Пэйринг: Гарри Поттер/Драко Малфой 47 страница

Когда мокрая холодная ткань в очередной раз опустилась Гарри на лоб, юноша прикрыл глаза, и в ту же секунду сознание заволокло кипящим красным туманом. Гарри привстал и испуганно огляделся.

— Успокойтесь. С вами всё будет в порядке.

— Драко… Я его не… С ним всё нормально?

— О да, — Снэйп бесстрастно смотрел на гриффиндорца. — А вы будете здоровы уже к выходным. Обещаю.

— К выходным? Не может быть.

— Вы же говорили, что верите мне.

— Я верю.

— Что бы вы стали делать в воскресенье?

— Квиддич, — чуть слышно прошептал Гарри.

— Ну, разумеется, — кивнул мастер зелий. — А ещё?

— Навестил бы Хагрида.

— Так. А в Хогсмид вам хотелось бы пойти?

— Но ведь мне нельзя, — прошептал Гарри.

Снэйп едва заметно улыбнулся.

— Но вам хотелось бы?

— Да. Наверное.

— Куда бы пошли?

Гарри кашлянул.

— Дайте мне воды.

— Готовы рискнуть?

— Нет. Я не буду глотать.

Снэйп приподнял Гарри голову и поднёс к губам гриффиндорца стакан.

Как же хотелось выпить всё до дна! Но Гарри знал, что его немедленно вывернет наизнанку. Организм не принимал ничего. Поэтому пришлось подержать воду во рту и выплюнуть её обратно в стакан.

— Так куда бы вы пошли, Поттер? — повторил свой вопрос Снэйп, когда Гарри снова опустился на подушку.

— Не знаю. Мне тяжело говорить.

— Не хотите разговаривать? Я могу уйти.

— Нет! — Гарри сжал слабыми пальцами руку Снэйпа. — Не уходите. Там… — он перевёл дыхание. — Там всё изменилось после войны.

Эта странная беседа продолжалась далеко заполночь. Иногда Гарри казалось, что он вот-вот заснёт. Голос Снэйпа звучал то далеко, то близко. Изредка накатывало забытьё, и Гарри словно проваливался куда-то. Но проходили секунды — а может быть, часы — и сквозь звон в ушах гриффиндорец слышал неторопливое и бесстрастное:

— …вам приходилось бывать в Уэльсе, Поттер? В Уэльсе находится самая высокая гора в Англии…

Красный туман сгущался, и усиливался гул в ушах. Всё горело. Внутри, кажется, полыхал пожар. Но на голову вновь и вновь опускалось холодное полотенце, и ровно поставленный негромкий голос снова наплывал из ниоткуда:

— …у Лили было тёмно-красное платье. Когда она его надевала, ваш папенька имел привычку везде сопровождать её с квиддичной битой с руках...

И снова всё повторялось. Туман, нестерпимый жар, стекающая с волос вода, холодная рука, сжимающая Гаррины пальцы, и тихий голос:

— …мне не единожды случалось бывать там, но подобного я не видел ни разу...

Свечи догорали. Может быть, уже утро?

Пить. Пить, пожалуйста, ради всего святого!

Но Гарри знал, что нельзя. Поэтому ему оставалось лишь ловить языком капли, падающие со спутанной чёлки.

— …помните, Поттер?

— Помню… — чуть слышным шёпотом отозвался Гарри. — Вы как раз судили квиддичный матч.

— В самом деле? Прошло так много времени.

— Мне исполнилось одиннадцать, я тогда только приехал в Хогвартс.

— Хм… Мне почему-то до сих пор кажется, что вам одиннадцать.

— По-моему, профессор МакГонагалл то же самое думает о вас, сэр.

— Что я слышу, Поттер? Значит ли это, что вам легче, и я наконец-то получил возможность снимать с Гриффиндора баллы?

Гул, кровавый туман, резкая боль в груди, спазмы в ссохшемся желудке.

— …только и говорят о том, что это он выхлопотал для меня должность преподавателя по защите. Разумеется, на первых порах это будет сопряжено с некоторыми сложностями. Но я думаю…

Гарри очнулся от кошмарного ощущения, что больше никогда не сможет глотать, и у него вырвалось:

— Пить.

К дьяволу. Пусть его снова будет полоскать три часа кряду. Лучше это, чем жажда.

К губам прижался край стакана.

Вода плеснулась и пролилась на грудь. Восхитительная холодная вода. В рот попал кусочек льда, и Гарри с наслаждением сунул его языком за щёку, словно конфету. Как хорошо, Господи, какое блаженство. Хотя бы несколько минут облегчения, прежде чем внутренности попросятся наружу. Но ничего не случилось. Ни через несколько минут, ни позже.

Гарри не мог поверить в это и осторожно приоткрыл глаза.

— Ну, я вижу мои полночные бдения подошли к концу, Поттер, и вас можно оставить.

Голос у Снэйпа сильно сел. Гарри показалось, что мастер зелий слегка охрип.

— Уходите? — с некоторым разочарованием спросил Гарри. Снэйп даже не дотронулся до него, а гриффиндорец рассчитывал, что может рассчитывать на нечто большее, чем «Живы, Поттер? Ну, я пошёл».

— В отличие от вас я не имею возможности проводить в постели будний день. У меня сегодня четыре урока защиты и дополнительные по зельям. С вами останется Рем. Оставляю воду на случай, если вы захотите пить.

Снэйп направился к стене.

— Профессор?

— Да?

— Спасибо.

— Не стоит благодарности, Поттер.

— Но ваш голос… Вы всю ночь говорили. Как же?..

— Ничего страшного. Выпью зелье, и голос восстановится.

Гарри с трудом приподнялся на локтях.

— Яичная микстура? — прошептал он.

Снэйп обернулся в раскрывшемся портале:

— Поразительно. Вы помните это зелье.

— А почему нет? Может быть, мне ещё придётся занять вашу должность. После того, как я закончу Хогвартс. Вы ведь не допустите, чтобы место учителя по защите…

— Я вижу, вы уже совсем поправились, Поттер, — холодно перебил Снэйп.

— Вам не нравится эта идея? Но ведь тогда я всё время буду у вас на глазах. К тому же вы сможете мне помогать. Я справлюсь. Я не так безнадёжен, как кажется.

Взгляд профессора на мгновение задержался на лице Гарри.

Гарри был уверен, что за этим безмолвием таится нечто большее, в любой момент готовое прорвать ледяную плотину молчания.

— Я пришлю к вам Люпина, — сказал Снэйп, и стена за ним закрылась.

Глава 6.

Рон с мрачным видом сел напротив Гарри и положил перед ним пухлый свёрток.

— Мама тебе прислала, — пояснил он.

Гарри с удивлением посмотрел сначала на него, затем — на свёрток.

— Передай ей спасибо.

Рон безучастно кивнул.

Гарри отставил тарелку и потянул к себе пакет. Молчать было невежливо, и Гарри решил спросить что-нибудь.

— Как дела, Рон? Как дома?

— Дома всё нормально, — Рон мрачно засопел. — Остальное ты знаешь.

Гарри подумал, сообразил, о чём он говорит, и пожал плечами:

— Но это ведь не значит, что она…

— Значит. Именно это и значит, — Рон махнул рукой и встал. — Извини. Ты не тот человек, которому я должен жаловаться. Увидимся.

— Увидимся.

— Боже, Рон Уизли и Гарри Поттер беседуют за столом Слизерина. Жаль, мой братец перестал интересоваться фотографией. Эту сцену необходимо увековечить для потомков.

— У тебя две секунды, чтобы исчезнуть отсюда, Криви.

Деннис обернулся к Малфою.

— А вот и новый хозяин Хогвартса.

— Называй, как тебе удобнее. Но не попадайся мне на глаза, — Драко прошёл мимо гриффиндорского ловца и сел рядом с Гарри. — Привет, Поттер.

— Привет.

Рон отправился восвояси, не обращая внимания на кривую улыбочку Денниса, который усаживался за гриффиндорский стол под пристальным взглядом Крэбба и Гойла.

— Что ты опять им сказал? — Колин возмущённо смотрел на младшего брата. — Оставь их в покое! Ты ведёшь себя, как идиот!

— Отвяжись, — огрызнулся Деннис.

— Если ты не поймаешь снитч в финале, я тебя урою, — прошептал Гарри.

Драко хмыкнул.

— Уизли так страдает по Грэнжер… Поневоле поверишь, что он всерьёз в неё влюблён. Бедняжка, — блондин взглянул на склонившуюся над книжкой Гермиону. — И что вы оба в ней нашли? Не пойму, хоть убейте.

— Драко, это уже давно в прошлом. Ты бы ещё вспомнил Флёр.

— Флёр? Она просто красивая кукла. Не больше. А Грэнжер — это совсем иное. И ей нужен другой парень. Кто-нибудь вроде… Ммм…

— Тебя, — мрачно сказал Гарри.

— Ну вот уж нет!

— Разумеется. Разве ты осквернишь себя отношениями с нечистокровной ведьмой.

Драко расхохотался.

— Ты будешь удивлён, но её родословная играет тут самую последнюю роль. Если бы я её захотел, я бы не стал смотреть, магглорождённая она или нет.

— Да неужели? Кто бы мог подумать, что какая-то пара месяцев изменит тебя до неузнаваемости.

Драко усмехнулся.

— Поттер, ты до сих пор думаешь, как гриффиндорец.

— А я и есть гриффиндорец, если ты ещё не забыл.

— Ты теперь не гриффиндорец, а ученик Хогвартса. А на Грэнжер я бы никогда не женился по двум причинам. Во-первых, не желаю, чтобы моя жена была синим чулком. А во-вторых, мне не нужна жена, которая будет умнее меня самого.

Гарри уставился на блондина. Тот уписывал яичницу и глаз от тарелки не поднимал. Ладно, чёрт тебя возьми.

— Как тренировки в команде?

— Знаешь, нормально. Даже удивительно, до чего удачно всё идёт. Правда, я не могу часто выбираться на поле. Нет времени.

— Дело не во времени. Просто квиддич — это последнее, о чём ты сейчас думаешь.

— Наверное. Голова другим занята. Ну ничего, скоро это закончится, и я смогу вплотную приступить к своим обязанностям. Кстати, ты мог бы хоть изредка появляться на наших тренировках. Ты так настаивал, чтобы я вернулся в команду, а сам даже ни разу не пришёл на поле.

— Не скажешь, когда я должен был прийти? Мне только на этой неделе разрешили выходить на солнце.

— В самом деле. Но завтра ты придёшь?

Гарри пожал плечами.

— Приду, если хочешь.

— Хочу. Между прочим, ты помнишь, что сегодня вечеринка?

Гарри застонал.

— Драко, неужели нельзя обойтись без моего присутствия?

— Поттер, я уже переносил это мероприятие из-за твоей… мм… болезни. Ещё раз я подобными глупостями заниматься не собираюсь. Ты идёшь, и точка.

— Ума не приложу, как это Снэйп и остальные разрешили мне покинуть школу!

— Я сказал им, что ты почётный гость, Поттер. А Северуса даже уговаривать не пришлось, — Малфой ухмыльнулся. — Он сказал, что должен тебе один званый вечер. Я, правда, не понял, о чём речь. Но наш профессор не любит быть должным. Он всё устроил в лучшем виде и даже взял на себя труд уговорить МакГонагалл выпустить тебя за пределы школы. Под свою ответственность. Так что за вечер он тебе должен, признавайся?

Гарри вздохнул.

— Когда мы были в Гардинер-Парке, Снэйпу пришлось отправиться на приём. Но я не понимаю, разве я виноват в том, что ему прислали приглашение?..

— Понятно, — насмешливо кивнул слизеринец.

— Ничего смешного. Ненавижу вечеринки…

— На прошлой неделе ты сказал, что согласен.

— Я согласен. Только это была глупая затея, и…

— Поттер, я угрохал чёртову уйму времени, чтобы организовать вечер. И ещё больше времени потратил на то, чтобы туда смог прийти ты. Мне пришлось умасливать Розмерту битых семь дней, чтобы она закрыла "Три метлы" в пятницу вечером. Она не соглашалсь ни за какие деньги. Я выбил в Министерстве разрешение на применение Пространственного коридора, чтобы нам было безопаснее и быстрее добраться до Хогсмида. И теперь ты хочешь сказать, что после всего этого не придёшь?

— Извини.

— К тому же, там будет Снэйп.

Гарри сразу напрягся и холодно посмотрел на блондина.

— Какое мне дело до того, будет там Снэйп или нет?

— О, я уверен, что тебе это абсолютно безразлично, Поттер, — насмешливо ответил Драко. — Я сказал просто так. На всякий случай.

— Спасибо, Драко. Но мне, на самом деле, неинтересно, придёт ли туда Снэйп, — Гарри придвинул к себе посылку от миссис Уизли. — А остальные гости знают, что там будет Снэйп?

— Конечно.

— Значит, им даже напиться не удастся.

— Поттер, Снэйп придёт исключительно ради твоей безопасности, а не ради того, чтобы контролировать количество спиртного, выпитого гостями.

— Неужели ко мне больше некого приставить? Только Снэйпа?

— Среди многих претендентов он лучший, Поттер, я это говорил и повторю ещё не раз, — Драко налил себе кофе и добавил: — И прекрати ломать комедию. Можно подумать, ты не рад.

— Я уже сказал, мне совершенно всё равно, — буркнул Гарри и заметил, как Драко что-то внимательно разглядывает у него за спиной.

— Что там?

— Уморительное зрелище, — сообщил блондин. — Северус Снэйп, окружённый студентами. Старина Северус… Похоже, теряет квалификацию. Посмотри, они его почти не боятся.

Гарри обернулся.

— Да, действительно, — отрывисто сказал он. — Наверное, это из-за защиты.

— О да, — Драко вытер губы салфеткой. — Такой защиты нам никогда не преподавали.

— А чем вы на ней занимаетесь? — с деланым безразличием спросил Гарри, отводя глаза от профессора, который грозно возвышался над группкой учеников.

— …Дополнительные занятия для младших классов я смогу провести не раньше следующего четверга, мисс Томпсон, сегодня я занимаюсь с выпускными классами, — донеслось до них.

— Ты мог бы прийти разок и увидеть всё собственными глазами.

— Если бы я мог, то уже пришёл бы, — резко ответил Гарри.

Драко взглянул на него.

— Да, конечно. Прости. До меня долго доходит. Послушай, я почти тебя не вижу. Где ты пропадаешь?

— В своей комнате.

— И что ты там делаешь?

— Уроки.

Малфой слегка прищурился.

— Ты серьёзно?

Гарри посмотрел ему в глаза.

— Более чем.

— Тогда тебе просто необходимо развеяться. Да, ты кажется хотел узнать, чем мы занимаемся на защите.

— Я не хотел… — возмутился было Гарри, но Драко, похоже, не слышал его.

— Снэйп даёт всем классам один и тот же материал.

— Это как?

— Только не удивляйся. Он учит контролировать дыхание. Заставляет вырабатывать неподвижность мышц. Потом, различные упражнения на укрепление памяти, на развитие внимания... А ещё, оказывается, есть специальная методика, чтобы повысить сенсорные способности. О, Снэйп знает много разных штучек, которые в школе не проходят. И самое главное, он умеет контролировать боль. Он утверждает, что раз мозг ответственен за большинство действий человека, то, следовательно, и боль контролировать вполне возможно. Жаль, ему не позволят научить нас этому. Хотя многие хотели бы. Но, к сожалению, без Пыточного проклятия этих премудростей не постичь.

— Очень познавательно. Не думал я, что и Снэйп станет читать студентам лекции. Мне казалось, он практик и не будет тратить время на болтовню.

— Ты не прав, — спокойно заметил Драко, и Гарри увидел в его глазах понимание пополам с сочувствием.

Гриффиндорец с трудом подавил раздражение. Спокойно. Драко ни в чём не виноват.

— И в чём смысл всех этих бесед? — стараясь казаться совершенно равнодушным, спросил Гарри.

— Говоря его словами, Снэйп не хочет, чтобы мы погибли глупой смертью. У нас сегодня первый практический зачёт. Интересно, что он придумал.

— Как же он тебе не рассказал, — ехидно сказал гриффиндорец.

Но Драко даже бровью не повёл.

— Поттер, люди должны заниматься своим делом. Один учит детей, другой управляет школой. Каждый на своём месте, понимаешь?

Да, Драко стало практически невозможно задеть или вывести из себя. У него на всё был готов ответ. Это раздражало. Чёртова выдержка Малфоев. Есть, чему позавидовать.

Гарри снова сменил тему.

— Так значит, сегодня мы отправляемся кутить?

— Да.

— Замечательно. Обещаю быть любезным и остроумным.

— Приятно слышать.

— Только ты не сказал, какая должна быть форма одежды.

Драко изогнул бровь.

— Можешь хоть в пижаме приходить. Это неофициальный приём. Прессы не будет. Близнецы Уизли не в счёт.

— Понятно. Свитер и джинсы подойдут?

— Бога ради. Только никакой гриффиндорской символики.

Гарри кивнул.

— Кстати… Отличные очки. Но меня раздражает, что из-за этих стёкол у тебя теперь глаза сиреневого цвета.

— Я могу и без них...

Гарри взялся было за тонкую дужку, но слизеринец остановил его.

— Не надо. Здесь слишком светло.

— Драко, со мной всё в порядке.

— Я знаю, Поттер. Иначе Снэйп не выпустил бы тебя из комнаты, — Малфой слабо улыбнулся. — Ну, увидимся.

Блондин направился к выходу из Большого зала. Крэбб и Гойл двинулись за ним.

~*~

С той памятной ночи прошло две недели.

Выздоравливал Гарри быстро. Конечно, всё равно пришлось несколько дней проваляться в постели, и ещё несколько дней посидеть в комнате, чтобы не попасть под прямые солнечные лучи. Снэйп и Люпин выводили его погулять, когда садилось солнце. А потом всё прошло. Шорохи и запахи исчезли. Аппетит полностью восстановился, и у Гарри снова появилась возможность наслаждаться кушаньями.

А ещё он стал видел без очков. Его по-прежнему беспокоил яркий свет, но в пасмурные дни гриффиндорец мог похвастаться почти идеальным зрением. Теперь Гарри постоянно носил очки, дымчатые стёкла которых становились фиолетовыми, стоило выйти из темного подземелья в верхние покои замка. Было немного необычно — видеть весь мир сиреневого оттенка — но глаза уже начинали привыкать к этой странности. Рем в шутку говорил, что ему нужны очки с розовыми стёклами. Вероятно, тогда он стал бы веселее глядеть по сторонам. Гарри с трудом выдавливал из себя улыбку.

О той кошмарном ночи больше не вспоминали. Только Драко сказал очень серьёзно: "Считай, что ты меня отметил, Поттер". У Малфоя на шее остался жутковатого вида кровоподтёк, след от которого темнел на его светлой коже до сих пор. "Знаешь, вряд ли ты нуждаешься в моём покровительстве или защите", — ответил Гарри. Драко посмотрел на него и как-то странно улыбнулся в ответ. "Время покажет".

Глупости. Что могло показать время?

Придя в себя после диковинной хвори, Гарри вдруг обнаружил, что вся одежда стала ему узка в плечах и груди, а рукава и брючины сделались коротки. Пришлось заказать кое-что из одежды. И новую мантию тоже.

Это было неожиданно. Ведь Гарри думал, что уже вырос, и больше никаких особенных изменений в его внешности не произойдёт. Получается, опять ошибся. Прощай, квиддич. Теперь уже навсегда. Впору наниматься в телохранители к Драко. Хотя, конечно, до размеров Крэбба и Гойла ему ещё далеко. Есть повод для ликования.

Гарри развернул посылку миссис Уизли и обнаружил в ней чёрную вязаную безрукавку с ярким жёлтым фениксом на груди. Ожидая получить в подарок очередной зелёный свитер с собственными инициалами, Гарри несколько оторопел. Милая миссис Уизли.

Безрукавка пришлась в пору. Отлично. Это он и наденет. С белой рубашкой и джинсами. Раз это просто вечеринка… Хотя Гарри не сомневался, что девчонки будут выглядеть, как кинозвёзды. Уже не говоря о Драко.

Он напрасно согласился пойти на эту вечеринку. Отказать Малфою было невозможно. "Чёрт, мне всего семнадцать!" Полнейший идиотизм — отказываться от развлечений… Но Гарри не хотелось развлекаться. И вообще ничего не хотелось. Почему? Он и сам не знал. Рем вчера спросил его об этом. Гарри не смог объяснить.

Кажется, всё было в порядке. У него больше ничего не болело. И ещё Гарри заметил, что шрамы стали бледнеть. И шрам на лбу сделался почти не заметен. Гриффиндорец сказал об этом Снэйпу. Но тот лишь мельком взглянул на него поверх свитка с очередной контрольной и сказал что-то насчёт рассеивающихся старых проклятий. И всё.

Гарри вглядывался в своё отражение, осторожно дотрагивался до разглаживающейся кожи на лбу. Неужели закончилось? На самом деле? Закончилось. И уже никогда не вернётся. Ничего.

"Ты должен научиться жить по-новому, — мягко сказал Рем. — Это нормально, Гарри. Сейчас многим трудно привыкать к тому, что мир стал другим после войны. Нужно время, чтобы осознать это, понимаешь?"

Да, наверное.

Но только вот у Сириуса не получилось. Что бы Рем не говорил. Сириус не смог прийти в себя. "А я смогу? Не знаю…А если нет?"

Вчера Рем показал ему несколько старых снимков, сделанных в годы его учёбы в Хогвартсе. На одном были Сириус и Джеймс, облачённые в яркую квиддичную форму cтарого образца. Судя по тому, что происходило на фото, оба были в изрядном подпитии. Будущий Гаррин отец и крёстный лихо отплясывали канкан на сдвинутых вплотную деревянных скамьях, стоящих в раздевалке. Гарри посмотрел на снимок и, кажется, впервые после своего возвращения из Гардинер-Парка рассмеялся. "Можешь оставить себе", — сказал Рем, когда Гарри протянул ему фотографии. Гарри поблагодарил оборотня и теперь, время от времени доставал пачку разноцветных картинок и внимательно разглядывал их. И чем дольше он смотрел на смеющееся юное лицо Сириуса, тем тоскливее ему становилось. Фотографии мамы и отца не причиняли боли. Гарри давно смирился с тем, что у него нет родителей. Но Сириус… После войны многие маги попали в больницу Святого Мунго отнюдь не с физическими повреждениями, а, как это деликатно называли в газетах, с "нервными расстройствами". Чёрта с два. У людей просто съезжала крыша. Кое-кого из этих людей Гарри знал. И кое-кто из них был обречён провести в больнице ещё очень долгое время. А Сириус… Вдруг он тоже?..

"Мне ведь ничего не рассказывают о нём! Почему врачи читают его письма? И эти записки, которые он мне присылал… Он же наверняка делал это в тайне от целителей. Что всё это значит? Неужели Сириус на самом деле…"

Нет.

Гарри потряс головой. Не может быть. Сириус сильный. И справится с чем угодно. Он пережил кое-что похуже физических травм. "Но почему они так тебя оберегают именно от него?" — зудел в мозгу тревожный голосок.

Забудь. Сегодня пятница. Конец недели. И вечеринка. Может, даже будет весело. Хотя Гарри уже давно не мог вспомнить, каково это — когда весело. Больно, приятно, плохо, скучно. Это — да. В крайнем случае — любопытно. Или интересно. Но чтобы весело…

Гарри сел за стол и рассеянно полистал учебник защиты от тёмных сил. Сколько можно сдавать это устно? Чего ради? Зачем ему нужна теория, если он всё равно не сможет применить её на практике? А ведь сейчас у семиклассников практический зачёт по защите.

Гарри попробовал вчитаться в очередной параграф, но ему это не удалось. Если уж быть совсем откровенным, то он, наверное, единственный в Хогвартсе, кто знает о тёмных силах больше, чем все вместе взятые студенты. И ничего не случится, если он вместо этого дурацкого сидения над книгой пойдёт прогуляться. Нет, вовсе не для того, чтобы посмотреть, как Снэйп будет проводить практический зачёт. И даже не для того, чтобы взглянуть на Снэйпа. Просто Гарри больше не хотелось бессмысленно сидеть над этой глупой книжкой.

После Гарриного выздоровления отношения гриффиндорца и мастера зелий стали довольно натянутыми. Каждый раз, когда они сталкивались где-нибудь, постоянно получалось так, что Гарри начинал хамить, а Снэйп неизменно отвечал ему ледяным тоном. Происходило это само собой, Гарри ничего специально не делал, просто вдруг откуда-то со дна души поднималась злость, и хотелось только спорить и придираться к словам.

Вероятно, часть причины крылась в том, что Гарри втайне надеялся на некоторую оттепель в их отношениях после той жуткой ночи. Снэйп же продолжал держаться холодно и отстранённо, и, должно быть, от отчаянья, Гарри старался вести себя как можно более вызывающе.

Дверь класса, где проходили занятия, была приоткрыта. По идее, Гарри строго-настрого запрещали приближаться к аудиториям, где преподавалась практическая магия. И до этого момента гриффиндорцу каким-то образом всегда удавалось соблюдать правила. Было самое время уйти. Но ведь дверь всё равно приоткрыта. Почему бы не заглянуть?

Гарри подошёл ближе и остолбенел.

В середине класса стояла Лаванда Браун. Воздух вокруг неё весь был сплетением сияющих золотых нитей. А из одного конца класса в другой мимо Лаванды медленно, словно нехотя, полз… огромный василиск. Опомнившись, Гарри сообразил, что это всего-навсего имитация василиска, созданная при помощи магии, и прильнул к двери. Судя по помертвевшему лицу обычно румяной Лаванды, ей было сильно не по себе. "И зачем это нужно?" — подумал Гарри, наблюдая за скользким телом гада, проползающего у её ног. Неожиданно василиск поднял голову и повернулся к Лаванде. Одна из блестящих нитей со звоном лопнула, тварь бесследно пропала.

— Очень жаль, — медленно произнёс Снэйп, выходя на середину класса. — Можете сесть на своё место, мисс Браун.

Лаванда подчинилась.

— Итак, результаты весьма неутешительные, — изрёк мастер зелий. — Как ни прискорбно, никто из вас не сдал зачёта. За исключением, пожалуй, Лонгботтома, который, судя по всему, был настолько напуган, что прирос к полу от ужаса. Впрочем, именно это от вас и требовалось. Надеюсь, вы понимаете: если бы василиск был настоящим, то ваши шансы выжить равнялись бы нулю. Думаю, теперь вы осознали, как важно уметь сохранять неподвижность мышц. Кое-кому это казалось глупой затеей…

— Мистер Поттер! — раздалось у Гарри за спиной. Гриффиндорец резко обернулся и увидел профессора МакГонагалл, которая чуть ли не бегом пересекла разделяющие их несколько футов и плотно закрыла дверь класса.

— Что вы тут делаете, Поттер? — декан Гриффиндора выглядела очень рассерженной. — Вам прекрасно известно, что вы должны держаться подальше от кабинетов, где занимаются практической магией!

— Да, профессор, — чуть слышно ответил Гарри.

Он не испугался, но всё же было неприятно попасться на месте преступления.

— Тогда почему вы тут, а не занимаетесь в библиотеке, как вам было предписано?

— Ну… Я уже позанимался, профессор. И мне просто хотелось… Никакой опасности не было. Ведь я стоял за дверью.

Профессор МакГонагалл хотела сказать что-то в ответ, но её лицо внезапно смягчилось, и она заговорила совсем другим тоном:

— Я понимаю, вам сейчас тяжело, Поттер. Но скоро всё закончится. Поверьте.

— Закончится? — переспросил Гарри негромко. — Если что-то закончится, профессор, следовательно, что-то должно будет начаться. Вы уже знаете, что они решили делать со мной дальше? Я не смогу всю жизнь сидеть в бибиотеке, пока остальные практикуются в магии.

Дата добавления: 2015-09-29