Фетида.

Держала тебя за яблочко пятки,

ты весь молоком стал, оно же – сердцем, –

центром мишени будущей.

И было целым. И мир был в порядке:

почти ещё не истерзан;

не вынуты души, не съедена суть вещей...

Теперь всё иначе: вещей требуха

скормлена птицам кладбищенским,

птиц отстреляли и от греха

съели на пире нищенском.

Андромаха.

Слова в пустоту, зыбь на воде –

их к устью река утащит,

илом осядут незнамо где,

кто-нибудь станет умащивать

им моё сердце для новых ростков

боли.

( Пауза )

Что ж, ave боль! Болотное зло удобрений.

( Фетиде ) Ахилл не услышит, не сбросит оков

могильных – не трать песнопений.

Фетида ( в ответ ).

Я б не хотела, чтоб пали оковы –

не надо бы этого вовсе:

если б Ахиллу бомбы их новые

с гневом его и гордостью,

тело Земли пылало б уже

в костре погребальном последнем.

Агонию длить он не стал бы и жертву

в дым обратил бы бесследно.

Андромаха.

Впиваются в Землю, пьют её кровь

люди, как насекомые.

В синей броне воротничков –

закованные, раскованные.

( Пауза; эхом )

В белой броне воротничков –

закованные, раскованные…

Фетида.

Беспомощны все, как те, кто тогда

лил слёзы со стен потоками…

Андромаха.

Да будет свидетелем это вода:

беспомощней нас! Как только мы

смоли б отомстить…

Дата добавления: 2015-09-04