Моей жене, за ее терпение и прочие восхитительные каче­ства, из-за чего мне порой кажется, что она — продукт моего воображения 15 страница

На Рождество Джон подарил мне экземпляр Корана с по­лостью внутри, и я хранил пистолет в этом томике. Сейчас большая книга лежала на кровати — раскрытая и без писто­лета внутри. Все остальное было не тронуто.

Грабитель раскрыл Коран, чтобы проверить, нет ли в нем пистолета.

Я понял, что имею дело с настоящим подонком.

Оглядываясь по сторонам, я осторожно зашел в спаль­ню. Никого. Заглянул под кровать. От простыней все еще пахло девушкой — несмотря на то, что последний раз я спал с Дженнифер несколько месяцев назад. Возможно, мне про­сто почудилось.

В любом случае простыни, наверное, стоит сменить...

Под кроватью ничего. Тихо ступая по ковру, я обошел весь домик, заглянул в каждую комнату. Кто-то звонил, пока меня не было: на автоответчике, словно таймер бомбы, в тем­ноте мигала красная лампочка «новое сообщение».

Никого. Я подошел к автоответчику, чувствуя, что внутрен­ности превратились в клубок змей. Снег на голове таял, капель­ка ледяной воды затекла мне в ухо. Я хотел смахнуть ее...

И резко вздохнул от удивления.

Я нашел пистолет.

В своей гребаной руке.

Я уронил пушку, словно она — пчелиный улей; пистолет упал на диван, и я тупо уставился на него, а затем — еще бо­лее тупо — на пустую ладонь. Пальцы порозовели от холода. Что за...

Отвечаю на твой вопрос: от теплого салона машины до входной двери десять футов пути. Почему же тебе кажется, что ты обморозил каждый дюйм кожи, не закрытой одеждой? Почему у тебя на голове шапка снега?

Во мне возникло ощущение полета, невесомости созна­ния — как в тот раз, когда я проснулся в темноте, на крыше Ивашины, с бутылкой в руке. Я понятия не имел, какое сегод­ня число и какая-то девушка кричала на меня по-арабски.

Я попытался собраться.

Устал.

Устал, словно зомби. Как уработавшийся вусмерть зом­би, который устроился штатным ассистентом менеджера в зомби-видеомагазин и узнал, что «штатный» — это когда тебе не платят сверхурочные. Голова гудела, а колени, казалось, сделали из толченого стекла. Я плюхнулся на диван и уста­вился на капельки воды на гладкой, хромированной поверх­ности пистолета. Посмотрел на часы: начало первого.

Так. В одиннадцать ты ушел с работы и сразу поехал до­мой. Путь занимает двенадцать минут — в такую погоду, считай, двадцать. Ты сразу пошел домой. Куда делись еще пол­часа, а, Дейв? Может, ты сделал крюк и застрелил своего босса?

Нет, если бы я застрелил Джеффа Вулфлейка, менедже­ра «Уолли», то не стал бы вытеснять такое приятное воспо­минание, верно?

Я взял пистолет, вытащил обойму, тяжелую от сидящих в ней патронов, и облегченно вздохнул. Если бы я действи­тельно заехал к Джеффу, то непременно расстрелял бы весь боезапас. Я вставил обойму на место.

Выходные начинались скверно. Я нажал кнопку воспро­изведения на автоответчике, прослушал сообщение от Джо­на. Снова включил воспроизведение, послушал более вни­мательно, потом снова нажал на кнопку. После четвертого раза я подумал, что Джон действительно произнес «мешок сала».

Я решил послушать сообщение еще раз.

Бип.

«Дейв? Это я. Эми исчезла, а здесь у нас, похоже, мешок сала. Жуть какая-то — в плохом смысле этого слова. Сейчас почти полночь, и... наверное, ты еще не дома. А может, уже спишь. Ты же не спишь, да? Я же знаю, что нет. Ты там? Проснись, Дэвид. Проснись. Ну ладно, значит, тебя нет дома. Позвони, как только получишь это сообщение — пусть даже поздно. Да, кстати, когда приедешь, остерегайся медузы. Пока».

Бип.

Мешок сала.

Я взял телефон и набрал номер мобильника Джона. Один гудок, и...

— ВИННИ, Я ЖЕ СКАЗАЛ - ОТВАЛИ!

— Джон?

— Ой, Дейв, извини. Я тут вел оживленную дискуссию по телефону и с отвращением бросил трубку. А потом теле­фон зазвонил, и я предположил, не проверив, что это тот са­мый человек, с которым я спорил, поэтому я машинально стал выкрикивать оскорбления. Какой позор.

— Джон, от этой шутки меня уже тошнит.

— Ты уже едешь ко мне?

— Я тут немного занят.

— Что там у тебя?

— У меня...

Я помолчал, потом принял решение.

—...печенюшки в духовке, не хочу, чтобы они подгоре­ли. Ведь тогда они станут липкими.

— Ага, и еще пригорят. Ты противень маслом смазал?

— Конечно.

— Хорошо. Ну, в общем, Эми исчезла и тут творится ка­кая-то странная хрень, настоящая лавкрафтовщина. Хотя, знаешь, если сюда приедешь ты, то ситуация будет скорее в стиле романов Энн Райс. Ну, ты понял.

— Кто... '

— Потому что ты голубой.

— Кто исчез, Джон?

— Эми, Дейв. Э-М-И. Кажется, у меня пропадает сиг­нал...

— Не знаю никакой...

— Не знаешь Эми Салливан? Сестру Большого Джима?

Это меня остановило.

Воспоминания о целом дне, проведенном в фургоне, о болезненном чувстве страха и скуки. Обещание, данное мерт­вецу. Я уже несколько месяцев не думал об этом.

— А, так ты об Огурце.

— Дейв, запоминать имена людей ты не считаешь нуж­ным?

— Ее так звали в спецшколе. Почему-то ее все время тош­нило.

Джон надолго замолчал.

— Ну, морской огурец — это такой угорь, который...

— Короче, Дейв, сейчас мы у нее дома. Полиция тоже. Когда ты приедешь?

Может, в июне?

Даже к тому времени я вряд ли разберусь что к чему. Я представил себе Большого Джима, лежащего на спине; на его шее и на полу алое пятно, похожее на шарф. Я посмотрел на пистолет, пытаясь сложить все фрагменты в одну картин­ку, но тщетно.

— Как ты там сказал в сообщении? Мешок...

— Я не слышу тебя, связь прерывается. Приезжай как можно быстрее, нужно разобраться с летающей медузой.

Теперь замолчал уже я.

— Что?

— Увидимся через несколько... ПОД ШКАФОМ! НЕТ, ПОД ШКАФОМ! СЕЙЧАС Я...

Щелк. Ту-у-у-у-у-у-у-у...

Я положил трубку и занялся тем, что делаю обычно пос­ле телефонного разговора с Джоном: сижу в полной тишине и потрясенно думаю обо всех ошибках, которые совершил за свою жизнь.

Я стряхнул с себя куртку, стянул рубашку с логотипом «Уолли», понюхал ее, потом повесил в шкаф в спальне.

Надевая свежую рубашку, я достал из письменного стола бутылочку таблеток с кофеином, принял четыре штуки и за­пил их теплым красным «Маунтин дью» из полупустой бу­тылки, которую нашел на кухне.

Я надел пальто и, помедлив, положил в карман пистолет. Под тяжестью пушки пальто надавило на левое плечо. Я по­чувствовал себя Брюсом Уиллисом.

Мне кажется или ствол чуть-чуть теплый?

Я вышел на улицу, но замер на коврике у двери.

Следы ног.

Тонкое белое покрывало снега на лужайке должно было быть нетронутым, если не считать цепочки следов, ведущих от водительской двери «бронко» к тому месту, где я сейчас стоял. Вместо этого следы покрывали весь двор — они бес­порядочно кружили, петляли, уходили задом, появлялись с другой стороны и в конце концов вели к парадному входу.

Я сошел с крыльца на хрустящий снежно-ледяной пан­цирь, покрывший землю, наклонился, сощурил глаза от вет­ра. Следы сапог, с зигзагами на подошвах. У меня возникло очень нехорошее предчувствие.

Все отпечатки принадлежали мне.

Я огляделся, но не увидел в темноте ничего, кроме блес­тящих снежинок, летающих в свете фонарей. Я принял ре­шение никому об этом не рассказывать и сел в машину.

Потерянное время — вот как это называется. У Джона пропала девушка, а у тебя — полчаса. Черт.

Я повернул в замке ключ зажигания, секунду подумал, затем вытащил из кармана пистолет и нажал кнопку на ру­коятке. Выскочила обойма. Большим пальцем я стал извле­кать из нее патроны и складывать их на расстеленную на ко­ленях полу рубашки, надеясь— нет, молясь—что все они на месте.

Один, два, три, четыре...

Необычные патроны, с серебряными головками и нако­нечниками из ярко-зеленого пластика, прислал мне какой- то парень, пожелавший остаться неизвестным. Они лежали рядами в тяжелой коробке из белого картона; на ярлыке внуг- ри красовалась надпись на особом, непонятном мне жарго­не людей, изготовляющих патроны. Что-то типа «дистанци­онный взрыватель», а затем длинный ряд цифр. Мы с Джо­ном их испытали, выстрелив в тыкву, и она взорвалась, пре­вратившись в горящие черные кусочки.

...семь, восемь, девять...

Вот чем в наше время занимаются люди — шлют мне раз­ные вещи по почте. Кристаллы. Засушенные головы. Фаль­шивые фотографии ангелов в небесах и кровоточащих ста­туй. Кипы блокнотных листов в синюю линейку, на которых написаны длинные безумные истории о том, что в спаме, который рассылают по электронной почте, содержатся по­слания сатаны. Камни, украденные из шотландских замков, в которых водятся привидения, куски якобы проклятого вул­кана на Гавайях, сушеные какашки снежного человека. Мы с Джоном создали себе репутацию, и теперь все хотели нам помочь.

...тринадцать, четырнадцать:..

Я тяжело вздохнул.

Одного не хватает. Одного.

Двухэтажный дом, в котором Большой Джим Салливан жил со своей умственно отсталой сестрой, походил на особ­няк из хичкоковского фильма «Психоз» и стоил бы почти миллион долларов, если бы находился в хорошем состоянии и не стоял бы в грязном, заброшенном районе, всего в одном квартале от завода, производившего очиститель для труб. Эми жила там одна с тех пор, как ее брат, Джим, погиб при обсто­ятельствах, о которых мне редко удается нормально расска­зать в дружеской беседе.

Я заехал во двор дома Салливана и припарковался между «кадиллаком» 1978-го года, принадлежавшим Джону (на но­мере виднелась загадочная надпись CRKHTLR), и машиной департамента полиции города Неназванный, которая стояла удороги.

Это был реально хреновый квартал. Дом по соседству ка­зался пустым. Ниже по склону, на другой стороне улицы, рас­кинулась белая автостоянка, по которой, словно черви, пол­зли извилистые следы шин. К ней примыкала задница ог­ромного здания с длинным рядом гаражных дверей — чер­ный ход завода, производившего дренажный разрыхлитель. В одном из боксов стоял грузовик с нарисованной на борту смешной фигуркой водопроводчика, перечеркнутой боль­шим красным крестом. Хотел бы я знать, засоряются ли туа­леты на заводе до такой степени, что нужно вызывать водо­проводчика, и если так, то могут ли люди, работающие там, смотреть в глаза этому парню.

Через ветровое стекло я увидел во дворе два силуэта: Джон — руки в карманах, во рту сигарета, дым которой пре­вращался в горизонтальный поток от сильного ветра; и здо­ровяк, больше похожий на медведя, чем на человека, — Дрейк, дядя Джона, единственный полицейский в городе, которого мы называли по имени. Дрейк что-то сказал, Джон кивнул, и огонек его сигареты запрыгал во тьме. Мой друг отрастил бородку. Год назад Джона выгнали из «Уолли», и с тех пор он время от времени подрабатывал на стройке. Его поймали на том, что он раздавал пиратские диски покупа­телям — прямо в магазине. Не продавал, заметьте — разда­вал. Я вылез из машины, и на меня тут же налетел ледяной ветер.

Дом, видневшийся чуть поодаль, казался не пустым — брошенным. С тех пор как я заезжал сюда вернуть Молли, здание еще больше обветшало: облезшая краска, грязные окна, никаких следов шин у входа.

После смерти родителей об Эми заботился Большой Джим. О том, кто делал это сейчас, я не знал. Видимо, никто — раз она пропала. Черт, как же холодно.

Дрейк выглядел еще более обтрепанным, чем я. В поли­цейской форме, анораке и темно-синей ушанке он походил на синий дирижабль, наполненный усталостью.

— Вонг, — поприветствовал он меня с тем энтузиазмом, который обычно приберегают для мормонов, предлагающих купить у них книги.

Мне тоже не нравятся эти встречи, Дрейк. Но мы снова встретились, и тут уж ничего не поделаешь.

— Когда она пропала?

— Не знаю. Сегодня днем соседи увидели ее собаку, раз­гуливающую по кварталу, попытались вернуть животное хо­зяйке, но им никто не открыл. Я заехал сюда и увидел...

Пауза, быстрый взгляд на Джона.

— Э-э, парни, я думал, что вам что-то известно.

Расскажи ему о пропавшей половине часа!

Я прогнал эту мысль из головы и притворился, что ее там никогда и не было. Кроме того, я точно знал, где именно про­вел это время — у себя дома, нарезая круги по двору. Верно? Все логично.

Джон щелчком отбросил сигарету и зашагал по скрипу­чему снегу к входной двери.

— Дрейк проверит, нет ли Эми у подруги. Он считает, что она могла отправиться к Хоуглендам, когда ее напугало...

Джон с Дрейком снова переглянулись, словно говоря «не будем обсуждать это сейчас»..

— Если что-нибудь найдете, позвоните мне на мобиль­ник, ладно? — сказал Дрейк, садясь в полицейскую машину. Тем самым он напомнил нам о том, что мы — не копы и ка­кая бы нечисть ни засела в доме, это все равно полицейское расследование.

Джон одобрительно ткнул пальцем в сторону дяди:

— Точно. Спасибо, что позвонил, Дрейк. Ты — тот са­мый парень, который нужен, если требуется настоящий па­рень.

За дверью оказалась небольшая прихожая с черно-белым кафельным полом, похожим на шахматную доску. Выбитую дыру в кафеле под стеночкой с помощью черного маркера и канцелярских белил разрисовали так, чтобы узор сохранился.

Я заглянул в кухню.

И замер.

Молли.

Не вопрос — на линолеуме растянулся крепко спящий рыжий лабрадор или кто уж она там. Меня осенила та же мысль, что и в ту ночь, когда мы увидели Молли рядом с тор­говым центром.

Не может быть. Это другая собака той же породы. Точно.

— Это она, — сказал Джон. — Взгляни на ошейник, там адрес и все остальное.

— Но... как?

— Не знаю. Она откликается на «Молли» не хуже, чем раньше.

Я хотел рассмотреть собаку поближе, но, если честно, мне стало страшно. От того, что воскресло из мертвых, добра не жди — это я почерпнул из фильмов. На каждого Иисуса при­ходится миллион зомби.

— Значит, собака, которая взорвалась — это не Молли?

— Не знаю.

— Или все-таки Молли? А эта кто — самозванка?

Джон пожал плечами.

— Когда я ее увидел, у меня крышу сорвало.

— Думаешь, она имеет отношение к исчезновению Эми?

Может, собака ее съела?

— Воздержись от суждений, пока не увидишь медузу.

Я неохотно отвернулся от воскресшей собаки; мы про­шли по гостиной, мимо зеленого дивана, купленного, навер­ное, году в 1905-м, поднялись по лестнице и оказались в тем­ном коридоре. Под потолком болталась незажженная лам­почка, а на стене виднелся старый медный выключатель — такой, с черными кнопками. Я нажал верхнюю; ничего не произошло.

Джон осторожно зашел в коридор, прищурился, потом повернулся ко мне.

— Нет, не работает. Давай сюда фонарик.

— Ты не говорил, чтобы я принес...

Джон поднял руку, приказывая мне замолчать, и метнул­ся в боковую дверь. Мы зашли в большую комнату; в туск­лом свете она казалась библиотекой с множеством стелла­жей, заполненных не книгами, а какими-то странными пред­метами. С потолка свисало нечто — паутина, кажется, — и я протянул к ней руку...

ХЛОП!

На мгновение комнату осветил дождь голубых искр. В ло­коть ударил электрический разряд — да так, что меня проня­ло до костей.

Лампочка на потолке мигнула и залила комнату светом. Примерно в футе от меня в воздухе висел объект, напоми­навший моток мокрой веревки. Он выглядел не как медуза, а как «португальский кораблик» — покрытая слизью тварь, которая плавает на поверхности океана, погрузив щупальца в воду. Существо медленно поднялось к потолку, обхватило щупальцами лампочку и, к нашему полному удивлению, при­нялось бешено трахать ее — так, как щенок трахает пушис­тый шлепанец.

Лампочка потускнела, замигала и снова погасла. В ком­нате воцарилась тишина — если не считать негромкого по­звякивания стекла о металл при каждом судорожном движе­нии существа.

— Видел когда-нибудь таких тварей? — шепнул Джон. Над нами, тихо жужжа, с одного щупальца на другое пере­скочила голубая искорка.

— Если бы видел, то, наверное, упомянул бы об этом.

— Дядя Дрейк выстрелил в мерзавку, но, кажется, ее это особо не побеспокоило.

— Он ее видел?

— Ага. Она реальна.

Значит, тварь относится к категории мутантов из торго­вого центра, а не к монстрам в париках и не к людям-теням. Нужно будет сделать табличку, чтобы не потерять им счет.

И не забывай: то, что ее видит Дрейк, не означает, что ее сможет увидеть другой человек. В этом городе в копа может легко вселиться какая-нибудь дрянь. Спросите хоть у Моргана Фримена.

Вот еще одна мысль, которую нужно пинками выгнать из головы.

— Зажигалка с тобой? — спросил я.

Джон щелкнул «зиппо», и мы оказались в островке туск­лого желтоватого света. Я огляделся, увидел, что книги — в мягких обложках, потрепанные, с белыми продольными ли­ниями на корешках — стояли только на паре полок. Толки- ен, К.С. Льюис, какой-то Терри Пратчетт, новеллизации се­риала «Вавилон-5». Первый, третий и четвертый романы про Гарри Поттера. Наверное, Джим разрешил Эми прочесть только три книги, чтобы она не увлеклась колдовством.

Остальные полки были забиты мягкими игрушками и раз­ным хламом. Я разглядел ряд тарелок с персонажами сериала «Звездный путь», стоявших на проволочных подставочках.

Существо на потолке никак не отреагировало.

— Ну, — сказал я, устало вздохнув, — я надеялся, что оно набросится на твою руку. Но, похоже, его привлекает не свет, а электричество.

Джон потушил зажигалку.

— Я думал о том, чтобы открыть окно и выгнать его на улицу.

— Ну-у, это не очень хорошая мысль. — Я попытался вспомнить, выключил ли я свет на крыльце своего дома. — Эта тварь через стены проходить может?

— Пока что она этого не делала.

— Иди за мной.

Мы вышли в коридор, и я закрыл за нами дверь.

— Так, — сказал я, — если ее никто не откроет...

— Точно, — отозвался Джон, сообразив, что первая про­блема решена. — Повесим объявление или что-нибудь в этом роде. Знаешь, самая жесть вон там. Пойдем посмотрим.

Мы пошли по коридору, и Джон указал на древнюю ван­ную комнату, с огромной чугунной ванной и пожелтевшим туалетным столиком, у которого треснуло зеркало. Из крана текло. Под одну из ручек воткнули ножницы — наверное, для того, чтобы вентиль не прокручивался. Джон щелкнул вык­лючателем, и в ванной зажегся свет — эту лампочку, похоже, еще никто не осквернил.

На полулежало нечто, похожее на огромный прозрачный пластиковый пакет, размером с огромный мешок собачьего корма. По боку пакета, заполненного крапчатой желто-ро­зовой массой, шла надпись, сделанная странным угловатым шрифтом.

— Ванная была заперта изнутри, — сказал Джон, — по­этому замок пришлось взломать. Из крана текла вода, а на полочке лежала зубная щетка с засохшей пастой. Окно зак­рашено, так что выбраться через него невозможно. Значит, Эми находилась в ванной, а потом исчезла. И при этом ком­нату она не покидала, верно?

Дверь запиралась на маленькую задвижку — одну из тех, которые можно увидеть в кабинках старых общественных ту­алетов. «Взлом» заключался в том, что кто-то бил в дверь — возможно, плечом — до тех пор, пока не вылетели винты, прикреплявшие металлическую петельку к дверной короб­ке. Я нагнулся и осмотрел окно. Кажется, его закрыли на­глухо еще до моего рождения. Но это не важно: даже если Эми заперла дверь и по какой-то причине вылезла из окна и упала на лед с пятнадцатифутовой высоты, то как ей удалось захлопнуть окно?

— Ты не знаешь, как запереть дверь с той стороны? Мо­жет, кто-то схватил Эми, а потом запер дверь на задвижку.

«Если честно, Дейв, — произнес противный голос в моей голове, — ты спрашиваешь о том, мог ли ты сделать это».

Ерунда. Проехали. По-моему, пропавший отрезок вре­мени, в ходе которого из моего пистолета вылетела пуля, не имел никакого отношения к пропавшей в тот же день девушке. Это два полностью независимых друг от друга события. Более того, я, возможно, вытеснял воспоминание о том, что Эми пришла ко мне домой, и я — по ее просьбе — спокойно отдал ей патрон.

— Наверное, можно закрыть дверь, а потом задвинуть зад­вижку, — ответил Джон. — Все, что для этого нужно, —двад­цать минут, согнутая вешалка из проволоки и примерно со­рок попыток. Но какой смысл? Просто чтобы подшутить над нами?

Я пнул мешок, лежащий на полу. Внутри слабо колыхну­лась плотная жижа.

— Надпись на мешке — это вес? — спросил Джон.

— Наверное.

Я наклонился к мешку.

— «Сорок четыре и сорок две сотых килограмма». — Я почесал в затылке. — Сдаюсь.

— Думаешь, это она? В смысле — в мешке?

— Фу. Давай пока предположим, что нет. Мерзость ка­кая!

— По-твоему, ее сожрала медуза?

— С костями?

— Дейв, это летающая тварь с щупальцами, которая тра­хает лампочки. Почему мое предположение кажется тебе не­вероятным?

Я вышел из ванной и побрел по коридору мимо комна­ты, набитой картонными коробками и сломанными стулья­ми. В самом центре стены виднелась заколоченная наглухо дверь, которая никуда не вела.

— Знаешь, что это? — спросил Джон. — Раньше в домах нарочно ставили двери, которые вели не в комнату, а в глу­бокую шахту. Над ней писали «Сокровищница» или что-то в Этом роде — чтобы обмануть грабителей. Представь, парень взламывает дверь и понимает, что летит в пропасть. А внизу ставили шипы или еще что-нибудь. Это называлось «ирланд­ский лифт».

— Или много лет назад здесь был выход на балкон; по­том балкон сняли, а убрать дверь так и не собрались.

Мы прошли мимо пустой комнаты для гостей, в которой пахло пылью и старым средством для полировки. В конце коридора находилась раскрытая настежь дверь, на которой висел плакат группы под названием «VNV Nation».

Я заглянул в спальню, уставленную мебелью; пол ковром устилала смятая одежда. На стенах плакаты неизвестных мне групп; среди них — сверкающий постер фильма «Расхити­тельница гробниц» с Анджелиной Джоли. На неубранной постели стоял, прислоненный к подушке, весьма неплохой ноутбук-макинтош.

— Когда вы пришли, этот компьютер так и стоял?

— Ага. Мы ничего не тронули.

Рядом с кроватью на тумбочке четыре пластиковые бу­тылки из-под апельсинового сока и несколько коричневых флакончиков с таблетками. На полу открытая коробка сухо­го завтрака «Фруктовые колечки».

Я увидел все это с порога, но внутрь не зашел. Меня ох­ватил стыд: я бесцеремонно заглянул в спальню, вторгся в лич­ное пространство человека. А вот Джон протиснулся мимо меня, и я понял, что, если мы действительно собираемся рас­следовать это дело, выбора у нас нет. Полицейские делают это каждый день — копаются в шкафах, рассматривают твою коллекцию дилдо. Я заметил, что ноутбук включен, но, по иронии судьбы, находится в «режиме сна»; сбоку горел толь­ко один индикатор. Я нажал на «пробел»: экран зажегся, и на нем появился синий текст на белом фоне.

— Ты смотри... — Джон кивнул в сторону комода. Один ящик был наполовину выдвинут, и пара лифчиков пыталась из него удрать. На комоде стоял маленький, размером с ка­тушку для фотопленки, округлый черный предмет с объек­тивом в центре.

— Камера, — заметил я.

— Беспроводная камера для компьютера, — сказал Джон.

— Что-то вроде веб-камеры?

— Типа того.

— Это комната Джима? — спросил я.

Почему-то мне сложно было представить, что Эми Сал­ливан, Огурец, умеет выбирать и использовать компьютер­ную технику. Если не считать того случая пару лет назад, ког­да я пытался вернуть Молли, я видел Эми только на уроках «Навыков безопасной жизнедеятельности», в альтернатив­ной школе Пайн-Вью для больных на всю голову школьни­ков, в которой провел последний год обучения. В школе Эми все время спала, положив голову на парту, а потому для меня девушка так и осталась копной рыжих волос на костлявых предплечьях.

Кажется, за все время, которое я провел в спецшколе, при мне Эми произнесла всего десяток слов, и чаще всего — свою излюбленную фразу: «Отойди, пожалуйста, иначе я тебя заб­люю».

— Не знаю, — пробормотал Джим таким тоном, каким люди реагируют на бессмысленные вопросы, не заслужива­ющие ответа.

Оглядевшись, я увидел вторую камеру, квадратную — она стояла на полке дешевого компьютерного столика из как-бы- дерева в другом конце комнаты. Эта камера смотрела не на стул, стоявший перед ней, а вбок, в сторону коридора.

— Камера обращена к двери, — заключил я.

Посмотрев наверх, я увидел вентилятор и четыре пото­лочных светильника, направленных в разные углы комнаты. К одному из светильников крепилась третья беспроводная камера.

— А вот еще одна, направлена на окно, — сказал я. — Все ходы под наблюдением. Настоящая охранная система.

Я почувствовал легкий укол страха, но заторможенное сознание не могло сообразить, в чем дело.

— Хорошо... — отозвался Джон, направляясь к ноутбуку.

— Знаешь, мне в голову пришла одна мысль. Зачем Эми запираться в ванной, если она живет одна? Покакать ведь можно и с открытой дверью, верно?

— Значит, что-то напугало ее, — кивнул я. — В сериале «Закон и порядок» похищение бы зафиксировала одна из этих камер. И не нужно на меня так смотреть. Я прекрасно пони­маю: если что-то и произошло, то не здесь, а в ванной. Там же нет камер, верно?

— Мне нужно поразмыслить над твоим вопросом.

Взяв ноутбук, Джон уселся за компьютерный столик.

— Может, ей удалось засечь кого-то в коридоре, — ска­зал я.

Снова это чувство, этот тихий сигнал тревоги где-то в зад­ней части головы — словно ты собрался в отпуск и вспом­нил, что забыл дома что-то важное.

Сейчас он будет искать снимки, сделанные веб-камерами.

И что? Я засунул руки в карманы и стал бродить по ком­нате, размышляя о том, как из-за наших действий накроется медным тазом работа прокуратуры, если, несмотря на лета­ющую медузу, окажется, что это обычное похищение и убий­ство. Добро пожаловать в Неназванный.

В кармане я нащупал какой-то ключ, который, очевидно, слетел с брелока. Другой рукой я пригладил волосы, которые, высыхая, превращались в огромную, косматую шапку.

— Сейчас в городе где-нибудь продают красный «Маунтин дью»? Я сегодня выпил немного: похоже на расплавлен­ные вишневые леденцы, к которым подмешали крэк. Не по­мнишь, магазинчик на Лексингтон-авеню работает кругло­суточно?

Джон не слушал меня — он уткнулся в экран ноутбука.

ИСКАТЬ СНИМКИ, СДЕЛАННЫЕ ВЕБ КАМЕРАМИ. ЧТОБЫ ПОНЯТЬ, КТО ПОХИТИЛ ЭМИ.

Во рту у меня пересохло, а сердце билось слишком быст­ро. Наверное, это все избыток кофеина. Я заглянул через плечо Джона и увидел в верхней части экрана предложение «МОЯ КОШКА НАПИСАЛА НА ПОСТЕЛЬ». Далее следо ­ вала серия обрывочных фраз, и каждая начиналась с имени в скобках. Знакомый формат.

Это журнал чата. Эми сидела в чате, а затем пошла чис­тить зубы. Потом кто-то схватил ее — может, кто-то, а мо­жет, и что-то. Но главное вот что: она знала, что за ней при­мут. Вот почему она настроила камеры — чтобы у нее были дока...

О ЧЕРТ.

Я резко выпрямился.

КАК БУДЕШЬ ОПРАВДЫВА ТЬСЯ, ЕСЛИ НА СНИМКАХ ОКАЖЕШЬСЯ ТЫ, КРЕТИН?

От этой мысли я скорчился, как от удара молотком по яйцам. Джон посмотрел на меня, и я внезапно почувствовал себя голым. Я попытался вспомнить, как веду себя, когда спокоен и ни в чем не виноват — но испортил весь эффект, вытащив руку из кармана и увидев, что у меня в кулаке.

Ключ от сарая.

Обычно он висит на гвозде у задней двери. Обычно я его с собой не ношу.

Дейв, что же ты положил в сарай?

Я поднял вверх палец, словно говоря: «У меня идея», и «казал:

— Погоди.

Джон повернулся, и внезапно его взгляд обжег меня, слов­но обогреватель. Я понятия не имел, что скажу дальше, г — Нам... нам пока не следует заниматься этим.

— Угу. А почему?

— Потому что, ну, будет лучше, если... Слушай, у нас же есть свидетель, который видел эту штуку?

— Свидетель?

. — Ну да, он ее видел — медузу, то есть. Я вот что хочу сказать: мы тут валяем дурака с компьютерами, а ведь эта тварь может свалить отсюда в любой момент. А ноутбук от нас никуда не денется.

— Думаешь, она умеет говорить? — спросил Джон, бро­сив взгляд в коридор.

Я посмотрел ему прямо в глаза и сказал:

— Ты заставишь ее говорить, хочет она того или нет.

— Мне понадобится тостер, — заметил Джон, задумчиво почесав подбородок.

— Тостер есть на кухне. Отдай мне ноутбук и выбей ин­формацию из этой скользкой твари.

Решительным шагом Джон вышел из комнаты: у него по­явилась новая цель. Я занял его место. В качестве обоев на рабочем столе ноутбука висела фотография Орландо Блума в костюме персонажа из фильма «Властелин колец». Я по­дождал, пока Джон затопает по лестнице, и начал быстро открывать папки. Я немного вспотел, сердце колотилось о грудину, а колени тряслись.

В конце концов я нашел папку, полную маленьких знач­ков, которые разворачивались в зернистые снимки, сделан­ные камерами. Я щелкнул по одному, увидел тусклое изоб­ражение комочка, крепко спящего под одеялом. Другой сни­мок — то же самое. Третий — пустая кровать. Четвертый — снова комочек. В папке лежали сотни снимков.

Услышав, как Джон поднимается по лестнице, я повер­нулся в сторону коридора и вернулся к своему занятию лишь после того, как Джон открыл дверь библиотеки.

Я оказался в тупике: заметать следы, удаляя изображе­ния, я не хотел. Если бы вдруг оказалось, что преступник — я, то в тот момент я твердо намеревался сообщить об этом Джону. Однако надо, чтобы он узнал об этом так, как я этого хочу. Мне требовалось время на то, чтобы во всем разобрать­ся, обработать информацию, обрести контроль над ситуаци­ей. Мне нужна свобода выбора.

Дата добавления: 2015-08-29