Кабинет Нарышкина. (Гофмаршал Семен Кириллович Нарышкин и Мареш ) Камерный оркестр играет барочную музыку

Нарышкин: Господин Мареш, намедни у меня был разговор с Государыней Елизаветой Петровной. Она сетовала на то, что на балах и концертах играют оркестры, в которые приглашаются музыканты из Европы: Франции, Германии, Италии.

Мареш: Да, а я приехал из Чехии.

Нарышкин: Я конечно не против, но это дорогое удовольствие. Государыня поручила мне поднять все виды искусства и в скором времени воспитать своих русских музыкантов. Как вы полагаете? Возможно ли за год подготовить наших музыкантов?

Мареш: К сожалению, Семён Кириллович, это ни как не возможно. Что бы выйти на публику и играть в оркестре, я учился на валторне и виолончели пять лет.

Нарышкин: Но что же делать? На Руси умеют лишь звенеть на колоколах, играть на гуслях, пугать животных на охоте рожками, да прекрасно петь.

Мареш: Конечно, Европа имеет богатую музыкальную историю.

Нарышкин: Разумеется. В Италии царствует скрипка, по ихнему – виола, в Германии – орган, в Испании – гитара. А у нас?

Марешь: Я много думал, чем Россия может удивить музыкальный мир и вот однажды, когда я присутствовал на царской охоте, то услышал звуки охотничьих рогов, которые случайно прозвучали одновременно разной высоты. Я был поражён красотой их звучания.

Нарышкин: А почему бы сперва не согласить у своих охотников все рога в стройность; ибо до того времени употреблялись они так, как из рук медника выходили?

Мареш: Это прекрасная мысль. Я попробую согласовать каждый рог по высоте в пределах двух октав. Но каждый рог сможет издавать только одну ноту, как в органе.

Нарышкин: Прекрасно. Тогда получится живой орган. Но как научить музыкантов научить играть на этих инструментах мелодию?

Мареш: Это будет не просто. Но я попытаюсь.

Нарышкин: За год вы успеете создать этот «Живой орган?

Мареш: Я постараюсь.

Нарышкин: Тогда приступайте к работе. Да поможет Вам Бог.

На экране процесс изготовления рогов. Балет под барочный танец изображает рога от мала до велика. На этом фоне текст:

Историческое лицо: Так началась история роговой музыки. Вскоре большой роговой оркестр был создан. В нём было 36 исполнителей. Мареш лично изготовил 37 инструментов – от басов in G до дискантов, в общей сложности диапазоном в 3 октавы. Маленькие рога имели в длину всего 20 сантиметров, большие достигали трёх метров, и для них изготовили специальные подставки.

Репетиция.

На сцене Роговая капелла. Музыканты в стилизованных костюмах крепостных музыкантов или в военных мундирах репетируют. Учатся издавать звуки, играют бесконечно пассажи, мелодию. Разыгрывается сценка наказания. Один из музыкантов не может вовремя издать свою ноту. Рассерженный дирижёр отправляет его на конюшню сечь розгами. На этом фоне текст:

Историческое лицо:Да, звучание рогового оркестра было чарующим. Но игра на рогах требовала от музыкантов огромного внимания и неимоверного напряжения легких. Оркестранты часто страдали легочным недомоганием, астмой, иногда кончалось и чахоткой. К тому же, многочасовые репетиции изо дня в день доводили исполнителей до изнеможения. Оркестры составлялись из солдат и барских крепостных, которые в буквальном смысле муштровались для исполнения каждой новой пьесы. Если к этому прибавить почти военную дисциплину, царившую в оркестрах, когда за небольшую провинность музыканта секли розгами (видео кадры наказания – порка розгами) или сажали в чулан, можно представить, какой ценой давалась та «волшебная» музыка, о которой современники писали как о чуде. Нередко крепостной попадал в оркестр ещё в детском возрасте, и за ним навсегда закреплялся один инструмент. Так и должен он был всю жизнь выдувать одну ноту, превращаясь в «живую клавишу».Музыканты даже теряли свои имена, их кликали по названию ноты. Граф В.А.Соллогуб пишет в «Воспоминаниях», как однажды при Екатерине II в полицейский участок были приведены двое неизвестных, и на вопрос, кто они такие, один ответил: «Я – нарышкинский До», а второй: «А я – нарышкинский Фа-диез», чем привели квартального поручика в полное недоумение. Крепостные, становясь Фа-диезами и Си-бемолями, лишались и имени, и достоинства.

Гостинная Нарышкина. Нарышкин, Мареш, Гости. (Камерный оркестр играет барочную музыку)

Нарышкин: Мареш, вы обещали показать нам «Живой орган. Уже прошёл год.

Мареш: Я всегда исполняю свои обещания, Ваше превосходительство.

1 Гость: Мареш хочет выдумать особливую для диких зверей музыку

2 гость: Я представляю и заранее в ужасе от этих звуков рогов, которыми пугают зверей. 1 Гость: Дам надо удалить, а то они упадут в обморок от страха.

3 гость: Это совсем невозможное дело, потому что каждый из них [крепостных] более одного тона дать не может; из того ничего не выйдет…эта выдумка несбыточна и безрассудна.

Мареш: Что вы скажете, если сия музыка не имеет ни мало такой грубости, какую вы себе воображаете, Прошу Вас. Мои люди собраны уже в большой манеж и готовы сыграть разные штучки.

Звучит «Егерский марш»

(Всяк вскоча из-за стола, спешил как можно скорее на место своего ожидания. Все поражены были чрезвычайным удивлением.)

Нарышкин ( обнимая Мареша): Дорогой Мареш. То, что мы услышали превзошло все ожидания. Признаюсь с радостью в равенстве Гармонии…; ибо валторны были бы к тому весьма слабы, и музыка не могла бы быть столь громка как ныне, в которой всю мелодию составляют охотничьи рога. С того времени положено быть, чтобы роговая музыка играла одна без помощи других инструментов. Вашу музыку надо непременно показать нашей Государыне Елизавете Петровне. А вас, Мареш, я назначаю придворным обер-егермейстером.

Историческое лицо: В короткий срок он разучил с оркестрантами еще несколько пьес, гораздо более сложных – и роговая музыка стала звучать в имении у Нарышкина почти каждый вечер. Царская охота. Кадры царской охоты. Кортеж императрицы. Вельможи, Ловчие, псари, лошади и собаки. Звучат охотничьи рожки.

На сцене Роговая капелла. Музыканты в егерских мундирах. В начале действия их не видно. Они за ширмой, изображающей кусты. Только видеоряд. Елизавета Петровна, Нарышкин, Мареш, гости.

Историческое лицо: В 1752 году, была устроена для императрицы Елизаветы большая охота при селе Измайлове под Москвой. Приглашены были «чужестранные» министры и множество именитых гостей. Для музыкантов и егерей Нарышкин велел сшить мундиры из тонкого красного сукна с зелеными шароварами и обложить их позументом. На картузах егерей сиял позолоченной сокол, а на пуговицах были изображена голова дикого зверя – какого, это смотря по роду службы и должности охотника. Собраны были также из разных мест лучшие лошади и собаки, «дабы все то показать, сколько можно во всем совершенстве». Свой роговой оркестр Нарышкин велел спрятать в лесу. Внезапно донесшиеся до ушей императрицы и гостей звуки необычной красоты пленили всех, и прежде всего Елизавету.

Звучит «Весенняя песня»

Елизавета (Нарышкину): Что это за чудо, Семён Кириллович? Я поражена этими волшебными звуками. Как называются эти инструменты.

Нарышкин: Это русские рога, ваше величество. Хочу заметить, что каждый рог исполняет одну лишь ноту.

Дата добавления: 2015-10-28