— Что ж, все хорошо, что хорошо кончается… Только я прошу тебя, Гарри, в следующий раз помни — тебе не надо все делать одному. Тебе есть кого позвать на помощь. Хорошо?
Гарри кивнул.
— Я пришлю к тебе Драко, — миссис Малфой поднялась. — Он весь испереживался за эти два дня. И, пожалуйста, Гарри, хотя бы на недельку забудь о книгах и упражнениях в магии. Профессор Снейп сказал, что ты сильно истощен, и тебе надо восстановиться. Позволь себе побыть ребенком, Гарри. Быть взрослым ты еще успеешь.
Остаток лета прошел мирно и спокойно. Стояли жаркие солнечные дни, и мальчики целыми днями плескались в пруду, распугивая лебедей. Гарри загорел до бронзового цвета, к вящей зависти белокожего и вынужденного из-за этого сидеть в тенечке Драко, окреп и заметно подрос, хотя и остался почти на полголовы ниже Малфоя. Они еще несколько раз ходили в Косой переулок, где Гарри основательно пополнил свой гардероб и, безжалостно задавив жабу, купил себе хорошую метлу — «Нимбус-2000». После этого лета он уже не представлял себе жизни без полетов. Драко уговаривал, правда, купить такой же, как у него, «Нимбус-2001», но Гарри наотрез отказался. Для игрока небольшое преимущество в скорости и маневренности, возможно, и было жизненно важным, но переплачивать треть цены за это? Гарри хорошо помнил, сколько денег осталось в его школьном сейфе. В последний визит в банк он снова виделся с Грипхуком, получил выписки и заодно спросил, не сдавал ли его отец какие-нибудь ценности на хранение в банк. И очень обрадовался, узнав, что у отца был отдельный сейф, о содержимом которого гоблины не знают, и доступ к которому Гарри получит после совершеннолетия. Значит, можно надеяться, что хотя бы часть родовых реликвий Поттеров сохранилась!
Добби каждый день пропадал в Поттер-холле, убирая мусор и грязь. Гарри попросил его скопировать родовое древо на пергамент — ему пока не хотелось возвращаться в «грустный дом», но, зная имена, он уже сможет больше узнать о своих предках.
Во второй половине августа мистер Малфой взялся сам проверить уровень их с Драко подготовки к школе. Гарри набрался духу и попросил немного потренировать его в дуэлях, Драко тут же заявил, что ему тоже надо… Словом, две оставшиеся недели каникул они втроем проводили по два-три часа в день в дуэльном зале. Гарри узнал несколько новых заклинаний, выслушал много комплиментов и в свой адрес, и в адрес Маркуса Флинта, и заранее предвкушал довольное выражение на лице своего прошлогоднего наставника. Он обязательно скажет Маркусу, что сам Люциус Малфой назвал его хорошим учителем!
Вечер тридцать первого августа выдался тихим и ясным. Мальчики валялись в саду в огромном гамаке, грызли ранние яблоки и болтали обо всем подряд.
— Ты хочешь в школу? — спросил вдруг Драко.
— Конечно, хочу. А ты разве нет?
— Ну… там хорошо… Но этим летом дома было лучше. Я в прошлом году так в школу рвался, просто дни считал.
— Тебе что, раньше так плохо было дома?
— Не плохо… Скучно очень, понимаешь? — Драко заговорил быстро и сбивчиво. — Я же один все время был… ну почти. А если иногда кто в гости приезжал — Крэбб, Гойл или Панси, так с ними еще хуже. Они такие… Парни ладно, они просто тупые, а Панси… Я знаю, что она все стерпит, потому что я — Малфой, и она обязана со мной дружить. И на факультете тоже, все в первую очередь думают, что я — Малфой, и из этого исходят, как со мной общаться. И это так противно, оказывается, я только тогда понял, когда с тобой познакомился.
— Ну, не знаю… Попробуй как-нибудь по-другому с ними общаться, что ли…
— Уже не получится, — убежденно сказал Драко. — Иначе я сдам свои позиции, по-другому они не поймут.
— А-а, ваши слизеринские штучки, — Гарри хмыкнул. — Но я же и в школе буду. Вон, ты даже тетрадки какие полезные подарил.
Драко довольно улыбнулся, но потом все же выдал свое:
— А с Грейнджер ты тоже будешь дружить?
— Малфой, не начинай, — лениво сказал Гарри. Ругаться не хотелось.
— Все равно не понимаю, что ты в ней нашел, — строптиво пробурчал Драко, но развивать тему не стал.
Они еще долго лежали молча, глядя на звезды, и Гарри думал, что несмотря ни на что, это было лучшее лето в его жизни.
Глава 8
Со станции в школу второкурсники добирались не на лодках, а на каретах, запряженных фестралами. Гарри был подавлен и поражен, узнав, что никто, кроме него, не видит этих скелетообразных с кожистыми крыльями лошадей, потому что видеть их мог только тот, кто своими глазами видел смерть другого человека. К счастью, кажется, все списали это на его печальную историю Мальчика-Который-Выжил. Гарри и сам подумал, что, наверное, он видел бы фестралов и без страшного прошлогоднего происшествия — ведь мама умерла на его глазах, пусть Гарри и не помнил этого… Но все равно, на радость от возвращения в школу легла холодная тень. Только к концу приветственного пира Гарри успокоился — нечего себя накачивать, не может каждый год случаться что-то такое. Да если и случится, Гарри теперь не беспомощный первогодка, справится как-нибудь.
А сам учебный год для Гарри начался с ужасного позорища. На второй же день, когда они с Падмой и Лизой после уроков обсуждали во дворе нового учителя ЗОТИ, к нему подошел первокурсник с Гриффиндора и, доверчиво глядя в глаза, сообщил, что он, Гарри Поттер, его, Колина Криви, кумир. Конечно, не так прямо, но смысл был именно такой. Девчонки захихикали, Гарри покраснел, а Криви попросил разрешения с ним сфотографироваться. Гарри уже думал, как потактичнее отказаться, как к образовавшейся группе подлетел тот самый новый преподаватель ЗОТИ Гилдерой Локхарт, и начался какой-то театр абсурда. Не успел Гарри и глазом моргнуть, как оказался фотографирующимся в обнимку с блистающим ослепительной улыбкой и не менее ослепительной бирюзовой мантией профессором. В процессе ему поведали заговорщическим тоном много чего о славе, о наслаждении ею, и о том, что головокружение от успеха, которое он, Гарри, несомненно, испытывает, когда-нибудь, скорее всего, пройдет. Апофеозом стала очередь, выстраивающаяся на их совместную с Локхартом автограф-сессию, во главе с деловитым и серьезным, как гробовщик, Малфоем. Он сам не понял, как сумел выдраться из цепких душных объятий, сбежать и никого при этом не проклясть. Мерзавец Драко потом ржал, как конь, и даже не думал извиняться.
Локхарт, мало того, что был самовлюбленным идиотом, еще и был никаким учителем. Гарри впал в тихий ужас от предложенной на первом уроке «контрольной» с вопросами о любимых духах и цветах профессора и больше уже ничему не удивлялся. Тем сильнее был удар, нанесенный Гермионой — когда он начал возмущаться идиотизмом нового профессора, она вдруг стала рьяно за того заступаться. Гарри был в шоке, тем более, что об уроке второго курса Гриффиндора с разбежавшимися пикси по школе ходили легенды. Собирая все свое красноречие, дабы открыть подруге глаза, он вдруг наткнулся взглядом на Гермионино расписание с сердечками напротив уроков ЗОТИ и чуть не задохнулся от удивления и негодования. Гермиона зарделась, и под его возмущенное бормотание о том, что он никогда не поймет девчонок, быстро ретировалась.
Поняв, что на Защите в этом году можно ставить жирный крест, однажды вечером Гарри решительно направился в подземелья — договариваться со Снейпом. Профессора не было в кабинете, и Гарри, зная, что Снейп на сегодня назначил у себя отработку рэйвенкловским первокурсникам и обязательно появится, решил дождаться его в коридоре. Он стоял, прислонившись к стене, и почти дремал от скуки, когда вдруг услышал жуткий, шелестящий голос: «Смерть… Убивать… Настало время убивать…» Едва устояв на подкосившихся от ужаса ногах, Гарри выставил вокруг себя самый сильный щит, какой мог, и завертел головой, выискивая черное облако с красными глазами или одержимого им человека. Почему-то он сразу подумал, что это дух Волдеморта явился по его душу. Но коридор оставался девственно пустым и сонно-тихим. Гарри прислушался до звона в ушах, но никаких голосов больше не уловил. Надо же, заснул он, что ли... И все же он готов был поклясться, что ему не приснилось и не показалось. Что же это было?
Вздрогнув от послышавшегося сзади шороха, Гарри резко развернулся с палочкой наизготовку.
— Мистер Поттер, вы устроили на меня засаду? Или хотите вызвать на дуэль?
— Простите, сэр, — Гарри опустил палочку. — Я хотел поговорить с вами.
Снейп хмыкнул и взмахом руки распахнул дверь. «Невербально и без палочки, — с завистью подумал Гарри. — Когда я так научусь...»
Снейп прошел к учительскому столу, сел и указал на стол перед собой.
— Говорите, мистер Поттер.
Гарри послушно сел, поражаясь способности этого человека вводить в ступор одним своим видом. Вроде сюда шел, ничего сложного в ситуации не видел, а сейчас как-то даже слов не подобрать.
— Профессор, э-э, я хотел попросить вас заниматься со мной Защитой.
— Хотели или просите, мистер Поттер?
Сказано было так, что Гарри разозлился:
— Прошу, профессор Снейп. Я понимаю, что вы очень заняты, и готов выплатить компенсацию за потраченное вами время в требуемом размере.
Снейп молча сверлил его взглядом, Гарри храбро не опускал глаз.
— Вы невероятный наглец, мистер Поттер. Впрочем, для меня это не новость, — сказал наконец профессор. — И как вы аргументируете необходимость таких занятий? Опасаетесь, что вас растерзают поклонники? Или думаете, что без вашего неоценимого участия Хогвартс захватят темные твари?
Гарри встал. С него хватит.
— Извините, что зря отнял у вас время, сэр. До свидания.
Он уже почти дошел до двери, когда сзади рявкнули:
— Стойте, Поттер!
Гарри обернулся. Снейп устало тер пальцами виски:
— Я вам не отказываю. Просто мне хотелось бы знать, почему вы хотите со мной заниматься.
Гарри усилием воли проглотил рвущееся: «Я уже не хочу с вами заниматься, сэр». Ох, как гордо и красиво бы прозвучало... но возможность учиться у Снейпа была дороже. Он сел обратно за стол и постарался говорить как можно суше:
— Директор Дамблдор весной сказал мне, что лорд Волдеморт жив и может вернуться в любой момент, и поэтому я нахожусь в постоянной опасности. Я сомневаюсь, что профессор Локхарт сможет научить меня защищаться, в случае чего. А летом вы сами предлагали мне помощь, — мстительно добавил он, — и я подумал, что могу обратиться к вам.
— Хорошо, мистер Поттер, — после длительной паузы ответил профессор. — Я определюсь со своим графиком и сообщу вам место, время и периодичность занятий.
— Спасибо, сэр, — кивнул Гарри и вышел, едва сдерживая ликующую улыбку — он сделал Снейпа! Кому сказать, не поверят!
Уже через день Снейп сообщил ему, что сможет заниматься с Гарри два раза в неделю по вторникам и пятницам по часу после ужина. Такой график Гарри вполне устраивал. Правда, приходилось ходить в подземелья, у Снейпа там был оборудован небольшой тренировочный зал, но оно того стоило.
Учителем Снейп был жестким и сверхтребовательным, даже хуже, чем на Зельях. Гарри вспоминал теперь занятия с Маркусом, как детскую возню. Зато сколько профессор знал и умел! За это Гарри прощал ему все — и ядовитый язык, и завышенные требования, и чрезмерное любопытство. Ни одного занятия не проходило, чтобы Снейп не пытался разузнать что-то о нем, и Гарри сомневался, что ни разу ничего лишнего не сболтнул. Трудно следить за словами, одновременно пытаясь ставить щит или валяясь после тренировки с избитым до синяков телом и пустой от магической эйфории головой. Гарри порой скучал по задушевным разговорам с Маркусом, со Снейпом о таком и мечтать было нельзя. Зато еще не было ни одного вопроса по теории и практике ЗОТИ, на который Снейп бы не ответил. Порой Гарри думал, что Драко неправ, и этот человек знает все.
Драко был вообще во многом неправ, и Гарри на него дулся. Начиная с цирка, устроенного им тогда во дворе, заканчивая бесконечными подколками насчет обожателей Гарри — того же Криви и еще одной гриффиндорской первокурсницы, Джинни Уизли. В пику Малфою Гарри обращался с мелкими вежливо, хотя они его сильно доставали. Конечно, и в прошлом году в первые дни на него глазели и шушукались за спиной, но это как-то быстро прекратилось. А эти же… Ну, девчонка еще ничего, просто пялилась все время и густо краснела при встрече, а вот Криви взял за правило по десять раз на дню здороваться с Гарри и все норовил его сфотографировать. Но как бы Гарри ни дулся, Драко не обращал на это никакого внимания, а ссориться всерьез из-за такой ерунды было глупо. Поэтому Гарри решил отомстить Малфою, скрыв от него свои занятия со Снейпом. Ну, когда-нибудь скажет, конечно, но не сейчас. И, возвращаясь как-то с очередного урока и заслышав издали гомон, Гарри спрятался в нишу — встречаться с Драко и отвечать, что он делает в подземельях, ему не хотелось. Вскоре мимо прошла целая толпа слизеринцев, и Малфой там тоже был — самый маленький, усталый, грязный и счастливый. Время от времени его хлопали по плечу так, что он аж приседал, но Драко не жаловался, только улыбался шире. Гарри опознал среди прочих Флинта и догадался, что Малфой добился своего — прошел отбор и принят ловцом в команду.
Дождавшись, когда компания завернет за поворот, Гарри хотел было уже идти, как вдруг опять услышал тот же шелестящий голос: «Убивать... Время убивать... Настало время убивать…» На это раз Гарри был абсолютно уверен, что ему не померещилось. Более того, он точно определил, с какой стороны звучал голос и куда удалялся.
До башни Гарри долетел, как на крыльях, и сразу рванул в спальню за «Историей Хогвартса». Ему срочно надо было посмотреть на план подземелий. Тяжело дыша, он быстро нашел нужную вкладку, отследил свой путь, определил нишу, в которой прятался... и замер в недоумении. Получалось, что Гарри стоял у внешней стены замка, а она в подземельях была как минимум метров пять толщиной! Или план был неточный, или... да нет, не мог Гарри ошибаться. Вот же вход в слизеринскую гостиную, кабинет зельеделия, а вот и комната, которую Снейп приспособил под тренировки... Придется идти в подземелья прямо с планом, решил Гарри. И Малфоя хорошо бы с собой взять, он наверняка там все облазил. Но тогда придется ему признаваться... Эх, ничего не поделаешь. Гарри полез за своей тетрадкой — Драко наверняка сейчас тоже полезет писать — хвастаться, а до отбоя еще полно времени, они все успеют.
— Ты занимаешься Защитой со Снейпом? И ничего мне не сказал? — Драко был обижен до слез. — Думаешь, тебе одному надо уметь защищаться?!
Гарри опустил голову. Стало стыдно. И правда, чего это он...
— Ну прости, — сказал он покаянно. — Ну хочешь, я сам со Снейпом поговорю, чтобы он и тебя учил?
— Хочу, — быстро ответил Драко, и слезы на его глазах моментально высохли. Гарри мысленно застонал — Малфой таки его сделал. Он вложил как можно больше укоризны в свой взгляд, но когда это на Драко действовало?
— Так говоришь, надо план проверить? Давай сюда, посмотрим.
Они прошли туда и обратно весь коридор, ведущий к слизеринской гостиной, заглянули во все его ответвления и убедились — план не врал, и Гарри действительно тогда стоял у внешней стены замка.
— Странно, — Драко пытливо заглянул в нишу, — а что за шум ты слышал?
Гарри замялся. Эту часть ему озвучивать не очень хотелось. Но пришлось.
— Поттер, у тебя глюки, — предсказуемо объявил Малфой. Гарри надулся и пошагал к выходу из подземелий.
— Да стой ты, — Драко догнал его и дернул за рукав, — ну что ты такой обидчивый, прямо как девчонка?
— На себя посмотри, — буркнул Гарри, но внутренне ахнул и велел себе строже следить за эмоциями. — Сам же сказал, что у меня глюки, о чем говорить-то?
Драко закатил глаза.
— Ну не мог ты ничего слышать, сам же видишь, какая здесь стена! Если только...
Он замер с приоткрытым ртом и медленно закончил:
— Если только эта стена не полая.
— Или если этот Голос не умеет двигаться прямо в стенах, — добавил Гарри.
Они посмотрели друг на друга одинаково круглыми глазами и также одинаково дернулись, услышав:
— Мистер Поттер, позвольте напомнить — до отбоя двадцать минут. И вы, мистер Малфой, быстро в гостиную!
Северус проводил задумчивым взглядом убегающую по коридору маленькую фигурку. Поттер все еще оставался загадкой. За время занятий Снейп убедился, что потенциал мальчика просто огромен, и учиться он любит и умеет. Но больше он удивился, поняв, как виртуозно ребенок умеет регулировать свою силу. В прошлом году, конечно, он занимался с Маркусом Флинтом, но достигнуть такого умения держать себя в узде за один год можно, только имея несгибаемую силу воли и железное упорство. Значит, Поттер тренировался, как минимум по два-три часа в день все это время, либо позор ему, декану Слизерина, проглядевшему во Флинте гениального педагога. Такой фанатизм внушал невольное уважение и невольное же опасение — зачем ребенку так выкладываться, постигая дуэльное мастерство? Или уж следует сказать, боевое мастерство? Конечно, им с Люциусом только на руку такое рвение мальчика, не надо заставлять и уговаривать, но в чем причина? О Лорде Поттер узнал только в последний учебный день первого курса. Боялся кого-то или чего-то другого? Что могло так его напугать? Снейп вспомнил, как увидел Гарри возле своего кабинета, когда тот пришел договариваться об уроках. Настороженный, с напряженным агрессивным взглядом, держащий наготове палочку, он тогда так неприятно напомнил своего отца, что Северус дал волю языку. Как мальчик вскинулся! Фамильная Поттеровская гордыня… А ведь мальчик тогда был явно чем-то напуган, дошло вдруг до него. То, что Снейп принял за агрессию, было страхом. Просто кто-то боится и убегает, а кто-то боится и нападает. Поттер, видать, из вторых…
А как Альбус обрадовался, когда Снейп рассказал ему о просьбе мальчика заниматься с ним! Глазки так и засияли! О, какое счастье, что наш Избранный все-таки проникся значимостью собственной персоны и начал готовиться к противостоянию с Лордом! Лучше бы директор избавился от этого недоумка Локхарта! По задумчивым взглядам своих слизеринцев, Северус чувствовал, что недалек тот день, когда к нему придет делегация с просьбой о тренировках. Пятый и седьмой курс уж точно придут. И как откажешь? Как будто ему делать больше нечего…
И что же, интересно, так увлеченно мальчики обсуждали сегодня? Что Гарри до сих пор делал в подземельях? Мордашки у обоих были очень уж озадаченные… Жаль, рефлекс сработал — разогнать до отбоя. Надо было расспросить, может и выдали бы что по горячему… Теперь уже сложно будет разговорить, Поттера так и вовсе невозможно. Да и Малфой-младший после фиаско с парселтангом наверняка будет держать язык за зубами до конца. Северус вдруг передернулся от непонятного озноба. Приближающийся Хеллоуин всегда навевал на него мрачные мысли, но в этом году, как и в прошлом, мысли перерастали в предчувствие. Избавь Мерлин от того, чтобы они и в этом году оправдались…
Время летело незаметно, Гарри был занят так же, как и на первом курсе, если не больше. Просто сейчас у него гораздо больше времени занимали практические занятия, а не изыскания в библиотеке. Вдоволь поязвив на тему верных оруженосцев и героической свиты, Снейп все-таки согласился учить вместе с ним и Драко, и теперь мальчишки каждый день отрабатывали дуэльные навыки в пустых классах. Правда, из-за квиддичных тренировок Драко не всегда находил силы для дуэли, но сам Гарри все равно упражнялся. Зловещего голоса он больше не слышал, но не забывал о нем. Они с Драко голову сломали, пытаясь понять, что бы это могло быть, но никаких удобоваримых версий, кроме опять-таки привидений и духов, не придумали. В любом случае, Гарри понимал, что должен держаться настороже и быть всегда готовым дать отпор.
Но вышло так, что первым убедиться в пользе регулярных занятий дуэлингом выпало Малфою. До невозможности гордый званием ловца, он тренировался усерднее всех в команде, и однажды ему пришлось одному возвращаться в гостиную. Час был поздний, Драко устал и мечтал только скорее добраться до горячего душа и теплой постели. Как он потом рассказывал, Протего у него вылетело раньше, чем он понял, что происходит. Оказалось, это был Рон Уизли, без всякого предупреждения и на ровном месте попытавшийся приложить Драко Ступефаем. Малфой, не будь дурак, оглушил его сам и побежал прямиком к Снейпу. Тот поймал гриффиндорца и учинил расследование, но то ли ничего не выяснил, то ли просто молчал. Уизли получил отработки до самого Рождества и лишил факультет половины баллов. Гермиона была так возмущена, что даже назвала Малфоя «бедняжкой»! Гарри, наверно, минут десять сидел после этого в ступоре.
Вообще, Рона Уизли в этом году как подменили. На первом курсе он был совсем незаметен, особенно на фоне своих братьев, а сейчас как с цепи сорвался. Сам Гарри с ним почти не пересекался, а вот Гермиона и Драко наперебой снабжали его сведениями о буйном нраве и неуправляемой злобности младшего Уизли. Помня о скандале у Флориш и Блоттс, Гарри им охотно верил.
Наступивший вечер Хэллоуина Гарри опять встретил в спальне, но на этот раз не в одиночестве. Добби частенько навещал его в Хогвартсе, а основное время делил между Поттер-холлом и Малфой-менором, в котором оставался на правах, как понял Гарри, не то наемного работника, не то временного жильца. Он подробно докладывал о ходе уборки Поттер-холла, о здоровье мистера Малфоя и миссис Малфой и все норовил подкормить Гарри. Вот и на этот раз он принес огромный тыквенный пирог и с умилением наблюдая, как любимый хозяин ест, докладывал о своих трудах:
— Добби полностью убрал второй правый зал, хозяин Гарри! В мусоре ничего целого опять не нашлось, зато Добби почистил пол, и его почти не надо будет менять. Только несколько плиток заменить, они совсем раскололись, Добби не смог их восстановить, — эльф для порядка легонько стукнулся лбом об стену. — Зато Добби нашел во дворе целую оконную раму! Совсем хорошую!
Гарри одобрительно кивал, особо не вслушиваясь. Уборка продвигалась медленно, но верно, и после нее надо будет делать ремонт. А денег на ремонт Гарри не видать еще пять лет, за это время дом успеет еще десять раз завалить мусором. Но домовик так гордился своими успехами, что разочаровывать его советом не спешить было просто невозможно.
Вдоволь наболтавшись с Добби, Гарри отпустил его, не спеша принял душ и лег в постель с книгой. Он уже почти задремал, когда, неприятно напомнив прошлый год, из гостиной донесся возбужденный гомон. Замирая от дурного предчувствия, Гарри накинул халат на пижаму и вышел, сразу попав под шквал голосов — каждый желал рассказать ему, что случилось.
Оказывается, в коридоре третьего этажа кто-то повесил Миссис Норрис, кошку завхоза Филча. Нет, сначала убил, потом повесил. Вот так, прямо за хвост на скобу для факела. И еще воды напустил откуда-то на весь коридор. Но самое главное не это!
— Тайная комната вновь открыта! Трепещите, враги Наследника! — с выражением произнесла Падма. — Это было написано прямо на стене!
— А Драко Малфой сказал, — быстро, чтоб не перебили, сказала Лиза, — что сначала — кошка, а потом будут те, в ком течет нечистая кровь!
Гарри потряс головой.
— Что за бред? Какая Тайная комната? Какой наследник?
— А это ты у своего дружка Малфоя спроси, — протянула Падма. — У него был такой вид, как будто он знает все. Очень подозрительно.
— У него всегда такой вид, — автоматически вступился за приятеля Гарри. — Просто характер такой дурацкий.
— Я что-то слышал про Тайную комнату, — Майкл задумался. — Что-то про Ужас Салазара Слизерина… Нет, не вспомню…
Посидев еще немного, Гарри поднялся в спальню, достал свою тетрадку и, задернув полог, написал: «Малфой, что происходит? Какой Наследник? Какая Тайная Комната?». Чуть погодя появился ответ: «Как, есть что-то, чего Великий Гарри Поттер не знает?». «Убью», — лаконично ответил Гарри. «Ладно, так и быть, просвещу… Есть легенда, по которой Салазар Слизерин, прежде чем, рассорившись с коллегами, покинуть Хогвартс, — Гарри прямо слышал снисходительный голос Малфоя, — создал Тайную Комнату и запечатал ее так, что открыть ее может только его наследник. И этот наследник, открыв Комнату, выпустит наружу некий Ужас, который уничтожит всех гр… магглорожденных, Поттер, магглорожденных. Ну как, ты все понял?» «Спасибо, ты очень любезен», — написал Гарри, стараясь вложить побольше яда — авось почувствует. Малфой какое-то время не отвечал, а потом в тетрадке появились неуверенно выведенные буквы: «А вообще-то, было довольно страшно, Гарри. Сам не пойму, почему, но у меня прямо мурашки по спине пробежали».
На следующий день Гермиона, тоже, как оказалось, пропустившая вчера все веселье, потому что ушла с пира раньше всех, потащила Гарри смотреть на место происшествия. Кошки, как и разлившейся воды, там, конечно, уже не было, но зловещая надпись никуда не делась. Возле стены стоял стул.
— Говорят, это Филч поставил, — сказала Гермиона. — Он тут дежурит. Кстати, девочки сказали, что Миссис Норрис не умерла, а подверглась какому-то сильному заклятию оцепенения. Для нее сварят зелье, когда вызреют мандрагоры, но это будет только весной.
— Что за заклятие такое может быть? — вслух задумался Гарри.
— Надо поискать в библиотеке! — произнесли они хором, переглянулись и рассмеялись.
— Ты веришь в эту чепуху с Тайной комнатой? — спросил Гарри.
— Я не знаю, что это за чепуха.
Гарри пересказал ей то, что узнал от Малфоя. Гермиона нахмурилась:
— Не знаю. Похоже на бред, но… Во всяком случае, тот, кто это сделал, явно знает эту легенду. И зачем ему делать такое? Хочет запугать всю школу?
Гарри пожал плечами. На его взгляд, все это смахивало на дурную шутку. Только кошку было жалко. И даже злобного Филча — немножко.
— А, — Гермиона огляделась и пошла к двери с надписью «Туалет не работает», — иди сюда, Гарри, я познакомлю тебя с Плаксой Миртл.
— Вот еще, что я забыл в женском туалете?
— Он же все равно не работает, — Гермиона оглянулась и потянула Гарри за рукав. — Пойдем же, она забавная, и ей очень одиноко. Я иногда забегаю к ней поболтать.
«Тебе, наверно, тоже одиноко, раз ты бегаешь болтать с призраками. Наверно, Локхарта обсуждаете», — подумал Гарри, но вслух ничего не сказал, только вздохнул и пошел за подругой.
Плакса Миртл оказалась привидением толстой прыщавой девочки в очках, действительно плаксивым и очень обидчивым. На вполне резонный вопрос, не видела ли она чего вчера вечером, она разрыдалась, провыв что-то о том, как сильно ее обидели на празднике, и буквально утопилась в бачке, разлив воду на весь пол.
— Вот и объяснение, откуда была вода, — сказал Гарри, выйдя в коридор и брезгливо отряхиваясь. — Она, небось, вчера все бачки разлила в истерике.
— Но ничего другого это, увы, не объясняет, — вздохнула Гермиона.
Как и в прошлом году, все остальные темы ушли в тень перед приближением квиддичного матча Гриффиндор-Слизерин. Драко, кажется, перестал есть, спать и вообще не слезал с метлы. Гарри, как мог, пытался его успокоить и специально для поддержки друга купил себе зеленый с серебром шарф. Вспомнив о том, какая погода была в прошлом году, он нашел и выучил долговременные согревающие чары и научил им Малфоя. Он даже несколько раз летал с Драко наперегонки за снитчем, и уверился, насколько возросло его мастерство с лета. Теперь Гарри ловил хорошо, если один мяч из двух. Кажется, именно это обстоятельство вселило больше всего уверенности в Драко.
В день матча веселый и настроенный как следует развлечься, Гарри рано спустился в Большой зал. Он уже съел половину своего омлета, когда прилетели совы с «Ежедневным пророком». Гарри бросил одной из птиц монетку, развернул газету и застыл, не веря своим глазам. Огромный жирный заголовок на первой странице кричал: «Убийца на свободе! Сириус Блэк бежал из Азкабана!»
Глава 9
Гарри еще раз обновил на себе согревающие и водоотталкивающие чары и с жалостью посмотрел на Драко — бедняга больше всего был похож на мокрого воробья и точно так же кувыркался в воздухе в безуспешных попытках найти золотой мячик. Матч шел уже второй час, еще чуть-чуть — и Гриффиндор не спасет ничего, но Гарри знал, как важно было Драко поймать снитч в первой своей игре. Поэтому он стойко сидел на трибуне, время от времени размахивая зеленым шарфом, хотя на самом деле ему больше всего хотелось забраться в уютное тепло кровати, задернуться пологом от всего мира и подумать. Известие о побеге из тюрьмы Сириуса Блэка не давало ему покоя.
— Что, Поттер, за Слизерин болеешь? За сколько Малфоям продался?
Гарри незаметно потянул палочку из рукава и медленно оглянулся. Так он и думал. За его спиной стоял Рон Уизли, вымокший до нитки и злой, как бульдог тетки Мардж. Только что пена изо рта не шла.
— Ты что-то сказал, Уизли? — с фирменной малфоевской интонацией, так бесившей его самого, протянул Гарри. — Мы, кажется, даже не представлены.
— Ах ты!.. — Рон захлебнулся яростью и бросился на него с кулаками. Гарри, натренированный за десять лет схваток с Дадли, ловко увернулся, и рослый Уизли, не удержавшись на скамейке, с грохотом врезался в сидящих впереди старшекурсников. Пока те вправляли охамевшему второгодке мозги, Гарри на всякий случай сменил дислокацию, пересев ближе к слизеринцам. Ни ругаться, ни драться, ни даже разговаривать с кем-то у него не было никакого желания. Скорее бы уж хоть кто-то поймал проклятый снитч…
А этот Уизли и правда бешеный какой-то… Взгляд у него был совсем ненормальный, и еще что-то было в нем, что Гарри на миг продрало ознобом... Показалось, или на самом деле в его ярко-голубых глазах вспыхнули красные искры, когда он бросился на Гарри? Может гриффиндорский второкурсник быть одержимым духом Волдеморта? А почему бы нет…
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |