Современная западная философия 40 страница

Стержневая проблематика Ф. н. также существенно менялась в процессе ее эволюции. К началу XX в. и в его первой трети в центре внимания Ф. н. находились: а) идея единства научного знания и связанная с ней задача построения целостной научной картины мира, анализ понятий детерминизма, причинности, соотношения динамических и статистических закономерностей, проблемы пространства и времени и т. п.: б) структурные характеристики научного исследования - соотношение анализа и синтеза, индукции и дедукции, логики и интуиции, открытия и обоснования, теории и фактов, в) проблема демаркации - разделение науки и метафизики, математики и естествознания, социогуманитар ного и естественнонаучного знания. На третьем этапе развития Ф. н. большую значимость приобретают проблемы эмпирического обоснования науки, т. е. можно ли построить всю науку на фундаменте чисто эмпирического знания; теоретических терминов - их сводимости к эмпирическим, их инструментального и онтологического смысла, теоретической нагруженности опыта; обоснования знания - анали:) процедур верификации, дедуктивнономологического объяснения, подтверждения, фальсификации. Начиная с 60-х гг. на передний план выходят новые проблемы. В рамках критики фундаментализма, предполагающего принципиальную возможность редукции всей совокупности разл. видов знания к нек-рой самоочевидной, непосредственно данной основе, к неким элементам знания, начинается анализ понятий парадигмы, научно-исследовательской программы, идеалов естественного порядка, неявного знания, темп тического контекста, предназначенных для принципиально иного типа решения проблемы оснований научного знания. От проблем структуры научного знания методологический анализ смещается к проблемам его роста, воз никают и оспариваются кумулятивист ские, эволюционистские модели разви тия науки. Для объяснения природы научных революций вводится поня тие несоизмеримости (см. Несоизмери

Философия религии

мости теорий тезис). Приобретает новое содержание понятие научной рациональности, на базе к-рого в Ф. н. формулируются критерии научности, методологические нормы научного исследования, критерии выбора и приемлемости теорий, осуществляются рациональные реконструкции развития знания. Возникает тенденция к историзации Ф. н., в связи с чем соотношение Ф. н. и истории науки выдвигается в число центральных проблем, позволяющих понять: пользуется ли историк методами и нормами, вырабатываемыми в Ф. н., и что дает методологу история науки, как соотносятся историческая и методологическая реконструкции развития науки и т. п. Расширение предметного поля Ф. н. приводит к анализу мировоззренческих и социальных проблем науки: встает вопрос о соотношении науки и иных форм рациональности, о социальной детерминации научного знания, о науке как факторе обществ, развития и т. п. Особую актуальность приобретают проблемы, связанные с процессами гуманитаризации и гуманизации науки, что проявляется в распространении филос.-методологического анализа на сферу социогумани-i арных наук, La также ненаучных, донаучных, вненаучных и проч. типов познавательной деятельности и, в свою очередь, 1 проникновении в Ф. н. рез-тов и меодов социогуманитарного знания (соЩОЛОГИИ, психологии, лингвистики, со1иальной антропологии, культурологии).

JJUT.. В поисках теории развития науки)черки западноевропейских и американских нцепций XX века). М.. 1982, Критика сов.

пенных немарксистских концепций философии 1укн. М., 1987. Касавин И. Т., Пружинин Б. И.

1 ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ в ши»ком смысле - совокупность филос. становок по отношению к религии, Внцептуализаций ее природы и функй, а также филос. обоснований суествования божества, филос. рассужний о его природе и отношении к lpy и человеку; в узком смысле iBa - эксплицированное автономное пос. рассуждение о божестве и религии, особый тип философствования. Ф. р. в узком смысле предстает либо как специальный раздел крупных филос. систем, либо как обособившаяся филос. дисциплина. Общей фундаментальной посылкой всей совр. зап. Ф. р. является признание кризиса религии. Говоря о кризисе религии, исследователи не имеют в виду т. паз. кризис церковности, выражающийся в падении посещаемости церквей, ослаблении религиозного рвения, угасании религиозного чувства и т. п. Речь идет об интеллектуальной респектабельности идеационного компонента религии, об осмыслении, обоснованности, рациональности и истинности религиозных верований или построений совр. христианской теологии. Несмотря на отсутствие среди исследователей единодушия в понимании природы.и функций Ф. р., она обладает достаточно четко очерченной предметной сферой, постоянно воспроизводящимися формами мыслительной деятельности, довольно устойчивыми отличиями от др. областей филос. знания, от теологии зап. христианских конфессий, от религиоведческих дисциплин. Общую предметную область подавляющего большинства разновидностей Ф. р. образует исследование и осмысление теизма в самых разл. аспектах, а также обоснование традиционного, «классического» теизма или конструирование филос. альтернатив. Под теизмом понимается, как правило, набор религиозно-метафизических утверждений, ядром к-рых явл. положения, конкретизирующие представления о Боге как бесконечной, вечной, несотворенной, совершенной личностной реальности, трансцендентной по отношению ко всему сущему и одновременно сохраняющей действенное присутствие в мире. Методологической рефлексии в совр. Ф. р. уделяется незначительное внимание. Хотя при характеристике направлений используются обозначения, как бы говорящие сами за себя,«аналитическая Ф. р.», «филос.-эпистемологический анализ религиозных верований» и т. п. Ф. р. предстает либо как филос. религиоведение, либо как филос. теология. Эти две осн.

Философия символических форм

формы предстают соответственно как филос.-критический анализ наличной системы религиозных верований и как попытки конструктивного филос. обоснования и разработки такой системы. Совр. филос. религиоведение решает несколько неразрывно связанных друг с другом задач. Оно стремится эксплицировать смысл религиозного языка, определить эпистемологический статус религиозных верований, условия обоснованности, рациональности и истинности религиозных верований; охарактеризовать природу и функции религиозного, особенно мистического, опыта; установить возможные «модели веры» и, наконец, очертить отношения между Ф. р. и религиоведческими дисциплинами. Филос. теология выполняет разнообразные экспликативные, интерпретационные, оправдательные и конструктивные функции в отношении к религии. Можно выделить две осн. разновидности филос. теологии - конфессиональную и внеконфессиональную. При конфессиональном использовании филос. теология разрабатывает церковно-догматическое учение о Боге; выполняет разнообразные метатеологические функции, т. е. осуществляет метатеоретический анализ теологии, осуществляемый филос. средствами в служебных и апологетических целях. Филос.. теология может быть также относительно автономным филос. богопознанием. Создание учения о Боге - важнейшая функция филос. теологии, как конфессиональной, так и внеконфессиональной. Это предполагает решение трех тесно взаимосвязанных задач: во-первых, подтверждение существования Бога; во-вторых, определение его природы; в-третьих, характеристика отношений между Богом и миром, Богом и человеком. Совр. филос,религиозные учения делятся на теистические и претендующие на альтернативу теизму. Это разделение в целом совпадает с разделением филос. теологии на конфессиональную и внеконфессиональную, поскольку альтернатива теизму вообще, а не только какой-то его конкретной форме не может создаваться в рамках конфессиональной филос. теологии.

Лит.; Ferre F. Basic Modern Philosophy ol Riligion. N. Y., 1967; The Future of Philosophical Theology. Philadelphia, 1971; Macpherson Th. Philosophy and Riligious Belief. L., 1974; Rationality and Religious Belief. Notre Dame- L., 1979; Religionsphilosophie -Philosophy of Riligion. Wien, 1984. Кимелев К). A.

«ФИЛОСОФИЯ СИМВОЛИЧЕСКИХ ФОРМ» (Philosophie der symbolischen Forrnen) - гл. филос. труд Кассерера, вышедший в трех томах (Die Sprache. В., 1923; Das mythische Denken. В., 1925; Phanomenologie der Erkenntnis. B., 1929). Время появления книги совпало с периодом распада философии неокантианства, одним из недавних лидеров к-рой выступал сам Кассирер. Однако если у ряда др. неокантианцев (Гартман, Э. Ласк) речь шла о явном или скрытом разрыве с прежним мировоззрением, то задача, сформулированная Кассирером, носила скорее реформаторский хар-р: не отказ от основополагающих принципов кантовского критицизма, а расширение его от узкой проблематики только естественнонаучного мышления до проблем гуманитарного порядка. «Ф. с. ф.», т. обр., не оспаривая трансцендентального метода Канта (по крайней мере, в его марбургской неокантиан ской редакции), пытается в то же время найти новое универсальное применение данного метода, где его предметом оказывается уже не только объектив ность научного познания, но и сфера чистой субъективности, конституирую щей многомерность мира культуры. Иначе говоря, кантовский вопрос: «Как возможно математическое естествознание?» - расширяется здесь до вопроса: «Как возможна культура?» - а Крит» ка разума становится тем самым критикой культуры. Подобное расширение не могло обойтись без ряда существенных и временами деформирующих поправок; ориентация кантианских принципов на культуру придала им своеобразную окраску, т. к., согласно Кассиреру, принцип примата функции над предметом приобретает в каждой отдельной области новый вид и требует всякий раз нового и самостоятельного обоснования. Пересмотру в первую очередь подлежал сам кантовский априоризм рассудочных понятий, значимый исключительно в сфере точного естествознания; философия культуры, притязающая на построение общей теории духовных форм выражения, нуждалась в более универсальном медиаторе, каковым и оказывается у Кассирера понятие «символической фор: мы», или априорной способности, конституирующей модальный плюрализм

культурного космоса. «Ф. с. ф.» опи рается здесь уже не только на Канта,

но и на диаметрально противополож ную традицию, восходящую к Д. Вико, f И.-Г. Гердеру и нем. романтикам; ра" ционалистической тенденции монополи зирования прав науки, где сама наука i сводится к математическому естество1 знанию, противопоставляется тенден(ция ограничения абсолютистских притязаний естественнонаучного способа Опознания, к-рому отныне отводится одно из мест в общей топике культурного бытия. Речь идет, в сущности, о гра1дации символических форм и о признании за ними права на полную автономность и самодостаточность. 1Еели под культурой понимается симворически значимое построение мира, ЕГО несомненным явл. факт мпогора.з"Вичня способов самого построения, где наряду с научным познанием равоправно существуют язык, миф, иск-во, елигия, вся совокупность измерений льтурного космоса. Миф, напр., опделяется уже не как аллегорический мысел, а как своеобразная форма 1Дения мира, обладающая в таксо»мии символических форм ничуть не ньшей значимостью, чем любая др.).рма. Недопустимо поэтому, считает ссирер, рассматривать культуру по р1блону одной из культурных форм; этой т. зр. падают все притязания ""юнтизма быть единственной правотой формой объяснения мира. Пра1ернее говорить о многоразличии (альностей культурных феноменов., с. ф.» охватывает три уровня поения мира - языковой, мифичеси научный, где на примере фуннтальных проблем пространства, 1ени, числа, понятия анализирустсама функция построения на каж" из данных уровней. Речь идет

о принципиальной независимости всех культурных измерений, что достигается путем введения т. наз. «индексов модальности», ограничивающих символические формы рамками сообразной и несводимой специфики. Мир языка, мир мифа и мир науки рассматриваются уже не в призме позитивистски осмысленного эволюционизма, а как три способа символической «чеканки бытия», где благодаря разл. «индексам модальности» оказывается возможным строго отличать, напр., пространство или время в физико-математической конструкции от пространства или времени, построенных сообразно законам мифомышления, эти последние - от пространства или времени в лингвистическом оформлении и т. д. Тщательная и строгая инвентаризация «индексов модальности» образует в итоге некую грамматику символических форм, каковая, по мысли Кассирера, совпадает с лейбницевской «универсальной характеристикой» и исчерпывает, по существу, замысел «Ф. с. ф.».

Свасьян К. А.

ФИЛОСОФИЯ ТЕХНИКИ-направление филос.-методологических и мировоззренческих исследований феномена техники в совр. мире, получившее заметное распространение в странах Зап. Европы и Сев. Америки, а также в Японии в 60-80-х гг. В начале 70-х гг. была сформулирована программа этого направления: переход от анализа структуры и динамики технического знания, от проблем методологии технических наук, с одной стороны, и от абстрактно-метафизических рассуждении о технике - с другой, к комплексносистемному, междисциплинарному анализу техники как сложного, многоаспектного и противоречивого фактора развития человеческой цивилизации. Синтезирующая функция этой программы до наст. вр. не осуществлена, хотя имеется определенная тенденция к объединению филос. исследований техники, относящихся к разл. ее аспектам: методологическим, социальным, политическим, эстетическим, аксиологичсским и т. п. В зависимости от выдвижения той или иной группы проблем на первый план Ф. т.

Философия техники

сближается с философией науки, либо рассматривается как раздел социальной философии или философской антропологии. Исследования по Ф. т. находятся под влиянием двух гл. традиций: сциентистского методологизма, сохранившего заметные следы неопозитивизма. и культурологического антропологизма. В зависимости от ориентации на одну из этих традиций такие исследования концентрируются вокруг логико-методологических проблем (преимущественно в форме анализа технического знания) либо вокруг гуманистических, ценностных аспектов техники, индивидуально-личностных и социальных отношений, связанных с ней. Эти проблемные области часто пересекаются, что усиливает тенденцию к синтезу названных исследований. Среди методологических проблем Ф. т. внимание исследователей прежде всего привлекает проблема специфики технического знания. Попытки установить четкие разграничения между техническим и. научным знанием не были успешными. По мнению Ф. Раппа, техническое знание отличается более сложной системной организацией, а также тем, что объекты этого знания имеют искусственную природу (в отличие от «естественности» объектов науки); кроме того, наука ориентируется на отыскание истины и решение концептуальных проблем, тогда как техническое знание - на достижение заранее планируемого практического рез-та. Однако эти отличия не абсолютны. Техническое знание в артикулированной форме выражает общую черту человеческого знания, в том числе и научного: единство познавательного и практического, объективного содержания и целевых, ценностно-ориентированных установок субъектов познания. Дискуссионна проблема детерминации технического знания и технологического развития в целом. Сторонники технологического детерминизма полагают, что техника и технология руководствуются универсальными критериями (эффективность, экономичность, системность, надежность и др.), определяющими хар-р технических новаций, направления развития технических

идей, масштабность применения техники. «Внешние» факторы (экологические соображения, социально-политические обстоятельства, моральные или идеологические аргументы и т.д.), с этой т. зр., способны лишь отклонять «нормальный» ход развития технологии, что чаще всего отрицательно сказывается на нем. Концепция технологического детерминизма часто сочетается с технократизмом как социально-политической установкой. Критики технологического детерминизма и технократизма справедливо указывают на парадоксальность этих концепций: история совр. технической цивилизации показывает, что рациональное планирование техники, если оно оторвано от гуманистических целей и ценностей, способно порождать иррациональные последствия, разрушающие основы человеческого бытия. Альтернативой технологическому детерминизму, по мнению его критиков (Г. Рополь, С. Карпентер и др.), должны стать комплексные программы, опирающиеся на рез-ты экономики, социологии, социальной психологии и проч. гуманитарных дисциплин, в т. ч. филос. теории ценностей. В соответствии с этими программами, прогресс техники направ ляется и измеряется не только техническими идеями и их реализация ми, но и социальными, политическими. экологическими параметрами: в конеч ном счете прогресс техники имеет смысл только в связи с прогрессив ным изменением условий человеческоп бытия, повышением уровня материаль ной и духовной жизни. Однако теорг тическая разработка и практическая реализация таких программ встречают ся со значительными трудностями. Си(тема факторов развития технолопп. противоречива: напр., оптимальный ii.i своим техническим или экономическим параметрам проект может быть нг приемлем из-за несоответствия эко.-io гическим требованиям или определён ным культурным традициям; coaepunii ные технические системы (напр., в (и ласти вооружений) не согласуются с моральными или религиозными принии пами и т. д. Кроме того, содержание и направленность технических программ находятся в очевидной зависимости от противоречивых интересов обществ, классов, групп населения, соображений национальной безопас.ности, престижа, экономической конкуренции. Это связывает процесс развития технологии с политическими процессами в об-ве, с динамикой структуры власти; деятельность научно-технических сообществ явл. частью социально-политической активности, отражая внутр. противоречия последней. Особенность методологических проблем, рассматриваемых Ф. т., заключается в том, что они в большинстве случаев выходят за рамки узкого сциентизма и затрагивают социальные, политические, нравственные основания совр. технической цивилизации, проблемы мировой политики, мира и войны, перспективы исторического развития. Таковы, напр., проблемы, связанные с пределами технического развития: моделирование глобальных технико-экономических систем, прогнозирование перспектив их функционирования, выработка критериев оценки технологии - все это неразрывно связано с мироГ воззренческими установками, социально-филос. анализом истории человечества, ее смысла и закономерностей. Антропологические и аксиологические принципы лежат в основе методологических исследований в области технической эстетики, поиска гармонической соразмерности технических систем и среды обитания человеческих об-в, разработки проектов «альтернативной» техники, т. е. ориентирующейся на подлинные», а не на искусственные потребности человека, и т. д. Непоедовательность и противоречивость 1системы таких принципов, идеалистические мотивы в Ф. т. оказываются 1ричиной утопичности выводов, к к-рым 1риходят мн. исследователи в этой власти. Направление методологичес:их исследований в рамках Ф. т. во 1НОГОМ определяется господствующи1И тенденциями НТП. Так, в наст.

на первый план выходят пробле, связанные с бурным развитием внедрением во все сферы жизни 1мпьютерной техники, революционизирующей не только производство, сферу образования и профессиональной подготовки, но и политические структуры об-ва, стандарты личностного поведения, отношения индивида и об-ва и т. д. Филос.-культурологический контекст Ф. т., в отличие от методологического, гл. обр. определяется критической установкой по отношению- к технике, выдвижением на первый план проектов социального переустройства, призванных разрешить противоречия совр. технотронной эры, найти выход из тупиков неуправляемого технологического развития. Анализ этих противоречий, тревожный диагноз опасных заболеваний, к-рым подвержено такое развитие, грозящее необратимыми разрушениями природной среды и ставящее под сомнение историческую перспективу человечества,- важная заслуга Ф. т. Однако в русле этого филос. направления нет единства в определении причин такого рода противоречий, в понимании сущности технической цивилизации. Хайдеггер усматривал причину гибельных угроз, вытекающих из «действия машин и всевозможных устройств», в самой сущности человека, поним.ающего мир исключительно как материал для удовлетворения своих притязаний, а технику - как орудие, с помощью к-рого снимаются завесы природных тайн, бытие предстает только как форма и условие человеческого существования. Поэтому попытки избежать грозящей опасности путем к.-л. внешн. ограничений технического развития, рационального обуздания техники, безнадежны; с опасностями техники нельзя совладать с помощью самой же техники. Спасение, если оно вообще возможно, состоит в изменении технологического мировоззрения. Этот вывод вызывает критику со стороны тех философов техники, к-рые призывают к дифференцированному анализу сильных и слабых сторон «технологического мировоззрения» (Ф. Рапп, X. Шельски и др.). Мир, «пронизанный техникой», не может быть спасен одним лишь усилием духа, направленным на свое собственное изменение. Необходимы рациональные действия, направляемые позитивной теорией, одним из постул:...ов к-рой

Философия техники

явл. необратимость и неизбежность технического развития. Т. обр., в фил ос.-культурологическом контексте центром дискуссий явл. вопрос о стратегической основе, на к-рой возможно развитие техники, не вступающее в противоречие с жизненной перспективой человеческого об-ва. В полемически заостренной форме этот вопрос формулируется следующим образом: явл. ли необходимым условием такого развития коренное изменение человеческого сознания, его переориентация на достижение гармонии с природой и об-вом, отказ от приоритетов экономической выгоды, власти и могущества, удовлетворения низменных потребностей и страстей, возвышение духа и «реабилитация духовной свободы», в т. ч. свободы от порабощающей власти вещей и социальных отношений, уподобляющих человека вещи, отчуждающих сущность человека от его сущестования {Шпенглер, Л. Мэмфорд и др.); или же следует полагаться на рациональную силу НТП, способного к самокорректированию и разрешению своих собственных противоречий, а также к изменению социального и духовного мира человека в соответствии с его закономерностями, гуманизации социальной активности, освобождению ее от иррациональных, разрушительных импульсов (X. Шельски, Белл, Дж. Грант, Тоффлер и др.)? Общим недостатком такой полемики явл. отрыв обсуждаемых проблем от конкретно-исторического анализа, абсолютизация роли духовной субстанции или закономерностей техники и недооценка общих принципов и закономерностей социального устройства и его развития. Осознавая этот недостаток и учитывая опыт марксистского анализа техники и ее роли в обществ, развитии, ряд зап. философов подошел к выводу о том, что изменение техники есть функция от эволюции общественно-экономической структуры {Гелен, Хабермас и др.). Однако критика этой структуры чаще всего останавливается на констатации определенных социальных противоречий, причина к-рых усматривается в нарушении норм бурж. правопорядка, отступлении от либеральных идеалов, а позитивная программа - на формулировании условий «социального консенсуса» через совершенствование и критику механизмов либерально-бурж. демократии. Реалиям совр. технологического развития противопоставляются всевозможные проекты «исправле. ния» человеческого духа, универсальной рационализации НТП, достижения разумного согласия между противобор ствующими обществ, интересами с помощью усовершенствованной демокра. тической системы, а также проекты создания альтернативных культур и рамках существующего строя путем формирования «независимых» социаль ных и политических групп, про тивопоставляющих свою жизнедеятель ность и поведение гос-ву и техни ческой цивилизации, создающих особьи очаги культуры (традиции семейной и личной жизни, иск-ва, философии, ми ровоззрения), противостоящие «техни ческому хаосу» (Эллюль). Наиболее обширной проблемной областью Ф. i явл. обсуждение социальных последствий НТП. Романтико-антитехницист екая критика в абстрактной форме указала на негативные последствия безду. ховного техницизма: отчуждение че ловека, превращение его в элемеш технико-производственных систем, pa.i ложение гуманистических ценностси Однако технологическое развитие не мо жет односторонне оцениваться только как негативный процесс. Историческии прогресс неразрывно связан с уст хами науки и техники, и этот ф;и-т не может быть оспорен без крен,i бесплодный негативизм. Из многош ленных проблем, связанных с соцна. ными последствиями совр. техничекг го развития, на первый план вы,1141 гаются следующие: всемирный, i.ii бальный хар-р этого развития, ci способность затрагивать интересы исс народов планеты; проблема ограшгпння количественного и качестнешпп) роста техники рациональными щнилами, обеспечивающими безопасны"! жизни; угроза всемирной катастрофы. непосредственно связанная с разнич военной техники и возможной m.oi!p: тимостью экологического кризиса: осужданее гонки вооружений, поглощающей колоссальные материальные и трудовые ресурсы, дестабилизирующей мировую экономику и политику и угрожающей выйти из-под контроля с апокалипсическими последствиями; проблема гуманизации технического роста, предотвращения его конфликта с живым человеческим трудом; решение продовольственной, сырьевой, энергетической проблем с помощью технического прогресса и разрешение социальных и межгос. противоречий как условие выживания человечества. В круг проблем т. н. «антропологии техники» (термин введен А. Хунингом) входят также вопросы технического образования и воспитания, формирования потребностей, удовлетворяемых с помощью техники, системы ценностей, превалирующих в условиях «технотронной эпохи», сочетание интеллектуального и нравственного начал в человеке. Все большее внимание обращается на роль технической интеллигенции в распространении объективного, научно обоснованного знания о процессах, связанных с разви.тием техники, о противоречиях этого развития и способах их разрешения, на необходимость преодоления разрыва между научно-технической и гуманитарной культурой.

Лит.: Новая технократическая волна на Западе. М., 1986; Тавризян Г. М. Техника, культура, человек. М., 1986; философия техники в ФРГ. М., 1989; Mumford L. The Myth of the Machine. V. I-II. N. Y., 196770; Huning A. Das schaffen des Ingeniers. Beitrage zu einern Philosophie der Technik. Dus«seldorf, 1978; Rupp F. Analytische Technikphi. tosophie. Freiburg-Munchen, 1978. 1: Пору с В. Н.

; ФИЛОСОФИЯ ЯЗЫКА-взгляд на.язык, при к-ром филос. положения используются для объяснения наиболее общих законов языка, а данные языка, в свою очередь,- для решения яек-рых филос. проблем, выдвигаемых конкретным временем. Ф. я. связана С определенным стилем мышления в Науке и иск-ве и представляет собой более или менее законченную систему Взглядов, основанную на нек-ром параIMeTpe. признаваемом ею доминируюШим. Язык при этом понимается не 1как тот или иной отдельный, конкретный национальный язык, а как чело

веческий язык вообще, рассматриваемый с т. зр. его общих свойств - логико-лингвистических параметров. Исторически можно выделить три осн. формы Ф. я.: 1) семантическая, или «философия имени» (от античности до начала XX в.), кладущая в основу имя и его отношение к миру в рамках референциального параметра языка; 2) синтаксическая, или «философия предиката» (наиболее яркое проявление - в рамках неопозитивистских концепций), берущая предикат как ядро суждения (пропозиции) о факте в качестве пропозициональной функции, синтаксическим образом отражающей связь между языковым выражением и взглядом на мир «усредненного» (лишенного личностных свойств) носителя этого языка; 3) прагматическая, или «философия эгоцентрических слов», или «языковой прагматики» (поздний логический позитивизм, Рассел, совр. концепции формальной прагматики - Р. Монтегю, Д. Льюис, Хинтикка, М. Крессуэлл и др.), соотносящая язык с субъектом, его использующим, и привязывающая все осн. понятия при анализе логики языка к субъективным факторам. Термином «Ф. я.» обозначается также весьма широкая и не вполне определенная область исследований, находящихся на стыке философии, логики и языкознания. Осн. рассматриваемые здесь проблемы: 1) связь между бытием и сознанием, данным в речевых проявлениях; 2) метод решения вопросов философии через анализ употребления терминов, используемых в обыденной речи и в философии одновременно (таких, как «существование», «мышление», «каузация»): 3) выяснение общемстодологических установок, к-рые позволили бы оценивать с общенаучных позиций конкретные теории и методы описания языка. В последние годы все большее внимание привлекает использование категорий философии и логики для описания языка; напр.. понятие времени в той или иной филос. концепции берется как отправной пункт для анализа грамматического времени и для типологии языков, основанной

философия языка

Философская антропология

на таком анализе; понятие пространства - при анализе средств выражения пространственных отношений в языках мира; широко обсуждаются в этом же аспекте категории пресуппозиции, фактического суждения, вопроса и проч. Последний подход играет важную роль при формализации с целью логико-филос. моделирования языковой деятельности, особенно в рамках междисциплинарных исследований в области «искусственного интеллекта», для чего используются рез-ты, полученные в математической теории моделей и в логической теории доказательства, разл. концепции истины (в частности, семантическая концепция Тарского и концепция «несамопротиворечивости», или логической связности), анализ связей между языком и метаязыком, анализ понятий синонимии, аналитичности высказывания (Куайн и др.), выявление причин иллюзий, порождаемых языком и речью (Райл), анализ отношений между денотацией и речевыми актами в рамках общего проекта «теории речевых актов» (Остин, Стросон. Дж. Сёрл и др.). Формализация в рамках Ф. я. последних лет опирается на следующие ведущие идеи: 1) языковое выражение соответствует истине, если соблюдены определенные условия его употребления; эти условия пытаются (и пока что весьма приблизительно) описывать через семантику и прагматику отдельных языковых элементов, в такое выражение входящих, с помощью продуктивных (т. е. справедливых не для одного конкретного случая, а для бесконечного числа выражений) правил или принципов; 2) интерпретация целого выражения производна от значения (интерпретации) частей и от значимости конструкции, в к-рой эти части соположены (т. наз. «модифицированный принцип Фреге», или принцип «конструкционной семантики»), но при этом регулируется глубоко личностными мотивами и принципами (напр., формулируемыми как «стратегии интерпретации» в когнитивных моделях понимания). Эти положения можно рассматривать в логическом смысле как синтез двух «сквозных» идей Ф. я.,

Дата добавления: 2015-08-28