глава шестнадцатая. В омуте наркомании 6 страница

Было около пяти, когда мы туда приехали. Подонок даже не спросил меня, не хочу ли я выпить кофе. Выкручивайся сама! В этот час аэровокзал выглядел так, как футуристы изображают пустыню после конца света. Ни живой души. Наконец мне попался служащий, более или менее любезный. Я спросила:

— Мне нужно в Париж, а мой самолет летит только в полдень. Нет ли возможности улететь раньше?

— Я постараюсь это устроить,— ответил он.— Приходите к половине восьмого, место наверняка будет.

Я села в такси и поехала по Ницце. Этот город не из тех, что просыпаются на рассвете! Он долго потягивается! Не так-то легко в этот час найти открытое бистро, где можно выпить кофе. Да я и не сумела бы облатку проглотить, у меня стоял комок в горле. Я думала о том, что никто никогда не сможет прожить такую жизнь, как наша… Я проехала мимо «Буат а витэс», мимо отеля «Джиофредо», где мы жили, мимо пассажа «Негрэ»…

Я вернулась в аэропорт, села в самолет. Ноги подо мной подкашивались.

Вернувшись домой, я легла, но не смогла уснуть, и без конца ворочалась, сбивая простыни. Картины из нашей прошлой жизни, воспоминания нахлынули на меня, закружились в голове, трещавшей от их шума и гама… Наконец я провалилась в сон…

На следующий день ко мне поднялся сосед снизу, мальчик шестнадцати лет. Он был так возбужден, что по его лицу я не могла догадаться, какие вести он принес, хорошие или плохие. Наконец он сказал: «Твоя сестра умерла».

Я это предчувствовала, но не хотела верить. Мальчик пошел купить мне газету. Это оказалось правдой. Эдит умерла. Она заснула и не проснулась. Удар был тяжелым. Если бы я не поехала в Пласкасье, я бы ее больше не увидела… Хорошо, что она мне сказала: «В понедельник будет поздно!»

Эдит привезли на бульвар Ланн. Она всегда говорила: «Я хочу умереть в Париже». Свое последнее путешествие она совершила в больничном фургоне. Тео взял большой букет мимоз, стоявший в ее комнате в Пласкасье, и положил на ее тело. Букет этот до сих пор существует на бульваре Ланн, с тех пор прошло шесть лет; все его шарики, все листья целы, но он стал серым. В нем не осталось солнца…

Никто не знал, что Эдит умерла на юге. Удобнее было говорить, что случилось это на бульваре Ланн, для того, чтобы люди приходили прощаться. Пришли все, даже те, кто ее не любил, те, кому она была безразлична… даже те, кому ни разу в жизни не пожала руки. Много фотографов — престижное событие!.. Все входили к ней в дом и выходили с соответствующим случаю выражением лица.

Простой парижский народ тоже толпился у решетки перед ее домом, он начал свое великое бдение. Женщины с продуктовыми сумками в руках, мужчины в рабочей одежде, проехав час на метро, пришли после трудового дня проститься с Эдит. Весь вечер, большую половину ночи и снова с раннего утра мимо ее гроба проходили те, кто был ей так дорог. Женщины приносили букетики скромных цветов, единственных, которые любила Эдит. (Она никогда не привозила домой корзины цветов после выступлений, она их раздавала.) Простые женщины, извиняясь, говорили служанке: «Передайте ее мужу, что я не смогу прийти завтра на похороны… Эти цветы пустяк, конечно, но они от сердца…»

Женщины эти, сестры Эдит, думали о Тео. Забившись где-то в угол, он, как ребенок, оплакивал ту, которую ему дано было любить немногим более года. Он повторял: «Я не верил… Она меня приучила к чудесам!»

В комнате Эдит стоят ее домашние туфли, лежат шерстяная кофточка, которую она надевала в постели, и новое кожаное пальто, недавний подарок Тео… (Оно так ей нравилось, и она его ни разу не надела.) Шкафы полны ее старыми платьями, и среди них висит знаменитое черное, мертвая тряпка, до которой никто не осмеливается дотронуться… На рояле разбросаны рукописи, партитуры… И если бы не бездыханное тело Эдит, можно было бы вообразить, что она сейчас войдет и крикнет: «Эй. вы, жалкие людишки! Что это у вас такие похоронные физиономии?..»

Около Тео его мать и сестры — последняя семья Эдит.

14 октября 1963 года Париж оплакивал Эдит. На кладбище Пер-Лашез собралось сорок тысяч человек… Похороны Эдит были такими же из ряда вон выходящими, как и ее жизнь, также перешли пределы обычного! Был теплый солнечный день. Черный цвет траура тонул в разноцветии толпы. Здесь были солдаты в мундирах, одетые в форму Иностранного легиона; они никогда не видели Эдит, но все были в нее влюблены. Одиннадцать машин с цветами следовало за катафалком; возле маленького тела, затерявшегося в большом гробу, лежала заячья лапка — ее талисман.

Ее провожали все, кто был частью ее жизни, все, кто ее любил, все, кого любила она… Только ее мужчины были уже не в голубом, а в черном…

Простые женщины в косынках оплакивали Эдит. Лишенная в жизни матери, в этот день она обрела их тысячи… Мужчины всех возрастов, даже один старый матрос в синей форменке с красной розой в руках, не стыдились слез…

Когда гроб с телом Эдит понесли по аллеям кладбища, толпа обезумела, ринулась вперед, опрокидывая заграждения. Огромная людская волна захлестнула все вокруг, выплеснулась на окружающие могилы и замерла у склепа с надписью «Гассион» в секторе номер 97, поперечной аллее номер 3. Марлен Дитрих, в трауре, с черным платком на белокурых волосах, бледная под косметикой, произнесла, глядя на этих людей: «Как они ее любили!»

Гул толпы походил на ропот разгулявшегося моря, на его рокочущее дыхание. Но вдруг все замерло, наступила тишина. Отряд легионеров застыл по стойке «смирно», флажок легиона развевался в воздухе, когда преподобный отец Леклер стал читать «Отче наш».

Та, кто всю жизнь любила Бога, молилась Иисусу, пела песню, в которой обращалась к апостолу Петру, поклонялась маленькой святой Терезе из Лизье, часто искала прибежище в церкви, не имела права на заупокойную мессу… Рим отказал, заявив, что «она жила во грехе». Однако как частные лица епископ Мартэн и преподобный отец Тувенэн пришли помолиться на ее могиле.

Земли уже не было видно под цветами, а народ все продолжал идти.

На следующий день хоронили Жана Кок-то. Он умер в один день с Эдит, своим большим другом, в момент, когда готовился произнести по радио речь, посвященную ее памяти.

В тот вечер, 14 октября, Тео захотел остаться один. Он вернулся в перевернутую вверх дном квартиру, где пахло кладбищем от забытых цветов. На комоде лежал вырезанный из дерева лист с девизом Эдит: «Любовь все побеждает!»

Все первые страницы газет были посвящены Эдит: в течение многих дней они рассказывали о ее жизни. На кладбище поверх уже увядших венков лежал большой букет сиреневых полевых цветов, перевязанный трехцветной лентой: «Малютке Пиаф от легиона».

Последняя премьера Эдит Пиаф тоже была триумфом…

Вернувшись с кладбища, я бросилась на кровать. Я не плакала, я не могла больше плакать. Мое горе было сильнее слез, сильнее всех бед, которые со мной случались. От меня ушла не только сестра, но и вся та жизнь, которую мы прожили вместе.

Эдит всегда обещала не бросать меня одну. Когда она говорила: «Я хочу умереть молодой», я спрашивала: «А как же я?» — «Ты? Вместе со мной…» Для нее это было в логике вещей, и кончилось тем, что я тоже в это поверила. Но я еще оставалась в живых, эта мысль билась в моем мозгу, голова кружилась… Можно сойти с ума…

Для меня Эдит не умерла, она уехала в турне, в один прекрасный день она вернется и позовет меня…

Тихонько, только для меня она поет стихи, посвященные ей Мишелем Эмером*:

Песня на три такта

Была ее жизнью, а жизнь ее текла,

Полная страданий, и, однако, ей

не было тяжело нести эту ношу.

Прохожий, остановись,

Помолись за нее.

Человек, как бы ни был велик,

Обращается в прах…

Но оставит после себя

Песню, которую будут всегда петь,

Потому что история забывается,

А помнится только мелодия

Песни на три такта,

Чисто парижской песни…

* Здесь Симона Берто допускает неточность. Дело в том, что автор музыки и слов песни «Une chanson à trois temps» 1947 г. («Песня на три такта») – Анна Смирнова-Марли (Anna Marly). (прим. ред.)

перевод с французского — С.А.Володина и А.О.Малинина

[1] На парижском арго «Панам» — это Париж. (Здесь и далее примечания переводчиков.)

[2] Намек на фразу из песни «Солдат идет на войну с цветком в ружье».

[3] То есть абсентом.

[4] Тексты песен даются в подстрочном переводе. — Ред.

[5] Иностранный легион.

[6] «Ами дю пепль» — «Друг народа».

[7] «Добрый пастор» — исправительный дом.

[8] Авенир — будущее (фр.)

[9] Один из самых шикарных районов Парижа.

[10] На площади Тертр всегда работало много художников, и ремесленники, и настоящие мастера.

[11] Известный дорогой ресторан в Париже.

[12] На парижском арго «пиаф» — это воробышек.

[13] Знаменитый французский летчик, осуществивший в 1930 года первый перелет из Франции в Южную Америку.

[14] «Белые кроватки» — ежегодное благотворительное мероприятие, сбор средств от которого поступает в пользу детей-инвалидов.

[15] Спаги — части легкой кавалерии во французских колониальных войсках; формировались в Северной Африке.

[16] Ларусс — французский энциклопедический словарь.

[17] «Американская звезда» — главный и по времени самый длинный номер первого отделения программы; во втором отделении солирует основной исполнитель.

[18] Мистенгет выдающаяся французская эстрадная певица.

[19] «Мышьяк и старые кружева» — известный фильм Альфреда Хичкока.

[20] «Странная война» — так французы называли военные действия во Франции во время второй мировой войны.

[21] «Achtung! Achtung! Verboten!» — «Внимание! Запрещено!» (нем.).

[22] Мадлен Робэнсон и Мона Гуайа — известные драматические актрисы.

[23] Фирма, организующая проведение церемонии похорон.

[24] Отряды Балилла — фашистская молодежная воспитательная организация, созданная в 1926 г.

[25] «Альказар» — старейший французский мюзик-холл; он был основан в 1852 году.

[26] Monta (итал.) — поднимайся.

[27] «Компаньон де ла Шансон» — «Друзья песни» (фр.).

[28] Pin-up — звезда (англ.)

[29] Дитрих.

[30] Gay Paris — веселый Париж (англ.)

[31] French boys — французские солдаты (англ.)

[32] G.J.’S — американские солдаты (англ.)

[33] «...it’s good for you» — «для вас это хорошо» (англ.)

[34] Cheap — дешево (англ.)

[35] «It’s Cerdan!» — «Это Сердан!» (англ.)

[36] «Five minutes, miss Piaf!» — «Через пять минут Ваш выход, мисс Пиаф!» (англ.)

[37] На Кэ д'Орсэ помещается министерство иностранных дел Франции.

[38] «Yes, Buffalo Bill come back with his horse!» — «Да, Буффало Билл возвращается верхом на лошади!» (англ.)

[39] «Marcel Cerdan is champion in the world!» — «Марсель Сердан — чемпион мира!» (англ.)

[40] «French, french girls!..» — «Французские, французские девушки!» (англ.)

[41] Булонь — один из фешенебельных районов Парижа.

[42] Слова одной из песен Э.Пиаф.

[43] «Лидо» — одно из самых роскошных кабаре в Париже.

[44] «I am a dog» — «Я собака…» (англ.)

[45] Роже Пьер и Жан-Мари Тибо — известные французские комические актеры, часто выступавшие в дуэте.

[46] …is very good. — Очень хороша.

— For you? — Для вас?

— No, not for me. — Нет, не для меня.

— I am very sorry — Я очень огорчен (англ.)

[47] «O.K. Tomorrow» — «О'кэй, до завтра» (англ.)

[48] Very marvellous — чудесно (англ.)

[49] Very happy — большое счастье (англ.)

[50] Элис Айленд — остров, на котором расположены иммиграционные службы.

[51] Cristmas — Рождество (англ.)

[52] Breakfast — завтрак (англ.)

[53] «Третий» — фильм, сделанный по сценарию Грэма Грина, признан одной из вершин киноискусства.

[54] «Андре» — известная обувная фирма во Франции.

[55] «Of course!» — «разумеется!» (англ.)

[56] «Better live than vegetate» — «Лучше жить, чем прозябать» (англ.)

[57] Сан-Франциско.

[58] «Piaf’s boys» — «мальчики Пиаф» (англ.)

[59] «…very marvelous… Thank you very much!» — «Вы замечательны. Я вам очень благодарен!» (англ.)

[60] «Made in USA» — «Сделано в США» (англ.)

[61] Darling — дорогой (англ.)

[62] «I am sorry» — «прости» (англ.)

[63] «Paris by night» — «Ночной Париж» (англ.)

[64] Мишель Вокер писал для Эдит слова песен.

[65] ОПМВ — Общество по управлению правом механического воспроизведения работ авторов, композиторов и издателей.

Дата добавления: 2015-10-02