Глава двадцать восьмая. В розовой дымке раннего утра они наткнулись на маленькую хижину

В розовой дымке раннего утра они наткнулись на маленькую хижину, в которой не было почти ничего, кроме стен. Возможно, эта заброшенная хижина когда-то служила пристанищем монсийскому отшельнику. Лощина, в которой она стояла, была не слишком каменистой, а пара деревьев и пятачок земли, поросшей сорняками, наводили на мысль, что когда-то здесь мог быть сад. Сломанные ставни, остывший очаг — все покрыто толстым слоем пыли: неровный, деревянный пол, стол, кровать, шкаф с перекошенной открытой дверцей, который с трудом держался на трех кривых ножках.

— Вот здесь я и буду прятаться, — сказал По.

— В таком месте живут, а не прячутся, — возразила Катса. — Это слишком очевидно — его сразу же обыщут.

— Но я могу жить здесь, Катса, и прятаться неподалеку, если услышу, что они приближаются.

И что же за укрытие неподалеку он почувствовал?

— По…

— Мне кажется, где-то здесь есть пруд, — перебил он. — За мной, дамы! Я уверен, что слышу журчание воды.

Катса не слышала никакого журчании, значит, не слышал его и По. Она вздохнула.

— Да, кажется, я тоже что-то слышу.

Они медленно пошли по траве позади хижины. По опирался на Катсу, а Биттерблу вела лошадь. Вскоре действительно послышалось журчание воды, и, взобравшись на коричневатый холм, где трава уступила место гальке, все увидели, что это было. Три мощных потока обрушивались вниз со скалы, вместе образуя глубокий водоем. Тут и там вода переливалась через край, образуя множество ручейков, разбегавшихся в разные стороны по направлению к монсийскому лесу.

«Отлично, — подумала Катса. — А где укрытие?»

— В горах недалеко от замка моего брата Ская есть похожий водопад, — заговорил По. — Однажды мы купались и под водой наткнулись на туннель, который оканчивался пещерой.

Катса знала, к чему он ведет. А недоумевающий, нет, скорее даже подозрительный взгляд Биттерблу подтверждал, что По уже сказал больше, чем нужно. Катса усадила По на камень и начала стаскивать сапоги.

— Если в этом озере есть место, подходящее для укрытия, я найду его для тебя, — сказала она, снимая второй сапог. — Но даже если я и найду там убежище, это еще не значит, что оно тебе поможет. Ты не сможешь добраться сюда от хижины сам.

— Смогу, — возразил он. — Если захочу спастись.

— И как ты себе это представляешь? Поползешь?

— Если не можешь идти, нет ничего стыдного в том, чтобы ползать. А уж в воде равновесие держать гораздо легче.

Она сурово посмотрела на него, но он спокойно ответил на ее взгляд. На лице его мелькнула легкая тень любопытства — его справедливо позабавило то, что она собиралась прыгнуть в практически ледяную воду, чтобы искать туннель, о существовании которою он уже знал, и пещеру, форма и размер которой ему тоже были уже известны.

— Я собираюсь раздеться, — капризно заметила Катса. — Так что отвернитесь, мой принц.

По крайней мере, одежду можно сберечь. И раз уж вся эта сцена разыграна для Биттерблу, то можно заодно притвориться, что у него нет права видеть Катсу без одежды. Хотя едва ли Биттерблу обманула эта хитрость, равно как и остальные их уловки. Она стояла у лошади, помалкивая, и хоть и смотрела на них по-детски большими глазами, но была далеко не слепа.

Вздохнув, Катса сняла куртку. «Укажи мне правильный путь, По».

Она проследила за его пристальным взглядом к подножию водопада. Потом бросила штаны на скалу рядом с сапогами и курткой и, стиснув зубы от холода, вошла в воду. Дно резко уходило вниз. Коротко вскрикнув, Катса оказалась целиком в воде и нырнула.

Где-то внизу зеленым отсветом мерцали камни, а серебристая рыба ярко блестела на солнце. Удивившись глубине водоема, она энергично поплыла в сторону водопада. Из-за пузырьков у подножья ничего не было видно, но, проведя руками по скале, Катса наткнулась на небольшое отверстие во тьме под бурлящей водой: скорее всего, это и был туннель По. Неожиданно для себя она улыбнулась. Самой ей бы никогда не найти это место; наверное, ни один человек на свете еще не делал того, что она собиралась сделать. Она выплыла на поверхность за глотком свежего воздуха, затем нырнула обратно и протиснулась в углубление.

Туннель оказался абсолютно темным, а вода в нем была даже холоднее, чем в озере. Ничего не видя, она плыла по туннелю, медленно считая про себя. Ее руки скользили по скалам, она пыталась держать их где-то перед собой, чтобы неожиданно не наткнуться на что-нибудь головой. Туннель был узкий, но не слишком. Если По хорошо плавает, то с легкостью заберется сюда.

Когда она досчитала где-то до тридцати, туннель расширился, а потом его стены вообще исчезли. Она резко поплыла наверх, надеясь, что сможет вынырнуть на поверхность, потому что понятия не имела, где еще в этой темной пещере можно взять воздуха, кроме как наверху. Сейчас она положилась на свое умение ориентироваться, которому всегда так удивлялся По. Если в темноте она потеряет туннель или не сможет выплыть на поверхность, все кончено. Но она точно помнила, где был туннель — ровно позади внизу под ней, понимала, на какое расстояние отплыла от него и в каком направлении, чувствовала, где верх и низ, где запад и где восток. Темнота не сможет ее обмануть.

И конечно, По никогда бы не послал ее в эту пещеру, если бы она могла там погибнуть. Плечо ударилось о камень, и Катса вдруг услышала приглушенный звук, напоминающий плеск волн о берег. Она устремилась в сторону этого звука, и внезапно ее голова оказалась над водой — Катса дышала. Она медленно ощупала скалы вокруг и наткнулась на камень, о нижнюю часть которого только что ударилась под водой. Он нависал над поверхностью воды, верхняя часть на ощупь казалась плоской и покрытой мхом. Стуча зубами, Катса вскарабкалась туда.

Ни одной, даже самой глухой, ночью, она не видала такой тьмы, как в этой пещере. На воде не было видно ни малейших отблесков, не было видно даже оттенков черного, чтобы придать форму тому месту, где она оказалась. Вытянутые руки ничего не коснулись. Нельзя было понять, высоко ли потолок, далеки ли стены. Ей послышалось, как вода где-то на расстоянии бьется о скалы, без проверки трудно было сказать. Но проверять сейчас нельзя — нет времени.

Значит, теперь это пещера По. Здесь он будет в безопасности, если сможет сюда добраться, и человек, не наделанный таким же, как у него, Даром, никогда не сможет найти его в этой холодной черной дыре под скалой.

Катса снова скользнула в ледяную воду и нырнула в сторону туннеля.

На берегу она появилась с парой извивающихся рыбин в руках.

— Я нашла твою пещеру, — сообщила она. — До нее будет не слишком трудно добраться, если благодаря снадобьям или чудесному излечению ты вдруг сможешь плавать. Туннель начинается ровно под водопадом. А это — твой ужин.

Она бросила рыбу на камни и вытерлась тканью, которую ей подала Биттерблу. Одевшись, Катса протянула руку за ножом, и По кинул его ей. Она отрезала рыбинам головы и, выпотрошив, бросила внутренности обратно в воду.

— Теперь вам пора идти, — поторопил По. — Незачем откладывать.

— Как это незачем? — возразила Катса. — Что ты собираешься есть после того, как эта рыба закончится?

— Справлюсь как-нибудь.

— Справишься? — фыркнула Катса. — У тебя нет даже лука, а если бы и был — хотела бы я посмотреть, как ты будешь охотиться! Нет, мы не уйдем, пока у тебя не будет запаса еды и хвороста.

— Катса, правда, вы должны идти. Просто должны…

— Лошади нужно отдохнуть хотя бы до завтрашнего утра, — продолжала настаивать Катса. — Теперь мы поскачем очень быстро. И… и… — Она отказывалась, решительно отказывалась поддаваться панике, которая плескалась внутри. «И скоро зима, да, ты можешь заставить меня бросить тебя здесь, но бросить тебя здесь умирать с голоду ты меня не заставишь».

По, вздохнув, потер глаза ладонями.

— Тебе понадобится много хвороста. Я начну собирать, — сказала Биттерблу.

— Я оказался в меньшинстве, — рассмеялся По в ответ. — Хорошо, Катса. Делайте, что считаете нужным, но уедете вы не позже полудня.

Утро прошло словно в водовороте. Чем быстрее Катса двигалась, тем меньше она думала, поэтому старалась двигаться так быстро, как только могли ее ноги и пальцы. Она поймала По двух кроликов, которых можно было приготовить заодно с рыбой тем же вечером и оставить про запас еще на несколько дней. Погода была отвратительная: днем было достаточно холодно, чтобы По мог замерзнуть, — разводить костер было опасно. Но при этом было недостаточно холодно, чтобы заморозить мясо, к тому же для этого нужна была соль. Катса не могла заготовить ему мяса на зиму или даже на ближайшие недели. А через несколько недель охотиться станет трудно даже тем охотникам, кто твердо стоит на ногах и у кого есть лук.

— Ты когда-нибудь делал лук? — спросила она.

— Нет, никогда.

— Я найду тебе дерево, — пообещала Катса. — Перед уходом. У тебя будут шкурки кроликов, ими можно закрепить рукоять и плечи и сплести из них тетиву. Я объясню тебе, как это делается.

Сейчас она проклинала себя за все выброшенные перья убитых птиц. Но внезапно, проносясь по скале, она потревожила гнездо перепелов. Подняв несколько камней, ей удалось сбить большую часть птиц. Это будет ужин для них с Биттерблу, а у По появятся перья для стрел.

Найдя молодое дерево с крепкими гнущимися ветками, она выбрала самую изогнутую — для лука и несколько длинных и прямых — для стрел. А потом у нее появилась идея. Срезав и разделив несколько веток, Катса начала плести что-то вроде квадратной корзины длиной, шириной и высотой примерно с руку. Она сплела ее довольно туго, оставив небольшие зазоры между прутьями. Когда она вернулась обратно к озеру, По так и сидел, а Биттерблу все еще искала хворост. На одном плече Катса несла корзину, а под второй рукой держала перепелов и ветки. Отрезав кусок веревки и прикрепив ее к углам корзины, она опустила корзину в озеро — так глубоко, чтобы ее было не видно, — и привязала концы веревки к кусту на берегу. Затем она снова сняла сапоги, куртку и штаны, еще раз приготовившись ощутить ледяной холод воды в озере.

Нырнув, она замерла где-то у поверхности воды и принялась терпеливо ждать. Если где-то рядом мелькала рыба, то тут же становилась ее добычей.

Катса подплывала к корзине, раздвигала верхние прутья, запускала рыбу внутрь и снова сдвигала прутья. Потом плыла обратно, ловила еще одну рыбину, подплывала к берегу и отправляла извивающееся тельце в корзину. Она ловила эту рыбу для По, и наловила так много, что, в конце концов, корзина оказалась переполнена.

— Наверное, придется их кормить, — предположила она, выйдя на берег и одевшись. — Но на какое-то время тебе их должно хватить.

— А теперь вам пора ехать, — твердо сказал По.

— Сначала я хочу сделать тебе костыли.

— Нет, — отрезал По. — Вам пора.

— Я хочу…

— Катса, неужели ты думаешь, что я хочу, чтобы вы уезжали? Если я говорю, что вы должны ехать, то только потому, что вы и вправду должны.

Она посмотрела ему в глаза и отвернулась.

— Нам нужно разделить наши вещи, — сказала она.

— Мы с Биттерблу уже это сделали.

— Я хочу в последний раз перевязать твое плечо.

— Девочка уже перевязала.

— Твоя фляжка с водой…

— Она полная.

Биттерблу спустилась с вершины холма и подошла к ним.

— Хижина лопается от дров и хвороста, — сообщила она.

— Вам пора ехать, — еще раз повторил По. Он попытался податься вперед и остановился, стараясь удержать равновесие.

Катса проглотила возражения и подставила ему свое плечо. Биттерблу отвязала лошадь, и все отправились обратно к хижине.

«Ты уже лучше держишься на ногах, — пыталась внушить ему Катса. — Поедем с нами».

— Сестра, — начал По. — Не давай ей бешено нестись на лошади. И смотри, чтобы она спала и ела от случая к случаю. Она будет пытаться отдать тебе всю еду.

— Как делал ты, — ответила Биттерблу.

— Я пытался отдать тебе большую часть еды, — улыбнувшись, заметил По. — А Катса будет пытаться отдать тебе все.

Они остановились у входа в хижину, и По прислонился к дверному косяку. «Поедем с нами», — подумала Катса, стоя перед ним.

— Они будут висеть у вас на хвосте, — проговорил По. — Нельзя подпускать их настолько близко, чтобы они могли заговорить. Подумайте, как можно замаскироваться. Вы, конечно, грязные и оборванные, но даже так вас любой дурак узнает. Катса, я не знаю, как и что, но ты должна что-то сделать со своими глазами.

«Поедем с нами».

— Биттерблу, помогай Катсе, если чьи-нибудь слова одурманят ее. Обе помогайте друг другу. И не доверяйте монсийцам, ясно? Нельзя верить никому, кого мог коснуться Дар Лека. И даже не думай, Катса, что сможешь его победить. Единственное ваше спасение — бежать от него. Понятно?

«Поедем с нами».

— Катса, — его голос звучал резко, но все же нежно. — Ты поняла все, что я сказал?

— Да, поняла, — отозвалась Катса.

И когда по ее щеке скатилась слеза, он подошел и вытер ее пальцем. Несколько секунд По смотрел ей в лицо, а потом повернулся к Биттерблу. Опустившись перед ней на одно колено, он взял ее руки в свои.

— До свидания, сестра, — проговорил он.

— До свидания, — серьезно ответила малышка.

По осторожно поднялся и, прислонившись к дверному косяку, закрыл глаза и вздохнул. Открыв их через мгновение, он посмотрел Катсе в лицо, и его рот искривился в легкой усмешке.

— Ты ведь предупреждала, что когда-нибудь оставишь меня, Катса.

— Как ты можешь шутить? Знаешь же, я не это имела в виду, — она еле сдерживала рыдания.

— Ох, Катса. Тигрица.

Он коснулся ее лица и улыбнулся. Ей было так больно смотреть на него, что она почувствовала: ни за что не сможет оставить его одного. По обнял ее и поцеловал, прошептав что-то на ухо. Она прижалась к нему так сильно, что плечо должно было заныть, но он ничего не сказал.

Когда они уезжали, Катса не обернулась. Только крепко прижала к себе Биттерблу, мысленно взывая к нему, и его имя взрывалось внутри такой болью, что еще долго она не чувствовала больше ничего.

Дата добавления: 2015-09-02