ние права на чужое имущество, посягающее на иные вещные отно-
шения (ограниченные вещные права), а во-вторых, содержит
указание на два конкретных способа такого завладения — обман или
злоупотребление доверием. Начнем с объекта.
Владимиров В. А. Квалификация похищений личного имущества. М., 1974. С. 50.
318 Глава W
Мысль о том, что объект и предмет мошенничества полностью
совпадают с объектом и предметом любого хищения, за исключени-
ем мошенничества в форме приобретения права на имущество, ко-
торое (право на имущество) и является в данном случае предметом
хищения, довольно широко распространена в юридической литера-
туре. Однако никаких оснований она под собой не имеет. С равным
успехом можно считать предметом мошенничества (а равно других
хищений) и право собственности. Между тем ни право на имущест-
во, ни право собственности сами по себе предметом преступлений
против собственности быть не могут. Таковым является только
имущество, коль скоро речь идет о вещных отношениях. Приобре-
тение же права на имущество, в отличие от похищения имущества,
отражает лишь только то обстоятельство, что вещные отношения
могут иметь как характер отношений, основанных на праве собст-
венности, так и вещно-правовых отношений, существующих в рам-
ках ограниченных прав на чужое имущество. Поражение первых
предполагает неправомерную «смену собственника», что и происхо-
дит при изъятии имущества мошенником из фонда собственника.
При мошенническом же изъятии имущества у субъекта ограничен-
ного вещного права в отношениях собственности по существу ниче-
го не меняется, поскольку право собственности на такое имущество
сохраняется за прежним собственником. Просто данное вещное
право противоправным образом переходит от одного лица к друго-
му, при том что само имущество остается в фонде собственника.
Следовательно, формулировка «приобретение права на чужое
имущество» характеризует не столько предмет мошенничества,
сколько поражаемый объект как особую группу вещно-правовых
отношений, а также особенности объективной стороны, связанные
с необходимостью легитимировать себя перед собственником в
качестве титульного владельца. В силу этого различие между мо-
шенническими посягательствами на указанные объекты состоит в
том, что хищение путем обмана или злоупотребления доверием
может осуществляться в том числе и посредством фактического
завладения чужим имуществом, обеспечивающим возможность
пользоваться или распоряжаться им, юридически опосредуемую
презумпцией законности владения, тогда как получение права на
чужое имущество путем обмана или злоупотребления по определе-
нию может быть осуществлено лишь посредством юридического за-
Формы хищения 319
владения чужим имуществом, обеспечивающим легальную возмож-
ность владеть этим имуществом, но не распоряжаться. Из этого сле-
дует, что предметом мошенничества может быть как имущество,
принадлежащее потерпевшему на праве собственности, так и иму-
щество, которым потерпевший владеет в качестве субъекта ограни-
ченного вещного права.
Объективную сторону данного состава образуют два взаимо-
связанных акта: изъятие имущества или приобретение права на
имущество (основное действие) и обман или злоупотребление дове-
рием (вспомогательное действие, обеспечивающее выполнение ос-
новного). Прибегая к обману или злоупотреблению доверием с це-
лью безвозмездного обращения в свою пользу чужого имущества,
преступник фальсифицирует сознание и волю владельца имущества
таким образом, что тот, будучи введенным в заблуждение, как бы
«добровольно» отчуждает в пользу преступника собственное или
вверенное ему имущество либо передает чужое имущество, которым
он владеет в качестве субъекта ограниченного вещного права, пола-
гая, что для этого имеются законные основания. Причем акт внешне
добровольной передачи имущества означает не просто фактический
переход имущества в руки виновного, но и получение им опреде-
ленных возможностей по использованию имущества или распоря-
жению им.
В этом и заключается своеобразие мошенничества. В отличие от
вора, надеющегося, что его действия останутся не замеченными, а
также в отличие от грабителя или разбойника, полагающихся на
внезапность и дерзость своих действий либо на насилие, мошенник
делает ставку на то. что под влиянием обмана или злоупотребления
доверием потерпевший сам передаст ему свое имущество. На это
обстоятельство специально обращал внимание Пленум Верховного
Суда СССР, подчеркивая, что «признаком мошенничества является
Добровольная передача потерпевшим имущества или права на иму-
щество виновному под влиянием обмана или злоупотребления дове-
рием».442 Таким образом, специфичность развития причинной связи
Пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 5 сентября 1986 г. (с
изменениями, внесенными постановлением Пленума от 30 ноября 1990 г.) «О судеб-
ной практике по делам о преступлениях против личной собственности» // Сборник
постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным де-
лам. М., 1997.
320 Глава Щ
при мошенничестве, совершаемом путем обмана, состоит в том, что
в акте перехода имущества из владения потерпевшего к виновному
принимает непосредственное участие сам потерпевший, действую-
щий под влиянием заблуждения. При этом в любом случае мошен-
ничества должно быть установлено, что заблуждение имело место в
результате предшествующего по времени обмана со стороны винов-
ного или хотя и возникло вначале помимо действий виновного (при
пассивном обмане), но было использовано им. Если же причина не-
адекватного восприятия потерпевшим соответствующей ситуации
кроется в его болезненном состоянии, чем пользуется похититель,
содеянное им более соответствует краже. Поэтому при мошенниче-
стве имущество преступнику должно передавать дееспособное лицо,
чьи действия по распоряжению имуществом являются юридически
значимыми. «Если путем обмана или злоупотребления доверием
завладевают имуществом недееспособного в силу возраста или пси-
хического расстройства лица, то поведение преступника образует
кражу, а не мошенничество, поскольку воля таких лиц юридически
ничтожна».
Различные обманные приемы и ухищрения, равно как и довери-
тельные отношения могут использоваться и при воровстве, в связи с
чем мошенничество (как хищение путем обмана или злоупотребле-
Образно, но не менее доходчиво эта мысль выражена в известной песенке из кино-
фильма «Приключения Буратино»: «На дурака не нужен нож. Ему с три короба на-
врешь и делай с ним, что хошь». Только лиса Алиса и кот Базилио, уговаривающие
Буратино зарыть монетки и замереть в ожидании всходов, — мелкие жулики по срав-
нению с нынешними мошенниками. Обдурить деревянного мальчика может каждый.
Их последователи, не сказочные, а реальные, действуют с куда большим размахом и
изобретательностью. В частности, по данным на 1 ноября 1996 г., в России насчиты-
валось около 86 млн обманутых вкладчиков, ущерб которым со стороны около 880
компаний составлял как минимум 40 трлн руб. (Комсомольская правда. 1996. 29 окт.).
Мошенническая деятельность ряда инвестиционных фондов в России того времени
приобрела настолько грандиозные масштабы, что эта проблема из разряда уголов-
ных превратилась в политическую. Наиболее же ярким примером того, как устранение
государства от непринятия мер по противостоянию финансовому мошенничеству и
оздоровлению ситуации привело к серьезной политической дестабилизации, вылив-
шейся в погромы и мародерство, являются события в Албании. Развивайся россий-
ские события по тому же сценарию, пришлось бы вводить чрезвычайное положение,
способное повлечь куда большее ограничение прав и свобод граждан, но уже не в
целях защиты кредиторов, а в целях защиты конституционного строя и безопасности
государства.
443 Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И. Я. Козаченко,
3. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. М., 1997. С. 217.
формы хищения 321
ния доверием) необходимо отличать от кражи (как тайного похище-
ния с элементами обмана или злоупотребления доверием). При со-
вершении кражи обман используется для облегчения доступа к
имуществу (например, для проникновения в помещение, иное хра-
нилище или жилище), который является всего лишь условием, об-
легчающим в дальнейшем тайное его изъятие не только без какого-
либо участия потерпевшего, но и вообще помимо его воли. Совер-
шенно иную роль играет обман при совершении мошенничества, где
он служит непосредственной причиной перехода имущества к пре-
ступнику от владельца, который под влиянием обмана «по своей во-
ле» расстается с имуществом. Итак, при краже обман — всего лишь
средство получения доступа к имуществу, которым еще предстоит
завладеть, а при мошенничестве — средство завладения имущест-
вом с получением соответствующих «правомочий» на него. Поэтому
обман и иные ухищрения, направленные не на то, чтобы склонить
потерпевшего к внешне добровольной передаче имущества, а лишь
на создание условий для последующего его тайного изъятия, не
могут составить признаков мошенничества, будучи лишь способа-
ми облегчающими хищение. В частности, не содержит признаков
мошенничества проникновение в квартиру потерпевшего под ви-
дом работника газовых сетей, сотрудника милиции или под иным
вымышленным предлогом, чтобы затем, воспользовавшись оплош-
ностью хозяина, в удобный момент незаметно завладеть его иму-
ществом.
Так, О., придя к В. домой, представился сантехником и попро-
сил впустить в квартиру с целью проверки водопроводной системы.
Войдя в квартиру, он начал осматривать водопроводные трубы в
ванне, а затем сказал, что для проверки нужно, чтобы соседи сверху
включили воду в ванной. Когда потерпевшая ушла к соседям, О. по-
хитил деньги из секретера и скрылся. В данном случае хотя и при-
сутствовал обман, но он не был причиной передачи имущества, а
лишь облегчил доступ к имуществу.
Еще более любопытным примером причудливого сочетания
элементов воровства и обмана служит следующее дело. Е., Ш. и К.
осуждены за то, что имея умысел на хищение имущества, вступили
между собой в сговор и из взятых с завода «Пластмасс» узлов и дета-
лей собрали три стиральные машины «Чайка-85», которые в даль-
нейшем пытались вывезти с территории завода. Мотивируя квалифи-
кацию действий осужденных как мошенничество, суд указал, что они
пытались вывезти машины «Чайка-85» под видом «Чайка-3», запла-
тив за них меньшую стоимость. Но доказательств, свидетельствую-
322 ГлаваЩ
щих о совершении осужденными каких-либо конкретных действий,
направленных на введение в заблуждение владельца имущества, в
приюворе нет. Имущество похищалось вопреки воле потерпевше-
го, отсутствовала и добровольность передачи имущества собствен-
ником.444
Не является мошенничеством хищение чужого имущества, ко-
торое не было передано виновному, а было доверено ему, например,
для временного присмотра. Так действуют иногда вокзальные воры,
которые, войдя в доверие к ожидающим пассажирам, «соглашаются
присмотреть» за их вещами и во время отлучки хозяев этих вещей
скрываются с ними. Кражей являются также случаи похищения
предметов одежды и обуви в магазине, если они выдаются виновно-
му не в пользование или в собственность, а для примерки.
Признание мошенничества оконченным во многом определяется
признаком подвижности имущества, а также установленным граж-
данским законодательством моментом перехода права собственно-
сти на имущество. Если при хищении движимого имущества вполне
применим самый старый и незатейливый способ — получить его в
свои руки и скрыться, то при мошеннических операциях с недвижи-
мостью он вряд ли будет эффективным, так как право собственности
и другие вещные права на недвижимые вещи, их возникновение, пе-
реход подлежат на основании п. 1 ст. 131 и п. 2 ст. 223 ГК государ-
ственной регистрации, с момента каковой указанные права возни-
кают и у приобретателя.445
По особенностям способа завладения имуществом уголовный
закон выделяет две разновидности мошенничества — завладение
имуществом путем обмана и завладение имуществом путем зло-
употребления доверием, не раскрывая ни первое, ни второе по-
нятие.
Первое легальное определение обмана содержалось в УК
РСФСР 1922 г., примечание к ст. 187 которого гласило: «Обманом
444 Чащина Л. Ошибки квалификации при рассмотрении дел о мошенничестве // За-
конность. 1998. № 10. С. 34.
445 Такого рода случаи не следует путать с теми, когда покупатель подписывает дого-
вор и, посчитав, что главное сделано, спокойно отдает деньги, с которыми продавец и
исчезает. Или не исчезает, но регистрировать договор под различными предлогами
отказывается, что для покупателя в принципе не легче: стать собственником куплен-
ной квартиры он все равно не может. Предметом хищения в данном случае является
не квартира, а деньги, переход которых в руки продавца и фиксирует момент оконча-
ния хищения.
формы хищения ^ 323
считается как сообщение ложных сведений, так и заведомое сокры-
тие обстоятельств, сообщение о которых было обязательно». В по-
следующих кодексах данная формулировка уже не воспроизводи-
лась, но отечественная практика и наука уголовного права до сих
пор придерживаются приведенного определения. Так, Президиум
Куйбышевского (ныне Самарского) областного суда в постановле-
нии по делу Ч. сформулировал: обман есть умышленное искажение
или сокрытие истины с целью ввести в заблуждение лицо, в веде-
нии которого находится имущество, и таким образом, добиться от
него добровольной передачи имущества, а также сообщение с этой
«446
целью заведомо ложных сведении.
В литературе обман как признак состава мошенничества также
часто связывается с посягательством на истину, определяемым как
«всякое искажение истины или умолчание об истине, где под исти-
ной понимается правильное отражение действительности в мысли,
сознании человека»,447 «сокрытие фактов или обстоятельств, кото-
рые лицо обязано было сообщить контрагенту»,448 «сознательное
искажение истины или умолчание о ней», «умышленное искаже-
ние или сокрытие истины с целью введения в заблуждение»,450 «со-
общение ложных сведений либо сокрытие, умолчание о тех или иных
обстоятельствах, сообщение о которых обязательно».451 Однако, па-
мятуя об относительности истины, нельзя не согласиться с
Л. В. Григорьевой, по мнению которой более удачным представляется
определение обмана как особого вида информационного воздействия
на человеческую психику, которое состоит в ведении в заблуждение
другого лица или поддержание уже имеющегося заблуждения путем
сообщения ложных сведений, либо несообщения о сведениях, кото-
рые лицо должно было сообщить с целью побуждения потерпевшего
к соответствующему распоряжению имуществом.452
w Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1982. № 2. С. 14.
W8 Борзенков Г. Н. Ответственность за мошенничество. М., 1971. С 30.
44Э
Т а м ж е -
45о Владимиров В. П. Квалификация похищений чужого имущества. М., 1974. С. 92.
Кригер Г. А. Квалификация хищений социалистического имущества. М., 1974.
С. 150.
Матышевский П. С. Уголовно-правовая охрана социалистической собственности в
^раинской ССР. Киев, 1972. С. 71.
Григорьева Л. В. Уголовная ответственность за мошенничество в условиях ста-
новления новых экономических отношений: Автореф. канд. дис Саратов, 1996. С. 12.
324 Глава Щ
Итак, обман — это сообщение заведомо ложных сведений либо
несообщение о сведениях, которые лицо должно было сообщить, с
целью введения в заблуждение лица, в собственности или владении
которого находится имущество, с тем чтобы таким образом до-
биться от него «добровольной» передачи имущества в пользу об-
манщика или других лиц.
Все эти определения хотя и подчеркивают наиболее важные
признаки обмана, характеризует его лишь в общем. Для уяснения же
социально-психологической природы обмана как способа соверше-
ния мошенничества необходимо рассмотреть его объективные и
субъективные признаки. Объективные признаки обмана анализиру-
ются при посредстве таких категорий, как «содержание», «формы»,
«приемы» и «средства обмана».
Содержание обмана составляют разнообразные обстоятельст-
ва, относительно которых преступник вводит в заблуждение потер-
певшего, либо факты, сообщение о которых удержало бы лицо от
передачи имущества.
Уголовная ответственность за мошенничество наступает неза-
висимо от того, обманывает ли виновный в отношении фактических
обстоятельств или юридической стороны дела. Главное заключается
в том, что, по крайней мере, одно из обстоятельств, в отношении
которых лжет виновный, служит основанием (разумеется, мнимым)
для передачи ему имущества. Однако в содержание обмана могут
входить и другие обстоятельства, которые не служат непосредствен-
ным основанием для передачи имущества, но учитываются потер-
певшим, когда он принимает решение о передаче имущества.453 В
последнем случае с точки зрения содержания очень сложным оказы-
вается вопрос об отличии мошенничества от обычной деловой прак-
тики в предпринимательской сфере. Границы понятия обмана под-
вижны и изменяются по мере развития «этики бизнеса», которая
время от времени заставляет законодателей признавать мошенниче-
ством тот или иной вид «деловой активности». Ни доктрине уголов-
ного права, ни судебной практике не удается выработать достаточно
четких критериев такого разграничения. Во всяком случае сущест-
вуют разновидности обмана, которые очень трудно признать пре-
453 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред.
В. И. Радченко. М., 1996. С. 254.
формьцищения 325^
ступными. Представим себе, что в своем почтовом ящике вы нахо-
дите такой буклет: «Только благодаря этим витаминам я похудела за
20 дней на 25 килограммов. Моя жизнь коренным образом измени-
лась: я вышла замуж, нашла хорошую работу и переехала в роскош-
ную квартиру. Единственное неудобство: пришлось обновить весь
гардероб с 54-го на 40-й размер, но это же радость! Если вам эти ви-
тамины не помогут, мы вернем деньги». Суть тут в том, что как раз
денег никто не вернет. Может, похудеть и можно, но не всегда в та-
ких масштабах. А чтобы вернуть свои деньги, надо доказать, что
витамины употреблялись строго по инструкции, без малейших от-
клонений в питании и образе жизни, нанимать адвоката и заказывать
сложнейшие экспертизы, что в итоге выйдет дороже.
Как всякое явление, обман характеризуется не только содержа-
нием, но и формами его выражения, анализ которых позволяет уяс-
нить ряд существенных признаков обмана как способа совершения
преступления. В зависимости от форм внешнего выражения принято
выделять так называемый активный обман (искажение истины) и
пассивный обман (умолчание об истине), соответствующие двум
основным видам человеческой деятельности — активному (дейст-
вие) и пассивному (бездействие). Кроме того, с точки зрения формы,
искажение истины может быть выражено либо при посредстве сло-
ва, либо при посредстве дела (в форме определенных действий), в
связи с чем можно выделить словесный обман и обман действием.
Активный обман состоит в преднамеренном введении в заблуж-
дение собственника или иного владельца имущества посредством
сообщения заведомо ложных сведений, предоставление подложных
документов или совершение иных действий, создающих у назван-
ных лиц ошибочное представление об основаниях перехода имуще-
ства во владение виновного и порождающих у них иллюзию закон-
ности передачи этого имущества. В качестве примера активного
обмана можно привести совершение различного рода фиктивных
сделок, направленных на завладение чужими деньгами под видом
купли-продажи, найма или залога недвижимости.
В науке уголовного права существует мнение, что обман может
быть совершен только в активной форме, т. е. путем утверждения
или отрицания тех или иных обстоятельств либо путем совершения
каких-либо действий, вызывающих или хотя бы поддерживающих
заблуждение потерпевшего, тогда как пассивный обман, т. е. созна-
326 Глава ///
тельное использование чужой ошибки путем умолчания об истине,
не может быть уголовно наказуемым. Однако многие специалисты
разделяют позицию наказуемости и пассивного обмана, полагая, что
бездействие так же способно причинить преступный результат, как
и активное действие человека.
С точки зрения формы активный обман может выражаться в ви-
де письменного либо устного сообщения, либо заключаться в со-
вершении различных жестов, телодвижений и действий (фальсифи-
кация предмета сделки, применение шулерских приемов при игре в
карты или в «наперсток», подмена отсчитанной суммы фальсифици-
рованным предметом напоминающем пачку денег, — так называе-
мой «куклой», внесение искажений в программу ЭВМ и т. п.).
Самый распространенный обман — словесный, который может
быть совершен в устной или письменной форме. Последняя выража-
ется в предоставлении виновным заведомо подложных либо чужих
или недействительных документов и т. п. Так, при совершении фик-
тивных сделок мошенники используют поддельные документы, удо-
стоверяющие личность (паспорт и пр.), различного рода правоуста-
навливающие документы (нотариально заверенная справка о праве
собственности на недвижимость), а также документы, сопровож-
дающие сделку (выписки из домовой книги, финансово-лицевые
счета, справки из налоговой инспекции и проектно-инвентаризаци-
онного бюро, письменное разрешение на совершение сделки из ор-
ганов опеки и попечительства при наличии у владельцев недвижи-
мости детей и инвалидов и пр.).
По своему значению письменная и устная формы обмана равно-
значны, представляя собой разновидности словесного обмана, так
как слово может быть выражено устно или в письменной речи. Уст-
ная форма более соответствует непосредственному общению между
мошенником и потерпевшим. К сообщению ложных сведений в
письменной форме преступники прибегают, когда это обусловлено
необходимой формой изложения тех или иных имущественных при-
тязаний. К письменной форме мошенник обращается также и в слу-
чае, когда потерпевший находится от него на расстоянии.
Обман в форме различных действий составляют, в частности,
симуляция болезни, шулерство, знахарство, различного рода жесты,
условные знаки и т. д. Практика показывает, что мошенники прибе-
гают к обманным действиям чаще всего в тех случаях, когда для
формы хищения 327_
достижения преступного результата недостаточно словесного обма-
на. Ведь обманные действия обладают гораздо большей убедитель-
ной силой, чем слова. Это объясняется тем, что такие действия со-
держат в себе не только ложное утверждение, но и определенное
«доказательство» этого утверждения.
Пассивный обман есть умолчание о юридически значимых фак-
тических обстоятельствах, сообщить о которых виновный был обя-
зан, в результате чего лицо, передающее имущество, заблуждается
относительно наличия законных оснований для передачи виновному
этого имущества или права на него. В данном случае виновный соз-
нательно пользуется для достижения преступных целей заблужде-
нием собственника или владельца имущества, возникшим независи-
мо от виновного. Тем не менее, умолчание о тех или иных
обстоятельствах, которые следовало сообщить потерпевшему, нахо-
дится в причинной связи с завладением имуществом, если оно
предшествует передаче имущества или права на него либо сопутст-
вует этой передаче. Если же субъект умалчивает о такого рода об-
стоятельствах после получения им имущества от потерпевшего, то
ввиду отсутствия причинной связи между умолчанием об истине и
переходом имущества здесь нет состава мошенничества.
По своему содержанию мошенническое умолчание об истине
может касаться любых сведений, сообщение о которых удержало бы
потерпевшего от передачи имущества.
Французской криминальной практике известны в этом отноше-
нии такие примеры. Некто получает письмо следующего содержа-
ния: «Наконец сбылась Ваша мечта! Мы позволили себе провести
лотерею с Вашим участием, и Вы прошли все туры. Теперь вот этот
роскошный красный спортивный кабриолет, который Вы видите на
картинке, Ваш. Вам будут завидовать все соседи. Вы наконец пойме-
те, что такое спортивная машина, а Ваши дети будут без ума от сча-
стья. Для того чтобы получить выигрыш, Вам надо отправить нам
чек на 159 франков — эта сумма необходима для оплаты админист-
ративных формальностей и доставки. Еще раз поздравляем!». В ре-
зультате человек получает семисантиметровую детскую машинку,
которая действительно такая же, как на картинке, но стоит в любом
магазине 10 франков. Соседи, может, и завидуют, дети, так точно ра-
ды, и понятно теперь, наконец, что же такое спортивная машина: та-
кая же, но большая.
В отличие от характера насилия, интенсивность которого при-
обретает определенное значение при отграничении насильственного
328 Глава III
грабежа от разбоя, интенсивность обмана не имеет такого значения
для квалификации. Основу мошенничества может составлять любой
обман, независимо от его искусности и убедительности выражения.
Впрочем, используемые в законодательстве некоторых зару-
бежных государств формулировки мошенничества могут дать повод
усомниться в этом. Например, для характеристики обмана в УК
Швейцарии указывается на «коварное» введение в заблуждение (ст.
148). Однако в доктрине считается, что такого рода обманное дейст-
вие «имеет место не только тогда, когда введение в заблуждение
подкрепляется уловками, махинациями или целым сплетением лжи,
но и тогда, когда при простом обмане виновный умышленно удер-
живает обманутого от всякой проверки или в соответствующих слу-
чаях предвидит, что обманутый и без того проверять не станет...
или что это потребовало бы значительного труда».
Судя же по законодательству других стран, обман не требует
особой изощренности, в силу чего мошенничеством признаются да-
же примитивные уловки в отношении пьяных или детей. Например,
наряду с мошенничеством УК Франции предусматривает ряд соста-
вов, объеденных понятием деяния, примыкающие к мошенничеству,
среди которых фигурирует также мошенническое злоупотребление
состоянием невежества или слабости либо несовершеннолетнего,
либо лица, особая беспомощность которого, обусловленная его воз-
растом, болезнью, физическим недостатком, физическим или психи-
ческим дефектом или состоянием беременности, очевидна или из-
вестна исполнителю (ст. 313-4). Таким образом, для признания
содеянного мошенничеством не имеют значения степень доверчиво-
сти и характер заинтересованности потерпевшего.
В этой связи нельзя не заметить, что с криминологических по-
зиций само существование обмана, равно как и качество конкретных
его разновидностей, во многом связано со степенью критичности и
доверчивости потерпевшего, своим поведением объективно способ-
ствовавшего преступнику. Как тут не вспомнить ст. 112 Судебника
Царя Федора Иоановича 1589 г., в которой говорилось: «А хто на
мошеннике или на обманщике взыщетъ того, что его обманулъ, и
хоти его трою днемъ изымаш и доведеш на него, ино его бити кну-
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |