Часть 1 - Хогвартс) Глава 1 18 страница

Гермиона натянула джинсы, застегнула лифчик и поспешно вышла из комнаты. Зашла к себе и, запрев дверь, сползла по стенке на пол, дав, наконец, волю эмоциям. Она разрыдалась, неожиданно почувствовав, сколько всего на неё навалилось – смерть родителей, конфискация палочки, уезд друзей, теперь это. Она сидела, уткнув лицо в колени, и бесшумно плакала.

Но долго сидеть было нельзя. Малфой мог проснуться в любую минуту, а Гермионе совершенно не хотелось с ним общаться. Даже не теряя времени на душ, она переоделась, накинула сверху куртку, сунула в карман сигареты и сбежала из Башни Cтарост.

В коридорах не было ни души – все студенты праздновали по своим гостиным. Гермиона поднялась на Астрономическую башню, уселась в бойницу, смахнув снег, и прикурила. Сидеть здесь, на холоде и в одиночестве, было даже приятнее, чем праздновать с друзьями. Тело ныло после хорошего секса, но Гермиона старательно гнала от себя мысли о Малфое. Лучше вспоминать, как она раньше праздновала Рождество. Семь лет – родители дарят ей волнистого попугайчика, которого она назвала Арчи. Девять лет – родители насторожены, что она чуть не устроила пожар на кухне, когда стихийной магией подожгла занавески, но всё равно дарят ей магнитофон. Одиннадцать лет – её первый год в Хогвартсе, и она приезжает домой на каникулы. Родители просят показать, чему она научилась, но ей нельзя колдовать вне школы, поэтому она варит простенькое Зелье цветения и поливает им ёлку. Потом мама пишет, что ёлка стояла до марта, не осыпаясь, и они так и выкинули её, зелёную.

Неожиданно скрипнула дверь. Гермиона сморгнула слёзы и повернулась к двери. На Башню поднялась Пэнси Паркинсон, и, судя по её виду, слизеринка явно не ожидала здесь кого-нибудь встретить.

- Что ты здесь делаешь? – нахмурившись, спросила она.

Гермиона не к месту вспомнила, что раньше Паркинсон считалась девушкой Малфоя.

- Курю, – ответила Староста девочек. – А разве не заметно?

- Это я вижу, - отмахнулась брюнетка. – Почему ты здесь?

- Не хочу, чтобы Малфой портил мне праздник.

- А почему ты не с факультетом?

- Могу задать тебе этот же вопрос.

Пэнси закрыла за собой дверь и достала пачку сигарет. Гермиона, не задумываясь, протянула ей зажигалку.

- Что это? – нахмурилась Пэнси.

- Прикурить.

- И как это работает?

Гермиона усмехнулась. Паркинсон, чистокровная ведьма, всегда прикуривала от палочки. Гриффиндорка щёлкнула кремнем, вспыхнул маленький огонёк.

- Удобно, – заметила Пэнси, прикуривая свою тонкую сигарету.

Гермиона пожала плечами и спрятала зажигалку обратно в карман. Несколько минут они курили молча, даже не глядя друг на друга.

- Ты знаешь, что Малфой принял Метку? – неожиданно спросила гриффиндорка.

Пэнси удивлённо посмотрела на неё.

- Нет. Давно?

- Недели две назад.

- Он сам тебе сказал?

- Он показал мне руку.

Пэнси поморщилась.

- Не скажу, что я этого не ожидала, но всё равно – я надеялась, что он умнее.

- Он не хотел, – сказала Гермиона. Почему-то у неё было чувство, что она должна оправдать Малфоя перед его старой подругой. – Вряд ли бы его поняли, если бы он отказался.

- Попал бы под репрессии, – с грустью заметила Пэнси. – Как мои родители.

- Мне жаль, – почему-то сказала Гермиона.

- Ничего, – брюнетка мотнула головой. – Они хотя бы живы, я должна быть рада и этому.

- Да, – неопределённо ответила Гермиона.

- Извини, – произнесла слизеринка, поняв, что она разговаривает с девушкой, которая совсем недавно лишилась родителей.

Гермиона ничего не сказала.

Пошёл снег – мелкий, почти незаметный. Он налипал на волосы и таял, превращаясь в сверкающую паутинку из капелек.

- Тебе не кажется это странным? – спросила Гермиона, затягиваясь. – Мы уже ничему не удивляемся. Сидим, говорим о своих родителях, а ещё осенью готовы были перегрызть друг другу глотки из глупого принципа.

- Грейнджер, весь мир сошёл с ума, чему уж тут удивляться…

- В жизни не думала, что соглашусь с тобой, но ты права.

Обе усмехнулись. Гермиона спрыгнула на пол и отряхнула куртку.

- Я пойду.

- Куда?

- Не знаю, – призналась она. – Праздновать не хочется, но у себя сидеть противно.

- Грейнджер, иди на свой факультет, – серьёзно предупредила Пэнси. – Сейчас лучше не слоняться по школе, если не хочешь проблем.

- Да знаю, – поморщилась Гермиона. – Малфой уже несколько раз говорил.

- Ну вот. Кстати, если увидишь его – передай, чтобы спустился в нашу гостиную. Теодор уже задавался вопросом, почему он не пьёт вместе со всеми.

Гермиона поморщилась и не стала отвечать слизеринке. Та и так понимала, что искать Малфоя она сейчас не будет.

Глава 27

В гостиной факультета было шумно – уж что-что, а устраивать праздники гриффиндорцы умели, в который раз подтверждая звание самого жизнерадостного факультета. Гермиона подумала, что всё это больше всего похоже на пир во время чумы – но, в конце концов, что ещё оставалось делать, кроме как радоваться жизни, пока смерть их ещё не затронула?

Гермионе не хотелось праздновать – и она, едва дождавшись кульминации вечеринки, ушла в комнату Джинни. Спать не хотелось, как и веселиться, но в комнате было темно и тихо, что было истинным спасением после всех событий длинного дня. Гермиона даже не думала, что уснёт так быстро – но она отключилась, едва её голова коснулась подушки.

Долго спать не пришлось.

Совсем рано утром её разбудил Невилл – бесшумно вошёл в комнату и, не закрывая дверь, потряс её за плечо.

- Что? – сонно спросила Гермиона, закутываясь в одеяло – вечером она оставила приоткрытым окно и за ночь комната успела совсем остыть.

- Гермиона, спускайся в гостиную, – тихо сказал Невилл, и его серьёзный голос совсем не соответствовал праздничному утру. Гермиона всё-таки высунулась из одеяла и только тогда заметила, что Невилл был не один – в дверях стояли Падма и Парвати.

Гермиона села на кровати и потянулась за кофтой.

- А что случилось? – спросила она, вдруг поняв, что опухшие глаза близняшек были следствием не бурной вечеринки накануне, а простых рыданий.

- Случилось, – кивнул Невилл. – Дин погиб.

Сон как рукой сняло.

Гермиона вскочила с кровати, быстро оделась, не обращая внимания на друзей, и поспешила в гостиную. Там уже собрались все старшие курсы – младшие Невилл разогнал по спальням. В центре студентов на пуфике сидела прямая как штык Макгонагалл – она выглядела уставшей и встревоженной, но не напуганной, а в её глазах не было ни слезинки. Гермиона вдруг поняла, что преподавательница держится только ради студентов – и ей вдруг захотелось увести её, чтобы ей не приходилось так пытать себя.

- А, мисс Грейнджер, – профессор с облегчением подняла глаза на Старосту девочек, и Гермиона неожиданно осознала, что эта ведьма, считавшаяся самой сильной в школе, на самом деле просто старая женщина. – Вот вы… Пойдёмте со мной.

Гермиона окинула взглядом учеников – все молчали, кто-то едва слышно всхлипывал.

- А где Симус? – резко спросила она, поняв, кого не хватает в толпе.

- В больничном крыле, – ответила Макгонагалл. – Идёмте, я расскажу вам по дороге. – Она поднялась с места и повернулась к Невиллу. – Мистер Лонгботтом, поскольку старост факультета сейчас нет в школе, я назначаю вас их заместителем. Вы справитесь.

Невилл только кивнул. Гермиона вздохнула – ещё пару лет назад она бы ни за что не подумала, что он однажды станет старостой факультета, но сейчас он, с его организаторскими способностями и привычкой обдумывать любые решения, как никто лучше годился на эту роль.

- Что произошло? – спросила девушка, когда они вышли за портрет Толстой Дамы, которая нацепила появившуюся непонятно откуда чёрную шляпу и вытирала глаза кружевным платочком.

- Мальчиков нашла миссис Норрис, – сказала Макгонагалл, наконец позволив себе заплакать. – На втором этаже Южного крыла. Мистер Финниган серьёзно ранен, мадам Помфри до сих пор не уверена, что он выживет. Мистер Томас… вы понимаете.

Гермионе очень хотелось обнять старую преподавательницу, но она не знала, как отнесётся к такой фамильярности сама Макгонагалл, поэтому она просто положила руку ей на плечо. Профессор благодарно сжала ей пальцы.

- Поппи говорит, что никогда такого не видела. Великий Мерлин, Гермиона, сколько было крови, вы не представляете, было столько крови… Ни одно смертельное заклинание не наносит таких ран.

- Не думаю, что это было заклинание, профессор, – вздохнула Гермиона. Ей было плохо, но она понимала, что теперь она обязана оставаться сильной не только ради себя и друзей, но и ради Макгонагалл. – Мне кажется, это был пистолет.

- Что, простите?

- Пистолет, – повторила Гермиона. – Маггловское оружие.

- Я думала об этом, – кивнула пожилая ведьма. – Но это же… невозможно! Откуда оно в Хогвартсе? И как оно здесь работает?

- Оно здесь действует, – просто сказала Гермиона.

- Вы знали? Что оно есть в школе?

Староста девочек задумалась.

- Да, – наконец сказала она. – Мы не просто так сказали, что бы вы передали в Орден об огнестрельном оружии. Мы видели его у учеников Слизерина. Я и Падма.

- Почему вы не сказали мне раньше?

- А разве это что-нибудь изменило бы? У слизеринцев сейчас неприкосновенность, им позволено почти всё. Мы можем узнать, кто это сделал, но Снейп и Кэрроу ни за что не отдадут их.

- Пойдёмте, – Макгонагалл вдруг повернулась и направилась к больничному крылу. По дороге они не произнесли ни слова, но Гермиона не убирала руки с плеча профессора.

Симус спал, лёжа на боку, его левое плечо и туловище были туго перевязаны. Рядом с ним сидела мадам Помфри, листая одновременно сразу несколько книг.

- Как он? – тихо спросила Гермиона, останавливаясь напротив целительницы.

- Без сознания, – вздохнула Помфри. – Мне бы хотелось думать, что он спит, но это от потери крови.

- Ему надо в маггловскую клинику, там умеют лечить такие ранения, – вздохнула гриффиндорка. – Его родителям уже сообщили?

- Его отец приедет в полдень, – кивнула Макгонагалл. – Он хочет забрать его из школы, и я с ним согласна. Я только надеюсь, что его можно перевозить.

- А где Дин? – дрогнувшим голосом поинтересовалась Гермиона.

Макгонагалл и Помфри переглянулись.

- Он здесь же, в лазарете, – ответила целительница. – В другом помещении. Зачем тебе?

- Я могу посмотреть?

- Гермиона, вы уверены, что вы этого хотите? – спросила Макгонагалл, опять посмотрев на Помфри.

- Нет, – вздохнула Гермиона. – Но кто ещё сможет вам сказать, было ли это заклинание или огнестрельное оружие?

Макгонагалл вздохнула, потом кивнула Помфри. Целительница встала и, сделав знак следовать за ней, направилась в соседнюю палату. Здесь было всего три койки – и на одной, укрытый простынёй, лежал Дин Томас.

Не говоря ни слова, Помфри подняла ткань, отвернувшись. Гермиона сначала удивилась – ведь она, врач, должна была видеть многое. Но потом поняла.

Она зря попросила, чтобы ей показали тело.

В Дина сделали два выстрела. Один в живот, второй – в горло. Гермиона вдруг подумала, что парень мог умереть и не сразу, а быть в сознании, пока второй выстрел не прикончил его окончательно.

Гермиона вспомнила, что ещё вчера видела Дина за обедом – он шутил по поводу домашнего занятия на каникулы, которое задал им Флитвик, и интересовался, обратит ли на него внимания симпатичная шестикурсница с Хаффлпаффа. А сейчас он лежал перед ней, бледный, в нарядном костюме, который стал чёрным от засохшей крови.

Гермиона отшатнулась назад, согнулась пополам и её вырвало прямо на пол лазарета. Она почувствовала, как Макгонагалл положила ей сухую руку на спину, уводя из этой страшной комнаты. Через минуту она уже сидела в кабинете мадам Помфри, а сама целительница, тоже бледная, протягивала ей стакан воды и какое-то зелье, которое Гермиона отталкивала от себя.

- Нет, не надо, – слабо произнесла она. – Просто… не надо. – Она вздохнула и вытерла лицо предложенным Макгонагалл платком. – Простите меня, я…

- Вы в порядке, Гермиона? – озабоченно спросила профессор.

- Я – да, – вздохнула девушка. – Это был пистолет. Я плохо знаю маггловское оружие, но это точно был пистолет.

- Гермиона, идите к себе, – велела ей Макгонагалл. – Умойтесь. Не думайте об этом.

- Я предупреждала всех, чтобы ночью не ходили по школе. Мы знали, что что-то будет. Это я недоглядела. Мне надо было раньше прийти в гостиную и смотреть, чтобы никто не вышел…

- Гермиона, в этом нет вашей вины, – сухо сказала Макгонагалл. – И не думайте себя винить. Если бы вы не предупредили учеников, кто знает, сколько было бы жертв. Идите в свою башню. Постарайтесь об этом не думать.

- Вы позовёте меня, когда приедет отец Симуса? – Гермиона посмотрела на преподавательницу.

- Позову. А теперь идите, больше вы ничем помочь не сможете.

Гермиона почему-то подумала, что Макгонагалл ей лжёт, чтобы она побыстрее ушла из медицинского крыла, и даже не подумает сообщить ей, когда появится мистер Финниган, но настаивать не хотелось. Перед глазами до сих пор стояла жуткая картина: окровавленный Дин лежит под безобразно чистой белой простынёй, и даже мадам Помфри не может найти в себе силы, чтобы посмотреть на него.

Она на негнущихся ногах дошла до Башни Старост и уселась у стены перед лестницей. А ведь Малфой её предупреждал – Малфой несколько раз говорил ей, чтобы она следила за однокурсниками, и потом ей то же самое сказала Паркинсон. А она не заметила. Пропустила, слишком поздно пришла или наоборот – ушла спать слишком рано.

Гермиона негнущимися пальцами достала сигарету, закурила не с первого раза – огонёк на зажигалке постоянно тух, хотя здесь и не было сквозняков. Скорее машинально посмотрела на часы – половина седьмого утра, вся школа ещё спит, и проспит как минимум до полудня, учитывая, что вчера все отмечали. Значит, до полудня никто не узнает. Кроме Гриффиндора и Слизерина.

Малфоя не было – или же он спал, что было маловероятно. Гермиона залезла в душ и долго стояла под горячими струями воды, жалея, что нельзя смыть воспоминания, как грязь.

Когда она вышла, в комнате уже начало светать – за окном начиналось хмурое зимнее утро. Гермиона оделась, бездумно принялась складывать вчерашние вещи, собираясь убрать их в шкаф – и тут её взгляд упал на нижний ящик комода.

Бросив всё, Гермиона вывалила из него стопки одежды и достала с самого низа уже давно засунутый туда свёрток, который непонятно каким образом оказался в её комнате. Даже не позаботившись сложить всё аккуратно, Гермиона запихнула одежду обратно, задвинула ящик и, прямо так, сидя на полу, развернула грубую ткань. Взяла пистолет в руки, мельком поразившись – каких-то две недели назад она испуганно отбросила его, а сейчас почему-то думает о том, как удобно держать его в ладони. Пистолет был тяжёлым – и это без обоймы. Гермиона вставила магазин, вздрогнув при металлическом щелчке. И с ужасом уставилась на свои руки, неожиданно уверенно державшие оружие.

Она даже не знает, как им пользоваться.

Она ничем не лучше слизеринцев.

В гостиной громко хлопнула дверь – что было само по себе странно, учитывая, что кусок каменной стены трудно было даже толкнуть, обычно он открывался и закрывался сам по себе. Гермиона удивлённо подняла голову, нахмурившись. А потом сообразила, что дверь могла хлопнуть вовсе не входная.

- Малфой! – она выскочила в гостиную, бросив пистолет на свою кровать.

Он стоял в центре гостиной, уставший, растрёпанный, вымотавшийся – по нему было видно, что никакого праздника у него вчера не было. Гермиона подлетела к нему и со злости врезала пощёчину. Хотя злость была неправильным словом – сейчас она просто ненавидела.

- Ублюдок.

Он ничего не ответил, не пошевелился, только с сожалением смотрел на девушку, а по его щеке расползался красный след от удара.

- Так вот почему ты сказал мне, чтобы я не выходила, да? Чтобы вы могли найти кого-нибудь и – как это у вас называется? Зачистить? Вы давно решили устроить из Рождества Вальпургиеву ночь?

Парень вздохнул, провёл рукой по волосам.

- Грейнджер, что ты от меня хочешь? Я сказал тебе, потому что надеялся, что у вас хватит ума хотя бы одну ночь отпраздновать у себя, без гуляний. Но вы, гриффиндорцы, вы не искать неприятностей не можете. Если кто-то говорит: «Не лезь», вы обязательно полезете, просто из ёбаного упрямства. Я не хотел, чтобы кто-нибудь погиб, но что я мог поделать? Помешать им? Меня бы тоже убили.

- Ты мог бы хотя бы предупредить… – вспышка гнева прошла, и теперь Гермиона чувствовала себя как никогда разбитой.

- Я и так предупреждал, Грейнджер! Я несколько раз говорил тебе! Я и так ставлю себя под удар, рассказывая тебе всё это! Или ты забыла, кто я?

- Я надеялась, ты изменился…

- Напрасно, Грейнджер! Помнишь, кем ты считала меня в начале года? Отморозком, убийцей, Пожирателем Смерти, предателем. Я – всё это. Я убивал, у меня есть Метка, я предаю. Какая разница, что я предаю своих ради тебя…

- Я тебя ненавижу, – обессилено сказала девушка.

- Ненавидь, Грейнджер. Так будет проще для всех.

Гермиона беспомощно смотрела, как он надевает мантию, собираясь уходить. Раньше она бы непременно поинтересовалась у него, куда он направляется, но теперь ей даже не хотелось знать. Всего за одну ночь они опять откатились туда, где были все предыдущие шесть лет. Из-за этого почему-то хотелось плакать больше, чем из-за всего остального.

Когда он наконец ушёл, Гермиона достала из стола огневиски, сделала глоток прямо из горла и спрятала бутылку в сумку. В школе царила такая же тишина, как и пару часов назад, когда они с Макгонагалл шли в лазарет. Даже в гриффиндорской гостиной было пусто – все сидели в спальне мальчиков, то и дело бросая взгляды на пустые кровати Дина и Симуса. Стоило Гермионе войти, как все развернулись к ней, но Староста девочек, не говоря ни слова, поставила на ближайшую тумбочку бутылку. Лаванда, ничего не спрашивая, выбежала из спальни и через минуту вернулась, левитируя перед собой вереницу стаканов.

- Откуда это у тебя? – спросил Невилл, пока Гермиона в тишине разливала огневиски.

- Неважно, – она взяла один стакан себе, остальные отправила к друзьям. – За Дина.

Кто-то выпил залпом, кто-то закашлялся, Лаванда только пригубила и отставила стакан, поморщившись.

- В школе будет прощание? – спросила она.

- Нет, – покачала головой Гермиона. – Школе плевать на это. Кэрроу только похвалят тех, кто это сделал. Родители… Дина заберут сегодня.

Все переглянулись.

- Вопрос в другом, – продолжила Гермиона. – Что будем делать мы? Я имею в виду – Армия Дамблдора. Пора заканчивать притворяться, что мы здесь учимся. Мы тренируемся, учим боевые заклинания, но ничего не делаем. Может, хватит? Какого хера мы считаем себя защитниками, если позволили им совершить такое?

- Да, – кивнул Невилл. – Мы не можем допустить, чтобы всё так и оставалось, если мы можем противопоставить себя Слизерину.

- У нас нет оружия, – заметила Парвати.

Гермиона поджала губы.

- Невилл, помнишь, Джинни говорила, что близнецы занимаются продажей подпольных средств защиты? – Гермиона дождалась, пока Невилл кивнёт. – Надо узнать, что они имели в виду. Может, они сумеют нам помочь. Я напишу ей. Все остальные… – она вздохнула. – Слушайте, я пойму, если вы решите уехать из школы, но те, кто решит остаться – попробуйте узнать про оружие. Любое. Всё, что угодно, если это сможет защитить учеников. Пора нам перестать прятаться в Выручай-комнате. Они не должны думать, что мы их боимся.

Может, кто-то и хотел что-то сказать, но помешало появление Добби. Эльф возник в центре комнаты и, испуганно оглядев собравшихся, бросился к ногам Гермионы.

- Мисс Гермиона, Добби не хочет говорить, но мисс хочет видеть директор Снейп. Он сказал – «срочно».

- Таааак, – протянула Гермиона. – Вот только Снейпа на мою голову мне сейчас не хватает…

- Пойдёшь? – спросил Невилл.

- А что остаётся? Может, что-нибудь узнаю.

- Это от Снейпа-то? – хмыкнула Лаванда.

- Добби просит мисс не ходить, мисс Гермиона! – испуганно прошептал домовик, жалобно глядя на девушку своими огромными глазами. – Директор плохой, он пнул Добби, а Добби не раб, Добби свободный эльф!

- Спасибо, Добби, – кивнула Гермиона.

- Скажите, мисс Гермиона, а это правда, что говорят эльфы на кухне? Про двух учеников?

- Иди, Добби, – вздохнула Староста девочек. – Скажи эльфам, что всё хорошо, им не о чем волноваться.

- Это ты называешь «хорошо»? – вскинула брови Лаванда, стоило Добби исчезнуть.

Гермиона пожала плечами и направилась к выходу из спальни мальчиков. В любом случае, поговорить со Снейпом стоило.

Она не знала пароля к кабинету директора, но это было и не нужно – бывший преподаватель зельеварения стоял перед лестницей, скрестив руки на груди, и ждал её.

- Неужели так долго идти из башни Гриффиндора? – сухо спросил он.

Гермиона промолчала – извиняться ей было не за что, а возражать не хотелось. Снейп развернулся и направился вверх по лестнице, Гермиона побрела за ним. В кабинете ничего не изменилось со времён её последнего посещения, разве что было темнее – были зашторены все окна.

- Садитесь, – Снейп кивнул на кресло и прошёл за свой стол. – Вот, держите.

К удивлению Гермионы, он пододвинул к ней пепельницу. Она вскинула брови, но ничего не спросила.

- Мисс Грейнджер, я хочу знать, что произошло. Почему ученики ходили ночью по Школе?

Гермиона уставилась ему в лицо.

- Как вам сказать… – протянула она. – Наверное, они искали кого-нибудь, чтобы использовать в качестве живой мишени. К сожалению, я не могу сказать точно – всё, что вытворяет Слизерин, не попадает под мою ответственность.

- Вы прекрасно понимаете, о чём я говорю, – оборвал её Снейп. – Почему ваши однокурсники оказались в школе ночью?

- Видите ли, профессор, – Гермиона не удержалась и всё-таки достала пачку сигарет. – На нас объявили хоту. Только нас предупредить забыли.

- А вы сами не понимаете, что даже в Хогвартсе вам небезопасно?

- А ещё месяц назад вы говорили мне, что печётесь о безопасности учеников.

- Вы забываетесь, мисс Грейнджер.

Староста девочек достала зажигалку и прикурила, но ничего не сказала.

- Хорошо, – Снейп сел в своё кресло и придвинулся к столу. – То, что я вам сейчас скажу, должно остаться в этом кабинете, и, пожалуйста, отнеситесь к этому серьёзно. Я не хочу, чтобы подобное повторилось. Понятно, что вы не справляетесь со своими обязанностями Старосты Школы, но я не могу снять вас с этой должности, потому что тогда против меня и школы выступит весь Гриффиндор, а мне не нужна война в Хогвартсе.

- Поздно, – поморщилась Гермиона. – Война началась, когда я чуть не убила Булстроуд.

- Тогда в ваших интересах не допустить дальнейших жертв. Смерть Дина Томаса и была местью за Миллисенту Булстроуд.

- Я что, в качестве буфера? – хмыкнула Гермиона.

- Нет, – поморщился директор. – Вы всего лишь гарант того, что школа находится под контролем.

- Это как?

- Вижу, вы сами не понимаете, кем вы сейчас здесь являетесь. Можете мне не верить, но сейчас вы – практически главная в школе. У вас такой авторитет, какого никогда не будет ни у Кэрроу, ни даже у меня. Вас слушают три факультета из четырёх. Вы даже на Драко Малфоя имеете влияние. – Он усмехнулся, и Гермиона поняла, что он как минимум догадывается, если не знает наверняка, о её отношениях со слизеринцем. – Если вы скажете не мстить, вас послушают.

- А зачем мне это? – спросила Гермиона. – Один из наших друзей убит, второй серьёзно ранен – почему мы должны это оставить?

- Потому что иначе Хогвартс превратится в ад. Вы хотите, чтобы дети поубивали друг друга? Так поверьте – вы будете одной из первых, только ваше устранение будет санкционировано сверху, Кэрроу посчитают за честь свернуть вам шею.

- А вам-то что от этого?

- Вслед за вами полетит Малфой, а этого я допустить не могу. Я поклялся его матери защищать его любой ценой. Мне отвратительно, что я ни на кого не могу положиться, кроме грязнокровной подруги Поттера, но его жизнь дороже.

- Что вы от меня хотите? – прямо спросила Гермиона.

- Чтобы вы не забывались. Ваша компания слушается только вас и Минерву Макгонагалл, но сейчас даже она зависит от вас больше, чем вы можете себе представить. Не допустите массовых убийств в Хогвартсе.

Гермиона почему-то вспомнила, с каким облегчением увидела её Макгонагалл сегодня утром, когда все собрались в гостиной Гриффиндоре, чтобы узнать страшные новости про Дина и Симуса. Казалось, у старой преподавательницы свалился с плеч огромнейший мешок с камнями. Который подобрала Гермиона.

- Профессор, какие ваши приоритеты? На чьей вы стороне?

- На стороне студентов. Считайте меня предателем, но Дамблдор умер не для того, чтобы ученики поубивали друг друга.

Рука Гермионы сжалась в кулак.

- Если бы Дамблдор был жив, он бы не допустил этого.

- Дамблдор был сбрендевшим стариком. Ему не было дела ни до кого, кроме вашего проклятого Поттера. Он мог быть прекрасным директором в мирное время, но в условиях войны его бы никто не стал слушать.

- Его бы слушали, потому что его уважали, – возразила Гермиона. – Вас слушают, потому что вас боятся. Что хорошего в контроле, основанном на стрехе?

- Тем, что это контроль, – просто ответил Снейп. – Вы никогда не задумывались, почему месть Слизерина не оказалась направлена на вас лично? Не из-за Малфоя – что бы между вами ни происходило, его сейчас не воспринимают всерьёз, потому что не знают. А вас боятся. Как ощущения?

Гермиона отвернулась, уставившись на стеллаж с книгами. Снейп был прав, но признать это значило предать себя.

- Это книги Дамблдора, – заметил бывший зельервар. – Вы поняли, что я вам сказал? И не забывайте этого. Можете идти.

Гермиона поднялась, одёргивая свитер.

- И ещё, мисс Грейнджер. Если у вас есть оружие – не ходите безоружной.

- Простите…?

Директор Школы ничего не сказал.

- Откуда вы знаете про оружие?

- Я знаю многое из того, о чём вроде бы не должен знать. И вам совершенно не надо знать, откуда, - сухо ответил Снейп. – Будьте осторожны.

Гермиона сощурилась, пытаясь понять, что ещё имел в виду Снейп. Но гадать было бесполезно. Разговоры и так уже давно превратились в невысказанные ответы на незаданные вопросы.

Вечером Гермиона не удивилась, когда увидела в холле близняшек Патил, готовых к отъезду. Девчонки сидели на чемоданах, кусая ногти, и тревожно огладывались по сторонам – видимо, ждали Макгонагалл или Флитвика, чтобы отправиться в Хогсмид. Староста девочек не стала к ним подходить, только кивнула и понимающе улыбнулась. Она их не винила – на их месте она бы поступила точно также.

Глава 28

Время до возвращения студентов тянулось бесконечно долго. Гермионе казалось, что эти чёрные каникулы никогда не закончатся, хотя умом она понимала, что появление учеников в Школе облегчения не принесёт. Наоборот – только добавит проблем. Контролировать полный Хогвартс было намного сложнее, чем пару десятков человек, оставшихся на праздники, а Невилл несколько раз предупреждал её, что после убийства Дина многие окончательно наплюют на школьные запреты и сорвутся с цепи.

За день до приезда ребят Макгонагалл передала Гермионе список студентов, которые не вернутся. У Гермионы было такое чувство, будто она держит в руках список погибших, читая в нём сплошь знакомые имена – Ромильда Вэйн, Меган Джонс, Захария Смит, Демельза Робинс, Уэйн Хопкинс, Лиза Турпин, Джон Саммерби… Имён было очень много – кого-то Гермиона знала лично, чьи-то фамилии видела в списках учеников.

Больше всего огорчало то, что на этом пергаменте было много имён её друзей из Армии Дамблдора. Она надеялась, то теперь они станут настоящей армией, будут сражаться и охранять спокойствие в школе – но, оказалось, многие предпочли остаться дома со своими семьями. Удивления это не вызвало – но всё равно была детская обида, что друзья бросают их, оставляя в самом эпицентре противостояния факультетов.

Но огромный холл замка ожил, когда его наполнили вернувшиеся ученики. Гермиона с улыбкой наблюдала, как приветствуют друг друга друзья, расставшиеся буквально пару недель назад. О произошедшим на каникулах, казалось, все решили забыть. Наверное, об этом даже не захотят вспоминать. Разве что в гостиной Гриффиндора внезапно наступит тишина, когда остальные заметят, что диван под окном свободен, а колода маггловских карт, которые притащил в Хогвартс Симус, так и лежит на подоконнике.

- Гермиона! – её хлопнули сзади по плечу. Староста девочек развернулась – перед ней стояла Джинни Уизли, раскрасневшаяся от мороза, стягивающая варежки с маленьких ладоней.

- Джинни! Как я рада тебя видеть! – Гермиона обняла подругу. – Фу, ты холодная! – рассмеялась она, морщась.

Джинни усмехнулась, но улыбка была грустной. Гермиона нахмурилась, чувствуя, как этот холод уже пробирается в душу. Среди компании прибывших учеников не было видно ни вечно лохматой макушки Гарри, ни огненно-рыжей шевелюры Рона.

- Джинни, а где мальчишки? – встревожено спросила она.

Шестикурсница сунула руку в карман мантии и достала оттуда письмо.

- Держи, – с грустью сказала она, суя конверт в руки старшей подруге.

Гермиона взяла послание, бездумно спрятала в сумку. Его даже не обязательно было распечатывать, чтобы понять – ребята в школу не вернутся. Всё вдруг стало на свои места – непривычное отдаление Рона перед отъездом, объятия Гарри при прощании. Они уже тогда знали, что не вернутся.

Дата добавления: 2015-10-24