Чей папа больше?

Мы стояли во дворе и разговаривали о том, каким большим может быть человек. Вовка, я и Ляпкин-Сопелкин, то есть Ляпкин Маленький. С чего мы начали этот разговор, я даже сам не знаю. Это, наверное, Вовка начал. А может, и не Вовка, а кто-нибудь из нас. Но не в этом дело. В общем, так получилось. Дело тут совсем не в том, кто начал, а в скандале, который из этого получился. Сначала никакого скандала не было. Мы очень мирно разговаривали. О том, каким большим может быть человек.

Дело в том, что человек может быть большим или маленьким не просто так, а с двух точек зрения. Это нам Вовка объяснил. А Вовке это в школе объяснили. А он пришел домой и сразу объяснил нам, чтобы не забыть. Потому что ведь потом можно и забыть. Всегда лучше что-нибудь знать втроем, чем одному. Один скорее забудет, а трое будут помнить в три раза дольше. Так вот: как смотреть на человека с двух точек зрения? Для этого вовсе не надо бегать по двору или лазить вверх и вниз по лестнице. Вовсе не надо смотреть на человека сначала из одного угла двора, а потом из другого. Или сначала снизу, а потом с верхушки лестницы. Эти точки зрения вам ничего не дадут. Тут дело совсем в другом, объяснил Вовка. В том, как смотреть на человека, а не откуда. Те точки зрения, о которых Вовка говорил, находятся вовсе не на земле и не на лестнице, а в тебе самом, в твоем взгляде на вещи, в данном случае на человека. Можно стоять на одном месте – и все же смотреть на человека с двух точек зрения. С точки зрения его величины в пространстве и с точки зрения его значения для других людей. Человек, например, может быть очень большим с точки зрения величины в пространстве, и вместе с тем тот же человек может быть совсем маленьким с точки зрения его значения для других людей... И наоборот. Вот Суворов, например. Вы согласны, что он был большой человек? Большой полководец? А сам он в то же время был очень небольшого роста, худенький. Или взять нашего дворника Ахмета. Он очень высокого роста, в нем около двух метров. Просто великан! А на самом деле он вовсе не великан. Потому что он не имеет для других людей никакого такого особенного значения. Разве только в нашем дворе он имеет большое значение. Здесь он великан – в нашем дворе, да и то только среди нас, мальчишек. А выйди он со двора, и пропадет все его величие. Все только удивляться будут его росту. И всё. И никакого величия не увидят.

Вовка нам это очень понятно объяснил. Вовка объяснил, что с точки зрения величины в пространстве люди довольно мало отличаются друг от друга. Ну, один, например, весит десять кило, а другой сто. Это, конечно, разница, но не такая уж большая. От силы человек может весить около двухсот кило. А уж пятьсот он никак не может весить! И пять метров роста он тоже никак не может быть. Это ясно и не подлежит никакому сомнению. Тут вы просто должны согласиться. И не спорить. Да я вижу, вы и не спорите. А вот с точки зрения значения – не только для меня, Вовки и Ляпкина Маленького, а для других людей, даже для целых народов, – с этой точки зрения человек может быть безграничен! Вы понимаете? Вот что интересно! С точки зрения значения для других людей человек может быть очень и очень разным. Я вам сейчас перечислю, каким разным может быть человек, и вы удивитесь. Итак, слушайте:

1. ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ БЫТЬ: небольшой, малый, мелкий, микроскопический, миниатюрный, карликовый, кукольный, игрушечный, крохотный, малюсенький, махонький, чуточный – и в то же время высокого роста!

2. ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ БЫТЬ: значительный, большой, крупный, солидный, огромный, громадный, колоссальный, гигантский, исполинский, чудовищный, изрядный, почтенных размеров, громоздкий, неизмеримый, неохватный, циклопический, обширный, великий, величайший, грандиозный, титанический – и в то же время очень маленького роста!

Вот такие чудеса!

– Теперь вам понятно? – спросил Вовка.

Я сказал, что мне понятно.

А Ляпкин Маленький сказал:

– Мне понятно! Но все равно мой папа самый большой!

– Это то есть как? – спросил Вовка. – Твой папа, конечно, большой, но вовсе не такой уж значительный...

Дело в том, что у Ляпкина-Сопелкина папа высокий, почти как наш дворник Ахмет. Только еще толще.

– Очень просто! – сказал Ляпкин. – Мой папа большой и значительный, а у вас незначительные!

– Почему это незначительные? – дрогнувшим голосом спросил я.

Мне как-то стало неприятно.

– Незначительные, незначительные! – закричал Ляпкин. – У Юрки совсем незначительный, маленького роста, как клоп! А у Вовки папа портной – тоже незначительный!

Тут у меня прямо кровь прилила к голове! Мне стало так нехорошо-нехорошо, так обидно и за себя и за Вовку, я хотел что-то сказать, но задохнулся, шагнул на Ляпкина и толкнул его кулаком в грудь...

Но Вовка меня отстранил и сказал тихо:

– А ну-ка повтори: у кого отец клоп?

– У него! – ухмыльнулся Ляпкин-Сопелкин.

– А в нос не хочешь, – спросил Вовка.

– Дай! – сказал Ляпкин-Сопелкин. – Все равно кло...

Но «п» он сказать не успел: Вовка взял его за уши и хорошенько встряхнул. Ляпкин издал какой-то непонятный звук: «Хык!» Мы стояли и смотрели, что он дальше будет делать.

– Ма-а-а-а! Я ска-жу-жу-у-у! – заревел Ляпкин.

– Иди, иди! Скажи! – пригрозил Вовка. – Еще получишь!

Ляпкин стих, шмыгнул носом и вдруг сказал:

– А мой папа может ваших в тюрьму посадить!

Я от этих слов просто оторопел! А Вовка был спокоен.

– Слабó! – презрительно сказал он. – Потому что твой папа и есть та самая мизерная личность! Микроскопическая! И ты тоже! Понял?

Мы повернулись и пошли.

– Ты его не бойся! – сказал Вовка. – И всегда знай, что я за тебя! Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул я. – А как его папа может наших в тюрьму посадить?

– Никак не может! – убежденно сказал Вовка. – Но об этом мы еще поговорим...

– Мальчики! – сказал вдруг кто-то сзади.

Дата добавления: 2015-11-04