ПЕЙРИНГ: Гарри/Луна/Драко 7 страница

- И он рассказал тебе о том, что случилось на заводе?

- Нет, - Луна покачала головой. - Он об этом подумал.

- Ты что же, мысли читаешь? - не понял Гарри. - Телепат? С каких пор?!

- Ничего я не читаю! Просто со мной сделался... припадок, наверное. Целая история развернулась перед глазами. А на следующую ночь снова приснились вы с Драко. Окровавленные и... мертвые.

- И ты отправилась к министру, - заключил Гарри, не веря собственным ушам. Бруствер поверил чокнутой девочке, которая слышит голоса? Что она ему наплела? Что у нее были видения? Что Поттер и Малфой поубивали друг друга? Но тогда Бруствер должен был отправить сюда не ее, а наряд авроров. Гарри же, черт возьми, все еще герой волшебного мира!

- Какое-то время после школы я работала в Ордене, - сказала Луна. - Там мои способности пригодились, хотя они не всегда проявлялись вовремя. Иногда я видела то, что уже произошло, это бывало особенно мучительно, потому что ничего нельзя было изменить.

К министру меня пускать не хотели, поэтому я воспользовалась камином в штаб-квартире Ордена.

- И вывалилась прямо на ковер в его кабинете?

- Как ты догадался? - удивилась Луна. - Бруствер выслушал меня, хотя времени у него было в обрез. И вот я здесь.

- Чего же ты ему такого наговорила? - пробормотал Гарри, чувствуя, как его неумолимо клонит в сон.

- Неважно. Главное, я здесь, чтобы помочь.

Последнее слово прозвучало тихо и как-то... интимно. Гарри успел заметить, что Луна снова смутилась, и подумать, что она знает что-то, недоступное ему.

- Помочь, - пробормотал он, балансируя на зыбкой грани сна и яви. - Ты спасла мне жизнь...

- Еще нет, Гарри, - прошептала Луна. - Но когда придет время, я это сделаю.

Были ли дальнейшие слова или нет, Гарри уже не слышал. Сон сморил его - глубокий, черный, спокойный - и без сновидений.

Глава 7.

На третий день Луна позволила Гарри подняться с кровати. Не то чтобы он спрашивал - когда ее не было рядом, потихоньку вылезал и ползал по комнате, скрежеща зубами от боли, бледнея, зеленея, упрямо не желая опираться на каминную полку или спинку стула и проклиная Малфоя последними словами. Может, Луна и знала о его подвигах - едва ли она могла не заметить смертельной бледности на его лице. Но запрет оставался в силе, хоть Гарри и плевал на него с высокой колокольни.

И вот - ура! - после тщательного осмотра на третий день Луна с милой улыбкой сообщила, что постельный режим отменяется. Гарри тут же выкарабкался из постели, прихватил джинсы и, пошатываясь, направился к двери.

- Если ты в ванную, то я бы не советовала, - призрачным голосом сказала Луна, глядя ему вслед.

- Почему? - Гарри оглянулся.

- Вода может быть холодной.

- Лучше так, чем совсем без воды, - отмахнулся Гарри. - Ты намазала на меня столько всякой дряни, что у меня словно вторая кожа выросла. Или панцирь, как у черепахи. К тому же от меня несет, как из выгребной ямы.

- Тогда не запирай дверь, - предупредила девушка. - На случай, чтобы я могла войти, если тебе станет плохо.

И с каких пор она превратилась в его персональную сиделку, мрачно размышлял Гарри, закрывая за собой дверь ванной комнаты и щелкнув задвижкой. Ладно, скрывать ему от нее было уже нечего, но хоть какие-то представления о приличиях, о приватности должны были сохраниться? Она же не сестричка в святом Мунго, в конце концов! С чего она решила, будто ей позволено вторгаться в личное пространство?

С такими мыслями Гарри повесил джинсы на крючок за ремень, повернулся... и со стоном привалился плечом к стене. Занавесочка в древней душевой оказалась отведена в сторону, и на полусгнившей деревянной решетке сидел труп с перерезанными венами. Кровь стекала по запястьям и медленно исчезала в дырке слива.

- Ну, сколько можно, - простонал Гарри. - Мефисто, твою маму восемь раз! Убери это немедленно!

Никто не отозвался, только откуда-то сверху, из вентиляционной трубы, послышалось гадкое, сиплое хихиканье. Впрочем, Гарри могло и почудиться.

- Ладно, - прорычал он, стиснув кулаки. - С трупом так с трупом!

Сдернув трусы, отважный гриффиндорец врубил ледяную воду и шагнул в душевую. Кожу обожгло таким лютым холодом, что в первое мгновение у Гарри даже почернело перед глазами, а сердце, казалось, прекратило биться. Убитый на полу не шевелился, не пытался цапнуть Гарри за ногу или составить компанию. Это успокаивало. Хотя труп, как и любое привидение, был проницаемым, и от него веяло замогильным холодом.

Кое-как отмывшись от зелий и пота, до красноты растершись полотенцем, взъерошив волосы и стуча зубами, Гарри натянул джинсы прямо на голое тело. Трусы выстирал и повесил на холодный радиатор - к весне высохнут. Затем выскользнул из ванной, чувствуя себя пингвином в Антарктике.

Теперь ему хотелось лишь одного: добраться до своей кровати и нырнуть под одеяло, чтобы согреться.

Однако не живи, как хочется.

Дверь в малфоевскую комнату оказалась приоткрыта, и оттуда доносились голоса: один тихий, невозмутимый, другой манерный и сердитый.

- Осторожнее, ты, полоумная! Мне мои ребра еще дороги! - проворчал Малфой, когда Гарри приблизился к двери и заглянул в комнату через щель.

- Если бы они были тебе дороги, Драко, ты бы не полез драться, - без тени раздражения возразила Луна.

Гарри увидел ее: в приталенной белой блузке с закатанными рукавами и темной юбке до колен она склонилась над слизеринцем. Тот развалился на постели, милостиво разрешая ощупать свою грудь. Проворные пальцы девушки порхали над ним, время от времени надавливая на кровоподтеки, а волосы спадали через плечо и щекотали голую кожу. Малфой презрительно кривил губы и морщился, словно к нему прикасалось что-то мерзкое, что он едва мог стерпеть.

- Держи свои домыслы при себе, - буркнул Малфой. - Ясно? Не я первый начал. Спроси у Поттера.

- Неважно, кто первый, ты или он. Рано или поздно это должно было случиться.

- Да неужто?

- С вас еще в школе искры сыпались, а после того, что случилось летом...

- И ты туда же? - зарычал Малфой. - Что вы все, сговорились, что ли?! Я не виноват в том, что тогда произошло!

- Гарри так не думает.

- Гарри так не думает, - кривляясь, передразнил Драко. - А мне плевать, что думает твой Гарри. Он собирался меня убить - этого достаточно, чтобы я начал обороняться. Примчалась бы ты сюда, а здесь два трупа! Что бы тогда запела?

- Так я и говорю, этого стоило ожидать, - спокойно повторила Луна.

- Господи, - Малфой откинулся на подушку и закатил глаза. - Трелони дубль два.

- Ты бы попридержал язык, Малфой, - посоветовал Гарри, протискиваясь в дверной проем.

- О! Поттер! Явление тебя народу! Я гляжу, ты жив и здравствуешь! - насмешливо воскликнул Малфой.

- А я гляжу, ты снова прикидываешься больным и убогим, - поддержал Гарри. - Умирающий лебедь.

- Ты мне три ребра сломал!

- А ты мне - все кости до единой, и что? Как видишь, я уже на ногах.

- Не кипятись, Гарри, - спокойно сказала Луна. - Мальчик просто хочет внимания, что в этом плохого?

Гарри усмехнулся. Малфой покраснел и подскочил на кровати.

- Нужно мне твое внимание, полоумная! Каждые пять часов лезешь со своими ощупываниями. Иди вон, его щупай.

- Я еще два дня назад сказала, что у тебя кости срослись, - заметила Луна с мягкой улыбкой. - Если бы не твое желание удостовериться в десятый раз...

- Заткнись! - прошипел Малфой.

- Так, - Гарри скрестил на груди руки. - Сколько месяцев у тебя не было женщины, Драко? - Он сощурился, видя, как слизеринец закипает от бешенства. - Или у тебя их вообще никогда не было? Панси не в счет, она скорее щенок бульдога, чем девушка.

- А у тебя? - рявкнул Малфой. - У тебя кто-нибудь был, кроме твоей рыжей потаскухи?

Удар ниже пояса. В глазах почернело, рассудок отключился. Взбешенный Гарри рванулся к слизеринцу, не замечая ни адской боли, ни черных пятен, ни колокольного звона в голове. Его руки сомкнулись на горле Малфоя - таком хрупком, таком уязвимом, что казалось, надави чуть сильнее - и позвонки хрустнут, раздробятся, и кровь вместе с осколками хлынет горлом.

- Назад! - закричала Луна. - Гарри! Отпусти его!

Малфой захрипел, задыхаясь, вцепившись в твердые, ледяные, точно окостеневшие, руки гриффиндорца.

- Гарри, - повторила Луна. - Отпусти!

Малфой начал синеть.

Нет, Поттер не хотел отпускать. Поттера трясло от лютой ненависти и дикой, необузданной жажды крови. “Убить, убить, убить” - гудело в голове, а пальцы на чужой шее сжимались все крепче, и в целом мире сейчас не могло найтись силы, способной ослабить их хватку.

- Гарри, - затараторила Луна, кидаясь к гриффиндорцу, обнимая, оттаскивая назад, пытаясь дотянуться, чтобы погладить по лицу и даже поцеловать. - Милый мой, хороший мой, не надо, солнышко, не делай этого, прошу тебя, ради Джинни, ради той малышки, которую ты спас, - они не хотели бы... я не хочу, Гарри, слышишь? Я люблю тебя, Гарри. Люблю тебя. Ты нужен мне, очень нужен, Гарри, пожалуйста...

Клин клином вышибают.

Трудно сказать, что из ее слов пробилось сквозь слепое черное пятно, которое заволокло рассудок Гарри, но что-то пробилось! Один шок сменился другим, и пальцы сами собой разжались.

Малфой повалился на кровать, задушенно хрипя, кашляя так, словно вот-вот выплюнет собственные легкие. Гарри на него не смотрел - Луна обнимала его, ее ладони прижимали его голову к ее плечу и гладили, гладили, гладили по щекам, а губы целовали мокрые, холодные взъерошенные волосы, и лоб, и виски.

- Все, все, успокойся, - прошептала она, когда Гарри отстранился, убирая ее руки от своего лица и глядя на нее в смятении. - Все наладится, поверь, - добавила Луна. - Но вам обоим нужно научиться держать себя в руках.

- Сумасшедшая, - пробормотал Гарри. Его ярость сменилась изумлением и странным чувством нереальности происходящего. Он едва не убил Малфоя - видит бог, он был близок к этому, как никогда! Всего несколько секунд - и по слизеринцу пришлось бы заказывать панихиду. Никакие чудодейственные зелья не спасли бы его от отпевания и гвоздей, заколоченных в крышку гроба. Он чуть не убил человека... второго за последние пару месяцев. Что же с ним творилось? Что за сила двигала им?

Гарри, шатаясь, отошел к окну, чувствуя, как на него наваливается беспросветная, черная тоска, и от нее в груди все леденеет, стынет, замирает. И сердце как будто уже не бьется - на его месте что-то твердое, мертвое, неподвижное. Внезапно затошнило, и от слабости задрожали колени, и дышать стало тяжело, будто грудь и горло сдавило стальными обручами. Эта чернота внутри напоминала живое существо, сгусток чего-то нестерпимо мерзкого - он присосался, и его шевеление походило на одержимость.

Гарри прижался виском к оконной раме, жадно втягивая носом дующий из окна сквозняк, - только бы не вырвало! Дождь барабанил в стекло, мутные потоки воды стекали на карниз, а Гарри все смотрел и смотрел на размытые силуэты домов за плотной пеленой дождя и жалел лишь об одном: о том, что три дня назад Луна не дала ему умереть.

Малфой тем временем обмяк, распластавшись на постели. Хрипы стихли.

Обернувшись, Гарри скользнул по нему равнодушным взглядом - и взгляд вернулся снова, на этот раз удивленный. Луна сидела на краешке кровати и с какой-то спокойной, умиротворенной нежностью гладила Малфоя по щеке. Тот на сей раз не протестовал. Лежал смирно, дыша тихо-тихо, точно боясь, что распухшее горло окончательно перекроет доступ воздуха в легкие.

- В следующий раз будешь знать, что можно говорить, а что нет, - вкрадчиво произнесла Луна. - Не перегибай палку, Драко. Гарри сильнее тебя и физически, и магически, и морально.

Малфой не отозвался - еще бы! Он теперь не скоро заговорит. Гарри испытал чувство сродни мстительному удовлетворению. Кажется, теперь это было единственным, что он вообще мог испытывать.

- Полежи, полегчает, - добавила Луна. - Я схожу за бальзамом, чтобы снять опухоль. Гарри?

Короткий кивок на дверь - и гриффиндорец последовал за девушкой в коридор.

- Побудь у себя в комнате, - попросила Луна. - Я зайду к Драко и вернусь. Думаю, мне стоит осмотреть тебя еще раз - с твоими переломами все сложнее, чем с ребрами Драко.

Она ушла, оставив Гарри одного. Надо же: всего полчаса назад он мечтал растянуться на кровати, а теперь даже смотреть не мог на смятые покрывала. Присев на краешек, поморщившись от боли, он уставился в холодный камин. В дымоходе завывал ветер, шум дождя за окнами напоминал шелест потусторонних голосов. Как в Арке в министерском отделе тайн.

А может, это и была Арка? Только какая-то другая? Необычная? Созданная специально для него?

Гарри сидел, вслушиваясь, ожидая, что из сплошного шелеста вот-вот выбьются отдельные голоса и позовут его, потянут за собой, объяснят хоть что-то из происходящего. Или прекратят все это бессмысленное хождение по мукам - заберут с собой.

Луна вошла почти неслышно. Прикрыла за собой дверь и села на другую сторону кровати.

- Нам нужно поговорить, - простая констатация факта.

- О том, что ты сказала, когда оттаскивала меня от Малфоя? - спросил Гарри пустым голосом.

- Ты не должен был запомнить, - удивленно сказала Луна. - Ты был не в том состоянии...

- Забудь. Я не вчера родился. Ты многому научилась в Ордене, правда? Обходиться без палочки в критических ситуациях...

- Моя палочка осталась здесь, на камине, - Луна махнула рукой. - Не было времени за ней бежать.

-... врать, когда требуется. Как это называется? Ложь во спасение?

- Я не врала, - девушка отрешенно поглядела в камин и пожала плечами. - Ты был моим другом, благодаря тебе - и отряду Дамблдора - я узнала, что такое настоящая дружба. Так при чем здесь ложь?

- У меня дурацкое чувство, Луна. Почему-то кажется, что окажись на моем месте Малфой, ты сказала бы ему то же самое. А он не был твоим другом - он вообще не вправе рассчитывать ни на снисхождение, ни тем более на понимание.

- Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, - пробормотала Луна... смущенно?

Хм. Ее беспокойство бросилось Гарри в глаза. Что-то она утаивала, эта девочка с проницательными глазами. Она так спокойно распространялась о собственном безумии: о галлюцинациях, видениях и вещих снах, - а тут вдруг притихла, нервно теребя пальцами уголок покрывала.

- Я просто хочу помочь, - сказала она наконец.

- Из каких-то эгоистических соображений? Или все-таки ты здесь по просьбе Бруствера? Я буду наблюдать за Малфоем, а ты - за мной? Так, что ли?

- Я здесь, потому что так нужно, - уклончиво отозвалась Луна.

- Кому?

- Вам обоим, - она вскинула голову и поглядела на Гарри решительно. - Я ведь все знаю, Гарри. Понимаешь? Не ошибусь, если предположу, что ты никому не рассказывал?

- О чем? - в груди у Гарри что-то болезненно дрогнуло.

- Ты знаешь о чем. Джинни ведь была моей подругой.

- И... - слова давались с трудом, - кому она еще успела рассказать?

- Никому. Даже матери.

Гарри облегченно выдохнул.

- Мне не трудно понять, что ты испытываешь, - я все еще помню, как умерла моя мама. Но что он испытывает, я тоже могу представить.

- Если ты сейчас начнешь его оправдывать и просить проникнуться к нему состраданием... - зашипел Гарри.

- Он виноват в том, что случилось летом, разве я спорю? Но дело не в его вине, дело в том, что ты на этом зациклился. Он не отпускает тебя - тебя же к нему тянет, как магнитом. Ненормальное, иррациональное влечение.

Гарри вздрогнул и скривился, не желая понимать то, о чем она толковала. Какое еще, к бесу-лешему, влечение?

- Зацепить, унизить, отомстить, - продолжила Луна. - При желании ты давно мог это сделать.

- Он не давал повода, - буркнул Гарри. - До сегодняшнего дня.

- А я думаю, ты просто понимаешь, что легче не станет.

- А от чего станет? - со злым отчаянием выдохнул Гарри. - От чего? От прощения? Может, мне с Малфоем побрататься и выпить на брудершафт? Или свалить отсюда к чертовой матери: из этого города, из Англии вообще? Сбежать в надежде, что все вот это, - Гарри прижал к груди кулак, - останется здесь? Тогда, по-твоему, полегчает?

- Для начала лучше просто успокоиться, - твердо сказала Луна. - Все, что тебе нужно, это понять, что жизнь продолжается.

Гарри фыркнул.

- Ты могла бы выдумать что-нибудь пооригинальнее!

- Выдумаю, - серьезно пообещала Луна, и парень оглянулся с неожиданным любопытством.

- Твои сны - об этом? - Гарри сощурился, впиваясь в лицо девушки внимательным, цепким взглядом. Надо же: Луна снова покраснела - совсем чуть-чуть, но розовые щеки раззадорили Гарри. Он оперся на вытянутую руку, наклонил голову, заглядывая девушке в лицо.

- О чем они, Луна?

Рейвенкловка шумно вздохнула. Ее взгляд затуманился.

- О тебе, - произнесла она неопределенно, - о нем, обо мне. О нас. О том, как забывается боль. А вообще, я не знаю, Гарри. Правда. Мои сны редко бывают отчетливыми и конкретными. Они могут быть и бредом, и слепком с будущего - как повезет.

Гарри разочарованно кивнул. Как она умудрилась наговорить столько - и при этом ничего не сказать?

- Я пойду заварю чай, - Луна поднялась с кровати.

- Чай? Сама? Эльфы оставляют еду в зале три раза в день.

- Я знаю. Но я исследовала дом, пока вы с Драко лечились, и нашла бывшую столовую на первом этаже. Сейчас там один хлам, зато мне удалось отыскать чайник. А все остальное у меня с собой, - Луна улыбнулась.

- На все руки от скуки, - прокомментировал Гарри.

- Это очень старый дом, - девушка взяла с каминной полки волшебную палочку и заткнула ее за ухо. - В нем столько секретов!

- Ты уже познакомилась с Мефисто?

- Мефисто? - она подняла брови. - Кто это?

- Местный призрак. Визитная карточка дома, - усмехнулся Гарри. - Что, ты здесь уже четверо суток, а он до сих пор не подкинул тебе отрубленную голову в кровать?

- Ах, это, - Луна кивнула. - Я просто подумала, что у меня снова галлюцинации. А оказывается, это проделки призрака. Учту.

И, слабо махнув на прощанье рукой, она выскользнула за дверь.

Гарри провел остаток дня в комнате. Пару раз Луна приносила ему чай собственного приготовления - на взгляд Гарри, она добавляла слишком много листьев: смородины, мяты и чего-то еще, горького и не слишком приятного на вкус даже в сочетании с тремя кубиками сахара. Пару раз он сам выбирался в зал, чтобы подкрепиться, хоть Луна и обещала приносить еду в его комнату. Гарри не собирался изображать из себя великомученика, тем более что боль доставляла не слишком много страданий - так, напоминала о себе время от времени. К тому же, ему было скучно. Впрочем, в зале развлечений тоже был не фонтан. Луна, когда не сидела с Малфоем, блуждала по дому. А развлекаться разжиганием огня в камине Гарри мог и в своей комнате.

Ближе к вечеру, часов в десять, когда Луна вышла от Малфоя, сообщила Гарри о том, что слизеринец утром будет как новенький, и пожелала спокойной ночи, в голову Гарри пришла любопытная мысль. Такая неожиданная и соблазнительная, что он рывком сел на кровати. Тело отозвалось протестующей болью, но Гарри был уже слишком взволнован, чтобы отвлекаться на всякую ерунду. Раздеться он еще не успел, спать не ложился. Поэтому, сделав глубокий вздох, стараясь успокоить тревожно бьющееся сердце, он выглянул в коридор.

Тишина. Дверь в комнату Малфоя была плотно затворена. Из луниной комнаты доносилось еле слышное пение.

Отлично.

И как он раньше не догадался?! Малфой до утра носа не высунет, так и будет корчить из себя страдальца, стонать и метаться по простыням в перерывах между часами сна. Значит, он не последует за Гарри. И не полезет на чердак.

Сундук - вот что интересовало взбудораженного гриффиндорца, когда он на цыпочках пересекал пустой мрачный холл. Памятуя о прошлых ошибках, Гарри перешагнул через нижнюю ступеньку, а дальше уже все пошло как по маслу.

Он остановился перед трухлявой дверцей с чугунным засовом: поток стихийной магии вырвал ее из стены вместе с ржавыми петлями, засов покорежился, пара досок оказалась выдрана из поперечных брусков вместе с гвоздями. Дверца сиротливо стояла, прислоненная к проему, и представляла собой жалкое зрелище. В лихорадочном возбуждении Гарри подхватил ее, охнув от боли, отодвинул в сторону и протиснулся в образовавшуюся щель на чердак.

В отличие от лестницы, сюда из холла не проникал жидкий желтый свет люстры. Гарри очутился в сыром, промозглом мраке. Холод проникал под рубашку. Сердце быстро, загнанно бухало в груди.

Где-то здесь должна была валяться свечка.

Гарри зажмурился, как можно отчетливее представляя заплывший воском белый огарок, и выдохнул:

- Акцио свеча!

Что-то гладкое, неровное и скользкое, похожее на обмылок, ткнулось ему в ладонь - он едва успел сжать пальцы, пока оно не выскользнуло. Нащупав крошечный жесткий фитилек, Гарри поднес его к губам и медленно подул. Дыхание сорвалось с губ облачком мерцающего розового пара. Еще раз - фитиль нагрелся и слабо затлел. И еще - вспыхнул огонек, и Гарри обдало жаром собственной магии.

Вытянув руку, он огляделся. Похоже, Малфой еще не поднимался сюда после той злополучной драки. Гарри отчетливо помнил, что пространство в середине чердака было расчищено от старого хлама, помнил стулья и трюмо с треснувшим зеркалом. Теперь же чердак превратился в настоящие баррикады: не переломав ног, не пройдешь.

Где же сундук?

Осторожно, стараясь не шуметь, Гарри пробрался через россыпи барахла. Огонек свечи колыхался, черные тени устроили сумасшедшие пляски на стенах и низком потолке. Вдобавок ко всему Гарри обнаружил, что под его ботинками хрустят призрачные кости - привет Мефисто! Ужасающий хруст - и нога Гарри провалилась в желтую отполированную черепную коробку, выдавив наружу какую-то мерзкую черную жижу: то ли перегнившие мозги, то ли клубок раздавленных червей. Скривившись, Гарри потряс ногой и приготовился выругаться от избытка чувств. Но тут его взгляд наткнулся на дно кованого сундука, и все ругательства вылетели из головы.

Сундук лежал на боку с откинутой крышкой. Пергаменты, стопки чистых листов, закрытые чернильницы, списанные, расщепленные перья - все это Гарри не интересовало. Пристроив свечку на край крышки, он разгреб ворох бумаги и вытащил папку - ту самую истрепанную картонную папку со старомодными тесемками вместо кнопки или магнитной застежки. Такими теперь даже в архивах не пользовались. Что же Малфой в ней прятал?

"27 августа, - прочел Гарри, открывая папку наугад: - Сегодня мне ничего не снилось. Не помню, говорил тебе или нет, но сны в этом доме подчас поражают своей яркостью. Я читал об этом когда-то, сейчас уже не вспомню где. Изоляция, тишина, отсутствие впечатлений влекут за собой то, что называется сенсорным голодом, и мозг компенсирует его необычайно реалистичными снами. Или галлюцинациями. До последних я еще, к счастью, не дошел, можешь не волноваться. Думаю, все дело в книгах. Я учу латынь и французский, хотя ты и говоришь, что лучше знать в совершенстве свой язык, чем кое-как - чужой. Понимаешь ведь, здесь нельзя молчать, нельзя просто сидеть, уставившись в камин, хотя подчас это желание сводит меня с ума. Нельзя расслабляться - бред и галлюцинации, а вместе с ними и сумасшествие, только и ждут, когда я опущу руки. Меня все чаще тянет в сон... но спать нельзя. Лучше я буду писать тебе, пусть даже тебе сейчас трудно ответить. Ничего, я вырвусь отсюда, и мы снова будем вместе".

Гарри перевернул страницу. Округлые, аккуратные буквы, почти каллиграфические, чуть размашистые - последнее говорило об амбициях и чувстве превосходства - складывались на бумаге в ровные строчки.

"Да, мне ничего не снилось... Это странно. И хорошо, потому что я наконец смог выспаться. Знаешь, я так устал от этих снов... мне от них никуда не деться. И я безумно... Мерлин, как же я боюсь увидеть в них тебя! Не приходи ко мне, ладно? В ту ночь, когда я увижу тебя, я сойду с ума, и тогда уже ничего нельзя будет исправить. А Малфои так легко не сдаются. Что бы ни случилось, не приходи ко мне... и за мной не приходи. Умоляю".

- Любопытство сгубило кошку, - произнес рядом тихий, хриплый голос.

И Гарри подскочил от испуга. Захлопнул папку, развернулся, уперся взглядом в худое, изможденное лицо Драко, стоявшего всего в шаге от него. Как же он не услышал его приближения? Ни стука подметок об пол, ни хруста мусора, ни скрипа половиц. Гарри напрягся, но Малфой смотрел на него спокойно и как-то... устало. На его шее чернели отпечатки пальцев - жуткое, странное зрелище, наводящее на мысль о том, что слизеринец сам испачкал себе шею сажей из камина.

Гарри с трудом разогнулся и поднялся с колен. Слабость в затекших ногах, боль в ребрах. Пламя свечи затрепетало от дуновения воздуха.

- Что это? - спросил он, держа папку на вытянутой руке. - Кому ты пишешь?

- Не твое дело, - произнес Малфой. - Я же не роюсь в твоих вещах, Поттер. Или твои родственники магглы не учили тебя правилам приличия? Не читали лекций о морали, о совести, о границах чужой собственности? О личном пространстве? О том, что каждый имеет право на личную жизнь и что лезть в нее грязными лапами - все равно что расписываться в собственной низости, невежестве и наглости?

- Ошибаешься, - отозвался Гарри холодно. - Все, что здесь происходит, как раз мое дело.

- Ну да, - фыркнул Малфой. - Ниже падать уже некуда. Хочешь, можешь отправиться ко мне в комнату и порыться в белье.

- У тебя нет белья, - ляпнул Гарри бездумно.

- О, ты уже проверил? Черт побери, я тебя недооценил! - воскликнул Драко с натугой, изображая притворное удивление.

- Если бы оно у тебя было, ты бы не разгуливал в дранине, Малфой, - сердито проворчал Гарри.

Малфой дернулся и запахнул мантию, под которой, Гарри видел, у него не было ни рубашки, ни свитера. Все верно: сначала Гарри оторвал с его рубашки пуговицы, а потом и вовсе превратил ее в лохмотья.

- Кому ты пишешь? - повторил Гарри.

- Я же сказал, это не твоего ума дело. Отдай папку.

- И не подумаю.

- Тебя это не касается, Поттер. Это мои вещи...

- Были, - Гарри сунул папку подмышку. - Сдается мне, Бруствер был прав. Ты знаешь, где находится Нарцисса, раз пишешь ей. Ведь это она адресат, верно? Кто еще это может быть?

- Не испытывай мое терпение, Поттер, - сквозь зубы процедил Малфой.

- А что ты сделаешь? Снова подеремся? Ты уже в форме?

- А ты? Если помнишь, это я тебя уделал до такой степени, что ты едва концы не отдал. Великий Гарри Поттер!

- Кончай паясничать, Малфой.

- Кончай хаметь, Поттер.

Повисло молчание. Гарри прикидывал, сможет ли он безболезненно проскользнуть мимо Малфоя, чтобы спуститься с чердака в холл. Малфой просто ждал, не сводя с него холодных, сощуренных глаз.

- Где она? - наконец, спросил Гарри. Он уже сообразил, что за просто так Малфой его не выпустит. - Скажи, где твоя мать, и я отдам тебе папку. Может быть, меня вообще выпустят из этого дома, Малфой, и мы больше не увидимся.

Дата добавления: 2015-09-30