Второе возложение рук

Одним из серьёзных внутренних кризисов, которые я пережил за время пасторского служения, связан с темой прощения и с членом приходского совета, которого назову здесь Кальвином. Я испытывал неприязнь к этому человеку, в моей душе шла борьба, и я попросил Кальвина еженедельно приходить ко мне. Единственной моей целью было наладить с ним добрые отношения.

Месяца через четыре я обратился в приходской совет с просьбой позволить мне возглавить группу паломников в Святую Землю. Кальвин тут же заявил: "Я против, потому что как руководитель группы пастор поедет бесплатно, как бы в порядке материального поощрения". Я заверил Кальвина и совет, что поеду не только за свой счёт, но и в счёт своего отпуска.

Хотя на сердце было тяжело из-за инцидента с Кальвином, паломничество в Палестину вызвало у меня удивительное духовное переживание. В один из свободных дней в Иерусалиме я отправился в Церковь Всех Народов, чтобы излить сердце Богу. Я провёл в Церкви несколько часов в одиночестве – сидел и взирал на камень, куда, по преданию, капал кровавый пот Иисуса Христа, когда Он готовился испить уготованную Ему чашу и принять на Себя грех мира. Я закончил молитву обещанием Богу, что раз Он взял на Себя все грехи мира, то я, конечно же, могу потерпеть тяготы греха одного неудобного человека.

Через две недели после того, как я вернулся, Кальвин стал придираться к нашему молодому пастору. Это было уж слишком: я мог терпеть нелюбовь Кальвина к себе лично, но, когда он стал донимать моего юного коллегу, чаша терпения переполнилась. Я решил сложить с себя сан.

За неделю до объявления своего решения я слёг с высокой температурой и полностью потерял голос. Прикованный к постели, я стал перечитывать Четвероевангелие. У Марка (8:22-26) есть рассказ об исцелении Христом слепого от рождения, и я заметил, что Иисус дважды возлагал руки на слепого – после первого возложения этот человек видел проходящих как деревья. И тут меня осенило, что я вижу Кальвина точно таким: как большое дерево, ветви которого царапают всякий раз, когда я приближаюсь к этому препятствию на своём пути.

Иисус во второй раз возложил руки на слепого, и тот стал видеть ясно, перестав принимать людей за деревья. "Господи, - шептал я со слезами на глазах, - возложи и на меня руки во второй раз. Я знаю, что Ты послал Кальвина, чтобы открыть мне Свой замысел обо мне: быть таким пастором, каким Ты хочешь". В этот момент я решил полностью простить Кальвина.

В следующее воскресенье я отправился в церковь, но не для того, чтобы сложить с себя сан, а чтобы проповедовать. Я едва мог говорить, однако сиплым голосом прочёл притчу из Евангелия от Марка и проповедь о нашей склонности к независимости, несмотря на крайнюю нужду в Боге и друг друге. И я исповедал перед прихожанами свой грех гордыни и желание, чтобы Господь коснулся меня и чтобы увидел в людях людей, а не препятствия на своём пути.

В конце проповеди я пригласил всех, кто желает того же, присоединиться ко мне в алтаре. Пропев гимн, верующие устремились ко мне. Вскоре проходы и алтарь заполнились прихожанами, мы открыли боковые двери, и верующие хлынули на лужайку, чтобы молиться. Это было очищение! Лишь немногие не возжелали, чтобы Господь во второй раз возложил на них руки.

Среди этих немногих был и Кальвин. Насколько я знаю, он мало изменился, зато изменился я. Я по-прежнему твёрдо противостою всему, что считаю неправильным, ибо не хочу мириться с грехом, однако горечь оставила меня. Благодарю Господа за то, что Он открыл мне глаза на Кальвина и уложил меня в постель с простудой, чтобы я стал таким пастором, каким хочет Он.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Дата добавления: 2015-10-28