Боковым зрением я уловил движение позади, и тут же резко стиснул воображаемые удавки на шеях. Три тела в креслах обмякли, а бортинженер, пытавшийся добраться до кнопки вызова охраны, рухнул на пол. Странно, кстати, что на подобный маневр решился именно он – Адмиралу стоило всего лишь протянуть руку, а так и оставшемуся для меня безымянным офицеру пришлось добираться до кнопки через половину отсека.
Я наконец-то стащил с себя противоперегрузочный костюм, подошел к Вонгу, вынул из его пальцев кристалл, спрятал в карман, определил по хронометру, что до старта осталось шесть минут, и направился к выходу.
Главное - выглядеть деловито, целеустремленно, не бежать, но идти твердым решительным шагом, как спешащий по важному поручению человек. Даже хорошо, что я в форме пилота, а не в комбинезоне – охранники к жителям Скайпола относятся с большим доверием, а издалека меня не всякий узнает. Если мне чуть-чуть повезет – я доберусь до кессона раньше, чем в рубке придут в себя и поднимут тревогу.
Именно из этих соображений я не стал блокировать автоматически продолжавшуюся подготовку к вылету – даже если кто-то и очнется, задержать старт и попытаться меня поймать они не успеют.
Мне почти удалось. Я проскочил весь пассажирский отсек до пятой палубы, никем не остановленный. Ниже располагалось только грузовое отделение. Но когда до вожделенного шлюза и кессона оставалось рукой подать, из перпендикулярного коридора вывернул Барк Престон, как всегда, в неизменной черной форме:
- Эй, малец! А что это ты здесь делаешь?
Он шел ко мне вкрадчиво, плавно, и еще улыбался. Но глаза уже сделались прицельными. Он знал, где я должен сейчас находиться. И знал также, что Адмирал не мог послать пилота, пусть даже и запасного, с поручением куда-либо перед самым стартом. Врать надо было быстро и внятно, но ни одной стоящей идеи в голову мне не пришло – сердце жгло одним только страхом за Вена и остальных. Недолго думая, я просто рванул вперед.
- Стоять! – завопил Барк позади меня.
Разумеется, я не послушался.
Только бы он не успел вызвать подмогу и заблокировать выход!
К сожалению, на крик отреагировали: из боковых коридоров появились еще двое в черном и преградили мне дорогу – ребята Престона не теряли бдительности и квалификации ни при каких обстоятельствах.
- Не стрелять! – закричал Барк. – Брать живым!
Спасибо и на этом. Я продолжал двигаться навстречу охранникам, рассчитывая на эффект неожиданности, когда пущу в ход свое замечательное умение душить. Пожалуй, их следовало вырубать сразу и резко, иначе кто-то из двоих успеет нажать на спусковой крючок.
- Нор, ложись! – услышал я знакомый голос, и даже не поняв, чей именно, уже катился по полу.
Верхние не называли меня Нором. Только Май, а он сейчас валялся без сознания в туалетной комнате. И, надеюсь, ещё не скоро сможет без проблем пользоваться голосовыми связками.
Над моей головой пронеслось несколько разрядов излучателя. Охранники упали. Я вскочил и обернулся – неизвестно откуда вынырнувший Бен опускал оружие. Барк пропал из поля зрения. Не исключено, что он в данный момент спешил обходным коридором мне наперерез.
- Что случилось? – спросил Бен. – Ты опять что-то натворил?
- Наши в беде, - крикнул я, припуская дальше к своей цели. – Некогда объяснять.
Бен, не убирая излучатель, помчался рядом. Рейдерский рюкзак хлопал его по спине.
- Наша цель? – поинтересовался он на ходу.
- Пробиться наружу, - коротко ответил я, не споря со словом «наша».
Впереди показался переходный люк. Мы подлетели к нему, и я с размаху залепил ладонью по сенсору. Как бы не так – заслонка даже не шелохнулась. Видно, Престон спешил вовсе не перехватить меня, а прорвался к ближайшему пульту блокировки. И тут прозвучала первая предстартовая сирена.
- Пассажиры, пристегнитесь и захлопните противоперегрузочные сферы, - пробормотал стоящий рядом Бен.
- Надо обесточить привод, - прокричал я, бросаясь в сторону. – Как тогда, в рейде, Бен! Держи коридор! Никого не подпускай!
Я знал, что он поймет.
Как я и надеялся, тамбур оказался пуст – все уже заняли свои места на палубах, охранять узел было не от кого, и рисковать жизнями людей никто не хотел – здесь не предусматривались противоперегрузочные кресла. Я откинул крышку и быстро пробарабанил пальцами по квадратам сенсора. Стандартный код отключения. Три на восемь, два на шесть, пять, три, четыре на зеро. Свет в коридоре погас, и я на ощупь двинулся обратно. Умница Бен уже поднял заслонку и раскручивал диафрагму, внутрь начинал сочиться тусклый синий свет из переходного коридора. Мне оставалось до выхода футов тридцать, когда справа из темноты прозвучало разъяренное:
- Какого дьявола здесь происходит?
И тут же одновременно случились три вещи: зажглось аварийное освещение, резко ударив по глазам, вручную раскрученная диафрагма пришла в движение и стала закрываться, а прямо на меня справа налетел Блейд Паскаль.
Он рефлекторно ухватился за меня, я споткнулся, и мы оба упали. Я правой щекой с синяком напоролся на его колено и взвыл от боли.
- Норик? – выдавил Паскаль – кажется, я тоже нехило приложил его куда-то плечом.
Не отвечая, я рванулся от него, он дернул меня обратно, и встать не вышло – я только снова впечатался в него подбородком и локтем, а он с размаха заехал мне по шее. Паскаль был почти одного роста со мной, но шире в плечах и тяжелее. Я без толку барахтался, белый китель Блейда трещал по швам, но отпускать меня штурман не собирался.
- Ты куда? – тяжело дыша, спросил он. – Сейчас стартуем!
Словно в ответ, взвыла вторая сирена – минута до старта, - и равнодушный женский голос сказал в динамиках:
- Шестьдесят… Пятьдесят девять…
- Держи его, Блейд! – перебивая отсчет, послышался голос Престона. – Малец, не глупи! Ты погибнешь!
Я поднял голову и увидел, что Бен из последних сил удерживает диафрагму от закрытия, но механизм понемногу его пережимает, а упавшая сверху заслонка давит на плечи. Паскаль вцепился в меня мертвой хваткой, и по коридору к нам бежал Барк. Это был конец. В двух футах от свободы.
- Отпусти! – отчаянно рявкнул я на Паскаля. – Дай мне уйти. Тебе же лучше – конкурентов не будет. Преемник у Адмирала останется всего один.
По его лицу волной прошла быстрая смена эмоций: недоумение, понимание, страх, злорадство, радость – и он разжал пальцы.
Не знаю, как мне удалось в мгновение ока вскочить и нырнуть в люк. В последний момент меня все-таки ухватили за ногу, но тут, слава Пространству, застежка на ботинке расстегнулась, и он соскользнул, оставшись в руках не то опомнившегося Блейда, не то подоспевшего Барка. Еще один повод порадоваться, что я не надел даунтаунскую обувь на шнуровке. В следующий миг Бен уже стоял рядом со мной, диафрагма за нашими спинами скрутилась, а динамики говорили:
- Сорок восемь… сорок семь…
Мы припустили по переходу, чтобы выбраться за пределы шлюза до того, как шлюпку выкинет в открытый космос. И нас вместе с ней. Люк наружу открылся без проблем, мы вывалились в коридор, закрыли за собой проем и остановились отдышаться.
- Спасибо, - проскрипел я и закашлялся. – Без тебя бы я не справился.
- Так в чем дело-то все-таки? Объяснишь, из-за чего мы с тобой таким своеобразным способом решили самоубиться? Тебя одолела смертельная ностальгия по Кораблю? Уже? – Бен поводил плечами и руками, потер шею, разминая мышцы – наверняка ему нелегко пришлось под давлением пневматики.
Я уставился на него, моментально позабыв о собственных саднящих ушибах и ноющей скуле. А ведь правда – он же ничего не знает! Но, тем не менее, не размышляя бросился мне помогать и предпочел спасительной шлюпке обреченный на гибель Корабль, хотя запросто мог отпустить закрывающуюся диафрагму и остаться внутри. Удивительный человек.
- Пятнадцать… - продолжал считать женский голос, хорошо слышный из динамика над входом – мы ведь находились совсем рядом. – Четырнадцать.
- Всех мутантов собрали в одну шлюпку, - сказал я. – И сняли с нее пилотов. Мы бы улетели, а они остались здесь. Умирать.
Я впервые видел, чтобы человек так быстро бледнел.
- И Вен? – тут же спросил он.
- И Вен, и Каролина, и Лин, и Маришка. Все.
- Плазмапатрон им в задницу, подлецам! И детей не пожалели. Убил бы гадов собственными руками, - с ненавистью процедил Бен.
А я спохватился и торопливо зашарил по карманам. Благодарение матери, кристалл оказался на месте – я умудрился не выронить его за время борьбы с Блейдом.
- Три… два… один… ноль…
Прозвучал третий сигнал сирены, уши заложило, бронелит за нашими спинами завибрировал, и Корабль ощутимо вздрогнул, когда адмиральскую шлюпку вышвырнуло в открытый космос.
- Слушай, а Рада? – вспомнил я. – Она ведь с ума сойдет, когда узнает, что ты исчез со шлюпки.
- Рада на пятой, с матерью. Мы же к разным кланам принадлежим. У нас не было ни одного шанса лететь вместе, - ответил Бен. – Лучше скажи – ты знаешь, где они?
- Десятый шлюз. Пошли.
И мы опять побежали – мимо посадочных ферм. Я знал, что шлюпки будут стартовать через каждую минуту и считал толчки. На пятом мы уже стояли возле нужного десантного блока. Разумеется, на нажатие сенсора диафрагма не отреагировала.
- Они точно там? – спросил Бен.
- Надеюсь, - ответил я.
И в ту же секунду пришла пугающая мысль, что я ошибся. Что на самом деле там, за бронелитовыми стенками, все в порядке – мутанты сидят в своих сферах, пилоты готовятся к вылету, и через несколько минут все будет кончено – десятая шлюпка начнет свое путешествие к Гебе, а мы с Беном одни останемся на мертвом Корабле. Но я не дал страху захлестнуть себя, отправившись на поиски энергетического узла. Нашел, откинул крышку, собираясь набрать код отключения питания.
- Отойди, - велел все еще бледный Бен и достал излучатель. – Так быстрее.
Луч ударил по узлу, и мы снова оказались в полумраке. Как раз одновременно с девятым толчком. Мы оба замерли, привыкая к свету слабеньких синих ламп и подсознательно ожидая последнего, десятого. Время тянулось, как резина. Одна минута, две… На исходе третьей Бен сказал:
- Хватит, все ясно. Идем открывать.
И мы с ним, подобравшись к обесточенной диафрагме, с двух сторон потянули ее на себя. Едва она поддалась, как послышался плач. Там были люди! Даже не в шлюпке, как предполагал я. В самом шлюзе!
Мы переглянулись и постарались действовать быстрее.
Внутри зашикали, а потом воцарилось гробовое молчание. И когда нам наконец-то удалось полностью раздвинуть створки, в скудном освещении я увидел небольшую толпу. Обежал глазами знакомые, смутно знакомые и совсем незнакомые лица замерших людей, и заметил Вена – он стоял совсем неподалеку от входа, и его белая голова отчетливо выделялась в полутьме.
Не передать словами, какое я испытал неимоверное облегчение. Я не думал о том, что будет дальше, как я справлюсь с управлением шлюпкой в одиночестве, удастся ли мне скорректировать программу полета, учитывая, что расчетное время старта нами уже пропущено, и благополучно добраться до Гебы. Я вообще ни о чем не думал – просто смотрел на него, как тогда, в каюте, когда думал, что он погиб. И не мог ни двинуться с места, ни вымолвить ни слова.
90.
Нора я почувствовал сразу, как только изоляция шлюза оказалась нарушенной. И почти тут же Бена – злого и растерянного. А еще почувствовал, как люди за моей спиной сначала замерли, а затем всей массой двинулись к выходу.
То есть не двинулись, конечно. Это был мощный общий импульс – вырваться, выбежать наружу из ловушки, какой стал для всех нас шлюз. И от мысли до самого движения оставались считанные секунды. Темнота, паника…
А потом я ощутил, как Грендель их держит, не давая сорваться в паническое беспорядочное бегство. Касается разума каждого из перепуганных людей, успокаивая, убеждая немного подождать, внушая, что все будет хорошо – Нор с нами, а он умеет управлять шлюпкой, значит, никто не останется на обреченном Корабле. Он их держал всех разом, мой маленький, старый, тяжело больной дед, а я ничем не мог ему помочь со своей односторонней телепатией. Только встать в проеме диафрагмы, чтобы не позволить людям вырваться наружу, спотыкаясь, падая и оказываясь под ногами тех, кто будет выскакивать из шлюза следом.
Удивительно, но даже в эти минуты – пока открывалась диафрагма, пока Грендель из последних сил успокаивал людей, а я в любую минуту рисковал быть сметенным и раздавленным беспощадной толпой – я думал о Норе. О том, что он здесь, в нескольких футах за моей спиной, а не в безопасности на адмиральской шлюпке. Что если мы все так и останемся на Корабле, я ни за что и никуда его больше от себя не отпущу, и погибнем мы рядом друг с другом. Во всяком случае, я надеялся, что мне хватит времени прижать его к себе, когда взорвется реактор в Черном коридоре, и Корабль начнет разрушаться. И что это очень эгоистично и неправильно – радоваться такому концу, а не сердиться на Нора из-за его побега со спасительного адмиральского борта…
Деда я перестал чувствовать за мгновение до того, как он начал падать. Диафрагма открылась полностью, в шлюзе стало светлее, и поверх чужих голов я увидел: Грендель опрокидывается назад, на стоящих за его спиной людей. Я прыгнул туда, расталкивая тех, кто стоял у меня на пути, понимая, что поздно, все, деда больше нет – теперь я слышал только Хильду, перехватившую его мысль. А еще я слышал Нора – уже не эмпатией: он бросился за мной следом, словно понял, что случилось несчастье, и отчаянно просил дать ему дорогу.
При жизни дед был легким, а сейчас его тело у меня на руках казалось невыносимо тяжелым. Я положил его на холодный пластик пола, опустился рядом на колени. Нор присел рядом на корточки, положил ладонь Гренделю на грудь, но тут же отдернул, словно обжегся. Я перехватил его запястье, поднял голову, всматриваясь в лицо – такое неожиданно взрослое и непривычно скорбное.
- Не надо, мой хороший. Ты ничем тут не поможешь.
- Мы его на Гебе похороним, - тихо проговорил Нор. – У меня с собой программа полета, я заставил их сделать дублирующий кристалл.
Не помню, когда я плакал в последний раз. Кажется, мне было шесть лет, и я сломал палец. Пытался вытащить из паза застрявший там стеклянный шарик, а дверь неожиданно закрылась. Но даже тогда мне не было так больно. В глазах жгло, в груди тоже, воздух казался обжигающе горячим, и я втягивал его короткими рывками, забывая выдохнуть. Я встал, притянул к себе Нора, обнял его, уткнувшись лицом в лохматую макушку.
За спиной грохнули по полу тяжелые рейдерские ботинки, и я почувствовал рядом Бена. А потом – его ладонь на своем плече. Он обхватил нас обоих – и Нора, и меня, – и так мы и стояли над телом деда, все втроем.
В шлюзе было очень тихо – так тихо, что я слышал негромкое жужжание какой-то лампочки. Наверное, барахлил стартер. И в этой удивительной тишине, которой я никогда не знал раньше, где-то вдалеке кто-то отчаянно боялся.
Сначала я подумал, что мне мерещится. Даже если допустить, что на какой-то из стартовавших шлюпок произошла катастрофа, я не смог бы ничего почувствовать. Но тут меня неуверенно окликнула Хильда, и я сообразил, что она тоже услышала. А, значит, где-то на этом проклятом Корабле оставался человек или люди, которых бросили. Как нас.
Они не хотели меня отпускать одного – Бен, Хильда, Лин и, конечно же, Нор. Наверное, боялись, что я потеряюсь в темных переходах Дансити. Нор вообще вцепился в меня обеими руками так, что у него пальцы судорогой свело, и мне пришлось разжимать их по одному. Я поцеловал его сначала в кончик носа, потом в губы, взял лицо в ладони и посмотрел в перепуганные глаза.
- Ну вы же не улетите без меня, правда? Нечего бояться, маленький. Не Хильде же туда идти. Я найду дорогу, обязательно. По запаху найду.
- Как по запаху?
Я вдруг вспомнил, что никогда не рассказывал Нору, как чувствую чужие эмоции. Не думал, что ему интересно. Да это никому не было интересно, даже Гренделю. Никто из мутантов не распространялся об особенностях своего дара; говорить о таком было как-то… слишком интимно, наверное.
Я наклонился к его уху, прошептал, касаясь губами:
- Потом расскажу, маленький. Когда вернусь. Непременно расскажу.
Бена я тоже заставил остаться, хотя тот упорно требовал, чтобы я взял его с собой. Объяснил, что он мне будет только мешать, “сбивать с волны”. Бен, по-моему, обиделся – нахмурился, пнул ботинком бронелитовую стену шлюза, а затем протянул мне излучатель.
- Возьми на всякий случай. Хрен его знает, что ты там найдешь. Здесь, по-моему, пара зарядов еще есть.
- Откуда он вообще у тебя? – я сунул излучатель за пояс. – У кого-то отнял?
Бен пожал плечами.
- Да я перед стартом решил взять снотворное, пошел в медотсек. Смотрю – Нор бежит к выходу, сзади офицер, сбоку еще двое. А передо мной охранник из кобуры уже оружие достает. Ну я ему по голове дал, излучатель отнял и за Нором побежал.
- Балбес, - я ухватил его за шею, притянул, уперся лбом в лоб. – Все как всегда, да? Присмотри тут за Нором, хорошо? И знаешь, возьми еще вот это. Мало ли, вдруг там тепловые мины стоят за дверью.
Я стащил с предплечья радар, вложил его в руку Бена. Затем оглянулся на Нора, который сосредоточенно колдовал над сидевшей с закрытыми глазами Хильдой. После того, как она помогала деду удержать людей, а потом еще и какое-то время держала их сама, ей стало плохо. Медиков среди нас не было, только Нор. И я радовался, что он сейчас занят, и у него нет времени меня переубеждать. Впрочем, он и не стал бы – нельзя никого бросать, пусть даже запертый где-то человек являлся каким-нибудь ужасным преступником. Такой смерти не заслуживал никто.
Я еще раз посмотрел на Нора, затем сжал плечо Бена.
- Если со мной что-то… ну мало ли, жизнь наша полна неожиданностей. Позаботься о нем, ладно?
Бен сердито стряхнул мою руку, ткнул кулаком в грудь.
- Иди ты… Сам позаботишься.
В коридорах было темно. Не считать же освещением аварийные лампы, горевшие в четверть накала. Я добрался до галереи, покрутился там, пытаясь определить направление зова. Но “волна” ушла – я чувствовал только эхо чужого страха.
Бегать по всему Дансити, пытаясь открыть двери кают – ничего глупее и вообразить нельзя. Человека могли запереть где угодно, на любом уровне, даже в брошенной лаборатории или на фермах. Я потер ладонями лицо, стараясь придумать, что делать дальше. Возвращаться и просить Хильду искать вместе со мной? Это было невозможно, подобные эксперименты могли закончиться трагически, дед не зря запрещал ей использовать свой дар во время беременности. Значит, оставался только один выход. Самый крайний.
Я вытащил из кармана ампулу тримата, встряхнул как следует, обломил колпачок и вылил содержимое в рот. На языке стало сначала кисло, потом горько. Я сглотнул, сдерживая рвотный позыв, закрыл глаза, снова прислушался.
Ощущения обострялись стремительно – тримат всасывался в кровь намного быстрее алкоголя. Очень скоро я уже уверенно бежал в ту сторону, куда меня когда-то – кажется, вечность назад – вели с веревкой на шее. Лифты, разумеется, не работали, эскалаторы тоже, но в моем состоянии несколько пролетов наверх никакой проблемы не представляли.
Задержался я только один раз – заметил в дверях открытой каюты валявшийся на полу термос. Поднял его, потряс, а затем открутил крышку. Внутри оказался шоколадный тоник, и я решил взять термос с собой. Так, на всякий случай.
По мере того как я приближался к человеку, которого пытался найти, запах отчаяния становился все сильнее. Оно пахло, как молодая брага – горечью с отчетливым привкусом карамели. Теперь уже нельзя было ошибиться: запах привел меня к тому самому помещению, где когда-то сидел я сам. Разумеется, запертому.
Я поставил излучатель на плазменный режим и в считанные секунды расплавил замок, а потом уперся ногой в косяк и изо всех сил рванул дверь.
В каюте оказалось темно, там даже аварийного освещения не оставили. Но я уже чувствовал человека слева от себя и слышал его тихие всхлипывания. Наверное, он был до такой степени измотан своим страхом, что бояться чего-то еще уже просто не мог, и на мое появление не отреагировал никак.
- Эй, - негромко окликнул я и шагнул через порог. – Ты больше не один. Сейчас я тебя найду, вытащу, и мы пойдем на шлюпку. Слышишь? Все в порядке, я не причиню тебе вреда.
Они не просто связали его. Приковали наручниками к стенке так, что парень даже на ноги встать не мог – лежал на полу совсем без сил. В излучателе еще оставался заряд, и я потратил его на то, чтобы сжечь к чертям цепь между стальными кольцами на запястьях. Потом поднял парнишку на руки и вытащил в коридор. Он отчаянно цеплялся за меня, но был очень слаб. Я положил его на пол, снял с пояса найденный термос и влил в парня все, что там оставалось. Он закашлялся, но тут же начал глотать так жадно, словно не ел и не пил неделю. На вид ему было около четырнадцати-пятнадцати, не больше. Довольно светлый, в форме учащегося… Чем же этот мальчишка мог провиниться настолько, что его решили обречь на такую страшную гибель?
- Как тебя зовут? И почему тебя заперли? – спросил я, когда в термосе не осталось ни капли.
- Крис, - хрипло ответил он и снова вцепился в мой комбинезон. – Ты же не бросишь меня здесь, правда? Я тебя узнал, ты Вен. Я видел, как тебя тогда вели по Скайполу. Это с тобой Нор…
- Потом разберемся, кто с кем. Идти можешь?
Он успокаивался, я чувствовал. И это было хорошо, потому что от напряжения у меня начинала болеть голова, с каждой минутой все сильнее.
- Не знаю, - он снова всхлипнул. – Меня били, сильно. И я два дня ничего не ел. Думал, умру там. Я кричал и просил меня выпустить, а потом почувствовал, что шлюпки стартовали. Но я все равно звал…
- Я услышал, - я наклонился, снова поднял его на руки. – Держись за меня. Пойдем на шлюпку.
- Я думал, все улетели, - бормотал Крис, обнимая меня за шею. – Улетели, а мутантов убили. Что я один здесь остался… Я слышал, как в учебном классе офицер говорил пилотам, что мутантов запрут в шлюзе и бросят. А потом они нашли меня, избили. Сказали, что мутанты на Гебе не нужны.
- Гады, - согласился я. – И тебя не пощадили.
- Я тоже… - пробормотал он и уткнулся мне в плечо. – Я сначала думал, я их ушами слышу. А я не ушами, я в голове. Так раньше бывало, я хотел у Нора спросить, но испугался. А потом все разошлись, и тут за дверями заговорили… На меня потом еще какой-то прибор направили – было больно, и они совсем разозлились.
- Ты что, телепат? - я даже остановился. – Вот же… Теперь понятно, почему я тебя почуял. Ты же звал на помощь, да? Ладно, малыш, все теперь будет хорошо. Нор учился пилотированию, и кристалл полетный у нас есть.
Ощущения были странными – Грендель умер, но вместо него я нашел этого паренька. И у нас снова стало два телепата, хотя Криса, конечно, нужно еще учить. Но я не сомневался, что Хильда справится. Главное – улететь с Корабля и благополучно сесть на Гебе.
Голова болела невыносимо, перед глазами поплыли багровые пятна. Я знал, что это тримат, хотя в прошлый раз мне стало плохо только спустя двенадцать часов. На этот раз все происходило намного быстрее. Меня бросало то в жар, то в холод, и больше всего на свете я боялся не донести Криса до шлюпки. В конце концов, он и так настрадался – еле дышит от пережитого ужаса. Свет аварийных ламп становился то невыносимо ярким, то совсем тусклым, и я шел на автомате, ориентируясь только на невнятный эмоциональный шум там, где находилась шлюпка. Я все еще мог его чувствовать, хотя мысли путались, и временами я забывал имя мальчишки, которого прижимал к себе.
Не знаю, как я вышел к шлюзу. Меня там ждали – по голосу я узнал Бена, но глазами уже не видел, все застилала ровная кровавая пелена. Бен перехватил Криса и потащил его, крикнув мне, что программа работает, и началась накачка третьего фазера. Он что-то еще рассказывал про ловушки, про какие-то приборы, которые верхние натыкали сразу за входом в шлюпку, и которые чуть не убили тех, кто первыми вошел в переходный тамбур. Про то, что с Нором все в порядке, его не задело, и я могу не волноваться.
Я и не волновался – у меня не осталось на это сил. Все, что я хотел - лечь на пол, закрыть глаза и умереть. Блич говорил, что у меня, как у всех телепатов и эмпатов, слабые сосуды и склонность к кровоизлияниям. Что тримат сам по себе убьет меня раньше и вернее, чем ломка или сумасшествие, поскольку он страшно повышает давление и усиливает сердцебиение. Так оно и было – сердце колотилось в груди с бешеной скоростью, но я вряд ли смог бы сейчас сосчитать свой пульс. Голову распирало, и казалось, глаза вылезают наружу. Было жутко больно и очень обидно, что я не увижу нашу новую прекрасную планету.
- Ты чего стоишь? – голос Бена ввинтился мне в мозг, я поднял тяжелую, словно сделанную из бронелита руку, и попытался нащупать стенку. – Вен, тебе плохо? Ты что?
- Нормально все, - заплетающимся языком выговорил я. – Помоги мне дойти туда. Только молчи, не пугай никого. Это тримат, я выпил дозу. Иначе не слышал этого мальчишку. Пройдет, Бен.
Он выругался – тихо и замысловато, обхватил меня за пояс, помогая оторваться от стенки. Я сделал шаг, другой, увидел яркий, ударивший мне в глаза свет, ставший уже абсолютно невыносимой болью, - и упал в темноту и тишину, еще успев подумать о том, что Нору, когда он все узнает, будет очень плохо.
91.
Вторую диафрагму, ведущую в кессон, мы раскрутили почти сразу после ухода Вена. Открывали двое мужчин – Рой из клана Гренделя и еще один, которого я не знал, хотя встречался в лифте при подъеме на занятия – кажется, он был из клана Лу. Они же первыми и упали, сделав шаг внутрь. Тут же закричал Бен:
- Осторожнее! Там что-то есть! Радар сработал!
А потом накрыло и меня – уже дважды испытанной глубинной болью, идущей со стороны сердца. Так же, как около Лабиринта и в Зале совещаний. Вокруг послышались оханья, вздохи, стоны, и я завопил, пока не стиснуло горло:
- Закрывайте! Закрывайте!
Не знаю, как они справились – я не успел увидеть, занятый внезапно взбесившимся пульсом Хильды, около которой все еще сидел. Мне едва-едва удалось уговорить ее кровь успокоиться, как вырвавшийся из-за дверей всплеск излучения чуть не свел мои старания на нет.
Оказалось – это страшно. Очень страшно – принимать в себя чужую боль, когда от собственной перехватывает дыхание… Но все-таки оно не шло ни в какое сравнение с тем, как страшно ловить ту белесую тень, что рвется из-под твоих ладоней и ускользает, ускользает…
В себя я пришел от шлепков по щекам.
- Нор? – окликнула Каролина, держась за бок. – Ты в порядке?
- Да, - пробормотал я и сел. – Кажется.
Голова не кружилась, только в глотке было сухо, как в пустыне. Лин, словно догадавшись, протянул мне термос с водой. Сам он то и дело морщился и тер затылок.
- И что это была за хрень? – спросил Лин. – Ты в курсе? Я не успел ничего понять – как кастетом по башке ударило, а когда я попытался прощупать – так и вовсе отключился.
- Это Реттисси постарались, - ответил я, сожалея, что не додумался раньше. Это же было так очевидно. - Нашли какой-то тип излучения, безвредный для людей, но губительный для мутантов. Прибор попал в руки верхних месяц назад, когда Трент тут устроил показательное выступление. К несчастью, судя по всему, скайпольские инженеры в нем разобрались…
- И что теперь? – спросил мужской голос со страдальческими интонациями. – Как мы дальше?
- Мы что… не сможем улететь? – послышался испуганный женский.
А у меня в голове тут же раздался незнакомый мысленный приказ: «Не вздумай говорить да!». Я перевел взгляд на по-прежнему лежащую передо мной Хильду. Она смотрела твердо и прямо. Великое Пространство! Ну что они все за балбесы такие! Чуть с того света вернутся – и сразу снова геройствовать. «Не вздумай! - твердо повторила она. – Иначе Грендель умер зря!»
Я и без подсказок прекрасно понимал, что говорить вслух такие страшные вещи никак невозможно. Начнется новый приступ паники, с которым некому справиться.
- Сможем, - уверенно ответил я. – Конечно же, сможем. Не волнуйтесь… Пострадавшие есть?
- Рой из клана Гренделя. И Майерс из клана Лу, - откликнулась Каролина. – Остальные отделались легким испугом.
- Не легким, – проворчали из группы собравшихся вокруг людей.
- Не ной, Тобиас, - не оборачиваясь, сказала Каролина. – Ты же мужчина все-таки. Даже Маришка молчит…
Кто-то невесело хмыкнул. А я обратил внимание на Маришку – у нее знакомо покраснело лицо, и дыхание стало хриплым. Значит, и ей досталось. Вот они, приступы непонятной аллергии. Вот на ком испытывали прибор до меня… Но она и правда крепилась – даже улыбнулась мне.
А я тем временем, привалившись спиной к стене, лихорадочно соображал, что же надо делать. Кого можно послать обезвреживать ловушки, если все мы сляжем, не добравшись и до первой? Очень предусмотрительно с вашей стороны, господа офицеры…
Черт, черт, черт…
- А где Бен? – вдруг вспомнил я.
- Здесь, - откликнулся он.
И я обрадованно заулыбался. Видимо, само Пространство к нам благоволило. Может быть, прав был Грендель, и любой дар дается не просто так? А еще и с ангелом-хранителем в придачу?
Через пятнадцать минут все было кончено – Бен выбрался в шлюз, показал на молчащий радар, и мы осторожно просочились в кессон. Чуть-чуть помедлив – все-таки внезапные болевые ощущения мутантам явно не понравились, - благополучно добрались до шлюпки. Счастье, что она действительно оказалась на месте! Я до последнего опасался подвоха – как бы не нашли метод убрать спасательную капсулу, оставив сигнал над входом горящим. Поскольку провернуть подобное было возможно, хотя и дико трудозатратно. Так что надежда моя питалась тем, что перед высадкой дел у верхних было невпроворот. Они и так обезопасили себя почти от всех возможных случайностей, чтобы мутанты сдохли не мытьем, так катаньем.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |