– Маркус может помочь тебе, – убежденно сказала она. – И не смотри на меня так. Он может. У него есть связи. Я знаю, вы сможете положить конец всем своим разногласиям и поработать вместе.
Я поморщился от его имени, и она просто недопоняла меня, не зная, что мы с Маркусом были в постоянном контакте, когда она исчезла. В основном я вспомнил, что он был еще одним человеком, с которым мы не очень хорошо расстались, но это было не её проблемой.
– Мы займемся этим, – заверил я её. – Кроме того, у него есть этот список...
Ее образ начал таять, реальный мир звал ее обратно. – Пора просыпаться, – грустно сказала она.
Я схватил ее, но она таяла на глазах. Паника затопила меня. Было ещё так много вещей, о которых я хотел расспросить её, но у меня было лишь несколько секунд.
– Я поговорю с Маркусом, приду и найду тебя снова. Ты всегда спишь в это время?
– Да. Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Я не знал, услышала ли она меня, потому что внезапно я остался один в саду с фонтаном, разбрызгивающим воду позади меня, и солнцем Малибу, заливающим все светом. Я уставился на место, на котором она только что стояла, и позволил сну раствориться, возвращая меня в апартаменты в гостевом доме. Я застыл перед моей входной дверью, где я собирался пойти и навестить мою мать. Но теперь все изменилось. У меня получилось связаться с Сидни! Я видел ее лицо, и она была в порядке… условно говоря, конечно. Мысль о моей матери вызвала острую боль в моем сердце, но я не мог пойти к ней. Я не хотел так плохо расставаться с ней – или с Ниной, Дмитрием, Розой, или Лиссой. Но никто из них не мог помочь мне сейчас. Им придется подождать. Пришло время для меня вернуться к людям, которые могут помочь мне найти Сидни. Я достал мой мобильный и начал смотреть цены на билеты до Палм-Спрингс.
ГЛАВА 11
СИДНИ
Быть снова оторванной от Адриана было мучительно, но я все же проснулась с новым чувством надежды, чувствуя себя еще более оптимистично, чем когда я отключила газ. Я видела, как Эмма дважды посмотрела на меня, пока мы собирались на занятия, так что мои мысли, должно быть, отражались у меня на лице. Я быстро постаралась исправить это и выглядеть подавленной. Она не смела ничего сказать мне, пока мы были под наблюдением в нашей комнате, но я видела, как в ее глазах зажглось любопытство. По пути на завтрак, когда мы оказались в заполненном людьми коридоре, я пошла рядом с ней.
– Я сделала это, – прошептала я, – я передала сообщение наружу.
Это было нечто из ряда тех сверхъестественных вещей, с которыми мы имели дело и о которых она ничего не спрашивала. Она поверила мне на слово и сосредоточилась на самом важном:
– Так что, как это нам поможет? Рыцарь в сияющих доспехах придет и спасет нас?
– Не совсем, – признала я. – Особенно пока я не знаю, где мы... А ты?
Она разочарованно вздохнула и закатила глаза:
– А как ты думаешь? У нас общая комната. У меня что, есть свое окно?
С этими словами она поспешила присоединиться к Амелии и другим ребятам. Я была не сильно удивлена тем, что Эмма не знала, где именно находится центр. Дункан тоже не знал. Это был секрет, который, казалось бы, не в состоянии узнать ни один из заключенных ребят, но который я должна была выяснить, если снова увижусь с Адрианом – нет, когда я увижусь с Адрианом. Резкое отношение Эммы уже не слишком задевало меня, так как некоторое внимание мне уже уделили благодаря встряске «старичков». Джон, парень примерно одного возраста с Дунканом, поскользнулся на уроке истории и начал слишком много и громко выражать свое мнение – даже больше, чем я в свой первый день. Это привело его к очередной чистке и явному неодобрению нашего начальства. Некоторые из ребят тут же начали избегать его, но Дункан и те, кто изначально сидел с ним, остались на своих местах. Только недавно мне позволили сидеть с ними, и я узнала всю историю.
– Я все испортил, – тихо пробормотал Джон, чтобы никто из служащих кафетерия не смог подслушать. – У меня все так хорошо получалось. Я бы мог выбраться отсюда! Но Харрисон так вывел меня из себя, когда начал сыпать своими так называемыми историческими фактами о дампирах и...
– Тише, – сказал Дункан. На лице у него была лёгкая улыбка, которая наверняка была только для вида. – Не зацикливайся на этом. Они могут донести. Ты только сделаешь все еще хуже. Улыбайся.
– Как я могу улыбаться? – вопросил Джон. – Я знаю, что будет. Я стану как Рене. Они наверняка обновят мне татуировку с помощью чернил с более сильным принуждением! Так они попытаются заставить меня мыслить по-другому!
– Ты этого не знаешь, – сказал Дункан. Однако выражение лица выдавало его.
– И это не всегда срабатывает, – добавила Эльза. Она была одной из тех, кто пересел от меня в тот первый день, но с тех пор я узнала ее получше и поняла, что она была не такой уж плохой – просто напуганной, как и все мы. – Никого из нас сейчас здесь не было, если бы это работало с каждым. Возможно, ты сможет выдержать это.
Джон был настроен скептически.
– Зависит от того, насколько большую дозу они мне введут.
Я подумала о Ките и его автоматическом поведении, когда я в последний раз видела его. Как я поняла, до такого можно было дойти только в особых случаях и с помощью чернил с сильным принуждением, как у Рене. За столом все притихли, и меня терзали сомнения по поводу принятия кое-какого решения. Дункан сказал мне, что я должна медленно-медленно вливаться в группу, и, хотя уже хорошо, что мне позволили сидеть с ними, было бы лучше, если бы я некоторое время помалкивала и не привлекала слишком много внимания. Это был хороший совет, пока я не заметила, что все равно начала говорить.
– Я могла бы помочь тебе, – сказала я. Джон приковал ко мне пристальный взгляд.
– Как? – спросил он.
– Она шутит, – сказал Дункан, в его голосе были слышны предупреждающие нотки. – Не так ли, Сидни?
Я была признательна ему за помощь, но страх на лице Джона был слишком силен. Если я могу спасти его от становления другим Китом, я так и сделаю. «Ты уверена?» вопрошал мой внутренний голос. Ты достигла прогресса, связавшись с Адрианом. Тебе нужно залечь на дно, пока он не поговорит с Маркусом. Зачем рисковать всем, помогая кому-то ещё? Это был обоснованный вопрос, но ответ у меня появился незамедлительно: потому что это правильно.
– Я не шучу, – решительно сказала я. Дункан тревожно вздохнул, но позволил мне продолжить. – Я могу сделать соединение, которое поборет эффекты внушения.
Лицо Джона помрачнело.
– Я почти верю тебе. Но во что я не могу поверить ни на миг, так это в то, что они подпустят тебя к стандартному набору алхимика.
– Мне он и не нужен. Все, что мне надо, – мой взгляд упал на центр стола, – эта солонка. Точнее, соль. Как думаете, я смогу незаметно стащить ее?
Остальные поглядели недоверчиво, но Эльза подыграла мне:
– Да... но, я думаю, они это заметят и начнут задавать вопросы.
Наверное, она была права. Учитывая дотошность алхимиков, они наверняка подсчитывают каждый кусочек столового серебра после нашего ухода. Исчезновение солонки может заставить их подумать, что мы делаем оружие из пластика или что-нибудь вроде того. Я небрежно сдвинула салфетку к центру стола и потянулась к солонке. Пока я держала ее на своей тарелкой с яичницей, мне одной рукой удалось открутить ее верхнюю часть. Возвращая ее на место, я «случайно» выронила крышку, и соль высыпалась прямо на мою салфетку.
– Упс, – сказала я, быстро собирая солонку обратно. – Крышка была плохо завинчена.
Я подвигала салфетку, словно смахивая соль со стола, но на самом деле сворачивала её в аккуратный мешочек. Затем я сунула ее обратно на свой поднос. Будет несложно забрать ее, когда мы будем уходить. Как правило, салфетки просто выкидывали с подносов. Никто не станет их считать.
– Ловко сделано, – сказал Дункан, который, казалось, до сих пор этого не одобрял, – Это все, что нужно?
– По большей части, – сказала я.
Я еще не была достаточно близка с ними, чтобы рассказать, что я буду использовать магию на остальной части ключевых компонентов.
– Было бы лучше, если бы у меня были некоторые из соединений, которые входят в состав чернил, но даже если просто ввести тебе соляной раствор – как только я его обработаю – должно сработать так же хорошо.
Как только эти слова сорвались с моего языка, я обнаружила и другую важную проблему и застонала.
– О нет, мне нечем ввести тебе этот раствор.
Соль, может, и была обычным предметом, но иглы тут просто так под ногами не валялись.
– Тебе нужна машинка для тату? – спросил Джон.
Я задумалась, размышляя о том, что я знала о процессе нанесения татуировки у алхимиков и о том, что уже пробовала делать сама.
– В идеале, да, было бы здорово. Полноценное тату из твердых чернил обеспечит тебе постоянную защиту. Но для временной защиты сойдет и обычный шприц – вроде того, каким они обновляют татуировки.
Дункан вскинул бровь.
– Временную?
– Она защитит тебя в ближайшем будущем, – сказала я, чувствуя уверенность даже в этом только что придуманном мной решении. – По крайней мере, на несколько месяцев. Но для пожизненной защиты тебе в итоге придется сделать настоящее тату.
– Это займет месяцы, – сказал Джон
Было сложно стереть тревогу с лица.
– Да, но я не могу сделать этого без надлежащей иглы. Это единственная вещь, которую я не могу сымпровизировать здесь. Мне... мне так жаль. Я слишком поспешила с этим планом.
– Чёрта с два, – возразил он, – В кабинете для чистки полно игл. Они в том шкафу над раковиной. Я попаду туда в очередной раз и стащу одну.
Сидящая рядом с ним Лэйси усмехнулась.
– Если ты начнешь прикидываться так скоро после предыдущего раза, то они не пошлют тебя на чистку. Они сразу обновят тебе татуировку – или хуже.
Это угроза действительно имела место быть.
– Я сделаю это, – объявила она. – Я натворю что-нибудь на следующем занятии.
– Нет, – быстро сказала я, – Я сделаю это. Я получу иглу таким способом. Это сэкономит время в передаче мне иглы, если вдруг они решат обновить татуировку Джона раньше.
В моём аргументе была доля правды, но моя действительная мотивация была в том, что я не собиралась позволять кому-то попадать на чистку ради одного из моих планов. Амелия все еще впивалась в меня взглядом всякий раз, когда мы встречались глазами. Я бы не стала рисковать даже врагами. Чистка была отвратительной, но она ведь, в конце концов, закончилась и все еще не имела желаемого эффекта, так как, увидев Адриана прошлой ночью, моим первым порывом было поцеловать его, а не вырвать. Почти все мои соседи по столу считали, что это был героический поступок, особенно Джон. Другие, как Дункан, считали, что я на грани совершения огромной ошибки, но никто из них не стал вмешиваться.
– Спасибо, – сказал Джон. – Я серьёзно. Я твой должник.
– Мы все тут заодно, – просто сказала я.
Это мнение застало некоторых из них врасплох, но куранты сигнализировали об окончании завтрака и закончили дальнейший разговор. Я успешно забрала свою соль, и спрятала ее в обуви, отставая, я дошла до моего следующего класса, под предлогом того, что поправляла свой носок. Когда остальные сели на свои места, я решила, чтобы осуществить этот план нужно действовать как можно скорее. Я не позволила бы Лэйси делать свою работу для меня, но я решила использовать ее сейчас в качестве сообщника, так как она села за соседним столом.
– Слушай, Лэйси, – сказала я, будто мы продолжали разговор, начавшийся в столовой. – Я не говорю, что ты не права... просто заблуждаешься. Пока стригои не будут уничтожены, нет ничего плохого в том, чтобы нормально относиться к мороям.
К ее чести, она быстро поняла и подыграла.
– Ты говорила не о нормальном отношении. Ты говорила о дружелюбном. И, учитывая тебя и твою историю, мы знаем, как это опасно.
Я изобразила обиженный взгляд.
– То есть ты считаешь, что ненормально даже просто пообедать с одним из них в неформальной обстановке?
– Если это не относится к заданию, то нет.
– Но это глупо! – воскликнула я.
Кеннеди, наш инструктор, встала из-за стола и, повысив голос, спросила:
– Леди, у вас проблемы?
Лейси осуждающе ответила.
– Сидни пытается убедить меня, что это нормально – болтаться с мороями в личных интересах за пределами работы.
– Я никогда не говорила ничего подобного! Я просто говорю, если вы в командировке и постоянно вместе, то нет ничего плохого в том, чтобы вместе поужинать или сходить в кино?
– Это приведёт к беде. Что нужно, так это провести черту и ясно видеть, где черное, а где белое.
– Только если ты достаточно глупа, чтобы думать, что они так же опасны, как стригои. Я знаю, как остаться посередине, – возразила я.
Это была особенно вызывающая точка зрения, так как Лейси аргументировала верно, используя метафоры о черно-белой и серой крайностях восприятия, приведенные Кеннеди только вчера. Она пыталась вставить замечание, но я не позволяла ей этого сделать и продолжала яростно спорить с Лейси. Спустя десять минут я пришла в себя, оказавшись приведенной в комнату чистки. Шеридан выглядела несколько удивленной моим присутствием.
– Немного рановато, не так ли? – спросила она. – Ведь ты так хорошо вела себя всю эту неделю.
– Они всегда срываются, – заметил один из её помощников.
Она кивнула в знак согласия и указала мне на стул.
– Ты знаешь, что делать.
Я знала. Это было, как всегда, ужасно – может ещё и потому, что завтрак в моём животе был ещё совсем свежим. Когда я была в состоянии избавиться от всего, что было внутри меня, они отправили меня к раковине, чтобы я могла почистить зубы. Одноразовые зубные щетки были как раз рядом со шкафом, где лежали шприцы. Я включила воду и сделала вид, что сплевываю, быстро оглянувшись сначала. Другие не смотрели на меня, по–видимому, они не думали, что я могла что-то сделать в этой маленькой комнатке. Я потянулась к зубной щетке, планируя этим же движением открыть дверцу шкафа. Была только одна проблема, и у меня были лишь доли секунды, чтобы решить её. Как я собиралась вынести шприц? Моя одежда была без карманов. Шприц был в пластиковой упаковке и имел колпачок на игле, так что теоретически я могла без угрозы травмы засунуть его в носок или даже лифчик. Это движение может привлечь внимание. Шум за дверью заставил вздрогнуть меня и остальных, мы все повернулись и увидели двух охранников, ведущих кое-кого: Дункана. Он на миг встретился со мной взглядом, а затем начал отбиваться
– Да ладно, я просто пошутил! Это была шутка, ради Бога. – Они пытались перетащить его к стулу, и он стал сопротивляться ногами. – Простите, я никогда не буду делать это снова! Пожалуйста, не заставляйте меня проходить через это. Прошло очень много времени с прошлого раза.
Тогда я поняла, что его присутствие здесь, когда мне нужно доделать начатое, не случайно. Какую бы «шутку» не успел вытворить Дункан, он специально сделал это, чтобы его увели, и чтобы он смог устроить здесь переполох – переполох, который я глупо тратила впустую. Я быстро потянулась и взяла зубную щетку и шприц, засунув последний в носок, пока остальные были заняты Дунканом. Затем я приступила к чистке зубов и старалась не вести себя так, будто моему другу приходилось терпеть что-то ужасное, чтобы помочь мне. Дункана привязали к стулу, как раз когда меня уводили. Шеридан раздражённо покачала головой:
– Что за утро.
Когда я присоединилась к остальным заключенным на следующем уроке, Джон и некоторые другие, сидевшие с нами за столом на завтраке, украдкой бросали на меня заинтересованные взгляды. Я сдержанно кивнула, дав понять, что всё прошло успешно, а позже, когда мы выходили из класса, сказала:
– Еще не всё готово, но у меня уже есть всё, что нужно.
– Не хочу тебя торопить, – прошептал он в ответ, смотря прямо перед собой. – Но я слышал, как Эддисон говорила Харрисону, что из-за такой активности в последнее время, им, возможно, придется скоро приступить к «решительным действиям».
– Поняла, – сказала я.
Дункан появился на следующем уроке, сознательно и нравственно настроенный, с заметными признаками недавней чистки. Он выглядел по–настоящему раскаивающимся, но я выведала у него всю историю позже, по пути на обед.
– А как же «не делать ничего глупого»? – спросила я.
– Эй, я не делал ничего глупого. Я остановил тебя, до того, как ты сделаешь что-нибудь глупое. Ты бы не смогла украсть тот шприц, не будучи замеченной. Я спас тебя. Слышал, что сейчас они подают маникотти на обед – мои любимые, – он тяжело вздохнул, – Не за что.
– Что такого ты сказал Лейси, что они отправили тебя на чистку? – спросила я.
Он почти улыбнулся, но потом вспомнил, что глаза повсюду.
– Ну, ты сделала только маленький шажок, и я решил продвинуться в этом направлении и сказал, что, возможно, она не была бы против этой идеи, если бы перешла на личное общение с мороями. Например, немного неформального общения, которое позволило бы ей быть чуть менее напряженной.
Я старалась не рассмеяться.
– Она знает, что ты это несерьезно, да?
– Она с нами заодно. И мы с тобой уберегли ее от чистки сегодня. Эй, ты куда?
Мы почти дошли до кафетерия, но я развернулась.
– Туда, где девушка может побыть одна. Я скоро присоединюсь к тебе.
Я шагнула в соседний коридор, который вёл в уборные. Я имела право посещать их в обеденный перерыв, не задерживаюсь там слишком долго, чтобы не привлекать лишнего внимания. В то время как камеры были в главной части туалета (я думаю, они боялись, что кто-то сломает зеркало и будет использовать осколки как оружие), в кабинках нам предоставляется маленький кусочек частного пространства на всей этой «базе». Я закрыла дверь и начала быстро работать, зная, что у меня мало времени. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я использовала магию, но я была удивлена как естественно и быстро она ко мне вернулась. Я достала мой драгоценный пакет соли и осторожно пересыпала её в основное отделение шприца, и это был самый лучший вариант для хранения на настоящий момент, и начала читать заклинание. Сначала земля. Я намеренно коснулась растения в горшке моего учителя на нашем последнем занятии, чтобы на пальцах осталась грязь. Поэтому я была в состоянии вызвать землю, бормоча слова, вырывающие её части и отправляя их в соль. Меня охватило приятное возбуждение, и как только магия пошла сквозь меня, я чуть не задохнулась. Я не отдавала себе отчета, как сильно я скучала по магии и какой живой я себя чувствовала, используя ее. Это было особенно заметно после нахождения в таком адском месте, как это. Следующий – воздух, призвать который было достаточно просто, так как он был повсюду. Призвать воду тоже было достаточно просто, так как туалет находился прямо напротив меня, и у меня не было никаких сложностей с санитарией, так как я лишь призывала магические свойства, а не использовала реальную воду как компонент – пока. Призвать огонь было сложнее всего, учитывая тот факт, что алхимики никогда не оставляли спичек в пределах нашей досягаемости. Это не было неожиданностью, так как, насколько я могла судить, это место было чрезвычайно пожароопасно. Было непросто найти доступный источник природного огня, поэтому я создала собственный. Мисс Тервиллигер мучила меня в метании магических огненных шаров, и я превосходно их контролировала. Я прошептала несколько слов заклинания, призывая в ладонь лишь едва различимую искру пламени. Магии в ней было достаточно, чтобы я могла направить ее в частицы соли. Как только это было сделано, повинуясь мне, огненный шар исчез. Тщательно скрыв шприц в руке, я смыла воду и вышла из кабинки. Помыв руки, я удивилась, когда почувствовала небольшое головокружение. Долгое время без практики сделало свое дело, особенно учитывая то, что мне пришлось вызвать огонь, а не просто взять его из окружающей среды. Но эта усталость сочеталась с пьянящим чувством блаженства, которое принесло с собой использование магии. Осознание того, что я не была беспомощна, что я могла помочь кому-то и помешать планам алхимиков. Это дорогого стоило. Когда я пришла в столовую и подошла к столу Дункана с подносом, все, казалось, вели легкую, непринужденную беседу. Как только я села, я почувствовала молчаливое напряжение между ними. Они продолжили поддерживать беседу на какую-то историческую тему, но я была уверена, что никого из них на самом деле этот разговор не интересовал. Наконец, улыбнувшись, словно мы детишки в обычной средней школе с обычными проблемами, Джон сказал:
– Эддисон сказала мне, когда я шел сюда, пропустить урок искусства. Она сказала, Шеридан хочет со мной встретиться вне кабинета.
Конечно, все мы уловили подтекст.
– А они не теряют времени, – пробормотала Лэйси. Ее взгляд метнулся ко мне: – Наши утренние проделки окупились?
– Отчасти, – сказала я, придав голосу такой тон, будто я взбудоражена из-за маникотти. Моему желудку не было так плохо, как желудку Дункана, но я все же решила придержаться более легких блюд. – Шприц у меня. Соль в нем, все готово. У меня только нет чистой воды для приготовления раствора.
– Было бы лучше, если бы мы могли проварить соль в воде, – добавила я, – но и быстрой встряски будет достаточно. У учителей всегда есть питьевая вода. Можно попробовать стащить у них.
– Нет времени, – сказал Джон. – Давай мне соль. Я использую воду из–под крана в ванной комнате, если кто-нибудь прикроет меня от камеры.
Я поморщилась:
– Ты должен ввести ее себе в кожу. Вряд ли тебе хочется использовать техническую воду.
– Её можно пить, – возразил он. – И это не хуже, чем то, что они хотят мне ввести, так что я рискну.
Мои понятия о санитарии все еще отчаянно сопротивлялись.
– Жаль, что у нас нет больше времени.
– Но у нас его нет, – сказал он прямо. – Ты и так сделала много, и я благодарен. Теперь моя очередь рисковать. Передай мне шприц, когда мы будем уходить отсюда. Есть еще что-то, что я должен сделать? Ну, кроме очевидного?
Я покачала головой, всё еще расстроенная, но понимая, что он прав.
– Введи небольшое количество себе в татуировку, так же, как когда они делают обновление татуировки. Необязательно быть абсолютно точным. В твоем организме будет достаточно раствора, чтобы свести на нет действие принуждения в чернилах.
– Что в твоем растворе? – спросила Эльза.
– Не отвечай, – предупредил Дункан. – Чем меньше мы знаем, тем лучше для всех нас, и особенно для Сидни.
Когда мы поели, все, кто сидел за нашим столом, столпились вокруг Джона и меня, пока мы ждали очереди вернуть подносы, это была возможность передать шприц. Остальное было уже за пределами моих возможностей. Я верила, что Джон найдет способ приготовить раствор и ввести его себе, прежде чем за ним придут. Остальная часть дня тянулась очень медленно, особенно урок искусства. Он не появлялся, и беспокойство росло во мне, стоило только подумать, насколько сильно это промывание мозгов. Дункан, отнесшийся к этому несерьезно, и не раз сказавший мне, какой это был безрассудный поступок, разделял мою тревогу.
– Джон хороший парень, – сказал он, – Я действительно надеюсь, что твой план сработает. Я видел, что они могут делать с людьми. Некоторые возвращаются в действительно жалком состоянии.
Я вспомнила долгий срок пребывания Дункана, и внезапно меня осенило:
– Ты знал парня по имени Кит? С одним глазом?
Дункан помрачнел.
– Да, я знал. Мы не были очень близки, когда он был тут. Он был одним из тех... тех, кто вернулся в очень плохом состоянии.
Время для размышлений продолжалось, и Джон вернулся. Он выглядел запуганным и ничего не говорил, пока продолжалась наша обычная дневная рутина. Шеридан оставила его в покое и вместо этого обратила свое внимание на нас, остальных, которые были почти так же подавлены – наше настроение омрачалось знанием того, что с ним случилось. Я почти надеялась, что она будет заставлять его говорить так, чтобы я могла ощутить, где он был, но она, должно быть, решила, что с него на сегодня достаточно. Он просто сидел с мутными глазами и слушал, и вдруг выражение его лица чуть-чуть изменилось. Мое сердце замерло. Когда время для размышлений закончилось, и мы были отправлены на ужин, его поведение не изменилось. Дункан предложил ему сесть за наш столик, как и я, когда Рене вернулась. Джон ничего не говорил, и мы продолжали болтать о вещах, которые нас не интересовали, так как все мы слишком нервничали, чтобы спросить о том, что действительно было у нас на уме. Его поведение было правильным с точки зрения того, что должно было сделать с ним обновление татуировки с помощью чернил с крайне сильным принуждением. Вопрос был в том, подействовали ли чернила или же Джон всего лишь притворялся? Если он притворялся, то взаимодействие с ним могло бы привлечь внимание к нему. Если он не притворялся, то он мог бы сильно донести на нас. Ужин за нашим столом подходил к концу, и Дункан закончил свой десерт – вишневый крамбл (англ. десерт), который выглядел как приготовленный в микроволновке.
– Как ни удивительно, он вкуснее и вообще лучше, чем я ожидал, – отметил он скорее для себя, чем для нас.
– Знаешь, что еще оказалось лучше, чем ожидалось?
Все мы одновременно подняли взгляды, удивленные услышать голос Джона впервые после обновления ему татуировки. Прозвенел звонок, объявляя об окончании ужина и подгоняя всех подняться и разойтись по комнатам. Джон тоже встал, держа поднос в руках.
– Все тот же я, – сказал он мягким голосом. – Я отлично себя чувствую. Не изменился. Он стрельнул в меня улыбкой, которая исчезла так же быстро, как появилась. – Ты спасла мне жизнь, Сидни. Спасибо.
Он прошел с важным видом мимо меня, чтобы присоединиться к очереди к бакам для мусора, оставив меня в изумлении. Я последовала за ним несколько минут спустя, все еще ошеломленная. Он ничего не сказал мне до конца вечера, но я видела блеск в его глазах, когда он улыбался. Его личность и ум не были повреждены. Они не добрались до него, и моя соляная смесь помогла защитить его. Это понимание осталось со мной на всю ночь, поддерживая меня. В течение многих месяцев мои похитители одерживали надо мной победу за победой, заставляя меня чувствовать, что я никогда не смогу сопротивляться. Сегодня вечером я смогла. Это была маленькая победа, но это было реально, и я осуществила это. Я так гордилась своей собственной хитростью, что не обращала внимания на что-либо еще, когда готовилась ко сну. Я была в ванной для девочек, с несколькими другими девушками, все еще мысленно похлопывая себя по спине. Я была слишком невнимательна, и, не заметив приближение Эммы, не смогла никак защититься, когда она оттолкнула меня в угол помещения. На мгновение я не могла поверить, что она посмела сделать это под наблюдением камер. Но затем я поняла, что она толкнула меня точно под камеру, в так называемую «слепую зону». Амелия и пара других ее подруг начали громко говорить, заглушая низкий и угрожающий голос Эммы, когда она пригвоздила меня к углу и наклонилась вперед.
– Джону сегодня обновили татуировку, – сказала она, – Самое главное – тем способом, который заставляет людей забыть свои собственные имена. И все же люди говорят, что на него это не подействовало. И они говорят, что это потому, что ты что-то сделала с ним.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, – быстро начала я. – Он показался мне сбитым с толку.
Она толкнула меня сильнее, чем я ожидала от нее, ведь она была меньше меня.
– Ты сделала или не сделала с ним что-нибудь?
Я свирепо посмотрела на нее.
– Зачем? Так ты сможешь донести на меня и выйти пораньше за хорошее поведение?
– Нет, – сказала она. – Потому что я хочу, чтобы ты сделала это и со мной тоже.
ГЛАВА 12
АДРИАН
Прошло всего несколько недель, но я чувствовал себя так, будто не был в Палм- Спрингс в течение нескольких месяцев. Я понятия не имел, чего ожидать, когда вошел в свою квартиру и спрашивал себя что я сделаю, если обнаружу Ангелину живущую с Tреем.
Хотя я мог бы догадаться. Когда я зашел, то обнаружил Трея сидящим в гостиной с кучей учебников вокруг.
Это так напомнило мне Сидни, что эмоции грозились вырваться наружу. Затем решимость взяла верх, и я оттолкнул все чувства в сторону.
Трей оценивающе посмотрел на меня и мой чемодан.
– Ты вернулся, да? Как прошел отпуск?
– Освежающе, – сказал я. – Я дотянулся до Сидни. Все уже едут сюда.
Его глаза расширились.
– Ты – что?
У меня не было шанса ответить, потому что я уже прошел половину пути по коридору, ведущему в свою старую спальню. Когда я зашел внутрь, то увидел, что после моего внезапного отъезда ее совершенно справедливо занял Трей,
Я пожал плечами и отнес свой чемодан обратно в гостиную и бросил его в угол. Сейчас я был рад и кушетке – если вообще останусь здесь. Я действительно не знал, куда меня приведут поиски Сидни, и сколько времени я проведу здесь.
Спустя десять минут стук в дверь сообщил о прибытии Джилл, Эдди, Ангелины и Нейла. Они набросились на меня с объятиями – даже серьезный Нейл – но, конечно, самые продолжительные объятия достались мне от Джилл.
– Я так беспокоилась о тебе, – сказала она, глядя на меня сияющими глазами. – Всё при Дворе было таким безумием – хотя я могла видеть только половину.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |