<?xml version=1.0 encoding=windows-1251?> 26 страница

261

------------ page 262 --------------

КАПИТАЛИЗМ ПО-КИТАЙСКИ

ния обычно только растет. Так. размер двух составляющих обслуживания ВВП — перевозки/складское хранение/почтовые услуги и услуги по распространению/обеспечению питанием — в период с 2001 по 2005 г. в Шанхае вырос почти вдвое, с 89.5 млрд юаней в 2001 г. до 1 59.2 млрд юаней в 2005 г.36 Шанхай располагал огромными коммерческими возможностями в этих отраслях, но сельские предприниматели Шанхая преимуществ этих возможностей не ощутили. (Не ощутили их и городские предприниматели, как мы отмечали ранее: городское предпринимательство в Шанхае отстает от городского предпринимательства по стране в целом.)

Теперь обратимся к доходам. Сельский доход на душу населения в Шанхае в 1990-х снизился по отношению к сельскому Китаю в целом. Здесь я хотел бы сосредоточиться на одном компоненте дохода сельского домохозяйства — компоненте, который в исследованиях Национального бюро статистики именуется «доход домохозяйства от коммерческой деятельности». Согласно Национальному бюро статистики, доход домохозяйства от коммерческой деятельности — это доход от «использования сельскими жителями домохозяиств в качестве производственных или коммерческих единиц» и от «координации и управления производством». В число источников дохода от коммерческой деятельности входят, помимо сельскохозяйственного производства, промышленное производство, строительство, перевозки, распространение и все другие виды несельскохозяйственной деятельности. Здесь я хотел бы сосредоточиться на несельскохозяйственной составляющей дохода от коммерческой деятельности, а потому из дохода от коммерческой деятельности я вычитаю сельскохозяйственный доход. Можно предположить, что доход от несельскохозяйственной коммерческой деятельности весьма высок, поскольку Шанхай как центр производства и финансовых услуг располагает массой коммерческих возможностей.

Исследования сельских домохозяиств Национального бюро статистики содержат подробные данные для 1985. 1990. 1995, 2000 и 2005 гг.37 В данных по доходу от коммерческой деятельности четко просматривается линейный характер изменения этого показателя со временем. Уровень дохода от коммерческой деятельности в Шанхае неуклонно снижался. В 1985 г. отношение Шанхай/Китай составляло 1.47. в 1990 г. оно уменьшилось до 1.15. в 1995-м оно составляло 0.89. в 2000-м - 0.57 и в 2005 г. — 0,37. Это поразительный факт. В предположительно самом богатом регионе Китая уровень сельского дохода от коммерческой деятельности в 2005 г. составлял лишь 0.37 от аналогичного показателя для сельского Китая в целом. Доход от несельскохозяйственной коммерческой деятельности в Шанхае по отношению к доходу от несельскохозяйственной коммерческой деятельности по стране в целом также снижался, пусть и не так линейно, как доход от коммерческой деятельности.

262

------------ page 263 --------------

U. ЧТО ЖЕ В ШАНХАЕ НЕ ТАК?

В 1985 г. это отношение составляло 0.60, в 1990-м оно уменьшилось до 0.56. а в 1995 г. увеличилось до 0.71. В 2000 и 2005 гг. оно составляло 0.52 и 0.54 соответственно. Тогда как ВВП Шанхая на душу населения в пять раз превышает ВВП остального Китая на душу населения, его доход от несельскохозяйственной коммерческой деятельности составляет лишь половину дохода от несельскохозяйственной коммерческой деятельности по стране в целом. Мы уже знаем, что доходность городских собственных предприятий в Шанхае примерно такая же. как и в отдельных провинциях Китая, которые входят в число беднейших. Теперь мы располагаем данными и по селу, что позволяет нам составить полную картину: предпринимательство — будь то сельское или городское — не приносит жителям Шанхая ощутимой прибыли.

Вместе с тем шанхайские сельские домохозяйства имеют очень высокий доход в форме заработной платы. Доход в форме заработной платы по определению относится к несельскохозяйственному доходу; он фактически являет собой доходность трудовой деятельности наемных работников. Согласно данным Национального бюро статистики, в 2005 г. отношение Шанхай/Китай по доходу в форме зарплаты составляло 4.29. Доход в форме зарплаты в Шанхае составляет значительную часть дохода сельского домохозяйства. В 2005 г. он составлял 71%. тогда как в 1990 г. — 61%. Именно благодаря высоким зарплатам сельские домохозяйства Шанхая имеют наибольший доход в стране.

Но Шанхай всегда имел самый высокий уровень сельского дохода в форме зарплаты в стране; это вовсе не новость. Вопрос тут заключается в том. как оценить политику. Политику следует оценивать по их вкладу в экономические результаты, принимая во внимание условия на конкретный момент времени. Само по себе то, что доход в форме зарплаты велик, не может быть единственным свидетельством того, что экономическая политика в отношении Шанхая эффективна. Если мы взглянем на относительные уровни дохода в форме зарплаты в Шанхае и их изменение со временем, то увидим, что Шанхай пробуксовывает. В 1980 г. отношение сельского дохода в форме зарплаты в Шанхае к сельскому доходу в форме зарплаты по стране в целом составляло 4.31. В 1985 г. оно выросло до 6.25, а в 1990-м достигло максимума, составив 7.69. В 1990-х это отношение снижалось. В 1995 г оно составило 6.53. в 2000 г. - 4.88. а в 2005 г. - 4.29. В 2005 г. сельские жители Шанхая все еще имели наибольший доход в форме зарплаты в стране, но фактически они стали беднее, чем 20 годами ранее. Снижение уровня их зарплат по отношению к стране в целом увязывается с динамикой целого ряда экономических показателей, таких как доход от коммерческой деятельности и доход сельского домохозяйства. Доход в форме зарплаты в Шанхае по-прежнему был наибольшим в стране, но его относительный уровень снизился.

263

------------ page 264 --------------

КАПИТАЛИЗМ ПО-КИТАЙСКИ

Из предыдущей главы нам известно, что наиболее существенно в 1990-х уменьшились темпы роста сельского дохода от несельскохозяйственной коммерческой деятельности; темпы же роста дохода в форме зарплаты сельских домохозяйств снизились не столь значительно. В Шанхае эти две тенденции проявились еще более отчетливо. Судя по разрыву между доходом от несельскохозяйственной коммерческой деятельности и ВВП на душу населения, можно с уверенностью говорить о том. что политическое подавление возможностей для предпринимательства в Шанхае было весьма существенным. Сельские домохозяйства избавлялись от значительных производственных активов и утрачивали доход от коммерческой деятельности — и все это в условиях строительного бума, увеличивающегося притока прямых иностранных инвестиций и развития центра производства, который сегодня имеет большой вес в мире.

Для кого открывается дверь?

В 1991 г. администрация муниципалитета Шанхай издала распоряжение известное как программный документ № 287, которое запрещало продажу продукции частных предприятий в «крупных и известных супермаркетах», расположенных на улицах Наньцзин и Хуайхай (Wu Xiaobo. 2006). (Наньцзин и Хуайхай — главные торговые улицы Шанхая.) Что это было — отклонение в ориентированной на рынок экономике или же идеологический жест, который администрация Шанхая считала своим долгом сделать в отношении частных предприятий во времена «посттяньаньмэньского наступления»?

Здесь я хотел бы привести выдержку из сообщения информационного агентства Xinhuanet от 1 марта 2007 г.: «В Шанхае, самой преуспевающей экономике Китая, в ряде торговых районов одновременно стали указывать на дверь отечественным брендам и предоставлять площади международным брендам»38. Из этой выдержки становится очевидно, что это было решение администрации. Одному оператору торговой точки, который продавал косметику, руководство государственного супермаркета сообщило, что главный критерий — не поступления от продаж, а национальная принадлежность бренда. Его отечественный бренд, как ему было сказано, имеет «плохую генетику». Другому оператору торговой точки, одежду которого приобретало 40% его покупателей, было отказано в продлении лицензии. Он в этой связи заметил: «Хуайхай [один из главных торговых районов Шанхая] стремится ввести международные бренды, а у нас нет даже возможности подать заявку». В ряде документов по городскому планированию, изданных администрацией Шанхая, значатся конкретные цели в плане расширения присутствия международных брендов. Один документ предусматривает увеличение присутствия международных брендов с 65 до 70% за три года. В другом документе говорится, что соответствующий государственный орган

264

------------ page 265 --------------

U. ЧТО ЖЕ В ШАНХАЕ НЕ ТАК?

провел проверку деятельности магазина, руководство которого утверждало, что продает международный бренд. В ходе проверки выяснилось, что за международный бренд выдавали отечественную марку, а вся продукция была китайского производства.

В 1990-х китайское правительство осуществляло весьма однобокую стратегию либерализации, оказывая предпочтение прямым иностранным инвестициям перед отечественными частными предпринимателями (Huang. 2003). И правительство страны, и местные администрации задействовали огромные политические ресурсы для привлечения иностранных инвесторов, при этом системно ограничивая коммерческие возможности отечественных предпринимателей. Государственные чиновники, когда у них требуют объяснений, часто приравнивают свои шаги к программам стимулирования инвестиций, действующим в ряде стран с рыночной экономикой. Эта аналогия не выдерживает критики. В странах с рыночной экономикой основной целью является создание рабочих мест. В Китае отечественные частные предприниматели, работающие в условиях жестких норм и кредитных ограничений, создали более 100 млн рабочих мест, тогда как щедро субсидируемые иностранные инвесторы — от 1 5 млн до 20 млн рабочих мест. К тому же правительства стран с рыночной экономикой не дискриминируют предприятия по национальному признаку, как это делает китайское правительство.

Шанхай являет олицетворяет весьма однобокую стратегию либерализации; он. вероятно, также был пионером этой стратегии. Предписания 1991 и 2007 гг. в отношении продажи продукции в супермаркетах указывают как на степень вмешательства администрации Шанхая в дела компаний, так и на дискриминационный характер ее нормативных актов. Предписание 2007 г. в явной форме антирыночное. Вопрос, однако, заключается в том. имеются ли другие системные данные, подтверждающие наличие программных перекосов в сторону прямых иностранных инвестиций в Шанхае.

Наши документальные данные взяты из исследования Всемирного банка, которым было охвачено 120 городов Китая. Подробная информация об этом исследовании содержится в отчете China Governance, Investment Climate, and Harmnious Society: Competitiveness Enhancements for 120 Cities in China (World Bank. 2006a). Как отмечается выше. Всемирный банк всегда восхищался Шанхаем, и этот отчет не исключение. В нем Шанхаю присуждается серебряная медаль по результатам оценки инвестиционного климата (World Bank. 2006a). Исследование Всемирного банка включает три основных компонента: 1) характеристики города: 2) эффективность работы городской администрации и 3) социальные меры по повышению качества окружающей среды, уровня здравоохранения и образования. Шанхай занимает очень высокое место по сумме этих трех компонентов. Вместе с тем Шанхай занимает шестое место в мире по инвестиционному

265

------------ page 266 --------------

КАПИТАЛИЗМ ПО-КИТАЙСКИ

климату для отечественных фирм и 17-е место по инвестиционному климату для иностранных фирм.

При более тщательном изучении этих данных становится очевидно, что Шанхай имеет высокий балл по условиям на момент исследования. На два из трех компонентов исследования Всемирного банка — характеристики города и меры в социальной сфере — существенное влияние оказывают исторический и программный подход правительства страны. Неудивительно, что по этим двум показателям Шанхай имеет очень высокий балл. У него отличное географическое положение, подкрепленное огромными инвестициями правительства в его портовую инфраструктуру. Он располагает значительным человеческим капиталом, а также лучшими в Китае больницами и учебными заведениями.

И только такой показатель, как эффективность работы городской администрации, отображает ту составную часть инвестиционного климата, которая подвержена дискреционному влиянию местных администраций. Он включает ряд индикаторов, как то налоги, бюрократизм, а также индикатор, который, как считается, тесно коррелируется с коррупцией — время, потраченное на чиновников госорганов. Результаты оценки эффективности работы городской администрации очень важен в плане аналитических выводов касательно политики.

По этому показателю Шанхай имеет на удивление низкий балл. По эффективности работы городской администрации, согласно оценке отечественных фирм, он занимает 77-е место в стране (притом что по инвестиционному климату — 6-е место). Иностранные фирмы оценили эффективность работы администрации более высоко; согласно их оценке, Шанхай по этому мерилу занимает 26-е место в стране. Иными словами, по оценке отечественных фирм, Шанхай относится к числу городов с низкой эффективностью работы городской администрации, тогда как по оценке иностранных фирм — к числу городов с высокой эффективностью работы администрации. Это конкретная иллюстрация однобокой либерализации.

Оказание предпочтения иностранным капиталистам часто обосновывается тем. что они предоставляют финансовые ресурсы и новые технологии. Этому обоснованию недостает как концептуального, так и эмпирического подкрепления. Экономические исследования показывают, что передача технологий происходит в конкурентной деловой среде. Ограничение отечественных предпринимателей обусловливает снижение конкуренции. Китай, к примеру, привлекает огромный объем прямых иностранных инвестиций в секторах с очень малым технологическим содержимым и в секторах, где отечественные предприниматели, как предполагается, имеют свои, более действенные «ноу-хау» (например, травяная медицина). Искажения, обусловленные этой стратегией, зачастую дают фиктивные прямые иностранные инвестиции и прямые иностранные инвестиции с возвратом в исходный

266

------------ page 267 --------------

А. ЧТО ЖЕ В ШАНХАЕ НЕ ТАК?

пункт, как обнаружили шанхайские бюрократы, когда решили запретить отечественные бренды. Отечественные предприниматели просто стали выдавать свою продукцию за продукцию международных брендов, чтобы обойти нормативные ограничения. Такая практика приводит к недобросовестности в бизнесе, с одной стороны, и к дальнейшему бюрократическому вмешательству — с другой.

Есть еще один важный аргумент защитников дискриминации в деловой среде Китая: прямые иностранные инвестиции дают Шанхаю ценную валюту. Один простой факт: шанхайские предприятия с иностранными инвестициями имеют хронический дефицит торгового баланса. В 2005 г. предприятия с иностранными инвестициями, базирующиеся в Шанхае, экспортировали товаров на $61.6 млрд, а импортировали — на $63,9 млрд. т. е. дефицит составил $2,3 млрд (NBS, 2006а). Отрицательное сальдо торгового баланса для предприятий с иностранными инвестициями наблюдалось и на протяжении 1990-х. И хотя не следует спешить с утверждением, что дефицит торгового баланса предприятий с иностранными инвестициями — это плохо для Китая (или для Шанхая), стоит отметить, что в провинциях с более динамичным отечественным частным сектором предприятия с иностранными инвестициями имеют положительное сальдо торгового баланса, причем существенное. Так, в Чжэцзяне профицит торгового баланса для предприятий с иностранными инвестициями в 2005 г. составил $12.1 млрд. в Гуандуне — $30.7 млрд. а в Фуцзяне — $7.7 млрд. Между прочим, профицит торгового баланса предприятий с иностранными инвестициями в каждой из этих трех провинций превышает годовой приток прямых иностранных инвестиций в Шанхай.

В 1990 г. Шанхаю — главным образом району Пудун — был присвоен статус особой экономической зоны. В конце 1970-х — начале 1980-х статус особой экономической зоны получили четыре региона Китая — Шэньчжэнь. Чжухай. Сямэнь и Шэкоу. Представляется логичным включить Шанхай в ту же категорию, что и эти четыре особые экономические зоны 1980-х. Однако Шанхай существенно отличается от особых экономических зон первого поколения. Одно из отличий заключается в том. что либерализация в Шанхае носит однобокий характер, ущемляя отечественный частный сектор. Успех четырех особых экономических зон в 1980-х стал результатом открытия рынка как для прямых иностранных инвестиций, шок и для отечественного частного сектора.

Мы можем сопоставить самую успешную особую экономическую зону 1980-х — Шэньчжэнь - с Шанхаем. Шэньчжэнь привлекал огромный объем прямых иностранных инвестиций, но при этом он преуспевал и в привлечении отечественных предпринимательских талантов. В главе 2. воспользовавшись исследованием собственных предприятий 1991 г.. мы установили, что в 1980-х многие индивидуальные предприниматели, пред-

267

------------ page 268 --------------

КАПИТАЛИЗМ ПО-КИТАЙСКИ

приятия которых находились в городских районах, являлись сельскими жителями. (Исследованием собственных предприятий 1991 г. было охвачено 10 000 собственных предприятий.) Исследование собственных предприятий 1991 г. показывает, что Шэньчжэнь был гораздо более открыт для сельских предпринимателей, чем Шанхай. Согласно этому исследованию, в Шанхае 45% самозанятых лиц были сельскими жителями, а в Шэнь- чжэне - 93%. (В Гуандуне в целом их доля составляла 71%.) В 1980-х Шэньчжэнь внедрил внутреннюю паспортную систему, которая существенно ограничила миграцию. Однако, несмотря на это ограничение, уровень экономической мобильности для Шэньчжэня был выше, чем для Шанхая.

Исследование частного сектора 1995 г. дает еще одно сравнение Шанхая и Шэньчжэня. теперь по более крупным частным предприятиям39. Этим исследованием охвачено 83 фирмы частного сектора в этих двух городах, размер выборок практически одинаков. Исследование частного сектора 1995 г. показывает, что по количеству работников частные предприятия Шэньчжэня были гораздо крупнее, чем частные предприятия Шанхая (91 работник на фирму в Шэньчжэне против 55 работников в Шанхае). Еще одним индикатором уровня развития частных предприятий является географический размах их деятельности. В шанхайской выборке большинство фирм — 64.8% — продавали свою продукцию в своем регионе; в шэньчжэньской выборке таких фирм насчитывалось 35.7%. Поскольку шанхайские фирмы еще не стояли твердо на ногах, они были более привязаны к госпредприятиям. В шанхайской выборке 48.8% фирм приобретали продукцию у госпредприятий, тогда как в шэньчжэньской выборке таких фирм было 28,9%.

Частные предприниматели Шэньчжэня имели гораздо более высокий уровень образования, чем частные предприниматели Шанхая, что говорит о том. что в середине 1990-х в Шэньчжэне деловая среда была достаточно благоприятной для привлечения качественного человеческого капитала, а вот в Шанхае — недостаточно благоприятной. В шэньчжэньской выборке 68% предпринимателей имели как минимум диплом об окончании колледжа или неполного колледжа, тогда как в шанхайской выборке таких предпринимателей насчитывалось 24.1%. В Шэньчжэне частные предприятия присутствовали во всех отраслях, тогда как в Шанхае частные предприятия были сосредоточены лишь в нескольких. Это говорит о том. что барьеры входа на рынок для отечественных капиталистов в Шэньчжэне были ниже, чем в Шанхае.

Заключение

В этой главе мы сосредоточились на Шанхае по причине весьма значимых политических и экономических позиций города. Шанхай доминировал на китайской политической арене на протяжении 1990-х гг. и в начале ны-

268

------------ page 269 --------------

А. ЧТО ЖЕ В ШАНХАЕ НЕ ТАК?

нешнего столетия. В конце 1980-х Цзян Цзэминь и Чжу Жунцзи, выходцы из Шанхая, заступили на самые высокие руководящие посты китайского государства. Цзян был генеральным секретарем Компартии Китая в период с 1989 по 2002 г.. а Чжу — премьер-министром в период с 1998 по 2003 г. (и вице-премьер-министром в период с 1991 по 1998 г.). Ряд других важных государственных должностей также занимали (или по-прежнему занимают) выходцы из Шанхая. Так. Хуан Цзюй. вице-премьер, ведавший финансами, и бывший член Постоянного комитета Политбюро, скончавшийся в 2007 г.; Ли Жунжун. нынешний глава Комиссии по государственным активам; и Чэнь Чжили. возглавлявший министерство образования, принадлежали к группе шанхайских технократов.

Шанхай — «окно в Китай» 1990-х. Шанхайская модель, разработанная во второй половине 1980-х. стала предвестником перекоса в сторону города и подавления малого бизнеса в Китае в 1990-х. Экономические последствия для страны были весьма серьезными. Как я демонстрирую в следующей главе. ВВП и доход домохозяйства в 1990-х на уровне страны стали расти неодинаковыми темпами. Проект «Пудун», в основе которого, по сути, лежит масштабный отбор земли у сельских жителей, возымел мощный демонстрационный эффект, и начиная с конца 1990-х подобные проекты стали осуществляться в других регионах Китая. Пудунская модель поспособствовала росту количества случаев захвата земли в Китае, так как многие местные администрации стремились создать свою версию «городского чуда». При этом они прибегали к таким методам, как принудительное выселение сельских жителей, масштабный снос существующего жилого фонда, сговор с нечистыми на руку застройщиками и реквизиция земли по ценам ниже рыночных.

Политическая власть Шанхая подчеркивает важное различие между особыми экономическими зонами первого поколения, как то Шэньчжэнь. и Шанхаем. В 1980-х Шэньчжэнь все время пребывал в тени политической жизни страны и зачастую увязал в политических разногласиях. Он не имел такой неограниченной политической власти, которой располагал Шанхай в 1990-х. Отсюда и пояснение видимого процветания Шанхая — быстрого роста его ВВП, растущих небоскребов и строительного бума: вероятно, его щедро дотировала вся страна40. Шанхайская модель является весьма затратной. Скоростной поезд Maglev, в сооружение которого были вложены огромные средства, но которым неудобно пользоваться, окупит инвестиции не ранее чем через 160 лет, согласно оценке двух экономистов из Hong Kong Banking Corporation (Qu Hongbin and Sophia Ma Xiaoping. 2006).

На не динамичность шанхайской модели также указывает то. что город, вероятно, дотировался. Чтобы понять, как происходила передача ресурсов, необходимо провести дополнительные исследования. В число потенциальных механизмов входят фискальные трансферты, финансовые потоки

269

------------ page 270 --------------

КАПИТАЛИЗМ ПО-КИТАЙСКИ

через банковскую систему, реинвестирование средств госпредприятиями, контролируемыми правительством, и льготные цены на энергоносители. Некоторые из них я подробно рассматриваю в следующей главе, а здесь достаточно будет отметить, что существует логическая связь между кризисом системы образования и системы здравоохранения на селе с одной стороны и огромными перекосами в сторону города, наиболее отчетливо проявляющимися в таких городах, как Шанхай и Пекин, с другой.

Здесь прослеживается тесная связь между политикой и экономикой. Благодаря своему привилегированному политическому статусу в 1990-х Шанхай аккумулировал огромные финансовые ресурсы, предоставляемые ему всей страной. Эти ресурсы потом инвестировались в современную инфраструктуру и сооружения класса люкс, а также, что немаловажно, использовались для финансирования очень щедрых налоговых и прочих льгот, предоставляемых иностранным фирмам. Именно в этом смысле шанхайскую модель можно охарактеризовать как «потемкинская деревня».

Любая дотация должна кем-то финансироваться. Отсюда, логичный вопрос: кто финансировал расходы, связанные с ростом Шанхая? Дэн Сяопин, говорят, сожалел, что не открыл Шанхай для иностранных фирм раньше. Сложно сказать, обоснованы ли его сожаления. В отличие от Шэньчжэня. присвоение Шанхаю статуса особой экономической зоны было сопряжено со значительными финансовыми затратами для правительства. Это — второе различие между Шанхаем и особыми экономическими зонами первого поколения: правительство страны, вероятно, влило в Шанхай огромные ресурсы, а потом повысило налоги для других регионов Китая, чтобы осуществить передачу ресурсов. Сожаления Дэна можно перефразировать следующим образом: открытие Шанхая для иностранных фирм должно было естественным образом последовать за открытием других особых экономических зон. поскольку особые экономические зоны первого поколения аккумулировали ресурсы, необходимые для финансирования Шанхая.

Более подробно этот аспект я рассматриваю в заключительной главе, а здесь позвольте мне упомянуть несколько важных деталей. В 1990-х. когда китайское правительство инвестировало огромные средства в несколько мегаполисов, таких как Шанхай и Пекин, это же правительство недофинансировало здравоохранение и образование на селе. Долгосрочные последствия такого распределения ресурсов — инвестирование в городские районы и подавление экономической роли предпринимателей в них. а также ужесточение налогообложения бедного сельского населения — пагубны как в экономическом, так и в социальном плане. С социальной точки зрения, такой выбор политики породил разницу в доходах и политическую нестабильность. С экономической точки зрения, такая политика подорвала микроэкономическую основу экономического взлета Китая. Эти взгляды я поясняю в следующей главе.

270

------------ page 271 --------------

Д. ЧТО ЖЕ В ШАНХАЕ НЕ ТАК?

В завершающей части этой главы я хотел бы вернуться к основной теме книги — развитию предпринимательства в Китае. Шанхайская модель как таковая не противоречит капитализму; она противоречит гуманистически ориентированному капитализма. Вспомним выведенный нами факт, что мелкое сельское и городское предпринимательство в Шанхае не приносит особой прибыли. Мелкие семейные предприятия, управляемые рядовыми шанхайцами, в 1990-х претерпели упадок. Их место заняла небольшая группка капиталистов со связями в органах власти, которые процветали. Шанхай — это воплощение государственного капитализма как его описывают Бомол, Литан и Шрамм (2007).

В 2003 г. Всекитайская федерация промышленности и торговли опубликовала список 1582 крупнейших фирм частного сектора Китая по объему продаж. Из первых 100 фирм этого списка шесть базировались в Шанхае; 35 из них базировались в Чжэцзяне, 17 — в Цзянсу. провинциях, граничащих с муниципалитетом Шанхай. Для сравнения: таким же количеством фирм в первой сотне, как и Шанхай, был представлен Ляонин — провинция на северо-востоке Китая, обремененная в 1990-х неэффективными госпредприятиями и сложной экономической ситуацией. Эти шесть шанхайских фирм занимали в списке не самые высокие места. Ведущая шанхайская фирма — Shanghai Fuxing (шестое место); остальные пять занимали 15-, 39-, 60-, 81- и 91-е места соответственно. Необходимо отметить, что три из этих шести шанхайских фирм были связаны с недвижимостью и строительством, самым политическим сектором китайской экономики.

Несколько фирм частного сектора Шанхая все же обрели определенную известность. Одна из них — Fuxi Investment Group, основанная Чжа- ном Жункунем. частным предпринимателем из города Сучжоу соседней провинции Цзянсу. Чжана в Шанхае прозвали «королем дорог», потому как его фирма успешно заполучила права на управление рядом важных автодорог в пригородах Шанхая. Для фирмы, основанной в 2002 г.. такой рост был просто фантастическим. В 2002 г., году основания, фирма за 3,2 млрд юаней ($400 млн) приобрела права на управление одной шанхайской автодорогой. За этим в 2003 г. последовало еще одно серьезное приобретение, на сумму около 5 млрд юаней ($600 млн), а в 2004 г. — еще одно, на сумму 588 млн юаней ($70 млн). К 2005 г. фирма Чжана обладала правами на управление 200 км шанхайских автодорог. В том же 2005 г. Чжан попал в список самых богатых граждан Китая журнала Forbes, заняв в нем высокое 16-е место.

Китайские массмедиа характеризовали Чжана как человека скрытного и избегающего публичности. Поэтому о нем было мало что известно до июля 2006 г., когда он не по своей воле стал объектом повышенного внимания со стороны СМИ — его арестовали41. Оказалось, что Чжан рос так же.

271

------------ page 272 --------------

Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 23 24 252627 28 29 30 31 32 33 34 Следующая ⇒

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.017 сек.)

<== предыдущая лекция

следующая лекция ==>