Древнерусская педагогика

И.П.Латушко

Русская педагогика начинается со времени принятия христианства (988 г.). Без сомнения, и до этого события древние славяне воспитывали своих детей, но это воспитание носило тот характер, какой оно носит у всех диких народов, т.е. характер чувственности, которой исчерпывалась вся их жизнь. Только с принятием христианства появилась насущная потребность в иной педагогике. Христианство распространилось на значительной территории и сразу же почувствовалась потребность в лицах, способных вступить на служение Церкви. Вот почему равноапостольный князь Владимир, вскоре после крещения киевлян "послав, нача поимати у нарочитые чади дети, и даяти нача на ученье книжное"[1]. Главным советником и помощником князя Владимира в заведении школ и обучении детей был прибывший из Греции первый митрополит Киевский Михаил. Как сообщает В.Н.Татищев, митрополит Михаил советовал князю Владимиру устроить училища на утверждение веры и собрать детей в научение: "итак, Владимир повелел собрать детей знатных, средних и убогих, раздавая по церквам священникам… в научение книжное. Прежде бо неведуще закона, не слыхали словес книжных".[2] По примеру равноапостольного князя Владимира, который любил "словеса книжные" и великий князь Ярослав (1019-1054) до того был предан книгам, что часто сам их читал днем и ночью, и не менее отца своего заботился о просвещении своих подданных. С этой целью он направлял по селам и городам священнослужителей, заботился, чтобы они чаще собирали народ в Церкви и ревностно учили его вере, собрал вокруг себя целое общество переводчиков, которые перевели, по его поручению, многие книги с греческого языка на славянский, и переписчиков, которые списывали книги, прежде переведенные в Болгарии.[3] Великий князь Ярослав основал в Новгороде первое народное училище, где обучалось 300 юношей. Училища продолжали у нас существовать при детях и внуках великого князя Ярослава.

На первом этапе школа воспринималась населением как опасное новшество, способное разрушить вековые устои. То, что матери по отданным в школу детям плакали "аки по мертвеци"[4], не является метафорой летописца - по их представлениям, грамота считалась опасным чародейством.[5] Создавшиеся школы не смогли сложиться в стройную систему, какая существовала в Западной Европе в этот период. Причина этого в исторических условиях: Киевская Русь была молодым государством, возникшим примерно на пять веков позже, нежели первые государственные объединения германских племен, завоевавших западную часть Римской империи. Государственные и общественные институты были в Киевской Руси еще недостаточно развитыми и не требовали большого притока грамотных людей. Однако грамотность не была исключительно церковной и княжеской привилегией - она была доступна простым горожанам, посадским людям, ремесленникам, торговцам. Широкому распространению грамотности во многом способствовало такое важное обстоятельство, как единство народного и государственного языков. Если, например, на Западе путь к овладению грамотой лежал через изучение латыни - языка, чуждого многим европейским народам по лексике, фонетическому и грамматическому строю, то русскому человеку, для того чтобы научиться читать и писать, достаточно было знания азбуки.[6]

Все обучение отличалось воспитывающим характером. Начиналось оно с заучивания наизусть и подряд азбуки, потом Часослова, затем - Псалтыри, редко дело доходило до Нового Завета; таким образом, главный учебный материал заимствовался из Ветхого Завета. Учили обыкновенно священнослужители: они всех учили одному и тому же и одинаково. Учащиеся обучались дома у учителя; школ, имеющих общественный характер было мало: иногда при церквах и монастырях; обучение в этих школах было также индивидуальное: хотя все сидели в одной комнате, однако с каждым учеником учитель занимался отдельно. Учились наши предки долго и с большим трудом. Учились ведь не по печатным книгам, а по рукописным; писались же слова обычно слитно друг с другом, понять смысл фразы часто было трудно и потому, что письмо было похоже в сущности на срисовывание, без всякого понимания смысла переписываемого со стороны списывающего. К чтению и письму изредка присоединялось еще чисто механическое изучение цифр до 1000, причем цифры изображались буквами. Преподавались предметы, конечно, без малейшего представления учителей о какой-либо методике, так как преподаватели были людьми совершенно не подготовленными к своему делу; приходилось учащимся много зазубривать наизусть, не понимая смысла изучаемого, поэтому учились очень долго (например, азбуку и Псалтырь учили три зимы).

Обучение в древней Руси было строго воспитывающим, однако главным местом воспитания была все же не школа, а семья. Воспитательное воздействие оказывали храмы, а также чтение книг[7] (книги даже светского содержания ценились очень высоко, и списывание их считалось богоугодным делом). Все эти источники распространения знания носили почти исключительно религиозно-церковный характер.

Таким образом, древняя Русь имела одно лишь элементарное школьное обучение, практиковавшееся в приходских школах и состоявшее в обучении чтению, письму и пению. Сами преподаватели получали образование в тех же школах, вследствие чего уровень школьного образования постоянно оставался практически один и тот же, нисколько не поднимаясь в течение нескольких веков. Школы эти были, разумеется, открытыми для всех, желавших учиться, без различия сословий и будущих занятий их воспитанников. Особой специальной подготовки к духовному служению так и не выработала древняя Русь. Священнослужитель стоял на одном уровне религиозного знания с народом, это был не пастырь-руководитель своей паствы в усвоении высоких истин веры, а скорее представитель того же религиозного миросозерцания, которое господствовало в самой массе народа. Единственным средством возвыситься над этим общим уровнем народного образования для пастыря было самообразование. Человек, воспользовавшийся этим средством, получал действительно громадное превосходство над другими, слыл мудрым и имел большой авторитет.

У наших предков не только не было научного образования, необходимого для понимания христианского учения, но существовало прямое нерасположение и недоверие к нему. Наука и вера казались им несовместимыми, а научные знания ведущими к неверию, ереси, а потому греховными. Недоверие к науке, боязнь латинского языка долго держались в русском обществе.Еще в XVIII веке Татищев В.Н. в "Разговоре двух приятелей о пользе науки и училищах" [8]должен был доказывать пользу изучения науки и иностранных языков, что наука не ведет к ереси, не подрывает государственного строя.

Рассмотренный период развития педагогики характеризовался следующими чертами[9]:

1. Педагогика этого периода была заимствованной. Основные педагогические идеи были взяты из Библии и сочинений Иоанна Златоуста.

2. Воспитательный идеал был ветхозаветный, суровый, исключавший самостоятельность и свободу детской личности, всецело подчинявший детей родительской воле.

3. Образование было церковно-религиозным и заключалось в изучении церковно-богослужебных книг. Образование было одинаковым для всех и свободным, делом свободного договора между родителями учеников и учителем. Никаких сословных школ не было, никаких профессиональных дисциплин не существовало. Учитель учился там же, где учились и его ученики, и знал часто немного больше своих учеников.

4. Отсутствовали специальные педагогические сочинения, хотя средневековая литература дидактична в своей основе. Таково, например, Поучение князя Владимира Мономаха детям. Автор наряду с советами об устройстве земли касается и качеств достойного человека и хорошего христианина. Рекомендуя детям человеколюбие, неустанное трудолюбие, уважение к Церкви и духовенству, Мономах замечает, что, узнав что-либо хорошее, нужно его помнить, а чего не знаешь, тому нужно учиться. Князь Владимир Мономах приводит в пример своего отца Всеволода Ярославича, который "сидя дома" (т.е. не бывая за границей) самостоятельно изучил пять языков, "… оттого и честь от других стран" имел.[10] Особенности педагогической мысли этого периода определялись пониманием человека как обладающего свободой воли, возможностью выбора между добром и злом. Предметом воспитания был человек как таковой, как совмещение телесного и духовного начал. Религиозное мировоззрение выдвигало перед человеком высокие нормы морали - надо воспитывать человека мыслящего, добродетельного, милосердного, совестливого, способного к постижению прекрасного, верящего в возможность совершенствования мира и людей, стремящегося личным участием содействовать этому. Таков был воспитательный идеал.

5. Отсутствовало педагогическое сословие. Учителей, которые занимались бы только учительством, еще не было. Учителями были священники, дьяконы, дьячки, архимандриты, иеромонахи, а из светских лиц - мастера грамоты. Для духовных лиц педагогическая профессия была второй, добавочной к основной - духовной. Если педагогическая карьера не удавалась, то человек возвращался к своему первоначальному назначению - духовному. От учителя требовали некоторого знания и образования, но не умения учить, т.е. педагогической подготовки. Потребности в создании особого, с надлежащей подготовкой, учительского сословия еще не чувствовалось. Что касается светских учителей грамоты - мастеров, то они находились в тесной связи с духовенством, были помощниками дьячка, лицами, готовящимися занять духовную должность. Если же они к этому не стремились, то обыкновенно занятия учительством не составляли всей их профессии, а были только дополнительными к какой-то другой - земледельческой, промысловой и т.п. Сами термины: учитель, педагог еще не употреблялись.

[1] Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку. - Л., 1926 г., стр.116.

[2] Татищев В.Н. История Российская. том 2, М.-Л., 1963 г., стр.63.

[3] Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку. - Л., 1926 г., стр.148-149.

[4] Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку. - Л., 1926 г., стр.116.

[5] Н.М.Карамзин. Предания веков. - М., 1988, стр.108.

[6] История педагогики в России. Хрестоматия. - М., 1999 г., стр.25-26

[7] Слово некоего монаха о чтении книг.\\ Древнерусская литература. Хрестоматия - М., 1966 г., стр. 96-97.

[8] Татищев В.Н. Избранные произведения. - Л., 1979г., стр. 51-133.

[9] Каптерев П.Ф. История русской педагогики. – СПб., стр.103-105.

[10] Поучение Владимира Мономаха детям.//Изборник. Повести Древней Руси. - М., 1987 г., стр. 63.

Дата добавления: 2015-11-03