Высшие корковые функции человека 39 страница

Диссоциация з виде возможности практического выполнения операций, входящие в предыдущие разделы исследования и невозможности осознать эту операцию, пред­ставляет важный симптом для характеристики интеллектуальных дефектов больного

Особое место в исследовании счета занимают пробы на серийные счетные опера­ции. Эти пробы применяются в тех случаях, когда необходимо выяснить, достаточнс ли прочно больной сохраняет следы отдельных звеньев операции и не проявляются ли у больного персеверации, мешающие выполнению задания. Для этой цели больному предлагают примеры, состоящие не из двух, а из трех звеньев (типа: 12—1—9—6 или 32—4-|-9), требующие удержания в памяти частей этой операции. Всякое ослабление мнестических процессов приводит к тому, что первая часть операции тормозит после­дующую, и, выполнив первую часть, больной повторяет: «12—(—6= 18... и потом что?» или же персеверирует последнюю цифру заданного примера.

Особое место занимает опыт, который во многих случаях приобрел едва ли не центральное значение. Речь идет о выполнении серии последовательных счетных операций, типичным примером которых является отсчитывание от 100 по 7 или по 13. Эта проба предъявляет особенно высокие требования к подвижности нервных процес­сов на уровне второй сигнал1ЬНой системы. Произведя вычитание, больной сразу же должен превратить полученную разность в уменьшаемое и оперировать уже с полу­ченным результатом; все эти операции должны проводиться «на следах» с постоян­ным переходом через десяток с промежуточным дроблением чисел, присоединением остатка и т. д.

Во многих случаях даже при полной сохранности разрядного строения чисел эта операция, требующая большой устойчивости! и высокой избирательности и подвижности процессов, оказывается невыполнимой. iB этих случаях больной правиль­но начинает операцию, но скоро перестает адекватно ее выполнять, либо выпускает ее отдельные звенья, либо же заменяет подлинный счет переевераторным повторением одной операции (100—93—83—73—63...) и т. п. Как м.ы увидим ниже, такого типа ответы особенно характерны для счетных операций больных с инактивностью и инерт­ностью высших нервных процессов.

Первичные нарушения счетных операций или явления первичной акалькулии возникают в случаях поражения нижнетеменных (или те­менно-затылочных) отделов левого полушария мозга. Именно в этих случаях непосредственно нарушение зрительно-пространственных син­тезов и может привести к выраженным нарушениям счетных операций. Разрядное строение числа может здесь легко распадаться и больной начинает испытывать заметные затруднения в счетных операциях.

Даже в относительно стертых случаях поражения теменно-затылоч­ных систем операции, требующие прочного сохранения разрядов, стано­вятся настолько нестойкими, что стоит внести в опыт небольшое услож­нение, чтобы четкие, разрядно-организованные счетные операции распа­лись. В этих случаях больной теряет правильное направление промежу­точных счетных операций, не может удержать синтетическое целое

при счете и легко превращает счет в отдельные изолированные фраг­менты.

Подробное описание синдрома первичной акалькулии, данное выше (II, 3, е), позволяет нам не повторять анализа входящих в него нару­шений.

Вторичные нарушения счетных операций могут иметь место и при других очаговых поражениях мозга. Больные с поражением левой ви­сочной области и синдромом акустической афазии могут сохранять счетные операции, если они производятся на бумаге. Не обнаруживая первичного нарушения пространственно ориентированных операций, сох­раняя как значение отдельных цифр, так и разрядную структуру числа, они испытывают значительные затруднения как только переходят к уст­ному счету или к таким сложным счетным операциям, при которых от­дельные звенья должны выполняться «в уме» и опираться на речевые процессы. Характерным для этих больных является не только «отчужде­ние смысла» называемых цифр или знаков, но и значительная нестой­кость следов их словесных обозначений. Поэтому эти больные прояв­ляют грубые дефекты во всяком устном счете, продолжая испытывать затруднения и в тех видах письменного счета, которые включают в свой состав переход через десяток и другие промежуточные операции. Легко решая примеры, расположенные «столбиком», они затрудняются при решении примеров, расположенных «в строчку»; решение серийных (сот стоящих из трех звеньев) примеров неизменно вызывает у них затруд­нения. Поэтому больные даже с относительно стертыми формами так называемой акустико-мнестической афазии легко выполняют первую часть такого задания, но сразу же теряют его последнюю часть.

Существенные, но значительно менее изученные дефекты счетных операций наступают и при явлениях моторной афазии. Эти дефекты связаны с тем, что в этих случаях внутренняя речь может оказаться глубоко дефектной. В этих условиях выполнение сложных операций счета «в уме» и переключение с одного числового комплекса на другой могут протекать с трудом. В связи с этим дефектом больные с мотор­ной афазией часто обнаруживают тенденцию перейти к упрощенным формам присчитывания или отсчитывания по единицам, которые заме­няют у них операции «табличного счета», и нередко продолжают поль­зоваться этим приемом, несмотря на то, что разрядное строение числа остается у них сохранным ¹.

Очень своеобразный характер носят нарушения счетных операций при поражениях лобных долей мозга. В этих случаях как разрядная структура числа, так и элементарные счетные операции могут оставать­ся сохранными (исключением являются лишь наиболее грубые формы «лобного синдрома»); однако в силу нарушения избирательности про­цессов и регулирующей роли системы словесных связей (см. II, 5, г—ж)—детерминирующая роль задачи может оказаться настолько ослабленной, что адекватное выполнение нужных счетных операций рез­ко страдает. В этих случаях оно подменяется «всплыванием» побочных связей, отдельными фрагментарными подсчетами, которые сами по себе выполняются правильно, но теряют связь с условиями задачи.

¹ Более подробное рассмотрение нарушения счетных операций при различны* формах афазии дано нами в другом месте. См. А. Р. Лурия. Травматическая афа.-зия. М., 1947; 3. Я. Руденко. Нарушение счета при мозговых поражениях. Дие* сертация. М., 1953.

Особенно отчетливые дефекты проявляются у больных с «лобным синдромом» в выполнении серийных счетных операций и прежде всего при пробе отсчета от 100 по 7. Именно при этой пробе особенно часто

24*

происходит фактический отказ от выполнения предложенного задания и замена его инертным стереотипом (типа 100—93—83—73—63...), о ко­тором мы уже говорили выше.

У больных с общемозговыми нарушениями (гипертензионный синд­ром, общее ослабление корковых процессов) могут быть заметные на­рушения в счетных операциях, которые обычно носят комплексный и волнообразно протекающий характер и которые проявляются особенно резко в фазе истощения.

11. ИССЛЕДОВАНИЕ МНЕСТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ

Изучение мнестических процессов является одним из наиболее раз­работанных разделов клинико-психологического исследования, который имеет особенно большое значение для анализа патологических измене­ний психических процессов и широко применяется в психиатрической клинике. Это дает нам основание не излагать этого раздела во всем его объеме и остановиться лишь на тех методах исследования мнестических процессов, которые имеют специальное значение для клиники очаговых поражений мозга.

Мы уже описали выше приемы исследования узнавания и теперь выделим лишь три основные части исследования мнестических процес­сов: изучение непосредственного запечатления, анализ процессов за­учивания и исследование опосредствованного запоминания.

а) Исследование непосредственного запечатления следов

Изучение непосредственного запечатления следов, хорошо из­вестное в психологии и клинике под названием «Merkfahigkeit», занима­ет важное место в исследовании мнестических процессов. Оно имеет целью установить, в какой мере больной в состоянии сохранять непо­средственные следы, которые оставляют те или иные раздражители, вы­яснить, имеют ли место изменения в объеме и прочности сохранения этих следов и не проявляются ли признаки нарушения сохранения сле­дов в какой-нибудь одной специальной сфере (зрительные, слуховые, тактильные следы). Последнее может иметь специальное значение для клиники очаговых поражений мозга, нередко являясь симптомом пора­жения коркового конца того или иного анализатора.

Исследование непосредственного запечатления следов может начи­наться с анализа последовательных образов, на нарушении которых мы специально останавливались, рассматривая патологию затылочных отделоз мозговой коры (см. II, 3, в).

Хорошо известно, что каждое внешнее раздражение вызывает про­цесс возбуждения, который продолжается некоторое время и после то­го, как данный раздражитель прекратил свое действие; непосредствен ный следовой эффект этого раздражения можно исследовать с помощью ряда физиологических и психофизиологических приемов. К числу по­следних относится и исследование так называемых последовательных образов.

Явление последовательных образов может быть лучше всего обнаружено в зрительной сфере. Оно заключается в том, что исследуемый, которому на 15— 20 секунд предъявляют яркую красную фигуру (квадрат или круг) на однородном сером (или белом) фоне некоторое время продолжает видеть след этой фигуры, появляющийся через короткий срок после того, как ее убирают. При этом, как пра­вило, след этой фигуры окрашен в дополнительный (в данном случае зеленовато-го­лубой) цвет. Это изображение, появляющееся на фиксированном месте однородного фона, называется негативным последовательным образом, отличаясь тем самым от положительного последовательного образа ^[4]. Оно, как правило, сохраняет достаточно отчетливые контуры, которые лишь постепенно могут расплываться. Изображение со­храняется некоторое время, затем постепенно исчезает, иногда появляясь снова один или два раза. У здоровых испытуемых зрительный последовательный образ делится от 15 до 30 секунд, затем теряет свою четкость и исчезает; его длительность и его колебания зависят как от индивидуальных особенностей испытуемого, так и от яркости раздражителя и длительности его фиксации.

Исследование зрительных последовательных образов может иметь важное значение для изучения общих и локальных поражений мозга. Как показано рядом исследований (Н. Р. Богуш, 1939; А. Е. Каплан, 1949; Л. Я. Балонов, 1950 и др.),'яркость и длительность последователь­ных образов может значительно изменяться при патологических со­стояниях мозга, отражая общие изменения возбудимости мозговой ко­ры. У больных, склонных к галлюцинаторным явлениям, можно обнару­жить повышение яркости и стойкости последовательных образов (Н. Р. Богуш, 1939; Е. А. Попов, 1941 и др.). Особый интерес пред­ставляет факт, наблюдавшийся Н. Н. Зислиной (1955), которая пока­зала, что при опухолях заъылочной доли имеет место уменьшение ярко­сти и длительности последовательных образов, а иногда и их полное исчезновение. Характерно, что в ряде случаев это явление выступает как один из ранних симптомов поражения затылочных отделов мозга задолго до того, как обнаруживается сколько-нибудь заметное наруше­ние непосредственного зрительного восприятия.

Исследование зрительных последовательных образов имеет, одна­ко, частное значение; оно ограничивается лишь изучением наиболее элементарных процессов непосредственного запечатления следов и от­носится лишь к сфере зрительного анализатора. Исследование слухо­вых и тактильных последовательных образов представляется более сложным и не всегда может быть проведено в клинических условиях.

Гораздо большее значение имеют приемы исследования непо­средственного запечатления следов, имеющие дело с более сложными процессами и широко применяемые при экспериментально-психологиче­ских исследованиях в клинике. К ним прежде всего относятся приемы, направленные на измерение объема и длительности непосредственного удержания ряда предъявляемых испытуемому наглядных (зрительных, или слуховых) или словесных элементов. На этих приемах мы частично останавливались выше.

Для исследования непосредственного удержания зрительных следов испытуемому предъявляют 3—4 зрительных изображения (простые геометрические фигуры), кото­рые он должен рассмотреть в течение 5—'10 секунд, после чего эти фигуры закры­вают, а испытуемый должен нарисовать те из них, которые он запомнил.

Для исследования удержания слуховых следов предъявляют ряд ритмических ударов или тонов, которые испытуемый должен воспроизвести (III, 4). Для исследо­вания кинестетической памяти предъявляют ряд положений руки, которые нужно вос­произвести (III, 3). Для исследования прочности удержания словесных следов испы­туемому диктуют (или предъявляют в написанном виде) серию из 3 или 4 слов или цифр, которые он должен сразу же повторить(III, 8, в).

Во всех этих случаях объем доступных для удержания элементов выясняется с помощью последовательного увеличения числа раздражителей, входящих в предъяв­ляемую испытуемому группу. Прочность непосредственного удержания исследуется с помощью увеличения паузы между предъявлением ряда раздражителей и началом их воспроизведения, с доведением этой паузы до 10—15 секунд. В отдельных случаях полезно вводить специальные отвлечения, заполняя паузу посторонним разговором; тормозящее влияние этого фактора может существенно сказываться на воспроизведе­нии материала.

Опыт показывает, что непосредственное запечатление следов мо­жет в сильной степени страдать при общих и локальных поражениях мозга. Если нормальный испытуемый без всякого труда может запечат­леть и воспроизвести серию из 5—6 предъявленных элементов (фигур, слов, цифр), то для больного с патологическим состоянием мозговой коры такой объем оказывается недоступным, и иногда он не может удержать даже ряда из 3 или 4 элементов. Характерно, что многократ­ное повторение часто не повышает количества элементов, которые боль­ной может удержать, а переход от одного ряда к другому приводит к явлениям персеверации, на которых мы останавливались выше и ко­торые являются признаком патологической инертности нервных процес­сов, характерной для больных с органическими поражениями мозга.

Существенным является тот факт, что если при общих изменениях корковой деятельности сужение объема и прочности непосредственно удерживаемых следов проявляется относительно равномерно в различ­ных сферах, при очаговых поражениях мозга оно может преимущест­венно проявляться в одной модальности, указывая на то, работа како­го анализатора больше всего пострадала при данном поражении. Так, при очаговых поражениях левой височной доли резкое сужение объема и прочности следов проявляется в опытах со слуховым предъявлением серии слов, в то время как опыты со зрительным предъявлением фигур или цифр не выявляют столь отчетливой патологии. Наоборот, в слу­чаях поражения затылочных отделов мозга такое сужение объема и на­рушение прочности следов проявляется в опытах с предъявлением зри­тельных раздражителей и компенсируется при включении речевой си­стемы.

Мы подробно освещали эти факты выше и поэтому можем не воз­вращаться к ним снова.

Исследование непосредственного запечатления следов может включать еще один специальный прием, тщательно разработанный в советской психологической литературе. Речь идет об исследовании явлений фиксированной установки, которые были детально изучены Д. Н. Узнадзе (1958). Это явление сводится к следующему. Если испытуемому предложить 10—15 раз ощупать обеими руками шары разных размеров, каждый раз помещая в правую руку больший, а в левую — -меньший шар, а затем в контрольном опыте положить в обе руки одинаковые по размеру шары, у него, как правило, возникает контрастная иллюзия, известная под названием «иллюзии Шарпан-тье»: шар в правой руке будет казаться ему меньше, чем в левой руке. Эта иллюзия, представляющая собой явление следового контраста в кожно-кинестетической сфере может оставаться в течение длительного времени; она угасает постепенно, обнаруживает в своем угасании типичную волнообразность -и иногда может наблюдаться после значительных интервалов (часто исчисляющихся часами или даже дня-ми). Характерно, что в некоторых случаях иллюзия может переходить и на другие анализаторы; образовав эту иллюзию в гаптической сфере, ее можно наблюдать и в зрительной сфере: иллюзия приводит к тому, что при двух равных «зрительно предъявленных кружках правый кажется меньше левого.

Применение исследования фиксированной установки в клинике общих и локаль­ных мозговых поражений позволило установить существенные факты. Больные с эпилепсией обнаруживают резко повышенную прочность фиксированной установки, в то время как больные с иными психопатологическими явлениями (шизофрения, истерия) давали другие результаты (И. Т. Бжалава, 1958). Больные с глубокими поражениями височных отделов мозга проявляли признаки снижения прочности фиксированной установки (А. Р Лурия и И. Т. Бжалава, 1947). Наконец, что представляет особый интерес, больные с диэнцефальными поражениями (опухоли третьего желудочка) и с соответствующими симптомами снижения тонуса корковых процессов проявляли иногда настолько грубое снижение прочности фиксированной установки, что следы гаптической установки можно было наблюдать лишь при одной или двух пробах, про­водимых непосредственно после ее формирования. Паузы в 3—5 секунд после основ­ного опыта было достаточно, чтобы иллюзия, созданная фиксированной установкой, исчезала (Ю. В. Коновалов и Н. А. Филиппычева, неопубликованные данные).

б) Исследование процесса заучивания

Процессы заучивания и их изменения при патологических состоя­ниях мозга также принадлежат к числу наиболее хорошо изученных в современной общей и специальной психологии. Их исследование мо­жет дать ценные результаты для клиники очаговых поражений мозга. Наиболее существенное значение имеет анализ того, какие приемы при­меняет больной в процессе заучивания, как нарастает объем удержан­ного материала по мере заучивания и как больной относится к своим ошибкам, если они имеют место.

Для исследования процесса заучивания испытуемому предъявляют ряд слов (или цифр), не связанных между собой, число которых выходит за пределы того, что он может запомнить. Обычно такой ряд состоит из 10—12 слов или 8—10 цифр. Испытуемому предлагается запомнить этот ряд и воспроизвести его в любом порядке. После записи числа удержанных элементов ряд предъявляется снова и результаты •снова записываются.Такая процедура повторяется 8—10 раз, и полученные результаты изображаются в виде «кривой памяти». Для того чтобы лучше проследить за порядком запоминания и воспроизведения ряда, исследующий отмечает каждое воспроизведенное слово номерами, соответствующими порядку их воспроизведения.

Очень полезно сочетать данный опыт с исследованием того, как меняется «уровень требований», предъявляемых испытуемым к процессу своего запоминания, и как это изменение зависит от учета достигнутых в предшествующем опыте результатов. Для этой цели испытуемого, который только что запомнил определенное количество слов, •спрашивают, сколько слов он берется запомнить в последующем повторении ряда, после чего переходят к дальнейшему заучиванию.

В результате протокол опыта с заучиванием приобретает следующий характер:

п,п

Уровень требова­ний

Реальный результат

Дом

о

Ночь

Стол

Игла

Пирог

Звон

Мост

Крест

!

—

—

—

—

Примечание. Цифры указывают на порядковые номера вопроизведения слов.

Показатели результатов каждого опыта вычерчиваются в виде «кривой заучивания», которая, как правило, обнаруживает непрерыв­ный рост с различным темпом.

Нарушение высших корковых функций при очаговых поражениях мозга может привести к существенным изменениям процесса заучива­ния, сказываясь как на его качественных особенностях, так и на харак­тере достигаемых результатов.

Больные с общемозговыми изменениями корковой деятельности так же, как и больные с очаговыми поражениями задних отделов моз­га ¹, как правило, сохраняют те качественные особенности процесса заучивания, которые характерны для нормальных испытуемых. Они ста­вят перед собой задачи, учитывающие результаты, полученные в пред­шествующем опыте, и их «уровень требований» обычно несколько пре­вышает то число элементов, которое им удалось запомнить. Они стара­ются заучивать предложенные слова в известном порядке, каждый раз

Естественно, что больные с афатическими нарушениями речи исключаются из этого опыта.

обращая внимание на те слова, которые им не удалось запомнить в предшествующий раз. Они относительно редко делают ошибки, воспро­изводя слова, не фигурировавшие в предложенном ряду, и обычно не повторяют допущенной ошибки много раз подряд.

Результаты заучивания этих больных, однако, могут существенно отличаться от тех, которые обнаруживают здоровые испытуемые. Очень часто «кривая заучивания» растет у них очень медленно, а объем до­ступного для заучивания материала оказывается значительно ниже нор­мального; во многих случаях больной не может запомнить больше 5—белов. Характерно, что ограниченный предел запоминания часто ведет к тому, что больной, который один раз запомнил определенную группу слов, при по­следующем предъявлении воспроизво­дит совершенно другую группу слов и пропускает те, которые он раньше неоднократно воспроизводил.

Во многих случаях на ходе опы­та начинает сказываться истощение, вследствие чего «кривая запоминания», достигнув вершины при 4—5-м повто­рении, начинает снижаться и приобре­тает «куполообразный» характер. На рис. 115 приводятся образцы нормаль­ных и патологических «кривых заучи­вания».

Другие результаты получаются при исследовании больных с отчетли­во выраженным «лобным синдромом». Как уже было показано выше (II, 5, д), особенности, характеризующие этих больных, проявляются уже в самом процессе заучивания. Многие из этих больных проявляют патологические особенности в их «уровне требований»: в ответ на предложение сказать, сколь­ко элементов предложенного ряда они берутся запомнить, они называют лю­бую цифру, часто совершенно не учи­тывая реальных возможностей. Иног­да они инертно продолжают назы­вать невысокую цифру, даже после того, как их реальные результаты ока­зались выше этой цифры. Запоминая ряд, они часто воспроизводят слова в случайном поряд­ке, не выделяя специально тех слов, которые они при предшествующем предъявлении не запомнили, и в своем воспроизведении нередко про­должают пассивно давать случайный, неповторяющийся или стереотип­ный ряд слов. Сделав ошибку, эти больные, как правило, продолжают повторять ее при всех дальнейших воспроизведениях, не пытаясь ее исправить. Нередко они повторяют одно и то же слово дважды, также не корригируя допущенной ошибки.

«Кривая заучивания» этих больных часто отражает инактивный характер процесса запоминания и обычно не поднимается выше опре­деленного предела, принимая характер типичного «плато». Выше (II, 5, д) мы уже приводили примеры подобных кривых.

Таким образом, описанные опыты позволяют не только установить пределы запоминания, но и сделать ценные выводы об особенностях процессов активной психической деятельности, характерных для раз­личных групп больных.

в) Исследование опосредствованного запоминания

Исследование логического, или опосредствованного, запоминания, введенное в психологию Л. С. Выготским и разработанное А. Н. Леон­тьевым (1931), представляет собой раздел психологического исследова­ния, который в равной мере относится к изучению памяти и интеллек туальных процессов. Оно направлено на то, чтобы дать характеристи­ку тех активных вспомогательных средств, которые служат запомина­нию осмысленного материала и той смысловой деятельности, которая применяется для этих целей.

При исследовании опосредствованного запоминания испытуемому предлагают запомнить ряд, состоящий из 12—15 слов, каждый раз пользуясь соответствующими картинка-ми, которые должны служить опорными средствами запоминания и взглянув на которые испытуемый смог бы вспомнить нужное слово. Картинки, которые могут быть использованы в качестве таких вспомогательных средств, не должны непосред­ственно изображать содержание слова, они подбираются так, чтобы испытуемый был принужден устанавливать между запоминаемыми словом и вспомогательной картинкой известную смысловую связь. Типичным приемом такого процесса может быть запоми­нание слова «дождь» по картинке «зонтик», слова «вор» ш> картинке «замок» или более сложные случаи запоминания, например: слова «лето» по картинке «калоши» (связь — «летом сухо и калоши не нужны») и т. д.

Опыт с опосредствованным запоминанием может проводиться в двух вариантах. В первом из них испытуемому предъявляют ряд слов, каждому из которых соответству­ет одна картинка, по которой он должен его запомнить. Во втором («свободном») варианте перед (испытуемым раскладывают 15—20 картинок,.из которых он каждый раз должен выбирать одну, лучше воего пригодную для запоминания предъявляемого слова.

Испытуемого каждый раз спрашивают, с помощью какой смысловой связи он запоминает данное слово. После того как к каждому слову подбирается вспомогатель­ная картинка, отобранные картинки перемешивают и предъявляют в случайном порядке; при предъявлении каждой из них испытуемый должен вспомнить то слово; для запоминания которого была отобрана данная картинка. Процесс использования смысловых связей для запоминания, как было показано специальным исследованием (А. Н. Леонтьев, 1931'; Л. В. Занков, 1944 и др.), начинает формироваться еще в до­школьном возрасте, окончательно устанавливается к первому школьному возрасту и приобретает в дальнейшем все более сложный характер.

Больные с очаговыми поражениями мозга без общей деменции не обнаруживают сколько-нибудь заметных отклонений в этом процессе; как правило, они охотно участвуют в этом опыте и легко используют простые смысловые связи, помогающие им компенсировать дефекты не­посредственного запоминания. Используя отобранную картинку, они относительно легко возвращаются к тому слову, для запоминания ко­торого эта картинка была отобрана. Лишь в отдельных случаях (осо­бенно на фоне истощения) появляются затруднения в том, чтобы по отобранной картинке вспомнить исходное слово. Такое успешное ис­пользование вспомогательных средств широко применяется в процессе восстановительного обучения.

Только больные с грубо выраженным диэнцефальным синдромом и общим нарушением мнестических процессов могут легко терять выде­ленную смысловую связь и не в состоянии с нужным эффектом исполь­зовать этот прием для компенсации дефекта.

От этого существенно отличаются нарушения, наблюдаемые при по­ражениях лобных отделов мозга. Больные с выраженным «лобным синдромом», как мы уже указывали (II, 5, е), очень часто не в состоя­нии выделять и использовать вспомогательные смысловые связи как средства для запоминания. Предложенная картинка часто вызывает у них ряд самостоятельных ассоциаций, не связывающих ее с соответ­ствующим словом. Однако даже в тех случаях, когда слово и картинка объединяются какой-нибудь общей смысловой связью, эта связь не ис­пользуется для дальнейшего воспроизведения слова. Поэтому вторичное предъявление картинок, которые должны были служить вспомогатель­ными средствами для припоминания нужного слова, не возвращает больного к этому слову, а продолжает вызывать самостоятельные ас­социации, не имеющие вспомогательного значения.

Невозможность установить такую связь, которая в дальнейшем служила бы своего рода «обратной афферентацией», позволяющей ов­ладеть процессом активного запоминания, является поэтому одним из самых существенных симптомов нарушения высших психических про­цессов при поражении лобных долей мозга.

Нам осталось упомянуть еще один вариант метода опосредствованного запомина­ния,, который был в свое время предложен Л. С. Выготским и разработан рядом его сотруд­ников. Этот вариант, получивший название метода «пи кто граммы», сводится к следую­щему. Испытуемому предлагают запомнить ряд слов или целых выражений; для того чтобы запомнить их, ему предлагается каждый раз рисовать любой значок или любое изображение, которое могло бы быть использовано для запоминания данного слова. В качестве слов или целых выражений предъявляются такие, которые непосредственно не могут быть изображены (например,«глухая старуха», «голодный мальчик» или «развитие», «причина» и т. д.). Поэтому для «пиктограммы», с помощью которой испы­туемый запоминает данное выражение, он должен отобрать какой-либо доступный для изображения признак, который может быть использован в качестве вспомогательного средства.

Дата добавления: 2015-10-21