12 страница. – А зачем им было валить все на Кори?

– А зачем им было валить все на Кори? – спросила Петра.

– Затем – без обид, мистер Блезингейм, – что он – слабое звено, – ответил Бун и изложил им свой вариант событий. Банда «Рокпайл» набросилась на Келли. Предположим, Бодин нанес ему фатальный удар. Они испугались и бросились к машине. Кори же был настолько обдолбан, что, вероятно, вырубился. Остальная троица заключила соглашение – подставить Кори. Это вполне в духе Бодина, а братья Ноулс слишком его боялись, чтобы возражать. Когда копы их задержали, они все вместе указали на Кори.

Так что когда Харрингтон допрашивал Томпсон и Поптанича, он уже считал Кори убийцей и передал эту убежденность свидетелям, в случае с Поптаничем – навязал насильно. Когда Джон Кодани шел допрашивать Кори, у него уже были показания пяти свидетелей. Продемонстрировав их парню, он легко выбил у него признание.

Кори же наверняка точно не знает, что тогда произошло. Но зато ему нравится чувствовать себя героем в среде идиотов расистов. Кроме того, уже в тюрьме с ним связались заключенные из «Арийского братства», которые намекнули, что лучше ему стоять на своем. Кори до сих пор думает, что папины деньги вытащат его из тюрьмы, но чем дольше он сидит за решеткой, тем труднее ему придерживаться своей мантры «Мне больше нечего вам сказать». Еще один крошечный удар – и вся стена пойдет трещинами.

Признание Кори – фундамент, на котором построено обвинение Мэри Лу. Как только он треснет, рухнет все здание.

– И как нам разрушить этот фундамент? – спросил Алан. – Насколько хорош будет Кодани как свидетель?

– Очень хорош, – признал Бун.

– Ну вот, – махнул рукой Билл.

– Ты можешь сделать так, чтобы он выглядел похуже, – заметила Петра.

– Не тешь мое самолюбие, мне это не нравится.

– Извини, – сказала Петра. – Но мы ведь можем усомниться в адекватности обвинений против Кори, если переведем стрелки на Бодина.

– Здесь все зависит от судьи – насколько он даст нам разгуляться.

– Можно его убедить, – настаивала Петра.

– Опять-таки…

– Вы меня извините, но если и Томпсон, и Поптанич откажутся от своих показаний…

Билл перегнулся через стол и взглянул Буну в глаза:

– Вы можете честно сказать, что на сто процентов уверены, что это не мой сын убил того человека?

– Нет.

– Тогда это безумие, – покачал головой Билл. – Мы выбили себе хорошие условия, надо их и принимать. Я объясню это Кори, и вы, Алан, сделайте то же самое. Не забывайте, кто оплачивает ваши счета.

– Я знаю, кто оплачивает мои счета, – ответил Алан. – Но я предложу Кори оба варианта, и пусть решает сам. И если после этого вы, Билл, перестанете «платить по моим счетам» – идите к черту. Тогда я займусь этим делом pro bono.^[56]

Когда Шекспир писал, что надо убить всех адвокатов, он не знал таких, как Алан Бёрк, подумал Бун.

Глава 75

– Бун, – сказал Алан после того, как Билл ушел, хлопнув дверью, – ты меня доконаешь. То ты мечтаешь, чтобы парня повесили, то переводишь дело из непреднамеренного убийства в преступление на почве ненависти, то вообще утверждаешь, что он невиновен.

– Такого я не говорил, – возразил Бун. – Я сказал, что это не он нанес тот удар. Но раз уж он был членом банды, которая напала на Келли, он должен понести наказание. Только вот смертного приговора он не заслужил.

– А кто говорил о смертном приговоре? – удивился Алан.

– Рыжий Эдди.

– Ого.

Бун рассказал Алану и Петре о том, как Эдди угрожал Кори.

– Я предоставлю молодому мистеру Блезингейму право выбора, адекватно и полноценно осветив оба варианта. И если он решится на суд, удачи вам обоим! Но ты, Петра, поможешь как ему, так и себе, если найдешь для нас самого лучшего эксперта по биомеханике. А ты, Бун, продолжай рыть как бешеный. Может, нароешь нацистскую атрибутику или ку-клукс-клановские балахоны в шкафу мистера Бодина, например.

– Откладывать не буду, – кивнула Петра.

– Все понял, – откликнулся Бун.

– Спасибо, – поблагодарил их Алан и вышел из комнаты.

– Он так спешил, – задумчиво сказала Петра.

– Разозлился.

– Я не про Алана, – уточнила Петра, – про Блезингейма. Он ужасно спешил, стараясь как можно быстрее упрятать сына в тюрьму на десять лет.

– Не захотел испытывать судьбу с жюри присяжных, – предположил Бун. – В принципе его можно понять.

Сам Бун одновременно понимал и не понимал такого поведения. Если бы я был на его месте, думал он, и кто-нибудь мне сказал, что, возможно, мой сын не убийца, я бы уцепился за эту версию. Блезингейм же отбивался от нее ногами и руками.

Кстати, о признаниях…

– Слушай, – начал Бун, – по поводу вчерашнего разговора…

– Я вела себя абсолютно некорректно, – откликнулась Петра. – Я предположила, что между нами возникла какая-то близость, которой и в помине не было, и…

– Я вел себя как малолетний обидчивый идиот.

– Это верно.

– Ты вечером занята? – спросил Бун.

– Вечером?

– Ну, это такое время после заката, – пояснил Бун. – Обычно сменяет день. Который, кстати, уже почти закончился.

– Увы, я же со своими гурманами договорилась пойти поужинать, – ответила Петра. – Я бы позвала тебя с нами, но ты же вроде не любишь…

– Конечно-конечно, без проблем. Я…

– Но я освобожусь… дай-ка подумать. Где-то в десять с хвостиком.

– В десять с хвостиком.

– В начале одиннадцатого.

– Да нет, я тебя понял, – сказал Бун. – Просто… Десять. С хвостиком. Так я тебе позвоню?

– Можешь просто приехать.

– К тебе?

– Ну да, – кивнула Петра. – Не в ресторан же.

– Ага.

Значит, к ней домой, подумал Бун.

Расставить все точки над «i»?

Глава 76

– Или так, или никак, – отрывисто бросил Крус Иглесиас.

Глава картеля пребывал в дурном настроении. Сидя в убогом домишке в Пойнт-Ломе, он скрывался от наемников Ортеги и американской полиции. Он маялся от скуки и бесился, что дела идут не совсем так, как он ожидал.

– Возможно, мне понадобится еще немного времени…

– Нет, больше никаких отсрочек.

– Я правда думаю…

– Мне наплевать, что ты там думаешь, – оборвал собеседника Иглесиас. – По-твоему мы уже пробовали. Теперь будем делать по-моему.

Иглесиас швырнул трубку. С него хватит. Надоело выслушивать бесконечные извинения и просьбы. Он уже дал этим гуэрос шанс все исправить, да не один. Он был добр, даже более чем. Пытался вести себя как джентльмен и от них ожидал того же. Но не вышло.

В конце концов все, как всегда, упирается в деньги. Джентльмены, не джентльмены, но эти шуты янки позарились на его деньги, а такого Крус никому не позволяет.

Он позвал из кухни Сантьяго. Его помощник готовил свои заслуженно знаменитые фрикадельки, и по дому разносились умопомрачительные ароматы. Но у Иглесиаса были дела и поважнее домашней кухни.

– Ты в этом фартуке выглядишь как полный имбецил, – заметил он, когда из кухни показался Сантьяго.

– Но у меня же совсем новая рубашка, – запротестовал Сантьяго. – Стоит три сотни баксов, из хорошего магазина. Я не хотел, чтобы она…

– Помнишь то дело, о котором мы с тобой говорили? – прервал его Иглесиас. – Так вот, пора его заканчивать.

– Вызвать «Безумцев»?

– Нет, – покачал головой Иглесиас. Ему не нужны были мерзопакостные демонстрации силы. Он просто хотел покончить с проблемой, да побыстрее. – Пусть этим займется тот человек…

– Джонс?

– Да. – В конце концов, ему ведь не просто так платят ежедневное жалованье и тратят на него кучу денег. Пора бы ему и поработать. – Но скажи, пусть не выпендривается.

Этого Джонса все время заносит.

Правда, одевается он как настоящий джентльмен.

Глава 77

На Дэна Николса снизошло странное умиротворение.

Удивительно, как иногда успокаиваешься просто оттого, что знаешь.

Знаешь, что случилось, и знаешь, что теперь надо делать.

Глава 78

Бун не мог решить, что же ему надеть.

На перепихон.

Ну, не совсем на перепихон. Нельзя же так говорить, если оттягивал этот момент три месяца и если испытываешь искренние, пусть и неоднозначные, чувства к девушке. Да и вообще, будет ли секс? Может, они продолжат целоваться? Или его ждет разговор об «отношениях»? А что обычно надевают, чтобы обсудить отношения? Наверное, бронежилет. Правда, Бун своего лишился, уволившись из полиции.

Не то чтобы Буну было из чего выбирать. Зимний костюм для свадеб и похорон, летний костюм для свадеб и похорон, одна белая и одна голубая рубашка да еще одни брюки цвета хаки, которые для него заказал по каталогу Живчик и которые он ни разу не надевал. Весь остальной гардероб Буна состоял из пяти пар джинсов разной степени потертости, маек, футболок с длинными рукавами из магазинов типа «О’Нил», «Рипкерл», «Хоби» и «Сёрфинг в Пасифик-Бич» и потрясающей воображение коллекции шортов для сёрфинга. Носил он и спортивные кофты с капюшоном, но сейчас для них все равно было чересчур жарко. Из обуви у него имелись черные ботинки к свадебно-похоронным костюмам, три пары сандалий и одна пара черных теннисных кроссовок «Скечерс» – магазин располагался неподалеку от офиса Буна.

Бун остановил свой выбор на белой рубашке и наименее потертых джинсах и впал в ментальный паралич, пытаясь решить: ботинки или кроссовки? Если он заявится в кроссовках, Петра может решить, что он недостаточно серьезен и воспринимает их свидание как нечто обыденное – а это не так. Но ботинки… Она может подумать, что он ожидает постельного финала, а он, конечно, в каком-то смысле его и ожидает, но вовсе не так уж в этом и уверен, да и не хотелось бы, чтобы она думала, будто для него это нечто само собой разумеющееся, но, с другой стороны, было бы неплохо, если бы она поняла, что…

Вот сандалии наверняка не подходят.

Он все еще пытался разрешить эту дилемму, когда зазвонил его мобильный.

Санни.

Глава 79

Фил Шеринг открыл дверь.

– О черт, – произнес он.

Вот уж черт так черт.

Глава 80

Вызов принял Джонни Банзай.

Честно говоря, он даже радовался, что выезжает не на очередные трупы – последствия реорганизации картеля Баха. С другой стороны, убийство белого мужчины средних лет в благополучном городке вроде Дель-Мара сулило куда более серьезные проблемы, чем перестрелки мексиканских подростковых банд в Баррио-Логан.

Джонни поехал к дому 1457 по Кучара-драйв.

Обеспокоенные соседи уже высыпали на улицу. На лицах у них было написано: «В нашем районе такое не происходит». Да, но вот произошло же, подумал Джонни, вылезая из машины. Бандиты отрывают друг другу головы, сёрферы избивают друг друга до смерти, мужчин отстреливают в «благополучных» районах, и все это происходит тут, в нашем городе.

– Вот ведь геморрой на нашу задницу, – бормотал Харрингтон, пока они шли к дому.

И то верно, подумал Джонни. Недавний всплеск насилия в Сан-Диего крайне вреден для города, живущего за счет туризма. Городской совет наехал на мэра, мэр дал по шапке Мэри Лу, Мэри Лу наорала на начальника полиции, и в итоге потоки дерьма обрушились на меня. Джонни переполняло несвойственное ему чувство жалости к себе. Ну почему, почему все эти люди убивают друг друга именно в мою смену?

Мужчина лежал на спине в глубине гостиной.

Пулевое отверстие во лбу, выстрел сделан с близкого расстояния.

Тем временем Харрингтон изучал входную дверь. Посмотрев на Джонни, сидевшего подле трупа, он покачал головой. Они уже давно работали вместе, так что Джонни понял напарника без слов – никаких следов взлома замка не было.

Значит, погибший сам открыл дверь убийце.

– Пришел, убил, ушел, – резюмировал Харрингтон.

Изучив положение тела, Джонни пришел к такому же выводу. Жертва открыла дверь, убийца, угрожая пистолетом, затолкал его обратно в дом, затем выстрелил. Это тебе не стандартный для жаркого августа всплеск насилия, нет. Хладнокровное предумышленное убийство.

Но на работу киллера все равно не похоже. Наемники обычно не убирают своих «клиентов» у них дома, скорее наоборот – на работе или по дороге с нее. Кроме того, профессионалы обычно забирают тело с собой, чтобы уничтожить его или выбросить где-нибудь подальше.

Получается, дело рук любителя, для которого это убийство – первое. Но похоже, разозлился этот любитель порядочно, раз уж сумел принять решение и осуществить задуманное.

К месту преступления подъехали криминалисты, и Джонни освободил им дом. Он вышел на улицу помочь Харрингтону опросить свидетелей. Желающих из числа соседей было много, но ничего интересного они сообщить не могли.

Кто-то услышал выстрел и набрал 911.

Никто не видел, чтобы кто-либо заходил в дом или выходил из него.

Один старичок, живущий в доме напротив ниже по улице, заявил, что последнее время у них в районе постоянно крутился «странный» автомобиль.

Старый фургон «додж».

Опасаясь грабителей, он даже записал номерной знак машины.

Джонни узнал номер.

Бунмобиль Второй.

Он же Двойка.

Глава 81

– Санни! Привет!

– И тебе привет! Как ты?

– Ничего. Ты сейчас где? – спросил Бун.

– Бонди-Бич, Австралия, – ответила девушка. – Вот, решила позвонить, проведать тебя.

Как же здорово было слышать ее голос.

– У вас там который час? – поинтересовался Бун.

– Не знаю. Слушай, а я тебя не отвлекаю? Ты куда-то собрался?

Вот ведь удивительные существа эти женщины, подумал Бун. Куда там высокотехнологичным шпионским устройствам – на другом конце мира учуяла, что у меня свидание! Можно было бы соврать что-нибудь, но они давным-давно договорились никогда друг другу не врать. Так что Бун промолчал.

– Значит, собрался, да? Вечером, в… сколько там у вас? В десять часов? Бун, солнце, да тебе светит перепихон!

– Не знаю.

– Что за девушка? – спросила Санни. – Та британочка? Напомни, как ее зовут?

Бун знал, что Санни прекрасно знает, как ее зовут.

– Петра, – ответил он.

– Да-да, и ты очаровательно зовешь ее «Пит», – рассмеялась Санни. – Спорим, она от этого в восторге? Наверняка чувствует себя этакой девочкой-девочкой. Значит, к ней идешь, да?

– Послушай, тебе, наверное, очень дорого звонить…

– К ней, верно? – перебила его Санни. – Да все в порядке, Бун. Она девчонка что надо. Мне нравится. С претензиями, конечно, но… Ладно, а что ты наденешь?

– Господи, Санни!

– Бун, я же тебя знаю. Не хочу, чтобы ты облажался. Так в чем ты идешь?

Есть в этом что-то извращенное и неправильное, подумал Бун.

– Белая рубашка, джинсы.

– Кроссовки или ботинки?

– Еще не решил. Как ты думаешь?

– А где вы встречаетесь? – спросила Санни. – В баре, клубе?

– У нее дома.

Санни расхохоталась.

– Да если ты встречаешься с девицей в десять вечера у нее дома, то совершенно не важно, что надевать.

Санни подразумевала, что какую бы одежду ты ни надел, все равно ее вскоре придется снять.

– Кстати, поздравляю, – добавила она после паузы.

– Кроссовки или ботинки? – настаивал Бун.

– Черные или коричневые? – уточнила Санни.

– Черные.

– Тогда ботинки.

– Спасибо.

– Не за что.

– А рубашку заправить или выпустить?

– С джинсами?

– Да.

– А вы с ней… э-э, первый раз или…

– Да.

– Ой, какие мы стеснительные, – умилилась Санни. – Заправь.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Они поговорили о ее турне, обсудили, как оно проходит, как она держит форму, готовясь к открытию сезона на Гавайях. Бун поведал Санни свои новости, сказал, что у ребят тоже все в порядке. Только про дело Блезингейма умолчал.

– Передай им, что я соскучилась, – попросила Санни. – Я и по тебе соскучилась, Бун.

– Да, и я по тебе.

– Люблю тебя, Би.

– И я тебя, Санни.

Бун отключился. Через пять секунд телефон затрезвонил снова.

– Одеколон или лосьон после бритья? – спросила Санни.

– Ни того ни другого.

– Вот и хорошо, – сказала она и повесила трубку.

Чувствуя себя крайне странно – все-таки женщин понять невозможно, даже Дэйву, – Бун выудил из шкафа черные ботинки, нашел пару чистых белых носков и отряхнул с них слой пыли. Перед ним вновь встала проблема выбора – какого цвета надеть носки, и вновь выбирать было особенно не из чего.

Белые или белые?

Бун остановил свой выбор на белых носках и взглянул на часы – девять двадцать пять. Если он хочет приехать к Петре к десяти, ему пора выдвигаться. Правда, свидание назначено не на десять, а на «десять с хвостиком». Сколько же это на самом деле? Десять ровно? Или десять часов пять минут? Или десять минут? Что вообще такое «хвостик»? И отличается ли американский «хвостик» от английского?

В конце концов около девяти сорока Бун собрался уходить. В десять часов десять минут он будет на месте.

Открыв дверь, он обнаружил за ней Джонни Банзая.

Это хорошо.

– Джонни, – обрадовался Бун. – Слушай, я так рад, что ты пришел. Я…

Тут он увидел, что за Джонни стоит сержант Стив Харрингтон.

Это плохо.

Глава 82

Они ненавидят друг друга.

Бун и Харрингтон.

Нет, они не просто ненавидят друг друга, они ненавидят друг друга. Загляните в словарь, выберите все синонимы слова «ненависть», соедините их вместе, умножьте на десять и все равно не получите столько злобы, сколько ее накопилось между ними.

– Добрый вечер, кусок дерьма, – любезно поздоровался Харрингтон.

– Джонни, что за нафиг?! – воскликнул Бун, поворачиваясь к другу. Если они пришли трахать мне мозги из-за дела Блезингейма в десять вечера в пятницу, то это уже чересчур.

– Можно мы войдем? – угрюмо спросил Джонни. – Надо поговорить.

– Прямо сейчас?

– Да, «прямо сейчас», придурок, – ответил Харрингтон. – Мы стоим здесь «сейчас». И зайти хотим тоже «сейчас». И поговорить хотим «сейчас».

Бун не обратил на Харрингтона ни малейшего внимания.

– Ордер у тебя есть? – спросил Бун, глядя только на Джонни.

Тот покачал головой.

– Тогда вынужден вам отказать, – ответил Бун. – Да и вообще, я собирался уходить.

– На свиданьице? – поинтересовался Харрингтон.

– Собственно, да.

– И куда ты ее поведешь? – удивился Харрингтон, взглянув на наручные часы. – «Лего-Ленд» же уже закрыт.

В последний раз, когда Бун ударил Харрингтона, он угодил в тюрьму. Поэтому сейчас он старался держать себя в руках. Харрингтон ведь только и ждет повода поизмываться над ним.

– Бун, лучше бы ты согласился зайти с нами в дом и дать показания, – сказал Джонни.

– С чего бы это?

– Может, расскажешь, где был сегодня вечером? – спросил Харрингтон.

– Здесь, дома.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

– Нет.

Харрингтон взглянул на Джонни и расплылся в улыбке. Физиономия его навевала ассоциации с колючей проволокой, так что улыбка особо не помогла.

– Соседи обратили внимание на подозрительную машину, ошивающуюся у них в районе, и один из них даже записал номер. Угадай, сёрферская ты жопа, кому она принадлежит? Я когда узнал, решил, что попал в рай.

– Какие еще соседи? Вы о чем вообще говорите?

– Ты знаком с неким Филипом Шерингом? – спросил Джонни.

Бун промолчал.

– Так я и думал, – радостно кивнул Харрингтон. – Ну что, теперь-то можем его замести?

– За что? – спросил Бун.

– Ты, похоже, замешан в этом деле, – ответил Джонни.

– В каком деле?

– В деле об убийстве Шеринга.

Вот ведь дерьмо феерическое, подумал Бун.

Дэн Николс использовал меня, чтобы выследить любовника своей женушки.

А потом взял и пришил его.

Глава 83

Комната для допросов была маленькой и тесной.

Ее специально построили такой – чтобы подозреваемые задыхались в этой крошечной клетушке. Здесь детектив сидит так близко к тебе, что ему ничего не стоит тебя запугать – чем он, разумеется, и занимается.

Стены комнаты были окрашены в блевотно-зеленый цвет, мебель представлена металлическим столом и двумя стульями. В углу потолка висела камера. На одной из стен – классическое зеркало-шпион. Благодаря телевидению даже самая распоследняя дворняга знает, что за ним сидят другие копы, наблюдающие за ходом допроса.

Джонни сидел напротив Буна. Харрингтон привалился к стенке в углу. Похоже, для него сейчас не было задачи важнее, чем удерживать на лице ухмылку, адресованную Буну.

– Ты был на месте преступления, – говорил Джонни. – Соседи записали номер твоей машины и очень подробно ее описали.

– Но не сегодня.

– А ты не хочешь рассказать, что ты вообще там забыл? – поинтересовался Джонни. – Не сегодня, так в любое другое время?

– Нет.

Во всяком случае, не сейчас, подумал Бун.

Конечно, бесконечно покрывать Дэна Николса он не будет. Если он убил Фила – черт с ним, но все-таки Буну хотелось сперва поговорить с Дэном. Бун взглянул на Харрингтона, который громко фыркнул: мол, конечно, он не расскажет, чем там занимался, потому что убивал в то самое время Филипа Шеринга.

– Если ты покрываешь клиента, – сказал Джонни, – я все равно все узнаю. Просмотрю твои телефонные звонки, электронную почту, подниму счета. Да я даже Билла Каррутерса допрошу, если понадобится.

– Не впутывай сюда Живчика, – попросил Бун.

– Так это от тебя зависит, а не от меня, – пожал плечами Джонни. – Если ты был там по работе, вел расследование, то так мне и скажи. Я понимаю, что тебе кажется, будто ты защищаешь интересы клиента, но я также уверен, ты в курсе, что это не подпадает под определение конфиденциального сообщения.

Бун кивнул. Связка «частный детектив – клиент» отличается от отношений «адвокат – клиент». Бун мог бы воспользоваться правом на неразглашение информации в одном-единственном случае: если бы работал непосредственно на адвокатскую контору – тогда его разговоры с адвокатом считались бы конфиденциальными. Но в этом деле он работал на Дэна Николса, частное лицо. А это значит, он в заднице.

– Какие отношения связывали тебя и Филипа Шеринга? – спросил Джонни.

– Никакие.

– Он не был твоим клиентом, – утвердительно произнес Джонни.

– Нет.

– Может, он был объектом твоего расследования?

Чертов Джонни Банзай. С ним нельзя играть ни в шахматы, ни в покер. Особенно на деньги. Расследование он ведет так же, как катается на доске – находит чистый удобный вход на волну и не слезает с нее. Он знает, как «читать» волны, – и он знает, как «читать» меня.

– Думаю, на этом мы закончим, – ответил Бун.

– Пожалуйста, – вмешался вдруг Харрингтон. Он подошел к столу, уперся руками и наклонился поближе к Буну. – Пожалуйста, Дэниелс, продолжай увиливать. Прошу тебя, не останавливайся. Мы уже привязали тебя к месту преступления и, я уверен, вскоре докажем, что ты и в доме бывал. Выходит, возможность у нас уже есть, вскоре получим и метод. Остается только мотив, но это уже дело техники. Так что ты молчи, молчи. Даже не вздумай говорить, особенно во время суда, и пусть жюри присяжных бесится. Пожалуйста.

Харрингтон, как всегда, переоценил свои способности, подумал Бун. Может, у него и есть «возможность» – Буна видели рядом с домом Шеринга. Но «метод»? Нет. У них нет орудия убийства, а даже если и есть, то ко мне оно никакого отношения не имеет. Что касается «мотива»… Нет никакого мотива, так что Харрингтон может поцеловать меня в задницу. Определенно Харрингтон взял фальстарт. Даже на непроницаемом лице Джонни заметно раздражение. Я даже близко не подхожу на роль подозреваемого, и они оба это знают.

Джонни пустил в ход своей лучший козырь:

– Если ты кого-то покрываешь, то тем самым мешаешь расследованию убийства. Даже если ты избежишь обвинения в тяжком преступлении, это будет стоить тебе лицензии детектива. Продолжишь в том же духе, Бун, и можешь оказаться соучастником.

– Вот именно, говнюк, – поддакнул Харрингтон.

– Если у вас есть на то основания, арестуйте меня, – ответил Бун. – И тогда я вызову адвоката. А если нет – я пошел.

Джонни покачал головой.

– Пока, – бросил Бун.

Глава 84

Выбравшись на улицу, Бун направился в сторону «Гранд-отеля». Там он поймал такси. В машине он откинулся на сиденье и глубоко-глубоко вздохнул. Следить за людьми и записывать на пленку звуки их «любви» это одно дело, а вот подвести человека к убийству – совсем другое. Бун никогда бы не подумал, что окажется втянут в такое дело. Злость и грусть переполняли его.

В этот поздний час он добрался до дома Николса за несколько минут. Расплатившись с водителем, он вылез из машины и позвонил в дверь. Вскоре показался Дэн – сонный, в футболке и домашних мягких штанах.

– Бун, сейчас не самое подходящее…

Бун схватил его за рубашку, втолкнул в дом и закрыл дверь. Протащив Дэна в гостиную, он припер его к подлокотнику дивана.

– Где ты был сегодня вечером, Дэн?

– Что ты…

– Где ты был, Дэн?

– Здесь, дома.

– Доказать сможешь?

– Бун, отпусти меня.

Бун ослабил хватку. Дэн сел на диван, потер грудь и наградил Буна весьма неласковым взглядом.

– Ты что вообще себе позволяешь?!

– Меня только что шпыняли копы, – ответил Бун. – Они почему-то решили, что я как-то связан с убийством Фила Шеринга.

– Что?

Бун внимательно посмотрел на Дэна, пытаясь обнаружить признаки логичного в такой ситуации удивления на его лице. Было непонятно, чем именно шокирован Дэн – новостью о смерти Шеринга или же осведомленностью Буна. Но то, что он в шоке, сомнению не подлежало.

– Кто-то убил Шеринга, – продолжил Бун. – Не ты?

– Нет!

– Ты использовал меня, чтобы я выследил любовника твоей жены, чтобы потом его убить.

– Я бы так не поступил.

– Как «так»?

– Я тебя не использовал, и я его не убивал.

Ну конечно, подумал Бун. Стоило только Дэну узнать о любовнике Донны, и в тот же день того убили. И он хочет сказать, что он тут совершенно ни при чем?

– Бред собачий, – отрезал Бун. – Я тебе позвонил, ты разъярился, поехал к нему домой и застрелил. Где оружие, Дэн? Куда ты его дел?

– Да никуда! – закричал Дэн. – У меня в жизни даже пистолета не было!

– Обувайся, – велел ему Бун.

– Зачем?

– Отвезу тебя в участок. Расскажешь копам, как у тебя в жизни даже пистолета не было.

Дэн вздохнул и заговорил.

После того как Бун позвонил ему, он пошел в бар выпить и обдумать ситуацию. Потом вернулся домой, увидел там Донну. Сказал, что все про нее знает. Она не стала ничего отрицать.

Донна познакомилась с Шерингом, обедая со своей подружкой Рене в кафе «У Джейка» на пляже в Дель-Маре. Он сидел за соседним столиком с какими-то бизнесменами. Они сразу приглянулись друг другу. Сначала обменялись взглядами, потом улыбками. Вскоре они уже откровенно поедали друг друга глазами. Когда после обеда Донна ждала, пока служащий подгонит ее машину, Фил подошел и вручил ей свою визитку.

Она не собиралась ему звонить – и не звонила. Просто засунула карточку в сумку и благополучно про нее забыла. А потом Дэн отменил их третье «свидание» подряд. Они собирались пойти поужинать, и Донна специально нарядилась и купила новые духи. Она сидела и ждала Дэна дома, а потом он позвонил и сказал, что застрял на совещании и все отменяется.

Донна была в ярости. Они совсем недавно говорили о том, как мало времени проводят вместе, и специально запланировали этот ужин. Они уже месяца два не выбирались никуда вдвоем – не на какой-нибудь благотворительный или деловой ужин, а на нормальное свидание, – уже несколько недель не занимались сексом, от которого тоже в последнее время перестали получать былое удовольствие. Они становились чужими, и этот вечер должен был помочь им вновь обрести друг друга.

Донна обиделась и разозлилась. А потом вдруг вспомнила того парня в ресторане, порылась в сумочке и нашла его визитку. Она собиралась выпить с ним по коктейлю, максимум – поужинать. Хотела встретиться и извиниться за свое неподобающее поведение. Набирая номер, она даже надеялась, что его не окажется дома. Но Фил взял трубку.

Разумеется, я вас помню, сказал он ей. Как можно забыть такую женщину? И да, кое-какие планы на вечер у него были, но он с радостью их отменил. Они встретились в том же кафе – во-первых, оба знали, где оно находится, а во-вторых, Фил был там завсегдатаем и им не пришлось заказывать столик заранее. Он жил совсем рядом с кафе, на холме. Фил специально подчеркнул это, и Донна прекрасно поняла зачем.

Она вовсе не собиралась с ним спать, нет. Всего лишь поужинать, выпить пару коктейлей и поболтать с мужчиной, которому она интересна. Но слово за слово, и как-то само собой так получилось, что она оказалась в его доме, в его постели, в его объятиях.

Дата добавления: 2015-10-24