Валера Воропаев, Зять

20 мая, пятница, день

– Как ни мучилась, а родила, – такие слова произнес Ватера, после того как двигатель «Путейского-46» был запущен и теплоходик отвалил от пристани, сопровождаемый одним из катеров.

Впрочем, даже несмотря на то что сделанную молодым балбесом надпись закрасили, «Путейский» уже все именовали «Пацанским» или «Поцанским», тут уж по вкусу. А автора подобного названия погнали кто «Поцем», а кто «Крейсиром», конкретное погоняло пока не прилипло окончательно.

Сейчас виновник всего этого безобразия дежурил у носового пулемета, покуривая сигаретку, а сам Валера стоял на корме, провожая взглядом пристань, возле которой был пришвартован одинокий белый катер, который, впрочем, начали перекрашивать в синевато-серый цвет с разводами, чтобы впредь в него целиться было трудней. Это тоже было моментом спорным, по которому пока к общему мнению не пришли. Что лучше – быть незаметным, но рисковать тем, что тебя примут за нечто военное и обстреляют, или выглядеть подчеркнуто мирно, но крайне облегчать противнику процесс обнаружения и наведения на цель? В любом случае «Поцанский-46» если и будут красить, то уже после дальнего похода, в который он как раз и направился.

Потянувшись и пару раз взмахнув руками, Зять спустился в кают-компанию, где человек десять бойцов обсели длинный стол, гомоня и стараясь перекричать друг друга. Поход по реке был чем-то новым для всех, поэтому и настроение царило несколько перевозбужденное и сверхоптимистичное, какое бывает у больших компаний, загружающихся в поезд, чтобы направиться в отпуск. Именно такое впечатление, по крайней мере, это произвело на Валеру.

– Старшой, я так и не понял, по темноте тоже пойдем? – спросил Матроскин, вставая из-за стола.

– Не, ты чего! – отмахнулся Валера. – Буксир фарватер до самой Астрахани знает, но сейчас в ночь лезть отказывается категорически. Ночевать будем где-нибудь на якоре.

– А, ну понял, а то пацаны что-то в непонятках, спорят, – кивнул Матроскин и обернулся к своим: – Слышали? Все, кто там чего проспорил?

– А на сколько забивались? – полюбопытствовал Валера.

– На магаз.

– Была охота, – хмыкнул Валера и зашел в «адмиральский» кубрик, который он делил с Буксиром.

Тесновато, но прилично. Обивку коек обновили, стенки покрасили, через круглый иллюминатор света достаточно. Присел, как в поезде, на откинутую нижнюю полку, посмотрел через стекло. Серая вода, далекий зеленый берег, низкие облака – к дождю, видать. Открыл было книгу, прихваченную с собой, но не читалось. И не сиделось на месте. Душа ждала чего-то нового, раньше невиданного, чего-то, что ожидало их впереди. Отложив томик Брэдбери, вышел на палубу, огляделся. Взятый в поход механик стоял у откинутой крышки двигательного отсека, задумчиво глядя на грохочущий дизель.

– Что-то не так? – спросил Валера.

– Не, все нормально, – покачал головой измазанный в масле и благоухающий соляркой механик. – Так, привычка смотреть все время, пока обкатываем его вроде.

– А, понятно.

Буксир сидел в ходовой рубке, на высоком, только вчера установленном кресле, сооруженном из какого-то офисного и поставленного на высокую трубу. Второе, такое же, только отличающееся по цвету, стояло рядом, специально для Валеры. За спиной у шкипера в крошечной радиорубке сидел Валёк – радиолюбитель из Клина, непонятно как прибившийся к Балериной команде, да так с ними и оставшийся.

– Валь, слышал чего интересного?

– Нет. Болтают на нескольких каналах, но издалека и не о нас. Бытовуха всякая.

– Понятно.

Кресло скрипнуло искусственной кожей под тяжеленной тушей Валеры, он откинулся на спинку. Вид из рубки открывался панорамный, ему понравилось.

– Петь, сколько до Рыбинской плотины идти будем? – спросил он шкипера.

– С такой скоростью двадцать часов ходу, а по ночевкам уже по ходу разберемся. Но до него еще дойти надо.

– С Дубной же договорились, – подал сзади голос Валёк. – Пропустят шлюзом.

– Дубна пропустит, а дальше еще Углич будет, – пояснил Буксир. – С теми разговору не было.

– Это точно, – кивнул радист. – Сколько их ни искал, а в эфире не представлены. Зато Рыбинск нашел.

– А Углич когда?

– Сто девяносто верст до него, часов через двенадцать, – заглянул в какие-то свои пометки Буксир.

– Тогда перед ним надо к берегу приткнуться, – сказал Валера. – Или катер пошлем на разведку, или берегом сходим. Неохота так, без башки соваться, мало ли кто там на плотине?

– Хорошо бы вообще кто был, а то отключат все, и крутись, как хочешь.

– А шлюз от ГЭС питается? – спросил Валёк.

– От нее, – подтвердил шкипер. – Если ей хана, то и шлюзу тоже. Проходи, как хочешь. Есть ручной режим, но там уже небось все проржавело давно.

– А если ее вообще взорвать? – спросил Валера.

– ГЭС? – опешил Буксир.

– Всю плотину. Чего случится?

– Да как тебе сказать… – растерялся шкипер. – Река в этом течении обмелеет, большие суда ходить не смогут.

– Понятно, – кивнул Валера и задумался.

Задумался на тему: а надо ли вообще большим судам тут шляться? Если, скажем, баржа с парой сотен тонн груза пройдет, так больше и не надо. Зато в дороге меньше отстегивать придется, потому как вопрос о том, станут ли платными шлюзы, даже не возникнет. Атак – кто откажется от пошлины, да и поддерживать в рабочем состоянии их надо. Додумался, правда, до того, что решил с кем-то понимающим посоветоваться, не с простым речником Петей-Буксиром. Да и «взорвать» тоже круто звучит, не завалить бы все русло к чертовой матери бетоном.

Дата добавления: 2015-10-28