|
Читайте также: |
А пока он силился понять, что же пыталась передать мама в своем письме? К чему этот зашифрованный телефон? Ведь с ним даже не стали разговаривать.
Вика ухитрилась добыть имя владелицы номера — ей оказалась некая Гаврилова Анна Алексеевна. Вот, поди теперь, найди эту Гаврилову. В Интернете женщин с таким именем — сотни.
Неожиданно пришла Даша, специально отпросилась с урока, попыталась помочь. Но как тут угадаешь…
А потом появился Войтевич и позвал на отпевание.
— Хочешь, я пойду с тобой? — спросила Даша.
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, достаточно того, что на этом жутком спектакле буду я, — наотрез отказал Андрей. Единственное, что он позволил сделать Даше, — завязать ему галстук. А она так хотела быть ему нужной, так рвалась помочь…
На похороны ехали в машине Виктора. Надя всю дорогу молчала, отрешенно глядя в окно. Она молчала и во время отпевания, и на кладбище… У Андрея сердце разрывалось, глядя на нее. Он не мог смотреть на два закрытых гроба, не мог слушать молитву священника. Единственное, что он мог, — молиться за безымянных мужчину и женщину, лежащих в этих гробах вместо его родителей. Кто бы они ни были, пусть Господь будет к ним милостив…
Когда все закончилось, на выходе с кладбища Андрей нечаянно столкнулся с какой-то женщиной в трауре, извинился, подошел к машине, увидел маленькую Надю, застывшую от горя, и решился рассказать ей о родителях.
— Надюша, там лежат не наши родители…
Она подняла на него глаза, полные слез:
— Ты так говоришь, чтобы я не плакала?
— Нет, это правда. Но это большой-пребольшой секрет, и мы никому не должны о нем рассказывать. Договорились?
— Договорились! — ее лицо осветилось счастьем.
Виктор, садясь за руль, взглянул на племянников и не узнал внезапно повеселевшей Нади. Что такое сказал ей Андрей?
А в школе между тем продолжались уроки. В одиннадцатом классе стояла какая-то слишком напряженная атмосфера. Авдеев отсутствовал по уважительной причине, Даша отпросилась, сославшись на боль в животе, Максим Морозов вел себя невыносимо, и Войтевич выставил его за дверь вместе с Самойловой, приказав сразу же идти к директору. Мало того, старшеклассники болтали о том, что старший Морозов заказал где-то букет цветов, явно для Гиены Сергеевны. «Типа, он ее клеил». Подружка Харитонова своими глазами видела… Одним словом, нервная обстановка была на уроках.
Выйдя из кабинета, Макс зашагал по коридору в сторону душевой. Документы об усыновлении, переданные ему отцом, жгли руки. Что делать? Подписывать или нет? Убийца Петр Морозов, или Самойлова все выдумала?
А Юля была тут как тут, не отставала. Макс и раздражал ее неимоверно, и в то же время даже нравился, хотя она и не признавалась себе в этом. Во всяком случае, ей очень хотелось прекратить их идиотские перепалки.
Юля догнала его у душевой. Он обернулся и спросил:
— Ты сумасшедшая?
Она дернулась, как от удара, вспыхнула от злости, отвернулась. Макс придвинулся и протянул ей бумаги:
— Видишь бумажки? Не хватает только моего автографа, чтобы у меня снова был отец. Но есть одна маленькая деталь — ты утверждаешь, что он убийца…
— Макс, извини, но я ничего не выдумывала. — Юля уже успокоилась и снова хотела примириться. — Макс, я все понимаю…
— Ни хрена ты не понимаешь, — вдруг вспылил Макс.
— Хватит на меня орать. Если у тебя траблы с папашей… — Она вскипела от возмущения. — Допрыгался, придурок? Вали теперь к Гиене, пусть она тебя на части рвет.
— Давай она начнет с тебя, а я попозже загляну… — с издевкой предложил Макс, — …на десерт.
Юля задохнулась от возмущения, а Макс демонстративно достал сигарету и скрылся в душевой. Девочка, почти не задумываясь, вошла следом, но Макс закрылся в кабинке туалета и, устроившись на унитазе, закурил.
— И долго тебя ждать?! — возмутилась Юля.
— Тебя никто не держит. А я тут занят… делом, — равнодушно отозвался Макс.
Юлю передернуло от отвращения:
— Да пошел ты! — она показала закрытой кабинке средний палец и привалилась к ней спиной. Вдруг дверная ручка душевой повернулась, кто-то хотел войти. Юля даже испугаться не успела, как Максим втащил ее в кабинку, прижал к стене, зажал рот рукой, чтобы не возмутилась. Они замерли, глядя друг другу прямо в глаза.
В душевую кто-то вошел, открыл кран, было слышно, как плещется вода… Макс медленно опустил руку и, не вынимая сигареты изо рта, тихо спросил:
— Кто там?
— Я не увидела… — у нее получилось слишком громко, Макс снова зажал ей рот.
— Блин… — он попытался свободной рукой разогнать дым от сигареты, потом ногой поднял крышку унитаза, швырнул туда окурок и еще успел придержать крышку, чтобы не хлопнула.
Но Павел, а это был он, услышал шум в кабинке. Он вовсе не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его. Быстро схватил полотенце, вытер лицо и, отшвырнув полотенце, вышел. Только что он убедился в том, что Петр Морозов решил отбить у него Елену, а она была совсем не против, принимала ухаживания, кокетничала и уже перешла с ним на «ты». И всему этому Павел был свидетелем. Он даже попытался поговорить с Морозовым, но тот посоветовал не вмешиваться и отойти в сторону. «Елена достойна большего», — так он сказал. Павел понял, что проиграл. Елена уходила от него. Значит, она никогда не любила его, а он надеялся…
Едва за ним захлопнулась дверь, Макс и Юля, прижатые друг к другу в тесной кабинке, облегченно вздохнули. Макс медленно убрал руку от ее лица, провел по шее, задержал на груди, взглянул Юле в глаза, скользнул рукой ниже, на талию, на бедро. Замер…
— Убери руку… — потребовала Юля.
Он убрал на мгновение, но потом снова провел по ее бедру:
— Нет…
Юля взглянула на него сузившимися от злости глазами, обхватила руками его шею и начала страстно целовать. Он ответил ей с не меньшей страстностью…
К Гиене Сергеевне они так и не попали.
Елена сидела у себя в кабинете и пыталась составить расписание. С увольнением Анны малыши остались без учительницы. Елене приходилось постоянно переставлять уроки, менять расписание, чтобы хоть как-то справиться с образовавшейся брешью. Учителя по очереди занимались с малышами, но, конечно, без Анны было трудно. Она была опытным педагогом, ее любили дети. Чтобы найти ей замену, нужно было время, а времени как раз и не имелось. Попробуй найди хорошего педагога в конце учебного года! Как все не вовремя! Но не могла же она оставить Анну в школе! После такого вопиющего проступка! И это еще мягко сказано! Если бы она дала ход делу, Анна могла оказаться под судом. Подумать только, совратила ученика!
В кабинет вошел Войтевич, мельком взглянул на расписание, вздохнул сочувственно и предложил вернуть Анну. Елена чуть не задохнулась от возмущения. Уж кто-кто, а Войтевич должен понимать: после того, что сотворила Анна, в школе ей не место.
Елена начала было все это объяснять биологу, но тот, как оказалось, зашел спросить насчет Самойловой и Морозова. Он их выгнал с урока за безобразное поведение и направил к Елене Сергеевне. Урок давно окончился, а от них ни слуху ни духу.
Елена удивилась. Нет, к ней никто не приходил…
Родители Максима
Мария мыла пол и обдумывала свое нелегкое положение, как вдруг кто-то неслышно подкрался сзади и схватил ее за локоть. Обернувшись в испуге, она увидела ухмыляющегося Толика, замахнулась в ярости, оттолкнула.
— Маруся, что за грубость? Я думал, ты мне будешь рада.
— Что ты здесь делаешь?!
— А ты? — выкрутился Толик. — Не думал, что из психушки так быстро выпускают. Пациенты-то ведь буйные… На вид тихоня тихоней, а потом вдруг бац — и лопатой по голове. Или еще чего похуже… — он задрал футболку и показал шрам от ножевого удара на животе.
— Тебе мало? Хочешь еще? — ничуть не смутилась Мария.
— Марусь, не дуйся. Кто старое помянет…
— Как ты меня нашел? — перебила его Мария.
— Сердце подсказало. — Она поморщилась. Толик пожал плечами. — Не веришь? Ну, ладно — увидел фотку актрисульки с дочкой… «ученицей элитной школы „Логос“». Угадай, чья мордашка засветилась на заднем плане?
— Что ты собираешься делать? — перебила Мария.
— Ну… Пока не знаю. — Он подмигнул игриво. Марию передернуло. — Школе нужны рабочие руки, а я на мели.
— Так тебе нужны деньги? — уточнила Мария. Она убедилась: Толик решил ее шантажировать. Что ж, она попробует откупиться.
— Деньги само собой. Но вообще-то я к тебе приехал.
— Сволочь…
— А ты богиня! — с довольным видом ответил Толик.
Он чуть не облизывался, как сытый кот. Усмехнулся, отходя от нее, а она стояла понуро, вспоминая…
Когда-то она любила этого парня. Ей еще шестнадцати не было. Однажды вечером она возвращалась поздно через лес, ехала на велосипеде, и тут какие-то отморозки преградили дорогу, стали приставать. Неизвестно, чем бы дело кончилось, да подъехал этот самый Толик на мотоцикле и разогнал всех. С того вечера у них все и началось…
Что она тогда понимала? Да ничего! Конечно, беременность напугала ее. Что делать, куда идти, кто поможет? С Толика взятки гладки. Кроме «дури», его ничто не интересовало, к тому же он должен был всем подряд. С родителями было говорить бесполезно, отец, если бы узнал, убил.
Трепещущая от страха Мария отправилась на прием к гинекологу. Тот вроде вошел в положение, посочувствовал, сказал, что первый аборт делать очень опасно, в будущем может не быть детей. Да Мария и сама не хотела делать аборт. Страшно это — убить своего ребенка! А врач — она даже фамилию запомнила — Никифоров, так осторожно намекнул, что есть мол, такие семейные пары, которые очень мечтают о ребенке, а своих детей иметь не могут. Они на все готовы ради малыша…
Вот такой паре и продал Толик их с Марией сына. Подлецу Морозову продал!
Мария не могла без слез вспоминать свое прошлое. Но теперь, когда она нашла Максима, она постарается сделать так, чтобы предатель Толик не смел приближаться к нему. У нее скопились кое-какие деньги, она заплатит Толику, пусть оставит ее в покое…
Маша сходила к себе в комнату, взяла деньги и отправилась на поиски Толика.
Как Мария и предполагала, деньгам Толик обрадовался, все-таки семьдесят тысяч — неплохая сумма. Больше у нее не было, это все, что она накопила за время работы в школе. Взамен Мария потребовала, чтобы Толик немедленно убрался из школы, и он вроде бы пообещал. И надо же было такому случиться: во время их разговора по внутреннему радио объявили: Морозова и Самойлову немедленно в кабинет к директору.
Мария услышала, испугалась за сына. Что Максим опять натворил? Она и о Толике забыла. Зато он сразу обо всем догадался, и фамилию знакомую услышал, и реакцию Марии заметил, сопоставил все и понял, что так привязывает Марию к школе. Она нашла сына!
Нет, теперь он просто так не уйдет.
А денежки пригодятся, он купит на них мотоцикл…
У Виктора голова шла кругом. После похорон сестры и ее мужа он не находил себе места. Сколько можно скрывать свое настоящее имя! Ведь он — Игорь Исаев! Виктор Поляков погиб в подземелье тридцать лет назад вместе со своими друзьями. Тридцать лет он жил не своей жизнью! Но теперь с этим покончено, он сегодня же признается во всем своим племянникам.
Галина не одобрила его решение и не согласилась с его доводами. Тридцать лет — не срок. Она была уверена в том, что Игоря до сих пор ищут, и если он объявит о себе, то убьют и его, и его племянников. Разве он этого хочет?
Нет, конечно, Виктор ничего такого не хотел. Да и Галине он не очень поверил, подумал, что она просто перестраховывается. Он решил рассказать сегодня же. Но обстоятельства складывались так, что у него не было ни минуты свободной.
Сначала пришлось вытаскивать пьяного Павла из кабинета Елены. Такое случилось впервые, чтобы учитель напился среди бела дня и устроил скандал на глазах у всей школы! Виктору удалось увести Павла к нему в комнату и затолкать под душ. Павел сначала буйствовал, но вскоре сник, раскис. Оказалось, он страшно ревнует Елену к Петру Морозову. По его словам, Елена и Морозов уже вовсю флиртовали, Морозов заказывал для нее букеты, а она с удовольствием принимала его знаки внимания. Павел снова оказался не у дел. Жалобы пьяного мужчины на то, что ему наставляет рога любимая женщина, — малоприятное зрелище. Мало того, эта женщина — бывшая жена Виктора, и сам Виктор совсем недавно был таким же рогоносцем, причем благодаря своему близкому другу Паше.
Он слушал обиженного Павла с двояким чувством: верил и не верил. Он хорошо знал свою бывшую жену, но все-таки не мог поверить, что она всерьез увлеклась таким человеком, как Морозов. Уж больно неприятный тип.
Павел кое-как пришел в себя — ему еще надо было вести урок у старшеклассников, — заверил Виктора в том, что с ним все в порядке и он справится. Виктор отпустил его и отправился искать Надю.
Его перехватил Сычев, живой и здоровый, хотя о его гибели было написано во всех газетах. Недоумевающий Виктор привел его к себе в комнату и потребовал объяснений. И Сычев, не вдаваясь в подробности, рассказал, что вынужден был инсценировать свою смерть, потому что с тех пор, как он начал работать на Виктора, он заметил слежку. И вообще вся эта история ему не нравится, потому что Виктор не доверяет ему, а без доверия работать невозможно.
— Да ведь я все вам рассказал, — напомнил Виктор, — вы знаете, что я живу под чужим именем, что я искал свою сестру, — он запнулся, — но нашел слишком поздно…
— А что, если ваша сестра жива? — перебил его Сычев.
Виктор встряхнул головой. Что за ерунда?
— Послушайте, этого не может быть. Моя сестра утонула, ее тело и тело ее мужа нашли в каюте. Это был несчастный случай. Следствие установило, что яхта разбилась случайно… Налетев на подводную скалу…
Сычев покачал головой:
— И вы верите следствию? Зачем же тогда вы наняли меня? Виктор Николаевич, если вы хотите, чтобы я вам помог, вы должны рассказать мне все. Абсолютно все. Вы вляпались в какое-то очень темное и опасное дело. Возможно, вас тоже ищут.
— Меня? Но зачем? — не поверил Виктор.
— Затем, чтобы убить.
Виктор растерялся:
— Я только что собирался признаться моим племянникам… рассказать им, кто я…
— Не вздумайте это сделать! Вы подставите не только себя, но и их! Вы этого хотите?
Но договорить им не удалось. Дверь распахнулась без стука, на пороге стоял взволнованный Максим:
— Виктор Николаич! Скорее!.. Там Андрюхе плохо!
Забыв о Сычеве, обеспокоенный Виктор вышел из комнаты.
— Что с ним? — спросил он на ходу у испуганного Максима.
Но тот так торопился, почти бежал, и Виктор понял — дело совсем худо.
Андрея нашли в душевой без сознания. Когда приехала «Скорая», врач подтвердил догадку Виктора — Андрей пытался покончить с собой.
Голубь в сокровищнице
Сокровищница была найдена. Теперь предстояло выяснить, кто за всем этим стоит.
Этот кто-то явно работал в школе. Володя придумал весьма оригинальный и хитроумный способ узнать. Поймал голубя, усыпил его и все тем же путем — по вентиляционным шахтам — добрался до сокровищницы. Снял решетку, осторожно опустил спящую птицу на пол, до ее пробуждения оставалось 27 минут. Володя быстро пополз обратно.
Вернувшись к себе, закрылся, достал ноутбук. Камера исправно работала.
Когда действие снотворного кончилось, голубь очнулся, взлетел и начал метаться по комнате. Взвыла сигнализация.
Володя замер, он даже дышать боялся. Сейчас все решится. Наконец сигнализация замолчала, дверь в сокровищницу открылась, кто-то вошел, зажегся свет, и Володя с изумлением узнал Анну, бывшую учительницу младших классов.
Глава 16
Анна Гаврилова, или Еще одна флешка
Андрей пришел в себя уже в больнице. Вокруг суетились какие-то люди, врачи… потом он видел напряженное лицо Байрона. Надо же, какой заботливый… Прямо родной дядюшка… Нет, никому нельзя верить!
А где же Гаврилова? Скоро ли появится? Андрей разыграл попытку самоубийства так, как она посоветовала. Напился таблеток, чтобы все думали, будто он хочет умереть. Должны поверить, ведь он только что вернулся с похорон своих родителей.
Он вспомнил, как вел Надю с кладбища, прикрывая полой своего пальто, как столкнулся с незнакомой женщиной… а потом, когда говорил с Дашей в душевой, ему вдруг так захотелось человеческого тепла, так потянуло к Даше, он не удержался, а она не препятствовала. Они внезапно начали целоваться и… он случайно нащупал сим-карту у себя в кармане. Конечно, о поцелуях и Даше он сразу забыл.
На этот раз Анна Гаврилова сразу ответила. Она сказала, что им необходимо встретиться, но сделать это надо так, чтобы никто не мог догадаться о том, что они как-то связаны между собой. Она же и предложила способ с мнимым самоубийством. Наверно, не самый лучший, но Андрей в тот момент не думал об этом. Он просто сделал все так, как научила его Гаврилова.
Теперь оставалось дождаться ее, ведь не зря же мама зашифровала в письме ее номер телефона.
Гаврилова все не появлялась. Андрей уже начал беспокоиться.
Вместо нее приехали Елена Сергеевна и Войтевич, привезли с собой Дашу. Все были встревоженные, испуганные.
Даше он потихоньку признался в том, что разыграл самоубийство. Она ужасно переживала, хотела остаться с ним, но ее увезли.
Войтевич остался дежурить вместо Виктора и только мешал Андрею, все время разгадывал дурацкие кроссворды и бубнил себе под нос.
А Гаврилова все не появлялась.
Она пришла перед выпиской — женщина средних лет в форме медсестры, якобы поменять белье, и потихоньку, чтобы никто не заметил, передала Андрею авторучку с флешкой.
Воронцову опять повезло. Когда в школу явились полицейские, ни директора, ни зама не было. Они все находились в больнице у Андрея Авдеева, и Воронцов, недолго думая, выдал себя за Виктора Полякова.
И, как оказалось, вовремя, потому что полицейские явились в школу по его душу. Они обнаружили-таки неподалеку машину, на которой находящийся в розыске Кирилл Васильев ушел от погони. С ним был мальчик Митя Васильев, похищенный у матери.
Полицейские интересовались, не видел ли кто-нибудь что-нибудь подозрительное?
Воронцов вежливо поздоровался, вежливо выслушал и так же вежливо выпроводил опасных для него гостей, пообещав сообщить, если ему станет что-либо известно. Спровадив полицейских, Воронцов вздохнул свободнее. Он давно в бегах, привык. Но сейчас, когда он так близок к цели, не хотелось бы снова скрываться и прятаться. Он должен остаться и во что бы то ни стало распутать клубок, завершить то, что начал шесть лет назад, в тот самый день, когда разбирал архив своего отца, как оказалось, приемного…
Среди бумаг отца Кирилл нашел письмо, адресованное ему. Письмо было напечатано на машинке с западающей буквой «а».
«…Вас усыновили незаконно. Это связано со страшным преступлением. Если откроется правда, пострадают многие люди…».
Почему отец скрыл это письмо от Кирилла?
Кирилл задал этот вопрос отцу, но не получил внятного ответа. Зато он увидел, как изменился тот в лице, с каким испугом взглянул на письмо.
— Папа, что все это значит?
— Я не могу тебе сказать… Прости, — с трудом выговорил Васильев-старший. — Я старался быть тебе хорошим отцом, сын. Я хотел, чтобы ты рос в безопасности… — в отчаянии произнес он.
— Поэтому ты мне врал?
— Пожалуйста, Кирилл, не спрашивай меня ни о чем.
— Я должен знать правду, и я узнаю ее любой ценой, — упрямо заявил Кирилл.
— Зачем? Я твой отец. Какая еще правда тебе нужна? — Голос у Васильева дрогнул.
Кирилл развернулся и направился к двери.
— Кирилл. Подожди! Кирилл! — кричал вслед отец, но он не обернулся, слишком сильна была обида.
Но не успел Кирилл пройти и нескольких шагов по коридору, как из кабинета отца послышался выстрел. Кирилл бросился обратно и увидел отца, лежащего на диване, голова его была прострелена, на полу растекалось пятно крови…
Причина смерти — самоубийство. Но Воронцов не поверил следователю и с тех пор сам взялся за расследование обстоятельств дела. И вот итог — за шесть лет он постепенно превратился в изгоя, бегущего от правосудия. Ну ничего, он упорный и привык добиваться своего.
Возвращение Анны
Петру Морозову удалось сделать то, что до сих пор не удавалось никому: переубедить Елену Сергеевну и вернуть провинившуюся Анну в школу.
Анна явилась незамедлительно и на ковре у Елены вела себя, как примерная школьница. Молча выслушала, сдержанно поблагодарила и пообещала, что «такое больше не повторится».
Морозов выглядел эдаким добрым дядюшкой, заступившимся за нерадивую племянницу. Елене и в голову не могло прийти, что перед ней был разыгран спектакль с заранее оговоренным сценарием и распределением ролей. Морозову и Войтевичу было необходимо присутствие Анны в школе, именно поэтому ее вернули. Она должна была следить за Андреем и доносить на него, и у нее это прекрасно получалось. Правда, Анна позволила себе переступить границы, так сказать, незачем было спать с «этим щенком», как назвал Андрея Морозов.
Анна молча глотала обиду и подчинялась. Она не могла отказаться.
Несколько лет назад ее брат был при смерти, врачи не оставили никакой надежды. Он страшно мучился и просил сестру прекратить его мучения. И в тот момент, когда Анна согласилась помочь брату, в палате появился Войтевич и заявил, что может вылечить Никиту.
Никите давали какое-то лекарство, и это лекарство показалось Анне и ее брату чудодейственным, потому что вскоре он смог сидеть в инвалидной коляске, а потом и вставать!
Радости брата и сестры не было предела.
А затем последовала расплата. Чтобы отблагодарить Войтевича, Анна была готова на все. Она запомнила на всю жизнь тот день, когда во двор клиники, где лежал ее брат, въехала машина, из нее вышел Войтевич, и еще двое неизвестных выволокли связанного человека с мешком на голове. Его бросили на землю, а Войтевич протянул Анне пистолет и велел стрелять в беспомощную жертву. У Анны подкашивались колени, она едва держалась на ногах, ужас сковал ее, пистолет прыгал в трясущейся руке. От нее требовали невозможного — убить человека! Она отказывалась, лепетала что-то, дрожала всем телом… А Войтевич жестко напомнил о судьбе брата, о его жизни и о том, что она сейчас зависит только от нее.
Что заставило ее спустить курок? Страх за брата? Или страх перед этими людьми? Она и сама не знала. Зажмурилась и нажала… Выстрела не последовало.
— Молодец, девочка, — похвалил довольный Войтевич, отбирая пистолет, — я в тебе не сомневался.
Анна с трудом очнулась от тяжелых воспоминаний. Теперь ей придется еще сложнее, но она должна выдержать — пока у нее есть силы, брат будет жить.
Виктор забрал Андрея из больницы и по дороге в школу довольно жестко поговорил с ним. Напомнил о Наде, о его ответственности перед сестрой… Андрей помалкивал и соглашался. Ему было необходимо убедить всех в том, что он действительно хотел покончить с собой. Он помнил: доверять нельзя никому. Пусть думают, что он не смог пережить гибель родителей, да все что угодно, только не правду!
Он еще не знал о возвращении Анны и первым делом отправился к себе в комнату, чтобы проверить флешку Гавриловой.
Друзья, увидев его, обрадовались и вздохнули с облегчением. Даша уже рассказала ребятам о том, что произошло с Андреем на самом деле, но одно дело услышать, и совсем другое — увидеть друга собственными глазами живого и здорового, да еще и с некой информацией, спрятанной в ручке-флешке.
Решено было посмотреть флешку ночью, чтобы не было лишних глаз и ушей.
Андрей отправился к Наде, узнать, как она без него, и по дороге встретился с Анной. Остолбенел, не веря своим глазам.
Анна прошла мимо, холодно поздоровалась, едва взглянув в его сторону.
Андрею было больно, мучительно больно. Он любил ее и не понимал, что происходит, почему она так себя ведет? Почему вернулась? И почему им нельзя быть вместе?
С трудом очнувшись, отправился к Наде. Сестренка думала, что у него вырезали аппендицит. Вот и прекрасно, хоть ей не надо ничего объяснять. Да и как объяснить ребенку?
С трудом дождавшись отбоя, ребята собрались вместе. Новостей было много, но Андрея больше всего интересовала флешка.
Да и ребятам тоже не терпелось узнать, что же такое передала мама Андрея, из-за чего он рисковал жизнью?
Друзья сгрудились вокруг ноутбука. Андрей открыл флешку. На ней были записаны видеофайлы…
На мониторе появилась Анна Гаврилова, проводившая сеанс гипноза с мамой Андрея. Она вела себя спокойно, поправила камеру, отошла, и ребята увидели маму Андрея, с закрытыми глазами лежащую на диване.
— Сейчас я досчитаю до трех, и ты расслабишься, — сказала Гаврилова и медленно произнесла: «Один… два… три…» Глаза у пациентки открылись, лицо действительно выглядело очень спокойным.
— Как тебя зовут? — раздался голос Гавриловой.
— Меня зовут Исаева Ира.
— Ира, сколько тебе лет?
— Шесть.
— Очень хорошо, Ирочка. И где ты сейчас находишься?
— В нашем детском доме. В своей кроватке.
— Ты спишь?
— Нет, я жду Игоря. Это мой брат. Он придет, поцелует меня на ночь и скажет «Спокойной ночи», — с нежностью ответила пациентка и добавила радостно: — А вот и он! — Андрей завороженно всматривался в экран, вдруг лицо его мамы исказилось, она испугалась чего-то. — Это не мой брат, это не Игорь!
— А кто это, Ира? Ты его знаешь? — спокойным и ровным голосом спросила Гаврилова.
— Нет. Это какой-то чужой дядя. Мне страшно, — с нарастающим ужасом сообщила Ирина. — Он хочет, чтобы я пошла с ним… Он куда-то меня несет!
— Куда он тебя несет? Где ты сейчас?
Ирина уже пребывала в страшном волнении:
— Я не знаю. В каком-то страшном коридоре. — Она вскинула руки, заслоняя лицо, как будто от яркого света. — Ой! Очень яркий свет. Я ничего не вижу.
— Ты видишь, где ты? — заволновалась Гаврилова.
— Это светлая комната. Тут много людей, они в белых халатах, — беспомощно произнесла Ирина.
— А что они делают? — осторожно спросила Гаврилова.
— Они плохие! Я их боюсь! — закричала Ирина. Она заметалась. — Не надо… Я не хочу, нет! Пустите меня! Игорь! Игорь! Не надо!
— Ну, все-все, Ирочка, успокойся, пожалуйста… — уговаривала ее Гаврилова.
— Помогите мне! — беспомощно рыдала Ирина.
— Все хорошо, — забеспокоилась Гаврилова. — Сейчас я досчитаю до трех, и ты проснешься. Раз, два, три!
Ирина проснулась.
Андрей коснулся пальцами монитора.
— Мама… — Он всхлипнул, закрыл файл. Увидел еще один, кликнул на него, но тот почему-то был недоступен. Андрей с ожесточением снова и снова кликал по иконке. Бесполезно.
Занятый просмотром Андрей не заметил, как постепенно разошлись ребята. Девочки ушли к себе, Рома беспокойно ворочался во сне. Максим поднял голову от подушки, сочувственно посмотрел на друга.
Андрей всю ночь так и не сомкнул глаз.
В эту ночь не спал не только Андрей. Доведенный до отчаяния Павел, к вечеру снова изрядно накачавшийся спиртным, решил проследить за Морозовым. Он был уверен в том, что Морозов изрядный подлец, вот только доказать не мог. А тут еще выходило так, будто он, Павел, совершенно никчемный человек, мало того, он сорвался на своего ученика — да, он сын этого самого Морозова, да, он довел Павла. Но ведь Максим и раньше позволял себе всякие выходки, Павла они никогда не трогали, он умел справляться со строптивцем и ставить его на место. А тут — сорвался, не выдержал. Показал на паршивце болевой прием и… увлекся. На глазах у всей школы оскандалился. Елена в ужасе. Теперь он для нее — монстр! А папаша так и ринулся спасать своего сыночка, благородство проявил! Он теперь в фаворе! Документы собирает для нее об усыновлении найденыша. Вот и получается, Морозов — герой, любящий отец, защитник детей, а Павел — лузер, алкоголик, психопат и вообще непонятно кто. И как ловко у этого гада получается морочить всем головы! Но Павел выведет его на чистую воду!
Пьяный, прихватив с собой еще бутылку, Павел отправился в лес, следом за подозрительным Морозовым. Там, недалеко от старого кладбища, спрятавшись за деревом, он увидел, как Морозов и Войтевич выкопали гроб, извлекли покойника и, обыскав его, вроде бы нашли то, что им было нужно.
Хмель мгновенно улетучился из головы. От ужаса у Павла волосы зашевелились, он хотел бежать, неловко оступился, хрустнула ветка. Морозов поднял голову, услышал, бросился догонять. Павел успел прыгнуть в машину и рвануть прочь, а Морозов почему-то отстал…
Сон Мити
Этой ночью Мите снился очень страшный сон. Во сне его папа боролся с каким-то человеком, они задели стол, и со стола упала ваза с белыми розами, она разбилась вдребезги, а потом папа схватил со стола отвертку с оранжевой ручкой и что есть силы вонзил неизвестному человеку в спину. Человек упал вниз лицом, папа выронил отвертку, она упала на пол рядом с тем неизвестным человеком…
Митя с криком проснулся, из носа текла кровь. Значит, сон сбудется, Митя точно знал. Папа тоже проснулся и с беспокойством стал расспрашивать сына. Но когда Митя рассказал ему свой сон, он не поверил. Он вообще никогда не верил Митиным снам, а ведь они сбывались!
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Родители Максима 11 страница | | | Родители Максима 13 страница |