| I Запел октябрь. Листья мокры, На бледном небе птичий ряд, И солнце, раздавая охру, На смертных всех смягчило взгляд. Туман, как верная собака, То полз под окнами, скользя, То поднимался до заката, Влюбленный в небо до нельзя. Казалось - отняты природой Все краски, пушенные в мир, В распоряжении погоды Лишь блекло-пепельный мундир. И изредка напоминало О чем-то светлом и святом Незрелой осени начало, И сумрак в плеске золотом. В сыром, желтеющем пространстве Жила извечная мечта – О верности, о постоянстве, О нежном счастье навсегда. Высоким замыслом прельщая, Она искала нежных душ – Не обещая в жизни рая, Но разъясняя мудрость нужд. День отходил. С приходом ночи Надежда мучила сильней, И мне казалось: «Вот он прочерк В жестокой юности моей». И мне мечталось – вот причина Холодного, пустого дня, Лукавой осени личина На всем, что мучает меня. Прошедшее крестом безмерным Легло на самый жизни смысл. И стал подробно откровенным Моих ошибок перечисл. Обида жгла за год ушедший, Обида жгла за все года, В потоке жизни сумасшедшей, Так хлестко рвущих повода. О жизнь моя! Колодец мутный, В котором остывает кровь, В тебе лишь осень мне доступна, Ко мне являясь вновь и вновь. Когда же бонус ты подаришь Моей безропотной душе? Скажи, наверное, ты знаешь, Что истина, а что - клише? Душа моя, еще живая Все мечется в колодце зла. Ей не смириться, не оттаять, Не разрубить судьбы узла. Исправить хочется ошибки, Тоску мечтою залатать – Взросли они на ветвях гибких, С земли их боле не достать. II Светлеет небо. Утро дышит. Отходит сумрак в сень листвы, Траву посохшую колышет Дыханье новое земли. Багрянцем светится планета, День совершает твердый шаг, И Солнце – бог искомый света У снов взимает белый флаг. Святая свершена молитва, Душа очищена от смут, И жизни колесо, как бритва, Отбросит черных мыслей пут. Уныние сменилось живо На радостный неспешный труд, Ведь расторопность в нас пуглива Когда затеи не идут. Но, правда жизни в том, что скоро Бывает день её прожит, И вечер, друг вчерашний, скорый, У входа снова сторожит. Себя заставить вновь нетрудно Наружу выйти, вскинув зонт, И старый путь пройти безлюдно, Поверив в новый горизонт. Прохладой чистою омыты, За пряжей нитей дождевых Фасады серые размыты, Как в акварелях вековых. Осенней мжицею подёрнут Уставших окон сизый взгляд, Вокруг аллеи невесомой Червленый клены шьют наряд. Но солнышко ещё играет И топит в лужах облака, Последний рокот птичий тает Да смотрят сосны свысока. Самшитом вышита дорожка И сердце просится домой. Вот шаг, другой – ещё немножко И дверь захлопнется за мной. III Дождем заполнено пространство, Разбавлен в сумерках туман И бредит тайным хулиганством Осенний ветер-хулиган. Орех затоплен одинокий, Асфальт сокрылся под водой. Порыв внезапный и глубокий Рванулся к окнам. За собой Он захлестнул отрепья листьев, Обломки веток, разный сор, Поток воды взлетел по рысьи И белой пеной стек на двор… Мелькают времена мгновенно. Зима, весна и лето враз Затронув душу, канут тленны. И только осень лечит нас. Пусть эти дни на те похожи, Что были в прежние года, Напомнит мне ночной прохожий Что новой сказкой грежу я. Спасение придет внезапно, Как сон внезапно ум слепит – Прозрачный образ непонятный Собой затмит реальный быт. Закружатся в сознанье мутном Знакомых лица, голоса, В далеком доме неуютном Дверей сквозная полоса. И поплывет душа скитаться По самым разным уголкам – Гулять по полкам, вниз спускаться, Вновь подниматься к потолкам. Да все - чужое в этом доме. Портретов старых не узнать. Шкафы, два кресла. На изломе Стоит узорная кровать. На пыльных полках книги, книги, И пачки писем на столе. Кувшин с водой, ломоть ковриги Камин да бревнышко в золе. Что здесь потеряно? Забыто? Какая брошена печаль? Зачем душе моей разбитой Загадки каверзной вуаль? Пора обратно возвращаться. Но как дорогу мне найти? Вдруг стены начали вращаться, Кружиться окна, пол ползти. И шум воды… Все ближе, ближе, В безлюдной галерее смок. Нигде я выхода не вижу… Запел петух, и шум замолк. IV Цветов осенних желтый бархат Разлукой вскормлен, - оживет. Любовь, древнее книг Плутарха, В том доме точно не живет. Загадка времени, пространства В снах обретает волшебство - Нам снится с верным постоянством Судьбы и чуда баловство. Что суждено - диктует Небо, Но каждый мыслит изменить Чудесным промыслом целебным Судьбы начертанную нить. Страшимся слова «неизбежность», Да свыше властная рука Нас опускает в неизвестность И наблюдает свысока. Желать, желать, мечтать и верить, Но что у Неба не спроси – Во сне являются потери И заповеди Высших Сил. Любовь бессмертна в нашем мире, Предназначение души. Раскрыты окна неба шире, Да гостья эта не спешит. Она слилась с мечтой нетленной, С природой, с сущностью моей, С моей затеей сокровенной, С осенним половодьем дней. Дубки и астры, хризантемы, Гвоздика стойкая в саду, - Цветок желанный, неизменный, Быть может, вовсе не найду. Наивны дни, когда неслышен Природы шелест, улиц стон, Когда душа надеждой дышит, Прозрачной, как ребёнка сон. И даже если стук случайный На дверь внезапно упадет – Не обманись, нарушив тайну. Любовь здесь точно не живет. V Туман, прохлада, темность, сырость, Бездождевая тишина. Луна за облака скатилась И стерлась неба вышина. Осенний вечер мой безлунный На плечи бросит мягкий плед. Уснул орех, крыжовник юный, Спит говорливый мой сосед. Усталость нам глаза целует, Довольно в мире суеты. Подъезд давно пустой тоскует И спят на лестнице коты. Не знаешь, чем что обернется, Да будем живы как-нибудь. А вдруг душа моя вернется В безлюдный дом, в такую жуть? Мне письма интересны очень На том заброшенном столе, Быть может, в них знакомый почерк И что-то прячется в золе? Эпоха наша примитивна, - Соцреализм не крик души. В больших домах многоквартирных Камин увидеть не спеши. Да чтобы бревнышки в нем тлели, Да чтобы мы в недобрый час На пламя резвое смотрели Да успокаивали глаз. Но мыслями спешу вернуться К пустому дому своему. Вот если б птицей обернуться, Да полететь искать во тьму, Кружить, кружить между домами, Набрать большую высоту. Глядеть, как город спящий замер, Познать земную красоту. Как я хочу двумя крылами Планету гордую обнять, И целый мир с его домами, С его загадками понять. Все это детство. Правда, лучше, Когда оно играет в нас, Ведь не стареют наши души Такие жесткие подчас. Я помню, в детстве Всадник Белый Ко мне являлся по ночам, Как радовалась я несмело Последним солнечным лучам, Когда на небе сине-черном Святое облако плыло И вопреки догматам спорным Ко мне знамение несло. Всё это было. Состоялась Моя нелёгкая судьба. Из детства жизнь моя черпалась. Была в ней боль, была борьба. VI Давно грубей и примитивней, Пошлей и горше стала жизнь. А души ждут осенних ливней И терпят зло без укоризн. И в этом есть судьбы дорога, У каждого своя стезя. Ступает путник понемногу, И никуда свернуть нельзя. Но только тот, кто чуток к Небу, Внимает его шепот, жест, Кто сыт и крохой малой хлеба, Способен донести свой крест. Давно горит рябинник красный, Да пуще ягод злая ложь. Наверно, это не напрасно, Хоть сердцу шибко невтерпеж. Быть может, зло залечит время – Великий лекарь нежных душ. Неправды горькой сбросит бремя, Ненужной ноши ложных дружб. Где мой бессмертный Всадник Белый? Исчез, исчез, и нет следа. Такой смешной и неумелой, Наивной я была тогда. Не раз душа моя летает, Да где найдешь его теперь? Ведь там, где синь сплошная тает Всем смертным недоступна дверь. VII Купив цветов огромный ворох Иду к подруге я на чай. Вокруг меня - осенний шорох Да всплески солнца невзначай. Грустинку спрятав сердца глубже, Я говорлива, весела. А что? На то она и дружба – Моя в ней лепта внесена. - Ты любишь старые картинки. Полно таинственного в нем. Вот, мы купили по старинке Тебе затейливый альбом. Я открываю, - Боже правый! Портреты, лестницы кругом. Быть может, это сон лукавый? – Заброшенный свой вижу дом. И снова полки – книги, книги, Высоко, что и не достать. Узорный стол, ломоть ковриги, Все та ж узорная кровать. Да только здесь камин не спящий, Глядит и радуется глаз, Горит огонь животворящий. Везде уют, как на показ. - Что за альбом? Хотелось знать бы. Чем необычным знаменит? - Да так. «Старинные усадьбы» - Моя подруга говорит. Сюда, сюда душа стремилась! Но что икала? Колдовство! С безлюдным домом мне открылось Какой-то тайное родство. Зажав альбом рукой под мышкой В прозрачный вечер выхожу. Сегодня с этой чудо-книжкой До утра точно просижу. Мне не прочесть безвестных писем В узорном брошенных столе. Да Бог с ним. Без старинных письмен Моя судьба известна мне. Иду по улице центральной, Слева звенит веселый парк. Вокруг тепло. Мой путь не дальний. Да слышно листья – шарк да шарк. Загадкой мне не стало меньше. Все непонятное живет – То дразнит, то, как лекарь лечит, То спрячется, то оживет. Наступит день и станет ясным Весь мир большой и связь времен, Ну а пока явись прекрасным В мой непонятно-вещий сон. Но будет вечно неизвестной Моя немыслимая связь С безлюдным домом интересным В сознанье маясь и дробясь. И только сон, подарок Божий, Способен успокоить боль. Да и во сне меня тревожит На рану брошенная соль. Природа, спутник неизменный Прекрасных мыслей, сладких грез, Омой мне душу ливнем пенным, С лица сотри полоски слез. Всё утрясется. Посветлеет Печаль, и дальше будем жить. Напасть сильна, да мы сильнее. Все в жизни можно пережить. VIII Хочу воспеть любовь святую, К мечте приблизиться своей. Все то, что вокруг нас бытует Уж очень отдаленно к ней. Ей суждено мечтой остаться, В пространстве таять, нас маня, Как птица вечная скитаться Земли не зная, мир кляня. Поток несносный грязи мутной Заполнил души и сердца. Все проблески сиюминутны, Уродство злое без конца. Как ни прекрасны в мире лица, А стоит только заглянуть, Как та же мерзость в них искрится Да пошлая гнилая суть. Своими чистыми дождями Надежду осень дарит нам, Ведь вместе с желтыми ветрами Из душ уходит всякий хлам. О, ветреная чудо-птица, Отдам полжизни за тебя! Но нет её. Она таится. Лишь ветры сосны теребят. Любовь, владычица пространства! Мечта всех смертных и печаль! Твое мне нужно постоянство И ничего за то не жаль. Но тишина по всей округе. Душе разбитой не впервой Как в замкнутом холодном круге, Искать приют, искать постой. Да подчинимся воле свыше. В миру и так немало птиц! Любовь, лети все выше, выше, Пронзая заревом зарниц. Летит, летит в свой космос милый, Свершая круто виражи, А к нам спускаются уныло Лишь призрачные миражи. IX Оставим смутную затею. Зачем искать вчерашний день? Настырной видится идея, В грядущее бросая тень. Усевшись в кресло с чашкой чаю, На жизнь взглянув издалека, Я, улыбнувшись, замечаю, Что выход есть из тупика. Вдруг что-то стукнет за окошком, - Пошло, пошло во - всю стучать. Смешная ледяная крошка Пошла резвиться и ворчать. Ворчит, шумит, стучит и пляшет, Сердито бьется по стеклу, Замерзшей веткой ели машет: «Ну что ты? Подойди к окну!» И, неохотно сдвинув кресло К окну неловко я иду. И вмиг душа моя воскресла- Открылось взгляду моему Благое чудо неземное: С небес на облаке большом, Всю землю освятив собою Спускался Всадник. Все на нем Сверкало белоснежно-белым. Белее снега вьется плащ, Копье и латы дышат снегом, И снежный конь его горяч. За ним неспешно обнажалось Ночное небо, полно звезд, И каждая звезда старалась С небесной тверди пасть на мост, Знаменье славное несущий. Затихла буйная погода, Ворчанье смолкло, ветер злющий Умолк. Умолкла вся природа. Смятенья нет. Весь мир в покое, И каждой твари божьей взгляд К нему стремился и святое Шепталось слово наугад. К нему тянулись мои руки, Совсем не чувствуя стекла, Душа, после тяжелой муки К нему как речка потекла. Внутри зажглась такая радость, Открылась сущность бытия. Гнетущая ушла усталость – К себе самой вернулась я. Но стало понемногу гаснуть Бледнеть и таять без следа Все то, что ум явило ясным, И твердым сделав навсегда. Последняя звезда исчезла, Опять ко мне пополз туман. Я опустилась снова в кресло. Вот сущность жизни. Все – обман.
|
