ГЛОТАЯ НЕБО. 3 страница

24 мая. Среда. 18:00. Выручай - комната

- О чем ты хотела поговорить?
- О тебе, обо мне и о нас, – спокойно ответила Гермиона и потупила взгляд.
- Ты хочешь окончательно уйти или вернуться?
- Я хочу признаться….
Он ждал, но Гермиона не торопилась продолжать.
- Рон…. Если тебе что-то не нравится – уходи. Уходи, пожалуйста, – на глаза снова навернулись слезы.
- Что если я тебя люблю? Что если не могу уйти, даже, если мне что-то не нравится?
- За что ты меня любишь? Ведь не за что!
- Ты такая….
- Я просто ничтожество, я никто и ничто. Зачем я тебе нужна? Я недостойна того, чтобы ты был рядом. Уходи от меня…. Рон, я… я была неверна тебе….
- В смысле?
- Я изменила тебе!.... Прости,… пожалуйста, прости, – ноги подкашивались, а все тело содрогалось от рвущегося наружу крика. – Я только сейчас все поняла, я люблю тебя, Рон, больше всего на свете! Я бы прыгнула с обрыва, если бы ты об этом попросил….
Она лежала на полу, что-то бормотала, что-то кричала. Не помнит, сколько времени лежала, прижимая колени к груди, а когда подняла голову, в комнате кроме нее никого не было….
Она снова закрыла глаза, на ее плечо легла рука,… его рука.

Дневник Гермионы Грейнджер:
19 мая. Пятница. 20:00

«За окном так устало спокойно:
Серый дождь прямо в грязную землю,
Так уныло бывает порой нам
Без движений под собственной дверью

Я сижу, обнимая колени,
В шуме музыки глохнут рыданья
Это………………………………тери
К……….от……р……………….я

И сейчас понимаю – не нужно,
Все готова отдать безвозвратно,
Говорю, и становится душно,
Говорю, а кому – непонятно

Полюбить отказалось так просто
……………………………………….
……………………………………….
……………………………………….

Полюбить, ни на что не надеясь,
Полюбить, о себе забывая,
Сосны статные шумно качаясь…
Ветер тихий листы обрывает…»

(…. – к сожалению невозможно разобрать)

22 мая. Понедельник. 20:00

«Сжимаясь в кровати в комок,
Сильней закрываешь ты веки,
Слезам не даешь ты упасть,
Ведь слезы – соленые реки.

Все тело пронзает тоска,
Стараясь колоть посильнее
И не оставит она,
Больнее, больнее, больнее…

Ты, счастье себе сочинив,
Пытаешься жить веселее,
И снова минутный порыв,
И снова больнее, больнее…»

24 мая. Среда. 00:00

«А ты глупее всех глупцов
И слишком сильно меня любишь,
Без крика и без лишних слов
В гостиную меня проводишь

Ты любишь, не смотря на все,
Мои ошибки забываешь,
Я строю виноватое лицо,
А ты меня так тихо обнимаешь»

Дневник Рона Уизли:
24 мая. Среда. 00:00

Запись воспроизвести невозможно.

Мы разучились жить, нет, я разучилась….

30 мая. Вторник. 19:00. Выручай – комната

- Рон,… мы должны расстаться….
- Что я опять не так сделал?
- Ты не виноват, только я, только я…. Прости меня, прости, потому что себя я простить не могу.
- Почему ты хочешь расстаться со мной?
- Я жду ребенка, Рон, и ты прекрасно понимаешь, что не от тебя….

31 мая. Среда

Если бы ее сейчас спросили, хотела бы она все вернуть назад. В то время, когда она гордо, без стыда смотрела в лицо Малфою, не пряча красные от слез испуганные глаза. Когда она была счастлива с Роном, без сомнений и притворств. Когда ей нравились его поцелуи и прикосновения. Она бы ответила: «Да, я хочу все вернуть», не засомневавшись ни на секунду. Все забыть: Малфоя, ночь проведенную вместе, хотя это была даже не ночь, свои глупые записи в дневнике, разочарование, которое сменило слепую любовь. Хотела бы снова стать невинной веселой девчушкой.
Как странно может один месяц изменить всю жизнь, один неверный шаг меняет все бесповоротно….
Она бы ответила «Да», но никого на самом деле не интересует ее ответ. Слезы превратились в безразличие. Она уколола палец и не почувствовала боли….

Дневник Гермионы Грейнджер:
31 мая. Среда

Запись отсутствует.

Дневник Рона Уизли:
31 мая. Среда

Запись воспроизвести невозможно.

Пир во время чумы

Огромный зал, освещенный тысячами огней и гости, все приходящие и приходящие гости. Дорогие напитки, парадные костюмы, замысловатые прически дам и изысканные манеры их кавалеров. Некоторые приходили с детьми, малыши гордо вышагивали позади родителей с приветственными улыбками. Громкие титулы, старинные фамилии, элита волшебного общества. Сегодня здесь были все самые уважаемые и достойные волшебники. Если вы вдруг не приглашены, то это приговор. Свадьба Драко Малфоя и Пэнси Паркинсон должна была быть самым запоминающимся событием года, а, может, и десятилетия.
Сам жених с отцом приветствовали гостей, как хозяева дома, Нарцисса Малфой развлекала самых важных персон, рассказывала о своем сыне и его избраннице.
Это был его мир, мир Драко Малфоя, та жизнь, которой он жил и был абсолютно счастлив, и он даже не представлял, что можно жить по-другому. А если уж какой-то бедняк живет без званных балов с тысячами гостей, то он уж точно несчастен.
- Мастер Малфой, мастер Малфой, – пропищал домовой эльф, осторожно потянув за мантию Драко.
- Что за дурацкая привычка!? – шикнул на него Драко. – Не смей больше трогать мою одежду или пожалеешь!
- Простите, простите! – эльф упал на колени, заколотил головой об пол. А мимо проходили гости, приветственно кивая Малфоям и не обращая никакого внимания на бьющегося в их ногах домового эльфа.
- Поднимись, – приказал Драко. – Ты хотел что-то сказать мне?
- Мисс Паркинсон передает, что готова, – пропищал он, сгорбившись.
- Отличн, – кивнул Люциус. – Сегодня, Драко, перед тобой открываются все двери. Сегодня ты становишься частью общества, а не его наблюдателем.
Эльф, откланявшись, испарился.
- Я думал, что с рождения принадлежу обществу, – удивился он словам отца.
- Тебе было суждено принадлежать ему, но тогда это было не так. Пойми, общество – это не просто множество людей, посещающие светские вечера, это корабль, а любое судно – слаженный механизм, работающий как единое целое. Одиночка – не часть общества, только человек с семьей может стать полноправной частью механизма.
Драко пытался осмыслить только что произнесенные слова отца.
- Поймешь со временем. Увидишь. А теперь не будем заставлять твою невесту долго ждать.

Свет в бальной зале приглушили, гости замерли в ожидании, приковав свое внимание к огромному столу, покрытому белой скатертью. По одну сторону от стола стоял Министерский чиновник и секретарь, отец Драко и отец Пэнси.
Тишину разорвал звук синхронно открывающихся дверей, расположенных с боков парадного зала друг напротив друга. Драко, одетый в черный фамильный церемониальный костюм, поднял глаза, чтобы посмотреть на свою избранницу. Девственно белое замысловатое платье, которое по традиции передавалось из поколения в поколение несколько веков, было ей явно велико. Волосы, обычно чуть доходящие до плеч, сегодня были уложены в высокую прическу. Она была красива, очень красива.
Драко шагнул вперед, Пэнси тоже. Так они и шли навстречу друг другу. Драко делал первый шаг, его невеста второй. Встретились они у того самого стола, повернувшись к стоящим по другую сторону стола. Стены украшали фамильные гербы Малфоев и Паркинсонов, которые были видны даже в полумраке.
Нарцисса Малфой и Альмира Паркинсон встали позади своих детей.
- Итак, сегодня мы присутствуем на церемонии создания союза двух уважаемых фамилий, двух волшебных домов. Даете ли вы свое добровольное согласие?
Люциус Малфой коротко кивнул, отец Пэнси повторил его движение.
- С этого момента, – продолжал чиновник, – два старинных рода сливаются в один, еще более крепкая и еще более великая фамилия. Сегодня двое этих молодых людей вступают во взрослую жизнь, именно они и олицетворяют союз. Даете ли вы свое добровольное согласие на заключение союза?
Теперь пришла очередь матерей отвечать на вопрос. Обе кивнули, немного склонив головы.
- Повернитесь к гостям.
Нарцисса и Альмира отступили, молодожены повернулись, напряженно улыбаясь. Какие же они еще юные. Если детей одеть во взрослую одежду, взрослыми они не станут. Подобно малышам, спешащим вырасти, они бежали к этому браку. Словно дети, играющие во взрослую жизнь, Драко и Пэнси смотрели сейчас на все происходящие. Думали, что становятся взрослыми, но мысли и реальность часто несхожи.
А, может, это ошибка? Потом они оба задумаются об этом: где они оступились, но вряд ли смогут ответить.

Дневник Пэнси Паркинсон:

«Мы разные, другие, мы чужие,
Но жизнь слабей моей любви,
Ты говоришь мне: «Забери их!
Мне не нужны твои мечты!»

Дневник Драко Малфоя:

Запись отсутствует

Хуже не хотеть крикнуть и заплакать….

Вот странно. Он идет по улице, и везде мерещится она, а когда закрывает глаза – видит, как она смеется. И все мысли об одной и даже во сне она не оставляет. Всегда одна и та же картина: ветер подхватывает завитки ее волос, играя с ними в салочки. Она потрясающая, самая красивая, самая лучшая. И пусть другие этого не видят, но он-то видит! Остальные – слепцы. Как можно не заметить? Она – это мир, свет, земля, солнце, ветер, морской прибой, дождь, радуга. Гермиона Грейнджер. Она и сама этого не замечала, но это было так. И было так сложно учиться жить без нее, привыкнуть к мысли, что она не его. Она больше никогда не будет рядом с Роном Уизли. Почему? Потому что он не сможет, не сможет видеть ее и знать, что она принадлежала кому-то другому. И она не сможет, потому что не будет до конца его, потому что так получилось, так распорядилась судьба или случай. Страшные игры у судьбы. А страшнее, если это игры вовсе не судьбы….
- Эй? Рон? Все в порядке? – Лаванда обняла его, поцеловав в губы.
- Да. Я просто… задумался, – промямлил он, встряхнув головой. Все прошло. Гермиона исчезла, испарилась. Она ему не нужна. У него есть Лаванда Браун, красивая и…, в общем, хорошая девушка, которая, кажется, любит его. Во всяком случае, она не предаст его, он был почти уверен. Доверял ли он ей? Сложно теперь хоть кому-то довериться, даже самому себе. Вера…. Странное слово, непонятное, вера – это же что-то слепое, не опирающееся на разум. Это набор чувств и ощущений. Вера – это так просто и одновременно сложно, потому что сердце не существует без организма, а, следовательно, и без головного мозга. Он не верил. Да, он не верил.
А что он чувствовал? Простой ответ – ничего. Да, вот именно, она ушла и оставила пустоту, ничто не может заполнить это пространство, потому что он над этим не властен. Его душа, как набор ячеек. Самая большая из них – та, где жила любовь к Гермионе Грейнджер. Ушла ли любовь? Трудно сказать, но то, что ячейка опустела – это точно. Но это место навсегда останется для нее. Он думал, что встретит другую девушку, и она станет царствовать в той ячейке. Но нет, она просто выбрала себе другое место, а место Гермионы пустует. Навсегда. Наверное, потому что первая и самая большая любовь не забывается, а то, что это была самая большая любовь, он был уверен.
У нее будет ребенок….
Теперь он понял, что надо просто любить, а он любил слишком сильно. А когда слишком любишь, то становишься слепым, и однажды твоя девушка скажет, что изменила тебе, а ты даже и не заметил, как она отдалилась. Он хотел быть ее первым, но так боялся, думал, что она разозлиться, думал,… слишком много думал, а надо было что-то делать. Рон даже представить себе не мог, что Гермиона захочет переспать с кем-то кроме него. Когда думаешь, что времени много, оно летит быстрее. Оно пролетело, а он и не заметил….

Дневник Рона Уизли:

«Нет, я не сержусь,
Не кричу, не……….
…… не вернусь,
Не могу иначе

Я тебя искать
Никогда не стану
………убежать
Позабуду рану»

(……. – слова разобрать невозможно)

Ушедшее трудно вернуть или 6 лет спустя

1 июля. Четверг. 12:00. Кафе «Coffee house»

Гермиона сидела в любимом кафе в центре Лондона, медленно пила горький кофе и смотрела на своего сына. Он смеется, подпрыгивая на месте. Он такой забавный, смешной, ее сынок, ее малыш – ее счастье, ее радость и ее надежда. Он все, что есть у нее и большего не нужно. У них была маленькая счастливая семья. Она и он.
- Мам! Смотри! – крикнул Сэм, показывая, как он дотягивается руками до своих ступней – Смотри, как я могу!
- Молодец, – улыбнулась ему Гермиона.
Сэм бегал между столиков с другими ребятишками, никто из посетителей не возражал. Он был такой веселый сегодня.
Она развернула письмо от Джинни Уизли, полученное сегодня утром.

«Привет, Гермиона,
Надеюсь, у тебя все хорошо. Мы живем нормально. Чарли повысили, и он теперь хочет стать владельцем загона для драконов. Билла снова перевели, кажется, в Австралийское отделение Гринготса. Фред и Джордж все в делах своего магазина. Я пытаюсь найти работу. Но ты, конечно же, хочешь знать о Роне. Как я уже писала, мы о нем три года почти ничего и не слышали, всего пару писем получили, а обратного адреса не знаем. Говорят, он то ли в Америке, то ли в Канаде, а может и еще где, кто его знает. Надо было раньше его искать, пока он в Норе два года жил и о тебе только и думал.
С наилучшими пожеланиями,
Джинни»

Гермиона грустно улыбнулась. Пора бы уже привыкнуть к мысли, что она его никогда не вернет. Но верилось трудно.
- У вас очень красивый сынишка, – сказал ей мужчина, сидящий за соседним столиком. Она лишь пожала плечами и улыбнулась.
Гермиона бы хотела увидеть детские фотографии Драко Малфоя, потому что, казалось, что Сэм и его «отец», как две капли воды похожи. Иногда она задумывалась о будущем. У Сэма хороший характер, он честный и ласковый, что будет, когда он вырастет? Изменится ли? Станет ли чем-то походить на Драко? Потому что внешне, он напоминает ей Драко Малфоя, причем того, которого она себе нафантазировала.
Сэм подбежал к их столику и, схватив свой стакан с соком, выпил его залпом. Гермиона потрепала его серебристые волосы и улыбнулась. Он тоже улыбнулся своими серыми глазами.
- Мама, у меня теперь новый друг! Джим. Видишь? Его папа катает нас на спине! У него крутой папа! – он вытер подбородок рукавом и снова побежал к остальной малышне.
Так ли они счастливы, как пытается внушить себе Гермиона? Она хорошо зарабатывает, работает в Министерстве Магии, денег у них хватает на все. У них есть квартира в The City, а недавно Гермиона купила себе Mercedes, пусть и не самый лучший, но марка говорила сама за себя. У них не хватало одного – отца. Да, Сэм любил ее, любил свою маму, но ему нужен был и папа. Гермиона пыталась заменить его ему, но получалось плохо. Нужен был кто-то, кто бы мог играть с ним целый день в видео игры, водить на реку ловить рыбу или рассказывать ему о волшебных войнах и играть с ним в дуэли на волшебных палочках. Сэм – мальчик и ему нужен был мужчина, чтобы он тоже вырос мужчиной.
Гермиона тяжело вздохнула и открыла свежую газету. Курс валют, погода на неделю вперед, немного новостей из Франции и Германии, забастовка на заводе. Ничего интересного. Она достала другую газету, незаметно вытащила палочку, заставив заклинанием фотографии в газетах не двигаться. Тут было поинтереснее. В Косом переулке обвалилась старинная арка прямо в разгар рабочего дня. Около тридцати человек получили легкие травмы, пятнадцать отправлены в больницу Святого Мунго с тяжелыми повреждениями. Гермиона пробежала глазами по списку пострадавших. Сердце на мгновение замерло, а потом стало биться вдвое сильнее, готовое выпрыгнуть из груди. «Рональд Уизли».

1 июля. Четверг. 15:00. Больница Святого Мунго

- К нему можно? – спросила Гермиона у дежурной по этажу.
- Да, тридцать вторая палата, слева по коридору.
- Спасибо, – коротко улыбнулась она и поспешила к нужной палате. Так… 29…. 30…31………….32. Она замерла в нерешительности, потом выдохнула и потянула за ручку двери. Он полулежал на больничной койке, весь заваленный открытками и сладостями. Почти такой же, как раньше, только повзрослел, но остался все равно таким же. Рон поднял глаза на нее и не отводил взгляда долго. Гермиона переступала с ноги на ногу, не решаясь подойти ближе или что-то сказать.
- Привет, – кивнул он, поняв, что Гермиона начать разговор не сможет.
- Да…, - промямлила она, чувствуя себя маленькой девочкой на первом свидании. – Да, привет…. Как ты?
- Нормально, скоро выпишут, – он говорил уверенно. Такое чувство, будто они поменялись ролями. Раньше Гермиона всегда четко выражала свои мысли, контролировала речь и все такое, а Рон наоборот все время пытался подобрать слова.
- Э-э-э…. Погода… отличная!
Он подавил смешок, его губы искривились в глупой улыбке, так что Гермиона сразу поняла, что он хотел рассмеяться.
- Такое чувство, будто ты украла у Снейпа зелье и теперь пытаешься придумать оправдание. Чувствуешь себя виноватой?
- Да, – она закусила губу. – Да, не могу ничего поделать. Я… я тебя столько времени пыталась найти….
- Знаю, мне Джинни сказала, – кивнул он и отвернулся к окну. – Погода действительно отличная. Жарко на улице?

Дневник Гермионы Грейнджер:
1 июля. Четверг. 22:00

«Я столько лет тебя искала и нашла,
Я слышу вновь, как ты смеешься и как плачешь
И голос твой меня уносит в те года,
Когда сказал ты: «Уходи, иди,… удачи»

Я так рыдала, уходя на пол часа,
Я будто знала, что расстанемся надолго,
Что будут сниться по ночам твои глаза
И на перине мягкой спать мне будет колко.

А ты меня так быстро отпустил,
Как будто знал, что я, отчаявшись, вернусь,
Что скажешь мне так холодно: «Забыл»,
Когда к твоей руке своею прикоснусь»

Чужая душа – потемки

5 июля. Понедельник. 10:00. Квартира Гермионы Грейнджер

Гермиона открыла входную дверь. На пороге стоял Рон с нелепым букетом цветов, одетый как обычно не очень-то опрятно: в мятую футболку и старые джинсы. Он повертел в руках цветы и, наконец, вручил их Гермионе.
- Привет, – сказала она и, подавшись вперед, поцеловала его. Совсем как раньше. Он растерялся немного, но потом пришел в чувство. Гермиона сделала шал назад от порога, увлекая его за собой. Дверь захлопнулась. Они стояли посреди гостиной, вцепившись руками в друг друга, боясь отстраниться хоть на секунду. Это была страсть, то, что они сейчас чувствовали, была именно дикая страсть и ничего больше. Гермиона легла на диван, быстро смахнув лежащие на нем журналы, Рон стянул с себя футболку и накрыл ее тело своим. Он будто ждал этого всю жизнь. Она тоже.
На ней была тонкая рубашка, пуговицы разлетелись по всей комнате. Он положил свои руки поверх ее груди, она впилась ногтями в его спину. Рон целовал ее губы, шею, спускаясь все ниже и ниже, обжигая каждую клеточку ее тела своими прикосновениями. Капля пота упала с его лба на ее подбородок, скатилась, оставляя на шее ровную дорожку, немного задержалась, петляя между ее грудей, а потом отправилась дальше. Эти мгновения они запомнят на всю жизнь, сейчас они были уверены. Они так ждали друг друга, так ждали….

6 июля. Вторник. 13:00. Квартира Гермионы Грейнджер

Дверь ему открыл мальчик, и Рону хватило несколько секунд, чтобы понять, кто его отец. Гермиона, улыбаясь и что-то говоря сыну, появилась в холле. Замерла на мгновение, увидев, как смотрит он на Сэма.
- Мама, это твой друг?
- Да, Сэм. Это Рон Уизли, мы учились вместе, – кивнула Гермиона, поднимая глаза на Рона.
Сэм обрадовался, он всегда был счастлив, когда видел на их пороге какого-то мужчину, называющего себя другом его мамы. Давно, когда Сэм только научился ходить, приходил Гарри. Маленький Сэм тогда так заулыбался своей смешной улыбкой, показывая неполный ряд зубов. Гарри разочарованно посмотрел на Гермиону, развернулся и ушел. А Сэм заплакал, тогда он плакал долго.
- Я покажу тебе свою игрушечную метлу! Ты любишь квиддич? – он схватил Рона за руку и втащил в квартиру.
- Гермиона….
- Только не уходи, пожалуйста…, - взмолилась она.
- Рон, Рон, Рон, – веселился ее сын. – А еще у меня есть Шоколадные лягушки! Будешь смотреть со мной про кота Гарфилда?
Он развернулся и вышел в еще не закрытую дверь. Гермиона опустила глаза, шумно выдохнув, а потом посмотрела сына, который стоял посреди холла, рассматривая свои руки. Его нижняя губа дрожала, и выглядел он так несчастно. Она виновата во всем, зачем судьба делает его печальным? Сэм не должен плакать, она должна. Кто угодно, только не он.
Гермиона захлопнула дверь, присела рядом с сыном и обняла его. Сэм обвил ее шею своими маленькими ручонками и уткнулся лицом в ее плечо.
- Я уродливый?
- Нет! Господи, конечно, нет! – она схватила его за плечи и посмотрела в его заплаканные глаза. – Даже не смей так думать!
- Они все уходят. Увидят меня и уходят, – сказал он, глотая слезы. Порой Сэм разговаривал не как малыш, а как взрослый. И это пугало. Не надо слишком быстро расти – Когда придет мой папа?
Он впервые за последний год спросил про своего отца.
- Он не придет, милый, – ответила она и у нее у самой на глазах появились слезы. – Но у тебя есть я, а у меня – ты.
- А как же папа?
- Наверное, надо быть с теми, кого ты любишь? Твой папа нас не любит, он никого не любит и его никто не любит.
- Почему он не любит меня?
- У него такой характер, – Гермиона теперь сама захлебывалась слезами. – Он… он….
- Я уродливый. Вот он и не любит меня!
- Он даже не знает о тебе, Сэм.
- Но он же мой папочка….
- Сэм….
- Если он меня не любит, я тоже не буду его любить! Мама, найди для нас другого папу.
- Я попробую, солнышко. Я тебя так сильно люблю.
- Я тебя тоже, мамочка!

7 июля. Среда. 10:00. Квартира Гермионы Грейнджер

- Привет.
- Говори тише, Сэм еще спит, – она опустила взгляд. – Ты пришел.
- Я никого так не любил, как тебя. Я тебя шесть лет назад отпустил и больше отпускать не хочу, потому что думаю только о тебе. Представляешь, столько лет просыпаться с мыслью об одной тебе?
- Представляю.
- Давай не будем говорить о прошлом, обо все, что случилось. Давай просто забудем все и начнем с этой точки отсчета, с сегодняшнего дня. Хорошо, давай?
- Давай, – кивнула она и обняла его крепко-крепко. – Спасибо тебе.
- Мама?
- Иди в гостиную, простудишься! Рон, заходи, закрывай дверь.
Рон разулся и прошел в гостиную. Маленький Сэм, уже одетый, сидел на диване, постукивая волшебной палочкой Гермионы по подлокотнику. Рон не знал, что сделать или сказать. Это не его ребенок, так что он не может вырвать палочку из его рук или наказать. Но с другой стороны, колотить палочкой ребенку не безопасно.
- Сэм! Сколько раз говорить? Не трогай мою палочку, у тебя же есть игрушки! – она выхватила свою палочку из его рук и положи на шкаф повыше.
- Рон, – сказал он, подползая к нему поближе.
- Да, э-э-э приятно познакомиться, Сэм, – он нервно улыбнулся, чувствуя себя явно не в своей тарелке. Малыш смотрел на него злыми глазами.
- Он обиделся, что ты вчера ушел, – прокомментировала Гермиона из кухни.
- А, о! – совсем растерялся Рон. – Ты меня извинишь? Будем друзьями?
Сэм помедлил и улыбнулся. Да, ему было достаточно извинения, и он обо всем забывал.
- У меня еще остались Шоколадные лягушки, – счастливо улыбнулся он, спрыгнул с дивана, умчался в свою комнату, вернулся через минуту с охапкой сладостей, каких-то книг и игрушек.
- Сэм! Не смей есть шоколад, пока не позавтракал! Рон, смотри за ним – отдала команду Гермиона.
- У тебя есть журнал с «Пушками Пэддлс»? Класс! – оценил Рон его коллекцию подарочных журналов. – А у меня таких нет!
- Хочешь, я подарю тебе? – он смотрел на Рона своими наивными детскими глазами, хлопая пушистыми ресницами. – Выбирай любой!
- Завтрак готов, давайте за стол!
Они поднялись и послушно пошли в столовую.
- Рон будет у нас жить?
Рон подавился хлопьями. Гермиона выразительно посмотрела на него, давая понять, что выбор за ним.
- Д-да, – кивнул он.
Сэм был счастлив.
- А почему ты не работаешь? Папа сказал, что ты стала крупной шишкой в Министерстве.
- Взяла отпуск на месяц, – пожала плечами Гермиона, пытаясь скрыть свое собственное счастье. Теперь у них будет самая настоящая семья. Рон будет с ними, он такой молодец!
- У тебя есть папа? Он крутой? – спросил Сэм.
Рон задумался.
- Ну, не самый крутой во Вселенной, но хороший.
- А у меня нет папы, – грустно покачал головой он.
Гермиона легонько пнула Рона ногой под столом, но он этого, кажется, не заметил.
- А ты бы хотел, чтобы он пришел к тебе? – теперь он получил ощутимый пинок, но забрать слова обратно было невозможно.
Сэм задумался. Гермиона поймала себя на мысли, что хочет узнать, что ответит ее сын.
- Нет, – сказал он как-то жестоко – Я его не люблю. Если он придет, я его прогоню.
- Гермиона, у тебя сын говорит, словно ему не пять, а двадцать пять! – засмеялся Рон, она натянуто улыбнулась.
А потом они сидели в гостиной и смотрели какое-то дурацкое шоу по телевизору. Гермиона забралась с ногами на диван, Сэм сидел, прижавшись к маме, а Рон смотрел на них. И когда он видел ее, его любимую девушку, и Сэма, чужого сына, то что-то переворачивалось в душе. Так быть не должно, что-то неправильно. Где-то в чьей-то жизни что-то сломалось и все пошло наперекосяк. По плану так было не должно происходить. Все должно было быть по-другому. Гермиона должна была сидеть в обнимку с рыженьким мальчиком, с его сыном, а не с сыном его врага. И когда Гермиона обнимала своего Сэма, Рон ясно представлял себе, как он обнимала Драко Малфоя.

10 июля. Суббота. 8:00. Квартира Гермионы Грейнджер

- Ухожу, пока Сэм спит.
- Не хватит смелости сказать ему, что больше не вернешься?
- Наверное, – признался Рон. – Он ведь за эти несколько дней так привязался ко мне. Не смогу увидеть, как он расстроиться.
- Да. Это моя участь видеть, как он плачет, – кивнула Гермиона. – Что ж, … иди.
Она уже, наверное, ничего не чувствовала, ничего не могла сделать, смирилась. Хотелось закрыть глаза и больше никогда не открывать.
- Прости, Гермиона….
- Ты тоже меня прости. Идиотская была идея.
- Не плачь только, ладно? Ты ведь пойми, я просто не могу. Я не могу видеть тебя вместе с Сэмом. Я не виню тебя за измену, честно, не виню. Но он – свидетельство твоей связи с Малфоем, и он постоянно рядом. Не плачь….
- Я и не плачу, – она шмыгнула носом и вытолкала его за дверь. – Иди, Рон Уизли, было приятно увидеться.
И как она могла подумать, что все наладится, что все будет хорошо?

Дневник Гермионы Грейнджер:
10 июля. Суббота. 23:00

«А я спрошу тебя, что делать мне теперь,
А ты в ответ слегка пожмешь плечами…»

Дневник Рона Уизли:
10 июля. Суббота. 23:00

Запись отсутствует

Гром среди ясного неба

12 июля. Понедельник. 13:00. Кафе в Косом переулке

Сэм допивал уже второй стакан шоколадного коктейля. Гермиона смеялась. Над ним. Над своим сынишкой. У него верхняя губа была в шоколаде, а он даже не замечал. Тоже смеялся. Дети быстро все забывают. Это хорошо. Зато взрослые помнят все. А это не так хорошо.
- Когда я вырасту, то стану волшебником и летчиком! – заявил он. Сегодня с утра он смотрел «Небесного капитана».
- На прошлой неделе ты хотел стать шпионом! – снова засмеялась его мама.
- А теперь не хочу. Точно-точно! Я буду летать в небе вот так, – он развел руки в стороны, изображая крылья самолета. – Прямо вот так! Вжжжж….
- Конечно, будешь, а как же?
Драко Малфой шел между столиков в лучшем кафе Косого переулка. Как всегда в идеально отглаженной черной мантии и уложенными волосами, презрительно поглядывая на народ, собравшийся здесь.
- Мама, а ты летала на самолете? На настоящем?
Драко обернулся на звонкий детский голос и замер от удивления. Мальчик лет пяти подпрыгивал на стуле, что-то весело выкрикивая. Мальчик со светлыми волосами и серыми глазами, мальчик, похожий на него в детстве, как две капли воды. Драко посмотрел на девушку, что сидела напротив того мальчика. Быть не может…. Он стоял, наблюдая за ними, несколько минут прежде, чем решился подойти.
- Грейнджер? – его глаза сузились.
Она буквально подпрыгнула на месте от неожиданности, ее глаза наполнились страхом, даже нет, скорее ужасом или паникой.
- М-малфой…, – пролепетала она. – Что ты здесь делаешь?
Гермиона резко поднялась, схватив его за рукав.
- Посиди один немного, я отойду поговорить, – бросила она сыну и отвела Малфоя в сторону.
- Грейнджер, ты помяла мою новую мантию!
- Какое несчастье! Так, что ты здесь делаешь? – спросила она, уперев руки в бока. – Отвечай!
- Зашел перекусить.
- Мама, смотри! – Сэм показал на летящую за окном стрекозу. – Смотри, смотри!
Малфою показалось, будто он слышал свой собственный голос, голос маленького Драко.
- Да, да, – кивнула ему Гермиона.
- Грейнджер…, – протянул Драко в растерянности. – Я поверить не могу…. Это… это….
- Замолчи! – приказала ему она, – Мы уходим, ты можешь спокойно есть.
- Грейнджер…. Ты скрыла от меня, что у меня есть сын!
- Это не твой сын!
- Ты сама-то веришь в то, что говоришь? Я бы узнал его среди миллиона детей! Грейнджер, у меня есть сын! – он замотал головой. – Почему ты не сказала мне?
- Тебе напомнить в каких отношениях мы окончили седьмой курс? – она приподняла бровь.
- Какая разница? Ты была просто обязана сказать мне!
- И что бы сделал ты?
- Я не знаю….
- Зато знаю я! Ты бы убил меня, но не позволил, чтобы у тебя был ребенок от грязнокровки!
- Возможно, – задумался он. – Но ты должна была оповестить меня, хоть бы письмо написала!
- Не надо говорить мне, что я должна была сделать! – разозлилась она. – Тебе ни я была не нужна, ни ребенок! Ты хотел лишь отомстить! И вот твоя месть, вон там, сидит за столиком кафе и пьет шоколадный коктейль, и твоей мести уже пять лет! Ты разрушил мне жизнь, так не надо добивать сейчас. А теперь мы уходим!
- Я хочу поговорить с ним!
- Не получиться. Он тебя ненавидит, ясно? – сказала она с каким-то удовольствием. – Ты никогда не сможешь быть с ним, так что оставь эту идею.
- Где ты живешь?
- В доме. Прощай, – она собралась уйти, теперь он схватил ее за рукав. – Ты помял мою не совсем новую мантию.
- Как его зовут?
- Сэм.
- Мне нравится, – кивнул Драко.
- А меня не волнует твое мнение об имени моего ребенка, – она попытала вырваться.
- Это и мой ребенок тоже!
- Нет, – прошипела Гермиона, вырвалась, подбежала к сыну, взяв его на руки, и быстро ушла.
Драко Малфой так и стоял, не в силах пошевелиться. Он так мечтал о сыне…. Он видел своего сына….

Дата добавления: 2015-10-24