Ф.К. и Кристин 9 страница

— Мне плевать, правильно или нет! Я люблю тебя, вот и все.

И прежде чем я успела остановить его, он вскинул руку и полоснул лезвием по шее. Словно завороженная, я смотрела, как тонкая красная полоса прочертила белизну его кожи.

А потом на меня обрушился запах — густой, плотный и головокружительный. Как запах горячего шоколада, только намного слаще и откровеннее. В считанные секунды он пропитал собой всю машину. Я втянула его носом и застонала от наслаждения. Я не просто хотела это попробовать. Мне нужно было это попробовать. Я не могла не попробовать.

Может, моим оправданием может служить то, что я даже не осознавала, что делаю. Только когда Хит снова заговорил, я поняла, что сижу между сидений и всем телом тянусь к тонкой красной полоске на шее своего бывшего парня.

— Да. Я хочу, чтобы ты сделала это, Зо. — Голос Хита звучал тихо и сипло, словно он с трудом контролировал дыхание.

— Я… Я хочу ее попробовать, Хит.

— Я знаю, детка. Давай, — прошептал он.

Больше я не могла сдерживаться. Я провела языком по тонкой полоске и слизнула первую каплю крови.

ГЛАВА 13

Ее вкус взорвался у меня во рту. Стоило мне коснуться языком неглубокой ранки на шее Хита, как кровь потекла быстрее, и тогда со звериным стоном, поразившим меня саму, я прильнула губами к коже Хита и принялась лакать восхитительную влагу.

Я чувствовала, как Хит обхватил меня за плечи и еще сильнее прижал к себе, чтобы мне было удобнее пить. Голова его запрокинулась назад, и я услышала, как он прохрипел: «Да!» Одной рукой он схватил меня за задницу, а вторую просунул под свитер и стиснул мне грудь.

От этого мне стало еще лучше. Сердце молотом колотилось в груди, разжигая огонь во всем теле. Я перестала быть собой, как будто кто-то другой управлял моим телом. Я могла только чувствовать, осязать и обонять. Каким-то еще не отключившимся уголком сознания я понимала, что веду себя как обезумевшее животное, но мне было уже все равно. Я хотела Хита. Я хотела его, как никогда никого не хотела.

— О Боже, Зо! Д а… Да! — хрипел Хит.

И тут кто-то громко забарабанил в боковое стекло.

— Эй! Да вы что тут, трахаетесь, что ли?

Грубый мужской голос ворвался в мое сознание и погасил бушевавшее пламя. Я успела заметить черную форму секьюрити и отпрянула от Хита, но он крепко прижал мою голову к своей шее и повернулся к охраннику, стоявшему возле пассажирской двери. С этого места, к счастью, тот не мог как следует рассмотреть меня или увидеть кровь, струйкой льющуюся по шее Хита.

— Вы меня слышите, придурки? — заорал охранник. — А ну убирайтесь отсюда, пока я не записал ваши имена и не позвонил родителям!

— Нет проблем, командир, — добродушно крикнул Хит. Голос его звучал на удивление нормально, разве что с легкой одышкой. — Уже уезжаем.

— Проваливайте, да побыстрее! И не вздумайте финтить, я за вами смотрю! — пробурчал охранник и отошел.

— Все нормально, он уже ушел и ничего не увидел, — прошептал Хит, отпуская меня.

Я отпрянула от него с такой силой, что врезалась в водительскую дверь. Потом трясущимися руками открыла сумочку, вытащила оттуда пачку носовых платков «Клинекс» и швырнула ее Хиту, чтобы не дотрагиваться до него.

— Прижми к шее и держи, пока… она не прекратится.

Он молча повиновался.

Я опустила стекло, крепко сцепила пальцы и принялась глубоко вдыхать холодный воздух, стараясь изгнать из головы и легких запах тела и крови Хита.

— Посмотри на меня, Зо.

— Я не могу, Хит! — Я зажмурилась и сглотнула подступившие к горлу слезы. — Пожалуйста, оставь меня. Просто выйди и закрой за собой дверь.

— Я никуда не уйду, пока ты не посмотришь на меня и не выслушаешь, что я хочу сказать.

Когда он успел стать таким серьезным и почти умным?

Я повернула голову и посмотрела на Хита.

— Как ты можешь оставаться таким спокойным?!

Он все еще прижимал салфетку к шее. Лицо его пылало, волосы были растрепаны. Но вот он улыбнулся мне, и я поняла, что ни у кого на свете нет такой милой и искренней улыбки.

— Да запросто, Зо. Что может быть лучше, чем обжиматься с тобой в машине? Да я же уже сто лет схожу по тебе с ума, глупышка!

Я это знала. С тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, я вела с Хитом бесконечные разговоры на тему «я-еще-не-готова-к-сексу-с-тобой».

Он каждый раз говорил, что все понимает и готов ждать. Разумеется, это вовсе не означало, что мы не занимались примерно тем же, чем занимались сейчас — только тогда все было по-другому. Сейчас все получилось гораздо сильнее и откровеннее. Настолько откровеннее, что я понимала — если я не прекращу видеться с Хитом, то очень скоро расстанусь со своей девственностью, и произойдет это вовсе не из-за настойчивости Хита.

Это произойдет, потому что я не смогу сдержать свою кровожадность. Эта мысль и пугала, и завораживала меня. Я закрыла глаза и потерла рукой лоб. Голова раскалывалась от боли. Ну вот, доигралась.

— Шея болит? — спросила я и покосилась на Хита сквозь пальцы, как будто смотрела ужастик.

— Нет. Все в порядке, Зо. Ты не сделала мне больно, честное слово. — Он повернулся и отвел мои руки от лица. — Все будет хорошо, малышка. Перестань волноваться.

Мне ужасно хотелось ему верить. И еще я вдруг поняла, что хочу увидеть его снова. Очень хочу!

— Я постараюсь, — тихо сказала я. — Но сейчас мне надо ехать. Я не могу опоздать в школу.

Хит взял мою руку в свою. Я почувствовала пульсацию его крови и поняла, что она бьется в такт с моим собственным сердцем, словно мы с Хитом вдруг стали единым существом.

— Пообещай, что позвонишь мне.

— Обещаю.

— И что мы встретимся на этой неделе.

— Не знаю, смогу ли вырваться еще раз. Понимаешь, у нас там все по-другому… И эта неделя у меня жутко загружена.

Я ждала, что он начнет спорить, но он только кивнул и сжал мою руку.

— Ладно, я понимаю. Жить в интернате это не то, что дома. Давай знаешь как сделаем? В пятницу у нас матч, давай встретимся здесь, в «Старбакс» после игры?

— Ну, не знаю…

— Постараешься?

— Да.

Хит радостно улыбнулся и чмокнул меня в щеку.

— Узнаю мою девочку! Увидимся в пятницу! — Он выскочил из машины, но прежде чем закрыть дверцу прошептал: — Я люблю тебя, Зо!

Выезжая с парковки, я смотрела на него в зеркало заднего вида. Он стоял на том же месте, где я его оставила, и махал мне рукой, прижимая к шее носовой платок.

— Ты просто не соображаешь, что делаешь, Зои Редберд, — процедила я, и словно в ответ на мои слова, с серого неба на землю обрушился настоящий ледяной ливень.

В 2.35 я вернулась в нашу комнату. Я опаздывала уже на пять минут, и это было очень хорошо. По крайней мере, у меня не было времени думать о том, что я наделала.

Стиви Рей и Нала все еще крепко спали, причем вероломная Нала сбежала из моей кровати и устроилась на подушке Стиви Рей. Я невольно ухмыльнулась (моя кошка не признавала права собственности на подушки и считала их все своими).

Стараясь не шуметь, я выдвинула ящик стола, нашарила мобильник Дэмьена и листок бумаги с телефоном местного отделения ФБР, и на цыпочках прошла в ванную.

Закрыв за собой дверь, я сделала несколько глубоких вдохов и вспомнила мудрый совет Дэмьена: «Говори покороче. Говори сердито, дай им понять, что ты вся на нервах, но постарайся, чтобы тебя не приняли за хулиганившего подростка».

Я набрала номер, и через секунду вежливый голос ответил:

— Федеральное Бюро Расследований. Чем я могу вам помочь?

Тут я зажмурилась, и заговорила густым и резким голосом, как будто с трудом сдерживала клокочущую во мне ненависть (так посоветовала Эрин, наш новый и весьма неожиданный политический консультант):

— Я хочу сообщить о заложенной бомбе!

Я знала, что меня записывают, поэтому постаралась говорить медленно и отчетливо:

— С вами говорит представитель группировки «Зеленый террор» (название придумала Шони, так что с меня взятки гладки). Мы установили бомбу в подводной части одного из пилонов (мудреный термин из словаря Дэмьена) моста I-40, в районе Уэбберс-Фоллз. Бомба взорвется ровно в пятнадцать пятнадцать (Дэмьен посоветовал назвать срок четко, по-военному). Мы берем на себя полную ответственность за этот акт гражданского неповиновения (формулировка была предложена Эрин, хотя вообще-то минирование моста это уже никакое не гражданское неповиновение, а самый обыкновенный терроризм… но не будем углубляться в терминологию) в знак протеста против вмешательства американского государства в нашу частную жизнь и загрязнения американских рек. Знайте, что это только первый шаг в нашей борьбе!

Отбой. Я перевела дух, перевернула клочок бумаги и набрала следующий номер.

— Фокс Ньюз, Тулса! — раздался в трубке энергичный женский голос.

Этот звонок был моей идеей. Я решила, что если мы позвоним на местный новостной канал, то новость об угрозе уж точно попадет на телеэкраны, и мы сможем узнать, насколько успешной оказалась задуманная нами операция. Я глубоко вдохнула и начала выступление:

— Террористическая группировка, называющая себя «Зеленый террор» только что позвонила в ФБР и сообщила о бомбе, заложенной под опорой моста I-40 через реку Арканзас, в районе Уэбберс-Фоллз. Взрыв произойдет сегодня, в три пятнадцать дня.

И тут я допустила первую ошибку, сделав секундную паузу, прежде чем отключиться. Моя собеседница воспользовалась этим и быстро спросила:

— С кем я говорю? Откуда у вас эта информация?

— Долой государственное вмешательство, и загрязнительство, и еще насилие над природой и людьми! — в панике заорала я и нажала отбой. Ноги у меня подкосились, и я тяжело плюхнулась на крышку унитаза. Я все-таки сделала это. Я сделала это!

В дверь постучали, а потом послышался сонный голос Стиви Рей.

— Зои? Ты в порядке?

— Ага, — выдохнула я и, с усилием приподнявшись, поплелась к двери.

Сонная и взъерошенная Стиви Рей уставилась на меня глазами перепуганного кролика.

— Ты позвонила? — прошептала она.

— Да, и можешь не шептать. Тут никого нет, кроме нас с тобой. — В тот же миг Нала громко зевнула и жалобно проныла свое извечное «миии-ии-уф-уф». — Ну и еще Налы.

— Как это было? Они что-нибудь сказали?

— Ничего, только поздоровались. Ты что, забыла, что говорил Дэмьен? Мне нельзя было давать им открыть рот.

— Да помню я! Просто я услышала, как ты орала долой государство и все такое, вот я и подумала… то есть… ой, божечки, сама не знаю, что я такое подумала! Кажется, у меня крыша съехала.

Я возмущенно посмотрела на нее.

— Стиви Рей, я просто притворялась! Тетка на новостном канале спросила, кто я такая, и я не по-детски перетрусила. Но я сказала им все, о чем мы договорились. Надеюсь, это сработает. — Я стянула через голову свой мокрый худик и повесила его на спинку стула просушиться.

Только тут Стиви Рей заметила мои мокрые волосы и замазанную консилером Метку, о которой я совершенно забыла. Вот черт! Попалась.

— Ты куда-то выходила?

— Угу, — буркнула я. — Мне не спалось, и я решила съездить в «Американ Игл» на площади Утика. Вот, свитер прикупила, — я кивнула на мокрый бумажный пакет, валявшийся на полу комнаты.

— Почему меня не разбудила? Я бы тоже с тобой съездила.

Она сказала это с такой детской обидой, что я не успела придумать какую-нибудь отмазку, и не смогла совладать с внезапным желанием вывалить ей всю правду о встрече с Хитом.

— Я случайно встретила своего бывшего.

— Ой, божечки мой! Рассказывай, рассказывай скорее! — Она бросилась на свою кровать, поджала под себя босые ноги и уставилась на меня. Нала недовольно заворчала, спрыгнула с подушки Стиви Рей и забралась на мою. Я сняла с крючка полотенце и принялась вытирать волосы.

— Я зашла в «Старбакс» и увидела его. Он расклеивал объявления с портретом Брэда.

— А потом? Что было, когда он тебя увидел?

— Мы поболтали.

Стиви Рей нетерпеливо стукнула кулачком по подушке.

— Это можешь пропустить, давай главное!

— Он бросил пить и курить.

— Умереть не встать! Хороший мальчик! Ты ведь бросила его из-за того, что он пил и курил, да?

— Ага.

— А как же Вонючая Шлюха Кайла?

— Хит сказал, что не общается с ней, потому что она распускает всякие гнусные сплетни о вампирах.

— Ну вот, видишь? Значит, мы были правы, когда решили, что это она навела на тебя копов!

— Выходит, так.

Стиви Рей внимательно посмотрела на меня.

— Ты все еще любишь его, да?

— Понимаешь… Все не так просто.

— Именно об этом я тебя и спрашиваю. Если бы ты его не любила, все было бы проще простого. Ты бы сделала ему ручкой и забыла о его существовании. Чего проще?

— Я все еще люблю его, — кивнула я.

— Так я и знала! — воскликнула она, подпрыгивая на кровати. — Слушай, Зо, сколько же у тебя теперь парней? И что ты собираешься с ними всеми делать?

— Понятия не имею, — жалобно пролепетала я.

— Завтра Эрик возвращается с Международного вампирского конкурса шекспировских монологов.

— Да помню я! Неферет сказала, что Лорен отправился туда, чтобы поддержать Эрика и остальных наших ребят, а значит, они вернутся вместе. А я уже пообещала встретиться с Хитом в следующую пятницу после матча.

— Ты расскажешь об этом Эрику?

— Не знаю…

— Скажи, кого ты любишь больше — Эрика или Хита?

— Не знаю.

— А Лорена?

— Стиви Рей! Кажется, я тебе ясно сказала — НЕ ЗНАЮ! — заорала я и тут же сморщилась от боли в голове. — Слушай, давай поговорим обо всем этом попозже. Мне нужно время, чтобы хорошенько все обдумать.

— Ладно, как скажешь. Идем! — Стиви Рей спрыгнула с кровати и схватила меня за руку.

— Куда? — в полном обалдении спросила я.

После бессонной ночи я туго соображала, и резкий переход от обсуждения Эрика-Хита-Лорена к действиям совершенно выбил меня из колеи.

— Завтракать, куда же еще? Тебе срочно нужна хорошая порция «Графа Шокула», а я уже соскучилась по моим «Лаки Чармс». Заодно посмотрим Си-Эн-Эн и местные новости.

Я послушно поплелась к двери. Нала потянулась, ворчливо замяукала и нехотя последовала за мной. Стиви Рей внимательно посмотрела на нас обеих и сокрушенно покачала головой.

— Идем скорее. Вот увидишь, после «Графа Шокулы» жизнь покажется тебе гораздо лучше!

— Для этого мне нужен стакан колы.

Стиви Рей сморщилась, как будто съела лимон.

— На завтрак?

— Сегодня особенный день, Стиви Рей, и пусть он начнется с колы!

ГЛАВА 14

К счастью, нам не пришлось долго ждать новостей. Мы со Стиви Рей, Дэмьеном и Близняшками сидели у телевизора и смотрели «Шоу доктора Фила», когда ровно в 3.10 (мы со Стиви Рей как раз уплетали по второй порции хлопьев, а я допивала третий стакан колы) программу прервал выпуск новостей «Фокс Ньюз».

«Передаем экстренный выпуск новостей, с вами Чера Кимико. Только что мы узнали, что сегодня, около половины третьего дня, подразделение ФБР штата Оклахома получило сообщение об угрозе взрыва, подготовленного группировкой, называющей себя «Зеленый террор». Как удалось выяснить нашему каналу, террористы заложили взрывное устройство под один из пилонов моста I-40 в районе Уэбберс-Фоллз. Ханна Доунс передает с места происшествия».

Мы впились глазами в экран, на котором появилась молодая девушка, стоявшая на фоне самого обыкновенного автомобильного моста. Но этот обыкновенный мост выглядел совершенно необыкновенно, потому что был весь запружен снующими туда-сюда людьми в форме. Я шумно вздохнула. Мост был надежно перекрыт!

«Спасибо, Чера. Как вы видите, мост закрыт представителям ФБР и местной полиции. Представители спецслужб и полицейские проводят тщательный поиск заложенной бомбы.

— Ханна, скажите, что-нибудь уже обнаружено?

— Пока еще слишком рано говорить об этом, Чера. Только что на воду были спущены катера ФБР.

— Благодарю вас, Ханна. Мы возвращаемся в нашу студию. Уважаемые телезрители, мы будем держать вас в курсе событий и выйдем в эфир сразу же, как только получим какие-либо сведения о заложенной бомбе или новой террористической группировке. Оставайтесь с нами. А теперь «Фокс Ньюз» прощается с вами и…»

— Угроза взрыва? Умно придумано.

Это было сказано очень тихо, а я была так захвачена сюжетом, что до меня не сразу дошел смысл произнесенных слов.

Афродита стояла чуть справа от меня, за спинкой дивана, на котором сидели мы со Стиви Рей. Я пристально всмотрелась в ее лицо, ожидая увидеть на нем уже знакомую высокомерную усмешку, но Афродита ответила мне серьезным, почти уважительным взглядом.

— Чего тебе надо? — с неожиданной злобой спросила Стиви Рей, и несколько девочек, смотревших какую-то передачу по другому телевизору, оторвались от экранов и удивленно посмотрели на нас. Судя по мгновенно изменившемуся лицу Афродиты, она тоже это заметила.

— От кого? Если от бывшего «холодильника», то ничего, — процедила она сквозь зубы.

Я почувствовала, как Стиви Рей вздрогнула и вжалась в спинку дивана. Она старалась не вспоминать о том, как месяц назад дала Афродите и ее приспешницам свою кровь для проведения ритуала. Быть «холодильником» было не только тяжело, но и постыдно, и это слово звучало как оскорбление.

— Привет, ведьма из преисподней, — ласково пропела Шони. — Спасибо, что напомнила нам об одной очень важной вещи! Нашим новым Дочерям Тьмы…

— …среди которых теперь нет места ни тебе, ни твоим вонючим подружкам, — подхватила Эрин.

— …срочно нужен новенький «холодильничек» для завтрашнего ритуала, — ослепительно улыбнулась Шони.

— А поскольку ты теперь никто и звать тебя никак, то попасть на наше мероприятие ты можешь только в качестве закуски, — торжествующе заявила Эрин. — Ты пришла предложить свои услуги, крошка?

— Очень жаль, но придется тебе отказать, — не унималась Шони. — Мы не знаем, с кем ты путалась, а все мы очень боимся заразы.

— Кусаешься, сучка? — окрысилась Афродита.

— Ни за что, даже если ты очень попросишь, — засмеялась Шони.

— Извини, — усмехнулась Эрин.

Стиви Рей не сказала ни слова, но я видела, как она побледнела. Мне захотелось схватить Близняшек за уши и стукнуть лбами друг о друга.

— Прекратите! — рявкнула я, и они мгновенно смолкли. Я снова посмотрела на Афродиту. — Не смей называть Стиви Рей холодильником! — медленно отчеканила я и повернулась к Близняшкам. — Я собираюсь покончить с использованием крови недолеток для ритуалов, и вы прекрасно об этом знаете. По-моему, это отвратительно, когда кто-то из наших должен служить жертвой для удовольствия остальных! Поэтому никто никем не закусит, и никого не укусит! — Вообще-то я даже не орала, но обе Близняшки уставились на меня с обидой и недоумением. Я вздохнула. — Теперь мы все на одной стороне, — тихо добавила я, понизив голос, чтобы не привлекать внимания других. — Так что давайте перестанем цепляться друг к другу.

— Кого ты пытаешься обмануть? — резко спросила Афродита. — Мы не на одной стороне, и ты прекрасно об этом знаешь! — отрезала она и, презрительно рассмеявшись, отошла.

Я растерянно смотрела ей вслед, и она, словно почувствовав мой взгляд, обернулась от двери и весело мне подмигнула, прежде чем выйти.

Что это значило? Она сделала это так, словно мы с ней были лучшими подругами и просто шутили между собой. Но ведь это было не так! И она только что сама об этом заявила… Тогда в чем дело?

— Я ее боюсь, — прошептала Стиви Рей.

— Не нужно травить Афродиту, — сказала я, и они все трое уставились на меня с таким видом, будто я только что заявила, что Гитлер был не таким уж плохим парнем и заслуживает снисхождения. — Понимаете, я хочу, чтобы Дочери Тьмы перестали быть узкой группкой избранных, а превратились в настоящую силу, которая объединяет учеников Дома Ночи. — Друзья по-прежнему смотрели на меня, разинув рты. — Да перестаньте вы делать из Афродиты пугало! В конце концов, это она спасла жизнь моей бабушке и другим людям!

— Она рассказала тебе о своем видении только для того, чтобы связать тебя благодарностью! Она злобная сука, и лучше тебе об этом не забывать, — отрезала Эрин.

— Только не говори, что ты хочешь разрешить ей снова стать Дочерью Тьмы! — воскликнула Стиви Рей.

Я покачала головой.

— Нет. Я бы не смогла этого сделать, даже если бы хотела, а я не хочу, — быстро добавила я. — По нашим новым правилам она не имеет права вступать в эту организацию. Дочери или Сыновья Тьмы должны на деле доказать, что следуют идеалам нашей организации.

— Значит, нашей ведьме путь туда заказан! — заключила Шони. — Она никогда не сможет стать верной, преданной, мудрой, чуткой и искренней… Разве что в достижении своих ведьминских целей, но это не считается!

— Или в борьбе за захват мира, а это тоже не считается, — добавила Эрин.

— И не думай, что они преувеличивают, — сказала мне Стиви Рей.

— Стиви Рей, прекрати! Афродита мне не подруга, и ты это знаешь. Просто… не знаю… — пробормотала я, пытаясь выразить в словах то, что шептало мне мое шестое чувство. — Просто я часто испытываю к ней сочувствие. И я не люблю, когда кого-то травят! Понимаете, мне кажется, что я могу понять Афродиту. Она пытается заслужить уважение и дружбу, но все делает неправильно. Она думает, что любви можно добиться при помощи лжи, манипулирования и контроля над людьми. Она просто не умеет по-другому. В ее семье вели себя только так, откуда ей знать, как бывает иначе?

— Извини, Зои, но это все дерьмо собачье, — отрезала Шони. — Она достаточно взрослая для того, чтобы не брать пример со своей чокнутой мамашки.

— Вот-вот, — поддержала ее Эрин. — И хватит выжимать из нас слезу жалостливыми телегами о том, как бедную-деточку-испортила-плохая-мамочка!

— Я не хочу лезть в твою жизнь, Зои, но у тебя тоже мама не подарок, однако ни ей, ни твоему злотчиму Джону не удалось превратить тебя в злобную стерву, — заметила Стиви Рей. — Или возьми Дэмьена! Его мама разлюбила его только потому, что он гей!

— Вот-вот, и при этом наш Дэмьен не стал злобным уродом, — подхватила Шони. — Он совсем другой! Он… он… — Она запнулась и повернулась за помощью к Эрин. — Слушай, Близняшка, как звали ту придурочную, которую играла Джулия Эндрюс в «Звуках музыки»?

— Мария. Ты попала в точку, Близняшка! Наш Дэмьен точь-в-точь та девица. Ему надо стать пожестче, иначе он так никогда никого и не трахнет!

— Насколько я понял, дамы, вы обсуждаете мою сексуальную жизнь? — спросил Дэмьен, входя в гостиную.

Мы вздрогнули и виновато потупили глаза.

— Извини.

Он покачал головой, а мы со Стиви Рей поспешно подвинулись, уступая ему место на диване.

— Вы окажете мне огромную услугу, если поймете одну простую вещь. Я не хочу никого просто «трахнуть», как вы только что весьма вульгарно выразились. Я стремлюсь к долгим и прочным отношением с человеком, которого буду искренне любить, и я готов ждать этого столько, сколько понадобится.

— Йа-йа, фройлен, — взяла под козырек Эрин.

— Йа, фройлен Мария! Ферштейн! — гаркнула Шони.

Стиви Рей закрыла лицо руками и расхохоталась.

Дэмьен прищурился и обвел их троих внимательным взглядом. Я поняла, что пришла моя очередь вступить в разговор.

— Сработало! — прошептала я. — Они закрыли мост, — я вытащила из кармана мобильник и вернула его Дэмьену. Он проверил, отключен ли телефон, и удовлетворенно кивнул.

— Я уже знаю, я только что видел новости, — сказал он и посмотрел на время, высвечивавшееся на панели DVD-плеера. — Три двадцать. Мы сделали это!

Мы обменялись счастливыми взглядами. Все получилось! Я чувствовала огромное облегчение, и все-таки какая-то непонятная тревога продолжала грызть мое сердце, и я знала, что дело тут не только в недавнем свидании с Хитом. Откуда взялось это предчувствие беды и почему оно не проходит? Может, стоит выпить четвертый стаканчик колы?

— Ладно, с этим покончено. Но это еще не повод сидеть, сложа ручки, и обсуждать мою сексуальную жизнь! — заявил Дэмьен.

— Точнее сказать, отсутствие таковой, — шепнула Шони на ухо Эрин, которая надула щеки, пыталась сдержать смех. Зато Стиви Рей залилась хохотом, как маленькая дурочка.

Дэмьен махнул на них рукой и повернулся ко мне.

— Идем?

— Куда?

Он театрально закатил глаза к потолку и покачал головой.

— Я что, один должен обо всем заботиться? Завтра ты проводишь ритуал, а значит, мы должны приготовить зал для церемонии. Или ты рассчитывала, что Афродита, как добрая фея, сделает все за тебя?

— Если честно, я вообще об этом не думала.

— Так подумай! — Он схватил меня за руку и поднял с дивана. — Вперед! У нас полно работы.

Я прихватила со столика стакан с колой, и мы следом за Дэмьеном вышли из корпуса в сырой и промозглый вечер. Дождь прекратился, но небо было затянуто тучами, и холодина стояла страшная.

— Похоже, снег пойдет, — сказала я, глядя в свинцовое небо.

— Вот здорово! — запрыгала Стиви Рей и, сорвавшись с места, помчалась по дорожке, раскинув руки. — Я так люблю снег!

— Добро пожаловать к нам в Коннектикут, — хмыкнула Шони. — Там столько снега, что он кому хочешь опостылит. Ты себе представить не можешь, как бесит этот бесконечный холод и сырость! Неудивительно, что мы, северяне, такие мрачные, — закончила она и ослепительно улыбнулась.

— Говори, что хочешь, ты все равно не испортишь мне настроение! Снег волшебный! Мне всегда казалось, что он укрывает землю белым пушистым одеяльцем, — воскликнула Стиви Рей и заорала, запрокинув лицо к небесам: — Сне-еееег! Я хочу, чтобы ты пошел!

— А я хочу винтажные джинсы из каталога «Виктория Сикрет» за четыреста пятьдесят баксов, — сказала Эрин. — Как видишь, в жизни мы не всегда получаем то, чего хотим.

— О-оооо!Не трави душу, Близняшка! Может, они будут на распродаже? Они такие крутые, что я просто кипятком писаю, когда смотрю на них.

Я открыла рот, чтобы высказаться свое мнение по этому важному вопросу, но тут мне на нос шлепнулась снежинка.

— Эй, Стиви Рей! Твое желание исполнилось. Снег пошел!

Стиви Рей радостно запищала и захлопала в ладоши.

— Ура! Смотрите, он усиливается! Давай, вали, снег, вали!

И это желание тоже было исполнено. Когда мы добрались до рекреации, все вокруг уже было усыпано огромными белыми снежинками.

В глубине души я была согласна со Стиви Рей. Снег напоминал волшебное белое одеяло. Он сделал все вокруг пушистым и мягким, и даже Шони (мрачная северянка из Коннектикута) смеялась, пытаясь ловить снежинки высунутым языком.

Мы с хохотом ввалились в рекреацию. Внутри было немноголюдно. Несколько человек играли в бильярд, другие рубились в видеоигры на допотопных приставках, третьи слонялись без дела. Увидев, как мы со смехом отряхиваем с себя снег, некоторые подошли к окнам и, отодвинув тяжелые черные шторы, стали смотреть на улицу.

— Эй, ребята! — завопила Стиви Рей. — Там снег!

Я улыбнулась и направилась на кухню, а Близняшки, Дэмьен и ошалевшая от снега Стиви Рей пошли за мной. Я знала, что возле кухни есть небольшая кладовая, где хранилось все необходимое для проведения ритуалов Дочерей Тьмы. Может, там на меня снизойдет вдохновение, и я смогу хотя бы сделать вид, будто прекрасно знаю, что нужно делать.

За моей спиной раздался звук открывшейся двери, и я услышала нежный голос Неферет.

— Что за прелесть этот снег, не правда ли?

Стоявшие возле окон недолетки мгновенно обернулись и почтительно поприветствовали Верховную жрицу. А вот со мной творилось что-то неладное… Появление Неферет вызвало у меня неожиданный укол раздражения, но я мгновенно подавила его и с улыбкой направилась к своей наставнице. Мои друзья засеменили следом, как утята за мамой-уткой.

— Зои, и ты здесь! Ты-то мне и нужна! — Неферет воскликнула это с такой радостью, и смотрела на меня с такой нежностью, что мне стало жуткой стыдно за свой паскудный характер. Как я могла раздражаться на нее? Неферет была не просто моей наставницей. Она была мне вместо матери, а я веду себя, как последняя эгоистичная дрянь!

— Здравствуйте, Неферет, — сказала я. — Мы пришли подготовить зал к завтрашнему ритуалу.

— Молодцы! Я как раз для этого тебя и искала. Если тебе что-нибудь нужно для ритуала, не стесняйся, обращайся прямо ко мне. И знай, что хотя я непременно буду здесь завтра ночью, можешь не волноваться, — тут она снова лукаво мне улыбнулась, — я не останусь на весь ритуал! Я лишь поддержу нововведения моей подопечной, а потом оставлю Дочерей и Сыновей Тьмы в твоих крепких и добрых ручках.

— Спасибо, Неферет, — растроганно сказала я.

— У меня к тебе еще одно дело. Я хотела, чтобы ты и твои друзья, — Неферет с ослепительной улыбкой обвела глазами мою свиту, — познакомились с нашим новым учеником. — Неферет сделала жест рукой, и из-за ее спины смущенно вышел парнишка, которого я до сих пор не видела.

Это был очень симпатичный, застенчивый блондин с взъерошенными волосами и красивыми голубыми глазами. С первого взгляда было видно, что он настоящий ботан, но ботан определенно симпатичный и с хорошим потенциалом (перевожу: чистит зубы, принимает душ, причесывается, не давит прыщи на лице и не одевается, как последний лузер.)

— Представляю вам Джека Твиста, прошу любить и жаловать. Джек, это моя подопечная, Зои Редберд, предводительница Дочерей и Сыновей Тьмы, а это ее друзья и члены Совета старост — Эрин Бейтс, Шони Коул, Стиви Рей Джонсон и Дэмьен Мэслин.

Дата добавления: 2015-11-03