Читайте также:
|
В Ба’адане обе стороны ждут развязки. Дарг – поскольку он сознает, что не может дольше скрывать текущее положение дел. Димитри – потому, что понимает: осадное положение не играет ему на руку, учитывая численное превосходство противника и его тыловое обеспечение. Так что оба генерала призывают на помощь все силы, какие только можно призвать при помощи магических ритуалов.
По мере того, как восходит солнце, площадь все больше походит на обезумевшую съемочную площадку. Римские легионеры Квинта Курция сражаются с французским спецназом. Викинги и пираты бьются с крестоносцами и техасскими рейнджерами. Дуэлянты из старых вестернов завязывают перестрелки с китайскими мафиози и кенийским спецназом. Слоны Ганнибала атакуют состав с морскими пехотинцами в форме 20-х годов, которые направляются взять под защиту имущество компании «Юнайтед Фрут». Раздаются песни и боевые кличи. Пеоны с мачете рубят головы линчевателям.. mucho голов покатится, миистер. Песни и боевой клич смешиваются с хрипом и стонами, приказами командиров, ноем волынок, ржанием лошадей, запахом перца и чеснока.
La cucaracha, la cucaracha А таракашке сегодня тяжко
Ya no quiere caminar Совсем не может он ходить
Porque no tiene, porque la falta Ах, дайте, дайте скорей бедняжке
Marijuana por fumar Марихуаны покурить
Люди Панчо Вильи сбивают вертолет из «Операции ПЕРЕХВАТ». Армия китайских официантов выскакивает из-за фальшивого ресторанного фасада с криком «Васю Маць! Васю Маць!». Они крошат нарков и мафиози в мелкий фарш. Отравленные стрелки из индейских духовых трубок прореживают ряды «Ку Клукс Клана». Южане-охотники за ниггерами разорваны на месте обнаженными скифскими всадниками.
Одри в самой гуще боя, меняет костюмы с интервалом в несколько минут. Сейчас он командует отделением неистовых молодых малайцев с кривыми ножами в руках. Им противостоит шахский «Савак». Чуть погодя Одри на громадном черном коне, в средневековых доспехах несется по улицам Среднего Города, нанизывая на копье набожных мужчин и женщин. Потом он – стрелок со сделанным по заказу двуствольным револьвером в руках. Он ведет за собой Дикую Кучку, их задача – не допустить аутодафе в Лиме. Теперь он на борту испанского галеона, вооруженный абордажной саблей и бластером. Пулеметные очереди, отравленные дротики, стрелы, копья, бумеранги, боло, метательные ножи, камни. Воздух, пропитанный запахами травы и сухой жары рассекают ракеты, от драккаров пахнет снегом и льдом, малайские амоки оставляют след из потной жары и запахов джунглей, пираты попахивают морским ветром, ромом и специями, торговцы и маркитанты пахнут по своему – нарисованными салунами, публичными домами, подносами с такос, карнавальными лавками, торгующими лимонадом и сахарной ватой, соломенными домиками, в которых продают нут и жареных морских свинок, уличными акробатами, пускающими по кругу шляпу и обчищающими карманы – вот он шарик под наперстком, вот он есть, а вот и нет… меняя соратников одних за другими – малайцев с кривыми ножами, нанизывая религиозных фанатичек, стрелок с заказным кенийским спецназом в ноздрях, южане ворвались в Голливуд и пропали, и проходящий мимо ухмыляющийся парень в гребанном стетсоне.
– Номинируйте ваш яд, джентльмены.
Куклуксклановцы хватаются за горло и чернеют на глазах.
– Мы тут ниггеров не обслуживаем! – гремит бармен. – Вышвырните их отсюда, чтобы не воняли. Отнесите их в морг для ниггеров.
Мальчики со средневековыми гульфиками на штанах устанавливают катапульту. Римские солдаты ломают дверь обшарпанным тараном, не обращая внимания на пули, которые отлетают от ясного классического света, оставляя запах озона.
Набеги и пленники… похищение сабинянок… Римляне врезаются в толпу женщин и уносят их, верещащих и брыкающихся, группа ковбоев линчует неандертальца, агенты КГБ и ЦРУ запихивают ученых и вражеских агентов в машины или связывают и поднимают вверх бесшумным вертолетом, как актеров в театре, полицейские инквизиторы вытаскивают пилотов из коктейль-баров, а Зеленая Стража вовсю орудует своими сетями.
– Ой, я вот этого хочу… – лепечет придворный.
Одри возглавляет армию двенадцатилетних мальчишек, несущих знамена из цветного шелка… ПОЛТЕРГЕЙСТЫ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!
Они стоят, неподвижные, как камень, объятые странным тяжелым спокойствием. Барометр продолжает падать, вверху медленно разрастается черное облако. Ветерок шевелит каштановые волосы на губах, коричневая сирень и такие же волосы, ерошит волосы, светлые, как кукурузный шелк, пронизывает пепельные, русые и огненно-рыжие волосы и черные кудряшки Пана…
ВЕТЕР ВЕТЕР ВЕТЕР
Обрывок песни, свист, визг, волосы встают дыбом: черный вихрь обвивает их ладные тела, вырывая булыжники из мостовой, стреляя ураганами разбитого стекла. Мальчики седлают этот воющий ветер – это и есть знаменитый «звездный конь». Ты отдаешься его воле, и он несет тебя вперед, стеклянные бураны обдирают твою плоть до костей, швыряя окровавленные ошметки в воздух вместе с дорожными знаками, скамейками, кирпичами, камнями и деревом – целый город хлопает и разлетается на куски.
Ветра с тысячемильной скоростью – ограды, колючая проволока, массивные стальные ворота, окружающие Касбу, разлетаются на части… летящая проволока обезглавливает орущую толпу. Пан, Бог Паники, летит на крыльях Смерти, и разорванное небо прогибается под ветром, рвет, кромсает – раскаленная мощь – чистая молодая воля сверкает, как комета…
ВЕТЕР! ВЕТЕР! ВЕТЕР!
Одри находится в оке бури, в зоне ясного спокойствия. Прямо перед ним в окне танжерского магазинчика лежит пыльная туба зубной пасты «Колгейт».
Вдали он видит Миддлтаун: дома из красного кирпича, глубокий чистый ручей, каменные мосты, голые мальчики, далекие высокие голоса. Один мальчик кажется ему знакомым… он знает его имя, но не может вспомнить откуда… это Динк… Динк Риверс, парень из Миддлтауна.
Теперь и Динк машет ему рукой:
– Это я, Одри! Я вернулся!
Одри пытается дотянуться до него, но ветер швыряет его назад, словно кусок коры. Он борется с течением реки, прорываясь сквозь тонкий лед… годы разлетаются на куски.
Далекий голос зазывалы:
– Вечная история Адама и Евы…
Одри оказывается в Фан-Сити своих снов… точно не помню… карусели… тиры деревенских трущоб… развалившиеся дома… отбросы… маленькие поля кукурузы и капусты… больные, изъязвленные лица… молчаливые и самоуглубленные… все спускаются по дороге из красной глины… его никто не видит.
Дорога ведет к площади, засыпанной щебнем. Посреди площади вокруг дерева выстроена платформа.
Дата добавления: 2015-10-24; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Походы, постороения, атаки | | | Такие дела обсуждаются дважды |