Глава 15 боги благотворительностью не занимаются! 1 страница

Одно из самых ярких проявлений оптимизма — фраза: «Каким я был дураком!»

Великий мудрец

Проснулась я от холода. И ничего удивительного — солнце усталым раскаленным шаром повисло над туманной дымкой, стелющейся по самой земле. С реки еще тянуло жаром, нагретая за день вода готовилась к ночной прохладе. Где-то на юге уже показался бледный лик Амиты.

Все, конечно, здорово, но не для обнаженной меня.

Сев, я осмотрелась.

Вдоль всего берега раскинулись бескрайние заливные луга, то тут, то там разбавляемые редкими деревьями и раскидистыми кустами. Из-за одного из таких кустов показался здоровый матерый волчара, при виде которого похолодели пятки, но потеплело в груди.

Медленно продефилировав ко мне, Вареник выпустил из пасти несколько листочков, подозрительно напоминавших подорожник. При этом он выглядел таким самодовольным, что я не могла отказаться. Пришлось украдкой стирать с них собачью слюну и, помяв пальцами, втирать сок в покрасневшие ранки на ногах, отчего кожа стала веселенького зеленого цвета. Просто лягушачьи лапки какие-то!

Пока я развлекалась подобным образом, эта вредная зверюга нахально разглядывала мою персону. Ну и пусть, голой он меня уже видел, да и не то сейчас положение, чтобы о всяких глупостях думать. Если быть совсем честной, в таком виде Рейвар даже больше меня устраивает. Тут хоть не от чего голову терять, да и смущать не будет.

Подумав немного, я тоже перекинулась. Сразу очень захотелось назад — как оказалось, в пылу драки я недооценила повреждения крыла, но совершать обратный оборот постеснялась. Да и нецелесообразно это: голая девица в ночи — то еще зрелище для пастухов, крики которых доносились сюда. Ничего не оставалось, кроме как размочить корку крови на перьях в теплой водице и под недовольным блеском волчьих глаз сложить больное крыло, стараясь не особенно морщиться или хотя бы не закричать от боли. Удавалось плохо. Плоть вздулась, а ранки воспалились.

Но ведь это лучше, чем ничего. А четыре лапы быстрее двух босых ходулек.

Куда отправиться дальше, даже мне понятно — вверх по течению реки мы рано или поздно попадем в Сенданское графство. Главное, чтобы парочка невиданных зверей осталась незамеченной. Скоро до Юстифы дойдет весть о нашем побеге, и вот тогда нам придется туго. Даже думать не хочу, как мы будем через границу переправляться, чтобы нас не прибили обе враждующих стороны. Но сейчас можно позволить себе немного расслабиться, лично мне это очень нужно после таких напряженных дней, иначе просто с ума сойду! Судя по напряженной стойке Рейвара, он-то как раз переводить дух не собирается. Хотя кто его знает, может, все время, пока меня не было рядом, он радовался избавлению от рыжей напасти.

Без погони за спиной бежать было куда легче — можно не задыхаться и не сжимать челюсть, накалывая лапы об острые камни, лишь бы не отвлекаться от движения. Мы просто бежали. Свежий ночной ветер мягко гладил шкуру и приносил потрясающее разнообразие запахов. Над берегом поднимался сизый парок, делая воздух тяжелее и в то же время слаще. Три луны высвечивали наш путь, играя красками. Сиреневый, серебряный и голубой… всего лишь оттенки темноты, но дыхание в груди перехватывает от этих картин, такого однообразного и в то же время неповторимого пейзажа излучины реки, прорезающей свой путь сквозь бескрайние поля.

— В нашем мире только одна луна, янтарная, — восхищенно задрала я голову, когда мы остановились напиться. Села высеребрила воду, отчего та казалась текучим металлом. — А у вас… они такие красивые!

Волк, разумеется, ничего не ответил, но взгляд темных глаз потяжелел, вызывая в груди непонятное волнение, словно я в чем-то виновата. Пришлось, потупившись, восхищаться окружающим миром уже молча и исподволь, дабы не злить Рейвара своим не вовремя прорезавшимся чувством прекрасного. Да и самой мне стало как-то муторно и неспокойно на сердце, словно и второе крыло обломали, хотя я чувствовала — надломилось-то как раз что-то в полукровке.

Эх, не стоило нам останавливаться, а мне — рот раскрывать, ломая очарование летней ночи и разбавляя опьянение миром своей болтовней. Бежали и бежали бы… вдвоем, рядом. Так свободны и сильны звери в стае — впервые я поняла это только сейчас. Когда ты знаешь, что волен и в то же время не одинок. Что тот, кто бежит рядом, по собственному желанию может присоединиться к тебе на пути, а может просто наблюдать со стороны, готовый прийти на помощь в любую минуту.

Раньше я не любила бегать. Может, было не с кем бежать рядом?

С рассветом на полях стали появляться люди, выгонявшие пятнистых буренок пастись на свежей мягкой травке, еще не успевшей зарасти колючками или борщевиком. Зычные голоса женщин еще какое-то время далеко разносились над просыпающейся землей. Но у крестьянок были и свои дела, так что, оставив коров под присмотром старых пастухов и своих несовершеннолетних сыновей, они, наконец, ушли. И правильно! А то мы, решившие подремать в прибрежной прохладце, невольно оказались посвящены едва ли не во все деревенские сплетни.

К полудню я проснулась от возмущений желудка. Ну да, давненько туда ничего не бросали. А тут еще откуда-то неподалеку приятно запахло хлебом, никак пастухи решили тоже в теньке пообедать, самое жаркое время переждать. За неимением своей хвисьей магии пришлось выворачиваться и хитрить, еле уговорила Вареника обмануть сельчан.

Я предупредительно потявкала, а потом вышла из прибрежных кустов, подволакивая больное крыло. Подростки лет пятнадцати, до этого мирно возлежавшие на берегу голяком, вроде как поднапряглись. Дружественно помахав хвостом, я состроила самую заискивающую мину, на какую только была способна хитромордость. Три шага вперед, один назад… ребятки зашептались, сначала опасливо, а потом прикидывая, сколько за такую диковинку, как крылатая лиса, на базаре дадут, и пойдет ли неизвестной Лушке рыжий воротник. Я на провокации не велась, все так же волоча за собой крыло и пригибая голову к земле. Ну, пожалейте меня, ну угостите вкусненьким. Я же вижу и чую — у вас еще три картошины и краюха хлеба в узле запрятаны, кольцо колбасы вы раньше слопали, жадюги! Светленький, весь в конопушках паренек осторожно, боясь меня спугнуть, взял в руки веревку и начал крутить петлю. Второй же неизвестно откуда вытащил чуть подтаявший кусок колбасы, чесночный запах которой поплыл во все стороны. Я сглотнула набежавшую слюну.

Моя жадность чуть не стала для меня роковой. Польстившись на угощение, я подпустила парочку бездельников слишком близко к себе, так что петля таки затянулась на шее. От испуга лапы сами понесли меня прочь, грозя мучительной смертью — мальчишка, не ожидавший от подранка такой прыти и силищи, попросту повис на другом конце веревки и пузом потащился по кочкам и колючей стерне. Его друг бросился за нами. Но они явно недооценили мой страх быть пойманной, перед которым даже удавка на шее — лишь временное неудобство. Хорошо, Рейвар не стал ждать, когда или я упаду без сил, или этот недоумок веревку отцепит, а вылез из кустов и хорошенько гавкнул на всех троих. Мальчишки так и вросли в землю, побелев и раскрыв перепуганные глазищи. Я же сразу как-то успокоилась и принялась сдирать с себя удавку. Лапами, конечно, это не очень удобно делать, но куда деваться? Порычав еще для острастки, оборотень подхватил узелок с провиантом и какую-то тряпку. И только после этого, пройдя мимо полуобморочных мальчишек, встал рядом со мной, изображающей из себя святую невинность. Взглядом высказав все о моих умственных способностях, Рейвар стянул лапой с меня веревку и продемонстрировал нам куцый хвост, взяв курс вверх по течению. Я забрала нужную вещицу и пристроилась позади него.

Все же есть у этой ипостаси свои преимущества. Хоть без подзатыльника обошлось. А вот смотрели на меня уж очень снисходительно… как на дурочку.

Везение закончилось под вечер.

Рейвару, судя по всему, вообще не стоило есть: сразу после нашего импровизированного обеда его начало трясти, глаза осоловели, и он на какое-то время скрылся в кустах, взглядом запретив к нему подходить. Вернулся полукровка уже в своем естественном виде. Даже слишком, а-ля натурель, так сказать.

— Волчий желудок еще не привык переваривать пищу, — осипшим голосом произнес Рейвар.

А я не стала уточнять, к чему же он привык. Да и вообще прекрасно понимала, что плохое самочувствие и обратный оборот мог быть вызван излишне долгим нахождением в непривычном теле. Мне тоже поначалу было странно ощущать себя в теле лисы.

Отошел он быстро, только перекидываться больше не стал. Да и не смог бы. По недовольному шипению нелюдя стало понятно: магии в нем осталось — разве что искорку для костра высечь… да и то с помощью двух кусочков кремния. Он помотал головой, скинув со лба мокрый платок, который я ему принесла. Поморщившись, сел. Было видно, что Рейвару все еще плохо, но упертости у этого типа хоть отбавляй — схватился за порядком обслюнявленную тряпку и поплелся отстирывать в речной воде. Эх, мало того, что сына испортила, теперь за отца взялась. Под моим дурным влиянием этот образчик чести и достоинства ворьем заделался, вон штаны у бедных крестьян увел.

А задница-то у него что надо.

Брюки были простые, холщовые, на завязочках, да еще и мокрые. Но Рейвар надел их с таким снобистским выражением лица, словно это был парадный белый костюм. Я хихикнула. То, что Рейвар несколько смущался своей наготы, меня несказанно радовало.

— Идем, — кивнул он в сторону.

— А куда мы, собственно, направляемся? — вдруг озадачилась я.

— Подальше отсюда. — Рейвар тряхнул головой, отчего каштановые волосы взлохматились еще больше. Надо признать, выглядел он недовольным и отчасти растерянным. — Так что слушай меня, дурочка моя маленькая.

— Чего ты обзываешься? — обиделась я.

— Потому что только такие дурочки, как ты, — постучал он мне по лбу, — будут связываться с богами, тем более молодыми и дурными, как этот твой Кай. Запомни: боги благотворительностью не занимаются.

— Ты имеешь что-то против Кая? Он, конечно, раздолбай и тот еще блондин, но…

— Он божество, прежде всего божество. А им нет резона тратить свои силы просто так. — Выражение лица Рейвара стало таким строгим и жестким, что я побоялась спорить. Лучше помолчу и дам выговориться. — Да и… я знаю бога по имени Ятек. И если его интересы сталкиваются с интересами твоего Кая — добра не жди. Во что же ты влезла, рыжесть хвостатая?

Отвечать я не стала. Он и сам понимает — куда втянули, туда и влезла. Зато от нежности, прорезавшейся в строгом голосе, на сердце потеплело. Поэтому я просто ткнулась ему под коленку мокрым носом и послушала, как Вареник возмущается таким коварством.

— Самое главное сейчас — незаметно добраться до границы, а здесь лучше и не показываться, — продолжал увещевать полукровка. — Юстифа наверняка прознала о твоем «чудесном» освобождении и попытается перекрыть нам все пути к Сенданскому графству. Действовать она будет жестко и решительно, ты раздражаешь хвостатую одним фактом своего существования. Хвисы не любят чужачек на своей территории, тем более таких удачливых. Она пыталась нам зубы заговаривать, перышки твои демонстрировала. Дразнила, стерва. Но ее так выворачивало при любом упоминании о тебе, что сразу становилось понятно — дело нечисто. И если Хельвина нам показали, то тебя никто, кроме него, не видел. Еще и этот червяк-переросток юлить начал. Видите ли, найти он ее не может, — злобно фыркнул Рейвар. Сильно его Кай достал, раз так на него реагирует. Надо было их раньше познакомить!

— Как же тогда нашли? — поинтересовалась я, задирая голову.

— Он опять пытался уйти от ответа, когда вдруг закричал, что, похоже, нашел тебя. Подхватил меня в эту свою метель, а выкинул уже посреди толпы да в звериной ипостаси.

На его лице заходили желваки. Для такого самоуверенного мужчины это удар ниже пояса. Рейвар привык решать, судить, карать и быть вечно правым, а тут — раз! — и кто-то его за шкирку. Я постаралась не слишком откровенно злорадствовать. Понимаю, что это нехорошо, но потом Каю на ушко все равно спасибо скажу. Рейвара уже давно надо было поставить на место, показав, каково это, когда за тебя кто-то решает. А ты барахтаешься, не зная, в чем провинилась. Да и… опасаюсь, что выбор будет не в мою пользу. Мы уже целые сутки боги знают где, а у него армия без присмотра, лучший друг в руках злодейки, графство на военном положении. По сравнению со шкурой одной маленькой хвиски, любой из пунктов куда важнее.

Эх, Лиска, а ты уже губу раскатала!

— А Хельвин как?

— Взамен на его жизнь Юстифа требует, чтобы мы ушли из Сенданского графства. Но она уже понимает, что просит невозможного. Черная хвиса сама загнала себя в ловушку этими метаниями. К тому же власти Роленского графства, понаблюдав за происходящим, решили попридержать свою военную кампанию. Против армии сенданцев они бы еще пошли, но полукровки им как кость в горле. Да и авторитет Юстифы в последнее время заметно пошатнулся. Не знаешь, кто его раскачал? — подмигнул мне Вареник.

— Даже не представляю, кто мог так неаккуратно, — невинно распахнула я глаза и тряхнула ухом.

Ну и ладно! Что бы ни заставило Рейвара ввязаться в спасение моего хвоста, личные желания или божественное вмешательство, — он здесь, рядом. И защищал меня ценой своей шкуры. А это что-то, да значит.

Теперь бы только придумать, во что его одеть, пока я себе глазки не сломала да дырку в нем не протерла. Даже не знаю, радоваться тому, что у меня сейчас рук нет, или грустить об этом.

Есть такое выражение «Беда не приходит одна». В нашем случае она ходила в окружении охраны из пары десятков вооруженных человек и имела длинный хвост чернобурки.

Запах хвисы ударил в нос намного раньше, чем мы заметили ее. К сожалению, она тоже почуяла меня, так что уйти нам не удалось. И только тут я поняла, насколько удачным было превращение Рейвара в зубастого волка во время нашего побега от змеюков. Сейчас у него не было ни когтей, ни острых клыков, ни крепкой шкуры. Это только в фильмах безоружный герой раскидывает банду головорезов с автоматами или сбивает камнем летящий вертолет. А у нас даже не сказка. Все, что удалось Рейвару, — это выбить пару человек из седел и получить несколько порезов. Надо признать, он не сильно сопротивлялся, скорее надавал по шеям особо ретивым мужикам, явно желающим покрасоваться перед Юстифой. После чего нас под строгим контролем хвисы заловили в сеть и упаковали, словно подарок.

Мне еще и крыло как-то неудачно вывернули, срезав бечевкой запекшуюся корочку болячки. Все внутри раздирало от желания вопить, ругаться и плакать. Как я умудрилась делать это одновременно — сама не знаю, перед глазами стояла кровавая пелена, а разум затопила боль. Кажется, даже кого-то покусала. Но тут они сами виноваты.

— Тш-ш, — успокаивающе зашипели рядом. И только тогда я поняла, что меня крепко сжимают, не давая дергаться. — Вот так, успокойся, пока саму себя не задушила.

Боль начала потихоньку отступать — Рейвар вынул из ранки режущую бечевку, другой рукой прижимая ополоумевшую от боли хвису к себе. И правильно сделал — судя по затрудненному дыханию, вокруг горла сеть уже успела запутаться. Ой, а его, похоже, покусали за доброту. Как стыдно… еще и потому, что рядом на земле сидят несколько воинов Юстифы и, кося недобрым взглядом, потирают различные части тела. Нехило их, видно, Рейвар приложил, когда меня спасать кинулся.

Так что в благодарность я сделала самое большее, на что была способна в данной ситуации — заткнулась, прижимаясь всем лисьим телом к груди полукровки.

— Как трогательно, — усмехнулась сидящая в седле хвиса. Выглядела она просто изумительно в черном мужском костюме, отделанном белейшим кружевом и серебряными пряжками. Густая копна волос заплетена в широкую, увитую жемчужной нитью косу, на лошадином лице интерес и презрение. Эдакая снизошедшая императрица. — Благородный рыцарь и его шавка.

Мне хотелось сказать, что я такая же шавка, как и она, но лучше уж промолчать. Сегодня стоит побыть хорошей лисичкой. Так что я ткнулась холодным носом в согнутый локоть Рейвара и попыталась собраться с мыслями, между тем, не забывая поглядывать на черную.

— Чего молчишь, рэ’Адхиль?

— Жду, когда тебе надоест яд понапрасну изводить, и ты скажешь что-то дельное.

Хорошо, я мордочку отвернула, думаю, такую ехидную мину Юстифа бы не пропустила и точно что-нибудь нехорошее сделала. А так, молча проглотила пусть колкие, но вполне справедливые слова. Умеет Рей говорить с хвисами и сумасшедшими. Даже подозрительно!

Хвиса замялась, похоже, не зная, как поступить дальше. Была в ее лице неуверенность, и это не делало ей чести.

Люди вокруг тоже занервничали, поглядывая то на свою хвостатую предводительницу, то на Рейвара. Ну да, не дураки, подозревают, что им будет за убийство лэй’тэ полукровок. В бою — это одно дело, а вот так… Я еще тут со своим крылом, маленькая и жалкая.

— Предлагаю заключить сделку, — наконец решилась Юстифа. — Ты ведь и сам понимаешь, какое болото эта война. Мы же не люди, чтобы устраивать долгие кровавые бойни и спорить до хрипоты. Решим все раз и навсегда. Так или иначе, она на моей территории, и я вправе защищать свои владения. У тебя будет шанс разрешить вопрос раз и навсегда. Если выиграю я — полукровки уходят. Если хочешь, можешь оставить своего сына здесь, молодой красивый муж мне не помешает. Но если выиграет Лисавета — уйду я, сам понимаешь, без моего влияния эти недоноски ничего сделать не смогут. Если ты захочешь, можешь забрать графства себе.

— Ты серьезно решила, что я соглашусь поставить все на девчонку, едва успевшую отметить совершеннолетие? И тем более на нее, — слегка тряхнул меня Рейвар. Ну, нахальство! Мало того, что договариваются о чем-то невообразимом в обход меня, так еще и трясут что твою грушу. — Эту катастрофу ходячую. Да пока ее выпутывать будут, она обязательно себе что-нибудь сломает или, в крайнем случае, вывихнет.

Зло, но справедливо. Не хочу я клыками с этой грымзой мериться! Хоть как назовите, лишь бы не это.

— Значит, я буду вынуждена просто защищать свою территорию от непрошеной гостьи. Но драться будем до последнего. А в случае заключения договора у тебя будет возможность признать свой проигрыш и спасти жизнь своей женщине.

Хвиса медленно вылезла из седла, передав поводья одному из мужчин. Они с нескрываемым обожанием следили за каждым ее движением — без магии тут явно не обошлось.

— Я не хочу! — яростно зашептала я, наблюдая, как хвиса стягивает перчатки.

— Тебя никто и не спрашивает. Ты на ее территории.

Голос у Рейвара был глухим, грудь порывисто вздымалась, словно он стометровку бежал, губы поджаты, а лицо вмиг постарело. Да уж, не завидую я ему сейчас — такой шанс победить… безнадежно потерян. Никакой надежды. Что бы ни говорила Юстифа. Она плохо знает Рейвара и наши отношения. Я-то его и душой и, если потребуется, телом. А вот он…

А вот он занялся моим выпутыванием. Сеть — не лучший костюм, особенно по сравнению с тонким шелковым бельем черной хвисы. Наклонившись к самому уху, Рейвар едва слышно прошептал:

— Как только дам сигнал — беги.

Я округлила глаза, но возмутиться не успела.

— Ну и что тут происходит? — Голос, раздавшийся совсем рядом, не казался особо громким, но от него даже жующие лошади замерли, косясь на новоприбывшего. — Юстифа, что это за самодеятельность? Мы договаривались с тобой о другом.

Стоящая на одной ноге хвиса вздрогнула и выпустила штанину, которую мучительно пыталась стянуть. Как-то не рассчитала тетя: узенькие брюки, конечно, выглядят очень эффектно, но так и хотелось спросить, не с мылом ли она их надевала. Угу… лучше бы использовала его вместе с веревкой по классическому рецепту.

Хозяином столь властного голоса оказался не очень высокий, но чертовски красивый мужчина. Внешне он был похож на латиноамериканца — иссиня-черные волосы, темная, загорелая кожа. Просто мачо! Правда, вид подпортили бездонные озера зеленых глаз без зрачков, опушенные настолько густыми ресницами, что казались подведенными сурьмой. Фигура изящная, словно у жиголо.

В общем, не мой тип мужчины. Тем более божества. А я могу поспорить — он соплеменник Кая, мурашки врать не могут.

— Ятек, — выплюнул имя Вареник. — И почему я не удивлен.

— Какая встреча, Рейваринесиан! — белозубо улыбнулся чернобровый. Затем посмотрел на меня, словно я не лисицей крылатой сижу, а девкой голой. И до того взгляд этот оказался знаком! — Ну и как ты умудрился связаться с такой пигалицей?

— Куклы, что ты подсовывал, надоели.

— Зато они не заставляли тебя так рисковать. Юстифа, — обернулся он к женщине, которая успела немного прийти в себя после его внезапного появления. — Так что там с нашим договором? Ты попросила — я тебе их нашел, чего не сделаешь для женщины даже сверх обещанного. Но вот ты начинаешь разочаровывать своей необязательностью. Мне снять с нее ошейник и пусть птичка улетает? Будет забавно посмотреть, как ты ее догоняешь на своих обломанных крылышках.

Лицо у хвисы перекосило от злобы:

— Ему нужна эта девка, а мне — мое графство. По-другому мы просто не договоримся. — Мне кажется, или у нее пена в уголках губ появилась?

— Ну, хорошо, — миролюбиво до скрежета зубов согласился мужчина. — Будет тебе графство. А без крыльев ты и раньше жила.

— Что? — Вот теперь точно слюной брызжет. Подскочила к божеству и чуть за грудки не схватила. Правда, и чернявый не промах, так на нее глянул — хвиса разом скуксилась, сжалась вся и проскулила: — Ты обещал.

— Ты тоже. А теперь мне придется все переигрывать. Не люблю планов, состроенных на ходу, — повел носом мужчина. Затем снова посмотрел на меня: — Зови своего недоросля, жрица, пока я разрешаю.

Так, чего от меня все хотят и почему так смотрят?

— А?

— Кая позови, — нахмурившись, негромко сказал Рейвар.

Чувствую себя кандидатом на белую рубашку и мягкие стены — совершенно ничего не понимая, сижу и монотонно зову бога:

— Кай, Кай, Кай. Кай, скотина ты белобрысая. Кай.

На этот раз он появился без спецэффектов, просто материализовавшись за спиной Вареника в своем человеческом облике. И выглядел еще более растерянным и пришибленным, чем я сама. На бледных щеках лихорадочный румянец, глаза стыдливо-виноватые — обнять и плакать. Угу, пусть к себе в гарем катится за жалостью. А меня тут уже все достало.

— Брат мой, — улыбнулся чернявый.

— Ятек, — скривился блондин. Вот это да! Ну что за инь-ян, а?

У меня от такого последние извилины распрямились, и я перестала что-либо понимать.

Лиска в его руках дернулась и как-то обмякла. Рейваринесиан тряхнул ее голову, лежащую на его локте, убеждаясь, что она в сознании. Похоже, девушка действительно перестала понимать происходящее, предпочтя просто никуда не дергаться. Глупенькая, за нее все уже решено.

— Что ты тут делаешь? — заговорил Кай. А Рейвар, наконец, понял, почему Белый Дракон его так раздражал. Нет, не только из-за той истории с королевой фей. В блондине чувствовалась общая кровь с Ятеком (если это применимо к богам), которого полукровка люто ненавидел с детства.

Именно это объединило Рейвара и Октинхейма. Старший никогда не доверял Черному Единорогу и, даже, несмотря на все его показные чудеса, пытался отложить принятие решения об избрании единого бога для своего народа. Чем более нетерпеливым становился Ятек, тем более уверенным в правильности своего решения становился правитель полукровок. Октинхейм боялся за жизнь внука, возможного наследника трона, особенно после предложения божества помочь Рейвару занять вакантное место. Вот только зеленоокий просчитался — братьев устраивало нынешнее положение вещей.

К тому же они подозревали Ятека в причастности к рождению Рейвара. Впрочем, в последнее время божество и не скрывает своего участия в этом деле. Ему было выгодно появление у несговорчивого старого короля второго сына и потенциального наследника престола.

Но в данный момент оба божественных брата раздражали полукровку одинаково, ведь между ними каким-то образом встала Лиска, доверчиво жмущаяся к нему.

— А почему бы мне здесь не быть, — сложил руки на груди Ятек. — Я не собираюсь спокойно смотреть, как ты покушаешься на мое.

— Они тебя еще не приняли. — Голосок-то у Кая не очень уверенный. — А по нашим правилам…

— Забудь правила, мальчишка! Только вылез из-под юбки, мамочкин любимчик, а уже пасть на чужой кусок раскрыл. Или ты думал ценой одной девчонки получить то, на что я положил тысячи жизней, долгие годы и драгоценную манну? — Божество в человеческом обличье перевело взгляд на Рейвара и сидящую у него на руках Лиску. Кстати, пока они болтали, удалось выпутать ее из сетей. — Забавная попытка. И от кого у тебя эта страсть к авантюрам, братец?

— А я не собираюсь, как ты, копаться. И я… Уж лучше я дам то, чего не должно быть, чем заберу имеющееся, а потом потребую плату за возвращение.

— Мальчишка! — издевательски рассмеялся Ятек. — Давно от родительской мельницы оторвался? Еще амброзия на губах не обсохла! Сначала научись, а потом уже лезь во взрослые игры.

— Помню. «Разделяй и властвуй». Вот ты огрызками единого и властвуешь. А на большой кусок у тебя рта не хватает. — Теперь блондина, похоже, задели за больное. — Все строишь козни свои, планчики выверяешь. В архитекторы бы шел или в стряпчие. Гром гремит, земля трясется, конь придурошный несется, — показал язык Кай.

Рейвар знал наверняка, от кого тот нахватался подобных привычек. Что божество, что жрица его — одного сорта яблочки.

— Ну, я же говорил — мальчишка! — обратился второй брат к окружающим замершим людям.

— Я не мальчишка!

Тут Рейвар понял, что блондина планомерно доводят до принятия какого-то решения. И если инициатор Ятек — ничего хорошего не жди.

— Кай, успокойся!

— Ну вот, тебе уже смертные начинают приказывать. Скоро хвиса тебе на шею сядет.

— Мне и на Варениковой неплохо, — пробурчала Лиска.

И ведь знает, зараза рыжая, когда его этим дурацким прозвищем подразнить!

— И будешь ты ездовым драконом, — продолжил Ятек. — Сам притащил такую непрокую дурочку. Да еще и всю авантюру на ней завязал. Неудачник!

— Сам ты неудачник! Полвека впустую потратил на то, что я со своей хвисой за пару месяцев сделаю.

— Что ты сделаешь, если моя ее сейчас на клочки порвет? — насмешливо посмотрел Ятек на брата.

Рейвар прикрыл глаза, ожидая дальнейших слов дурного божества.

— Еще кто кого! Это мы твою ущербную…

— Договорились! — Неожиданно только для самого Кая его схватили за руку. — Если твоя выигрывает, я оставляю надел тебе.

— А если ты? — Ага, проняло! Наконец-то блондин понял, во что его втянули.

— Ты уходишь из этого мира, — шепотом, очень глубоко и холодно произнес Ятек. — Раз и навсегда.

Рейвар отвернулся, не желая слушать остальное. Все внутри разрывалось от странных подозрений и страха. Страха за такую доверчивую, наивную и любящую женщину. Впервые он не мог ничего сделать для нее, в то время как безумно этого хотел. Юстифа действительно вправе требовать от молоденькой пришлой хвисы участия в поединке. Вот только Рейвар слишком хорошо мог оценить силы. Лисавета слабая, хрупкая, не умеет обращаться со своим телом и защищаться. А Юстифа — прожженная жизнью, черная, сильная. У рыжей мало шансов.

Пока два божества выясняли отношения, полукровка буквально по песчинке собирал разлитую вокруг магию. Теперь он чувствовал себя гораздо уверенней. Но при взгляде на хвису все внутри стягивалось в узел.

— Давай крыло подлечу.

Перья щекотали руки, а вот холодный нос тыкался ему в ребра, что было не очень приятно. Но Рейвар не стал делать замечание хвисе, она и так вся дрожала от страха.

— Лис, прости.

— Уйди от нее, — оттолкнул он руку Кая, который хотел дотронуться до треугольного ушка.

— Чего ты на меня орешь? Сам лучше, что ли? Я хоть осознаю вину и прощения прошу, а ты… Тебе такую девушку дали, а ты что с ней сделал? Вот и помалкивай теперь. Лис, я не думал, что до этого дойдет.

— Я понимаю. У нас, раздолбаев, всегда все до крайности доходит.

К неудовольствию Рейвара, хвиса слезла с его коленей и тряхнула крыльями. Вид она имела воинственный и очень глупый. Тем более на фоне перекинувшейся Юстифы.

— Мама, роди меня обратно! — выдала потрясенная Лиса.

Да уж, черная хвиса кого угодно могла напугать своим внешним видом. Огромная, по сравнению с мелкой Лиской, немногим ниже его самого во второй ипостаси. Шрамы на морде и рваные уши лучше всяких слов говорят о тяжелом прошлом, а также обо всех тех схватках, после которых она до сих пор жива. Сухопарая, с тугими мышцами под темно-бурой шкурой.

А вот баланс тела держит плохо, правое крыло, поломанное и неестественно сложенное, заставляло хвису чуть заваливаться набок, ведь противовесом ему был (хотя лучше сказать — не был) обрубок левого. Если Лиска грамотно использует эту слабость, то у нее есть шанс.

Рейвар посмотрел на застывшую ошарашенную рыжую хвису, и надежда на благополучный исход увяла, едва успев пробиться. Девчонку всю трясло от страха, а непомерно длинный и пушистый хвост пытался прижаться к брюшку. На фоне черной она даже не казалась, а действительно была маленькой и жалкой. Попыталась сделать шаг назад, но ноги подогнулись, и Лисичка просто села.

— Вам не кажется, что для такой эпической битвы здесь места маловато? — И не обращая внимания на раздраженные взгляды Рейвара и Кая, которые открыли рты, дабы послать его куда подальше, наглое черноволосое божество, которому больше шла его животная ипостась, с легким усилием развело руки в стороны… раздвигая границы леса вокруг маленькой полянки. — Вот так-то лучше.

Дата добавления: 2015-11-04