'highly recommended' - deepak chopra 17 страница

Мы являемся нацией потребителей: "быстрая еда" (что за выражение!), аспирин, "чудесные" лекарства, "моментальные" диеты для снижения веса, Prozac, Nordic-Tracks, SST, компьютеры. Мы требуем ответов, и как можно быстрее.

Нечего удивляться, политики как раз и предлагают нам быстрые ответы и простейшие решения. Я сейчас говорю не только о президентах и конгрессменах, но и о членах учительско-родительских ассоциаций, членах городских советов - обо всех, кто ответствен перед избирателями. И я уже не удивляюсь тому, что нас удовлетворяют их ответы.

Намного легче голосовать быстро и рефлекторно, чем глубоко изучать проблемы; судить по внешнему виду кандидата и его красноречию, чем по его сущности. Политические дебаты выигрываются не теми, у кого более глубокие идеи, а бодрячками и живчиками с быстрой реакцией. (И мы выясняем, кто "победил", путем опроса, проведенного в течение нескольких секунд по окончании дебатов.) Даже в далеком 1960 году Ричард Никсон "проиграл" Джону Ф. Кеннеди, потому что вспотел под лучами софитов. Большинство аналитиков соглашаются, что, если бы этого не случилось, Никсон бы выиграл.

- ВОССТАНЬТЕ! - хочется мне крикнуть, но я сдерживаюсь. Ибо революция не приносит мира ни земле, ни революционеру; она также является частью рваного, лихорадочного темпа нашего мира. Ясир Арафат никогда не узнает, что такое мир, как не знали этого Натан Хейл, Че Гевара, Элдридж Кливер или Сьюзен Б. Энтони.

Ради унции хорошей деятельности, говорит Рам Дасс, необходим фунт покоя. А я добавил бы, что наша хорошая деятельность становится проблематичной, если она возникает лишь как реакция.

В Гонконге члены парламента, которые, конечно же, хотят быть хорошими, фактически начинают всерьез драться, когда их взгляды сталкиваются. Мартин Лютер Кинг и Махатма Ганди были, возможно, величайшими революционерами в мире, так как проповедовали ненасилие, а ритм их революций, хотя и чрезвычайно мощный, был медленным.

Я думаю, что революционный гнев, как и любой другой, скрывает более глубокую, более тихую печаль о судьбе человека на земле, и только благодаря размышлению, а не действию мы можем прийти к умиротворению и согласию.

Бой, территория, конфликт; болезнь, старение, умирание - эти понятия не чужды человеку, они являются неизбежными частями его жизни. Мы способны на зло и на добро; нам присущи и жадность, и альтруизм.

Мы не можем убежать от трагических сторон наших личностей. Мы можем преодолеть их, только открыто обратившись к ним и включив знание их в наше знание самих себя как единого целого.

Мы должны замедляться; должны отвлечься от преклонения перед разумом и заглянуть в свои сердца.

Подлинная революция - это искреннее уважение к отличию других людей, прощение их грехов, так как их грехи являются нашими. Нам следует прежде всего научиться состраданию.

Как мы можем изменить свой гнев на сострадание?

Только через время.

Изучение индейцев-атабасков на Аляске показало, что, если их обвиняют в преступлении, они скорее признают себя виновными, чем кавказцы.

Причина заключена в ритме.

Атабаски всегда делают паузу, прежде чем что-то сказать. И когда они отвечают вам приветствием на приветствие, то не через секунду, а повременив. Спросите их, виноваты ли они в том-то и том-то, и их ответ прозвучит после такой же паузы.

"Ага! - думаем мы. - Он обдумывает ответ. Значит, виновен".

Тем не менее они просто отвечают в своем ритме, включив в ответ паузу, что очень непривычно для современных американцев.

Когда-то и мы делали паузы. Иудеи и христиане делали паузы своими субботами и воскресеньями, общества с пуританскими законами закрывали магазины на время выходных - все это способствовало не только замедлению темпа, но и полной его смене.

Когда вы едете в другую страну, советуют консультанты по туризму, вам следует проверить четыре вещи: что дарят, как здороваются, каковы принятые формальности и каково понятие времени. Большинство людей во Франции не считают один месяц в году - август. В Германии время ленча - действительно длительный перерыв. В Испании священно время сиесты.

Даже в Европе, впрочем, пауза - достаточно редкое явление, а здесь, в Америке, о ней как будто и вовсе не слышали. Продажа акций, например, никогда не прекращается; магазины пестрят надписями "открыто круглые сутки"; благодаря телевизору, вы можете купить новое платье в три часа утра.

Как заметила Джульет Шор, у нас поощряются долгие рабочие часы, и, заявляя "Я не был в отпуске три года", мы слышим аплодисменты начальства и зависть менее одержимых сотрудников. ("Если я буду работать так же упорно, как и Генри, я получу такое же повышение".)

Однако это как раз та атмосфера, в которой обостряется насилие, в которой подростки поджигают бездомных от скуки ("пусть хоть что-то происходит") - у них даже нет времени подумать, тем более почувствовать, что же они сделали.

Насилие процветает, так как это способ почувствовать. Захваченные ритмом телевизионного насилия, снедаемые жаждой скорейшего вознаграждения, нуждаясь в наркотической эйфории, которая приходит вместе с риском, мы все больше и больше предпочитаем кулаки, бейсбольные биты, ножи и пистолеты. Вместо того чтобы подать обгоняющим нас водителям знак рукой "проезжай", мы в них стреляем.

Если мы живем только лишь в коротких моментах, легко понять, почему обостряется насилие, почему фильмы вызывают эмоции только благодаря более ярким, живописным картинам секса и нанесения увечий, почему сирены скорой помощи звучат все громче. Что-то же должно привлекать наше внимание в мире, лишенном чувств. Поэтому мы орем, деремся и смакуем и заглатываем все более и более ужасающие картины.

Мы теряем сострадание. Нам не хватает времени для себя, точно так же его не хватает и для других. Пока мы не научимся переключать время, пока не научимся сонастраиваться с более медленными ритмами и освобождаться от безумного темпа, в котором существуем, нам не вернуть доброжелательность.

Утратив доброжелательность, мы стоим на пороге утраты цивилизации.

Глава 18

БУДУЩЕЕ

Живите в настоящем,

Делайте то, что должны,

Творите ежедневно посильные добрые дела,

И будущее откроется перед вами.

Мирный Скиталец

Немецкий священник-иезуит и мастер дзэн Гуго Эномия-Лассаль описывает в своей книге "Жизнь в новом сознании" эволюцию сознания человека через его отношение к времени.

Сначала, утверждает он, существовало "архаическое сознание". Оно присуще человеку, который ощущает себя полностью единым с космосом и, поэтому, единым со временем, т. е. фактически вне времени, когда время, космос и эго являются целым. Архаический человек не имел опыта прошлого или будущего, он даже не воспринял бы этих понятий. (Это сродни переживанию времени у животных - кот или собака существуют только в настоящем, не мысля будущего или прошлого.)

Затем на смену пришло "магическое сознание", когда человек еще не имел индивидуальности, еще (бессознательно) воспринимал свое единство с природой и жил в круговом времени, но уже стоял на "порочной" стезе, когда самость начала выделять себя из целого, что привело к "мифическому сознанию". Продолжая так поступать, человек оторвал себя от космоса, от природы и стал мыслить свое эго и душу отличными от остальных. Теперь время приобрело важность, так как жизнь и смерть существовали во времени, хотя это время и оставалось все еще круговым, включающим циклические перерождения.

С Платоном наступило начало понятийного, рационального мышления - появились "идеи". Это возвестило приход периода "ментального сознания", которое означало, что воспринимаемое разумом существовало на самом деле и человек уже мыслил себя отдельно от космоса, от потока времени и условий природы. Еще раньше такая же концепция родилась на востоке, но там человек никогда не расставался с понятием единства с космосом. Сегодня мы, люди запада, воспринимаем время ментальным сознанием.

Процесс эволюции должен продолжаться, верит Эномия-Лассаль, приводя наше сознание в четвертое измерение, где все предыдущие состояния сознания существуют и интегрируются так, что прошлое, настоящее и будущее, линейное и круговое, архаическое, магическое, мистическое и ментальное время объединены и подняты на новый уровень.

Это новое состояние, это четвертое измерение времени, по существу далее не определяемо, но в нем мы сохраним свою индивидуальность и в то же время останемся частью целого, мы будем способны ощущать прошлое и будущее в настоящем мгновении, сознавать время как сущность и оставаться неделимой частью его потока, собой и всем человечеством.

Творчество, говорит скульптор Ганс ван де Бовенкемп, приносит будущее в настоящее.

Великое искусство, писал натуралист Лорен Эйсли, это такое изображение обычной мысли или чувства, что эту мысль или чувство становится невозможно воспринимать, не думая (пусть даже подсознательно) об этом произведении искусства. Попытайтесь, например, после подсолнуха, написанного Ван Гогом, взглянуть на настоящий подсолнух, не затронутый вангоговским видением его сущности.

Оба цитированных автора подводят нас к осознанию четвертого измерения, где могут сосуществовать настоящее и будущее, а подсолнух может быть одновременно эфемерным и вечным.

Если человек сможет переживать время как круговое и линейное одновременно, если он сможет быть одновременно единственным и Единым, то возникнет возможность практического применения этого знания ко всем аспектам жизни.

Мы видели, сколько беспокойства доставляет жизнь в линейном времени, где мы можем ускорять природные ритмы (например, искусственно заставляем вызревать помидоры в теплицах), где время - главное, где мы окружены сигналами, звонками и свистками, которые побуждают нас к скорости; даже наши внутренние часы начинают подчиняться ритму общества, и мы, не услышав дребезжания будильника, просыпаемся в испуге: не опоздать бы на работу!

Мы видели, какое наступает спокойствие, когда мы подчиняемся ритмам природы, когда мы сонастраиваемся с волнами океана, а не электронными волнами компьютера или телевизора. И мы имели возможность убедиться, что западное общество больше ценит электронику, чем природу, и каким "ценным" является рабочее время, тогда как отпуску приписывается совсем ничтожная ценность, как будто нам не нужно беречь себя.

А что если бы время само себя демократизировало, предполагает в "Войнах времени" Джереми Рифкин, и мы все поровну распределились во времени, получив равный доступ к прошлому, настоящему и, что наиболее существенно, к будущему? Наше общество стало бы менее воинственным и менее суетливым, наши политики заботились бы о долговременной защите окружающей среды, и все мы представляли бы себе будущее как нечто общее, ценное и дорогое, как часть нас сегодняшних.

Сейчас мы находимся в критической точке человеческой эволюции, пишет Рифкин, и нам следует определить, можем ли мы принять экологическое время вместо искусственного, созданного человеком, сможем ли включить духовное, священное, а не техно-скоростное время в нашу повседневную жизнь. Рифкин говорит:

Политическая тирания в каждой культуре начинается с обесценивания времени других. Действительно, эксплуатация людей возможна лишь в культурах пирамидального времени, где управление всегда основано на предположении, что время одних людей является более ценным, а

время других может расходоваться больше. В культуре демократического времени время каждого является ценным и не может расходоваться больше, чем время другого. В культуре, где священность времени превыше всего, не может быть другого восприятия.

Идея равной ценности времени каждого человека поистине революционна.

* * *

Подобно тому как повсеместное безобразное экологическое поведение - вырубка лесов, раскопка наших холмов в поисках угля, отвалы токсических отходов, осушение болот - стало причиной движения в защиту окружающей среды, так и плохое обращение со временем в нашем обществе, я считаю, должно привести к движению "в защиту времени".

Его идеология должна включать в себя следующее:

1. Идеи Рифкина относительно политических изменений.

Он верит, к примеру, в обращение политических групп правого и левого толка, преданных сегодня исключительно "силовым ритмам", к ритмам "эмпатическим", нацеленным на согласование общественных темпов с темпами естественного мира.

2. Произведения Джоанны Мейси. Она подчеркивает насущную необходимость воспринимать время в его длительных периодах, чтобы противостоять "лихорадочному жару", который навязан обществом нашему разуму и делает нас неспособными к обсуждению долгосрочных решений по таким проблемам, как, например, захоронение токсических отходов.

3. Анализ "болезни спешки", проведенный Ларри Досси.

Болезнь эта может выражаться в виде порока сердца, высокого кровяного давления или угнетения иммунных функций, которое приводит к повышенной восприимчивости к инфекционным заболеваниям и раку.

4. Аргументы Джульет Шор относительно работы. Она считает, что причиной, влекущей нас к деньгам, потреблению, дорогому времени и стрессам на работе, является непонимание того, что работа - это только часть нашей жизни; и поэтому мы не имеем представления, как войти в новое пространство, где отдых так же важен, как и работа, а созерцание равноценно потреблению. В этом пространстве мы могли бы жить без стрессов и обладали бы лишь минимальным количеством вещей, которые способны лишить нас свободы. Движение в защиту времени - сосредоточение сил, которые помогут нам замедлиться, расслабиться, подумать о сверхурочной работе как о затраченном впустую времени, а об игре как о чем-то ценном - не такая уж неестественная идея. Если даже такой бизнесмен, как Генри Форд, смог осознать, что перерыв в работе повышает ценность следующего времени, то нет сомнений, что и грядущие поколения смогут осознать свою потребность в настоящем, и ритмы природы, игры, уединения однажды вновь станут частью ритмов общества.

Это движение должно начаться сейчас. Не будет преувеличением сказать, что без него мы становимся автоматами, заменяемыми частями в громадной промышленной машине, созданными только для того, чтобы поддерживать движение этой машины, пока мы сами (а не она; она - никогда) не истощимся и не остановимся.

Все мы планируем будущее. Мы выбираем страхование жизни и здоровья, пишем завещания, учреждаем фонды при колледжах для наших детей и пенсионные фонды для себя.

Это относительно новые обычаи, и даже сегодня многие общества не понимают их. В этих обществах община заботится о старости и стариках, обеспечивает им комфортную жизнь, когда они перестают работать, склоняется над ними, когда они болеют, гарантирует передачу имущества по наследству после их смерти. Община дает образование детям, ликвидирует несчастья, происшедшие с домом или фермой, объединяется для защиты интересов всех граждан.

Нам трагически не хватает такой формы человеческой организации, общество становится все более отчужденным и расколотым на куски. Я считаю, что ложная безопасность, которую предлагают "бумаги на будущее", навязанное обществом страхование от будущих бедствий, - все эти попытки отдалить смерть становятся нашим постоянным приоритетом и уводят нас из настоящего в будущее, темное и почти безнадежное.

Действительно, если вы спросите большинство американцев об их будущем, они расскажут вам, что опасаются его не только потому, что боятся лично за себя, но также боятся за все человечество. Раньше или позже случится ядерная война, и все живое будет уничтожено. Мы вернемся к ледниковому периоду. Глобальное потепление изжарит нас в наших постелях. Нас уничтожит чума. Мы подчинимся компьютерам и больше не будем хозяевами собственных судеб.

Каждая тепловая волна или внезапное похолодание приводят к ужасающим прогнозам. Наша научно-художественная литература главным образом апокалиптична. В наших фильмах изображаются дикие войны, пожары, опустошение окружающей среды. Нам нужно более изощренное оружие, словно бы говорят эти фильмы, а не более утонченные люди.

Одной из трагедий планирования в Америке является его кратковременность. Мы защищаемся от завтрашнего дня, но не даем себе труда заглянуть дальше; и в своей заботе о близком будущем мы, кажется, вообще упустили из виду, что на этой земле будут жить наши потомки, - мы лишь спешим удостовериться, что с нами все в порядке.

Можем ли мы, как иудеи прошлого, думать на семь поколений вперед? Знаем ли мы, что делать с ядерными отходами, которые скапливаются в наших временных хранилищах? Беспокоимся ли мы, что высокие завтрашние прибыли могут привести к катастрофе?

Что мы оставляем своим детям? Политики дают им пустые обещания ("строительство нового мира"), но верят ли они им сами, когда передают общественную землю в частное пользование, счастливые тем, что смогли вознаградить самого крупного инвестора своей предыдущей избирательной кампании? Могут ли они действительно верить в это, если позволяют уничтожать наши природные ресурсы, загрязнять наши реки, разорять наши земли?

Джоанна Мейси убедительно рассказывает о двух своих поездках - с интервалом в один год - в Британскую Колумбию, где она навешала сына. В первый раз перед ней предстали нетронутые горы. Ко второй поездке кедры и пихты были уже уничтожены, зияли огромные площади вырубок. А зачем их срубили? Для бумажных полотенец.

Действительно ли политики полагают, что откладывают решений по ликвидации ядерных отходов способно улучшить мир для последующих поколений?

Общество, живущее в круговом времени, думает о будущих поколениях, потому будущее и его поколения едины с настоящим. Для таких обществ человеческая раса является единым живым существом, которое, безусловно, следует уважать и защищать - сейчас и навсегда.

По контрасту, в линейном времени мы думаем о себе самих. Кого беспокоит, что наши дети или внуки будут лишены гражданских прав? Этот мир в любом случае движется к концу. Давайте ухватим все, что можем, пока мы еще здесь.

Лично мы, конечно, заботимся о наших детях, и большинство из нас желает, чтобы дети жили лучше нас. Но это не похоже на культуру; это выглядит так, что чувство безысходности перед будущим только усиливается, и соответственно этому наше правительство все более и более становится орудием особых интересов.

Как отмечает Дэн Гоулмен в своей книге "Эмоциональный разум", рассказывая историю отца и матери, которые жертвуют жизнью, чтобы спасти своего ребенка, пострадавшего во время железнодорожной катастрофы: наши родительские инстинкты настолько сильны, что если выбор стоит между собственным спасением и спасением своего ребенка, то решение всегда принимается в пользу ребенка. Но живем мы в обществе, которое, видимо, не имеет такого инстинкта в отношении своих будущих поколений.

Как мы уже могли убедиться, когда дело касается нашего собственного здоровья, мы принимаем некоторые превентивные меры. Когда же дело касается будущего общества, мы предпринимаем лишь слабые усилия для его защиты, но зато расходуем судьбы и богатства на подпорки и заплаты покалеченной природе, построенным наспех поселениям, дефективным самолетам и опасным автомобилям, произведенным из-за жадности сегодняшнего дня и отсутствия планирования будущего. Мы отрицаем будущее, пока мы не в нем; а когда очутимся в нем, ужасаемся тому, в какое состояние мы себя привели, и дорого платим за корректировку прошлого.

Но все-таки, чтобы выжить нам как обществу, необходимо инвестировать в будущее очень многое - деньги, мысли, усилия, настоящее время. У каждого вида его будущее заключено в потомстве, и если мы желаем будущего - для нас самих, для наших детей, для человечества - нам нужно научиться переключать время, чтобы все это обеспечить.

В книге "Тело без возраста, разум вне времени" Дипак Чопра дает великолепное разграничение между сознанием, связанным временем, и вечным сознанием:

Сознание, связанное временем, определяется внешними целями, давлением времени и крайних сроков исполнения, самооценкой, основанной на прошлом опыте, страхом перед переменами, отвлечением внимания на сожаления о прошлом и беспокойство о будущем, а также неуверенностью.

Вневременное осознание характеризуют внутренние цели, свобода от давления времени, действия, сосредоточенные на настоящем моменте, уверенность в своей интуиции, полег воображения, независимость от перемен и суматохи, отсутствие страха смерти и положительное переживание Бытия.

Поистине, я сказал бы, способность переключать время даст нам силу входить по желанию либо во вневременное, либо в связанное временем сознание; именно эта способность переключения во вневременное позволит управлять будущим - нашим и общества.

Вместе с Джереми Рифкиным я считаю, что человечество находится сейчас в критической точке. Мы должны суметь овладеть экологическим и искусственным временем и включить священное время в наше техно-скоростное окружение - иначе мы потеряем свою человечность.

Наше положение является критическим потому, что становится все более тяжело выдерживать ритм современной Америки. Вспомните сравнение Джулиет Шор относительно рабочих мест в 1948 и 1991 годах: если вернуться к ритму 1948 года, мы должны будем работать только вполовину того, как работаем сейчас; а условия в 1948 году были чрезвычайно неудобны. Если мы не научимся переключать время, с тем чтобы перейти к более медленному ритму, если будем все гоняться за новизной и ускорением, тогда, как указывает Элвин Тоффлер, нас погубят разрушительные стрессы и дезориентация, вызванные чересчур многими изменениями за очень короткое время. И действительно, нас окружает какофония, состоящая из расстроенных взаимосвязей, насилия и жадности.

Человечество неудержимо устремляется в будущее, и мы стоим на одном из самых значительных перекрестков в истории нашей эволюции.

Как правильно заметил великий эволюционист Лорен Хаксли, "человечество впервые представляет собой самосознающую эволюцию". Это значит, что до некоторой степени будущее находится в наших руках. Мы можем выбрать путь, по которому будем следовать.

Апокалипсический взгляд на мир, представленный в нашей современной научно-фантастической беллетристике и почти во всех фильмах, которые пытаются всмотреться в будущее - от "Бегущего по лезвию" до "Странных дней" и "Воина на дороге", - показывает быстрое уничтожение нитей, скрепляющих всю человеческую семью. Деградация окружающей среды, этнические раздоры и битвы, урбанистическое насилие и упадок, рост информационной связи в ущерб личному общению - все это указывает на тот факт, что наше общество находится в опасности. Высокие ускорения, окружающие нас, непременно ввергнут человечество в темноту, которая практически подавит жизнь грядущих поколений, поскольку невозможно психологически развиваться с той скоростью, с которой происходят все изменения вокруг нас. Все это оставляет нам как обществу очень маленькую надежду на успешное будущее.

И все-таки альтернатива есть, если мы сумеем переключиться и сознательно выбирать свое будущее. Это станет возможным, если мы как общество, как человеческая раса, готовы сознательно использовать наш потенциал - потенциал существ, чувствующих и заботящихся друг о друге, и если мы готовы достаточно замедлиться для того, чтобы позволить этому произойти.

Будучи готовыми к этому, мы сможем передать своим детям и внукам достойное будущее. Мы сможем чувствовать гордость и ответственность за его создание сейчас. И это действительно возможно. Просто необходимо приложить наше сознательное усилие, чтобы жить в настоящем, сострадая другим так же, как и себе.

Это общество, в котором изобилие определяется не количеством хороших товаров, а действительным качеством жизни, может существовать здесь и сейчас. Создание такого будущего зависит от того, как мы будем переключать время, сообща замедляясь в настоящем. Мы можем использовать свои технологии, быть способными действовать с предельной скоростью, но знать, что можно жить в целом ряду человеческих ритмов.

Мой взгляд на наше положительное будущее таков:

• Я вижу более короткий рабочий день и, следовательно, более полную занятость, основанную на Европейском движении, которое уже началось.

• В результате я вижу рост индустрии досуга, которая будет ориентирована не на потребительство, а на сервис. Больше образовательных классов для взрослых и наличие времени, чтобы погрузиться в свой внутренний мир, артистические увлечения, спорт и движение, а также время среди природы.

• Я вижу компьютеры, запрограммированные на сонастройку с нашим более медленным ритмом; они становятся не нашими господами, но нашими слугами в нашем времени.

• Я вижу людей, использующих выходные и праздники по своему прямому назначению, а не как время для походов по магазинам - представьте себе период Рождества, посвященный медитации (сейчас это наиболее беспокойное время в году), а День Президента - изучению истории.

• Я вижу систему образования, в которой обучают Релаксации.

• Я вижу наших детей, имеющих время и место для того, чтобы быть детьми, и знающими, что есть медленный и быстрый пути, в пределах которых они могут выбирать собственные ритмы.

• Я вижу все большее количество людей, работающих со своими ближними, чтобы помочь им замедлить свои ритмы -- особенно когда работа на дому с модемом, факсом, электронной почтой и т. п. (вот и выгоды от новых технологий!) станет легче.

• Я вижу возникновение новой ориентации общества на, к примеру, пенсионные коммуны или специфические проекты совместного проживания в домах, уже воплощенные в Европе, когда люди поддерживают друг друга, оказывают друг другу услуги и делят общие цели и идеалы. Эта тенденция будет направлена на развитие взаимозависимых жизненных процессов, в чем-то напоминающих деревни прошлого.

• Я вижу большее количество парков, болотистых местностей и вообще пространств дикой природы, в отличие от сегодняшней тенденции, поскольку все больше людей ищет сонастройки с исцеляющими ритмами природы и самой земли.

• Я вижу, что все больше людей вовлекается в практику созерцания и медитации.

• Я вижу больше обходительности и доброты по отношению к чужим и незнакомцам.

• Я вижу, что создается больше ритуалов для священного времени.

• Я вижу почитание ничегонеделания, восхваление бездеятельности, аплодисменты тем, чьей целью является расширение времени, а не заработок.

• Я вижу эволюцию человечества, когда мы сможем проникнуть в четвертое измерение, когда время одновременно будет прошлым, настоящим и будущим.

• Я вижу большинство из нас в настоящем мгновении, ибо будущее находится в настоящем.

• Я вижу, что настоящее столь глубоко и проникновенно, что мы чувствуем не только ритмы земли, но можем приспособиться к ритму самого космоса, где нет времени, а есть только сознание.

• Я вижу способность переключать время и, благодаря этому...

•... Я вижу надежду...

•... И я вижу любовь - к человечеству, сообществу, семьям, себе.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В самом конце своего семинара по времени я прошу участников выбрать три идеи, касающиеся переключения времени, которые они смогут в дальнейшем включить в свою жизнь.

Сейчас, заканчивая эту книгу, я хочу попросить об этом и вас.

Некоторые из вас, возможно, захотят глубже погрузиться в этот неизменно захватывающий предмет и изучить великие, мудрые и трудные учения этой области - от теории относительности до мистицизма, от Платона до Шекспира и Далай Ламы.

Хотя большинство из вас вернутся опять к своей обыденной жизни, к своей любви, своей работе и своей игре и останутся почти такими же, как и всегда.

А что если вы все же остановитесь на 5 минут, чтобы подумать в уединении, прежде чем направиться с работы домой? Или если вы взглянете в будущее как на сигнальный луч маяка? Или проведете больше времени на природе? Или начнете слушать Моцарта?

Я предполагаю, что вы сможете понять и принять не все аспекты теории времени, а только те концепции, которые устроят вашу собственную жизнь и вас самих. Единственное, о чем я действительно прошу, - чтобы вы осознали, что у вас есть способность переключать время, что это нетрудно, что наградой станет повышение качества жизни и даже поддержание самой жизни.

Фактически переключение времени является дверью в настоящее, путем к прошлому и будущему и, следовательно, к полноте существования через глубокое знание и сонастройку с жизнью.

БЛАГОДАРНОСТИ

В своей жизни я часто бросался очертя голову в будущее, ошибочно полагая, что я знаю, на что иду. Мои бесстрашные броски в пучину писательства смягчали поддержка и одобрение многих моих друзей и коллег, которым я хочу выразить свою любовь и признательность.

Я глубоко признателен своим родителям, Френ и Джо, которые всегда доверяли мне и уважали тот путь, по которому я решался следовать в жизни, особенно если он отличался от выбранного ими.

Хочу выразить искреннюю признательность Ричарду Мареку, чья мастерская поддержка, знания и опыт смогли поднять эту работу на уровень, которого я не смог бы достичь один. Помощь Кэрол Дуглис на ранней стадии способствовала продвижению этого проекта, и я трепетно отношусь к ее продолжающейся дружбе и вере в эту работу. Я чувствую себя счастливым, работая с такими литературными агентами, как Линг Лукас, который стал надежным другом, и Эд Венеске-младший, чья редакторская помощь в последнее время была жизненно важной. Я также признателен Лори Липски, моему редактору в Даблдэй, которая увидела возможности переключения времени и приложила все свое издательское и редакторское мастерство, чтобы придать книге окончательный вид. Там же, в Даблдэй, я благодарен Френсис Джонс, Джейни Шорн и Элен Арчер: я высоко ценю их помощь, благодаря которой эта книга стала реальностью.

Есть еще очень много людей, чьи мудрые советы и ободрение были для меня необходимы и важны. Я благодарю Амину Игл за помощь и ободрение; Дэна и Тару Гоулмен за мудрые советы - их знание дела, радостей и мук напряженного писательского процесса очень помогли мне; Харвила Хендрикса за его помощь, руководство и дружбу, которые я очень ценю; Оуэна Липштейна за предложение написать статью о переключении времени в Psychology Today; Зеди Дженнингса и Хемилтона Юджина за то, что научили меня "островному времени"; Джун и Фила Джексонов за их мысли и комментарии; Саки Санторелли, Джефри Бленда, Ричарда Перла, Элен Вингард, Арни Вайнера и Ненси Ланни за их помощь; Робби, Катарину, Ханса, Мики и Стивена за их постоянное одобрение и за то, что они остаются моими друзьями; Элизабет за то, что она была рядом со мной все эти годы и что до сих пор она меня поддерживает; Дэна и Майю, которые с годами становится все более привлекательными и умными.

Я счастлив работать в институте Омега с людьми, которые поддерживали и понимали меня во времена стресса, особенно во время работы над этой книгой; это Луис, Харри, Скип, Андреа, Аллен, Лиза, Джин, Ила, Кэтлин, Ян, Джемайн, Джим, Ким, Кэти, Гамби, Пол, Лита, Джейми Ли, Сьюзен, Джо Энни, Мэри Энн, Кейси, Элейн, Джон, Д. и Джейн. Особенно хотел бы поблагодарить Динабандху и Тома за их участие в жизни Омеги и наши взаимоотношения. Для меня большая честь работать с членами администрации Омеги, чья поддержка на разных стадиях очень много для меня значила: это Джордж Кауфман, Роберт Гасс, Мирабай Буш, Гейл Штрауб и Гарри Краутамер.

Я встречал в своей жизни людей, которые были наставниками, друзьями или мудрецами, чье присутствие так глубоко повлияло на мое путешествие, что они стали буквально частью моей клеточной структуры. Чак Мейер был рядом, когда начинался этот проект. Ян Халкман способствовал ясности этой книги. Пир Вилаят Хан был ясновидцем и приобщил меня к своему дару. Шри Бхагван открыл дверь в мир возможного. Преданность Рам Дасса процессу открытия истины, его любовь и дружба постоянно меня вдохновляли.

И наконец, я благодарен своей жене и своему другу Васанту, которые научили меня любви и показали реальную возможность присутствия в настоящем.

Дата добавления: 2015-08-28