Глава двадцать четвертая

Я стояла на тротуаре, дожидаясь, пока Ник вылезет из такси. На всякий случай я прикинула, что осталось у меня в бумажнике, прежде чем убрать его в сумочку. Моя последняя зарплата стремительно растекалась непонятно куда. Если я не буду осмотрительнее тратить деньги, мне придется попросить Айви сходить за меня в банк. Я определенно транжирила свою наличность быстрее обычного и не могла понять, каким образом. Все мои расходы казались достаточно незначительными. «Должно быть, это все из-за такси», – решила я, давая себе клятву почаще пользоваться автобусом.

Ник нашел себе на колокольне выцветшие рабочие джинсы. И теперь они мешком на нем висели, оставаясь на месте лишь благодаря одному из моих, самых консервативных ремней. Надо думать, наш давно покойный священник был крупным мужчиной. Серая толстая футболка с логотипом университета Цинциннати была Нику в равной мере велика, а фермерские ботинки безнадежно болтались у него на ногах. Тем не менее Нику даже удавалось в них худо-бедно передвигаться. Вид у него, правда, при этом был совсем как в скверном фильме про Франкенштейна. Впрочем, обладая высоким ростом и неким легкомысленным обаянием, Ник даже откровенную неряшливость в одежде заставлял казаться странным образом привлекательной. А я почему-то всегда выглядела сущей растрепой.

Солнце еще не село, но уличные фонари уже горели, поскольку в воздухе висел приличный туман. У нас ушло больше времени на то, чтобы постирать небольшой гардероб священника, нежели на то, чтобы добраться сюда. Подняв воротник зимнего пальто от холодного ветерка, я озирала освещенную фарами и фонарями улицу, пока Ник заканчивал свой разговор с таксистом. Поздней весной ночи порой бывали довольно холодными. Впрочем, мне все равно пришлось бы напялить длинное пальто, чтобы скрыть коричневое платье из льняной ткани, в которое я на сей раз решила облачиться. Предполагалось, что это платье должно лучше подойти к моей личине пожилой дамы. До этого я надевала его всего один раз – на пирушку типа «дочки-матери», куда меня невесть каким образом заманили.

Наконец Ник выбрался из такси. Захлопнув дверцу, он шлепнул ладонью по крыше автомобиля. Водитель небрежно махнул ему рукой на прощание и укатил прочь. Машины сплошным потоком текли мимо. В эти сумеречные часы, когда не спали ни люди, ни Внутриземцы, на улице было весьма оживленно.

– Послушай, – сказал Ник, в неверном уличном свете внимательно ко мне приглядываясь. – Что случилось с твоими веснушками?

– Я… гм… это самое… – принялась заикаться я, щупая свое розовое кольцо. – В общем, нет у меня никаких веснушек.

Ник явно собрался что-то по этому поводу сказать, но затем передумал.

– А где Дженкс? – наконец спросил он.

Взволнованная, я подбородком указала через дорогу на лестницу, ведущую в библиотеку.

– Он полетел вперед проверить обстановку. – Я внимательно оглядывала немногих людей, входящих в библиотеку и выходящих оттуда. Подумать только, заниматься наукой в пятницу вечером! Кое-кто определенно обладал ненасытным желанием портить малину всем остальным. Ник взял меня под локоть, но я тут же вырвала руку.

– Спасибо огромное, но через дорогу я прекрасно сама перейду.

– Ведь ты сейчас пожилая дама, – негромко пробормотал он. – Прекрати махать руками и вообще сбавь скорость.

Я тяжко вздохнула, стараясь двигаться помедленней, когда Ник решил перейти через дорогу в самой середине квартала. Все отчаянно нам бибикали, но Ник не обращал внимания. В конце концов, мы были в студенческом городке. Если бы мы решили по всем правилам перейти через дорогу у перекрестка, тогда бы мы наверняка привлекли к себе всеобщее внимание. Несмотря ни на что мне отчаянно хотелось показать кое-кому из водил средний палец. Однако затем я решила, что это непоправимо разрушит мой образ пожилой дамы. С другой стороны, пожилые дамы тоже всякие-разные попадались.

– Ты уверен, что тебя никто не узнает? – спросила я, пока мы с Ником поднимались по мраморной лестнице к стеклянным дверям. Проклятье, ничего удивительного, что пожилые люди так часто умирали. У них на все уходило вдвое больше времени.

– Уверен. – Ник распахнул для меня дверь, и я старательно прошаркала внутрь. – Я здесь уже целых пять лет не работал, а по пятницам сюда приходят только новички. А теперь сгорбись и постарайся ни на кого не накинуться. – Я одарила его мерзкой улыбочкой, и Ник радостно добавил: – Вот-вот. Так гораздо лучше.

Упомянутые Ником пять лет означали, что он был немного старше меня. Так я и предполагала, хотя после его крысиных передряг сложно было с уверенностью об этом сказать.

Я остановилась в вестибюле, чтобы хорошенько там осмотреться. Мне нравились библиотеки. Там приятно пахло, и царила неизменная тишина. Лампа дневного света у входа казалась слишком уж тусклой. Обычно ее дополнял естественный свет, попадающий внутрь через огромные окна в целых два этажа вышиной. Однако нынешний закатный сумрак этого света не давал.

Затем мой пристальный взгляд резко переметнулся на смутное пятно, падающее с потолка. Пятно направлялось прямо ко мне! Я охнула и резко пригнулась. Тут мои высокие каблучки предательски скользнули по мраморному полу, и я лишилась равновесия. Раскидывая ноги по сторонам, я позорно плюхнулась на пол. Лицо мое горело, пока Дженкс, вовсю хохоча, передо мной парил.

– Будь оно все проклято! – заорала я. – Ты что, совсем охренел?

Тут все дружно охнули и принялись на меня глазеть. Дженкс в темпе спрятался у меня в волосах. Его радостный смех безумно меня раздражал. Ник нагнулся и взял меня под локоть.

– Простите, бабуля, – громко сказал он, смущенно оглядывая всех окружающих. – Бабуля не очень хорошо слышит. – И тут Ник заговорщическим шепотом добавил: – Чертова старая карга. – А затем повернулся ко мне – его худое лицо было предельно серьезным, зато карие глаза вовсю поблескивали. – Мы уже в библиотеке, бабуля! – проорал мне Ник. – Здесь нельзя так вопить!

Мое лицо так раскалилось, что на нем запросто можно было поджаривать тосты. Пробурчав что-то невнятное, я позволила Нику помочь мне встать. Последовала несколько нервная, но в целом веселая болтовня, и все вернулись к своим прежним занятиям.

Взволнованный подросток с прыщавой физиономией подбежал нам помочь, как пить дать озабоченный судебным иском со стороны зловредной старушенции, ни больше, ни меньше. Подняв куда больше суматохи, чем следовало, юнец препроводил нас внутрь библиотеки, бормоча невесть что про скользкие полы, которые только-только натерли воском, а также обещая немедленно всерьез поговорить со швейцаром.

Я висела на руке у Ника, стеная по поводу своего бедра и в полный рост разыгрывая пожилую даму. Суетливый парнишка без всяких проблем провел нас через полусекретную зону. Затем, сверх меры раскрасневшись, он усадил меня во вращающееся кресло и установил мои ноги на специальную подставочку. Изумленно разинув рот на серебряный нож, пристегнутый к моей лодыжке, юнец ненадолго замешкался. Тогда я слабо прошептала что-то насчет стакана воды, и он умчался его искать. Парнишке потребовалось три попытки, чтобы открыть особую дверь в полусекретной зоне. Когда дверь наконец со щелчком за ним захлопнулась, в помещении повисла мертвая тишина. Ухмыляясь, я посмотрела Нику в глаза. Вообще-то мы не совсем так планировали сюда проникнуть, но результат оказался тот же самый.

Дженкс вылетел из своего укрытия.

– Скользкий как сопля на дверной ручке, – прокомментировал он ситуацию, устремляясь вверх, чтобы осмотреть камеры. – Ха! – тут же воскликнул феек. – Они фальшивые!

Ник взял меня под руку и поднял на ноги.

– Вообще-то я собирался провести тебя через точку доступа в служебной комнате отдыха, но эта тоже сгодится. – Я непонимающе на него посмотрела, и Ник указал глазами на серую противопожарную дверь. – Через нее можно попасть в подвал.

Увидев замок, я лукаво улыбнулась.

– Дженкс?

– Всегда готов, – откликнулся феек, опускаясь к замку и начиная с ним мухлевать. Открыл он его ровно за три секунды.

– Идем… – прошептал Ник, поворачивая дверную ручку. Дверь открылась на темную лестницу. Ник включил свет и прислушался. – Никакой сигнализации, – сказал он.

Я вытащила амулет фиксации и быстро привела его в действие. Он так и остался теплым и зеленым у меня на ладони.

– Беззвучной сигнализации тоже, – прошептала я, вешая амулет себе на шею.

– Проклятье, – пожаловался Дженкс. – Здесь просто детский сад какой-то.

Мы пустились вниз по лестнице. В узком лестничном колодце веяло холодом и совершенно не пахло книгами. Через каждые двадцать футов там горела голая лампочка, бросая тошнотворно-желтые лучи на грязь, налипшую к ступенькам. Футовая в ширину полоска сала тянулась по стене на высоте руки, и я недовольно скривила губы. С другой стороны там имелись перила, но я нипочем не стала бы о них опираться.

Лестница закончилась у гулкого темного коридора. Ник посмотрел на меня, и я взглянула на свой амулет.

– Все чисто, – прошептала я, и он включил свет, иллюминируя проход с низким потолком. Стены там были из голых шлакобетонных блоков. Сетчатое заграждение от пола до потолка бежало по всей длине коридора, ни в малейшей степени не скрывая книжные полки по ту его сторону.

Дженкс уверенно гудел впереди. Стуча каблучками, я последовала за Ником к запертой сетчатой двери. За ней находился отдел древних книг. Пока Дженкс летал туда и обратно через ромбовидные дырки, я уцепилась пальцами за сетку и привстала на цыпочки, всеми своими чувствами просачиваясь внутрь. Затем я невольно нахмурилась. Конечно, все это могло объясняться одним лишь моим буйным воображением, но мне казалось, будто я чую магию, текущую от тех книжных полок. Почти заметный ее поток огибал мои лодыжки. Ощущение древней силы, исходившее от запертой комнаты, так же отличалось от запаха наверху, как шоколадный поцелуйчик от первоклассного бельгийского ликера. Здесь запах был крепкий, богатый и чертовски пьянящий.

– Так где же тот ключ? – спросила я у Ника, поднимая, что Дженкс не сможет сдвинуть с места тяжелые деревяшки старого механического замка. Порой как раз старые запоры работали лучше всех прочих.

Ник пробежал пальцами по ближайшей полке, и когда его рука остановилась, в глазах у него явно замерцала ностальгия по прежним временам.

– Недостаточный трудовой стаж для доступа в запертый книжный шкаф, говорите? – пробормотал он себе под нос, вытягивая с полки ключ вместе с прилепленной к нему изолентой. Прежде чем открыть дверь с проволочной сеткой, Ник внимательно изучил тяжелый старинный ключ у себя на ладони.

Мое сердце было заколотилось, но тут же успокоилось, стоило только двери со скрипом открыться. Резким, целеустремленным движением Ник сунул ключ себе в карман.

– Только после тебя, – сказал он, включая лампы дневного света.

Я заколебалась.

– А какой-то другой выход оттуда есть? – спросила я. Когда Ник отрицательно помотал головой, я повернулась к Дженксу. – Останься здесь, – сказала я ему. – Прикрой мне задн… – Я прикусила губу. – Извини, Дженкс, ты мне спину не прикроешь? – наконец закончила, я. В животе у меня все сжималось.

Феек, должно быть, расслышал слабый намек на дрожь в моем голосе, поскольку мигом утратил все свое возбуждение и сел на предложенную мной руку. Когда я подняла Дженкса на уровень глаз, он уверенно мне кивнул. Блестки на его черной шелковой рубашке ловили свет, еще больше усиливая сияние его непрерывно машущих крылышек.

– Понял тебя, Рэйчел, – с серьезным видом сказал Дженкс. – Сюда не проскользнет ничто, о чем бы ты сразу же не узнала. Обещаю.

Я нервно перевела дух. В глазах у Ника было непонимание. В ВБ все знали, как погиб мой отец. Я высоко оценила то, что Дженкс не стал ни о чем таком распространяться, а просто сказал мне, что останется там ради меня.

– Порядок, – сказала я, снимая с себя фиксирующий амулет и вешая его туда, где Дженксу было бы его видно. Затем я пошла дальше впереди Ника, не обращая внимания на зловещую щекотку по коже. Где бы здесь ни хранилась магия черная или белая, там были всего лишь книги. Сила происходила только от их использования.

Дверь со скрипом закрылась, и Ник проскользнул мимо меня, жестом указывая мне следовать за ним. Я сняла с себя маскировочный амулет и бросила его в сумочку. Затем развязала узел своих волос и потрясла головой. Распушив свою шевелюру, я почувствовала себя на полстолетия моложе.

Проходя мимо книжных полок, я поглядывала на названия на корешках, а затем приостановилась, когда проход развернулся в немалых размеров комнату, скрытую от взгляда из наружного коридора за книжными стеллажами.

Там был вполне современный на вид стол и три разных вращающихся стула, которые казались недостаточно хороши даже для того, чтобы стоять у стола какого-нибудь там интерна.

Ник без малейших колебаний прошел через всю комнату к шкафу со стеклянными дверцами.

– Вот они, Рэйчел, – сказал он, раскрывая дверцы. Увидев лукаво-решительное выражение на его длинном лице, я невольно вздрогнула.

– Спасибо. Это просто колоссально. Я очень тебе благодарна, – сказала я, роняя сумочку на стол и подходя к Нику, чтобы встать с ним рядом у шкафа. Тревога опять кольнула меня, но я отпихнула ее в сторонку. Если заклинание окажется слишком отвратительным, я просто не стану им заниматься.

С предельной осторожностью я вытащила из шкафа самую старую на вид книгу. Корешок ее был оторван, и мне пришлось обеими руками управляться с громоздким томом. Положив книгу в угол стола, я подтянула туда стул. В комнате было холодно как в пещере, и я порадовалась своему зимнему пальто. Сухой воздух смутно припахивал картофельными чипсами. Сдерживая свою нервозность, я раскрыла книгу. Титульный лист был также оттуда вырван. Использовать заговор из книги, лишенной названия, было как‑то неловко. Оглавление, однако, осталось целым и невредимым, и мои брови невольно приподнялись. Заклинание, чтобы общаться с духами? Вот это круто…

– Ты не похож на большинство людей, с которыми мне доводилось проводить время, – сказала я Нику, просматривая оглавление.

– Я вырос у матери-одиночки, – объяснил Ник. – Квартиры в центре города она себе позволить не могла, и с гораздо большей охотой отпускала меня играть с ведьмами и вампирами, чем с детьми героиновых наркоманов. Низины были меньшим из двух зол. – Ник сунул руки в задние карманы своих джинсов и стал покачиваться с пяток на носки и обратно, читая названия на корешках книг. – Я там вырос. Ходил в школу Эмерсона.

Я заинтригованно на него посмотрела. Раз Ник вырос в Низинах, становилось понятно, почему он так много знал про Внутриземцсв. Чтобы остаться там в живых, о них просто необходимо было знать как можно больше.

– Ты ходил во Внутриземную среднюю школу Низин? – спросила я.

Ник подергал запертую дверцу отдельно стоящего платяного шкафа. В тусклом свечении ламп дневного света древесина этого шкафа казалась красной. Я задумалась, что такого опасного может быть заперто внутри платяного шкафа, стоящего в запертом погребе, за дверью с надежным замком, внутри государственного учреждения. Тыча пальцем покореженный от сильного жара замок, Ник пожал плечами.

– Там было очень даже неплохо. Директор школы немного изменил для меня правила – после того, как я получил сотрясение мозга. Мне позволили носить серебряный кинжал, чтобы отбиваться от вервольфов, а также прополаскивали мои волосы в святой воде, чтобы живые вампиры не слишком ко мне приставали. От приставаний это их не удерживало, зато скверный запах пота, который у меня в таких случаях появлялся, срабатывал отлично.

– Святая вода, говоришь? – переспросила я, решая лучше придерживаться своих лавандовых духов, нежели пахнуть чем-то, что могли почуять только вампиры.

– Проблемы мне доставляли только ведьмы и колдуны, – добавил Ник. Бросив ковырять замок, он уселся на один из стульев и вытянул свои длинные ноги. Я с легкостью могла себе представить, что ведьмы доставляли ему проблемы. – Однако все розыгрыши прекратились, как только я подружился с самым здоровенным, зловредным и уродливым колдуном во всей школе. – Легкая улыбка мелькнула у Ника в глазах, и он вдруг показался усталым. – Он был турком. Я целых четыре года готовил ему домашние задания. Этот колдун был вечным второгодником, и учителя с радостью ухватились хотя бы за такой способ наконец-то от него отделаться. Поскольку я не ходил все время жаловаться к директору, как делали немногие человеческие дети, которые там учились, Внутриземцы считали меня достаточно клевым, чтобы со мной общаться. Мои друзья обо мне заботились, и я выяснил массу того, чего в ином случае нипочем бы не узнал.

– Например, что не следует бояться вампира, – заметила я, думая о том, как это странно, что обычный человек знает о вампирах больше меня.

– В полдень это не так важно. Тем не менее я почувствую себя гораздо лучше, когда приму душ и смою с себя запах Айви. Я правда не знал, что это ее халат. – Ник пришаркал ко мне. – А что ты здесь ищешь?

– Сама толком не знаю, – ответила я, начиная нервничать, когда Ник стал заглядывать мне за плечо. Здесь должно было быть что-то такое, чем я смогла бы воспользоваться, но что не слишком далеко завело бы меня на неверную сторону «Силы». Меня вдруг переполнило нервное веселье. «Ты не мой отец, Дарт, и я никогда к тебе не присоединюсь!»

Глаза Ника заслезились от моих мощных духов, и он подался назад. Подъехали мы сюда с опущенными стеклами. Теперь я поняла, почему Ник ничего по этому поводу не сказал.

– Ты ведь не так давно живешь вместе с Айви? – спросил Ник. Я тут же оторвала от оглавления удивленный взгляд, и его длинное лицо еще сильней вытянулось. – Я… э-э… я вроде как для себя уяснил, что вы с ней не были…

Я покраснела, снова опуская глаза.

– Не были, – сказала я. – Хотя справиться нелегко. Мы просто делим одно жилье. Моя комната справа по коридору, комната Айви – слева.

Ник явно заколебался.

– Ничего, если я тогда сделаю тебе одно предложение?

Я заинтригованно на него уставилась, а Ник отошел к столу и присел на самый уголок.

– Ты могла бы попробовать духи на цитрусовой основе вместо цветочной.

Мои глаза изумленно распахнулись. Я ожидала чего-то совсем другого и невольно потянулась рукой к шее, куда я от души плеснула этих проклятых духов.

– Дженкс помог мне их выбрать, – объяснила я. – Он сказал, что они чертовски славно скрывают запах Айви.

– Не сомневаюсь, – извиняющимся тоном отозвался Ник. – Но духи должны быть сильны, чтобы сработать. Те, что основаны на цитрусах, нейтрализуют запах вампира, а не просто его скрывают.

– Ах-х… – выдохнула я, мгновенно припомнив любовь Айви к апельсиновому соку.

– У фейка отличный нюх, однако нюх вампира специфичен. В следующий раз сходи в парфюмерный магазин вместе с Айви. Она поможет тебе выбрать то, что действительно сработает.

– Так я и сделаю, – сказала я, думая о том, что вполне могла бы не доставать всех окружающих своей сиренью, если бы для начала спросила совета у самой Айви. Чувствуя себя идиоткой, я закрыла безымянную книгу и встала изъять из шкафа другую.

Вытянув с полки следующую книгу, я резко напряглась, когда она оказалась гораздо тяжелее, чем я ожидала. Том с глухим стуком ударился о столешницу, и Ник невольно съежился.

– Извини, – сказала я и сразу же оттолкнула обложку в сторону, желая скрыть тот позорный факт, что я порвала прогнивший переплет. Затем я снова уселась за стол и открыла книгу.

Тут мое сердце глухо застучало, и я застыла на месте, чувствуя, как волоски у меня на загривке встают торчком. Нет, мое богатое воображение было тут совсем ни при чем. Я подняла встревоженный взгляд, желая посмотреть, заметил ли это Ник. Но он поверх моего плеча внимательно смотрел в один из проходов, которые образовывали книжные стеллажи. Зловещее ощущение исходило вовсе не от книги. Оно исходило откуда-то сзади. Проклятье!

– Рэйчел! – донесся из коридора тоненький голос. – Твой амулет покраснел, но здесь никого нет!

Я захлопнула книгу и встала. В воздухе что-то такое мерцало. Мое сердце еще пуще заколотилось, когда с полдюжины книг на полках в проходе сами собой задвинулись в самые дальние их концы.

– Послушай, Ник, – сказала я. – Нет ли в библиотеке какой-то истории привидений?

– Я ни о чем таком не слышал.

Вот черт! Я подошла к Нику и встала рядом с ним.

– Тогда что это за дьявольщина?

Ник бросил на меня настороженный взор.

– Не знаю.

Дженкс влетел в помещение.

– Рэйчел, в коридоре ничего нет. Ты уверена, что амулет, который ты мне дала, нормально работает? – спросил феек, и я указала на странное мерцание в проходе.

– Вот блин! – воскликнул Дженкс, зависая между Ником и мной, пока в воздухе стала образовываться какая-то более плотная форма. Все книги дружно скользнули в переднюю часть полок. Выглядело все это еще более зловеще.

Странный туман сперва пожелтел, затем затвердел. Мое дыхание со свистом вышло сквозь зубы. Это был пес. Понятное дело, если псы бывают размером с пони и щеголяют клыками длиннее моей ладони, а также если у них на головах имеются маленькие рожки. Тогда это был пес. Мы с Ником разом попятились на шаг, а пес шагнул вперед.

– Скажи мне, что это служба безопасности библиотеки, – прошептала я.

– Я не знаю, что это такое. – Лицо Ника стало пепельно-серым. Его медлительная уверенность вдребезги разлетелась. Пёс стоял между нами и дверью. Из пасти у него стекала слюна, и я могла бы поклясться, что она шипела, соприкасаясь с полом. От лужицы поднимался желтый дымок. Я отчетливо чуяла запах серы. Что это, черт побери, была за тварь?

– У тебя на такой случай ничего в сумочке нет? – прошептал Ник, цепенея, когда уши пса вдруг встали торчком.

– Чего-то, чем можно остановить желтого пса из самого ада? – спросила я. – Нет.

– Если мы не проявим страха, быть может, он на нас не набросится.

Тут пес раскрыл свою жуткую пасть и, как ни в чем не бывало, спросил:

– Кто из вас Рэйчел Марианна Морган?

Дата добавления: 2015-09-02