Читать мораль — последнее дело, но я думаю, вы и без этого догадываетесь о моем отношении к власти, которая санкционирует снос старинной застройки, будь то в районе станции метро «Архитектора Бекетова», вокруг бывшей филармонии или в начале Пушкинской, где, в числе прочих, был снесен особняк начала ХIХ века — архитектурный памятник республиканского значения.
Безвыходных ситуаций нет. Любой дом можно реконструировать, воссоздать, перенести на другое место в конце концов. В противном случае мы методично занимаемся самоуничтожением. И тогда все разговоры о возрождении Харькова, в каких бы высоких кабинетах они ни велись, не более чем пустая болтовня.
К счастью, на Пушкинской сохранилось старинное здание, в котором после революции располагалось чехословацкое консульство (дом № 44). Кроме него в 1927 году в Харькове работали также немецкое, итальянское и польское консульства.
В 1920-х годах наш город занимал первое место в СССР по строительству высотных сооружений. Одно из них — бывший университет марксизма-ленинизма при ХГК КП(б) Украины, а ныне институт физкультуры, был назван «Ноевым ковчегом» по имени его архитектора Ноя Подгорного.
Напротив него — дом, где жил легендарный конструктор танка Т-34 М. И. Кошкин. Великолепное здание в стиле конструктивизма. Действительно шедевр своей эпохи. Иное дело, что построен этот дом на месте двух снесенных церквей — Новой и Старой Каплуновских. Разрушить одно, чтобы возвести на руинах нечто новое, — характерная черта нашей страны, как бы она сегодня ни называлась и какой бы язык ни был здесь государственным.
И немного о языках. Цитата из путеводителя по Харькову 1881 года: «Харьков совершенно утратил тип малороссийского города и не похож не только на уездные города харьковской губернии, но и близкую ему Полтаву. В Харькове даже в среде простолюдинов редко приходится слышать украинскую речь».
И снова особняки, особняки, особняки. Один из них (корпус Юридической академии на углу ул. Ольминского) принадлежал известнейшему харьковскому фабриканту Максимилиану Гельфериху, совладельцу завода Гельферих-Саде, ныне «Серп и Молот».
Должен заметить, что, в отличие от нынешних бизнесменов, тогдашние богатеи умели заниматься благотворительностью. В качестве примера могу привести механо-врачебный институт Совета съезда горнопромышленников Юга России, имевший целью лечение рабочих и обставленный образцово. Спустя 80 лет здесь расположился Институт им. М. И. Ситенко.
И своих, конечно, не забывали. Извольте, приют для дворянских сирот (Пушкинская, № 84), архитектор А. Н. Бекетов.
Самым первым зданием в Харькове, выстроенным по проекту этого знаменитого зодчего, стало Коммерческое училище — ныне Юридическая академия, в котором домовая церковь была расписана соавтором В. М. Васнецова по росписям во Владимирском соборе города Киева профессором И. Ф. Селезневым. Во время войны в эту замечательную церковь угодила бомба. Но хоть здание училища сохранилось. Слава богу.
Неподалеку — бывшее здание Рентген-Академии, институт Медицинской радиологии. Первые запасы радия для исследовательской работы Академия получила у самой Марии Кюри. А рентгеновскую установку, которой нас просвечивают в больницах, изобрел харьковский доктор Григорьев.
И снова конструктивизм: дом пролетарского студенчества, он же общежитие «Гигант», положившее начало одному из первых студгородков в СССР. Еще один студгородок был построен на Толкачевке. Вы не знаете, где находится Толкачевка? Идите по правой стороне Пушкинской мимо приюта, на этот раз уже для престарелых дворян, экстравагантного доходного дома, особняка, в котором в свое время жил Сталин, и следующая улица — Толкачевская. Некоторые именуют ее Студенческой.
Я вспомнил, как Пушкинский въезд пытались назвать в честь покойного ректора ХПИ улицей М. Ф. Семко. Но студенты методично, ночь за ночью, закрашивали новое название. Да и какое может быть уважение к смерти у юнцов, если их спортзалы и концертные площадки построены в Молодежном парке, в буквальном смысле, на костях. А тамошнее популярное кафе известно как «Могила», хотя официально оно, конечно, именуется иначе.
Основной достопримечательностью Молодежного парка, раскинувшегося на просторах бывшего кладбища, является церковь Усекновения Главы Иоанна Крестителя. Ее первый вариант был сооружен столь неудачно, что по постройке, а дело было почти полтора века назад, свод и купол церкви обрушились, едва не придавив выходивших из нее людей.
Здесь же сохранилось несколько могил, и среди них снесенная, а позднее восстановленная могила талантливого украинского литератора Миколы Хвылевого, застрелившегося в 1933 году. Писателя европейского уровня, классика новой украинской литературы.
Большинство же известных харьковчан перезахоронены на еще действующем кладбище № 13 выше по Пушкинской. Тут покоятся архитектор А. Н. Бекетов, всемирно известный филолог А. А. Потебня, друг П. И. Чайковского музыкант И. И. Слатин, соученик Т. Г. Шевченко художник Д. И. Бесперчий, историки Д. П. Миллер и Д. И. Багалей. Но в конце концов неважно, где лежать после смерти, главное — при жизни быть достойным человеком и настоящим харьковчанином. Чего нам всем желаю.
Глава 13
Тихий центр
Тихий центр — это один из самых аристократических районов нашего города, раскинувшийся между улицами Сумской и Пушкинской. Начнем наш рассказ с лютеранской кирхи, о которой мы уже упоминали в главе «Пушкинская улица». Находилась эта кирха на месте дома с магазином «Поэзия» на Театральной площади. В начале 1960-х годов она была взорвана. А вот домик, где жил пастор, сохранился, это одно из старейших зданий в Харькове, и до пастора он принадлежал строителю колокольни Успенского собора Е. А. Васильеву (улица Гоголя, 2).
Чуть выше по Кокошкинской (ныне улица Гоголя) высится польский костел. Впервые поляки появились в Харькове, когда царские власти сослали сюда нескольких бунтовщиков польского происхождения. Впрочем, не стоит этим бахвалиться перед вашими польскими друзьями. Как и тем, что корнет харьковского гусарского полка Лысенко ранил и пленил национального героя Польши, руководителя восстания 1794 года Тадеуша Костюшко.
Лучше расскажите им, что в нашем городе преподавал брат знаменитого польского поэта А. Мицкевича, а на медицинском факультете Харьковского университета учился будущий основатель современного польского государства Ю. Пилсудский. Таким образом вы имеете неплохие шансы укрепить дружбу между нашими народами.
Еще из иноверческих церквей в этом районе в начале Чернышевской находилась армянская часовня, но от нее не осталось даже фотографии.
Название Чернышевской улицы не имеет никакого отношения ни к писателю-демократу, ни к царскому губернатору. Своим именем она обязана архитектору Чернышову, усадьба которого находилась в самом ее начале. Местные музы охотно селились на этой улице. Достаточно вспомнить здание первой харьковской рисовальной школы М. Д. Раевской-Ивановой, родственницы героя войны 1812 года генерала Н. Н. Раевского (дом № 6).
А «погорелый» театр Русской драмы до сих пор является одной из достопримечательностей Харькова. Что и говорить, тот давний пожар стал заметным событием в культурной жизни нашего города.
Жильцы же дома, где сегодня находится Харьковская муниципальная галерея, наверняка не догадываются, что они живут в артистических гримерных, ведь данное сооружение — не более чем подсобки так и не построенного на месте сквера Победы грандиозного «Театра массового музыкального действа», где предполагалась и оперная сцена.
Но есть тут дома и постарше, например, дворянская усадьба по улице Чернышевского, 14. Единственная в Левобережной Украине городская усадьба начала XIX века, сохранившаяся в целости и сохранности.
Почти сто лет разделяют время постройки этого дома и возведения здания нынешнего художественного музея. Начало ХХ века, особняк бывшего владельца пивзавода на Ивановке Игнатищева. Позже здесь располагалась администрация Центральной Рады, а затем Совнарком Украины.
Напротив — дом архитектора А. Н. Бекетова, ныне Дом ученых. Фигуры, украшавшие балкон, уничтожены, дабы ученые мужи могли пристроить себе лишнюю комнатку.
А особняк, что стоял по соседству, вообще не сохранился. Защитники природы, спасая два старых дерева, которые все равно скоро погибнут, настояли на изменении проекта метро «Архитектора Бекетова» и сносе уникального сооружения.
По-служебному скромно и достойно смотрятся харьковские милиционеры, сохранившие фасад дома Алчевских (ДК им. Ленина). Стоит напомнить, что в садике возле этого дворца в конце XIX века был установлен первый на Украине памятник Т. Г. Шевченко.
О роли Алчевских в деле национального возрождения сказано предостаточно, но как-то само собой забылось, что многого из этого не случилось бы, если бы не известный русский фабрикант П. П. Рябушинский. Дело в том, что когда денежные дела Алчевских серьезно запутались и глава семьи Алексей Кириллович в отчаянии бросился под поезд, только своевременная финансовая помощь русского капиталиста спасла семью Алчевских от окончательного разорения.
Но вернемся к нашим милиционерам. В истории правоохранительных органов города Харькова имели место весьма любопытные случаи. Например, квартальный Загурский (что-то вроде участкового милиционера) был известен харьковчанам тем, что собственноручно бил обывателей, не повиновался начальству и ругал его крепкими словами. Наконец он был посажен в тюрьму, но и здесь бил солдат, расшиб икону, поносил неприличными словами архиерея и уездный суд, а городничего обвинял во взятках. И в конце концов заявил губернатору, что может сделаться невидимым. Только тут люди догадались, что Загурский сошел с ума. (Будто бы человек, обвиняющий начальство во взятках, может быть нормальным.) Его отправили в больницу, но по дороге он каким-то образом вооружился ружьем, двумя бритвами, саблей, штыком, молотком и ядом и, объявив, что живым не сдастся, стрелял в частного пристава. Перед окном комнаты, где заперся Загурский, собрался весь чиновный Харьков во главе с губернатором, так и не зная, как поступить с обезумевшим квартальным поручиком. 1805 год...
Остается только пожелать, чтобы инциденты с потерявшими рассудок служителями порядка в Харькове случались как можно реже.
Бывший обком комсомола (Мироносицкая, 1) был возведен в 1930-х годах для Наркомата труда инженером Кушнаревым. Эта фамилия хорошо знакома харьковчанам.
На следующем углу улицы Мироносицкой — дом врача Л. Л. Гиршмана, к которому приезжали лечить глаза пациенты со всей Европы.
Пройдя по улице Гиршмана, мы попадаем на небольшую красивую площадь. Эта площадь славилась двумя памятниками, но ни одного из них вы сегодня не увидите. Сначала здесь стоял бюст известного украинского писателя Василя Блакитного. В конце 1930-х годов этот небольшой памятник ночью сбил таинственный автомобиль. Судя по всему, это произошло с ведома властей.
Вторая же достопримечательность на улице Чернышевского, рядом с детским садом № 69, исчезла совсем недавно. Помните барельеф «Революционный дух перестройки — живое дыхание Октября»? Видать, дыхание оказалось слишком жарким и буквы испарились.
В конце улицы Гиршмана стоит роскошный, по тем временам, дом для членов семей правительства. Впрочем, горожане называют его куда менее почтительно: «Подкова».
На Чернышевской до сих пор сохранилась бывшая строительная контора В. Е. Мороховца (дом № 40), известного харьковского промышленника, поклонника авиации и масонства. Более того, долгое время его фасад украшали кованые конструкции с масонскими символами[1].
Неподалеку — на Мироносицкой, 44, находится особняк И. Х. Бойко. В свое время, до надстройки, он считался шедевром украинского модерна. Внутри дом был украшен росписями Н. С. Самокиша и С. И. Васильковского.
А вот модерн совершенно иного рода. Архитектор В. Н. Покровский по просьбе своих сестер спроектировал новое здание для гимназии, которую они содержали. Однако сестренки решили пошутить и втайне от автора внесли в проект скульптурное изображение самого Покровского и его помощника П. В. Величко. В ехидстве не откажешь. Если не поленитесь, изучите скульптурные детали на фасаде Харьковского государственного университета искусств, что на Чернышевской, — убедитесь лично.
Да и сам Покровский был человеком веселым. Но при нынешних ценах на спиртное он, скорее всего, пил бы только чай. Кстати, давешний Дом чая на Мироносицкой, 58 — бывший особняк Мюнха, шведского посланника в Харькове. Да, проклятые иностранцы всегда знали, где селиться. Престижный район, красивые здания, опять-таки чай дома всегда есть.
Чай без воды сделать нельзя, а живительная влага, вплоть до постройки водопровода, была в Харькове проблемой номер один. На месте, где сегодня находится станция метро «Пушкинская», размещался огромный резервуар с водой, который назывался «бассейном», а нынешняя улица Петровского соответственно именовалась Бассейной.
На Бассейной улице жил известный советский композитор И. О. Дунаевский. Дальше по Бассейной находилось здание Харьковской картинной галереи, в войну превращенное немецкими оккупантами в руины.
А вниз спускается очень красивая Епархиальная улица (ныне Артема). Прекрасные здания. Например, корпус Поземельного банка, где позже располагался Народный комиссариат просвещения и где бывали почти все выдающиеся деятели культуры того времени. Так что студентам Педагогического института есть чем похвастать. Как, впрочем, и всем нам.
Глава 14
Пушкинские склоны
Харьков всегда был городом многонациональным и интернациональным. Люди разных народов селились здесь, пускали корни и обретали благополучие.
Об этом свидетельствует, среди прочего, вторая в Европе по своим размерам (после будапештской) харьковская синагога.
Еще одна еврейская молельня, сооруженная на деньги промышленника Бураса, находилась под горой, на Мещанской (ныне Гражданская улица).
На набережной реки Харьков расположилось аптекоуправление. До революции это было предприятие Гофмана и Дэуэля, выпускавших косметику и парфюмерию. Дом, в котором проживали компаньоны, высится на улице Мельникова. Внутри здание имело два вестибюля, две лестницы и даже два черных входа.
Дальше по Мельникова сохранилось, построенное тем же Бурасом, здание приюта и столовой для нуждающихся. Бывшая еврейская богадельня ныне является Украинской фармацевтической академией. Харьков был вторым в России городом после Санкт-Петербурга, где начали готовить врачей-женщин.
На Скрыпницком переулке находился анатомический театр. Переулок и улица Воробьева назывались раньше Скрыпницкими, поскольку здесь постоянно скрипели телеги водовозов, возивших воду в Нагорный район. Живительную влагу они брали из Белгородской криницы в начале улицы Шевченко, одного из первых источников питьевой воды в нашем городе.
Если подниматься вверх по Черноглазовской (ул. Маршала Бажанова), то по левую руку находятся три любопытных улочки. Во-первых, Девичья (ул. Демченко), на которой находился пансион Института благородных девиц. Об этом институте Николай I сказал: «Я подобного заведения, в рассуждении цели и намерения, в пределах пространной России не находил еще». В числе других в этом институте училась будущая писательница Марко Вовчок.
Скромные четырехэтажные дома (№ 3 и № 4) на Девичьей улице принадлежали семье великого филолога А. А. Потебни. А улица Потебни, бывшая Подгорная, начинается с доходного дома немецкого фабриканта Гельфериха, о котором мы уже рассказывали.
Улица Садовая — ныне Чубаря. Особняк (дом № 7) знаменитого доктора Сурукчи, из караимов, у которого лечил горло сам Ф. И. Шаляпин.
По соседству после революции поселился П. П. Постышев. Ему, видите ли, показался тесен особняк на Чернышевской, где позднее расположился целый детский сад, и он переехал сюда.
Почти параллельно Черноглазовской идет улица Революции. Раньше она называлась Губернаторской. Здесь располагалась канцелярия губернатора. Среди харьковских губернаторов были: убитый террористом Дмитрий Кропоткин — брат анархиста князя П. А. Кропоткина; автор конституции, которую собирался дать народу Александр II, — М. Т. Лорис-Меликов; князь И. М. Оболенский — усмиритель крестьянского восстания в Валках и будущий управитель Финляндии.
Губернаторская упирается в улицу Садово-Куликовскую (улица Дарвина), хорошо известную каждому харьковчанину. И конечно, вы знаете, что она прославлена отнюдь не зданием 20-й поликлиники, хоть оно и является точной копией кремлевской поликлиники на Солянке. И даже не роскошным особняком Наркомата иностранных дел, позже горкома комсомола (№ 4).
По левой стороне Садово-Куликовской выстроилась цепочка живописных домиков. Открывает этот ряд особняк, подаренный харьковским купцом Рыжовым своей жене на день рождения (Дом архитектора). Позже здесь разместилась Харьковская ЧК, одна из самых страшных и кровавых в стране. Но это тема другого разговора.
Рядом — особняк Чарлза Блекки, харьковского коммерсанта и представителя английской королевы в нашем городе (Дом художника).
Еще ниже — дом, принадлежавший Дмитрию Алчевскому (корпус школы № 1). А дальше пошли полудоходные дома харьковской интеллигенции. Лучшая квартира в них выделялась хозяевам, а остальные сдавались внаем — по-моему, чисто харьковское изобретение. Но вряд ли стоит осуждать практичных хозяев, которые были хоть и небогаты, зато обладали и фантазией, и хорошим вкусом, в отличие от нынешних застройщиков.
Харьковский технологический институт, ныне Политехнический университет, открыт в 1885 году. Сегодня это самый большой вуз в Украине. Пожалуй, я не ошибусь, если скажу, что половина жителей Харькова имеет к ХПИ прямое или косвенное отношение. А здешние студенты всегда славились своим буйством и демократизмом.
В 1913 году под горой, на которой стоит Технологический институт, были найдены кости мамонта, таким образом, можно считать доказанным тот факт, что доисторические хапэишники вместо рыбы пользовали к пиву вяленую мамонтятину.
Рядом, на Каплуновской, находится еще одно учебное заведение — Художественно-промышленный институт (ныне Академия дизайна и искусств). О нравах обучающейся здесь богемы я не говорю, а вот здание института заслуживает внимания.
Украинский модерн (архитектор К. Н. Жуков). Одно из интереснейших сооружений в нашем городе. Трагично сложилась судьба его автора. В 1920-е годы, когда Жуков возвращался вечером домой, он был убит какими-то ублюдками из-за его, как им показалось, слишком богатой шубы.
Ближе к Пушкинской стоит Епархиальный музей церковных древностей, позже писательский клуб имени В. М. Блакитного. Тут собирались многие знаменитости. Согласно легенде, именно здесь признанный бильярдист В. В. Маяковский проиграл партию харьковскому писателю М. Г. Йогансену и был вынужден залезть под стол.
Следующая улица называется Технологической (ул. Фрунзе), на ней жил знаменитый историк Д. И. Багалей. Технологическая была поразительно грязна и неухожена. Однажды приехавший в гости к Багалею художник С. И. Васильковский пошутил, что извозчик сам приплатил ему денег — лишь бы не ехать на эту улицу.
Здание Медицинского общества на улице Ольминского знают многие. А вот имя первого харьковского врача практически забыто. Его звали Иоганн Винклер, и он приехал в Харьков в 1738 году из Германии. Улица Ольминского была известна как улица, на которой жили различные советские деятели, например, В. Я. Чубарь и Х. Г. Раковский. А заместитель председателя госплана И. И. Межлаук вообще родился на этой улице. Причем, не в бедной семье, ей принадлежали целых два дома — № 5 и № 7.
Вероятно, по этой улице (тогда она называлась Максимилиановской) ходил на занятия Леонид Красин, будущий советский дипломат, а в то время просто студент Технологического института.
Глупо перечеркивать все, сделанное этими людьми, и хорошее, и плохое. В мире многое неоднозначно. Возможно, даже основоположник украинского национализма харьковчанин Н. Михновский тоже в чем-то был позитивен. Просто не надо возводить идеологию в абсолют, в таком случае последствия могут быть сравнимы с последствиями атомной катастрофы.
Именно Харьков положил начало атомной эпохе в истории человечества, когда здесь, в УФТИ, в начале 1930 годов было расщеплено ядро лития.
Так что не верьте никому на слово, думайте и решайте сами для себя, как и положено настоящему харьковчанину.
Глава 15
Лопанские склоны
В прошлой главе мы говорили о Пушкинских склонах к реке Харьков. Тема этого разговора — дома и улицы, украшающие склоны Лопани. И начнем мы, пожалуй, с одной из самых симпатичных улиц Харькова — Бурсацкого спуска.
Практически каждый харьковчанин знает, что свое название спуск получил по имени располагавшегося здесь духовного училища — бурсы, наследницы традиций Харьковского Коллегиума. Коллегиум в ХVII веке был крупнейшим просветительским центром на всей Левобережной Украине. Тут, в частности, преподавал великий украинский, но, к несчастью, русскоязычный философ Г. С. Сковорода. Бурса же не могла похвастаться столь громкими именами преподавателей, однако фундаментальной наукой здесь продолжали заниматься. Например, на существовавшей «Кафедре проповеднического богословия и обличения церковного раскола». Нравы, царившие в подобных заведениях, хорошо описаны в известной книге Н. Г. Помяловского «Очерки бурсы», автор которой обучался именно здесь.
Еще из религиозных учебных заведений на Бурсацком спуске стояла певческая школа Покровского монастыря, где готовили певчих для всего нашего региона.
Параллельно Бурсацкому спуску идет живописнейший Классический переулок. Но ни к классической музыке, ни к литературе он отношения не имеет. Просто здесь находились классы военно-сиротского приюта. Далее — Мордвиновский переулок. Второй на Украине планетарий разместился в бывшей синагоге. От Мордвиновского идет маленький тупик — Харинский переулок — по имени владельцев красивой усадьбы, что высится в переулке. Его современное название — Саммеровский. Все три данных переулка сходятся к Бахтинскому двору — месту, где был дом губернатора И. И. Бахтина. У него, согласно легенде, гостила императрица Екатерина II, просвещеннейшая женщина своей эпохи.
Спустя сто лет на этом месте построили женское училище, одно из первых в стране, и, цитирую: «По верноподданейшему докладу господина министра просвещения Его Величеству Государю Императору благоугодно было изъявить высочайшее соизволение на дарование харьковскому женскому училищу наименование Мариинского, в честь Августейшего имени Ея Величества Государыни Императрицы Марии Александровны». Попробуй догадаться, что речь идет о нынешней школе № 6.
Улица Рымарская, пожалуй, моя самая любимая улица. На ней нет ни одного нового здания, а потому много красивых. К примеру, второй фасад дома «Саламандры» еще более интересен, нежели тот, что выходит на Сумскую. Или Харьковская опера — бывший Коммерческий клуб. Это заведение было столь роскошным, что в нем существовал зал — точная копия зала из дворца французских королей Тюильри.
В саду Коммерческого клуба располагалось одно из первых харьковских спортивных обществ — «Кружок игры в лаун-теннис».
Кроме него в городе имелись также Южно-русский автомобильный клуб на ул. Гоголя и Императорское Общество правильной охоты на Николаевской площади. Позже, после революции, сад был переименован в Профсоюзный, а в Коммерческом клубе разместилась Государственная опера, взрастившая, между прочим, такого корифея этого жанра, как И. С. Козловский.
Но самое любопытное сооружение на Рымарской, пожалуй, дом № 19, построенный архитектором А. И. Ржепишевским, основателем Товарищества частных квартир. Это прообраз современных жилищных кооперативов.
После дома Ржепишевского мы продолжим нашу экскурсию, перейдя в район проспекта «Правды». Дело в том, что сооруженные на нем в 1920—1930-х годах дома тоже возводились методом кооперативного строительства. Представьте себе, что каждый из них имел свое собственное название. Знакомьтесь: дом № 1 — «Табачник», дом № 5 — «Красный промышленник», дом № 7 — «Дом специалистов».
А еще в Харькове были кооперативы «Профработник», «Красный банковец», «Индустриальный профессор», «Кирпичник» и масса других. Все же улицы данного района — Ромена Роллана, Барбюса, «Правды», Б. Чичибабина назывались на американский манер: Первая радиальная, Вторая радиальная, Первая кольцевая, Вторая кольцевая.
Но эксперименты этим не заканчивались. В домах кооператива «Новый быт» дело дошло до совмещения кухонь и санузлов. Так наш народ отучали от буржуазных предрассудков. Итог подобных новшеств иллюстрирует судьба развалившегося на улице Культуры здания кооператива «Пять за три» — популярный девиз эпохи первых пятилеток.
Кроме мединститута в данном районе находится облбольница — бывший клинический городок университета, окружной госпиталь — бывший военный лазарет, а также институт Гигиены труда и профзаболеваний, бывший институт Гигиены и патологии труда.
На проспекте «Правды» до сих пор стоит здание, где жили сотрудники ГПУ, позже НКВД (дом № 17). А в доме, который назывался «Слово» (улица Культуры, 9) в 1930-х годах обитали члены Союза писателей. И отсюда по ночам вышеупомянутые сотрудники НКВД увозили вышеуказанных писателей на Совнаркомовскую. И это было такой же реальностью нового Харькова, как и огромный размах жилищного строительства. Две стороны одной медали, имя которой — тоталитаризм...
Вершиной харьковского зодчества советского периода стала площадь им. Дзержинского (ныне площадь Свободы). Это одна из самых больших площадей в мире. Достаточно сказать, что она в два раза больше знаменитой Красной площади в Москве. Инициатива ее создания принадлежит вовсе не Феликсу Эдмундовичу, который добился лишь внеочередного финансирования строительства Госпрома, а незаслуженно забытому сегодня харьковчанину И. Ф. Войткевичу. Площадь является первым в СССР опытом возведения делового центра. И хотя каждый житель нашего города великолепно знает здесь каждый дом, я надеюсь, вам будет небезынтересно узнать, что до войны это место имело совершенно другой вид.
Так, вместо монументального сооружения (Сумская, 39), в котором расположились различные строительные организации, находился медицинский факультет университета. А во дворе этого дома до сих пор стоит университетская анатомичка.
Первое же медицинское учреждение появилось в этом районе еще в 1851 году, когда император Николай I лично утвердил место для постройки Ветеринарного института. И институт оправдал возлагавшиеся на него надежды. Он превратился в ведущее учебное заведение данного профиля во всей империи и завоевал широкую известность в Европе. Сегодня — Дом детского и юношеского творчества.
На месте обкома КПСС (ныне Дом Советов) стояло очаровательное здание земства. Был такой орган самоуправления, весьма полезный. Позже, когда площадь Дзержинского стала главной площадью всей Украины, дом земства перестроили, и весьма эффектно, в ЦК КПУ. Во время войны это оригинальное сооружение сгорело. Тогда же сгорело и еще одно здание, которое находилось между академией им. Говорова и гостиницей «Харьков». На этом месте сейчас станция метро «Госпром».
Проект гостиницы «Харьков» в 1937 году получил Гран-при на Всемирной выставке в Париже, потому что гостиница действительно прекрасно решала сложнейшую задачу — вписаться в старую застройку, украсить угол площади и соблюсти масштаб новых зданий, таких как Госпром. Напротив гостиницы «Харьков» планировалось возвести Дом Правительства, но — увы...
Зато в начале 1960-х на площади Дзержинского построили памятник его лучшему другу. В результате мы потеряли половину того впечатления, которое должна производить площадь. Но обещают, что лобное место будет, извините за трудное слово, де-и-де-о-ло-ги-зи-ро-ва-но и монумент исчезнет.
Харьковский военный университет (бывший Дом кооперации) любопытен тем, что строился в три очереди, причем центральный корпус был сооружен уже после войны.
Тяжело узнать в нынешнем громоздком, неуклюжем здании Харьковского государственного университета одно из интереснейших сооружений довоенного Харькова — Дом проектов, который вполне успешно состязался с Госпромом в оригинальности и элегантности. Разрушенный во время войны Дом проектов начали восстанавливать в духе модной тогда «шпилевой» архитектуры. Однако после смерти Сталина «шпилевики» попали в немилость, и верхушка университета так и осталась недостроенной. Может, еще не поздно? А пока нам остается утешаться тем, что по своим размерам Харьковский университет уступает только МГУ.
Ну и, конечно же, Госпром — одно из лучших произведений мировой архитектуры ХХ века, символ целой эпохи. Его возведение началось в 1925 году по проекту под кодовым названием «Незваный гость». На строительство было потрачено 1315 вагонов цемента, 3700 вагонов камня, 365 000 пудов железа. Это было первое высотное здание в СССР. Руководил строительством харьковский инженер академик П. Роттерт, строивший потом Днепрогэс и московский метрополитен.
Госпром потряс своими масштабами современников. Достаточно сказать, что ежедневно на его отопление расходовалось 25 тонн угля, а количество комнат исчислялось тысячами. «Организованной горой» назвал его Анри Барбюс.
Я надеюсь, это не последний дом такого масштаба и значения в нашем городе. Укрепляют меня в этой надежде слова губернатора И. Д. Пашкова, сказанные им почти век назад: «Что теперь крайне необходимо для Харькова? Кроме водопровода, который уже закончен, нужно привести речки в хорошее состояние и настойчиво следить за посадкой деревьев по всему городу. При таком условии Харькову несомненно предстоит самая блестящая будущность».
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |