- Курт, я уверяю тебя, это вовсе не так сложно.
- Не для меня, ты же знаешь!
- Послушай, даже трехлетний ребенок сможет сыграть эту мелодию.
Блейн закатывает глаза, видя, как испуганно Хаммел водит пальцами по строкам с нотами. Мальчик, конечно, совершенно безнадежен в игре на фортепиано, но воспроизвести мелодию „Happy Birthday“ действительно может практически каждый.
- Курт, тебе не нужны ноты. Просто посмотри, как играю я. Повторяй.
- Я не запомню, - мотает головой юноша.
- Попробуй! – начинает раздражаться Андерсон.
- Нет! Научи меня читать ноты.
- К черту нотную грамоту! Просто нажимай на те же клавиши, что и я, - бесится парень.
- Я не запомню такое большое количество клавиш, Блейн! – Курт обиженно смотрит на парня, не понимая, почему нельзя просто объяснить, как читать ноты. Андерсон рычит и резко подскакивает со скамеечки у инструмента. Возвращается он с большим черным маркером.
- Сейчас я подпишу все клавиши, которые тебе надо будет запомнить и пронумерую их. А потом напишу тебе цифровые ноты, - заявляет он.
- Ух ты, - Курт восхищенно охает. – Мне нравится твоя идея.
- А мне-то как.
***
В дверь позвонили резко, нажимая на звонок дольше пяти секунд, оба парня даже вздрогнули от неожиданности. Они вдвоем сидели в маленькой комнате, где Курт обычно проводил дни. Мальчик читал очередную книгу, Блейн же в свою очередь следил за футбольной игрой по телевизору. Переглянувшись, словно решая, кто пойдет открывать дверь, оба подскочили и направились к выходу, теперь уже соревнуясь, кто быстрее до двери дойдет. На первом этаже они уже почти дрались за первенство, весело хохоча. Андерсон все же победил, первым широко распахнув дверь. В дом мгновенно ввалились Рейчел, Финн и очень много бумажных пакетов со знаменитыми брендами на них.
- БЛЕЙН! – визжит девушка в восхищении. – Поздравляю тебя с днем рождения! Желаю тебе всего наилучшего! Ты достоин любви и счастья больше, чем многие, кого я знаю! Подарю тебе подарок уже на празднике, ладно? – она крепко обнимает парня, который мысленно все еще немного корит себя за то, что впустил это очаровательное торнадо в дом. Девушка скидывает пальто на руки мужа, показывая всем красивое длинное платье-бюстье нежно-розового цвета, открывающее ее красивую шею и зону декольте. На ней также длинные белые шелковые перчатки, но Берри избавляется от них почти мгновенно, замечая, что в платье и так уже достаточно неудобно заниматься тем, чем она должна. На скромный вопрос Курта о том, чем она должна заниматься, девушка только ухмыляется: - Вашим приготовлением к празднику!
***
- Рейчел, ты уверена, блин, что ярко-желтый костюм – это то, что мне нужно для этого приема? – растерянно спрашивает Андерсон рассматривая себя в зеркало. – На мой взгляд, это немного чересчур. Я, конечно, гей, но зачем так это выпячивать? Надо что-нибудь классическое, лучше серое или черное, чтобы я мог легко затеряться в толпе и не встречаться с моей семьей до конца вечера.
- Мистер Андерсон-старший сказал, что ты должен быть в центре внимания. Туда приедут репортеры, сам знаешь, - быстро объясняет девушка, поправляя бабочку на его костюме. – Видимо, он хочет, чтобы тебя как раз было легко найти.
- А цвет пиджака – это намек такой? – хихикает Курт, входя в комнату. На нем темно-голубой костюм и фиолетовая рубашка. Блейн закатывает глаза.
- Берри, где ты вообще взяла эти костюмы?
- Их подбирал стилист твоего отца, - отвечает девушка немного смущенно и лезет в один из пакетов, доставая прозрачную сумку с расческами и бутылочками средств для волос. – Давайте уложим ваши волосы, мм?
- Когда я нанял тебя на работу, мы решили, что только ты будешь заниматься моим внешним видом, Рейчел. Какого черта сюда вмешался еще какой-то стилист?! – Блейн начинает злиться, и Курт спешит вмешаться.
- Блейн, это не проблема. Тебе очень идет желтый, честно. Я.. я пойду предложу Финну кофе, ладно? А ты пока разберись с волосами, идет? – весело тараторит мальчик, стараясь улыбаться не так нервно.
- Идет, - бурчит Андерсон в ответ. – Поцелуй меня.
Курт закатывает глаза, но все же подходит и быстро чмокает парня в крепко сжатые от еще неутихшей злости губы. Рейчел немного растерянно наблюдает за ситуацией, и, стоит только Хаммелу закрыть за собой дверь, она мгновенно интересуется, что это только что было.
- Мы вроде как вместе, - пожимает плечами Блейн в ответ. – Только не начинай расспрашивать.
- Вместе? – выражение лица девушки просто неописуемо, она только и может, что приоткрывать рот в немом изумлении, словно выброшенная на берег рыба. Парень даже смеется с подруги, но она только легко ударяет его по плечу, указывая на стул. – Сядь.
Андерсон, все еще хихикая, плюхается на сидение и позволяет Рейчел расчесывать его непослушные кудряшки. Девушка молчит несколько секунд, но по напряжению в комнате можно понять, что у нее есть немало вопросов.
- Ладно, спроси что-нибудь одно, - прерывает тишину Блейн. Насмешливое предложение сначала заставляет Берри задуматься, что удивляет парня.
- Один вопрос, говоришь? Что ж, расскажи мне, почему ты никогда не говорил, что у тебя была сестра?
Этот момент все равно должен был настать. Парень знал это. С момента дня рождения его отца девушка ни словом не обмолвилась о том инциденте с колье, но ей определенно было интересно.
- Анита очень давно умерла, поэтому я не стал рассказывать вам, - признается Андерсон. – Это моя личная трагедия, поэтому я пытаюсь как-то сам с этим справляться, - парень чуть зашипел, когда Рейчел вывалила прохладную массу геля на его волосы.
- Курт знает, - это был не вопрос. Блейн усмехнулся.
- Да, он в курсе. Увидел фотографии и некоторые ее вещи и спросил.
- Мне жаль, - произносит девушка после непродолжительного молчания. – Жаль, что ты потерял сестру.
- Мы ведь оба знаем, что это не помогает, верно?
- Какая она была? – спрашивает Рейч, равномерно распределяя прозрачный гель по кудрям.
- Анита? О, она...
***
Курт спускается вниз, где, как он знает, скучает Финн. Рейчел с таким энтузиазмом утащила парней на примерку костюмов, что о муже совсем не подумала. Хадсон сидит на кухне, по телевизору идет та же игра, которую не успел досмотреть Блейн.
- Привет, - Хаммел заходит в кухню. – Не хочешь кофе или чая?
- О, привет еще раз, - дружелюбно улыбается ему парень. – Рейчел так и не дала мне перекинуться с вами хотя бы словом или двумя. Я бы выпил чая.
- Ну, она просто немного эмоциональная, - фыркает юноша, подходя к чайнику и нажимая на кнопку подогревания.
- Она просто вихрь эмоций, ага, - кивает Финн, наблюдая, как мальчик носится по кухне, доставая чашку, блюдце, ложку и всевозможные сладости. – Не суетись так, Курт.
- Мне не сложно, - уверяет его Хаммел, расставляя все на столе. – Чувствую себя неловко, что мы тебя оставили тут одного.
- Да все нормально, - смеется Хадсон. Курт наконец заливает сухие чаинки кипятком, заставляя их раскрываться и кружиться в водовороте горячей воды, постепенно меняющей окраску на золотистый.
- Значит, ты учитель? – спрашивает мальчик, садясь напротив. Финн отпивает немного обжигающей жидкости и кивает. – С чего бы вдруг решил выбрать такую профессию?
- У меня был пример для подражания в старшей школе, - парень улыбается своим воспоминаниям. – К тому же, мне кажется, что преподавание - это одна из тех немногих вещей, которые у меня действительно получаются. Было время, когда я считал себя полным ничтожеством, Курт. Тогда меня спасла Рейчел. Она верила в меня и любила, несмотря ни на что. Знаешь, у нас было много проблем: непонимания, ссоры, расставания, но она всегда была рядом. Я всегда нуждался в ней и буду нуждаться. Мы вместе до конца.
Хаммел улыбается, чувствуя любовь, которой пронизаны эти простые слова. Финн напротив смущается.
- Я не знаю, зачем вывалил все это на тебя, если честно, - растерянно произносит он. – Ты просто вызываешь какое-то безграничное желание довериться. Извини за этот монолог.
- Все в порядке, Финн, - уверенно говорит мальчик, все еще улыбаясь. – Это было очень мило. Действительно замечательно.
- Хаммел! Твои волосы тоже сами не улягутся! Наверх, живо! – громкий голос Рейч нарушает дружелюбно-интимную атмосферу, и оба парня тихонько хихикают.
- Она правда не всегда такая, - бормочет Хадсон, усмехаясь.
- Соври кому-нибудь другому, - шутит в ответ мальчик, поднимаясь со стула.
- Эй, Курт, - окликает его Финн уже у самой двери. Юноша оборачивается, удивленно смотря на него в ожидании, – а ты изменился. В лучшую сторону. Ты больше не такой, эм, забитый, что ли. Я рад за тебя.
- Ты говоришь, как мистер Сандерс, мой учитель французского, - неожиданно хохочет Хаммел. – Это, наверное, профессиональное.
- Ой, иди уже, - фыркает Хадсон, закатывая глаза, и Курт уходит, посмеиваясь под нос.
***
Блейн стоит у зеркала, рассматривая себя, убеждаясь, что Рейч хорошо уложила его волосы. Курт поднимается по лестнице и сразу замечает парня в ванной. Он заходит в комнатку и легко дотрагивается до плеча Андерсона. Брюнет тут же оборачивается и обнимает мальчика за талию.
- Из тебя сделали красавчика, - нахально шутит Курт, кладя ладони на грудь парня.
- Ну, из нас двоих только ты от рождения такой очаровашка, - фыркает Блейн, и мальчик даже не знает, как реагировать. То, каким парень стал, его удивляет. Человек, которого косым взглядом можно было довести до убийства, за пару дней стал безвредным, как котенок. Хаммел прекрасно понимает, что это слишком маловероятно, а значит, Андерсон попросту подавляет основную часть эмоций на корню, и если случится что-то из ряда вон выходящее парень взорвется. На лице мальчика, видимо, написаны все его смешанные чувства, потому что Блейн хмурится. – Все в порядке?
- Да, да, конечно, - кивает юноша. Тут Рейчел издает очередной призывающий боевой клич, сообщающий Курту, что если он сию же секунду не появится в спальне, то плохо будет всем. – Я лучше пойду к ней, а ты досмотри игру вместе с Финном, например.
Курт высвобождается из объятий и спешит в спальню, где его ждет недовольная девушка. Блейн пожимает плечами и идет вниз к Хадсону. В конце концов, он же должен узнать, чем закончится игра.
***
- Всем бы такие волосы, как у тебя, - вздыхает Рейчел с легкой завистью. – Такие густые, шикарно укладываются, эх.
- У тебя тоже очень красивые волосы, Рейч, - замечает мальчик. Девушка довольно улыбается.
- Ну, конечно! Они шикарны, я знаю. Слушай, а можно я кое-что спрошу?
- Я мою волосы любым шампунем, они такие от природы, - тут же отвечает Хаммел, не дожидаясь вопроса. Рейчел фыркает.
- Я не об этом. Вы с Блейном вместе?
- Оу, - Курт теряется на секунду. – Оу.
- Он сказал мне об этом, но я не стала расспрашивать его, потому что... ну потому, что это Блейн. Он довольно вспыльчив, плюс я спросила его о другом. Но ведь тебя я могу спросить, да?
- Эм. Ну да, мы вместе, - неуверенно отвечает мальчик. – Что-то вроде этого.
- Что-то вроде? – переспрашивает Рейчел, заливая волосы юноши лаком.
- Я принадлежу ему, знаешь. Поэтому мне сложно расценивать то, что между нами, - признает Курт, когда облачко белого дыма от лака рассеивается, и он может дышать.
- Он очень изменился, да и ты чувствуешь себя свободнее, - замечает девушка, поправляя его укладку в последний раз.
- Сегодня все будут говорить мне это? – задает риторический вопрос потолку Хаммел. Рейчел в ответ только смеется.
***
Полностью готовые, обе пары сидят в гостиной. Рейчел вновь надела перчатки и набросила на плечи почти прозрачную нежно-розовую шаль. Курт с усмешкой отмечает, что галстук Финна идеально подходит к платью девушки. Миссис Хадсон явно позаботилась обо всем. Блейн очень напряжен, и Хаммел, стараясь его расслабить, кладет руку ему на колено. Это не помогает, поскольку ко всему прочему стрессу появляется еще и сексуальное напряжение. Брюнет кидает взгляд на юношу, который подбадривающе улыбается ему, и прикусывает губу, задумываясь.
- Мы сейчас придем, - резко заявляет Андерсон и, хватая Курта за руку, ведет его наверх. Хаммел быстро идет за ним... на самом деле, почти бежит. Парень вталкивает его в спальню и, прижимая к стене, целует, грубо впиваясь в губы. Не ожидая подобного, Курт с трудом, осторожно отталкивает его, мягко улыбаясь.
- Мы полностью готовы к отъезду, а ты хочешь, чтобы мы выглядели, как парочка подростков после выпускного?
- Ты и есть подросток после выпускного, - фыркает Блейн и, не давая мальчику шанса вставить что-нибудь недовольное, снова целует его. Когда его губы переходят на шею, Курт только и может, что тяжело дышать.
- Не вздумай поставить мне засос, - выдавливает он, и Андерсон мгновенно прикусывает нежную кожу, заставляя юношу застонать то ли от возмущения, то ли от удовольствия. – Я же просил!
- Это мой день рождения, - снова напоминает Блейн. Его руки добираются до задницы Хаммела и сжимают ее. Курт протестующе мычит, но его губы заняты поцелуем, поэтому возмутиться по-настоящему он не в состоянии.
- Эй, извращенцы, - кричит Рейчел с первого этажа, и в голове Андерсона проскальзывает мысль о том, какой же у нее сильный и громкий голос, - карета подана! Поехали уже!
Блейн вздыхает и отпускает мальчика, оба быстро поправляют костюмы и прически. Лица покрасневшие, губы совсем алые от укусов и слишком страстных поцелуев. Курт старательно закрывает засос воротом рубашки. Теперь они действительно выглядят, как нашкодившие школьники, которых поймали.
- Извини, я слегка сорвался, - быстро шепчет Андерсон, когда они выходят из комнаты.
- Надеюсь, что это твой первый и последний срыв на сегодня, - бормочет в ответ Курт, уже начиная переживать за этот вечер.
========== Глава 22 ==========
«Гранд Плаза» считается одним из самых дорогих отелей в Нью-Йорке. Красивейшее здание, с собственным парком, раскинувшимся вокруг, шоу поющих фонтанов и прудом, в котором резвится около десятка оранжево-золотистых карпов. Курт не бывал в подобных местах раньше, поэтому сейчас искренне старается придерживать свою челюсть на нужном уровне, чтобы не позорить Блейна, который, впрочем, не стесняется подтрунивать над изумленным и пораженным всем этим великолепием мальчиком. А здесь есть, чему восхищаться. Лимузин подвозит их к парадному входу, который уже обступлен репортерами, и Курт невольно задумывается уже в какой раз, кем работает Блейн и насколько известен его отец. Рейчел выходит первая и вместе с молодым мужем шагает прямо к тяжелым стеклянным дверям, которые открывают для них портье. Щелчки и вспышки фотоаппаратов начинают смущать Курта еще до того, как они выходят из машины.
- Почему на юбилее твоего отца не было такого жуткого столпотворения? – удивленно спрашивает он у Андерсона.
- Было то же самое. Просто мы опоздали на пару часов. Не бери в голову, - бурчит Блейн, выбираясь из машины, стараясь прикрыть лицо.
Хаммел пожимает плечами и покидает лимузин последним, выбираясь на свет, позволяя назойливым папарацци фотографировать себя со всех сторон. Он сжимает пальцы Блейна до боли, и тот усмехается, мол никто и не говорил, что это будет так просто. Они входят в холл отеля, и мальчик ахает. Пол выложен витиеватой мраморной мозаикой, в центре огромного помещения – фонтан, кажется, тоже из мрамора, у стойки ресепшена фигура из цветного стекла.
- Привезена из Венеции, - шепчет Блейн. – Стоит бешеных денег, потому что, насколько я помню, муранское стекло – самое дорогое в мире.
Это все объясняет, и Курт лишь кивает в ответ, надеясь, что никаким образом не будет связан с дорогущей вещью. Они идут дальше в специальный зал, где уже ожидают гости, поскольку на полчаса они все же опоздали, и Хаммел не может оторваться от подробного рассматривания картин на стенах, расписных потолков и прочей красоты, которая его окружает. Блейн же бесстрастен.
Зал для проведения торжеств оформлен в светлых тонах. Столы и стулья обтянуты белой тканью, на стульях повязаны огромные розоватые банты. Помещение украшено живыми цветами, шарами и лентами. Огромные хрустальные люстры равномерно распределяют свет по комнате, позволяя профессиональным фотографам делать шикарные снимки без дополнительного освещения. В одном из углов прячется диджей, который выбирает подходящую музыку, в основном, тягучую, медленную классику. Тут и там снуют официанты с подносами. Андерсон тут же хватает два бокала шампанского и протягивает один Курту.
- Поверь, без выпивки ты здесь пропадешь.
И хотя Хаммел пока не уверен в этом, настолько его ослепила красота и изящество этого места, он все же отпивает немного из стакана, с удовольствием чмокая губами после того, как чувствует приятный сладковатый привкус. Блейн стоит очень близко, и его все еще немного колотит. Курт сделал все, что мог, успокаивая его в машине, но, видимо, страстных, влажных поцелуев, сопровождаемых довольно открытыми и наглыми ласками рук, было недостаточно. Нет, внешне Андерсон держится молодцом, но мальчик может видеть по его сведенным на переносице треугольным бровям, слегка прищуренным глазам и крепко сжатым губам, что парень совсем не уверен, что хочет здесь находится.
- Блейн, сынок, ты здесь! – Курт мгновенно узнает голос Вивьен Андерсон, но эта дружелюбная, милая интонация кажется ему совершенно незнакомой. Они оборачиваются и видят мать Блейна и мужчину с камерой. – Мы с твоим отцом уже заждались!
***
<i>Начиная с шести лет, когда компания отца вышла на мировой уровень известности, Блейн был вынужден сталкиваться к черными блестящими квадратными объективами камер или же фотоаппаратов. Пока Анита была жива, она брала на себя основную часть текста, если кто-то из интервьюеров пытался разузнать что-нибудь у детей. Блейн старался отмалчиваться, а вот сестре нравилось быть в центре внимания. По крайней мере, первое время. Затем у нее начались стрессы из-за того, что фотографы и репортеры следили за каждым ее шагом, не стесняясь скидывать всю информацию на страницы желтой прессы, и шестнадцатилетняя Анита заявила отцу, что покончит жизнь самоубийством на главной площади, если он не ограничит вмешательство паппараци. Девушка откровенно не понимала, как вообще могла привлечь столько внимания публики. Девон был глубоко возмущен поведением дочери, и в доме разгорелся невероятных масштабов скандал. Впрочем, Анита все же выиграла эту войну. Андерсон-старший заключил сделки с редакторами самых крупных журналов Нью-Йорка, в которых говорилось, что они получают все эксклюзивные права на интервью, но собирать информацию могут только в определенные дни. В эти дни вошли все дни рождения членов семьи, на которые журналисты получали приглашения, некоторые праздники и несколько дней, которые у Рейчел обведены красным маркером на календаре. Быть может, Девон Андерсон и жесток, но свою дочь он любил, хотя и своеобразной любовью.</i>
Блейн расстерянно смотрит то на мать, то на темное стекло объектива камеры. Он давно не общался с репортерами. Именно поэтому они намного позже приехали на юбилей отца, именно поэтому он пропустил свой прошлый день рождения, да и на позапрошлый явился к полуночи. На самом деле он постоянно избегал собственный праздник, потому что сложно отказать в интервью человеку, который пришел только для этого. А проблема лишь в том, что все, интересующее этих людей, это Анита и то, как семья справилась с ее потерей. Прошло уже одиннадцать лет, а они продолжают спрашивать одно и то же раз за разом.
«<b>Неужели Леди Гага не надела какой-нибудь дикий наряд на этой неделе? Почему им вообще интересен я?</b>»
Блейн едва не улыбается собственной мысли, но на данный момент он словно окаменел. Парень чувствует, как Курт крепко сжимает его пальцы, видимо, стараясь вернуть его обратно на землю, ведь пора и ответить что-то. Сейчас Андерсон все же улыбается. Он вспоминает одно из многочисленных семейных интервью, когда все сидят за столом и пьют чай, параллельно обсуждая с журналистом или журналисткой бизнес, семью, жизненные принципы.
<i>Офелия Рейнбоу из «Нью-Йорк Таймс» вела с ними самую непринужденную беседу из всех, что когда-либо вообще проводились в этом доме. Это было первое интервью, проводимое в «красный» день календаря, поэтому сначала это казалось довольно неловким. Однако Офелия настроила всех на дружелюбный лад, расспрашивала мило, осторожно, шутя и улыбаясь. Она старалась обходить рабочие вопросы, чтобы получше узнать изнанку самой семьи. Вот о чем она хотела написать. Мисс Рейнобоу спросила об учебе детей довольно неожиданно, почти перебив Девона и Вивьен, наперебой сообщавших ей о последних новостях компании. Родители переглянулись и поделились с журналисткой своим мнением касательно учебы обоих детей. Блейну было восемь тогда и в учебе он уже не блистал. Это просто не было особенно интересно для мальчика. Когда отец заявил, что гордиться своим сыном он пока не может, Блейн понял, что вот-вот расплачется от обиды. Неожиданно он почувствовал, как Анита, сидящая рядом, крепко сжала его руку под столом.
- Зато я могу гордиться своим братом, - громко заявила она, и Блейн готов был поспорить, что мисс Рейнбоу хотела показать язык его родителям, настолько она была довольна этим поступком молодой девушки. В последствии Блейн и Анита давали личные интервью только ей.</i>
- Извините нас, пожалуйста, - слышит Андерсон в каком-то тумане. – Блейн, видимо, не очень хорошо себя чувствует. Дайте нам около десяти минут, и мы вернемся.
Курт оттаскивает парня от возмущенной и изумленной матери и оператора и сажает на стул, который удачно пустует у стены. Он опускается на корточки и заглядывает парню в глаза. Андерсон смотрит на него и улыбается.
- Блейн, ты в порядке? Ты застыл минут на пять, не говоря ни слова, - замечает Хаммел. – Я искренне заволновался.
- Все в порядке, просто не люблю, когда меня снимают, - оправдывается парень, поднимая Курта на ноги и указывая на свои колени: - Садись.
Пораздумывав совсем недолго, мальчик присаживается к нему на колени и обхватывает за шею. Блейн прижимает его к себе и проводит носом по шее, стараясь найти оголенный кусочек кожи, не закрытый дурацкой рубашкой, которую Курт, естественно, застегнул на все пуговицы. Он осторожно касается скулы мальчика губами и идет выше к виску.
- Блейн, не время обжиматься, - Хаммел старается звучать как можно тверже, что тяжело, учитывая то, как близко находится Андерсон. - Мы должны вернуться, ведь твоя мама ожидает нас вместе с оператором. Уже и журналистка явно пришла.
- А чувак с камерой не журналист? – лениво спрашивает Блейн и прикусывает мочку уха Курта.
- О боже! – ойкает Курт, чувствуя, как Андерсон посасывает нежную кожу. – Нам надо идти. И нет, он всего лишь оператор. Вивьен говорила все это, пока ты находился где-то в своей голове. Прекрати терзать мое ухо, иначе оно покраснеет, и мы с тобой попадем в неловкую ситуацию.
Блейн бурчит что-то недовольное и целует Курта в губы, чтобы он перестал болтать. Хаммел отвечает на поцелуй, но потом все же отталкивает парня.
- Надо идти. Кстати, почему юбилей твоего отца отмечался в десятки раз скромнее, чем твой двадцать шестой день рождения? – спрашивает мальчик, когда они уже почти подошли к миссис Андерсон.
- Я пока не знаю, но я уверен, что есть веская тому причина. Я не знаю и половину людей здесь, - шепотом делится с ним Блейн. Они замолкают и, крепко держась за руки, подходят к Вивьен, оператору и еще одной женщине в деловом костюме. Все трое стоят к ним спиной и Блейну приходится покашлять, чтобы привлечь внимание. Группка оборачивается, и Андерсон неожиданно замечает знакомое лицо.
- Мисс Рейнбоу? – охает он, Курт удивленно смотрит на парня, который, кажется, искренне рад видеть репортера.
- Уже миссис Фэйр, Блейни, - улыбается женщина. – Но я рада тебя видеть. Ты почти не изменился.
***
Выслушав показательные поздравления матери на камеру, Блейн натянуто улыбнулся, обнял ее, сделав вид, что на юбилее отца вообще ничего не происходило, и он не обижен. Миссис Фейр, которую парень продолжал, путаясь, называть мисс Рейнбоу, предложила ему уединиться и пообщаться где-нибудь в тишине. Видя, как спокоен и умиротворен рядом с этой женщиной Блейн, Хаммел тут же выпустил его руку и заявил, что пойдет перекусит чем-нибудь, раз уж здесь шведский стол. Андерсон хотел было что-то ему сказать, но женщина только потянула его в укромный угол, велев своему оператору гулять по залу и снимать все, что получится.
Курт, проследив за этими двумя взглядом, чтобы точно знать, где найти Блейна, если понадобится, идет целенаправленно к столу с закусками, когда на его пути появляется симпатичный молодой человек, который не пускает его дальше.
- Прошу прощения, - спокойно улыбается юноша, желая все же съесть что-нибудь, так как из-за Рейчел и ее глупой двухчасовой подготовки к приему он не успел поужинать. А обед тоже не вошел в их с Блейном планы.
- Я не могу вас простить, - восклицает парень напротив. Курт быстро оценивает его внешний вид. Серый костюм от Армани, шелковый галстук, дорогие золотые часы, на лице определенно точно тональный крем, волосы идельно уложены. На вид не больше двадцати лет. Учитывая контингент собравшихся, он может быть только сынком какого-нибудь миллиардера. Их здесь, как кажется, немало. Пока Хаммел рассматривает нахального молодого человека, тот продолжает болтать. – Я просто не могу простить вас за то, что соблазняете всех в радиусе ста метров своей обольстительной красотой.
- Чего? – удивленно переспрашивает Курт, раздраженно отмечая, что незнакомец мгновенно кладет руку ему на плечо.
- Ох, не волнуйтесь. Я понимаю, что флюиды сильнее вас! Кстати, я Александр.
- Курт, - автоматически представляется мальчик. – И я ужасно голоден. Так что, Александр, будьте добры...
- Давай, на ты? – перебивает его новый знакомый, широко улыбаясь.
- Да сойдешь ты уже с моего пути? – тут же интересуется Хаммел, не пытаясь скрыть раздражение.
- Ты такая душка, когда злишься! – сладко почти поет Александр, и мальчик закатывает глаза, понимая, что, пока не вернется Блейн, этот парень – его вечная компания.
***
<i>Сам Андерсон же в это время сидит в более-менее тихом углу с женщиной, которую помнил с детства. Офелия достаточно сильно изменилась внешне, но те голубые глаза, которые Блейн помнил с их первой встречи, все такие же живые, веселые, полные радости и бесконечного удовольствия от того, что она делает. Парень помнил мисс Рейнбоу молодой двадцатипятилетней красавицей с шикарными золотистыми кудрями, нежно-голубыми, как разбавленная акварель, глазами и улыбкой энтузиаста. Она приходила к ним не очень часто, иногда раз в полгода, но каждая встреча с Офелией казалась маленькому Блейну невероятной. Это была первая и единственная его влюбленность в девушку когда-либо. Журналистка была очень веселой, необычной и творческой личностью. На первое отдельное интервью с детьми она пришла одетой в платье принцессы и предложила им устроить фотосессию в виде сказочных персонажей. Потом она выспрашивала у мальчика его любимых персонажей. На самом деле она приходила говорить только с Анитой, которой должна была перейти компания после того, как отец уйдет в отставку. Они обсуждали то, хочет ли девушка владеть бизнесом отца и ее планы на будущее. Конечно, сестренка отвечала то, что ей говорил отец, Блейну ли не знать, но интервью юной Аниты нередко появлялись в серьезных журналах. Родителей это полностью устраивало, в отличие от самой девушки, которая хотела жить в радость, а не проводить все свободное время на работе. Последний раз Блейн с журналисткой виделись в день похорон сестры. Тогда Офелия подошла к убитому горем мальчику и обняла. Так в обнимку они и простояли всю церемонию, и мисс Рейнбоу не задала ни единого вопроса, только сильнее прижимая мальчика к себе, если он вновь начинал надрывно плакать. Этого Блейн забыть не мог.</i>
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |