Самая большая ошибка китайских учеников заключается в том, что они пребывают в уверенности, будто тот, кто практикует с предельной решимостью, не попадает под власть причины и следствия. Какая жалость! Тех, кто отрицает причину и следствие, становится все больше, несмотря на то, что они наследуют истинное учение Татхагаты, передаваемое от патриарха к патриарху. Вот почему постигающие учение должны обязательно прояснить этот момент. Смысл слов Бай-чжана о том, что нельзя пренебрегать причиной и следствием, заключается в том, что нельзя отклонять причинность.
Таким образом, значение постижения причины и понимания следствия очевидно. Таков путь будд и патриархов. Тот же, кто не прояснил учения Будды, не имеет права поверхностно проповедовать его людям и небесным существам.
* А *
Патриарх Нагарджуна говорил: «Тот, кто отрицает причину и следствие в мире, как делают это некоторые люди, пребывающие вне пути, отрицает тем самым настоящее рождение, равно как и будущие рождения. Тот, кто отрицает причину и следствие в сфере практики, отвергает Три Драгоценности, Четыре Благородные Истины и Четыре Плода шраваков».
Знайте же, что отрицающие причину и следствие утратили путь, ведут ли они жизнь мирскую или жизнь отшельника. Они утверждают, что их настоящая жизнь лишена реальности и что их преходящее тело пребывает в этом мире, но их подлинная природа якобы покоится в пробуждении. Они пребывают в уверенности, что их истинная природа есть сознание, и что сознание и тело различны.
Есть также те, кто говорит, будто люди после смерти возвращаются в океан подлинной природы. Не постигнув учения Будды, они утверждают, что цепочка рождений и смертей прерывается и что после обретения прибежища в океане пробуждения будущих рождений больше не будет. Придерживающиеся таких уничтожающих взглядов пребывают вне пути учения. Они не являются учениками Будды, пусть даже они выряжены в монашеские одежды. Поистине они утратили учение Будды. Отрицая причину и следствие, они тем самым отрицают настоящую и будущие жизни. Они отрицают причинность, ибо не учились у подлинных наставников. Тот же, кто по-настоящему учился у истинных наставников, должен отбросить ошибочные взгляды, отвергающие причинность. Следует верить в исполненное сострадания учение патриарха Нагарджуны и почитать его.
***
Юн-цзя, великий дзэнский наставник Чжэнь-цзюэ, настоятель Сюань-цзюэ, был старшим учеником шестого патриарха Хуэй-нэна, который проповедовал на горе Цаосишань. Сперва он был учеником школы Лотоса на горе Тяньтай и дхармовым братом Цзо-си Сянь-лана. Однажды, когда он читал «Махапа-ринирвана сутру», золотой свет вдруг наполнил всю комнату, и он пробудился, совершив скачок за пределы рождения и смерти. Тогда Юн-цзя направился на гору Цаосишань, чтобы засвидетельствовать свое понимание Хуэй-нэну, который дал ему печать подтверждения. Потом Юн-цзя составил стихотворение, называвшееся «Песней о воплощении Пути». В нем он говорил: «Поверхностное понимание пустоты отвергает причину и следствие и навлекает беду».
Поистине, отвергание причинности навлекает несчастье. Совершенномудрые прошлого проясняли причину и следствие, но в последнее время ученики утратили понимание. Те из вас, кто обладает чистой устремленностью к пробуждению и желает постигать учение Будды ради самого учения Будды, должны прояснить причинность точно так же, как это делали совершенно-мудрые прошлого. Отвергающие это учение пребывают вне пути.
***
Пробужденный древности Хун-чжи написал стихотворение о дикой лисице:
Волна высотой в один фут становится валом в десять футов вышиной.
Беспомощно блуждая на протяжении пятисот рождений, Лисица, борющаяся с «не-впаданием» и «не-пренебреже-нием»,
По-прежнему не в силах вырваться из пут.
Ха-ха, понял ли ты? Если ты не привязан,
То позволишь мне продолжить мою болтовню? Когда хлопаешь в ладоши и радостно восклицаешь, Сами собой рождаются священные песни и танцы.
Слова «лисица, борющаяся с «не-впаданием» и «не-пре-небрежением», по-прежнему не в силах вырваться из пут», свидетельствуют, что Хун-чжи понимает «не-впадание» как «непренебрежение».
***
История лисицы—неполная. В ней говорится, что старик освободился от тела дикой лисицы, но ничего не сказано о том, родился ли он в мире людей, небесных существ или еще где-нибудь. Если старик, освободившись от тела лисицы, возродился в каком-нибудь благом мире, то это должен быть или мир людей, или мир небесных существ. В противном случае он возродился бы в каком-нибудь из четырех неблагих миров. В местах для возрождения недостатка нет. Но утратившие путь Будды ошибочно полагают, что после смерти чувствующие существа возвращаются в океан постоянства или к великому «я».
Наставник Юань-у Кэ-цинь из Цзяшани так прокомментировал эту древнюю историю:
Рыба, ударяя хвостом, поднимает муть со дна.
Птица летит и роняет свои перья.
Совершенное зеркало трудно обойти.
Великая пустота безгранична.
Тот, кто вступает на путь, не остановится никогда.
Благодаря добродетели причинности практикующий с
великим усердием
Проживает пятьсот жизней.
Гром сокрушает горы, буря потрясает океан.
Цвет очищенного золота не меняется никогда.
Стихи эти еще отмечены печатью неизменного «я» и
отрицания причины и следствия.
Дзэнский наставник Да-хуэй Цзун-гао с горы Цзиншань, что в области Хан, написал:
Не впадать и не пренебрегать —
Это подобно гальке и кому глины.
Когда они вместе показываются на пути,
Возникает серебряная гора.
Видя это, глупый наставник Бу-дай из Мин
Хлопает в ладоши и разражается хохотом.
Ныне в Китае Да-хуэй считается великим патриархом. Однако взгляды его не сравнятся даже с опосредованным учением Дхармы. Они напоминают взгляды на внезапное пробуждение тех, кто пребывает вне пути.
Более тридцати наставников писали стихи и комментарии к этой истории. Ни один из них не воспринимает слова о том, что <шрактикуюший с великой решимостью и самоотверженностью не попадает под власть причины и следствия» как отрицание причинности. Какая жалость! Эти Люди, не прояснившие причины и следствия, понапрасну проживают свои жизни. В постижении учения Будды самое главное— это понимание причинности. Отрицание причинности ведет к появлению извращенных взглядов и отсекает благие корни.
* A ic
Вообще-то причинность очевидна. Исключений здесь быть не может. Совершающий неблагие деяния приходит к упадку; творящий же благо возвышается. Здесь нет ни малейшего противоречия. Если бы причину и следствие отрицали или ими бы пренебрегали, будды никогда бы не появлялись в мире, и Бод-хидхарма никогда бы не пришел из Индии. Чувствующие существа никогда бы не узрели Будды и никогда бы не услышали Дхармы. Ни Конфуций, ни Лао-цзы не прояснили принципа причины и следствия. Его передавали только будды и патриархи. В наше время упадка ученики редко встречают подлинного наставника и слышат истинную Дхарму. Вот почему они не проясняют для себя принципа причины и следствия.
Тот, кто отрицает причинность, навлекает на себя бесконечные неблагие следствия. Даже тот, кто, кроме отрицания причины и следствия, более не делает ничего, придерживается разрушительных отравляющих взглядов. Тот, кто стремится поставить устремление к пробуждению во главу угла и отблагодарить патриархов за неизмеримый дар, должен немедленно прояснить все причины и все следствия.
В летний период практики седьмого года эры Кэнтё (1255) я сделал копию с рукописи Догэна. Где-то должна быть вторая или окончательная редакция, выполненная наставником, но пока я воспользовался этой. Эдзё.
Восемь пробуждений великих существ
«Хати дайнингаку», последняя глава «Сокровищницы ока истинной Дхармы», написанная Догэном. Согласно примечанию Эдзё, Догэн работал над этим текстом в пятом году эры Кэнтё (1253), в год своей смерти, будучи уже тяжело больным.
1253 год
Все будды являются великими существами. То, что практикуют великие существа, называется «восемь пробуждений». Практика этих пробуждений есть основание нирваны. Это последнее учение нашего истинного учителя Будды Шакьямуни, которое он поведал в ночь накануне своего ухода в паршшрвану.
Первое пробуждение — иметь мало желаний. «Мало желаний» — это устранение от широко распространенного стремления к объектам пяти чувственных ощущений.
Будда сказал: «Монахи, знайте, что люди, имеющие много желаний, непрерывно домогаются славы и выгоды; вот почему страдания их огромны. Имеющие же мало желаний не стремятся к славе и выгоде и потому свободны от них, вот почему подобные беды неведомы им. Иметь немного желаний — это уже само по себе достойное деяние. Тем более оно таково, что создает благие заслуги. Тому, кто имеет мало желаний, не нужно льстить, чтобы снискать чью-либо благосклонность. Того, кто имеет мало желаний, чувственные органы не тянут за собой. Сознание его безмятежно и лишено беспокойства, ибо он довольствуется тем, что имеет, и не испытывает чувства недостат недостатка. Тот, кто имеет мало желаний, достигнет нирваны. Вот что называется "иметь мало желаний"».
Второе пробуждение — знать, какое количество является достаточным. Даже если вы уже обладаете чем-либо, вы сами устанавливаете для себя ограничения в пользовании им. Вот почему необходимо знать, что является достаточным.
Будда сказал: «Монахи, если вы хотите освободиться от страдания, вы должны знать то, что является достаточным. Тот, кто знает это, пребывает в радости и покое. Если человек знает, что является достаточным, он доволен даже тогда, когда спит на голой земле. Если же он не знает этого, он беспокоен даже тогда, когда пребывает на небесах. Он ощущает себя бедняком даже тогда, когда обладает огромными богатствами. Он постоянно гоняется за объектами пяти чувственных ощущений, и знающие достаточное исполнены жалости к нему. Вот что называется "знать то, что достаточно"».
Третье пробуждение—наслаждение безмятежностью. Это значит бежать от толпы и находить уединение в тихом месте. Вот почему оно называется «наслаждением безмятежностью в затворничестве».
Будда сказал: «Монахи, если вы хотите испытать радость безмятежного недеяния, бегите от толпы и пребывайте в одиночестве в уединенном месте. Место это почитают и Индра, и прочие небесные существа. Тот, кто оставляет позади себя свои взаимоотношения с родственниками и прочих людей и пребывает в тихом месте, освобождается от оков страдания. Тот, кто привязан к толпе, обречен на страдание, как дерево, привлекающее великое множество птиц и в конце концов оказывающееся погубленным ими. Если мирские вещи привязывают вас, вы утонете в океане бед, подобно старому слону, забравшемуся в болото и увязнувшему в нем. Вот что называется "наслаждением безмятежностью в уединении"».
Четвертое пробуждение — упорство. Это значит неустанное занятие благой практикой. Вот почему оно зовется «упорством». Упорство есть совершенствование без вовлеченности в постороннее. Вы должны двигаться вперед, не оглядываясь назад.
Будда сказал: «Монахи, если вы упорны и отдаете все свои силы, ничто не покажется вам слишком трудным. Вот почему вы должны поступать так. Это подобно маленькой струйке воды, капля за каплей падающей на скалу и в конце концов разрушающей ее. Если сознание ваше ослабеет, это подобно тому, как если перестать ударять камнем о камень до того, как появится искра — так вы никогда не добудете огонь. То, о чем говорю я, и есть "упорство"».
Пятое пробуждение — «не пренебрегать вниманием». Оно также называется «придерживаться правильных мыслей». Оно поможет вам сохранить Дхарму и не утратить ее. Вот что называется «придерживаться правильных мыслей» и «не пренебрегать вниманием».
Будда сказал: «Монахи, если вы хотите встретить настоящего учителя и услышать учение, вы обязаны все время помнить о внимании. И тогда чувства-грабители будут вам не страшны. Вот почему всегда оставайтесь внимательными внутри. Если вы утратите внимание, вы утратите и все заслуги. Если внимание ваше твердо, то даже если вы окажетесь окруженными со всех сторон разбойниками пяти чувственных желаний, они ничуть не повредят вам. Это подобно тому, как если надеть доспехи перед сражением—вам нечего бояться. Вот что называется "не пренебрегать вниманием"».
Шестое пробуждение — практика сосредоточения. Неуклонное следование учению называется «твердостью в сосредоточении».
Будда сказал: «Монахи, если сознание ваше собрано воедино, вы будете несокрушимы. Тогда вы постигнете рождение и смерть всех вещей мира. Вы будете прилагать все силы для прак-тикования различных видов сосредоточения. Когда вы несокрушимы, сознание не будет рассеянным. Это подобно дому с хорошей крышей или крепкой плотине, которые помогут удержать воду понимания и не дадут вам утонуть. Вот что называется "твердостью в сосредоточении"».
Седьмое пробуждение—«культивирование мудрости». Это значит слушать, созерцать, практиковать и понимать.
Будда сказал: «Монахи, если вы обладаете мудростью, алчность неведома вам. Вы будете всегда размышлять над своими поступками и избегнете ошибок. Так вы обретете освобождение в том учении, о котором я говорю. Если же вы не обладаете мудростью, вы не будете ни монахом, следующим пути, ни мирянином, поддерживающим пугь; для вас вообще не будет никакого имени. Поистине, мудрость есть тот надежный сосуд, который перенесет вас через океан старости, болезней и смерти. Это сияющий светильник, рассеивающий тьму невежества. Это превосходное лекарство для всех, кто болен. Это острый топор, рубящий дерево заблуждений. Вот почему благодаря мудрости слышания, созерцания и практикования вы можете углублять пробуждение. Если свет мудрости озаряет вас, то даже когда вы смотрите глазами, вы постигаете ясно и несомненно. Вот что называтся "культивированием мудрости"»
Восьмое пробуждение—не предаваться пустым спорам. Это значит пережить пробуждение и освободиться от различающего мышления, это значит глубоко понимать истинную суть всех вещей. Вот что называется «не предаваться пустым спорам».
Будда сказал: «Монахи, если вы окажетесь вовлеченными в пустые споры, сознание ваше будет рассеянным. И тогда вы не сможете освободиться, пусть даже вы оставили семью и дом. Вот почему вы должны немедленно отбросить рассеянное сознание и пустые споры. Если вы хотите обрести радость безмятежности, лечите болезнь пустых споров. Вот что называется "не предаваться пустым спорам"».
Таковы восемь пробуждений. Каждое из них включает в себя все восемь, отсюда шестьдесят четыре пробуждения. Если пробуждения глубоко практиковать, их число бесконечно. Если же их практиковать поверхностно, их шестьдесят четыре.
Таковы были последние слова, сказанные Великим Учителем Буддой Шакьямуни; таков высший смысл учения Большой Колесницы. В пятнадцатый день второго месяца Будда сказал: «Монахи, вы должны ежечасно всем сердцем искать путь освобождения. Все вещи мира, движущиеся или покоящиеся, невечны и обречены на умирание. Время уходит, и вот уже мне пора идти к другому берегу. Это мое последнее вам предостережение». Так, закончив проповедь Дхармы, Будда вступил в пари-нирвану..
Все ученики Будды должны постичь это учение. Не изучающие его и не знающие о нем не являются его учениками. Поистине, вот сокровищница ока истинной Дхармы Татхагаты, чудесное сердце нирваны. Однако многие не ведают об этом учении, равно как очень мало и тех, кто постиг его. Многие попадают под власть демонов, а те, кто в прошлом не обрел достаточно благих заслуг, не имеют возможности ни увидеть, ни услышать учения. В эпохи Истинного Учения и Подражательного Учения все ученики Будды знали о нем и практиковали его. Но в наши дни, видимо, не более одного-двух монахов из тысячи знает о нем. Как печально! С тех времен мир пришел в упадок. Истинная Дхарма по-прежнему царствует в мириаде миров, и чистое учение Будды по-прежнему пребывает в цельности, так что вы должны без пренебрежения практиковать его.
Редкость встретить учение Будды даже за бесчисленные вечности. Человеческое тело обрести невероятно трудно. Оно является самым предпочтительным на всех Трех Континентах мироздания. Особенно драгоценным является дар обретения человеческого тела в Южном Континенте —Джамбудвипе, поскольку обретший его получает возможность видеть Будду, слышать Дхарму, покинуть дом и обрести путь. Те же, кто вступил в нирвану и умер до паринирваны Татхагаты, не могут ни научиться восьми пробуждениям великих существ, ни практиковать их.
Мы ныне имеем возможность постигать и практиковать их только благодаря благим заслугам, обретенным в прошлом. Тот, кто практикует и совершенствует восемь пробуждений, обязательно обретет высшее и полное просветление и сможет проповедовать восемь пробуждений всем существам, как это делал Будда Шакьямуни.
В шестой день первого месяца пятого года эры Кэнтё (1253) записано в монастыре Эйхэй.
Последние наставления
Выдержки из сделанных Гикаем записей на китайском языке, «Эйхэй ситтю кикигаки», «Записи услышанного в покоях настоятеля монастыря Эйхэй». Текст также иногда называют «Гоюй-гон кироку», «Последняя воля наставника». В него входят наставления, данные Догэном Гикаю в 1253 году, а также наставления Эдзё, который был учителем Гикая в 1254-55 годах. В 1267 году Гикай стал третьим настоятелем монастыря Эйхэй, после Догэна и Эдзё. Копия текста, датируемая 1326 годом, хранится в монастыре Эйхэй, префектура Фукуи.
1253 год, Этидзэн Записано Гикаем
В восьмой день седьмого месяца пятого года эры Кэнтё наставник Догэн вновь заболел. Я очень встревожился и отправился к нему.
Он сказал: «Подойди поближе». Я приблизился к нему с правой стороны, и наставник молвил: «Полагаю, болезнь моя свидетельствует, что нынешняя моя жизнь близится к концу. Несмотря на всеобщую заботу, я так и не могу поправиться. Человеческая жизнь коротка, и нет возможности тратить ее на борьбу с болезнями. Хотя в учении Будды есть еще десять тысяч вещей, оставшихся непроясненными, тем не менее я испытываю глубокую радость, ибо я не способствовал формированию ошибочных взглядов и неуклонно придерживался правильной веры в истинную Дхарму. Сущность ее не отличается от того, о чем я говорил каждый день.
Наш монастырь —место поистине наилучшее. Быть может, мы слишком привязаны к нему, но мы должны жить в соответствии с условиями времени и мира, окружающего нас. Любое место в учении Будды превосходно для практикования. Когда в государстве царит мир, поддерживающие наш монастырь живут в покое. Когда они живут в покое, монастырь наслаждается безмятежностью.
Ты прожил здесь много лет, и стал первым среди монахов. После моей смерти оставайся в монастыре, сотрудничай с общиной и мирянами и оберегай учение Будды, которое проповедовал я. Отправляясь в путешествие, неизменно возвращайся в этот монастырь. Если пожелаешь, можешь вести жизнь отшельника».
Слезы катились у меня из глаз, и, преисполнившись глубокой благодарности, я сказал: «Никогда и никоим образом не пренебрегу я вашими наставлениями, касающимися как монастыря, так и меня самого. Я никогда не пойду наперекор вашей воле».
Тогда Догэн, на лице которого блестели слезы, сказал, сложив руки: «Я глубоко удовлетворен. Все эти годы я неизменно отмечал, что ты хорошо знаком с мирскими делами; что же касается учения Будды, то сердце твое всецело устремлено к пути. Всем известна твоя глубокая решимость, но сострадательное сердце твое еще не обрело совершенства. Уверен, что с возрастом ты достигнешь и этого».
С трудом сдерживая слезы, я вновь поблагодарил его. При этой нашей беседе присутствовал и старший монах Эдзё, так что он слышал все, о чем говорил наставник. Я не забыл предостережения Догэна о том, что я не обладаю сострадательным сердцем. Однако я не понимаю, почему он вновь завел разговор об этом. За несколько лет до того, когда я вернулся в монастырь Эйхэй и отправился к наставнику, он во время нашей беседы уже говорил мне это. Так что я услышал увещевание уже во второй раз.
В двадцать третий день седьмого месяца, когда я собрался отправиться в свой родной город, Догэн сказал мне: «Возвращайся побыстрее. Мне еще о многом нужно поведать тебе».
В двадцать восьмой день того же месяца я вернулся в монастырь и направился к настоятелю, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. Догэн сказал: «Пока ты отсутствовал, я одно время уже решил было, что минуты мои сочтены, но я все еще жив. Я несколько раз получал приглашения от господина Ёсисигэ Хатано из ведомства губернатора в Рокухара прибыть в столицу на лечение. Мне необходимо дать вам последние наставления, но на пятый день восьмого месяца я собираюсь отправиться в Киото. Лучше всего было бы, если бы ты сопровождал меня в этой поездке, но я знаю, что никто не справится с монастырскими делами так, как ты. Вот почему я хочу, чтобы ты остался и позаботился об управлении монастырем. Проявляй искреннюю заботу обо всех делах. Теперь уже я могу сказать наверняка, что дни мои сочтены. И даже если смерть чуть промедлит, я собираюсь остаться в Киото в этот год. Не считай, что монастырь принадлежит другим, но относись к нему, как к своему собственному. В данный момент ты не занимаешь никакой должности, но ты неоднократно выполнял обязанности прежде. Не принимай решений самолично, но советуйся с другими по всем вопросам. Сейчас я очень занят, поэтому не могу познакомить тебя со всеми деталями. Надеюсь, что смогу многое сообщить тебе потом, из Киото.
Если мне суждено будет вернуться из столицы, в следую-лций раз, когда мы встретимся, я обязательно научу тебя тайным способам передачи учения. Однако стоит только кому-нибудь начать практиковать их, как сердца ничтожных людишек тут же переполняются завистью. Поэтому никому не говори об этом. Я знаю, что ты обладаешь несравненной силой духа, как для этого мира, так и для запредельного. Однако тебе все-таки недостает заботливого сердца». Догэн хотел, чтобы я побыстрее вернулся из путешествия, именно для того, чтобы сказать мне это. Более я не сообщаю подробностей. При нашем разговоре присуство-вала старшая монахиня Эги, сидевшая за ширмой.
В третий день восьмого месяца Догэн передал мне деревянную дощечку, на который был вырезан текст восьми запретительных заповедей. В шестой день месяца, прощаясь с Догэном напостояломдворев Вакимото, я почтительно спросил: «Я очень хотел бы сопровождать вас в вашей поездке, но, следуя вашей воле, я возвращаюсь в монастырь. Если возвращение ваше отложится, я хотел бы отправиться в Киото, чтобы увидеть вас. Позволите ли вы мне поступить так?»
Наставник сказал: «Конечно, я разрешаю. Я оставляю тебя здесь только потому, что беспокоюсь за монастырь. Я хотел бы, чтобы ты внимательно занимался всеми делами. Ты родом из этих мест, ты учился у покойного наставника Экана, поэтому многие люди в этой провинции наслышаны о твоей справедливости. Я прошу тебя остаться здесь, так как ты хорошо знаком с положением дел внутри монастыря и за его пределами».
Я почтительно выслушал наставника. Я видел Догэна в последний раз, и слова эти оказались его последним данным мне наставлением. Они глубоко запечатлелись в моем сердце, и я никогда их не забывал.
Стихотворение
Догэн написал это стихотворение в китайском стиле в пятый день восьмого месяца 1253 года, в тот день, когда он оставил монастырь Эйхэй и направился в Киото. Оно вошло в «Биографию основателя монастыря Эйхэй Догэна, составлешгую Кэнд-зэем».
1253 год, Этидзэн
Десять лет вкушал я рис монастыря Эйхэй. Десять месяцев, больной, лежал я в постели. Теперь я должен оставить эти горы и искать лекарство в мире смертных—
Что ж, Будда Таковости указывает путь к Будде Врачевания.
Прощальное стихотворение
Написано Догэном на китайском языке. Вошло в «Биографию основателя монастыря Эйхэй Догэна, составленную Кэндзэем».
1253 год, Киото
Пятьдесят четыре года зажигал я небо. Мягкий скачок сокрушает мириады миров. Тело мое ничего не ищет. Еще живой, я бросаюсь в желтый источник.
Библиография
Japanese
Kawamura, Kodo, ed. Eihei Kaisan Dogen Zenji Gyojo Kenzei-ki, Shohon Taiko (Kenzei's Biography of the Founder Dogen of Eihei, Comparative Version). Tokyo: Daishukan Shoten, 1975.
Masutani, Fumio, trans. Gendaigo-yaku Shobogenzo (Modern Japanese Translation, Treasury of the True Dharma Eye), 8 vols. Tokyo: Kadokawa Shoten, 1973-75.
Nakamura, Soichi; Sqjun Nakamura; and Kazuaki Tanahashi, trans. Zen'-yaku Shobogenzo (Complete Translation: Treasury of the True Dharma Eye), 4 vols. Tokyo: Seishin Shobo, 1971-72.
Okubo, Doshu, ed. Dogen Zenji Zenshu (Entire Work of Zen Master Dogen), 2 vols. Tokyo: Chikuma Shobo, 1970.
Sakai, Tokugen, et. al., eds. Dogen Zenji Zenshu (Entire Work of Zen Master Dogen) 7 vols. Tokyo, Shunjusha, 1988-93.
Takeuchi, Michio. Dogen. Tokyo: Yoshikawa Kobunkan, 1962.
English
Books about Dogen
Abe, Masao. A Study of Dogen: His Philosophy and Religion.
Albany: State University of New York Press, 1992. Bielefeldt, Carl. Dogen's Manuals of Zen Meditation. Berkeley:
University of California Press, 1988. Cleary, Thomas, trans. Rational Zen: The Mind of Dogen Zenji.
Boston: Shambhala Publications, 1993. Cleary, Thomas, trans. Record of Things Heard: The Shobogenzo
Zuimonki, Talks of Zen Master Dogen as Recorded by Zen
Master Ejo. Boulder, Colo.: Prajna Press, 1980. Cleary, Thomas, trans., trans. Shobogenzo: Zen Essays by Dogen.
Homolulu: University of Hawaii Press, 1986. Cook, Francis. How to Raise an Ox: Zen Practice as Taught in Zen
Master Dogen's Shobogenzo. Los Angeles: Center Publications,
1978.
Cook, Francis. Sounds of Valley Streams: Enlightenment in Dogen's
Zen. Albany: State University of New York Press, 1989. Heine, Steven. A Blade of Grass: Japanese Poetry and Aesthetics in
Dogen Zen. New York: Peter Lang, 1989. Heine, Steven. Dogen and the Koan Tradition: A Tale of Two
Shobogenzo Texts. Albany: State University of New York Press,
1994.
Heine, Steven. Existential and Ontological Dimensions of Time in Heidegger and Dogen. Albany: State University of New York Press, 1985.
Jaffe, Paul, trans. Flowers Fall: A Commentary on Zen Master Dogen's Genjokoan, by Hakuun Yasutani. Boston: Shambhala Publications, 1997. Kim, Hee-Jin. Dogen Kigen: Mystical Realist. Tucson: University
of Arizona Press, 1975. Kim, Hee-Jin, trans. Flowers of Emptiness: Selections from Dogen's
Shobogenzo. Lewiston, N. Y.: Edwin Mellen Press, 1985. Kodera, Takashi James. Dogen's Formative Years in China: An Historical Study and Annotated Translation of the Hokyo-ki. Boulder, Colo.: Prajna Perss, 1980. LaFleur, William R., ed. Dogen Studies. Honolulu: Kuroda Institute,
University of Hawaii Press, 1985. Leighton, Taigen Daniel, and Shohaku Okumura, trans. Dogen's Pure Standards for the Zen Community: A Translation of Eihei Shingi. Albany: State University of New York Press, 1996. Nishijima, Gudo Wafu, and Chodo Cross, trans. Master Dogen's Shobogenzo. 4 vols. Wools Hole, Mass.: Windbell Publications, 1994-1998.
Nishiyama, Kosen, and John Stevens, trans. Dogen Zenji's Shobogenzo (The Eye and Treasury of the True Law). 4 vols. Sendai, Japan: Daihokkaikaku, 1975-1983. Okumura, Shohaku, andTaigen Leighton, trans. The Wholehearted Way: A Translation of Eihei Do gen's Bendowa with Commentary by K6sho Uchiyama Roshi. Boston: Charles Tuttle and Co., 1997.
Okumura, Shohaku, ed. and trans. Dogen Zen. Kyoto: Kyoto Soto
Zen Center, 1988. Okumura, Shohaku. trans. «Shobogenz6 Zuimonki»: Sayings of
Eihei Dogen Zenji, Recorded by Koun Ejo. Kyoto Soto Zen
Center, 1987.
Shimano, Eido, and Charles Vacher, trans. Shobogenzo Uji: Etre-temps, Being time. La Versanne, France: Encre Marine, 1997.
Stambaugh, Joan. Impermanence Is Buddha-Nature: DOgen's Understanding of Temporality. Honolulu: University of Hawaii Press, 1990.
Tanahashi, Kazuaki, ed. and trans. Moon in a Dewdrop: Writings
of Zen Master Dogen. San Francisco: North Point Press, a
division of Farrar, Straus and Giroux, 1995. Wright, Thomas, trans. Refining Your Life: From Zen Kitchen to
Enlightenment, by Zen Master Dogen and Kosh6 Uchiyama.
New York: Weatherhill, 1983. Yokoi, Yflho, trans. The Shobogenzo. Tokyo: Sankibo Buddist
Bookistore, 1986. Yokoi, Yuho, with Daizen Victoria. Zen Master Dogen: An
Introduction with Selected Writings. New York: Weatherhill,
1976.
Books with Material Concerning Dogen:
Bodiford, William M. Soto Zen in Medieval Japan. Honolulu: Kuroda
Institute, University of Hawaii Press, 1993. Cleary, Thomas, ed. and trans. Minding Mind: A Course in Basic
Meditation. Boston: Shambhala Publications, 1995. Cleary, Thomas, ed. and trans. Timeless Spring: A S6t6 Zen
Anthology. Tokyo: Weatherhill, 1980.
Kasulis, Т. P. Zen Action/Zen Person. Honolulu: University of Hawaii Press, 1981.
Leighton, Taigen Daniel. Bodliisattva Archetypes: Classic Buddhism
Guides to Awakening and Their Modern Expressions. New York:
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |