Седьмой кругов Ада: 75. Квартовая элита 2 страница

Седьмой круг Ада: 76. Тень (часть 1)

Я высмею Жизнь,
Приковав ее к стенам.
Разорву на куски,
Кровь пуская по венам.
Я высмею Смерть,
Перемою ей кости
И с насмешкою злой
К ней наведаюсь в гости.
Я высмею Вас -
Безобразных людишек.
Растопчу все мечты,
Их у Вас ведь излишек?
Я смеюсь над собой,
А иначе не выжить.
Все смеюсь и смеюсь
И тихо вас ненавижу.

Это нечто хрупкое, почти неуловимое, кому-то непостижимое и кем-то однозначно не заслуженное чувство.
Это нечто жестокое, крайне болезненное, способное сделать из твоей жизни как безупречный рай, так и бескомпромиссный ад.
Это нечто, что может перебороть и гордыню, и алчность, и зависть.
Кто-то считает, что Любовь, о которой и идет речь, непобедима.
Заблуждение.
Любовь – сильное чувство, но оно никогда не сравнится с гневом. Гневом и всепоглощающим безумием.

Дэвид находился в небольшой светлой больничной палате, сквозь огромные окна которой в комнату пробивались ослепительные лучи яркого, но холодного солнца. Парень стоял у узкой пружинистой кровати, на которой, закутавшись в мягкое пушистое одеяло, словно в кокон, лежал белобрысый паренек, совсем еще ребенок.
Несчастная жертва бешеной похоти Шаркиса.
- Гир, как… Как ты себя чувствуешь? - спотыкаясь, все же выдавил из себя Фелини после долгого, гнетущего молчания, слегка прикоснувшись к виднеющейся из-под одеяла макушке. Блондин, что до того искусно изображал бездыханный труп, взвизгнул, вжал голову в плечи, пряча ее под одеяло, после чего поспешно, но крайне неуклюже сполз вниз на пол и забрался под кровать, бормоча себе под нос нечто нечленораздельное.
- Не прикасайтесь ко мне… больше никогда и никто… никогда… не прикасайтесь, - повторял Гир, дрожа всем телом и давясь слезами. Наблюдая это жалкое зрелище, Фелини не мог поверить в то, что первокурсник, которого приставили к Шину, дабы они вместе написали статью, тот самый улыбчивый мальчик, в какой-то степени слишком наивный и доверчивый, втрескавшийся в Шаркиса по самые уши и вызывающий у Дэвида жуткую ревность и ненависть, превратился в Это…
- Я надеюсь, что ты вскоре поправишься, - сев на корточки и заглянув под кровать, спокойно проговорил Фелини, понимая, что возможность этого крайне мала. Душевные раны если и затягиваются, то очень медленно, всегда оставляя после себя безобразные шрамы. Сильных людей эти шрамы заставляют двигаться дальше. Но Гир к таким людям не относился, поэтому, скорее всего, до конца своей жизни юноша был обречен прожить в специальном центре для душевно больных, сидя на таблетках и ночами мучаясь от кошмаров, вызванных приходом в его сны желто-зеленой бездушной твари, которую Гир когда-то посмел полюбить, - И не беспокойся... Шин поплатится за все то, что он сделал. И с тобой. И с теми, кто был до тебя.
Насколько бы ни была сильна любовь, она может быть разрушена одним-единственным словом, одним поступком. А потеряв уважение к тому, кого ты любишь, ты потеряешь и само это светлое чувство. Любовь сменят гнев, обида, разочарование, равнодушие и слепая, болезненная страсть.
Сегодня Дэвид окончательно разочаровался в своей любви. И безвозвратно возненавидел того, кому был готов посвятить всю свою жизнь.
****
Строительство Тосама, казалось, за последние несколько столетий не прекращалось ни на секунду. Не успевало солнце подняться над утопающим в пыльном тумане городом, как по улицам, перекрывая чириканье птиц и шум уборки, разносились тяжелые звуки вбиваемых в землю свай. Причем строили новые и новые дома иногда буквально над головами людей, надстраивая высотки над одноэтажными домиками, смелые хозяева которых посмели пойти против наглых толстосумов и так и не согласились продать свою землю и отдать под снос старое жилище, а сжечь каморку или убить ее владельцев по какому-то странному стечению обстоятельств так и не удалось. Никого не волновало, что подобные надстроенные высотки обладали куда меньшей устойчивостью и, хотя было доказано, что упасть дом не может, постоянные скрипы над головой не вдохновляли тех неудачников, что успели несколько сотен раз пожалеть о своем решении остаться жить в частном доме. Естественно, хозяев «землянок» надолго не хватало. Не желая жить под высотным зданием, вкупе с обыкновенным страхом за свою жизнь и давлением, люди сами продавали свои земли строительной компании за куда меньшую цену, чем им предлагали изначально, и уезжали из своих жилищ, после чего территория очищалась и, используя специальное оборудование, строители опускали высотки, укладывая их искусственные фундаменты в твердое основание. Но, конечно же, строительство домов мешало не только тем, кому посчастливилось оказаться под домом, но и тем, кто жил поблизости и даже в самой высотке. Дома опускали несколько месяцев сантиметр за сантиметром, в заранее подготовленный новенький фундамент, что шел дополнительной поддержкой к уже созданному искусственному. Конечно, все это сопровождалось кошмарным скрежетом и скрипом, от которого некоторые особенно впечатлительные жители высоток даже кончали жизнь самоубийством. И тогда, дабы избавиться от оглушительного и раздражающего шума бесконечной стройки, от которого не спасали даже пластиковые окна, было придумано специальное звукоизоляционное покрытие, которое почти на сто процентов поглощало все нежелательные звуки, что доносились снаружи.
Такое покрытие было и в новой огромной квартире Шина, что располагалась на последнем этаже одного из самых высоких жилых домов города. А значит, в ней должна была царить гробовая тишина. Так почему же по ушам брюнета настойчиво бил звук забиваемых в землю свай? Или ему только мерещились сваи, и это было что-то другое? К примеру стук? Если и так, то не слишком ли он громкий и настойчивый? Да и кому бы приспичило заявиться к Шину с утра пораньше? Сейчас же утро?
Мучаясь этим вопросом, парень разлепил сонные глаза, окончательно убедился что то, что он слышит - стук и ничто иное, потянулся к часам и глянул на время. Что ж… Часы дали брюнету понять, что было далеко не утро, да и день близился к концу.
Стук тем временем не прекращался. Кто-то настойчиво барабанил по входной двери в квартиру Шаркиса, да так, что даже через семь комнат Шин четко слышал негодование своего нежданного гостя. На пару секунд Шаркис размечтался, что «барабанщик» соизволит уйти туда же, откуда пришел, но барабанная дробь по двери не прекращалась, раздражая тем самым брюнета все больше.
- М-м-м… милый, кажется, кто-то стучит в дверь, - пробормотала девушка, что все это время лежала под боком Шаркиса.
- Без тебя слышу, - зло фыркнул в ответ парень, безуспешно пытаясь вспомнить имя своей юной любовницы, на вид которой было не больше шестнадцати.
- Так, может, откроешь? – продолжала ворковать блондинка.
- А может, ты? – зло прошипел Шин, бесцеремонно спинывая девушку с высокой кровати. Та, не ожидавшая подобного, слетела с постели, не успев даже ахнуть, и стукнулась головой об прикроватную тумбочку, взвизгнула, тут же вскочила на ноги и трясущейся рукой прикоснулась к ровному лобику, по которому поползла тонкая струйка крови.
- Ты совсем спятил! – воскликнула она, - Как… как ты мог со мной так поступить! У меня кровь!
- Съебывай, шлюха, - усмехнулся в ответ Шин, вытаскивая из-под подушки кружавчатые стринги и бросая их хозяйке.
- Я? Это я-то Шлюха?! Да я дочь президента компании по… - девушка завела волынку про влиятельность своего отца и про то, что Шин обязательно пожалеет о содеянном. Продолжая вопить и возмущаться, она быстренько натянула на себя миниатюрное черное платьице, схватила туфельки и с гордо поднятой головой направилась к выходу. Шина угрозы девушки не волновали, потому что и он сам сейчас имел определенный вес в политике и бизнесе. Его считали самым молодым и успешным бизнесменом за всю историю Тосама. Человек, который добился огромной власти и заработал кучу денег всего за восемь месяцев, из обыкновенного нищеброда переквалифицировавшись в очень влиятельного юношу. И это притом, что он все еще оставался студентом университета!
Как только девушка, что составляла Шину компанию этой ночью, добралась до двери, стук в нее наконец-то прекратился. Некто ворвался в квартиру словно буря и Шаркис кажется даже уже подозревал, кто это мог быть. Далеко не каждый позволил бы себе так фривольно врываться в квартиру брюнета. Разве что…
- О, Дэвид… И чего тебе не спится, - усмехнулся Шин, сладко зевая и кивком приветствуя вломившегося в его комнату секунду назад седого парня.
- Зато тебе, как я посмотрю, спится очень даже неплохо, - сипло ответил Фелини, остановившись в дверях.
- А почему бы и нет? Вчера был напряженный день, встреча со старперами из Мирового Правительства. Ужасно скучно и утомительно, - не обращая внимания на недобрый взгляд своего друга, вещал Шин, выбираясь из-под одеяла и взглядом обшаривая свою комнату в поисках трусов.
- То есть, кроме встречи, вчера ничего необычного не произошло? – пытливо поинтересовался Дэвид.
- Хм… - Шин серьезно задумался над этим вопросом, но, так больше и не вспомнив ни одного значимого события, лишь пожал плечами, - да вроде ничего.
- И с Гиром ты, конечно же, не встречался, - последовал новый вопрос. Шин на секунду встрепенулся, затем перевел взгляд на Дэвида и ехидно усмехнулся.
- Только не говори, что собираешься закатить мне сцену ревности!
- Зачем ты это сделал? – словно не услышав последней фразы Шина, тихо спросил Фелини.
- Сделал что?
- Ты знаешь, о чем я говорю!
- Разве? Честно говоря, понятия не имею.
- Я говорю о насилии!
- Насилии? – красивое лицо Шина исказила на редкость противная ухмылка, - я его не насиловал, просто занялся сексом.
- Ты принудил его!
- Что значит принудил? Он же лип ко мне как банный лист!
- Потому что он влюблен в тебя!
- Вот именно! Я дал ему то, чего он добивался!
- Он хотел любви, а не жесткого траха! – взвился Дэвид, в сердцах хватая с дорогого трюмо не менее дорогую вазу и со всего размаха кидая ее на пол, пытаясь тем самым выплеснуть часть бушующей внутри него ярости.
- Не ломай мои вещи, - фыркнул Шин.
- Не ломай людей! – в тон ему прорычал Дэвид.
- Я никого и не ломал, - брюнет, явно очнувшись от остаточной сонливости, также начинал медленно распаляться.
- Тогда что же ты делал? Или ты считаешь, что, привязывая парня, который любит тебя, к кровати, ставя его раком и трахая до остервенения на протяжении нескольких часов, впихивая в его Девственную задницу не только свой член, но и попадающие под руку предметы, не останавливаясь даже когда он со слезами на глазах молит о пощаде, а затем бросая его с разорванным анусом истекать кровью в университетском медпункте, где все это и проделал… Что это, Шин? Это, блять, любовь?!
- Ну… Возможно, я был слегка груб… - равнодушно пожал плечами Шаркис.
- Груб? Слегка? Да ты, блять, пизданутый уебан! Нельзя так вести себя с людьми!
- Почему? Разве тебе не понравился секс со мной?
- Не смей сравнивать!
- Ну да… с тобой я был мягче… тогда я был не так опытен.
- Проблема не в этом! – окончательно взбеленился Дэвид, понимая, что до Шина достучаться скорее всего не получится, - Дело не только в том, что я любил тебя, но и в том, что Мне Такой секс нравится! А Гир – невинный ребенок! Он к подобному подготовлен не был!
- Ох, что ты… его еще и подготавливать было надо? Глупости… я видел, как он кончил! Значит, ему понравилось! И нехуй…
- Кончил? КОНЧИЛ, ты сказал?! СУКА! – Шин впервые видел Фелини настолько злым, поэтому не смог сдержать издевательского смешка.
- Посмотрите-ка, как мы разозлились. Неужели действительно так ревнуешь? Обидно, что все это я делал с ним, а не с тобой? Я же сказал…
- Заткнись… - выдохнул Дэвид, закрыв глаза. Ему следовало успокоиться. Сейчас Фелини вел себя слишком по-детски. Своими воплями он вряд ли смог бы донести до Шина хоть что-то. Слова уже не имели силы. Здесь надо было использовать более грубые методы.
- Значит, он кончил? – решил удостовериться Дэвид, шагнув в сторону все еще обнаженного Шина.
- Да, именно так, - самодовольно кивнул Шаркис.
- И ты уверен, что этого достаточно? – приподнял брови седой.
- Вполне, - спокойно ответил Шин, не чувствуя опасности.
- Что ж… почему бы нам не проверить это? - холодно предложил Дэвид, медленно вытягивая из штанов кожаный черный пояс.
- Ха, почему бы и нет, - заискивающе ухмыльнулся Шин, явно не понимая, к чему ведет Фелини, - с той дрочки между нами ведь так ничего и не было. А тебе наверняка этого мало. Хочешь быть выебанным во все дыры? Я тебе это обеспечу! - с этими словами брюнет сам подошел к Дэвиду вплотную и буквально впился ему в губы без желания доставить тому удовольствие, кусая его язык до крови и стараясь тут же показать свое превосходство. Поэтому сильный внезапный удар под ребра вызвал у Шаркиса искреннее изумление. Резко согнувшись, парень упал на колени, схватившись за ребра и судорожно хватая губами спертый воздух. Дэвид в это время грубо заломил брюнету обе руки за спину и связал запястья парня одной частью кожаного ремня, затем бесцеремонно перетащил Шина на кровать, уложив его на живот, и привязал свободный конец ремня к резной спинке кровати так, что до предела вывернутые руки брюнета изогнулись дугой над его спиной. Из-за подобного положения Шаркис не мог сделать ни одного лишнего движения, так как его спину тут же пронзала кошмарная боль.
- Ты спятил? Что ты задумал?! – нервно забормотал Шаркис, упорно не веря в то, что Дэвид действительно решится совершить что-то непоправимое. В конце концов, побои – это одно, но изнасилование! Разве Дэвид сможет сделать нечто, что сам же осуждает? Конечно же, нет! Шин был в этом уверен. А зря.
Фелини тем временем сдернул с кровати шелковую черную простынь и оторвал от нее два длинных широких лоскута. Затем довольно грубо, посредством парочки ударов по пояснице Шина буквально заставил своего бывшего друга согнуть ноги в коленях и привязал лоскутами щиколотки его ног к бедрам, так, чтобы разогнуть ноги Шаркис уже не смог.
- Твоя шутка затянулась, Фелини! Не думай, что… - злобное шипение брюнета было Дэвидом без стеснения прервано. Парень грубо и без предупреждений запустил пальцы в густую шевелюру брюнета и резко вдавил Шина лицом в подушку. Шаркис забарахтался и замычал, потому что мало того что вывернутые руки тут же дали о себе знать, так еще и подушка перекрыла ему доступ к кислороду. Фелини ослабил хватку только когда Шин, отчаявшись, прекратил всякое сопротивление. Лишь тогда седой, вцепившись своей жертве в волосы, резко вздернул голову брюнета вверх, давая тому возможность вздохнуть, но при этом выкручивая плечевые суставы лишь сильнее. Шаркис начал жадно хватать воздух пересохшими губами, кашляя и фыркая. Но не успел он придти в себя, как тут же сориентировался и ударил Дэвида макушкой прямо в лицо. Конечно, от этого действия больше повреждений Шин нанес себе же, но он был уверен, что этого вполне достаточно, чтобы привести явно съехавшего с катушек Фелини в чувства. Шаркис просто не понимал, что Впервые видит Дэвида таким, каков он, по сути своей, всегда и был.
- Тронешь меня хоть пальцем… – уже привычно зашипел брюнет.
- Трону не только пальцем, - ехидно пообещал Дэвид, вытирая капающую из разбитого носа кровь тыльной стороной ладони и вновь садясь на колени за спиной Шина.
- Я сказал, не прикасайся ко мне! – зарычал Шаркис, когда рука Фелини легла на его поясницу и мягко погладила ее, - Сейчас же развяжи меня, паскуда! – пальцы Дэвида в ответ на это, прочертив незатейливый невидимый узор на спине Шина, ринулись вниз, грубо схватили того за ягодицы, затем спустились еще ниже и нащупали мошонку Шаркиса. Сначала седой медленно помассировал ее, а затем внезапно сжал так, что брюнет плаксиво взвыл.
- Или что? – спокойно поинтересовался Дэвид, ослабляя хватку и вновь массируя яички Шина.
- Или я убью тебя! – в голосе парня явно читалась безудержная ярость с примесью паники.
- Когда? Как только развяжу? Но если не развяжу, не убьешь. Ведь ты не сможешь двинуться с места, - логически подошел к ситуации Дэвид.
- Я выберусь! Рано или поздно, и тогда…!
- Тогда уже будет слишком поздно, - с придыханием прошептал на самое ухо Шину Фелини, наклонившись к нему совсем близко и чуть навалившись на брюнета сверху. Сказав это, Дэвид развратно облизнул ухо Шина, а затем впился зубами Шаркису в шею, с силой сжимая зубы и оставляя после себя кровавые глубокие раны.
- Не смей, сукин ты сын! Думаешь, это сойдет тебе с рук? Да я из-под земли тебя достану! И когда сделаю это, найму армию конченых ублюдков, которые будут трахать тебя неделями! Затем тебя будут откачивать и лечить и снова трахать! И так до тех пор, пока я не наиграюсь, пока мне не надоест наблюдать это гадкое зрелище! А как надоест, отдам на съедение бешеным псам! Помяни мое слово, если ты не остановишься, я… – Шаркис орал и дальше, поливая Дэвида матом, изрыгая сотни угроз и бесконечное число способов, которыми он собирался убить Фелини, когда освободится. Но седому на все на это было откровенно начхать. Полностью абстрагировавшись от воплей бывшего друга, парень расстегнул ширинку, нагло раздвинул бедра Шина и без подготовки вогнал давно вставший и истекающий смазкой член в узкое сухое, нерастянутое отверстие. Шин взвыл, вцепившись зубами в мягкую подушку. По его щекам покатились слезы. С первым толчком Дэвид вошел в Шина на треть длины, без жалости разрывая нежные ткани и становясь виновником открывающегося кровотечения.
- С… сука! – выдавил брюнет из себя, сжимаясь и тем самым сопротивляясь дальнейшему проникновению в собственное тело. И Фелини наверняка бы остановился, будь это обыкновенный секс. Но сейчас Дэвид не только не думал об удовольствии Шина, но так же и сам к нему не стремился. Поэтому чем больше сопротивлялся брюнет, тем настойчивее и глубже Дэвид проникал в него посредством грубых рваных толчков.
- Если тебе станет легче, мне тоже крайне неприятно, - ухмыльнулся Фелини, приподнимая задницу Шина, и тем самым меняя угол проникновения.
- Сдохни! – прорычал в ответ Шаркис, дергая ремень и стараясь вырваться. Но освободить уже онемевшие руки он, конечно же, не смог.
- Вау! А ты мастер ерзать задницей! Молодец! Хвалю! – с этими словами седой со всего размаха ударил Шина по левой ягодице, на которой тут же остался краснеющий след. Шин, не унимаясь, матерился, яростно дергая ремень и готовый разломать всю кровать, только бы вырваться, когда как Дэвид, стараясь не обращать внимания на собственную боль, грубо вбивался в тело Шаркиса, размазывая капающую из своего носа кровь по спине Шина, терзая его кожу на шее и лопатках, оставляя кровавые царапины на его заднице и в ответ на яростные сопротивления лишь насмехаясь и набирая темп. Впрочем, на этом Дэвид останавливаться не собирался.
Когда член седого начал уже свободно проникать в Шина посредством появившейся кровавой смазки, и ощущения его стали куда приятнее, рука Фелини нырнула вниз к животу Шаркиса, что бы чуть приподнять над кроватью из-за того, что парень все так же сидел на коленях.
- Не прикасайся! – даже находясь в подобном положении Шин строил из себя гордеца. Именно это Дэвиду и хотелось в нем сломить. Гордыню.
- Или что? Убьешь меня? Так ты собирался меня убить и без этого! – мерно проникая в Шина, а затем медленно почти полностью выходя из него, шептал Дэвид.
С грубой силой можно было повременить. Физически Шин был искалечен. Оставалось искалечить его еще и морально. А кто, как не Дэвид, знал самый просто способ сделать это. Его тонкие пальцы пробежались по плоскому животу Шина, затем нырнули вниз, к паху, погладили лобковые волосы, прошли еще ниже, вцепились в член Шина и, в ответ на скулеж Шаркиса, начали медленно водить по его основанию и массировать чувствительный кончик, вызывая эрекцию.
- Сука-сука-сука-сука-сука-сука-сука! Я никогда тебя не прощу!
- А мне твоего прощения и не надо, мой наивный-наивный Шин, - усмехнулся Дэвид, чувствуя, как член Шаркиса в его руках разбухает и становится тверже, - Давай я тебе поведаю одну простую истину, мой дорогой друг. Все люди – лживые мрази, - последние слова Фелини прошептал, и Шаркис поймал себя на мысли о том, что совсем не узнает Дэвида. Перед ним словно был совсем другой человек. Не тот, что улыбаясь принимал пощечины от окружающих, чтобы затем простить и продолжать общение, а некто озлобленный на весь мир, замкнутый в себе и ненавидящий все, что с ним соприкасалось, - Нет, Шин, я не говорю, что люди Всегда лживые мрази, но рано или поздно даже самый близкий тебе человек может сорваться и сделать нечто, что причинит тебе боль… Как я, например, - злой холодный смешок, - и чтобы жить среди таких людей, чтобы им верить, в первую очередь нужно быть сильным. Как духом, так и телом. Да, Шин, залог доверия к окружающим – твое полное превосходство над ними, ведь даже если они что-то предпримут против тебя, ты сможешь это легко пресечь. Такова суть выживания, мой друг. А ты, Шин, слабак! Думаешь, добился власти, заработал денег, пялишь дочек олигархов – и ты уже самый влиятельный и непобедимый? Ну и как? Ощущая у себя в заднице мой член, ты все еще веришь в этот маразм? Где твои деньги? Где твоя власть? Лично я вижу разорванную жопу и слабака, который только и может материться сквозь зубы, стараясь не разреветься. Интересно, из-за чего? Из-за обиды? Боли? Что, Шин, гордость твоя рвет и мечет?
- Заткнись! – из последних сил воскликнул Шаркис, все больше походя не на молодого политика, а на обычного парня, попавшего в лапы к жестокому насильнику.
- Да, ты прав… пора заканчивать разговоры, - согласился Дэвид, надрачивая член Шина активнее и против воли брюнета заставляя его сбивчиво дышать, пытаясь подавить стоны и жмурясь то ли от боли в заднице, то ли от нарастающего удовольствия в районе паха.
- Прекрати… - сорвалось с губ Шина через какое-то время, - просто прекрати все это! Я понял свою ошибку!
- Ошибку? Ты? Посмотри! У тебя стоит, не значит ли это, что тебе в действительности все это нравится? Тебе нравится подчиняться? Лежать под кем-то и подставлять свою задницу? Согласно твоей логике, это именно так! Так зачем же мне останавливаться? Ведь я могу подарить тебе наслаждение!
- Прошу, хватит!
- Бьюсь об заклад, Гир просил тебя о том же, - ехидно заметил Дэвид, проводя языком по позвоночнику брюнета от лопаток до затылка, - И что? Ты прислушался к его мольбам? А? Отвечай! – с этими словами Фелини размахнулся и со всей силы ударил кулаком по спине Шина. Тот взвыл. Клацнул ремень на его руках. Кожаный ремешок уже истер запястья Шаркиса до крови, но рваться по-прежнему отказывался.
- А если ты не слушал Гира, есть хоть одна причина, по которой Я должен послушать тебя?! – еще несколько ударов были нацелены в почки. Шин совсем обмяк, и засопел, пуская на подушку кровавые сопли.
- Но… - прохрипел он, выплевывая сгусток крови, - но ты же л-любишь меня, разве нет? Так как… же ты можешь…
Дэвид дернулся.
- Не смей осквернять мои чувство, говоря о них своим сраным ртом! – взревел он, и кулак Дэвида попал тому прямо в ухо. В голове у Шаркиса все зазвенело. Перед глазами задвоилось.
- Я любил не тебя. Я любил Шина Шаркиса, подростка, что экстерном закончил школу и пришел в университет раньше положенного срока. Но то, во что он превратился, мне любить противно! – лицо Шина вновь было вдавлено в подушку. Правда теперь он мог дышать, пусть и выдувая кровавые пузыри и из-за недостатка кислорода дыша часто-часто, содрогаясь и периодически давясь кровью, что наполняла его глотку.
Солнце давно скрылось за горизонтом, и комната Шина утопала в густой тьме, а Дэвид по-прежнему безжалостно терзал его тело, одной рукой лаская член брюнета, другой впиваясь в кожу и раздирая ее до крови, при этом не прекращая двигаться внутри парня, ощущая теплую влагу ниже пояса и заглушая болезненные стоны Шина хлюпающими шлепками. Под Шаркисом уже натекла настоящая лужа плохо пахнущей смеси крови и чего-то менее лицеприятного. Запястья в нескольких местах были стерты до костей, но Шину было все равно. Рук он уже не чувствовал. Ноги также онемели и по ощущениям больше походили на огромные куски ваты. Брюнет не мог больше терпеть этого многочасового истязания и находился в полуневменяемом состоянии. Но при всем при этом член его стоял как кол и сломанное тело уже едва ли подчинялось своему хозяину, сквозь кошмарную боль реагируя на мимолетные ласки Дэвида острее, чем стоило бы. В какой-то момент и без того измотанное тело Шина внезапно напряглось и Дэвид, поняв, что Шаркис посредством его манипуляций все же дошел до пика, увеличил темп и начал активнее массировать член парня своей рукой. Лишь ощутив на ладони обжигающую влагу, Фелини разрешил себе прекратить пытку над брюнетом. Он вышел из него, так и не кончив, просто потому, что с самого начала делал все это не для удовлетворения собственной похоти. Седой, поморщившись, застегнул ширинку, испачкав штаны в крови Шина, но не обратив на это никакого внимания. После Дэвид развязал руки и ноги Шаркиса, но тот не сдвинулся с места. Сейчас брюнет не мог пошевелить и пальцем. Он хотел было что-то сказать, но и этого сделать не смог, потому что в горле его клокотала заполняющая рот кроваво-рвотная жижа.
- А теперь… - тихо пробормотал Дэвид, с болью глядя на темный силуэт измученного тела. Седой вытащил из кармана своих штанов миниатюрный ПКП и сфотографировал нечто, лежащее на кровати. Яркая вспышка на миг осветила всю комнату, но слепящий свет тут же был вновь поглощен непроницаемой темнотой. Фелини же посмотрел на получившуюся фотографию, поморщился, и продолжил:
- Я ухожу. Все телефоны и связь с виртуалией я оборву. Через несколько часов я позвоню в скорую и расскажу о том, что в этом доме на таком-то этаже один очень влиятельный человек находится в ужасном состоянии. Так что советую за это время придти в себя и постараться отмыть от себя хотя бы собственное дерьмо. Впрочем, если они приедут и увидят тебя в том состоянии, в каком ты пребываешь сейчас, будет даже лучше, - пожал Дэвид плечами, направляясь к двери.
- Ах да, чуть не забыл, - уже у выхода пробормотал себе под нос седой, - До встречи… Шаркис…

Дэвид соврал… И позвонил в скорую только через два дня.
****
- Я…
- Молчи!
- Эм…
- Молчи, тебе говорят!
- Инф…
- И не произноси мое имя с таким видом, словно тебя ко мне не полудохлым притащили, а так - сам забежал чайку попить, печенюшек погрызть! Недоумок! – взорвался Инф, бегая по гостевой комнате из угла в угол похуже льва в клетке, нервно теребя на шее большой шелковый оранжевый бант и то и дело пиная все, что имело наглость попасться ему под ноги.
- Я говорил тебе быть осторожнее?! Говорил? Говорил! А в результате?! Что в результате?! Инф - зануда! Инф слишком дотошный! Инф изображает из себя мамочку! Но, черт побери, я бы никогда не повел себя так с тем, кто в этом не нуждается! А ты... Ты же как ребенок, которому скажешь, чтобы он не лез в ведро с колодезной водой, так он не то что в ведро, в сам колодец ломанется! Обязательно навернется! Переломает все кости! А мне потом вытаскивать, лечить и нервничать! – кричал он, размахивая руками и не замечая того, что его сегодняшний ярко-алый цилиндр, расшитый голубыми и белыми розами, медленно съезжает с макушки набок.
Инф настолько разозлился и расстроился, что даже не пытался скрыть своего беспокойства за Зуо. Да, их отношения были крайне сложными. Информатор не раз и не два откровенно подставлял Шаркиса, продавая информацию о нем людям, которые спали и видели, как зажимают молодого властного красавчика в темной комнате, заковывают в цепи его руки и ноги, а затем часами измываются и насилуют его такое притягательное тело. Были, конечно, и те, кто просто желал Шаркису смерти. Мучительной, долгой, и обязательно с использованием каких-нибудь пыточных инструментов. Инф даже пару раз участвовал в непосредственной разработке планов убийства босса Тени.
Но это ведь ничего не значило! Это же Просто работа! К тому же, информатор каждый раз был уверен в том, что, что бы против Зуо ни замышляли, брюнет обязательно выйдет сухим из воды. А уверенность Инфа строилась на том, что рыжий хитрец принципиально предоставлял людям лишь ту информацию, которую от него требовали и ни словом больше. Интересовались же враги босса Тени, в основном, видом рукопашного боя, которым владел Шаркис, оружием парня, его привычками и интересами. Считая Зуо бешеным и слегка сдвинутым на голову бойцом, что, конечно же, было не пустыми предрассудками, никто не удосуживался брать в расчет еще и интеллектуальные способности брюнета. Не говоря уже о том, что зная о некой банде под названием «Тень», никто не додумывался заполучить информацию о том, кто в ней состоит и состоит ли вообще, потому что все считали, что стоит только убрать брюнета, молодая группировка тут же развалится. По сути, Тень строилась из слухов о том, что Зуо ищет молодых и талантливых людей. Вот только где все эти молодые и талантливые - не ясно. А ведь парень был далеко не одинок и, если уж на то пошло, совсем не дурак!
Хотя сейчас, видя Шаркиса в столь плачевном состоянии, Инф впервые усомнился, а правда ли Зуо настолько умен, как все это время казалось информатору.
- Не ори… Голова… И без… Тебя… - вымученно выдавил из себя Зуо, не в силах даже просто поднять руку, чтобы убрать со лба выступившие капельки пота. Парень все это время лежал на большой кровати с высокими спинками и роскошным пологом из золотистой и бордовой ткани. Впрочем, всей шикарности ложа, благородно предоставленного ему Инфом, Шаркис-младший оценить по достоинству был не в состоянии. Зуо и говорил-то с большим трудом. Из его плеча, носа и ушей, не прекращаясь, шла густая кровь, которая успела не только пропитать собой одежду босса Тени, но и испачкать дорогое покрывало и подушку. Кроме того, все тело парня было покрыто многочисленными ссадинами, ушибами и неглубокими ранами, каждая из которых сама по себе не казалась слишком значительной, но вкупе с остальными повреждениями, переломами и вывихами конечно же ухудшала и без того тяжелое состояние брюнета.
Хриплое дыхание Зуо то и дело прерывалось, заставляя Инфа вздрагивать, подбегать к кровати, хватать руку Шаркиса и проверять его пульс. Не так информатора пугали внешние повреждения брюнета, как внутренние, которые были более опасны и куда в большем количестве. Инф даже не решился просто стащить с Шаркиса грязную разорванную одежду, беспокоясь, что может что-то задеть и этим нанести парню еще больше повреждений.
- Я буду орать в своем доме столько, сколько моей душе угодно! – взвился рыжий, но голос все же понизил, - опять после тебя весь дом от крови отмывать, - забормотал он, - и ладно бы чужая… так твоя же! Ты в курсе, что твоя кровь ядовитая? Она мне полы разъедает! Мне сразу детство вспоминается, когда родители купили мне хорька, а он был не приучен к туалету. Так там, где он наваливал свои вонючие кучки, полы взбухали и светлели. Так и от твоей крови… Конечно, я не утверждаю, что по твоим венам течет хорьковое дерьмо… По мне, так в твоем случае все куда хуже!
- Поменяешь… - сипло выдохнул Зуо в ответ.
- Что поменяю?
- Пол поме… няешь…, - с усилием повторил брюнет, давясь собственной кровью. Его мутный взгляд бесцельно блуждал по комнате, ни на чем особенно не задерживаясь.
- Даже не сомневайся! Но сейчас же речь не об этом! – никак не мог успокоиться информатор, - мне настоиграло вытаскивать пули из твоей задницы!
- Да я смотрю… ты прям… весь извытаскивался, - невесело усмехнулся брюнет, зная, как в действительности Инф не выносит вида крови. Он ее не боялся, нет, парень просто ненавидел ее специфический запах, цвет и консистенцию. И даже сейчас, находясь в определенной близости от буквально утопающего в собственной крови Зуо, информатор лишь украдкой кидал взгляд в сторону друга, все больше рассматривая либо свои ботинки с такими же оранжевыми бантами, какой был на его шее, либо близ стоящие стены. Зная неприязнь рыжего к крови, брюнет, конечно же, ценил то, что, несмотря на свою нелюбовь к данной жидкости, информатор всегда предпочитал быть в комнате с в очередной раз израненным Зуо, а не за дверью. А сегодня, так тем более. Потому что в настолько плохом состоянии Шаркис, кажется, был впервые. Его мутило, а перед глазами все расплывалось из-за того, что он потерял слишком много крови. Ее запах успел заполнить комнату до основания и даже пропитать собой всё, вплоть до стен.
- Я весь изнаблюдался! – фыркнул в ответ Инф, - Дьявол, да где же носит Нэйс?! – взвыл парень, плюхаясь в кресло, но садясь не как обычно, изящно подперев голову рукой и положив одну ногу на другую. Сейчас информатору было явно не до позерства и демонстрации достоинств своего тела, поэтому он широко расставил ноги, уперся локтями в колени и сцепил пальцы в замок, уткнувшись в него носом и тем самым походя на мультяшного злодея, замышляющего нечто коварное. Но не успел рыжий застыть в этой позе и наконец-то заняться любимым делом, а именно анализом всей той информации, которую он получил как извне, так и от Зуо, и просчетом возможных вариантов дальнейших действий, когда дверь скрипнула, заставив парня подпрыгнуть на месте. Через секунду в комнату зашел грузный мужчина с огромным тазом холодной воды в руках, за ним следовало еще несколько человек с капельницами и каким-то оборудованием. Заканчивала процессию своих помощников сама Нэйс, облаченная в белоснежный халат, маску, шапочку для волос и хирургические перчатки.
- Это еще что за маскарад! – стараясь спрятать все нарастающее беспокойство за ехидством, поинтересовался Инф.
- Вовсе не маскарад, - возразила Нэйс, держа свои руки параллельно груди и тем самым защищая стерильные перчатки от соприкосновения с какими-либо грязными предметами, - Это необходимость.
- Глупости, еще ни разу ничего подобного…
- Еще ни разу к нам не поступал пациент в столь тяжелом состоянии! – прервала причитания друга девушка, поспешно подходя к кровати Зуо и окидывая парня холодным врачебным взглядом.
- Но наши технологии так развиты, что каковы бы ни были повреждения… - хотел было продолжить спорить информатор.
- Дело не в этом, - тихо почти прошептала Нэйс, - ткани можно сшить, кости восстановить, органы заменить, но… все это нельзя сделать наживую. Болевой порог человека еще никто не отменял.
- Так вколите ему обезболивающие, и тогда…
- В том-то и дело, что этого мы сделать не можем, - пожала плечами Пух, - Его тело и так отравлено. Причем дважды. Во-первых – ядовитый дождь. Если присмотришься, заметишь, что кожа на его лице, шее и руках приобрела перламутровый оттенок, полопалась и облезает. То, что кожа изменила цвет, говорит о том, что под дождем Зуо провел не каких-то пару минут, а куда более длительное время, из-за чего яд попал в кровь. Организм отравлен, не смертельно, но серьезно.
- Дождь не так уж и опасен!
- Если только его капли не попадут в рану и не начнут ее разъедать, верно? – закончила за Инфа Нэйс, - Но не это меня больше всего беспокоит. Куда страшнее другое: по телу Зуо циркулируют нано-бомбы. Это крайне неустойчивые миниатюрные механизмы. Соприкоснувшись с посторонними препаратами в теле носителя, они могут сдетонировать автоматически. Такие случаи были и не раз. Поверь мне как подпольному врачу, который повидал и не такое. Так что прежде чем лечить нашего красноглазика, надо извлечь все нано-машины.
- Так чего же вы ждете?!
- Инф, сладкий, угомонись. Поешь варенья, в конце концов, - фыркнула девушка, явно раздраженная излишней нервозностью друга, которая, конечно же, неосознанно передавалась и остальным присутствующим в комнате, - Зуо, - девушка взглянула на парня, - тебе будет не просто больно… тебе будет очень больно, НО ты ни в коем случае не должен потерять сознание. Тебе придется чувствовать всё, что мы делаем, и направлять нас, иначе мы подорвем тебя, понимаешь? – брюнет вяло кивнул, понимая, но впервые не слишком веря в свои силы, - Что ж… тогда начнем. Зарядите магниты… - два парня расставили перед роскошной кроватью несколько черных ящиков, в каждом из которых были встроены плоские тонкие пластины. Две пластины были аккуратно извлечены из ящиков специальными длинными щипцами и уложены на ладони Нэйс. Сначала они казались твердыми, но через пару секунд тонкие листы, словно тающий пластилин, начали медленно обволакивать собой пальцы девушки прямо поверх ее перчаток.
- Фиксация, - продолжала руководить Нэйс. Перед ней тут же поставили тазик с водой, и когда серебристые пластилиновые магниты полностью покрыли собой ее пальцы, она резко отпустила руки в ледяную, смешанную со специальными химикатами воду. Послышалось шипение. Ледяная вода в мгновение разогрелась и забурлила.
- Подготовьте его, - скомандовала Пух, вытаскивая руки из кипятка и разрабатывая кисти. Помощники Пух, вооруженные острыми ножницами, тут же не сговариваясь кинулись к Зуо и с профессиональной скоростью избавили парня от грязной одежды, а точнее от того, что от нее осталось, аккуратно стаскивая ткань с его изломанного тела и извлекая нитки из ран и царапин.
- Когда моя рука окажется над тобой, ты должен сказать мне, где почувствуешь жжение, понял? – обратилась Пух к брюнету. Тот лишь кивнул.
- Боль будет настолько сильной, что тебе покажется, что все твое тело горит и разрывается на части, но ты должен взять себя в руки и постараться почувствовать очаг, - Зуо кивнул повторно.
- Вот и ладненько, - наигранно весело улыбнулась девушка, явно нервничая. Она последний раз потерла магнит о магнит, а затем протянула правую руку к Зуо, растопырив пальцы и слегка согнув их так, как если бы в ладони она держала большой круглый шарик или злосчастную банку варенья. Пластина, что обволакивала ладонь девушки, завибрировала и начали тихо потрескивать, источая небольшие разряды тока, что появлялись на ее гладкой поверхности в виде секундных голубых вспышек.
- Нх-х-х-х!!! – выдохнул Зуо сквозь плотно стиснутые зубы, мгновенно краснея от приливающей к голове крови и сжимая пальцами покрывало. Дыхание парня стало частым-частым, как если бы он очень быстро бежал. Глаза его были широко распахнуты. А все тело выгнулось дугой от внезапной череды судорог. Нэйс хладнокровно наблюдала за муками брюнета длинные несколько секунд, а затем, отдернув руку, буквально набросилась на Шаркиса:
- Где?! Где они? – воскликнула она, стараясь привести его в чувства.
- Грудь… слева… правая нога… под коленом… правое бедро… левое запястье… - выдавил из себя парень, сипло выдыхая и еле ворочая языком.
- Блядство! – выругалась Нэйс, - Я думала, очаг один, но они успели распространиться по всему телу… Ладно, прорвемся… Надрезы, - приказ был исполнен мгновенно. В руках помощников появились лазерные скальпели, которыми были сделаны надрезы во всех местах, перечисленных Зуо. После этого Пух хлопнула в ладоши, тем самым вызвав сноп искр, и приложила их к первой небольшой ранке, что была проделана между третьим и четвертым ребром парня. На этот раз Зуо обычным «Нх-х» не ограничился. Дом Инфа наполнил душераздирающий болезненный вопль. Каким бы гордым, надменным и упертым не был Шаркис, он оставался обычным, пусть и очень сильным и целеустремленным, но человеком, и не мог спокойно терпеть боль, от которой многие бы и вовсе погибли.
- Держите его! – орала Нэйс, не убирая рук от ранки, - и впихните ему что-нибудь в глотку! Не хватало только, чтобы наш Герой остался без языка!
Следующий час в комнате царила настоящая суета. Стоны босса Тени не прекращались ни на минуту, кровать ходила ходуном. Периодически Нэйс отдавала короткие четкие приказы, и ее помощники выполняли их беспрекословно и без заминок. Наблюдая все это, Инф мог лишь вжиматься в кресло, скрестив за спиной пальцы и тихо молясь, чтобы Шаркис выдержал весь этот кошмар.
- Всё, - с облегчением выдохнула Нэйс, бухаясь в кресло по соседству с информатором и тем самым напугав своего друга, который умудрился задремать, - блин! Я словно роды принимала! У мужика только… - невесело усмехнулась она, - Зуо! Смотри! У тебя мальчик! Точнее мальчики! Несколько тысяч железных мальчуганов! – хохотнула она нервно, держа в руках небольшую баночку с серебристой вязкой жижей.
- Сейчас твой врачебный юмор не уместен, - фыркнул Инф, сам обрадовавшись тому, что самое сложное позади.
- Именно в такие моменты и именно врачебный юмор и уместен, - не согласилась Пух, стаскивая с головы шапочку и снимая маску, - Так, ребятки, не расслабляемся, у нас еще куча работы! – предупредила девушка, прикладывая руки к черным ящикам, которые по средствам электрических импульсов растопили и буквально стянули с ее рук эластичные магниты.
Вторая половина лечения была куда менее болезненной, ибо парню очистили кровь от дождевого яда, а затем вкололи хорошую дозу обезболивающего. Наркоз подействовал мгновенно, и когда как врачи обрабатывал раны и переломы Зуо, парень настойчиво бормотал про какое-то глупое насекомое, до которого он обещал добраться, чтобы затем прибить его нахер! А он доберется! Он пообещал это каждому врачу по отдельности, хватая то одного, то другого за рукава белых халатов и смотря им прямо в глаза. Брюнет был Крайне убедителен, поэтому все как один поверили, что Шаркис то уж точно отыщет какое-то там насекомое и наверняка сделает с ним что-то нехорошее.
- Мы закончили, - голос Нэйс уже во второй раз застал Инфа, успевшего свернуться в кресле калачиком и вновь задремать, врасплох.
- А? М… что? Уже? – вяло отреагировал он.
- Уже? Больше часа прошло, - фыркнула девушка, явно измотанная, но довольная проделанной работой. Все ее помощники удалились из комнаты так же поспешно, как до того появились в ней, Нэйс же еще раз напоследок проверила пульс Зуо, и осмотрела его с ног до головы. Шаркис уже частично отошел от наркоза и теперь оглядывал комнату куда более трезвым взглядом.
- Сколько… - пробормотал он себе под нос.
- М?
- Сколько будет восстанавливаться мое тело? – с усилием выговаривал каждое слово Зуо.
- Три дня минимум, - не моргнув, ответила девушка.
- Мед… ленно.
- Ты спятил?! Ты почи сдох! Да я тебя с того света вернула! Тебе бы в больницу минимум на год с твоими повреждениями! А ты мне тут еще что-то говоришь о Медленном?! – буквально взорвалась Нэйс, дав таки волю скопившемуся в ее теле за эти несколько часов напряжению.
- Медленно… - не мог угомониться Зуо, - дай мне какое-нибудь лекарство, которое ускорит регенерацию клеток или…
- Нет, как твой лечащий врач со знанием дела заявляю тебе, что если в твое тело попадет еще хоть миллиграмм какой-нибудь экспериментальной химической дряни, ты умрешь от отравления.
- Но… я должен…
- Мне плевать, что и кому ты должен, главное, что Я свой долг исполнила, - холодно заявила девушка и поспешила к двери, не намеренная продолжать бессмысленный спор.
- Последи за ним, я скоро вернусь, - кинул Инф незнакомцу, что все это время сидел на подоконнике, сам же информатор последовал за девушкой, намеренный успокоить явно взвинченную подругу. Рыжему еще многое стоило у нее узнать и про нано-бомбы и про тех, кто их сделал. Вся самая интересная работа только начиналась!
Парень с черными, отливающими медью волосами в ответ кивнул и снова отвернулся к окну, но лишь дверь за Инфом и Нэйс закрылась, слез с подоконника и медленно приблизился к кровати.
- Хороший атрибут, - усмехнулся нанит, без стеснения пялясь на обнаженное тело Зуо.
- Замолкни.
- И так ты говоришь со своим спасителем?
- Какой толк от моего спасения, если я не смогу…
- Я могу помочь тебе… - как бы между прочим кинул Ник.
- И как же? – Зуо даже не пытался скрыть заинтересованности.
- Ты правда хочешь узнать? – нанит явно собирался немного поглумиться, прежде чем раскрыть свой маленький секрет.
- Да… - терпеливо просипел Зуо.
- Уве-е-ерен?
- А ты уверен, что твои… издевки уместны в то время, как насек… Фелини могут… в любой момент пустить… пулю в его тупоголовую голову?! Если еще… не пустили! Разве ты не… испытываешь к нему… симпатию? – последние слова дались Зуо особенно тяжело. Ник тут же помрачнел:
- Я-то испытываю… а как насчет тебя? – серебристые глаза не мигая уставились на брюнета.
- Подобные эмоции излишни, - расплывчато ответил тот.
- О, так по-твоему симпатия – это излишние эмоции?
- Именно так. Это чувство… создали слабаки, которым был… нужен повод, дабы привязать… кого-то к себе, чтобы… не остаться в полном одиночестве. Им не хотелось… признаваться, что они обыкновенные… трусливые твари и тогда они… придумали любовь.
- Сколько пафоса, - хмыкнул нанит, - если это действительно так, - Ник даже не собирался оспаривать слова Зуо, - тогда на кой тебе Фелини? – задал он резонный вопрос, - Отдай его мне! Плевать! Пусть я буду обыкновенной трусливой тварью, но я хочу, чтобы он принадлежал мне! И знаешь… судя по твоим словам, мне должно быть все равно, кто будет рядом со мной, ведь одиночество может скрадывать и обезьяна. Но мне нужен именно Тери!
- А рожа не треснет? – недовольно пробормотал Зуо.
- Не треснет, - заверил брюнета нанит, - нахрен он тебе сдался, если ты до пизды и силен, и уверен в себе, да и в любовь не веришь? Что ты действительно к нему испытываешь?
- Интерес, он мне нужен, - прохрипел Зуо с неохотой.
- Нахуя?!
- Разве это не… очевидно? Он сильный… хакер, таких как он… единицы. Может он не… делал ничего особенно… бросающегося в глаза, к примеру… взлома кибер-банка или… мировой базы данных, НО… это не значит, что… он на это не способен. Им… можно будет неплохо попользоваться, - с ядовитой улыбкой пояснил Зуо.
- Прекрасно! Просто потрясающе! – реакция Ника была не той, на которую рассчитывал брюнет, - пользуй! Пользуй его талант! Но зачем же ты используешь и его тело?
- Он сам этого захотел.
- То есть, если в нем вновь заиграют гормоны и Тери захочется с кем-нибудь перепихнуться, а тебя по счастливой случайности рядом не будет, он может спокойно Вновь переспать со мной? – делая особый акцент на слово «вновь» продолжал допытываться Ник.
- Обойдешься.
- Это почему?
- Думаешь, я подпущу к нему кого-то из Железа?
- Так дело только в этом?! – наигранно изумился Ник, - отлично! Я никогда особой любви к Железу не испытывал. Меня там держали только родственные связи и ничего больше. Отныне я в Тени!
- Тебя никто не звал!
- Теперь я могу спать с Фелини?
- Я сказал, нет!
- Какую отмазку ты найдешь на тот раз?
- Он мой!
- Шаркис… ты даже не представляешь, насколько я тебя ненавижу. Я вот сейчас на тебя смотрю, и меня бесит в тебе абсолютно все! Твои жесты, мимика, твоя блядская морда и даже хуй! Никогда не думал, что чей-то член одним только своим видом будет так меня раздражать! Как только подумаю, как ты запихиваешь его Тери в… Господи, да я готов тебя придушить! Но… если ты, будучи такой скотиной, действительно… что-то испытываешь к Фелини, что ж… я отступлю, потому, что твои чувства взаимны…
- Блять, ты, кажется, предлагал мне какой-то способ для восстановления! Разговаривать о Фелини я с тобой больше не намерен! – огрызнулся Зуо.
- Ясно, - снисходительно вздохнул Ник, нагло забираясь на кровать брюнета, подползая к Шаркису и садясь тому на живот.
- Ты не ахуел?! – прошипел брюнет, который при всем своем негодовании не мог сейчас сделать абсолютно ничего.
- Не парься ты так, Шаркис, насиловать я тебя не собираюсь. Не встанет, знаешь ли. Вот если бы здесь был Фелини, он бы наверняка воспользовался ситуацией, - предположил Ник, - И не смотри на меня с таким видом, словно впервые услышал о том, что Тери - парень и у него тоже есть член? Мало того, секс с ним был не самым худшим в моей жизни, - усмехнулся он. - Хотя и не самым лучшим, - чуть подумав, все же добавил нанит, - так или иначе, смотря сейчас на тебя, я все больше понимаю, что мне и делать практически ничего, чтобы Тери потерял к тебе интерес, будет не надо. Ты со своим скотским отношением сам ему надоешь. Его терпение тоже не безгранично. Да, я согласен, он странный парень, он способен простить побои и унижение, но… Знаешь, я считаю, что у каждого человека есть равное количество того, что он простить может, а чего не может. И однажды ты, Зуо, будучи неотесанным грубым садистом, все же сделаешь что-то, что Фелини заденет, что-то, что простить он не сможет. И вот тогда на сцену вернусь я. Но чтобы это произошло, для начала надо, чтобы Тери выжил, тебе так не кажется? А спасти его в одиночку я, увы, не смогу. Поэтому я и помогу тебе. Ты все уяснил? Сейчас я спасаю тебя не ради тебя. Я делаю это только ради него, - с этими словами Ник наклонился к Зуо совсем близко и в ответ на злое шипение впился ему в губы. Шаркис замычал, и в порыве злости умудрился заставить свою руку не только подняться, но и вдарить наниту прямо в ухо. Поцелуй оборвался. Ник дернул головой, прислушиваюсь к звону в ушах, который уже через пару мгновений исчез. Отчасти это было из-за того, что удар был куда слабее обычного. Отчасти из-за специфики тела Ника.
- Не будь дураком. Я же сказал, что на тебя у меня не встанет. Но по моему телу циркулирует огромное количество наномашин, которые не только ускорят регенерацию тканей твоего тела, но и смогут на какое-то время заменить большую часть разрушенных клеток. Не говоря уже о том, что они притупят твою боль. Так что разжимай свои зубки и глотай горькую пилюлю! – прошипел Ник, хватая Зуо за щеки и с силой сдавливая их, - я бы с удовольствием передал тебе моих крошек любым другим способом, вот только у тебя, кажется, лишь во рту нет серьезных ран, в которых они могли бы скопиться. Через рот они распространятся по всему организму и тогда боль, что возникает при адаптации, будет не столь сильной. Иначе они зафиксируются на первой попавшейся ране и всем скопом будут адаптироваться там, давая тебе возможность перед смертью насладиться всеми оттенками боли! Этого хочешь? – конечно же, брюнет хотел совсем не этого, поэтому при повторном порыве Ника поцеловать себя, Зуо уже не сопротивлялся, позволив языку нанита беспрепятственно проникнуть в свой рот и лизнуть свое нёбо.
- Ох, йопт! – внезапный возглас заставил обоих парней вздрогнуть. Но Ник не оторвался от губ Зуо до тех пор, пока не передал со своей слюной ему все то количество нанороботов, которое было тому необходимо для восстановления. Лишь затем он медленно привстал и оглянулся на восклицающего. Это же сделал и Зуо. В дверях стоял Инф. Инф… который Никогда не матерился.
- Чудовища… из-за вас мне теперь придется мыть рот с мылом! – пробубнил он, при этом неотрывно пялясь на парочку, - Зуо! Гавнюк! Ты что, уже не разбираешь, с кем спать?! Если так, то мог бы и мне внимания хоть раз уделить! – обиженно надулся информатор, ставя поднос со сладостями, которые были предназначены явно для него самого, на небольшой стол.
- Мы не…
- Да знаю я, - усмехнулся Инф, показывая язык, - в конце концов, кто как не я, лучше всех знает, что в теле этого юноши находится больше миллиарда нанороботов, которые могут совершить такие чудеса, на какие не способна ни одна медицина. Вот только адаптация… и отторжение… Решил ли парень вылечить тебя или, быть может, окончательно добить, еще вопрос, - усмехнулся он, располагаясь в кресле, - впрочем, иного выбора у тебя все равно не остается, если ты действительно хочешь спасти Фелини, - подвел итог информатор, взяв из корзины большой сине-зеленый леденец на палочке и начиная его активно облизывать.
- Отторжение? – сбивчиво переспросил Зуо.
- Ой! И как я забыть-то мог! – всплеснул руками Ник, слезая с брюнета и вновь возвращаясь к подоконнику, - понимаешь… подобные наномашины – очень тонкие механизмы. Обычно они создаются для одного-единственного человека, в данном случае для меня. Оу, не делай такие глаза! Они тебя вылечат! Вот только мои милые малышки попытаются слиться с телом, которое к этому не приспособлено, вот тогда и начнется отторжение. Не сразу. Часиков через пять. Тери спасти успеешь. А потом. Ну, Зуо, тебе сегодня и так было очень больно, неужели ты не вытерпишь еще малой порции боли?
- Многочасовой боли, - хмуро поправил Инф, - точнее, боль будет до тех пор, пока наномашины не выйдут из тела. Обычно это происходит через поры. Несколько сотен тысяч маленьких механизмов, рвущихся наружу. Адская боль, вкупе с возвращающейся сдерживаемой до того болью, со всеми твоими повреждениями и…
- Плевать… - выдохнул Зуо, стараясь из положения «лежа» перейти в положение «сидя», - что-то я пока не чувствую изменений, - пробормотал он тихо.
- Потому что нано еще не перешли к адаптации. Для начала им надо просканировать все твое тело. Не беспокойся. Через пару минут шоу начнется, - пообещал Ник, усаживаясь на подоконнике поудобнее и тем самым подготавливаясь к просмотру интереснейшего спектакля.
- Значит у меня еще есть время… Дай телефон, - буквально потребовал Шаркис.
- Мой?
- Нет, блять, мой, тот что вдребезги… разбился, когда в мое ухо… влетел кулак дроида А класса! – взвыл Зуо, - кстати… когда я смогу встать на ноги?
- Часа через полтора, если не подохнешь…
- Отлично, телефон! – брюнет хотел протянуть руку, но у него ничего не вышло. Тогда нанит, отодрав тонкую пластину от раковины своего уха, подошел к кровати и прицепил ее к уху Зуо, - включи, - последовало следующее требование. Ник, морщась и бросая в сторону Шаркиса испепеляющие взгляды, нажал на сенсорную кнопку. Перед левым глазом Зуо раскрылся небольшой голографический экран.
- Голосовое сообщение, запись: «Срочный сбор. Через два часа на улице Красного Тумана.» - проговорил он быстро и кивком отослал письмо на один из телефонных ящиков, который тут же разослал это сообщение по всем телефонам, номера которых хранились в его базе данных. Использование таких незатейливых изобретений казалось Зуо очень удобным делом. У него подобных ящиков было около десятка, и содержимое каждого он помнил наизусть.
Сообщение добралось до ящика за миллисекунду, и за это же время отправилось по двадцати одному адресу, заставляя телефоны людей, которым они были адресованы, разрываться оглушительным роком, скромно вибрировать или напевать спокойную мелодию.
В этот момент в Тосаме двадцать один человек почти одновременно взял трубку и прослушал небольшое сообщение.

Дата добавления: 2015-10-24