Сказки качинов 18 страница

Маун Сан Пхьоу был в отчаянии. Он проиграл не только свои деньги, но и те, что взял взаймы. Вне себя от гнева он снова схватил топор и побежал к дереву даха. С дерева, кряхтя, спустился нат.

— Не гневайся на меня, друг, — сказал он жалобно. — Ты же видел, я старался изо всех сил. В первый-то раз я победил, а во второй уже совсем обессилел. Уж ты не сердясь на меня.

— Я тебе верю, — согласился Маун Сан Пхьоу. — Ты и впрямь очень старался. Только мне-то что делать? Я остался ни с чем. А ведь я помогал тебе, и еду носил, а ты не дал мне счастья.

Тогда нат сказал:

— Знаешь что? Давай я превращусь в слона, а ты продай меня за тысячу монет. Только никому не говори, кто я на самом деле.

На этом они и порешили. Нат превратился в слона, и Маун Сан Пхьоу погнал его на базар. Там один богач сразу же купил у него слона за тысячу монет.

Богач привел слона домой, как вдруг слон на его глазах превратился в большого кабана. Богач рот раскрыл от удивления, но не успел он опомниться, как кабан превратился в маленькую мышь. А мышь вдруг растворилась в воздухе и совсем исчезла. Богач понял, что его надули, и в бешенстве побежал к старосте. Вскоре бедного Маун Сан Пхьоу нашли и привели к судье. Судья выслушал свидетелей и присудил ему шесть месяцев тюрьмы.

Ничего не мог поделать бедняга Маун Сан Пхьоу — отсидел в тюрьме шесть месяцев. Когда он вышел, тут же схватил топор и срубил под корень дерево даха.

А нат исчез неизвестно куда.

83. Тау-кве, тау-кве!

Перевод А. Бурман

Некогда в глухом лесу росло огромное старое дерево. На этом дереве жили голуби, попугаи и другие птицы — все парами. Только два обитателя дерева жили поодиночке — филин и большая ящерица.

Голуби и попугаи жили дружными семьями, растили детей и были счастливы. А у одиноких филина и ящерицы семей не было, жилось им скучно и тоскливо.

Однажды семейные обитатели дерева сказали филину и ящерице:

— Друзья! Разве хорошо жить в одиночестве, без семьи и детей? Поглядите на нас! Мы живем дружно и весело, у нас подрастают дети. Вам бы пожениться да завести детишек — всю тоску как рукой снимет!

Филин и ящерица поддались на уговоры и решили пожениться.

Однако семейная жизнь у них не ладилась. Филин весь день спал в дупле, а ночью кружил по лесу и искал себе пропитание. Только на рассвете он возвращался к жене и тут же забирался в дупло. А у ящерицы были совсем другие повадки: день и ночь она пряталась в дупле и вылезала лишь по вечерам, чтобы наловить мошек себе на ужин.

Филин презирал ящерицу за то, что она почти не вылезала из дупла, считал ее ленивой и глупой. Ящерица возмущалась, что филин по ночам бросает ее одну и забывает о своей жене.

Глядя на других птиц, которые по ночам спали в своих уютных гнездышках, ящерица думала о том, что после замужества ее жизнь совсем не изменилась. Ей было так же скучно и безрадостно.

Хотя филин и ящерица жили не так дружно и счастливо, как их соседи, вскоре у них родился сын.

Отец с матерью очень любили единственного сына. А когда он подрос, каждый принялся воспитывать его по-своему. Филин по ночам говорил сыну:

— Твоя мать очень ленива, глупа и неряшлива. Смотри, не проводи всю жизнь в дупле, как она. Лучше бери пример с меня: по ночам вылетай в лес с друзьями-товарищами, ищи себе пищу и гуляй на воле. Помни, что ты — сын филина и потому должен кричать как все филины: «Зи-кве, зи-кве!»*

А когда филин улетал, ящерица говорила сыну:

— Смотри, не веди себя, как твой безрассудный отец, — не улетай ночью из дому! Как и твоя мать, ты должен жить достойной жианью: и ночью и днем сидеть в дупле, только иногда выбираться наружу в поисках пищи. Помни, что ты сын ящерицы и должен кричать, как мы: «Тау-те, тау-те!»

У бедного сына, которого мать учила одному, а отец — другому, все в голове перепуталось, и он не мог научиться кричать ни «зи-кве», ни «тау-те».

А когда он вырос, ему пришлось совсем тяжело. Если он кричал «зи-кве», мать сердилась на него. А когда он кричал «тау-те», то гневался отец. Тогда пришлось ему кричать «тау-кве, тау-кве», чтобы угодить и отцу, и матера.

Вот как бывает в недружных семьях!

84. «Оскалить зубы еще не значит смеяться»

Перевод Р. Янсона

Однажды обезьяна спустилась к берегу реки, чтобы напиться. Вдруг из реки выполз крокодил и схватил обезьяну. От невыносимой боли обезьяна оскалила крепко сжатые зубы. Увидев это, крокодил подумал: «Похоже, что она не только не боится меня, но даже еще и насмехается!»

— Эй, обезьяна — длинный хвост, что это ты смеешься? — спросил он.

— Я потому смеюсь, что ты, крокодил, — водяное чудовище, глуп и никогда не ловил обезьян.

— Почему это ты, уродина-обезьяна, так думаешь про меня?

— А потому, грязный мешок с дырявыми мозгами, что у нас, обезьян, душа находится не в теле, а в хвосте. Когда другие крокодилы ловят обезьян, они всегда хватают сразу за хвост. Ты же, скудоумный червяк, схватил меня поперек туловища и ничего со мной поделать не сможешь. Вот потому я и смеюсь, — ответила обезьяна.

Крокодил поверил обезьяне и разжал челюсти, чтобы схватить ее за хвост. Но обезьяна в это время уперлась ногами в нос крокодила и прыгнула на берег. Отбежала на безопасное расстояние и прокричала:

— Эй, ты, кишка пустопорожняя, теперь понял, отчего я смеялась? А я ведь не смеялась, только зубы оскалила от боли. Что ж, оставайся теперь ни с чем, раз у тебя вместо мозгов дерьмо в голове. — И исчезла в лесу.

С тех пор и говорят: «Оскалить зубы еще не значит смеяться».

85. Мудрый кролик

Перевод В. Касевича

В давние времена жили брат с сестрой. Когда умерли их родителя, они стали делить наследство. У родителей были очень красивые бык и корова. Брат взял себе красавца быка, сестра — красавицу корову, на том и поладили. Но через некоторое время корова отелилась. Брату очень уж приглянулся этот теленок. Ночью он увел теленка и подсунул его под своего быка: вроде бы это бык отелился. А утром началась ссора. Сестра кричит: «Это мой теленок!» А брат: «Нет, мой!» Наконец решили они пойти к судье. Брат нанял защитником птицу, а сестра обратилась к кролику. Судья назначил их дело на следующий день с утра.

В назначенное время все собрались, только защитник сестры, кролик, что-то запаздывал, и всем пришлось его ждать. Но вот наконец явился и кролик.

— Ты, кролик, не ценишь время, а еще берешься быть защитником! — упрекнул его судья.

— Да что вы, ваша милость, — стал оправдываться кролик. — Я ценю время. Но мне пришлось заняться одним важным делом.

— Неужто оно было важнее этого? — спросил судьи.

— Да, господин, — отвечал кролик. — Загорелась земля, а мне стало жаль ее обитателей, вот я и бегал к океану, таскал корзиной воду, чтобы погасить пожар. Потому и опоздал.

Судья расхохотался.

— Если бы загорелась земля, так, наверное, и мы бы здесь знали, а? И потом — как это можно таскать воду в корзине? Сдается мне, что ты, кролик, совсем рехнулся, вот и несешь какую-то околесицу!

Тогда кролик сказал:

— Если уж это околесица, то сегодняшнее дело — и подавно: где же это видано, чтобы бык отелился?

— А ты мудрый кролик! — похвалил его судья и тут же решил дело в пользу сестры.

86. «Молчание — тысячи стоит»

Перевод В. Касевича

В давние времена лев, который был королем трех тысяч лесов, взял себе в жены лису. Вскоре у них родился сын, да такой, что и на лиса не похож, и львом его не назовешь. С виду он был вроде совсем как лев, да только, вместо того чтобы рычать по-львиному, лаял по-лисьи.

Когда сын стал подрастать, отец лев призвал его к себе и сказал:

— Сын мой! Ты велик и силен телом, но от своей матери лисы получил презренный голос. В твоем голосе нет величин, и он не подобает моему царственному отпрыску. Если звери услышат, как ты лаешь по-лисьи, они не станут с тобой считаться. Поэтому уж лучше совсем помалкивай и не подавай голоса. Тогда я смогу дать тебе тысячу лесов.

Сын запомнил наставления льва. Но однажды вышло так, что он их нарушил.

Как-то когда собралось много зверей, сыну льва очень захотелось подать голос Он не выдержал и, забыв наказ отца, звонко залаял по-лисьи.

Среди зверей поднялся смех, когда они услыхали, как тоненько, по-лисьи лает такой большой и сильный зверь. И тогда отец лев сказал ему:

— Если бы ты, сынок, молчал, как я тебе наказывал, — получил бы тысячу лесов. А теперь вижу, что ты недостоин этих лесов, раз не смог унять своей болтливости.

Так вот и не получил сын льва тысячи лесов, а люди с тех пор стали говорить: «Молчание — тысячи стоит».

87. «Коровы врозь — тигру радость»

Перевод В. Касевича

В давние времена неподалеку от густого леса паслось стадо коров. Коровы всегда держались все вместе, ни одна от стада далеко не уходила.

А в лесу жил коварный тигр. Очень ему хотелось полакомиться мясом коровы, но стадо было точно каменная скала — тигру и думать было нечего утащить хоть одну корову.

Тогда тигр решил, что надо как-то разобщить стадо. И вот однажды он подобрался к одной корове и стал нашептывать ей:

— Послушай, круторогая! А знаешь, что вон та, с загнутыми рогами, у которой бока впалые, собралась тебя забодать?

Потом он перешел к другой корове и тоже стал нашептывать ей:

— Эй, длиннохвостая! Ты, я вижу, пасешься как ни в чем не бывало? Или не видишь, как пыжится вон та корова, с прямыми рогами, у которой шерсть лоснится? Это ведь она тебя собирается забодать.

Коровы поверили коварному тигру. Они стали подозревать друг друга, и скоро все перессорились. Они уже не держались все вместе, как раньше, а стали порознь есть, порознь пить. Каждая теперь паслась под своим деревом.

Когда тигр поссорил коров, ему ничего не стоило задрать их одну за другой: и круторогую, и длиннохвостую, и пятнистую, и ту, у которой шерсть лоснилась, и ту, что со впалыми боками. Так и съел он все стадо.

Вот с тех пор и стали говорить: «Коровы врозь — тигру радость».

88. «Мудрого кролика насморк спас»

Перевод В. Касевича

Однажды король всех лесных зверей — лев призвал к своему двору медведя, обезьяну и кролика. А через некоторое время король решил съесть их всех. Он стал думать, в чем бы вх обвинить, чтобы можно было без помех задрать всех троих. И вот в один из дней лев призвал к себе медведя и спросил его:

— О медведь! Скажи мне, чем пахнет у меня из пасти?

Широко открыв пасть, лев заставил медведя приблизиться и склониться к нему. Медведь подошел, втянул ноздрями воздух и ответил по правде:

— Очень смрадное дыхание у вашего величества!

— Как! — вскричал лев. — Своего государя позорить?!

И он тут же задрал и съел медведя.

Потом лев подозвал обезьяну.

— Эй, обезьяна! — приказал он. — Подойди-ка поближе и скажи мне, чем иа моей пасти пахнет?

Обезьяна, на глазах у которой только что распростился с жизнью медведь, решила: надо польстить льву, и все обойдется.

— О государь! — заговорила она. — Мне чудится, будто ветер принес нежный запах хризантемы, — так благоуханно дыхание вашего величества!

Но льву нужна была вовсе не лесть — он искал лишь повода, чтобы в чем-то обвинить и съесть обезьяну.

— Не льсти мне, негодная! — рявкнул он в ответ. — Всякий знает, что у меня, как у всех хищников, дыхание смрадное! А ты смеешь мне лгать! Верно, ищешь какой-то выгоды! — Лев схватил и загрыз обезьяну.

Пришел черед кролика. Лев призвал его и сказал:

— Ну-ка, кролик, известный своей мудростью, подойди и отвечай, да по правде, чем пахнет у меня из пасти?

Кролик, который все видел, что было перед тем, стал быстро перебирать: скажешь правду — виноват, солжешь — то же самое. Похоже, что ни так, ни этак не отвертеться. И тогда он придумал.

— О государь! — сказал мудрый кролик. — Не гневайтесь на меня, но я не могу ответить на ваш вопрос: вчера бегал по росе и простудился. Теперь из-за насморка нос у меня совсем заложен, и я ничего не чувствую.

Лев на это ничего не мог сказать.

Так благодаря своей мудрости кролик спас себе жизнь, а люди с тех пор стали говорить: «Мудрого кролика насморк спас».

89. «У слона один локоть, у мышки — другой»

Перевод В. Касевича

Когда-то в одном лесу сдружились слон и мышка. Однажды слон отправился на поиски пищи и забрел во владения стада диких слонов. Один из диких слонов набросился на чужака и сильно поранил ему спину. Слону пришлось бежать.

Когда он вернулся, мышка увидела, что ее друг идет хмурый, и спросила:

— Что это ты хмурый, дружок? Или что-то случилось?

— Случилось! — ответил тот. — На меня напал один глупый слон и своими бивнями сильно поранил мне спину — на локоть, верно, разодрал. Болит так, что сил нет терпеть — ну просто хоть ложись на землю да помирай!

— Ты знаешь, дружок, — ответила мышка, — а на меня тоже сегодня дикий кот напал, когда я ходила зернышки искать. Как ударил лапой — так затылок мне тоже на локоть, верно, разодрал.

— Эй, остромордая! — рассердился слон. — Брось-ка болтать пустое! Ты сама-то чуть больше пальца, а говоришь — рана у тебя в локоть.

— Эх ты, длинноносый! — отвечала мышка. — Я вовсе не пустое болтаю. У каждого своя мерка: у тебя один локоть, у меня — другой. Что для тебя мало, для меня — много. Потому я так и сказала.

Вот с тех пор и стали говорить: «У слона один локоть, у мышки — другой».

90. Суд выдры

Перевод О. Тимофеевой

Однажды в большом лесу, которым правила выдра, произошел такой случай. Во время прогулки по лесу обезьяна разрушила гнездо певчей птицы. Птица была возмущена разбоем и отправилась с жалобой к выдре. Выдра обещала сурово наказать вероломную обезьяну. Суд над обезьяной должен был состояться на следующий день.

В назначенное время птица отправилась к выдре. В клюве она несла веточку с маленькими плодами, чтобы подарить ее главному судье — выдре. Пришли к судье и другие звери. Теперь все ждали прихода обезьяны.

Тем временем обезьяна готовилась к ответу. Она понимала, что виновата и ее ждет наказание. Но хитрая обезьяна стала думать, как бы избежать кары. Она долго вспоминала, что любит главный судья — выдра. И вспомнила, что выдра любит рыбу. Обезьяна тут же поймала самую большую рыбу и отправилась к выдре.

Когда обезьяна появилась на суде, довольная выдра доедала плоды, что принесла ей в дар птица. Выдра была очень довольна подарком и заверила птицу, что обезьяну ждет суровое наказание. Обезьяна подошла к выдре и положила свой подарок за ее спиной.

Потом она почтительно приблизилась к выдре и сказала ей:

— Уважаемый суд, разбирая дело, должен смотреть вперед и назад.

Выдра поняла намек, обернулась и увидела за спиной рыбу, которую она так любила. Посмотрела опять вперед и увидела плоды, что принесла птица. Но рыбу выдра любила больше, чем плоды. Поэтому она еще раз взглянула вперед и назад и объявила:

— Обезьяна не виновна. Зачем ты, птица, строила свое гнездо там, где гуляет обезьяна? Ты поступила незаконно: построила гнездо не там, где нужно. Поэтому и должна быть наказана.

91. «Тигру — в яме сидеть, Маун Поу — в поле работать»

Перевод В. Касевича

Когда-то в одной деревне жил крестьянин по имени Маун Поу. А неподалеку от его поля в лесу жил тигр, с которым Маун Поу очень сдружился.

Однажды титр надумал задрать корову из деревни Маун Поу.

— Приятель Маун Поу! — стал говорить он. — Когда вечером будешь возвращаться с поля домой, возьми с собой и меня.

Но Маун Поу отказался:

— Нет, приятель! Я не возьмусь за это дело. Мои односельчане и так уж на тебя сердиты за то, что ты раньше таскал их коров.

— Ну что ж, — ответил тигр. — Не хочешь — не надо. Я и сам могу пойти.

Как ни уговаривал его Маун Поу, который боялся за своего друга, держаться подальше от деревни, тигр не послушался. Той же ночью он отправился в деревню, задрал там корову и утащил ее в лес.

Когда утром жители деревни не досчитались одной коровы, она решили поймать тигра и устроили на дороге, что вела в деревню, западню. И вот на следующую ночь тигр угодил в эту западню.

Крестьяне решили уморить тигра голодом. Они не стали убивать его, а просто оставили в яме, привалив ее сверху бревном.

Прошло семь дней, Маун Поу стало жаль своего друга. Когда поблизости никого не было, Маун Поу пробрался к западне, отвалил бревно и выпустил тигра на волю.

Едва тигр почуял свободу, как он тут же приготовился броситься на Маун Поу: ведь целых семь дней он не ел и обезумел от голода.

— Постой, глупец! — вскричал Маун Поу. — Ведь это я, твой друг! Я спас тебе жизнь! Разве можно губить своего благодетеля?

— Эх, приятель! — отозвался тигр. — Сдается мне, в мире людей благодарность не в почете! С чего же мне щадить тебя?

Они заспорили и решили выяснить, в обычае ли людей платить добром за добро. Маун Поу и тигр отправились искать ответа.

Первым ва пути им попался череп коровы. Маун Поу приблизился к нему и спросил:

— Послушай, череп коровы! Я пожалел тигра и выпустил его на волю. А теперь он меня хочет съесть. Справедливо ли это?

Череп коровы поглядел на него пустыми глазницами и сказал:

— Вы, люди, не знаете, что такое благодарность. Посмотри на меня! Когда я был коровьей головой, корова кормила и поила людей. А потом она состарилась, и люди зарезали ее и содрали с нее шкуру. Вот она — человеческая благодарность. Поэтому съешь, тигр, этого человека!

Затем Маун Поу и тигр увидели большой баньян, и Маун Поу обратился к нему:

— О баньян с зелеными влажными листьями! Рассуди нас! Я спас жизнь этому тигру, а он хочет мени съесть. Реши — справедливо ли это?

— Люди всегда платят неблагодарностью за добро! — сказал в ответ баньян. — Вот вам мой пример. Многие люди находят приют и тень под моей листвой. А чем они платят мне? Они ломают и обрывают ветки! Поэтому, тигр, съешь этого человека!

Маун Поу с тигром пошли дальше и встретили отшельника. Маун Поу рассказал отшельнику, как все было, и отшельник посоветовал:

— Здесь, в лесу, живет очень мудрый и ученый кролик. Пойдите к нему, и он вас рассудит по справедливости.

Маун Поу отправился искать мудрого кролика. Скоро он нашел его и попросил:

— О мудрый кролик! Разреши наш спор. Я пожалел этого тигра и выпустил его на свободу, а он, едва выбрался из ловушки, решил меня съесть. Мы пришли к тебе как к великому судье. Пусть твоя мудрость укажет нам, кто здесь прав, кто виноват.

— Хорошо, друзья, — ответил мудрый кролик. — Только это ведь не так просто. Мне надо на месте посмотреть, как все было, и лишь тогда я смогу решить по справедливости. Пойдемте не мешкая к тому месту.

Когда они пришли к западне, мудрый кролик спросил:

— Так где ты был, тигр с большими клыками, когда сюда пришел Маун Поу?

— Я был в этой ловушке, мудрый кролик! — ответил тигр.

— Что-то я не могу понять, как это ты там помещался, — продолжал кролик. — Ну-ка, покажи, как ты там сидел, чтобы мне стало ясно.

Тигр спрыгнул в ловушку, чтобы показать, как он сидел там. В тот же миг мудрый кролик приказал Маун Поу привалить ловушку бревном.

— Послушай, длиннохвостый, — обратился он к тигру. — Я придумал, как решить по справедливости. Пусть все остается, как было: ты оставайся в ловушке, а Маун Поу пусть идет работать на свое поле. Нельзя человеку дружить с тигром.

Так решил мудрый кролик, а люди с тех пор стали говорить: «Тигру — в яме сидеть, Маун Поу — в поле работать».

92. Помощь не нужна

Перевод А. Бурман

Когда-то в один дом повадилась ящерица тауте*. Каждый день, юркнув на крышу, ящерица с утра до вечера кричала свое «тау-те, тау-те». Ящерица кричала так громко, что хозяин дома не мог ни поспать спокойно, ни поговорить с соседями. Поэтому он целыми днями без передышки работал, и вскоре в его дом пришел достаток.

Однажды в жаркий полдень хозяин прилег отдохнуть в тени дерева п заснул. Как раз в это время к нему подобралась ящерица и стала кричать над ухом: «Тау-те, тау-те»!

Хозяин вздрогнул и проснулся. Он разозлился на ящерицу, что нарушила его сладкий сон, и бросился бежать за ней, чтобы поймать и убить. Ящерице удалось ускользнуть. Обиженная и оскорбленная, она прибежала к ящерице пху*. Та спросила ее:

— Эй, подруга тауте, откуда бежишь с таким испуганным видом? Чем могу тебе помочь?

— Я помогла разбогатеть одному человеку, — пожаловалась тауте, — а он оказался неблагодарным и хотел меня убить. Пойди к нему, дорогая подруга, нашли бедность и несчастье на его дом.

Верная подруга согласилась и как-то отправилась в дом, где прежде жила ящерица тауте.

Вернулась и сказала своей подруге:

— Моя помощь не понадобилась. Хозяин дома совсем разленился, спит и ночью и днем. Да еще вздумал советоваться со знахарем, чтобы поправить свои дела, — уж он-то его совсем разорит! И ждать придется недолго.

93. Какое яство всех лучше?

Перевод В. Касевича

В давние времена правил в одной страпе король, и было у него три сына. Однажды король с принцами сидел за трапезой. Когда трапеза подходила к концу, он завел разговор о разных яствах. И сказал своим сыновьям:

— Хочу вам задать один вопрос. Пусть каждый из вас ответит по собственному разумению. Изо всего, что едят люди, — какое яство самое лучшее и самое достойное?

Первым, подумав, ответил старший принц.

— О государь-отец! — почтительно сказал он. — Мед, патока, масло, жир, смешанные вместе, — вот самая лучшая еда.

А сказал он так потому, что сам больше всего любил это лакомство. Король выслушал своего старшего сына, но ничего в ответ не изволил сказать. Наступил черед среднего принца.

— Позволь мне, государь-отец, ответить. По моему разумению, изо всех яств, что едят люди, самые лучшие те, что готовит повар его королевского величества.

Так со всем почтением изрек средний сын, но король-отец опять ничего не сказал в ответ.

Третий же сын, самый младший, не долго думал, а сказал так:

— Государь-отец! Если позволишь и мне вставить слово — я думаю, ничто из того, что люди едят, не может сравниться с солью.

Не понравилась королю речь младшего принца. Прогневался король: «Как же так! На свете так много достойных яств, а принц говорит, что соленая соль, в которой и вкуса-то никакого другого нет, — лучше всего». И еще подумал: «Недостойно это принца! Стало быть, не умеет он отличать хорошее от плохого!»

И король сказал своему младшему сыну:

— Низок твой ответ, принц! Недостоин ты моей страны!

И король издал приказ: «Пусть наш младший сын немедля удалится из страны!»

Опечалился принц, когда услыхал жестокий приказ отца. Пошел он к министрам, стал просить, чтобы помогли ему, заступились перед королем. Министры любили разумного юношу. Они пошли к королю, обратились с почтительной просьбой — извинить незрелые речи юного принца и помиловать его. Но король был страшно разгневан и не захотел их слушать.

Ничего не оставалось делать принцу — не мог же он ослушаться своего отца. Поклонился низко королю и покинул страну.

Принц шел один-одинешенек, не разбирая дороги. Через леса, через горы, и опять через леса, и снова через горы. Не раз встречались ему злые тигры и дикие слоны. Но принц с детства научился почитать четыре вида бесконечности1, а потому выходил из всех опасностей невредимым.

Много прошло недоль и месяцев, и вот пришел он в какую-то страну. После трудной дороги его мучила жажда, и он стал искать, где бы напиться. Видит — стоит маленький домик, а около него старушка, седая и древняя.

— Матушка! — попросил ее принц. — Дай мне хоть капельку воды — уж очень я хочу пить.

Старушка увидела юное и нежное лицо странника, и ей стало жаль юношу. Она напоила его и пригласила зайти в дом, отдохнуть с дороги.

Пока принц отдыхал, старушка расспросила его, откуда он и куда путь держит. Юноша ничего не стал скрывать и рассказал всю свою историю. По всему было видно, что гость разумный и благонравный, и добрая женщина сказала принцу:

— Не ходи больше никуда! Живи в моем доме как родной сын. Будешь у меня и есть, и пить.

Шло время, принц все жил у старушки. Он помогал ей по хозяйству: вместе выращивали баклажаны и кабачки, а потом продавали овощи в городе.

Однажды дошла до них весть, что отошел в мир натов король той страны, где жила старушка. Глашатаи били в гонги и объявляли народу, что министры и военачальники будут совершать обряд цапли2. Принцу тоже хотелось посмотреть, как это все будет происходить, и он попросил старушку отпустить его в город. Старушка любила юношу как родного сына и не стала его держать.

— Если хочется — иди, сынок, — сказала она, — матушка тебе разрешает.

И дала ему наставления:

— Обряд цапли — большое празднество, — сказала она. — Людей там будет видимо-невидимо. Ты же стань в тени дерева, где будет поменьше людей, и смотря спокойно издали.

Принц был юноша разумный и благонравный, и в городе он сделал все в точности, как наказывала ему приемная матушка: устроился в тени дерева и издалека стал смотреть.

Вот пришло время начинать, выступил вперед придворный глашатай и три раза прокричал: «Празднество начинается!» После этого он открыл золотую клетку и выпустил из нее серебряную цаплю. Серебряная цапля вылетела из клетки и стала кружить над толпой. Кружилась, носилась с криком — то одному вот-вот на голову опустится, то другому. Долго кружила цапля над толпой — искала будущего короля. Но только никого из тех, что собрались на площади, серебряная цапля не выбрала. И вдруг полетела она прямо к дереву, где в тени стоял изгнанный принц, опустилась и села ему на голову. Тут вся толпа зашумела. Многие были недовольны: что это, мол, серебряная цапля выбрала простого торговца овощами! Тогда потребовали, чтобы пустили цаплю еще раз. Так три раза выпускали серебряную цаплю — и всякий раз она летела прямо к принцу, что стоял поодаль ото всех в тени дерева.

Тогда уж министры и военачальники повели юношу во дворец и там короновали его. Первое, что сделал принц, когда стал королем,— призвал во дворец старушку, которая приютила его, кормила, поила как родного сына, и велел всем почитать ее, как королеву-мать.

Прошло время, и однажды принц решился послать в ту страну, где правил его отец, письмо на пальмовом листе. А в письме том написал: «Благородный король! Мы желали бы, чтобы наша страна и страна вашего королевского величества жили в дружбе. Не пожалует ли благородный король в нашу страну, дабы мы могли встретиться?»

Когда король-отец получил послание, он подумал, что дружить с соседней страной подобает мудрому правителю. И, окруженный министрами, он отправился в гости в соседнее государство.

Принц, готовясь к приему отца, сделал так, чтобы его нельзя было узнать, и сам вышел ему навстречу, сам ввел его во дворец. Перед самой трапезой принц вызвал к себе всех поваров и слуг и отдал им некий приказ. А после того стал потчевать короля разными яствами, которые он велел приготовить дворцовым поварам.

Когда король-отец стал пробовать кушанья, ему все время казалось, что все до одного они безвкусны. Наконец он понял, в чем дело: все было пресно, не хватало соли. Тогда король обратился к хозяину дворца:

— Благородный король! Верно, в стране вашего величества вовсе нет соли? Сдается мне, что все блюда несоленые.

— О пресветлый государь! — отвечал его сын, который только и ждал этого вопроса. — В нашей стране соль в изобилии, запасы ее неисчерпаемы. Мы даже продаем соль в соседние страны. Кушанья же мы намеренно велели подать несоленые, ибо дошло до нас, что благородный король не любит соли.

Рассмеялся тогда король и ответил:

— А разве есть такие люди, что вовсе обходятся без соли? Да и откуда пресветлый король может знать наши вкусы? Разве мы встречаемся не впервые? Я ведь ничего про соль не говорил!

— Вспомни, благородный король! — возразил на это хозяин дворца. — Не ты ли некогда изгнал из страны своего сына, который сказал, что соль достойна уважения больше других кушаний?

Вспомнил тогда король, как жестоко поступил он со своим сыном. Пришлось ему согласиться, что все так и было. А хозяин дворца продолжал почтительно:

— Пресветлый и благородный король! Я и есть твой сын, который отличил соль среди прочих яств и за то был изгнан. А теперь и высокий король-отец видит, что изо всех яств соль — наиважнейшая, ибо без нее не обойтись!

Возрадовался король-отец, что вновь обрел сына, и признал, что был неправ. А перед дружбой двух стран открылась дорога из серебра и золота.

94. О принцессе, которая верила в судьбу

Перевод О. Тимофеевой

Когда-то одной страной правил добрый и справедливый король. Однажды он созвал своих сыновей и дочерей и спросил, кому они обязаны своим богатством и благополучием.

— Мы живем так благодаря тебе, отец, — в один голос ответили дети.

И только самая младшая дочь сказала, что всему причиной карма. Рассердился король на свою дочь.

— Раз уж ты так веришь в карму, бросай все и уходи, — приказал он дочери.

Дата добавления: 2015-11-03