Драко Малфой и Его Неизвестная Судьба 2 страница

Иногда, когда магазин был полон, а Стивен и мистер Джиггер обслуживали клиентов, Драко должен был стоять за прилавком и работать у кассового аппарата — старомодной развалюхи, хрипло скрипевшей каждый раз, когда её ящик закрывали. Если перед этим её вообще удавалось открыть. Только Стивен мог без проблем обращаться с эти чудо-механизмом. Даже мистер Джиггер не смог выяснить, как открыть ящик, когда кассовый аппарат упрямился. И чёртова вещица уже дважды пыталась зажать руку Драко в ящике. Может, потому что он назвал её «грудой рассыпающейся рухляди»?

В общем, неделя пролетела без каких-либо происшествий, и Драко легко привыкал к своему новому распорядку дня. Ему платили небольшую, но значительную сумму, которая ежедневно складывалась. Драко ощущал себя драконом, в честь которого и был окрещён, после того, как в конце недели получил свой первый маленький мешочек с монетами. Тогда сидя на кровати, он пересчитывал их с удовлетворением, которое, наверное, ощущал его пра-пра-и-еще-две-сотни-таких-пра-пра-прадедушка, приобретя первую крупицу состояния Малфоев. Драко заработал каждую из этих монет своими руками. Он чувствовал себя удивительно хорошо — ведь он сам этого добился, без влияния отца.

Следующим утром он отнес эти деньги в Гринготтс и провел две минуты, с отеческой гордостью рассматривая свою чуть увеличившуюся груду монет. Гоблин, выглядевший так, словно отчаянно нуждался в расчёске, закатил свои маленькие глаза-бусинки и закрыл дверь хранилища прежде, чем Драко закончил самодовольно поздравлять себя.

Относить деньги в банк стало для него обычаем, и после трех недель груда монеток стала значительно больше, чем в начале.

После того, как Драко провел довольно-таки много времени в хранилище, он остановился около витрины с Ртутью, пуская по ней слюни и сердясь из-за того, что не может её себе позволить. Это заняло у него слишком много времени, и он был вынужден бежать к аптеке, чтобы не опоздать.

— Ну-ка, ну-ка. Разве это не лучше-всех-одетый мальчик на Косой аллее? Как провел утро, Драко? — с ослепительной улыбкой поприветствовала его Лидия, а Стивен только чуть улыбнулся.

Вздрогнув, Драко мельком оглядел себя. Он был одет в хорошо сидящие, но не слишком облегающие серые брюки, красивую белую рубашку и светло-серый атласный жилет, вышитый темно-серым узором. Также на нем были красный шелковый галстук, сочетающиеся с ним опаловые булавка и запонки, а сверху всего — тяжелая, серая с молочным отливом мантия, мерцающая под светом утреннего солнца из окон. Даже приколотая брошка, расположенная у его плеча, была выполнена невероятно сложно — серебряный дракон, с мигающими алмазными глазами и иногда шевелящимся хвостом.

— Ох, да, утро действительно очень приятное. Мне нужно переодеться? — спросил он, беспокоясь по поводу своей одежды. Он не понимал, что одевался слишком хорошо, пока Лидия не указала на это. Официальная одежда была, чуть ли не второй кожей бывшему наследнику Малфоев.

Лидия мягко улыбнулась.

— Нет, одежда прекрасна, но я предлагаю тебе сегодня стоять за прилавком. Не хочу, чтобы такая хорошая одежда стала грязной. Как твой проект организации полок? — с искренним интересом спросила она.

Драко мог бы сказать, что Стивен тоже прислушался, судя по тому, что брюнет полировал то же самое место на прилавке, что и минуту назад. Обычно он работал более эффективно.

— Я сейчас на букве «С». Все еще сортирую перья Сниджета, мех Сфинкса, и чернила кальмара. Что насчёт вас? Вы уже выбрали цветы на свадьбу?

Драко приступил к проверке кассового аппарата и просматриванию бланков заказов, рассыпанных на прилавке.

Лидия, явно счастливая оттого, что нашёлся долгожданный слушатель, уселась на табурете и начала заваливать Драко деталями подготовки к свадьбе. Стивен, выглядевший так, словно слышит эту речь уже миллионный раз, быстро убежал в дальний отдел магазина, облегченно вздохнув.

— …и затем пища! Мне хочется, чтобы было шесть перемен блюд, но я не могу решить, какой суп подавать. У Стивена аллергия на моллюсков, отец не переносит лук, а суп из цыплёнка — слишком…

— Плебейский? — ухмыляясь, вставил Драко.

Лидия кивнула, соглашаясь.

— Точно. Плохо, что мама на дух не переносит все эти приготовления к свадьбам, а то она помогла бы мне. Миссис Слаг выразила свое мнение по поводу супа — но, опять же, она всегда это делает. Эта дама имеет мнение о каждом предмете и понятии и, несомненно, желает поделиться им.

Драко услышал сдавленный кашель, раздавшийся из дальней части магазина и звучавший так, словно кто-то бесполезно пытался подавить смех.

— Ну, — сказал он медленно, — моя мама, Нарцисса, пару раз просила подать на официальных обедах суп из омаров. Это не подойдет?

Лидия засияла и восхищенно хлопнула в ладошки.

— О, чудесный выбор. Стивен, что ты думаешь?

Послышался звук шагов, а затем из-за шкафа показалась голова брюнета.

— Как пожелаешь, дорогая. Никаких моллюсков, верно?

— Верно. Впрочем, я думала, за наше основное блюдо сойдёт фазан…

Она осеклась, потому что в этот момент в магазин ворвался человек в развевающейся тёмной мантии.

Драко где угодно узнал бы это драматическое появление, и поэтому встал и обратился к вошедшему.

— Чем я могу Вам помочь, профессор? — протянул Драко, принимая высокомерный вид, от которого вынужденно отказался на прошлой неделе. Он проигнорировал вопросительный взгляд Стивена, удивлённо наблюдающего за происходящим. Одного факта, что Драко честно работал, было достаточно, чтобы у Снейпа произошёл инфаркт — он не желал, чтобы профессор окончательно понял степень его бедности. К тому же, он очень уважал мастера Зелий и не хотел выглядеть слабым неудачником в глазах своего кумира.

Снейп повернул голову, и уставился на него, явно потрясенный. Наконец, он заговорил своим, как всегда, суровым голосом:

— Драко… что ты делаешь в этой сомнительной аптеке? Твой отец знает, где ты?

— Думаю, моему отцу, — Драко практически прорычал последнее слово, — всё равно, где я. От меня отреклись, лишили наследства, вышвырнули из дома — выбирайте сами, какая формулировка нравится Вам больше. Я удивлен, что Вы ещё не слышали об этом.

Выражение лица Снейпа стало почти сочувствующим прежде, чем бывший Упивающийся снова вернул своему лицу бесстрастное выражение.

— Жаль. Твой отец не понимает, что потерял. Где ты остановился?

— В Дырявом Котле, а что? — подозрительно спросил Драко.

— Забери свои вещи, ты идешь со мной. Директор с радостью примет тебя в Хогвартс.

— Что?! — ошеломлённо взвизгнул Драко. — Не смешите меня! Я никуда не пойду.

Северус Снейп разгладил руками складки мантии и посмотрел на своего любимого студента своим фирменным взглядом, полным превосходства.

— Я не согласен с Вами, мистер Малфой.

— Вы не понимаете, — в отчаянии пробормотал Драко. — Мне нужно заплатить за школьные принадлежности.

Мастер Зелий кивнул.

— Это понятно, но мы с директором решим этот вопрос.

Драко рассердился. Он знал, что его лицо принимало ужасный розовый оттенок, но сейчас его это волновало меньше, чем слова Снейпа.

— Вы думаете, я приму вашу милостыню?! — негодующе закричал он, не обращая внимания на двух других людей в магазине, уставившихся на него. — Вероятно, Вы слишком долго дышали испарениями от котлов. Я, может, уже и не наследник Малфоев, но я — все еще Малфой, и я предпочту спать на улице, чем приму какие-либо подачки от Вас или этого слабоумного старого простака.

Снейп, привыкший к любви своего студента к театральным эффектам, только выгнул одну бровь. Любовь к драматизму была их общей чертой.

— Очевидно, даже без счета в банке, у тебя осталась гордость.

Он выглядел смирившимся. Хотя Снейпу и нравилось вмешиваться в дела других людей, он мог понять, когда стоит остановиться. Возможно, у Драко и была склонность к излишней драматичности, но он действительно имел в виду то, что сказал. И если бы Снейп оглушил его и силой доставил в Хогвартс, то Драко всё равно убежал бы и, кроме того, возможно, навредил бы себе. Они оба знали это, и Снейпу оставалось только смириться.

— Хорошо. Но боюсь, ты будешь видеть меня довольно часто. Я буду проверять тебя каждый понедельник. И даже не пытайся спорить с этим. Тебе повезло, что я не потащил тебя в Хогвартс, ты, неблагодарный упрямый мальчишка. Итак, здесь у вас есть зуб людоеда?

На этой ноте и закончилось их обсуждение.

Глава 4. Противоборство.

Следующая неделя прошла тихо. Ничего особенного не произошло до пятницы, когда Драко шел к магазину от Дырявого Котла. Он почти закончил сортировать товары на полках — сегодня ему придётся раскладывать части шкуры единорога, и он пытался вспомнить, есть ли разница между магическими свойствами шерсти с разных частей тела. В магазине имелись шерсть из области паха, из хвоста и из гривы, и все это его запутало.

Он был столь поглощён размышлением о деталях предстоящей ему задачи, что оказался совершенно не готовым увидеть человека, перекрывшего его путь.

— Драко, — раздался ледяной голос, к звуку которого Драко давно должен был привыкнуть, но по его спине все равно пробежали мурашки.

— Отец? — он осторожно отступил и огляделся, удостоверяясь, что есть свидетели. Он почувствовал неимоверное облегчение, увидев старую миссис Боттлтап, любопытную назойливую женщину, которая смотрела на них из окна магазина через улицу, впившись в них взглядом из-под очков, висевших на самом кончике ее носа. Ее присутствие, по крайней мере, исключало применение Непростительных и других смертельно опасных проклятий, и он был почти уверен, что сможет пережить эту встречу.

Люциус, не замечая или скорее не заботясь о публике, схватил Драко за ухо, выкручивая его. Драко не смог сдержать вскрика, но сумел не измениться в лице. Ну… только в начале чуть поморщился, потому что ему было действительно больно. Люциус бесцеремонно подтащил к себе сына и низко заговорил прямо в его ухо.

Драко стало страшно. Он знал, что его отец очень опасный человек, но никогда его угрозы не адресовались ему. Теперь, когда он больше не являлся его наследником, было очевидно, что Люциус не собирался сдерживаться. И это испугало Драко, потому что он догадывался, на что действительно способен Упивающийся Смертью.

— Слушай меня, когда я с тобой разговариваю, мальчик. Я вычеркнул тебя из своего завещания, но, несмотря на отвратительные склонности, в тебе все еще течет кровь Малфоев. Твоя мать снова беременна, и я не желаю, чтобы ты пытался занять место моего следующего наследника. Подпиши эти бумаги. В них ты отказываешься от всех прав на поместье и состояние Малфоев, а я, в свою очередь, отказываюсь от опекунства; подписав их, ты становишься юридически взрослым в глазах Министерства.

Оттолкнув Драко с большей силой, чем требовалось, отчего тот споткнулся, Люциус достал пергамент и самопишущее перо из кармана своей мантии.

Драко, осторожно взяв их, посмотрел на мелкий, мудрёный, почти неразборчивый почерк. Документ был написан на многословном юридическом языке, а это означало, что Драко, подписав, мог отдать свою душу и даже не узнать об этом, пока за ней не придут. Конечно, он не был самым хитроумным слизеринцем, но он был не глуп.

— Думаю, я предпочту, чтобы сначала их просмотрел гоблин. Я отошлю документы совой, когда подпишу.

У Люциуса опасно сузились глаза и, хотя это предупредило Драко, он не успел увернуться от удара в живот. Он пошатнулся, согнулся от боли, но сумел остаться на ногах. Что было, по его мнению, настоящим достижением. Когда он выпрямился, Люциус наградил его еще одним ударом, на сей раз по лицу.

— Оу!!

Вся правая сторона лица Драко вспыхнула болью, и ему потребовалось пару секунд, чтобы вновь сосредоточиться на голосе отца.

— Слушай, ты, маленький неблагодарный щенок. Не смей отнимать мое драгоценное время. Подпиши эти проклятые бумаги.

— Не буду, — смело проговорил он разбитыми губами.

От удара слева, казавшегося небрежным, но в который была вложена вся ярость Люциуса, Драко согнулся пополам. Слезы боли навернулись на глаза, и он распахнул их, зная, что если мигнёт, они прольются. А это было просто недопустимо. Он лучше умрёт, но не будет плакать перед Люциусом.

Мужчина ухмыльнулся, хотя все еще казался несколько раздраженным — очевидно, насилие подняло его настроение.

— Не упрямься, Драко. Надеюсь, мне не придётся больше тебя убеждать? Ты привлекаешь к нам внимание.

Ещё несколько таких «убеждений», и он потеряет сознание. Он никогда не умел стойко переносить побои. И они с Люциусом и, правда, привлекали внимание, но Драко игнорировал глазеющих свидетелей, чтобы суметь предвидеть следующий удар отца.

— Я же сказал, что пошлю с совой! Ничего не подпишу прежде, чем бумаги не проверит специалист. Ты же сам меня этому учил.

Люциус возмущенно скривил губы и несколько раз ударил сына в живот, затем в бок, и бил пока ему не наскучило. Драко только съежился и пытался прикрыть руками голову. Почему никто ничего не делает? Из-за того, что он слизеринец, Малфой, или потому, что от него отреклись? Противный маленький голосок в подсознании Драко укреплялся, заполняя его страхом. Может, никто ему не помогал, потому что он просто не стоит усилий?

— Прекрасно. Но если ты не пришлёшь документы к воскресенью, я сам за ними вернусь. И сдеру с тебя шкуру, мальчик.

Угроза, прозвучавшая в его словах, заставила кровь Драко похолодеть. Люциус усмехнулся и плюнул на него, попав прямо на подбородок. Всё тело Драко болело, но это было ничто по сравнению с унижением, которое он испытал — жалко лежа на улице перед незнакомыми ему людьми, наблюдающими, как его же собственный отец плюет на него. С гримасой отвращения, он вытер этот позор с лица. Человек, которому он так долго поклонялся, публично унизил его, и от этого на глаза наворачивались слезы, но он сумел сдержать их.

Драко с трудом поднялся на ноги, и проводил взглядом отца. Его лицо скривилось от боли и горечи.

— Ублюдок, — произнёс юноша срывающимся голосом, но, оставшись собой недовольным, он собрал весь скопившийся в нем гнев и повторил.

— Ублюдок, — выплюнул он всё ещё хриплым от пережитых эмоций голосом.

Постояв еще с минуту, чтобы собраться, он провел изящными пальцами по волосам в попытке успокоиться. Наконец, спрятав все чувства глубоко-глубоко в свою душу, Драко выпрямился. Пусть от него позорно отреклись, но он был и остаётся Малфоем, и больше не покажет слабости перед какими-то сплетничающими торговцами. Убрав с лица все эмоции, он поднял голову и намеренно выпятил подбородок, словно заявляя всему миру: «лучший», «высокомерный», «я — король, а вы — мои подчинённые», хотя он вовсе себя так не чувствовал.

Выпрямив плечи, Драко глубоко вздохнул и повернулся к Дырявому Котлу, чтобы пойти переодеться в одежду, не испачканную уличной пылью и следами от ботинок отца.

И замер на секунду или две, увидев, что у порога Дырявого Котла стоял Гарри Поттер. Позади Поттера, положив на его плечо руку, с мрачным выражением лица стоял Артур Уизли. Рядом с ними застыла Молли Уизли, в ужасе прикрывая рот ладонью и глядя на Драко с сочувствием на добром, простом лице. Близнецы Уизли находились в паре шагов от них и на этот раз молчали от пережитого потрясения.

Они явно всё видели.

Драко постарался не смотреть в сторону Поттера, хотя, прежде чем отвести взгляд, он успел мельком увидеть его серьёзные тёмно-зелёные глаза и напряженную челюсть. Он не хотел смотреть на Поттера, потому что не был уверен, что сможет вынести его реакцию.

Мало того, что его унизили, так при этом присутствовал человек, которого он хотел бы видеть здесь в последнюю очередь.

Подходя к двери в здание, Драко сумел приклеить на лицо слабую ухмылку. Он прошёл настолько близко к всё ещё безмолвному трио, что ощутил запах духов Молли Уизли. Цветочный аромат был таким приторно-сладким, что Драко затошнило.

Он смог сдержать позывы к рвоте, и, оказавшись вне поля зрения, побежал вверх по лестнице.

Драко знал, что они могли услышать его шумный топот, но у него не осталось сил, чтобы волноваться об этом. Он услышал весёлый голос Рона Уизли, доносящийся снизу:

— Что у вас за постные физиономии? Кто-то умер?

Драко не смог сдержать горький смех и искренне прошептал:

— Я хочу.

Глава 5. Последствия.

Когда он, опоздав на час, наконец добрался до аптеки, Лидия, опираясь локтями на стол, просматривала журнал со свадебными мантиями, а её жених стоял за кассой. Покупательница, маленькая старая леди в ярко-лиловой мантии, изумленно заморгала, увидев избитое лицо Драко, но молча направилась к выходу.

— Простите за опоздание, — как можно искреннее сказал Драко (что получилось у него не очень хорошо), стоило женщине уйти. — Обещаю, больше этого не повторится.

Стивен, немного хмурясь, поднял на него глаза, но, увидев его лицо, изумлённо спросил:

— Что с тобой случилось? Ты похож на человека, подравшегося с гиппогрифом. И проигравшего.

Драко не смог сдержать ухмылку. Он знал, что из-за его разбитой губы она и наполовину не впечатляет как раньше, но не мог не ухмыльнуться.

— И такое бывало, — у него даже шрам остался после того случая на третьем курсе. — Но, нет, на это раз я всего лишь столкнулся с отцом, — Драко пожал плечами. — Ничего особенного. Полагаю, мне стоит начать с тех полок?

Лидия сердито на него посмотрела.

— Как это «ничего особенного»?!? Ты весь в синяках! И это сделал твой родной отец?! — она так сильно рассердилась, что стала похожа на самку мантикоры, защищающую своего детёныша.

Такое искреннее беспокойство за него было столь необычно, что Драко почувствовал неловкость.

Драко ощутил, как напряглись его плечи, а голос стал слишком резким, когда он заговорил, но ничего не смог с собой поделать. Вышло машинально.

— Да. И хватит об этом. Вас это не касается.

Лидия, похоже, обиделась, но придержала язык и ушла в подсобку, а Стивен лишь спокойно взглянул на него и вернулся к полировке прилавка.

В последний раз Драко себя так неловко чувствовал в пять лет, когда обнял Нарциссу, помяв ее самое любимое и очень дорогое платье прямо перед званым обедом. Вот только на сей раз он не мог сгладить вину, прочитав наизусть несколько стишков. В тот вечер Драко из непослушного и дерзкого мальчишки (его обычного образа) превратился в послушную обезьянку (естественно, очень вежливую и культурную).

Драко знал, что одних извинений мало, но, даже если бы их оказалось достаточно, проблема была в том, что он просто не умел извиняться. А другого способа всё исправить он не знал. Поэтому он развернулся и пошел искать мистера Джиггера, намереваясь расспросить его о волосах единорога и надеясь, что когда-нибудь он сможет достичь понимания с другими людьми.

* * *

Гоблин просматривал бумаги Люциуса почти с одобрением. Очевидно, документы были составлены так, что не оставляли и лазейки, но Драко этому не удивился. Люциус всегда был проницательным деловым человеком. Драко только хотел удостовериться, что отец не попытается проявить свою проницательность в убыток своему сыну.

— С документами всё в порядке, мистер Малфой. Вы просто официально отказываетесь от своих прав на земли и состояние, но, так как ваш отец уже лишил Вас наследства, это не имеет большого значения. Однако дополнительные меры предосторожности не помешают — никогда не знаешь, что может случиться. Например, если следующий ребенок родится девочкой, это всё бы очень усложнило.

— Да, да. Всё это я уже знаю, — нетерпеливо прервал его Драко. — Так мне их подписывать?

Гоблин поправил крошечные очки, взгромождённые на кончике его носа, и посмотрел на Драко взглядом, до ужаса напомнившем слизеринцу старшего брата Уизела — бывшего префекта школы.

— Безусловно. Это всё? Я очень занятой гоблин.

Очевидно, напыщенность была чертой, присущей не только волшебникам. Драко скривил губы.

— Не сомневаюсь в этом. Сколько я вам должен?

Гоблин улыбнулся, обнажив ряд острых мелких зубов.

— Три галеона.

— Что?! Три галеона за то, что вы заставили меня ждать целых два часа, пока проглядывали эти каракули и потом сказали, что «всё в порядке»?! Это смешно!

— Тем не менее, это — плата, и, если вы хотите вернуть свои бумаги, то заплатите. Возможно, в будущем вам стоит спрашивать цену прежде, чем что-либо покупать.

Зарычав, Драко встал, бросил монеты на стол и схватил документы.

— Верно. На ошибках учатся, не так ли? — теперь ему придётся работать до изнеможения, чтобы собрать эти деньги вновь. Не очень приятная перспектива. — Не жди, что я когда-нибудь еще обращусь к тебе, ты, переросток огородного гнома. И из твоего рта воняет!

Мелочно, зато очень верно.

Гоблин от негодования хватал ртом воздух, явно собираясь разразиться гневной тирадой. Драко отошёл от него прежде, чем тот успел произнести хоть слово, и вихрем направился к выходу из банка. Полы его мании так эффектно развевались, что ему мог позавидовать даже Снейп. Его шаги, к его огромному удовлетворению, эхом отозвались от мраморных стен.

— Тупые гоблины со своими жадными загребущими лапами! Целых три галеона! Это грабеж! — бормотал он себе под нос и был настолько поглощен своим возмущением, что неожиданно для себя врезался плечом в другого волшебника.

— Смотри куда прёшь! — бросил он и продолжил свой путь, не зная о том, что только что чуть не сбил с ног Мальчика-Который-Выжил. Не то, чтобы его мучила совесть, если бы он это заметил.

А Гарри Поттер стоял в центре приемного зала Гринготтса, глазея на бушующего Драко Малфоя, бормотавшего себе под нос о мошенничестве, низости грязных гоблинов и том, как нескоро он сможет вернуть себе деньги. Гарри не знал, что было хуже –то, что ему показалась почти милой эта небольшая истерика Малфоя, жестикулирующего в такт своего монолога, или то, что Малфой действительно так беспокоился из-за потери каких-то пустяковых трех галеонов.

* * *

Орлиный филин Драко, помимо прескверного характера, обладал еще и хищным изогнутым клювом, который он применял довольно часто. Это был настоящий Евразийский Орлиный филин — по мнению Драко, одна из лучших пород. Он назвал его Гриндлоу из-за отвратительного нрава и привычки клевать неосторожных домовых эльфов и глупых детей, что очень развлекало Драко. Однако, несмотря на свой непокорный нрав, со своим хозяином филин всегда вел себя исключительно хорошо. Но, возможно, это было только потому, что Драко его ужасно баловал.

— Вот, мальчик, кушай. Она свежая и сочная.

Полевая мышь пищала, но Драко не зря потратил на неё сикль. Гриндлоу жадно в неё вцепился, и молодой человек позволил ему это. Птице понадобятся силы на полёт. Несмотря на дурное предчувствие Драко подписал бумаги. Ему действительно не хотелось, чтобы Люциус сам пришёл за ними. Изящная подпись Драко, украсившая пергамент, отняла у него последний шанс на законное наследство.

Законное — потому что он был воспитан как наследник Малфоев, пусть Люциус и Нарцисса и лишили его прав на наследство. Вздохнув, он свернул пергамент и привязал его к лапке Гриндлоу, затем, посадив сову себе на плечо, вышел из Дырявого Котла.

Птица взлетела с его плеча, а он смотрел, как она бесшумно улетала, быстро скрываясь во тьме ночи. Драко провожал её взглядом до тех пор, пока она не превратилась в крошечную точку на небе. Тяжело вздохнув, он вернулся в тепло и свет здания, в то время как все его связи с прошлым исчезали за горизонтом.

* * *

В тот день Драко был все время занят — он сортировал ингредиенты по баночкам и несколько раз подметал пол после того, как неаккуратные клиенты роняли компоненты зелий на пол.

Он как раз расфасовывал клювы стервятников и уши бородавочников, когда два посетителя привлекли его внимание. Они тихо спорили друг с другом, но внимание Драко привлекло вовсе не это, а их яркие рыжеволосые головы, выделявшиеся среди других посетителей. Драко собрался с духом и подошел к ним, вежливо улыбаясь.

— Могу я вам чем-то помочь, господа?

Один из близнецов, подпрыгнув от неожиданности, повернулся и взглянул на него. Не отрывая от него взгляда, он ткнул локтём своего брата. Тот тоже обернулся, и они вместе ошеломлённо уставились на Драко.

— Желаете что-нибудь? — снова спросил он, слегка раздражаясь от их одинаково изумлённых взглядов.

— Нет, ты тоже это видишь?

— Это — Малфой, и он…

— …работает.

Они, как всегда, заканчивали предложения друг за друга.

Близнецы Уизли, по крайней мере, были лучше остальных представителей их семейки, хотя это и не говорило о многом. По мнению Панси, они могли бы стать великолепными слизеринцами, а она никогда не ошибалась в таких делах. Хотя, это было неудивительно — стоит только вспомнить, сколько хитрых шуток они провернули над преподавателями и студентами Хогвартса.

— Да, я действительно здесь работаю, — сказал Драко. — И моя обязанность — помогать клиентам. И мне показалось, вам нужна помощь.

Он сказал это таким тоном, что у них не осталось сомнений в искренности его желания помочь.

— Хорошо, нас интересует…

— …есть ли у вас что-то дешевле, чем аконит.

— Это для временно уменьшающего зелья.

Подумав, Драко прошёл к полкам. Близнецы поплелись за ним.

— Полагаю, аконит вам нужен для достижения того самого временного эффекта, верно?

Они кивнули, и Драко перешёл к другому ряду и стал просматривать баночки.

— Вот листья мандрагоры. Заметьте, сначала нужно пропитать их в уксусе в течение двух часов. После этого они будут прекрасно действовать. И они намного дешевле и безопаснее.

— Правда? С чего…

— …ты это взял?

— И откуда нам знать, что тебе можно доверять?

— Во-первых, — спокойно ответил Драко, подавив насмешку в голосе, — потому что я гений в Зельях. Во-вторых, я ценю свою работу намного больше, чем несколько минут смеха, полученного за счёт вас. Если вы останетесь недовольными листьями мандрагоры, сообщите об этом мистеру Джиггеру, и он возместит ущерб. Это вас устраивает?

Конечно, деньги вычли бы из его зарплаты, но Драко знал, что листья мандрагоры прекрасно подойдут для задумки близнецов, и не волновался.

— Вполне.

— И, Малфой… спасибо.

— Ты не так уж и плох.

Это была самая высокая похвала, которую он когда-либо слышал от Уизли. Драко пробил чек на покупки близнецов и с ухмылкой проводил их взглядом до двери. В целом, рабочий день прошел неплохо.

Глава 6. Летнее происшествие.

Лето тянулось медленно, и граница между днями словно стерлась.

Стеллажи с полками постепенно становились организованнее, и прежде, чем Драко успел осознать это, он уже убирал Истолченные Копыта Зебры в самый дальний угол магазина.

После того, как он наконец завершил это трудное дело, ему оставалось только содержать магазин в чистоте и обслуживать клиентов, когда Стивен Слаг или Арсениус Джиггер были заняты. По четвергам он должен был помогать пополнять запасы компонентов на полках, что не всегда было легким занятием, а по понедельникам заходил Снейп с еженедельной проверкой, в ходе которой Драко приходилось выслушивать его «любящие» оскорбления.

Дата добавления: 2015-10-21