Семь кругов Ада 66 страница

Но после трехчасового сидения на одном месте у Джонни наконец начала затекать спина и сводить ноги, не говоря уже об ярко проявляющемся синдроме плоскожопия. Терпеть подобное было все более невыносимо, и в конце концов парень буквально вскочил с кресла и со стоном разогнул спину, а затем пару раз подпрыгнул, попробовав размять и онемевшие ноги. Странно, что при всем при этом в комнату никакая охрана так и не ворвалась, хотя парень несколько минут просто стоял посреди кабинета и прислушивался к тихим шагам за дверью. Нет, все же так никто и не пришел. Что ж, тогда, быть может, есть резон слегка обнаглеть?

Джонни от нечего делать начал медленно прохаживаться вдоль книжных стеллажей, все же не рискуя прикасаться к книгам. Обложки многих из них были потрепаны, и названия, что на них красовались, были написаны на древних языках, большая часть которых была утеряна после Третьей Мировой войны. Невольно рука Джонни так и тянулась взять какой-нибудь из томиков, прикоснуться к этому воистину предмету прошлого и оценить шелест старой бумаги.

Книги — в ХХIII веке выпускали их очень редко, потому что в них просто не было необходимости, ведь любой текст можно было закачать на электронную книгу, телефон или даже плеер и спокойно читать себе все, что вздумается. Так казалось на первый взгляд, но в действительности шел довольно жесткий отбор Мировым Правительством того, что читать населению планеты было можно, и того, за наличие чего в твоей компьютерной библиотеке тебя могли посадить на долгие годы. Нет, виртуалия всегда была кладезью информации, но даже в ней были белые пятна. Литература, которая была запрещена, пряталась в самых защищенных библиотеках мира и при этом ее специально не переводили в электронный формат, дабы не нарваться на какого-нибудь особенно наглого хакера, такого, как, например, Джонни.

В библиотеке Шаркиса вполне могли покоиться книги, которые не были общедоступными, поэтому у парня так и чесались руки прикоснуться к чему-то запретному.

Дабы избавиться от искушения полистать одну из книг, Джонни поспешно отвернулся от стеллажей к столу мэра. По сути, рабочий стол был куда запрещеннее любой книги, и все же с любопытством, связанным со столом Шаркиса, парень справиться уже не смог. На столе в беспорядке были расставлены двадцать черных шахматных фигур, каждая из которых была высотой примерно десять сантиметров. Работа была явно ручной. Статный король с удивительно живым, суровым выражением лица, с золотой короной и в плаще стоял на самой середине стола и словно сверлил Джонни взглядом. Немного помедлив, парень протянул к королю руки и взял оказавшуюся очень тяжелой шахматную фигуру. Даже каждая пуговка фрака короля была мастерски вырезана и инкрустирована малюсенькими прозрачными камешками. О том, что это могли быть бриллианты, Джонни предпочел не думать. Он лишь поспешно возвратил суровую фигуру на место, а сам уже хотел было вернуться ко своим мукам в кресле, когда взгляд парня сам собой упал на ничем не примечательную папку на столе мэра, на которой бледными чернилами были написаны два слова, не способные оставить Джонни равнодушным.

"Тери Фелини" — было написано в самом верху. Папка отличалась от той, что в свое время давали самому Джонни, дабы он поподробнее изучил объект, которого собирался обучать программированию.

"Нет, Джонни, даже не думай… Не смей думать!" — мысленно пытался остановить себя парень, при этом все же осторожно беря папку в руки и с трепетом раскрывая первую страницу. Впрочем, ничего нового для себя он здесь не обнаружил. Вся та же информация, которую он знал и ранее: имя, фамилия, родители, увлечения. Джонни листал содержимое папки и все больше разочаровывался, а в какой-то степени и радовался, когда не находил какой-то информации в документе, которую знал он сам.

Когда до конца папки оставалось всего пара страниц, парень уже решил было и вовсе закрыть ее и вернуть на место, когда из нее вывалился один не подшитый в папку листок. Информация на нем была не напечатана, а написана ровным почерком от руки.

"...как вы и предполагали, он сможет создать это... Мировое Правительство ничего не сможет... способности уникальны и будут подвержены дальнейшему изучению... психологический шок и провалы в памяти" — взгляд Джонни пробежался по странице, вырвав из всего написанного столько информации, сколько не хранилось во всей остальной папке. И эта информация Джонни не порадовала, о нет, только сейчас он осознал, насколько сильно вляпался! Да что Он, во что вляпался бедный мальчик по имени Тери!

Из панических раздумий о том, в каком гавне он оказался, Джонни вырвал тихий скрип двери. Листок в мгновение ока оказался в папке, она же сама была возвращена на свое законное место на столе. Парень при этом резко развернулся и попробовал выглядеть как можно беспечнее, что сделать ему было крайне трудно в столь возбужденном состоянии, в котором он сейчас пребывал. То, что собирался сделать Шин Шаркис, то, для чего шло обучение Тери... это было чистым безумием! И если мэр Тосама хоть на секунду решит, что Джонни что-то об этом узнал... ему конец!

Но, к счастью, в кабинет зашел вовсе не высокий, вечно хмурящийся мужчина, а всего лишь маленький мальчик.

— О, привет! — улыбнулся Джонни, стараясь унять дрожь в руках. Мальчик в ответ с подозрением осмотрел гостя, скромно подошел к нему ближе и не по-детски сдержанно ответил:

— Здравствуйте.

— Эм... мы ведь уже виделись, верно? Ты Зуо, если я не ошибаюсь? — Джонни старался как можно скорее заговорить ребенку зубы, потому что был уверен – его маленький собеседник наверняка заметил тот факт, что парень рылся на столе его отца.

— Да, я Зуо, — не менее сдержанно ответил мальчик, — а па... то есть Отец еще не пришел? — с какой-то грустью в глазах осмотрел он кабинет.

— Как видишь, — развел Джонни руками, возвращаясь к своему креслу, и, лишь усевшись в него, наконец, почувствовал себя в безопасности.

— Вот как... — поник мальчик плечами, и только теперь Джонни заметил, что все это время Зуо что-то робко прятал за спиной.

— Ух ты, что это? – вообще-то парню было все равно, но ему показалось, что если он спросит об этом, то тем самым обрадует ребенка с не по-детски грустными глазами.

— А... это... – на щеках Зуо тут же появился легкий румянец, — ну... Мы сегодня в школе на уроке труда могли сделать все, что мы захотим сами, и я сделал цветок из цветной бумаги, меня когда-то научил этому па... Отец, — смущенно пробормотал он, усиленно рассматривая собственные сандалии.

— Вау! Покажешь? — Джонни старался быть предельно внимательным.

— А вам интересно? — буквально просиял мальчик и в ответ на кивок Джонни показал парню свой цветок. Это была черная роза на темно-зеленом стебельке с листочком. Роза была слегка кривоватой, но все же довольно симпатичной.

— Очень красиво,— улыбнулся парень, — я могу подержать ее в руках? — протянул он руку к мальчику, и Зуо хотел было отдать незнакомцу свою розу, когда дверь распахнулась и на пороге кабинета появился Шин Шаркис собственной персоной.

— Зуо? — удивился он, — сколько раз мне повторять, чтобы без моего приглашения ты в мой кабинет не заходил? — холодно произнес он.

— Я... прости па... отец, я просто хотел...! — воскликнул Зуо, с удивительно искренней улыбкой, на которую способны лишь дети, подбегая к своему отцу и показывая ему цветок, — Помнишь, как ты на мой день рождения учил меня делать цветочки? Я не забыл и сделал розочку, и мне поставили пять! — похвалился ребенок, желая получить одобрение от своего пусть и строгого, но при этом не менее им любимого отца. Но похвалы так и не последовало. Шин молча вырвал цветок из рук Зуо, скомкал его и одним метким броском отправил комок, когда-то бывший черной розой, в мусорное ведро.

— О твоем возмутительном поведении мы поговорим позже, а сейчас убирайся, — жестко произнес мужчина. Наблюдающий все это Джонни был уверен, что мальчик в ответ разревется, потому что у него самого от такого отношения к ребенку к горлу подкатил комок, но Зуо не плакал. Лишь, стиснув детские кулачки и попеременно шмыгая носом, он уверенно взглянул отцу прямо в глаза, кивнул, попросил прощения и вышел из кабинета.

— Вы... — Джонни хотел спросить, разве можно вести себя так с собственным ребенком, но вовремя прикусил язык.

— Ты что-то хотел сказать? — почти прошипел Шаркис-старший.

— Ах да... просто... нет, ничего…

****

Следующие пятнадцать минут разговора под постоянным прессингом тяжелого взгляда Шаркиса для Джонни были настоящей пыткой, и когда он вышел из кабинета мужчины, чувствовал себя парень похуже выжатого лимона. Казалось, что из Джонни просто повыкачивали всю кровь и высосали все соки. Благо теперь, наконец-то, можно было вернуться домой и обдумать ту информацию, что он умудрился подсмотреть в той папке о Тери. Джонни, еле передвигая ноги, спустился по огромной лестнице на первый этаж и поковылял к выходу. Каково же было его удивление, когда в дверях он столкнулся с Зуо.

— О, снова ты, — парень вымученно улыбнулся.

— Скажите, — не стал ходить вокруг да около мальчик, — Вы любовник моего отца?

Джонни словно пыльным мешком из-за угла стукнули:

— Да боже упаси! Нет, конечно!!! Как тебе в голову-то такое прийти могло! — взвился парень, но заметив, как покраснел мальчик, слегка успокоился.

— Простите за грубость, — пробормотал он, — Тогда... Тогда это вам! — внезапно протянул он Джонни черную розочку.

— Это... ты сделал ее для меня? — немного удивился парень. Мальчик в ответ сдержанно кивнул.

— О... а если бы я оказался любовником твоего отца, что бы ты сделал?

— Не подарил бы цветочка... — пробубнил себе под нос мальчик, — папа должен любить только маму! — воскликнул он, словно на пару секунд дав волю своим истинным чувствам, но тут же собрался, взял себя в руки и уже спокойнее продолжил, — я благодарен вам за то, что вы приняли мой подарок, — произнес он и, больше не смотря на Джонни, быстро побежал по лестнице на второй этаж подальше от двери. Лишь покрасневшие уши выдавали истинные чувства мальчика.

"Какой отвратительный отец... зато братишка просто прелесть" – не смог сдержать улыбки Джонни, убирая черную розочку во внутренний карман куртки, — «Я буду беречь ее, обещаю».

****

Я всегда знал, что Туалет — место священное, но даже представить не мог, что его величие окажется настолько всепоглощающим и что именно через него проляжет наш путь к бегству из тюрьмы. Вот и как тут подепрессуешь, когда жизнь пытается развеселить тебя всеми возможными способами и, зачастую, используя запрещенные приемы? Хотя то, что депрессовать мне не дадут, я понял еще до того, как мы добрались до туалета. Я просто шел позади всех, размышляя о том, что нет никого несчастнее меня на свете, оплакивая свою судьбу, маша ручкой своим мечтам о верблюде из картона, поливая слезами желание стать высококлассным дворником и жениться на Зуо. Я даже поговнился по поводу своей стиганутой семейки: старый хрыч, пропадающий на работе месяцами, агрессивный маман, которой не слабо побить бедного сынулю, да больная сестра, грезящая увидеть меня в лосинах. С какой стороны не посмотри, все против меня! Мировой заговор, не иначе!

— Убери с рожи это страдальческое выражение. А то у меня впечатление, что тебе в задницу загнали кол, — фыркнул Зуо, заставив меня буквально подпрыгнуть на месте. И когда только он успел ко мне подойти?

— Ой! Ты ли это, Зуо Всемогущий! Тебе бы только загнать что-нибудь в мою задницу. Все мысли только об этом… Извращенец! — воскликнул я, старательно изображая на лице привычную идиотскую улыбку.

— Не притворяйся, не прокатит, — хмыкнул в ответ сэмпай, одарив меня несильным подзатыльником.

— Я и не притворяюсь, — возмутился я, обиженно потирая ушибленное место.

— Постоянно... — усмехнулся в ответ Зуо.

— Что "постоянно"?

— Постоянно притворяешься, — еле сдерживая вмиг вспыхнувшее раздражение, прошипел сэмпай.

— Что "постоянно притворяюсь"? А точнее как? И зачем?

— А вот это мне у тебя надо спросить, — ответил Зуо, буквально прожигая меня взглядом, — у тебя сейчас было такое выражение лица, словно ты вот-вот разревешься...только посмей реветь на глазах у всех, и я убью тебя! — пообещал он мне. Хм... с чего это Зуо так парит, буду я реветь или нет? Он вообще любит доводить меня до истерики. Я, может, лет с двенадцати не ревел, вот уже три года, а за эту неделю сопли по рукавам растираю каждые полчаса! Уже самому надоело! Впрочем, сейчас я слезы пускать не собирался. Лучше уж слюни… или кровь, кому-нибудь из тех, кто под руку попадется. Но так как я слаб и со среднестатистическим ровесником не справлюсь, я требую, чтобы мне под руку попался некто без сознания, чтобы я подошел к нему, пнул его хорошенько парочку раз в живот и, наконец, осознал, как прекрасна эта жизнь. Ну а что? Некоторые начинают вопить, что лежачего не бьют, но пардон... я стоячий порой слабее всех этих лежачих, так что мне можно все! Любые грязные трюки от песка в глаза и до слезной мольбы о пощаде.

— Захочу, я и срать перед всеми сяду, тебе-то что... – да, мой ответ, как всегда, был проникнут изящностью слога.

— Наглеешь, сука, — одарил меня широкой улыбкой Зуо.

— Сука она такая, постоянно наглеет, сам поражаюсь, — не менее мило ответил ему я.

— Нарываешься на высококачественные пиздюли?!

— О да... я люблю все высококачественное, — в тон сэмпаю продолжал отвечать я.

— Еще одно слово, и я выдеру тебе, козлоебина, глаз и трахну прямо в образовавшуюся дыру, — пообещали мне.

— Ой... Зуо... проказник… я такими извращениями не занимаюсь... при свете дня! Давай подождем того момента, когда останемся наедине? – попросил я скромно. Зуо уже открыл было рот, чтобы ответить мне что-то не менее колкое, но его окликнул Ян, и сэмпай, парой несложных жестов предупредив меня, что умру я не естественной смертью, направился к основной группе.

Дальнейшее продвижение к спасению нам преграждали большие тяжелые железные двери, отливающие сталью. Замок был взломан за пару минут, и мы оказались в тюремном морге. Вот ведь веселое местечко! Здесь было довольно холодно, в каждой стене было по несколько сотен холодильных камер, в которых, по-видимому, и хранились трупы.

— Туалет должен быть вон там, — пробормотал Зуо, указывая на дальнюю дверь, — Ждите здесь и следите за тем, чтобы никто сюда не зашел, а я пока пойду, займусь замками, — бросил он и направился к туалету. Замками он займется, ага. Приспичило поссать, так и скажи!

— О, Боже мой! Дороти! Моя дорогая Дороти!!! Она умерла! – внезапно воскликнул Виллоу-Ви, стаскивая с шеи длинную змею, бережно кладя ее на холодный плиточный пол морга и пытаясь сделать ей массаж сердца и искусственное дыхание. Поверьте мне, зрелище, достойное вашего внимания!

— Прекрати! Придурок! Так ты ее только убьешь! – завопил Сао-сан, бегая вокруг Дороти и Виллоу-Ви и пытаясь отодрать парня от своего питомца.

— Я не дам ей умереть! Мы отправимся в ад вместе!

— Заебись, пафосник хренов, отцепись от несчастного хладнокровного создания, она всего лишь заснула из-за понижения температуры ее тела! Сказал же, отвали от змеи! Хватит нацеловывать несчастную Дороти!!!

— АббАссы меня Господь! Вы только гляньте, какая штука! Да тут расчлененка! – тем временем воскликнул Грензентур, забравшись в одну из холодильных камер и выудив оттуда отрубленную руку со скрюченными пальцами, — мегопрокачанная жопочесалка! – заявил он и тут же опробовал вещицу в деле, — О, черт! Ох, мля! Классно!

— Ну да… чем же еще чесать жопу, как не окоченевшей рукой трупа, — фыркнула Эсэф, поморщив милый носик.

— Не завидуй, женщина, и тогда, возможно, я дам тебе погонять свою игрушку, — самодовольно ухмыльнулся Грензентур, роясь в холодильной камере в поисках еще чего-нибудь интересного, — Вау! Детка, я и для тебя нашел мегохрень! – с этими словами Грензентур извлек нечто из холодильной камеры и бросил это нечто в сторону девушки. Эсэф без проблем поймала предмет, но быстро пожалела об этом:

— Вот срань! – выругалась она, отбрасывая предмет и брезгливо вытирая руки об свой комбинезон.

— Что? Биологический не нравится? Силиконовые тебе подавай? — ехидно ухмыльнулся Грензентур, — хрупкие изнеженные пальчики серебряной волчицы не позволяют ей держать у себя в руках окаменелость такого рода?

— А знаешь… — Эсэф внезапно подошла к только что выброшенному предмету ближе, присела на корточки, немного подумав, взяла его в руки, — Если подумать, вещица неплохая! – ухмыльнулась она и со всего размаха бросила предмет в Грензентура. Парень опешив, хотел было увернуться, но не успел, и предмет попал ему прямо в глаз.

— Ах ты... Ах ты, драная пиз…

— Эй, народ, ну вы че как дети малые в новой песочнице! Морг это вам не парк развлечений! – возмутился Ян, стараясь вести себя наиболее взросло.

— Конечно не парк… здесь куда интереснее! – ухмыльнулся Грензентур, — А ты сейчас огребешь от моей жопочесалки по первое число! – пообещал он Эсэф, направляя на нее скрюченную руку.

— Я же сказал, хватит! – рявкнул Ян, и все присутствующие сразу сникли.

— Но… но она зарядила мне в глаз заледеневшим членом… дура…! - пробубнил себе под нос Грензентур.

— Сам напросился, — хмыкнула Эсэф, складывая руки на груди.

— Если среди вас нашлись желающие ловить жопой пули, вперед! А остальные быстро сюда, — это был уже Зуо, который, пока хакеры, скажем так, слегка развлекались, уже успел выведать обстановку. Когда мы зашли в небольшую комнатку с тремя унитазами, огороженными друг от друга тонкими стенами, первым, что бросилась нам в глаза, были два врача и охранник, лежащие на полу без сознания. Причем врачи-то явно что-то мыли в раковине, ибо из нее до сих пор хлестала ледяная вода, а вот охранник делал здесь нечто более подходящее для туалета.

— Эх Зуо, ну что за беспардонность. Ты хотя бы подождал, когда он справит свою нужду, — тоскливо протянул я, рассматривая охранника со спущенными до колен штанами.

— Ага! А жопу подтереть ему не надо было? – фыркнул сэмпай, снимая с себя тяжелый бронежилет и каску, извлекая из одного из карманов большой охотничий нож и поддевая им еле различимую на полу крышку железного люка. Ранее люк был явно привинчен к полу, к тому же присутствовал электронный замок, но Зуо без труда расправился со всеми преградами.

— Только не говорите, что мы устроим побег через канализацию, — упавшим голосом произнесла Эсэф.

— А что? Есть другие предложения? – ехидно заметил Зуо, отбрасывая люк и вглядываясь в черноту.

— Но… это так… избито, — пожала девушка плечами.

— То, что мы все в гавне извазюкаемся, тебя, значит, не напрягает, а то, что избито — вот истинная проблема? – фыркнул Грензентур, явно симпатизирующий серебряной волчице.

— Идиот! Мы пойдем по водосточным трубам, а там подобного быть не должно! – кажется, симпатия была взаимной.

— Кто сказал, что по водосточным? – удивился Зуо.

— В фильмах всегда так! – настаивала на своем девушка.

— Это тебе не фильм, а это… — Зуо ткнул в черную дыру, в которую мы должны были спуститься, — настоящий кладезь дерьма, так что готовьтесь, ребятки, — усмехнулся он и первым ступил на шаткую железную лесенку.

Что я могу сказать… Мы часто кидаемся такими фразами как «Моя жизнь дерьмо» или «я в дерьме по горло». Ну так вот. Слушайте и запоминайте. По правде говоря, и дерьма по колено вполне хватает для того, чтобы пожелать себе смерти!

Это было настолько противно и гадко, что лично я пребывал в ужасающей агонии. Не забываем о запахе, практическом отсутствии света и чем-то чавкающем под ногами. Также стоит упомянуть и то, что в подобных продуктах жизнедеятельности еще и живет всякая не слишком опасная, но пипец какая противная шняга. Никогда… никогда больше не буду убегать из тюрем через канализацию. Нет, вообще-то все было не так уж и плохо. Здесь было много воды, по которой и плавало добро различной степени мерзости, а еще здесь были крысы, тараканы ну и любители гавна – это я сейчас не о нас, а о личинках мух. Первые несколько метров были самыми кошмарными. Пару человек вырвало, кто-то умудрился подскользнуться, из-за чего по всей канализации разнеслись такие трехэтажные маты, что оставалось лишь в очередной раз поражаться величию русского языка. Но как мною было сказано не единожды, человек может приспособиться практически ко всему, поэтому через десять минут мы уже бодро маршировали по канализационному подземелью. Хотя, возможно, мы были столь бодры еще и потому, что за нами началось преследование. Да, тюремная охрана наконец-то очухалась и теперь бежала по нашим следам с дробовиками наперевес.

— Вот они! – послышался крик за нашими спинами, после чего прогремел выстрел.

— Ах-вы-ебаные-злоебучие-суки! – расстроился Зуо от подобного поворота событий. Но расстроился не один он, все мы, и без того вымотанные походом по лабиринтам темных коридоров, заполненных совсем не шоколадками, бросились бежать, направляемые периодическими командами Зуо «Направо», «Налево», «Прямо бегите, долбоебы, прямо, блять!!». Даже несмотря на то, что по бегству от людей я был рекордсменом — все же школа жизни давала о себе знать — но выдохся я очень быстро и, дабы отвлечься от нытья мышц, сбивающегося дыхания, горящих легких и слезящихся от вони глаз, я начал смотреть на потолок в поисках чего-нибудь интересного. И ведь нашел! На потолке было множество пятен и разводов, которые под силой моего воображения превращались в нечто забавное. Вот, к примеру, два охотника разделывают слона, а это высотка среди маленьких избушек, а это…

— О! Медведь… фух… на… самолете! – воскликнул я, стараясь при этом не задохнуться.

— Чего?!

— Я говорю, вон там… — я ткнул на потолок, — был… медведь на… самолете! Хочешь, вернемся… посмотрим! – предложил я сэмпаю, — знаешь, что-то вроде свидания в канализации под градом пуль, любуясь медвежатиной, чем не романтика?

— Насекомое, замолкни! Нам щас жопу пулями набьют, а ты тратишь силы на подобную хуебень!

— Набьют? Ты хочешь, чтобы тебе набили жопу пулями? Блин… а я вот хочу набить твою жопу чем помягче… но разве ты мне позволишь…

— Если… мы… выберемся… я УБЬЮ ТЕБЯ! – в очередной раз пообещал Зуо, хватая меня за шкирку и тем самым спасая от очередной пули, которая, кажется, летела мне прямо в голову. Благо впереди нас ждал резкий поворот, за которым мы и спрятались.

— Срань господня, в таком говне мне быть еще не приходилось! – признался нам Грензентур, тяжело дыша.

— Н-да… дерьмецо качественное, ничего не скажешь, — ухмыльнулся Сао-сан, стирая со лба капельки пота.

— Постоянно убегать у нас не получится, да и сбежать сил не хватит, — тем временем бормотал Ян, — нам надо ликвидировать охранников! Хотя бы эту группу! Чтобы появилась фора для бегства!

— Ты просто читаешь мои мысли, — ухмыльнулся в ответ Зуо, размещая приклад винтовки на плече, настраивая прицел, а затем выскакивая из-за угла, производя пару выстрелов явно по ногам охраны и вновь оказываясь рядом с нами. Зуо, да ты не Зуо! Ты «Рэмбо: Возвращение: Битва на Ямайке – 43» какой-то!

— Ловко, — оценил Виллоу-Ви, почесывая голову своей змее.

— Трое остановлены, еще восемь, — проигнорировав комплимент, прошептал себе под нос сэмпай, скорее для себя, чем для окружающих. В это время Сао-сан вытащил из-за пояса пистолет и прицелился в одну из стен. Прежде чем мы спросили его, что он задумал, прогремел выстрел, пуля попала в какую-то стальную заплатку в стене, отрикошетила от нее, а в следующий момент послышался громкий вскрик со стороны наших преследователей:

— Четверо остановлены, еще семь, — улыбнулся он.

— Учитесь, придурки! Я сейчас их всех расхуячу! – пообещал Грензентур, настраивая на выстрел базуку.

— Нет! Не смей!

— Ты сейчас не только их, но и нас разнесешь! – послышались вопли, после чего четверо хакеров еле-еле отняли базуку у Грензентура и только затем вздохнули с облегчением.

Зуо подстрелил еще троих, один оказался на совести Эсэф, последние двое умудрились добежать до финишной прямой, за что и поплатились. Ян и Глоу расправились с тюремной охраной безо всяких проблем и без применения какого-либо оружия, вот монстры!

Лишь после этого мы продолжили свой нелегкий путь наружу. За сорок минут, что мы бродили по канализации, мы наткнулись еще на несколько групп охранников, но обе состояли всего из четырех человек, что не идет ни в какое сравнение с первой группой захвата, и уж конечно, не стоит и говорить о том, что разделались с ними Зуо и компания без проблем. Правда, троих из нашей группы ранили в ноги, один получил пулевое ранение в плечо, у Грензентура на лице появилось несколько ссадин, правда, получены они были вовсе не в ходе разборок с охраной, а в ходе разборок с Эсэф. Мы двигались все дальше и дальше, то поднимаясь в гору, то сваливаясь в очередное озеро дерьма, иногда проход сужался и мы шли на полусогнутых, а то и ползли, пару раз мы попадали в большие помещения, похожие на комнаты, все вымазанные в нечистотах с ног до головы, уставшие и проклинающие весь мир. В какой-то момент мне даже начало казаться, что вся та жизнь на поверхности была лишь сном, что в действительности всегда был лишь я, эта группа людей и вонючее подземелье.

Напомнила о том, что цивилизация все еще существует на этой планете, железная, покрытая ржавыми венами стена, что внезапно появилась на нашем пути и которая совсем не вписывалась в общую картину.

— Мы… в тупике? – выдохнула Эсэф, у которой, кажется, не осталось сил даже на то, чтобы расстроиться.

— Не совсем, — мотнул головой Зуо, подходя к двери и прикасаясь к ней расцарапанной в кровь ладонью. Послышалось тихое жужжание, затем странный рокот, и перед Зуо мигнул голографический черно-белый экран.

— Хрена себе раритетик, — удивился Виллоу-Ви, также подходя к двери ближе, — Это же довоенная разработка! Я и не знал, что они еще остались, — поразился он, тоже прикасаясь к двери.

— Да, вещица древняя, но думаю, открыть ее мы все же сможем, — кивнул сэмпай, углубившись в изучение выданной древним электронным замком двери информации.

— Если здесь была дверь, почему мы не вошли через нее в тюрьму, а? Ведь так было бы куда безопаснее? – пожал я плечами.

— Нет… это односторонняя дверь, войти снаружи невозможно, — холодно бросил сэмпай.

— В смысле?

— Элементарно, мой милый друг, — влез в разговор Ян, — чтобы открыть дверь, надо сделать что? Верно, взломать замок. А как можно взломать то, доступа к чему нет? С той стороны просто стена. Никаких подключений к системе нет, замок локальный, подпитка идет от автономного генератора, который в свою очередь заряжен определенным количеством нано-машин, опять же древних. Энергии в этой двери едва ли хватит больше, чем на десять минут, поэтому нам стоит поторопиться.

— Знаю, — раздраженно бросил Зуо, — но простите, этому замку больше семидесяти лет, язык тут примитивен, а структура программы путанная, так что… — щелчок и дверь медленно открылась, — а может, и нет, — Зуо, кажется, и сам поразился тому, что умудрился сделать. За односторонней стеной обнаружилась пятиметровая лестница, которая вела на поверхность, но не успели мы подняться по ней, как в дальнем коридоре послышались шаги очередных преследователей.

— Торопитесь, йоптвоюмать! – зашипел Зуо, перезаряжая винтовку. Но уставшие люди поднимались по лестнице крайне медленно. У одного из тех, кто пытался покорить пятиметровую высоту, из кармана выпал пистолет и чуть не пришиб меня. Немного подумав, я поднял пистолет с пола, повертел его в руках, посмотрел в дуло, а затем попробовал прицелиться в одного из охранников. Так, что тут нужно? Надо чтобы между двумя хреновинами оказалась третья хреновина, вот и весь прицел. Взяв на мушку ногу своей жертвы, я нажал на курок и чуть не взвизгнул от оглушительного грохота и болезненной отдачи в руку. В ногу охранника я не попал, вместо этого моя пуля угодила в руку его соседу, из-за чего тот уронил свое оружие. Ну что ж, тоже неплохо!

— Ты видел это, Зуо?! Видел! Я же молодец! Как я в него выстрелил! Как попал!!! Видишь, за что бы я ни брался, у меня все получается! Я все могу!!!

— Да? А ракеты из жопы ты выпускать не умеешь, случаем?

— Нет, но ради тебя научусь! – пообещал я.

— Харэ пиздеть, поднимайся! – неожиданно наехал на меня Ян, хватая меня за руку и почти силком заставляя карабкаться по лестнице.

— Ладно-ладно, — пробубнил я недовольно, поднимаясь вверх и начиная уставать уже на третьей ступеньке. Ненавижу лестницы! Особенно вертикальные, старые и с железными скользкими ступеньками! С горем пополам, кряхтя, как старик, и мысленно умоляя оставить меня на растерзание охранникам, только бы не продолжать путь вверх, я тянулся к очередной ступеньке, поддерживаемый лишь ярким матом Зуо, что доносился снизу. Как ни странно, но лабиринтный путь канализации привел нас в какой-то задрипанный квартал, который находился довольно далеко от тюрьмы. Те, кто уже поднялся, помогли мне вылезти из люка и я наконец-то глотнул свежего воздуха и, о боги, как же это было круто! Вслед за мной из люка вылез Зуо, за ним Глоу и последним держащийся за кровоточащее плечо Ян. Что меня удивило, так это то, что никто из убегавших не кинулся в рассыпную после того, как оказались на свободе. Все стояли вокруг люка и словно чего-то ждали.

— Эта группа ликвидирована, прежде чем охранники придут в себя или же прибежит новая группа, у нас будет время скрыться, — спокойно подал голос Зуо, — но прежде чем мы все разойдемся, как вы поняли, я потребую платы.

Дата добавления: 2015-10-24