Рыборецкий Александр. Генеральские пляжи и Чокрак

Трудовая (рабочая) заметка (часть 3):
Херсонес Таврический был основан выходцами из Гераклеи Понтийской могущественного города государства расположенного на Южном побережье Черного моря и являющегося в свою очередь колонией дорийцев из города Мегары.
Митраизм же возник после утверждения греко-македонского господства в Передней Азии как своего рода воинственно настроенной части малоазийско-иранских народов против власти иноверцев. В древних текстах Авесты Митра не фигурирует - его присутствие нарушало бы последовательно дуалистическую концепцию ортодоксальной зороастрийской доктрины. Однако среди народа и особенно военной аристократии он видимо пользовался большой популярностью, так что персидский царь Артаксеркс 2 в первой половине 4 в. до н.э. узаконил его культ официально.
В позднем варианте Авесты Митре уже посвященна где он назван созданием Ахура-Мазды, но столь же достойным почитания как и сам создатель.
Особым почитанием Митра пользовался при дворе восточных династий эллинистического времени возводихших свое происхождение к Ахеменидам. Это непосредственно отразилось в необычайной популярности имени Митридат у правителей Понтийского царства.
Если бы Митридат Эвпатор смог воплотить свои честолюбивые мечты этот эллинизированный парсизм без сомнения стал бы государственной религией огромной азиатской империи. Но ему была уготованна иная доля по причине поражения этого великого противника Рима. Остатки понтийской армии и флота, гонимые войной беглецы и беженцы со всего Востока распространили иранские мистерии среди морских разбойников (пиратов) возраставших в своей мощи под укрытием гор Киликии. Митра прочно обосновался в этом краю и Тарс еще поклонялся ему даже в конце эпохи империи. Разумеется она сочла себя народом избранником, призванным добиться торжества культа непобедимого бога. Воодушевленные его покровительством, дерзкие моряки беспощадно разграбляли самые почитаемые святидища Греции и Италии, и латинский мир впервые услышал тогда имя варварского бога который должен был вскоре принять от него дань поклонения.

В Авесте Митра предстает божеством небесного света. Он появляется перед восходом солнца на скалистых вершинах гор; в течение дня он пересекает пространство небесного свода на своей колеснице, запряженной четверкой белых коней, и, когда наступает ночь, он все еще озаряет поверхность земли мерцающим отблеском, - "вечно бодрствующий, вечно бдительный". Он - ни Солнце, ни Луна, ни звезды, но своими "тысячью ушей и десятью тысячами глаз" он следит за всем в мире. Митра все слышит, все видит, он всеведущ и неподвластен обману. В моральном отношении благодаря естественной трансформации он сделался божеством истины и верности, которого призывают во время клятвы и который скрепляет договор и наказывает нарушивших свое слово. Свет, разгоняющий тьму, возвращает на землю радость и жизнь; сопровождающее его тепло оплодотворяет природу. Митра- "хозяин широких пастбищ", которые он делает плодородными. "Он дарует приумножение, он дарует изобилие, он дарует стада, он дарует потомство и жизнь". Он разливает водыи заставляет произрасти растения; тому, кто почитает его, он приносит телесное здоровье, полноту богатства и одаренное благом потомство. Ведь он не только податель материальных благ, но и душевных достоинств. Он благодетельный друг, вместе с процветанием дарующий душевный покой, мудрость и славу и утверждающий согласие между своими адептами. Он опустошает и разоряет дома порочных людей, он уничтожает племена и народы, ему враждебные. Напротив, для тех кто ему верен, он является могучим союзником в их военных предприятиях. Удары их врагов "не достигают цели, поскольку разгневанный Митра отражает их", и он обеспечивает победу, тем, "свято приявшие наставление во Благе, благоговейно почитают его и совершают ему жертвенные возлияния".
Сопровождаемый Сраошей и Рашну (Каут и Катопат) он защищает душу праведного от демонов, которые стремятся низвергнуть ее в преисподнюю, и вершит суд, чтобы позволить ей перейти опасный моств Чинват и подняться на небеса. (Франц Кюмон. Мистерии Митры)

Рабочая заметка (часть 1): Евпаторийская библиотека- одно из культурных достояний города содержит немало материала по истории Крыма, его культовых и археологических памятников, так же есть музей книг. Меня интересовало два вопроса:
1) История расселения народов на территории Украины
2) История возникновения подземного храма (Митреума) в Севастополе.
История Украины 1 тыс.н.э. это история расселения предков индоевропейских, праславянских и славянских племен (название ”славяне” исчезает в 10 в, заменяясь названием конкретных племен и племенных союзов). При этом надо учитывать, что индоевропейцы - термин принятый в среде этнографов для обозначения племен со схожей культурой и обрядностью. Предками же восточных славян являлись древние славяне, этногенез которых окончательно не выяснен. Неясно происхождение самого термина ”славяне”, одни считали, что в его основе находилось понятие "слава" или "слово", римские имперские историки выводили его от слова "славины" (нем. Sklave- раб, англ. Slave- раб).

Трудовая заметка: Современные ордены

С современной точки зрения орден -
негосударственная некоммерческая
общественная организация
основанная на членстве физических
лиц имеющая устав, атрибуты,
символику, ритуалы, организационную структуру, казну и
обладающая иным имуществом.
Данная организация преследует
определенные цели и задачи для
достижения которых создана и
осуществляет деятельность. Как правило к личности члена ордена
предъявляются определенные
требования, а для вступления
необходимо прохождение
определенного испытания. В
обывательском сознании и массовой культуре сегодня орден синоним
тайной организации избранных.
Излюбленная тема конспирологов и
сторонников теории заговора. История Первоначально ордены появились в
средневековье и представляли собой
формы образования группировок
дворянства и духовенства. Одна из
функций ордена - цветографическая
идентификация членов для определения в системе свой- чужой,
путем ношения одинаковой одежды,
знаков и т. д. Закрепилась в названии
орденом называется и организация и
определяющий ее членов знак -
орден. Позднее членство в отдельных орденах особенно приближенных к
монарху стало рассматриваться как
награда, поскольку вступление в
члены ордена требовало
определенного происхождения и
совершения героических и благородных поступков, а членство в
таком ордене сопровождалось
значительными привилегиями их
внешним проявлением был знак
принадлежности - орден. Вместе с
тем следует отметить, что рыцарские и духовные ордены были источником
разного рода оппозиционных
движений, в связи с чем возникли
тайные ордены, т.е. организации,
члены которых не афишировали
свое членство. По мере укрепления абсолютизма в Западной Европе
большая часть некогда
могущественных орденов была
уничтожена. До революции в России идеи
создания орденов распространения
не получили, однако многие русские
аристократы и цари были членами
иностранных орденов в частности
мальтийского ордена. После революции создание любых
неформальных организаций, не
подконтрольных государству, было
запрещено, однако имеются
свидетельства, что ряд
высокопоставленных чиновников, научных, военных и политических
деятелей СССР тем не менее состояли
в таких организациях
использовавших общую (отличную
от общепринятой) символику и
ритуалы. В настоящее время какой- либо информации о существовании в
России орденов, за исключением
формальных - объединяющих
любителей военно-исторической
реконструкции и ролевых игр нет. За
рубежом однако аристократические и религиозно-мистические ордены
продолжают свое существование,
превратившись в клубы по
интересам, общественные и
религиозно-клерикальные
организации. Новое время характеризуется ростом количества
псевдоорденов, аппелирующих к
обывательскому сознанию и тяге к
состоянию в тайных обществах.
Большинство орденов данного типа
абсолютно безобидны и ограничивают свою деятельность
разного рода костюмированными
шоу, однако в приходе к власти
нацистов в Германии ордены,
рассчитанные на привлечение новых
членов и пропаганду нацистских взглядов, сыграли существенную
роль.
П.С. О Германорддере см. ниже.

Трудовая заметка: Согласно Плутарху, Италия в действительности гораздо раньше познакомилась с Митрой. Римляне были посвященны в его мистерии килийскими пиратами.

Трудовая заметка: Согласно Плутарху, Италия в действительности гораздо раньше познакомилась с Митрой. Римляне были посвященны в его мистерии килийскими пиратами.

Трудовая заметка (часть 8): Наряду с христианскими храмами были построены и языческие. Из них особенно выделялся храм Фортуны (Удачи, Судьбы). А в окружении императора были как христиане, так и язычники. Его союз с христианской церковью носил прежде всего политический характер. Константин покровительствовал ей, понимая, что именно эта религиозная организация может оказать ему существенную поддержку в борьбе за власть, в деятельности, направленной на стабилизацию положения в расшатанном религиозными столкновениями и гражданами в государстве.

Трудовая заметка (часть 7): Однако в первые десятилетия 4 в. во внутренней жизни Римской империи происходили решительные перемены, выразившиеся в частности и в принципиальном изменении правительственного курса по отношению к христианам. В 305 г. Диоклетнан в соответствии с данными им обещанием ещё в начале разделив империю (официально сохранившую единство) на несколько зон управления. Уже в следующем году Константин, провозглашенный солдатами, императором Запада, бущих объединитель Римской державы, прекратил преследования христиан в подвластных ему провинциях. Правивший востоком Галлерий незадолго до своей смерти издал 30 апреля 311г. в Никомедии указ об официальном призании христианской религиозной общины. Через год известные отрицательным отношением к христианам Максенций был разгромлен Константином под стенами Рима и утонул в Тибре при отступлением. В 313 г. Разделившие власть в империи Констин на Западе (В Милане) и Лициний на Востоке (в Никомедии), по соглашению друг с другом издали эдикт о полной свободе совести и вероисповедания для своих подданых. Христиане отныне пользовались теми же правами, что и приверженцы других религий они имели право открыто совершать свои культовые обряды, занимать любые гражданские и военные должности. Конфискованное в эпоху гонений имущество возвращалось церкви и частным лицам.

Победив своих противников Константин и Лициний в течение десятилетия правивший совместно. Однако в 324 г. м/ду ними началась война, закончившаяся поражением Лициния. Он был сослан в Фессалоники, а затем убит. После этого до самой смерти Константин правил империей единоличо, активно привлекая к участию в общественных делах своих сыновей. Не являясь христианином (согласно преданию) он крестился перед самой смертью. Константин был воспитан в почитании "Непобедимого Солнца", совмещавшего в себе черты Митры и Гелиоса.

Трудовая заметка (часть 6): По мнению некоторых специалистов, с первыми веками н.э. каким-то образом связан распологавшийся на главной улице города пещерный храм-мавзолей,функционировавший как культовый объект,очевидно с 5 в. и почитавшийсся в средние века как место, связанное с деятельностью первых христиан в городн. Возможно, здесь, в переоборудованной под маленький храм уже не использовавшейся цистерне, собиралась для молитв большая группа христиан скрывавшихся от властей и языческого населения города. Не менее вероятно, что на этом месте (возможно в самой цистерне) погию кто -то из первых проповедников, в честь которого в 4 или 5 в. И был сооружен культовый мемориал, которой сохранилась часть апсиды.

Сказанное, однако, не дает никаких оснований принимать на веру сообщения некоторых церковных историков, что прибывший в Херсонес в 94г. римский епископ Климен нашел там более 2-х тысяч христиан, о которых, кстати, нет никаких упоминаний на протяжении 2-х последующих веков. Тем более легендарным следует признать и православное придание, что якобы первым христианином, попавшим в Херсонеса, был апостол Андрей.
--------------
Нет убедительных данных, свидетельствующих о заметном распространении христианства среди Херсонеситов в первые 3 века новой веры.

Трудовая заметка: Верховный суд Индии (англ. Supreme Court of India, хинди भारत का उच्चतम न्यायालय) — суд высшей инстанции
в Индии, установлен IV разделом V
части Конституции Индии. Согласно конституции, Верховный суд является
гарантом конституции над высоким
апелляционным судом, который
принимает апелляции против
решений Высоких судов штатов и
территорий. Кроме того, суд рассматривает и прямые иски по
серьезному нарушению прав
человека, если эти вопросы требуют
немедленного решения. Суд начал
работать 28 января 1950 года, и с тех
пор вынес 24 тысячи решений. Здание суда находится в Нью — Дели,
в построенном британцами районе,
известном как «Дели Лаченса (англ.)». (ц) вики

Название происходит от имени известной богини Морены. Ее могли назвать Марой или Морой. Кикимору могли напустить колдуны или простые злоумышленники, обладающие определенной силой. Она обозначает свое существование только звуками это обычно стуки, плач ребенка, женщины, пляски и песни.
Обычно слышен ее громкий устрашающий крик.

Мне нравится 1

Поделиться

28 июн в 22:00

Никита Колосов

Будьте внимательны к средствам связи

Мне нравится

3 июл в 0:31

В нынешнюю годину остервенелого царства Маммоны антропологические знания находятся в крайнем упадке, ведь никто из толстосумов равно как и среднестатистический гражданин вкусы и интересы которого набивают информационным торгашам их карманы таковыми материями не интересуются
Маммона - злой дух, разжигающий в людях пагубную страсть к богатству и наживе

vXander Это, мать вашу, первая в истории
человечества настоящая
фотография атома. (ц)

Лаская светом лунным тень
Душа стремиться в светлый день
И тихо сердце бьется, ждет рассвет
Куда ведь день, туда и ночь

Трудовая заметка:
ПРАКТИКА ОТОЖДЕСТВЛЕНИЯ
Тот, кто закончил первый этап обучения, не является больше учащимся, хотя мы будем продолжать применять этот термин и дальше; он - посвященный. Это слово часто неправильно истолковывают. Посвященный - это не тот, кто проник в некоторые тайны. Это тот, кто долгим и терпиливым трудом достиг трансформации своей личности, добровольно умерев для прежней личности. Отсюда и термин - дважды рожденный, который часто употребляют и который хорошо подчеркивает то, что желают сказать. Мы должны предупредить читателей, что некоторые из упражнений, которые будут изложены далее, исключительно опасны как с физической, так и с психической точек зрения для тех, кто не выполнил плодотворно первой части обучения. Прежде чем двигаться дальше, расскажем об одной особой оккультной процедуре, в которую включены одновременно и знание, и действие. Эта процедура - превосходнейший инструмент сокровенной науки и могущества. Речь идет об отождествлении, называемом в йоге "самаяма".

У него комплекс перед папашей. Зачем быть кем - то когда гораздо пизже быть собой?(ц) Архангел Александр Антарес =)))
Ваал- Индрик - Индандра и Мара - олицетворение безумия, неуемного вожделения, пожиратель скота, сеющий смуту. Обитающий в потустороннем мире, мире теней.
Питающийся от праздности и жажды человеческой наживы.

ВЕРШИ́ТЕЛЬ, вершителя, муж. (книжн. устар.). Тот, кто вершит (в 1 знач.). Вершитель судеб. Вершитель дел. Распорядитель, судия

Лапидарий (от латинского lapis - камень) - означает не просто хранилище, а собрание надписей на камне, своеобразный архив античного Херсонеса.

Трудовая заметка: Сегодня невольно был свидетелем передачи о молодом парне с Кызылординской области, 11 лет. Местном целителе. Парня зовут Елбосын. Живет возле пересохшего Аральского моря, где песок смешен с солью. На передачу пригласили ортодоксального имама, который вещал о джиннах и Аллахе, сам парень выглядел замученным, энергетически дистабилизированным, но в своих порывах помогать людям он искренен, как и большинство одаренных парней или девушек его возраста. Энергетическое вмешательство- это нарушение природного порядка и как правило страдает сам целитель. Откат неминуем при любом виде и роде болезни.

как-то был спор по поводу высыхания Аральского моря. Этот момент оставил без внимания в свое время. Даже возвращаясь к этому вопросу, учитывая географическое положение проблему с высыханием решить сложно, как и проблему с радиационным загрязнением, хотя соображения на этот счет были...

Трудовая заметка: Древля́не — восточнославянское племя, обитавшее в украинском Полесье (гл. образом в Житомирской и на западе Киевской области).

С востока их земли ограничивал Днепр, а с севера р. Припять, за которой жили дреговичи. Окончательно вошли в состав Древнерусского государства при Ольге в 946 году.
Ареал проживания древлян соответствует ареалу Лука-Райковецкой культуры.

Имя древляне, по объяснению летописца, дано им потому, что они жили в лесах.

Некоторые историки, опираясь на летописи, говорят о связи древлян, наряду с дреговичами, полянами (днепровскими), и кривичами (полочанами), с племенами белых хорватов, сербов и хорутан, пришедших в VI—VII веках[1], поселившихся в приднепровье[2][3]. Древляне, как и поляне, и кривичи, заселяли Пелопоннес[4][5].

В. В. Седов[6] объединял волынян, древлян, полян и дреговичей в т. н. «дулебскую группу», которая представляла юго-западную ветвь восточных славян. Аналогичной точки зрения придерживалась И. П. Русанова[7], Г. Н. Матюшин[8], а также В. В. Богуславский и Е. И. Куксина[9]. Аналогичным названием у других специалистов было «дулебский племенной союз».
До подчинения Киеву древляне имели развитую племенную раннегосударственную организацию[12]. По свидетельству Повести Временных Лет, у древлян было свое княжение.

Летопись упоминает также князя Мала и «лучших мужей, управлявших Деревскою землею». Описывая нравы древлян, летописец выставляет их, в противоположность их современникам полянам, народом диким: «древляне живяху звѣриньскимъ образомъ, живуще скотьски: убиваху другъ друга, ядяху вся нечисто, и брака у нихъ не бываше, но умыкиваху у воды дѣвиця».

Однако такая характеристика могла быть вызвана не только долгим политическим противостоянием полян и древлян[источник не указан 145 дней] в IX — первой половине Х вв., но и взглядами летописца-христианина на обычаи языческого периода[13].

Политическим центром древлян в эпоху их самостоятельности являлся город Искоростень, позже центр этот, по-видимому, сместился в город Овруч.
Впервые ареал расселения древлян по материалам погребений предпринял В. Б. Антонович во второй половине XIX в. Считая специфически древлянскими погребения в грунтовых могильных ямах, он определил зону их расселения от среднего течения Случи на западе до Среднего Днепра на востоке[14].

В процессе дальнейшего археологического изучения древлян эти данные корректировались и наиболее подробная археологическая карта Древлянской земли была составлена в 1982 г. В. В. Седовым. Помимо ямных ингумаций, он выделил среди характерных древлянских погребений курганы с ингумациями на уровне горизонта с зольными прослойками в насыпи выше захоронения (ритуальные следы пережитков кремации или заупокойной тризны)[15].

Помимо этого известны и курганы с кремацией, с захоронением сожженных останков умершего в глиняной урне в насыпи в верхней части кургана или в его основании.

Крупнейшим политическим центром древлянской земли был Искоростень (Коростень). На территории современного Коростеня расположены 4 древних городища VIII—XIII вв. Три малых (площадью до 0,5 га каждое) занимают высокие гранитные останцы правого берега р. Уж; четвертое (площадью 9 га) расположено на левом берегу р. Уж. В непосредственной близости от городищ открыто 6 курганных могильников (более 300 насыпей).

Обряд погребения — трупосожжения, трупоположения на уровне горизонта и трупоположения в ямах (ц) вики

Митреум в Севастополе

Трудовая заметка (часть 3): В список работ Кюмона об императоре Юлиане входят: Recherches sur la tradition manuscripte des lettres de’empereur Julien (1898); Imp. Caesaris Flavii Claudi Iuliani Epistulae, leges, poematia, fragmenta varia (1922, совместно с Жозефом Бидез); L’Égypte des astrologues (1937); и снова в соавторстве с Бидез — Les Mages hellénisés (1938). Последняя книга представляет собой критическое издание и обширный комментарий к античным текстам (в основном — на греческом языке), написанным от лица Зороастра/Заратуштры или других так называемых магов. Однако, само существование таких эллинизированных магов является крайне сомнительным: большинство (если не все) этих текстов было написано греками и римлянами, которые, разумеется, не были магами. Также Кюмон внес большой вклад в раскопки Дура-Европос (Fouilles de Doura-Europos, 1923-1924), начатые в 1923 году и позднее продолженные им вместе с Михаилом Ростовцевым. Кроме того он поддержал бельгийские раскопки в Апамее. С методологической точки зрения Кюмон был совершенным ученым, способным использовать все доступные ему типы источников (тексты и предметы материальной культуры) для создания живой и сполна подкрепленной документами исторической картины. Он был превосходным филологом (любимым учеником Дильса), эпиграфистом, историком религий, науки и искусства; известен его глубокий интерес к истории географии и истории институтов. Он полагал, что, благодаря раскопкам и открытию новых хранилищ текстов, научное изучение Азии совершает настоящий прорыв и что исследование греческого и римского миров не возможно, если не учитывать оказываемого на них азиатского влияния. Кюмон был типичным антиковедом, а это означает, что он далеко не всегда располагал полученной из первых рук информацией о различных «восточных» феноменах. Он изучал сирийский язык, но никогда не был востоковедом в строгом смысле этого слова; когда возникла необходимость изучить семитские надписи, Кюмон обратился за помощью к Шарлю Клермону-Ганно и Джорджио Леви делла Вида. И все же Кюмон был великим ученым и при этом щедрым и отзывчивым человеком. Он оказал огромное влияние на историков и филологов 1950-ых и 1960-ых годов (особенно в Бельгии и во Франции), в том числе на Пьера Бойансе, Жана Гаже, Анри-Ирене Марру, Андре-Жана Фестюжьера и Жерома Каркопино. Библиография Биографические сведения доступны в L. Canet, “Préface” in Franz Cumont, Lux Perpetua (Paris, 1949), pp. vii-xxx и в Corinne Bonnet, “Franz Cumont,” in Religion und Geschihte in Gegenwart, 4th ed. (Stuttgart, Germany, 1999), col. 504-505. О жизни, работе и переписке Кюмона см. Bonnet, La correspondance scientifique de Franz Cumont conservée à l’Academia Belgica de Rome (Brussels and Rome, 1997), а также Corinne Bonnet, “La formation de Franz Cumont d’après sa correspondance (1885-1892),” Kernos 11 (1998): 245-264. См. также Aline Rousselle, ed., Actes de la Table Ronde: “Franz Cumont et la science de son temps,” Paris, 5-6/12/1997 (Paris, 1999; MEFRIM 111 [1999]); Corinne Bonnet, “Franz Cumont recenceur,” in Képoi: Mélanges en l’honneur d’Andre Motte, edited by Vinciane Pirenne-Delforge and Edouard Delruelle (Liège, Belgium, 2001), pp. 309-335; Corinne Bonnet, “Le grand atelier de la science”: Franz Cumont et l’Alterumswissenschaft, Héritages et émancipations, vol. 1: Des études universitaires à la première guerre mondiale (Brussels and Rome, 2004). О митраизме см. Richard Gordon, “Franz Cumont and the Doctrines of Mithraism,” in Mithraic Studies, edited by John R. Hinnells (Manchester, UK, 1975), pp. 215-248; Roger Beck, “Mithraism since Franz Cumont,” Aufstieg und Niedergang der römischen Welt (ANRW) II, 17, no. 4 (1984): 2002-2115; Robert Turcan “Franz Cumont, un fondateur,” Kernos 11 (1998): 235-244; and Roger Beck, “The Mysteries of Mithra: A New Account on Their Genesis,” Journal of Roman Studies 88 (1998): 115-128. Иконографический анализ см. в Arthur Darby Nock, “Sarcophagi and Symbolism,” American Journal of Archaeology 50 (1946): 14-170, и в Paul Veyne, “L’empire Romain,” in Philippe Aries and Georges Duby, eds., Histoire de la vie privee, vol. I, De l’Empire Romain à l’an mil (Paris, 1985), pp. 221-222. О восточных религиях см. Ramsey MacMullen, Paganism in the Roman Empire (New Haven and London, 1981); Nicole Belayche, “’Deae Syriae Sacrum': La romanité des cultes ‘orientaux,’” Revue Historique 302 (2001): 565-592; и ее же “L’Oronte et le Tibre: L»Orient’ des cultes ‘orientaux’ de l’empire romain,” in L’Orient dans l’histoire religieuse de l’Europe, edited by Mohammad Ali-Moezzi and John Scheid (Louvain, Belgium, 2001), pp. 1-35. Жак Дюшен-Гийемен, Коринн Бонне Энциклопедия религии (1987 и 2005) Краткая русскоязычная библиография «Монгол приветствует сирийца»: переписка М.И. Ростовцева и Ф. Кюмона / Бонгард-Левин Г.М., Бонне К., Литвиненко Ю.Н., Марконе А. // Вестн. древ. истории, 2000, №3, с. 142–145; Научная переписка М.И. Ростовцева и Ф. Кюмона / Бонгaрд-Левин Г.М., Бонне К., Литвиненко Ю.Н., Марконе А. // Вестн. древ. Истории, 2001, №4, с. 175–187. Подготовлено: Павел Костылев, 2014 [1] На русском языке см. Кюмон, Франц. Мистерии Митры. Перевод с французского С.О. Цветковой. Спб.: Евращия, 2000. – здесь и далее прим. перев. [2] На русском языке см. Кюмон, Франц. Восточные религии в римском язычестве. Перевод с французского А. Санина. Спб.: Евразия, 2002.

Трудовая заметка (часть 2): В 1970-ых гг. предложенная Кюмоном реконструкция мистерий митры была подвергнута критике Ричардом Гордоном и др. Гордон обозначил три главных спорных вопроса: 1) малоазиатское, или точнее — персидское, происхождение культа Митра, который, по-видимому, развивался только в римском культурном контексте; 2) роль магов, то есть персидских и халдейских астрологов, в передаче и распространении культа; 3) датировка митраизма — согласно Кюмону он возникает в эллинистический период, хотя первые документальные свидетельства о нем относятся к римскому периоду. Однако, после обнаружения митреума (святилища Митры) в Дура-Европос в 1934 году, а затем и в Долихии (Коммагена; датируется 100 г. до н.э.) становится ясно, что Кюмон вовсе не заблуждался; современные исследования демонстрируют возврат к идее малоазийского происхождения культа Митры и датируют его происхождение эллинистическим периодом. В 1905 году Кюмон выступал в Коллеж де Франс с лекциями об азиатских культах в римском язычестве, ставшими основой для вышедшей в 1906 году известной книги Les religions orientales dans le paganisme romain[2] (“маленькая книга о большой проблеме” —, как говорил сам Кюмон). В этой работе прежде всего исследуется историческая основа и пути распространения восточных культов в Римской империи; четыре главы посвящены крупным культам из Малой Азии (Аттис и Кибела), Египта (Исида и Серапис), Сирии (Атаргатис, Баал, Адонис) и Ирана (Митра). Книгу завершает заключение, в котором говорится о роли астрологии и магии. В четвертом издании 1929 года Кюмон добавляет главу о дионисийских мистериях. Кюмон был первым, кто указал на значение так называемых восточных культов для развития римского язычества; он предпринял попытку изучить их не только с правовой и государственной, но и с общественной и даже личной точки зрения. Кюмон специально обращает внимание на полиэтничность Римской империи, где религиозные практики были мощным аккультурирующим фактором. Кроме того, он стремился объяснить, как восточные культы подготовили почву для принятия христианства. Несмотря на то, что работы Кюмона имели огромное влияние на последующие поколения исследователей, его идеи все же нуждаются в пересмотре. Во-первых, понятие «восточные культы» является слишком неточным и слишком общим. На самом деле «восточные культы» являются скорее «греко-восточными» — сначала они приходили из Азии в Грецию, где подвергались глубокой эллинизации, и только потом римляне узнавали о них от греков. Поэтому видение Кюмона является слишком линейным и «диффузионистским», а его реконструкция распространения культов из Азии в Рим — слишком искусственной. Рецепция «восточных культов» в разных частях Римской империи (например, на дунайских границах) приводила к взаимной ассимиляции и синкретизму римских, греческих и восточных культов. В результате можно говорить не столько об исчезновении древних римских религиозных верований, сколько о возросшем культурном взаимодействии (см., например, Nicole Belayche,2001) В 1911 году Кюмон читает лекции в Швеции и США, на основе которых пишет книгу Astrology and Religion among the Greeks and the Romans (1912). Здесь он особо подчеркивает значение астрологического детерминизма и его влияния на религиозные концепции посмертного путешествия и участи человеческой души. Эта книга относилась к начатому Кюмоном в 1908 году масштабному филологическому проекту Corpus codicum astrologorum graecorum, целью которого был сбор информации об астрологических рукописях, хранящихся в крупнейших библиотеках Европы. Кюмон и его коллеги (в частности — Франц Болл) издали несколько томов по материалам итальянских, немецких, британских и французских библиотек. В это время, воспользовавшись случаем, он изучает древние астрологические концепции и взаимосвязи между философскими и религиозными учениями, особенно его интересует неоплатонизм. Позднее Кюмон публикует несколько статей о греческой и римской эсхатологии. В 1922 году он издает работу Afterlife in Roman Paganism; в 1942 — Recherches sur le symbolisme funéraire des Romains; а в 1949 посмертно выходит Lux Perpetua – научное завещание, так и не вошедшее в перечень классических работ. Кюмон прослеживает развитие представлений о душе (особенно в римской культуре). Согласно народным верованиям, умерший человек продолжает жить в гробнице (или становится тенью и обитает в подземном мире) и обладает способностью являться живым как привидение. Веру во внеземное бессмертие греческие философы заимствуют у ирано-халдейских магов. Эта концепция, благодаря влиянию пифагорейцев, платоников и стоиков, постепенно перешла от образованной элиты к широким массам, хотя последние все равно не воспринимали душу как нечто нематериальное; она представлялась скорее как что-то газо- или парообразное. Так было вплоть до возникновения неоплатонизма, создавшего концепцию, восторжествовавшую затем в христианстве. Душа не обусловлена пространством и временем; после смерти, миновав пределы мира, она уходит в вечность. Погребальная живопись, по большей части — аллегорическая, только в немногочисленных случаях буквально отображала жизнь в подземном мире. Кюмон исследует, как греческие мифы — например, истории о Фаэтоне, Марсии и музах — благодаря философской интерпретации стали использоваться в качестве темы для художественной отделки захоронений знати. Различные аспекты воззрений Кюмона по этому вопросу подвергли критике Артур Дарби Нок и Поль Вен — они сомневались, что воссозданные им символические смыслы воспринимались по-настоящему. Вен говорит скорее об «эстетической» атмосфере, а Нок подчеркивает, что Кюмон слишком много внимания уделяет философскому и литературному материалу и в итоге представляет как общепринятое верование то, что на самом деле было достоянием элиты.

Трудовая заметка (часть 1): Франц Валери Мари Кюмон (1868-1947) — бельгийский историк религий, а также филолог, археолог и эпиграфист. Учился в Генте (1886-1888), а затем в Германии и Австрии (в Бонне, Берлине и Вене с 1888 по 1890 гг., где слушал лекции Узенера, Дильса, Моммзена, Бенндорфа и Бормана), после чего совершает классический «гран-тур», посещая Грецию и Рим, по завершении которого проводит еще один год (1892) в Париже (в Практической школе высших исследований, IV секция, где учился у Дюшена, Оссулье и др.). В 1892 году Кюмон становится профессором классической филологии и античной истории в Гентском университете; эту должность он оставляет в 1911 году, когда министр образования при поддержке католического лобби лишает его кафедры римской истории. Книга Кюмона Religions orientales dans le paganism romain (1906) предлагала новое видение исторических связей между распространением восточных культов и развитием христианства. Он имел дружеские отношение с несколькими католическими модернистами, включая Альфреда Луази, Луи Дюшена и Эрнесто Буонаюти; кроме того, Кюмон публиковал свои работы в модернистских журналах во Франции и Италии, за что заслужил славу ученого-«ниспровергателя» среди консервативных католиков. Получив отставку в 1911, он с 1913 года попеременно живет в Париже и Риме и ведет частные научные исследования, не соглашаясь занять предлагаемые ему академические посты. Кюмон пережил две мировые войны, не принимая участия ни в одной из них; тем не менее он стремился сохранять интеллектуальную активность в знак культурного сопротивления. Кюмон никогда не женился, и потому умер в 1947 году под Брюсселем, не оставив прямых наследников. Он завещал свой архив и богатую библиотеку (большей частью состоявшую из научной литературы и книг по истории религии) Бельгийской академии в Риме. Самой интересной частью архива является научная переписка, включающая более 12000 писем, полученных Кюмоном с 1885 по 1947 от более чем тысячи ученых со всего мира. Эти документы отражают богатый и сложный научный, культурный и политический фон, на котором разворачивалась деятельность Кюмона, и дают представление об академической «картографии» его времени. Первое значительное исследование Кюмона — митраистский корпус Textes et monuments figurés relatifs aux mystères de Mithra (1894-1899), заложивший основы научного изучения митраизма. В 1900 году Кюмон издает сокращенную версию этой работы — Les mystères de Mithra – в 1900 году[1]; позднее ее переводят на немецкий и английский (The Mysteries of Mythra, 1910). В 1910 году Кюмон и его брат Эжен совершают путешествие в Малую Азию (Понт и Армения) в поисках азиатских корней Митры. Однако, не смотря на то, что им удалось обнаружить и опубликовать большое количество новых надписей, вопрос о происхождении Митра так и остался не решенным. И все же книга Textes et monuments figurés relatifs aux mystères de Mithra более полувека оставалась классическим трудом по митраизму.

Франц Валери Мари Кюмон (фр. Franz-Valéry-Marie Cumont; 03.01.1868, Алст, Бельгия — 20.08.1947, Волюве-Сен-Пьер, близ Брюсселя) — бельгийский археолог и историк, филолог-классик и эпиграфист. Антиковед-религиевед, специалист по культу Митры и другим так называемым восточным религиям.

Учился философии и литературе в Гентском университете, который окончил в 1887 году, доктор. Также учился в Берлине, Вене и Париже.

В 1892—1910 гг. профессор классической филологии Гентского университета. В 1905 году приглашенный профессор в Коллеж де Франс и в 1906 году в Оксфордском университете. В 1910 году министр образования Бельгии, католик, отказался назначить его на кафедре истории религий.

Около тысячи публикаций. Член АН Румынии. Лауреат премии Франки (1936).

Женат не был. (вики)

http://religious-life.ru/2014/07/zhak-dyushen-giyemen..

В мире достаточно судей. А друг создан для того, чтобы тебя принять.

Антуан де Сент-Экзюпери

Трудовая заметка: Дуэ́ль (фр. duel < лат. duellum — «поединок», «борьба двух») — строго
регламентированный так
называемым дуэльным кодексом поединок между двумя людьми, цель которого — удовлетворить желание
одного из дуэлянтов (вызывающего
на дуэль) ответить на нанесенное его чести оскорбление с соблюдением максимально честных и равных
условий боя. Как правило, дуэли
происходят только внутри отдельных
общественных слоев и зачастую
ассоциируются с аристократией, хотя на самом деле не привязаны ни к
одному из них.

Повод к дуэли Вызов на дуэль обычно следовал в
том случае, если одно лицо
(оскорблённый) считало, что
действия или высказывания другого
лица (обидчика) наносят ущерб его
чести. Само понятие чести при этом могло трактоваться очень широко и
варьироваться в зависимости от
социальной общности, к которой
принадлежат оскорблённый и
обидчик, а также от географических
и исторических обстоятельств. Обычно честь понималась как
врождённое личное достоинство,
требующее соблюдать в отношении
лица определённые правила
поведения, демонстрирующие
уважение к его происхождению и социальному статусу. Ущербом чести
считалось всякое отклонение от
таковых правил, унижающее лицо в
его собственных глазах и глазах
общественного мнения. Также могла
защищаться посредством дуэли семейная или клановая честь, а в
определённых обстоятельствах — и
честь посторонних людей, в силу
принятых обычаев оказавшихся под
покровительством оскорблённого. Никакой материальный ущерб не мог
стать, сам по себе, поводом для
дуэли, подобного рода претензии
решались в судебном порядке.
Подача официальной жалобы на
обидчика властям, начальству или в суд навсегда лишала оскорблённого
права вызова обидчика на дуэль из-
за этого оскорбления. Практически поводом к дуэлям в
течение веков становились самые
различные обстоятельства. Бывали
дуэли по крайне серьёзным поводам,
таким как месть за убитого
родственника или друга, но случалось, что к дуэли приводила
неосторожная шутка, принятая кем-
то на свой счёт, или неловкий жест.
Поскольку во всех случаях факт
оскорбления определял сам
оскорблённый, никакого эталона оскорбительного или не-
оскорбительного поведения не
существовало. При этом, даже
получив вызов по крайне
сомнительному поводу, обидчик
чаще всего был вынужден принять его, дабы не выглядеть трусом в
глазах общества. Повсеместно считалось, что нанести
урон чести человека может только
равный ему по положению.
Оскорбление, нанесённое низшим по
рангу или социальному положению,
например, разночинцем — дворянину, являлось нарушением права, но не задевало чести
дворянина, поэтому не могло стать
поводом к дуэли — вызов от
высшего к низшему был исключён,
нарушенное право следовало
восстанавливать в судебном порядке. Вызов от низшего по рангу к
высшему, при определённых
обстоятельствах, допускался, так,
иногда младший офицер мог вызвать
на дуэль оскорбившего его
начальника, однако неравное положение вызывающего позволяло
вызываемому при желании
отклонить такой вызов, не опасаясь
за свою репутацию. (ц) вики

Таранис — бог грома в кельтской мифологии.

Имя Таранис переводится как «Громовник» и в ряде посвящений он отождествлялся с Юпитером. Особые кельтские атрибуты этого бога — колесо, которое может быть молнией, а также спираль, представляющая небесный огонь. В виде «Бога с колесом», его изображения были широко распространены в римской Галлии. Тем не менее, не случайно, что галльский Юпитер упомянут Цезарем только на четвёртом месте. Друиды признавали его могущество, но он не занимал ведущего места в их пантеоне (что показывают и сцены на котле из Гундеструпа. Впрочем, данный памятник несёт и черты искусства фракийцев, а последние также не имели обычая чрезмерного поклонения богу грома).

По данным исследователя кельтской культуры Джона Маккалоха, имени Таранис тождественны имена Таранукноса и Таранооса, упоминаемые в надписях. Ряд источников рассматривает Тараниса как одну из ипостасей «бога с молотом». По утверждению Маккалоха, культ молота либо топора, служивших первобытным людям оружием и орудием труда, не ограничивался рамками Европы и встречался у разных племён и народов в различных частях света (у кельтов и халдеев, микенцев и полинезийцев и т. д.). Тот же автор отмечает, что, согласно Лукану и некоторым из его комментаторов, Таранис входит в так называемую «всекельтскую триаду», вместе с богами Тевтатом и Езусом.

Трудовая заметка:

Москва построенная в Москве

Московский международный деловой центр «Москва-Сити»[2] (ММДЦ «Москва-Сити») — строящийся деловой район в Москве на Пресненской набережной. В настоящее время административно является частью Пресненского района Центрального административного округа города Москвы.

В рамках ММДЦ «Москва-Сити» создаётся зона деловой активности, которая объединит бизнес, апартаменты проживания и досуг. Управляющей компанией по созданию и развитию всего проекта ММДЦ «Москва-Сити» выступает Открытое акционерное общество «СИТИ», а техническим заказчиком и представителем города Москвы в распоряжении государственным имуществом Центрального ядра ММДЦ «Москва-Сити» выступает Государственное унитарное предприятие города Москвы «Центр-Сити».

Строительство ММДЦ «Москва-Сити» ведётся на Пресненской набережной, на месте бывшей каменоломни, на территории общей площадью около 100 гектаров, из которых 60 гектаров подлежат новой застройке. На 2014 год объём инвестиций в ММДЦ составил примерно $12 млрд

Первые планы создания в Москве бизнес-квартала международного образца появились ещё в 1992 году, на заре отечественного капитализма. Инициатором был архитектор Борис Иванович Тхор[4][5], который пришёл к Ю. М. Лужкову с предложением построить небоскрёбы международного делового центра[6]. Тогда специально для строительства и эксплуатации ММДЦ «Москва-Сити» при активной поддержке Правительства Москвы было создано Акционерное общество «СИТИ», позднее преобразованное в Открытое акционерное общество «СИТИ», которое стало выступать управляющей компанией по созданию и развитию проекта ММДЦ «Москва-СИТИ». На основании соответствующих договоров, подписанных с Правительством Москвы, ОАО «СИТИ» выполняет функции заказчика по всему проекту и является арендатором земли под ММДЦ «Москва-СИТИ».

Управление проектом в целом, на данный момент осуществляет ОАО «Сити».

Рождество «Непобедимого Солнца» (Амфитеатров)

Рождество «Непобедимого Солнца» автор Александр Валентинович Амфитеатров

Источник: Амфитеатров А. В. Старое в новом. — СПб.: Товарищество «Общественная польза», 1907. — С. 72

В западной церкви обычай праздновать 25 декабря, как день рождения Спасителя, утвердился в IV веке. Церковь восточная приняла то же самое число несколько позднее. Были делаемы неоднократные попытки обосновать это число историческими данными, как действительную дату для начала земной жизни Иисуса Христа, но попытки эти натянуты, мало достоверны и должны быть отчислены к апокрифическим ложным мудрствованиям. Древнее христианское предание не даёт материалов к их подтверждению. Ведь сомнительна даже правильность нашего летосчисления. Предполагают, будто воплощение Иисуса Христа совершилось не в 753 году от основания Рима, но в 749, — что прибавляет эре нашей целые четыре года. Талмуд относит век Христов почти на столетие ранее. При такой неясности дат в годах, трудно спорить о числах. Есть возможность полагать, что, на Западе, некогда Рождество справлялось в мае: улыбку Младенца-Христа встречала улыбка возрождённой природы. Указание это, однако, сомнительно. Уже древнейший (III—IV в.) церковно-юридический сборник христианский, известный под названием «Апостольских постановлений», учит: «дни праздничные соблюдайте и прежде всего день Рождества Господня, совершая его в двадцать пятый день девятого месяца», то есть — при мартовском годе — декабря.

Строители христианства, ломая в куски старые языческие верования, имели, однако, огромное политическое благоразумие — не давать новообращённым массам возможности заскучать по старому культу и оставляли в большей или меньшей неприкосновенности народный праздничный календарь, лишь истолковывая его сообразно требованиям новой религии, применяя древние торжественные дни к преданиям, легендам и святыням христианским. Благоразумие это было проявлено и по отношению к празднику 25 декабря.

День этот — восьмое число январских календ — торжественно справлялся в Римской империи гораздо раньше христианской реформы Константина Великого. Около 273 года император Аврелиан установил на 25 декабря празднество в честь зимнего солнцестояния, под названием: Dies Natalis Solis Invicti — Рождество Непобедимого Солнца. Слово «установил» лучше заменить словом «узаконил», т. е. ввёл в официальный культ империи народный праздник, давным-давно уже торжествуемый, по обычаям, признанным, если не всем Римом, то весьма значительною его частью. Третий век христианской эры в Риме — эпоха торжества солнечных культов. Гелиогабал — верховный жрец храма Солнца в сирийском Эмесе на Оронте — сидит на императорском престоле и предписывает Риму обожать вывезенный с Востока конический аэролит: phallus^[1] — символ производительности благого солнца. Проводится идея, что все боги, национальные и чужеземные, — не что иное, как олицетворение одного бога — солнца. Идея эта получает не только религиозное, но и политическое значение. Римским императорам льстит мысль видеть то же единовластие на небе, что Рим создал на земле. Подобно монархам Азии и Египта, они начинают считать себя представителями и роднёю солнца. Восточная прививка воздействовала в Риме быстро и энергично, попав на хорошо подготовленную почву расшатанного эклектического политеизма. Царствование Аврелиана характеризуется религиозно-политическим торжеством солнечной идеи, а при Диоклетиане наступает её золотой век. При этих императорах, на римских медалях стала появляться надпись «Sol dominus imperii romani»^[2] — символ официального культа, слившего для римлян Солнце и Митру в тождество. Выражаясь словами Лукиана, «мидиец Митра, в персидском одеянии, с тиарой на голове, не знающий по-гречески даже настолько, чтобы можно было с ним поздороваться», воцаряется в пещере на самом Капитолии. Уже одно множество митраитических памятников, находимых повсеместно, где только летали некогда орлы римских легионов, свидетельствует о широком, всенародном господстве солнечного культа в эпоху, предшествовавшую государственной победе христианства. Один город Рим, в конце IV века, насчитывал, в пределах своих, тридцать семь митреумов. Большая часть митраитических барельефов относится к III и IV веку; лишь немногие принадлежат к эпохе Антонинов. Культ Митры проник в Рим во время войны Помпея с морскими разбойниками, — следовательно, всего одним веком ранее апостольской проповеди; таким образом, рост его совершился почти параллельно росту христианского культа. Многие историки справедливо находят, что культ Митры, — это, по остроумному сравнению Ренана, франкмасонство древнего мира — как резкая и в высшей степени популярная монотеистическая поправка к обветшалому язычеству, тормозил победоносное развитие христианства не в меньшей мере, чем гонения Деция, Диоклетиана и других убеждённых политических преследователей религии Иисуса. По справедливому замечанию одного исследователя, «мир был бы митраитическим, если бы не распространилось христианство». Ведь даже Константин Великий, которого церковь зовёт Равноапостольным, был ревностным митраитом.

Существуя слишком три века рядом, до известной степени соперничая одна с другою за преобладание, две религии, обе проповедующие единобожие и возвышенные нравственные начала, — ибо культу Митры нельзя отказать в таковых, несмотря на некоторые мрачные его подробности, — не могли претерпеть такое тесное соседство без некоторого взаимовлияния. Они одновременно и мешали одна другой, и помогали. Что христианские влияния проникали в митраизм, — по всей вероятности, по преимуществу через гностические секты, — несомненно. Митраизм имел некоторое подобие таинств евхаристии и крещения, общие с христианством надежды на вечную жизнь, схожие представления о рае, подобие догмата о непорочном зачатии и т. д. Самая идея Митры, — как света, исходящего от верховного божества и равного в чести и славе с верховным божеством, которому он, Митра, неразделен, — имеет смутное сходство с «споклоняемостью» Лиц христианской Троицы. «Этого Митру, владыку пастбищ, — говорит Зенд-Авеста, — я создал, как достойного жертвоприношений и славословия, наравне со мною, Агура-Маздой». Подражание христианам митраиты доводили даже до постройки храмов своих, «митреумов», в форме креста: таков храм, открытый в Геддернгейме, близ Франкфурта. Деление митреума было то же, что и первобытного христианского храма: на три корабля, причём средний имел в глубине нечто в роде алтаря — плиту с общеизвестным барельефом Митры, поражающего жертвенного быка. Даже самое изображение этого акта уже даёт намёк на некоторую близость к христианскому образу жертвы, приносимой в искупление мирового природного греха; намёк этот ещё подчёркнут тем выражением глубокого сострадания Митры к поражённому им быку и отвращения его от кровавой, совершаемой им жертвы, которое неизменно присуще всем митраитическим барельефам. В особенности ярко сказывается оно на горельефе музея в Карлсруэ, открытом в 1838 году близ городка Нейнгем, недалеко от Гейдельберга. Идея насилия, свершаемого Богом над своею волею, во искупление мира, идея выкупа от смерти противовольною жертвою, которой Бог спасает человечество, таким образом, не чужда была и митраитам. Но они не могли возвыситься до идеи самоотвержения, поставившей христиан владыками вселенной: их разум не мог восприять красоты Христа, Самого Себя возносящего на крест за грех Адамов, Своею «смертию смерть попирающего», и остановился на полпути: — на символе Митры — жертвовозносителя, но не жертвы. На них как бы сбылось слово Тертуллиана, взывающее к языческим императорам о свободе религиозной совести: «Предоставьте одним молиться истинному Богу, а другим — Юпитеру, одним приносить в жертву самих себя, а другим — козла».

Митраиты, как и христиане II и III века, практиковали подвиги сурового аскетизма. Даже эпитафии на могилах митраитов сходятся с христианскими лаконизмом формул и символов своих. «Renatus in aeternum» — «Возрождённый в жизнь вечную», — вот митраитическое надгробие, которое не звучало бы диссонансом и на наших кладбищах. Наконец, митраиты, подобно христианам, имели в Риме даже свои катакомбы: такой уголок найден в XVIII веке как раз под знаменитою церковью «Domine, quo vadis»^[3] — в теснейшем соседстве с христианскими катакомбами Претекстата, отделённый от них лишь бревенчатою перегородкою. Христиане II и III века отнюдь не были счастливы соседством митраитического культа, подделывавшего их этику, догматы, символы и обряды и, таким образом, предлагавшего своей пастве вместо евангельского хлеба духовного своеобразный суррогат. Свидетель тому — Тертуллиан. Последователи учения Спасителя даже приписывали это опасное и коварное сходство действию враждебной, демонической силы, от века готовившей всякие затмения солнцу Христовой правды. «Если бы кто спросил, говорит Тертуллиан, кто возбуждает и внушает ереси, я бы отвечал: диавол, который ставит долгом себе скрывать от людей истину и всячески старается в мистериях ложных богов подражать святым обрядам христианской религии. Он также погружает обожателей своих в воду и заставляет верить, что в купели сей получат они отпущение грехов своих. Он ставит знак на челе воинов Митры, когда они посвящаются; приносит в жертву хлеб, представляет вид воскресения; предлагает вместе и венец, и меч, запрещает жрецам в другой раз жениться; имеет даже своих девственниц». В высшей степени примечательно в этом отрывке, что Тертуллиан как бы ставит культ Митры в разряд ересей, а не идольских богопочитаний; без сомнения, это — обмолвка, — однако же, — выразительная. Спокойный и мягкий диалектик Юстин Философ, в знаменитой беседе своей с Трифоном Иудеем, прямо и откровенно устанавливает связь между сказанием о вифлеемской пещере Рождества и митраитическими пещерными таинствами. «Когда совершители мистерий Митры говорят, что он родился от камня, и место, где они посвящают верующих в него, называют пещерою, то не вижу ли, что они это заимствовали из слов Даниила: „камень без рук оторвался от большой горы“ (Дан. II. 34) и так же из пророка Исаии, которому постарались они подражать во всех словах? Ибо они устроили, чтобы и у посвящённых были беседы о соблюдении правды». Текст Исаии, на который ссылается Юстин Философ, действительно, с замечательною полностью излагает символику митраизма: «Тот, кто ходит в правде, кто ненавидит нечестие и неправду и удаляет руки от даров, кто затыкает уши, чтобы не слышать неправильного суда крови и закрывает глаза, чтобы не видеть нечестия: он будет жить в высокой пещере крепкой скалы» (Исаия, XXXIII). По демонической системе объяснения ложных религий, проводимой Юстином Философом, дьявол хитро воспользовался этими пророчествами, чтобы научить жрецов Митры почитанию его чрез пещерное действо. И, точно, «бог из недр камня» — δ έχ πέτρας — постоянный мистический эпитет Митры. Существует даже алтарная надпись, посвящённая Petrae genetrici, то есть «Камню, бога рождшему».

Строго рассуждая, культ Митры, в язычестве своём, удалялся от христианских начал вряд ли на большую дистанцию, чем некоторые ереси, напр., чудовищные бредни офитов или каинитов, которых, однако, церковь признавала, хотя заблудшими, но всё же христианами. Насколько хорошо понимала церковь неудобство соприкосновения с её обрядами таинств митраитического солнечного культа, характеризует и следующий исторический результат. Став у кормила государственной власти, христианство показало себя довольно терпимым, по крайней мере, на первых порах. Конечное торжество над язычеством совершилось путём побед спокойных и кротких, без гонений и притеснений: умиравший панагизм не оставил по себе мучеников. Но не менее известны, с другой стороны, энергия, с какою сражались между собою разные толки древнего христианства, беспощадная ревность, с какою кафолическая церковь истребляла ереси, возникавшие в недрах её. Вражда победоносного христианства к культу Митры, по систематическому характеру своему и быстрым истребительным результатам, напоминает скорее именно эту противо-еретическую, а не противоязыческую страстность. Митра — солнце — как бы объявлен исключительно вредным из всех других божеств идольских. В то время, как дряхлому эллиноримскому Олимпу дают умирать своею смертью, с равнодушием презрения: эти, мол, идеи и без того давным-давно мёртвые! Оставим же мёртвым хоронить мертвецов! — в то самое время, против Митры в Риме и новорождённой Византии, как впоследствии против Сераписа в Александрии, чувствуется ожесточение энергической борьбы, как против живого и полного сил соперника. Исторические параллели доказывают нам, что это — постоянный закон религиозной эволюции: гонение культа торжествующего против культа вытесненного и вымирающего, против открытого, но безвозвратно побеждённого врага своего, бывает всегда гораздо слабее, чем гонение против толка, — родственного, но не совсем согласного с ортодоксально-провозглашённою догмою. В государствах магометанских суннит относится к шииту гораздо хуже, чем к естественным врагам своим — христианину, еврею, буддисту, гэбру. Лютер, когда сам стал «папою в Виттенберге», мягче пишет о католицизме, чем о Цвингли и Мюнцере. Современные христиане довольно равнодушны к идолопоклонничеству каких-нибудь мултанских вотяков, но принимают энергические меры против раскола, штунды, рационалистических сект. Дряхлая Кереметь для православной веры такой же бессильный враг, как для победителей христиан IV и V века мрамор, бронза и дерево низверженных идолов: и вот, синод и консистория позволяют спокойно вымирать последним язычникам вотякам; века Константина и Феодосия дозволили сравнительно спокойно вымереть язычникам государственной римской религии. Но — подобно тому, как из России были вынуждены выселяться духоборы и штундисты, — в христианско-государственном Риме уже не могли ужиться и митраиты — с их почти христианскою моралью и обрядностью, но без веры в самого Христа.

Уже пятьдесят лет спустя после реформы Константина — в 377 году, по приказу римского префекта Гракха — пещеры и жертвенники Митры старательно уничтожаются. Митру не в силах защитить даже могущественное влияние Юлиана Отступника. В половине V века культ Митры окончательно угасает. Пещеры засыпаны, храмы заперты, жертвенники разбиты, монеты, посвящённые Deo Soli Mithrae^[4], перелиты с новым штампом.

Нельзя отрицать, однако, что иные стороны гонимого митраизма, как солнечного культа, принесли христианству и некоторую практическую пользу, облегчив многим прозелитам переход к христианским воззрениям, символам, образам и метафорам. Тёмный человек, привычный поклоняться Митре, как «Soli invicto»^[5], легче принимал Христа, когда слышал, что Христос есть солнце правды, неугасаемый свет, сияние вечной красоты, свет, который и во тьме светит, и — что честь и хвалу Ему воздают в те же сроки, когда он, солнцепоклонник, привык чествовать своё Непобедимое Солнце.

Первые христиане почти не имели праздников, да — по причине гонений — и не могли иметь их в том смысле, как мы понимаем слово «праздник». По указанию Оригена, в его дни справлялись лишь: день Господень, т. е. воскресенье, пятница перед Пасхою, Пасха и пятидесятница. Затем, до нас дошли только свидетельства об уклонении христиан от языческих празднеств: об отказах украшать в дни их дома свои цветочными гирляндами, устраивать иллюминации и т. д., а также строгие покоры отцов церкви тем из паствы, кто воздержания этого не проявлял. Судя по резкостям Тертуллиана, недостатка в таких малодушных не было. Да оно и понятно! Открыто праздновать знаменательные события своей истории, конечно, может лишь религия торжествующая или, по крайней мере, забравшая силу, обеспечившая возможность своего существования. Между тем, праздник — прямо потребность духа человеческого; он — награда за веру, он — то право на ликование, которое достигается точным и благочестивым исполнением принятых на себя религиозных обязанностей. И вот мы видим, что не только язычники, в роде Цельза, начинают упрекать христиан отсутствием у них праздников, но и сами христиане тяготятся будничностью своего религиозного быта, и их начинает тянуть к языческим торжествам. Во время таковых, по обличению негодующего Тертуллиана, «дома у христиан и двери у домов их отличаются теперь более, чем у язычников, множеством светильников и лавровых венков». «Если по легкомыслию вашему, — убеждает он общину свою в другом своём сочинении, — непременно нужны уже для вас праздники, то разве мало их у вас? У вас их более, чем у язычников. Языческие праздники совершаются только один раз в год, а у вас воскресенье возобновляется чрез каждые семь дней. Пересчитайте все идолопоклоннические праздники в году, и вы увидите, что у них не достанет их для замены пятидесяти дней нашей Пасхи». Дело, однако, было не в количестве только, но и в качестве праздников. Философу достаточно внутреннего, религиозного значения праздничных дней; массе, — по легкомыслию её, употребляя горькое тертуллианово слово, — необходимы церемонии, символы, наружный блеск, ликование, великолепие. Без них, для неё и праздник — будни. К ним привыкла она в торжествующем язычестве, их потребовала теперь и от торжествующего христианства. И ей уступили: уже Византия обилием пышных и величественных празднеств церковных оставила далеко за собою обилие и великолепие религиозных торжеств языческого Рима. Как противовес отголоскам панагизма, составился подробный календарь, требовавший постоянного и глубокого внимания к дням, объявленным святыми. Не увлекайся мистериями в честь умершего и воскресшего Адониса! — безмолвно приглашал календарь этот — но молись, радостно вспоминая, что ради спасения твоего умер и воскрес Иисус Христос. Зачем тебе старинные нечестивые флореалии? Церковь около того же времени разрешает тебе благочестивый и высоко-поэтический праздник ваий, Пасху, Троицын день, столь же полные прекрасных цветов и вешнего «зелёного шума», как и отживший праздник побеждённого культа.

III и IV века старательно изыскивают новые праздники для формирующегося христианского календаря. В эту именно пору, с особенною настойчивостью обсуждается вопрос о времени рождения Христа, — несомненно в связи с вопросом, к какому месяцу приурочить чествование этого великого события. Климент Александрийский приводит свод различных мнений на этот счёт.

Дата добавления: 2015-10-24