Страхи у детей 14 страница

Когаа повторяются кошмарные сны

Мы помним, что Баба Яга, Кощей и иные, им подобные, наиболее плотно населяют дневное во­ображение детей в 3-5 лет, в КС же они продолжа­ют вершить свое черное дело до конца дошкольно­го возраста, то есть до 7 лет. Таким образом, КС являются своеобразным резервуаром, или храни­лищем, страхов, нередко всплывающих в созна­нии спустя много лет. Причем ночные кошмары дольше сохраняются в эмоциональной памяти, чем самые сильные переживания днем, если толь­ко последние не успели стать материалом КС. По­чему так происходит? Да очень просто — дневны­ми переживаниями легче манипулировать, их можно вытеснять, отодвигать на задний план, за­мещать и т. д. С непроизвольным, неосознавае­мым материалом КС это сделать гораздо сложнее, а подчас и невозможно.

Представляет интерес влияние на КС таких характеристик, как неустойчивость настроения, страхи при выступлениях, новых контактах и об­щении в целом.

Неустойчивость настроения не увеличивает, а уменьшает частоту КС, особенно у мальчиков. Чтобы удержать в фокусе КС, нужна определен­ная устойчивость эмоций, даже некоторая их зас­тойность, что, собственно говоря, и наблюдается в качестве отрицательно действующей эмоциональ­ной доминанты страхов во сне. Излишняя же под­вижность эмоций не дает закрепиться подобной доминанте, а сам сон приобретает хаотичный, мо­заичный характер. Вероятность КС будет выше при плохой переносимости ожидания, неизвестно-

Ночные страхи

сти, страха ответов и публичных выступлений. При всем том существует не всегда осознаваемый страх неудачи или несоответствия социальным нормам, правилам, стандартам поведения. Не­трудно догадаться о развитом в этом случае чув­стве ответственности, доходящим иной раз до бо­лее чем заостренного чувства долга и обязанности.

Еще в большей степени, чем страхи ответов и выступлений, сказываются на КС страхи при кон­тактах и общении с незнакомыми людьми, более широко — страхи новых, неизвестных ситуаций. Главным образом это касается девочек, и совсем не случайно. В истории человеческого рода жен­щины и должны были предохранять потомство от внешних угроз, в то время как мужчины добыва­ли пищу каждый раз практически в новых, еще не обжитых местах. Накопившиеся за многие тыся­челетия страхи или опасения при появлении не­знакомца дают о себе знать, как видим, и сейчас. Если бы мужчины были подвержены страху но­вых ситуаций, то племя фактически было бы обре­чено на голодную смерть. Сейчас пропитание мож­но обеспечить и другими способами, поэтому страх новых ситуаций встречается и у мужчин, но все же гораздо реже, чем у женщин.

Дополнительно открытая нами отрицатель­ная связь между КС и неуверенностью в себе более свойственна девочкам, то есть чем больше они тре­вожно-мнительно неуверенны в себе, тем меньше они видят КС, но не сами сны как таковые.

Посмотрим, как сказываются КС у родителей на их появление у детей. Каждая третья мать и

_________Когда повторяются кошмарные сны______271

каждый пятый отец также неоднократно видели КС в своем детстве. И здесь видно преобладание страхов, лежащих в основе КС, у женщин в срав­нении с мужчинами, иными словами, ночные страхи матери легче передаются детям, чем стра­хи отца. В настоящем совпадения КС у матерей и детей отмечаются в 20 процентах случаев, у отцов и детей они практически отсутствуют.

Как в детстве, так и сейчас наиболее сильная взаимосвязь КС отмечается между матерями и до­черями, подчеркивая своего рода "связь поколе­ний" в плане генетической и социально-психоло­гической передачи страхов вообще и КС в частно­сти. Поэтому, если удается выяснить наличие КС у матери в детстве и сейчас, то вероятность их по­явления у дочерей будет более чем вероятной, у мальчиков подобная взаимосвязь носит характер тенденции. О последней можно говорить и при на­личии КС у отцов в детстве, когда они склонны за­тем передавать страхи прежде всего мальчикам. Следовательно, родитель того же пола, прежде всего мать, способен в большей степени провоци­ровать появление КС, чем родитель другого пола. Объясняется это психологическим механизмом полоролевой идентификации — отождествлением с ролью родителя того же типа, стремлением под­ражать ему, следовать поведению, характеру, при­вычкам. При создании подобной психологической зависимости легче происходит индуцирование (пе­редача) страхов от взрослого к ребенку, то есть психологическое заражение страхом. На то, что это важнее генетической предрасположенности,

Ночные страхи

указывает следующий проведенный нами статисти­ческий эксперимент. Подсчитывалось количество страхов у родителей в детстве и в настоящее время при наличии и отсутствии КС у детей. При наличии КС у детей количество страхов у матерей и отцов в настоящем выше, чем в детстве (Р < 0,001). В случае преобладания генетических влияний было бы обрат­ное соотношение.

Данные эти говорят о неспособности родите­лей справиться с большей частью воображаемыми угрозами для жизни и благополучия, коими и яв­ляются страхи и тревоги. Подобный потенциал не­использованных резервных возможностей проти­водействия страхам передается не по наследству, а путем непроизвольного обучения модели боязли­вого поведения со стороны родителей, как и трево­гам и беспокойствам с их стороны, панике и отча­янию, чрезмерной драматизации происходящих событий, непереносимости ожидания, отказам от преодоления трудностей и уходам в себя. В семье как раз из-за этого и могут появиться конфликты, когда относительно бесстрашный и решительный родитель напрочь не приемлет любое беспокой­ство, страхи и опасения со стороны другого роди­теля. Конфликты же, в свою очередь, повышают беспокойство детей, особенно девочек и чаще всего отражаются в их снах.

Приведем примеры. Мать обращается к 5-летней дочери со словами: "Только не вздумай это делать", "Если ты не прекратишь, то я из тебя не знаю, что сделаю", "Такие дочери мне не нуж­ны" и т. д. Отец вторит: "Только посмей ослушать-

Когаа повторяются кошмарные сны______273

ся маму", "Накажу так, что долго будешь по­мнить" и т. д. Подобные угрозы часто остаются не­востребованными и, накапливаясь, искажают ноч­ные сновидения детей, когда кажется, что кто-то стоит рядом, и вот-вот произойдет что-то неприят­ное, страшное. Нередко подобные предчувствия вызывают больший неприятный осадок, чем само происходящее в кошмарном сне, поскольку любое действие уже подразумевает реагирование в отли­чие от неопределенного ожидания — безвестности и всенарастающего напряжения. Собственно гово­ря, тревога перед засыпанием и есть ожидание страшных снов, конкретное содержание которых никому не известно.

Уже отмечалось, в плане передачи страхов от родителей, значение старшего дошкольного возра­ста, когда дети, в первую очередь девочки, усваи­вают через полоролевую идентификацию тревож­но-боязливую манеру поведения со стороны роди­теля того же типа. Легче всего усвоить, вжиться в ту модель поведения, которая более всего выраже­на. Как раз матери и обладают наибольшей тре­вожностью и страхами, и дочь постепенно все бо­лее начинает походить на мать подобным поведе­нием. В подростковом возрасте к этому добавляет­ся усиление генетических влияний все тех же ре­акций, и обычно к концу юношеского возраста мы видим сложившуюся тревожную, а то и тревож­но-мнительную личность.

Подчеркнем, что большая вероятность гене­тического "подогрева" страхов будет в случае по­хожести внешностью и характером на родителя

27H

Ночные страхи

того же пола. Если похожесть будет с родителем другого пола, то усвояемость страхов также будет иметь место, но в меньшей степени. В последнем случае лучше говорить о другом канале передачи страхов, в том числе и КС. Данный канал работает в более ранний период жизни детей, в основном до 5 лет. В большей степени он свойствен отношени­ям детей с родителями другого пола. Здесь-то как раз и срабатывает эмоциональный, а не рацио­нальный, как при идентификации, механизм при­вязанности. Выше не раз отмечалась невротичес­кая, основанная на беспокойстве, привязанность к родителям. Невротическая привязанность всегда выражена к беспокойному, а то и тревожно-мни­тельному родителю, чрезмерно опекающему, со­здающему неестественную зависимость от себя, настроения и чувств. Нетрудно догадаться, что по­добным лицом чаще всего является мать, а наибо­лее невротически привязанными оказываются мальчики. Отсюда и большая вероятность их зара­жения страхами матери в 3—5 лет, в то время как наиболее активно усваивают материнские страхи девочки 5-7 лет.

Приведенные заключения не носят категори­ческого характера, поскольку в любом возрасте, но максимум в 1-3 года, срабатывает еще один ме­ханизм усвоения страхов — подражание конкрет­ному поведению родителей. Процесс этот может быть осознанным и неосознанным одновременно. В последнем случае вместо подражания лучше ис­пользовать термин "имитация". Она проявляется уже в первые месяцы жизни — ответная улыбка

______Когда повторяются кошмарные сны______275

младенца, затем непроизвольный повтор движе­ний взрослого (вроде "ладушки" и т. д.). Непроиз­вольность, или автоматизм повторения, заставля­ют думать уже о подключении еще одного психо­логического механизма усвоения страхов ребен­ком — внушаемости. Заметная внушаемость как непроизвольная податливость психическому вли­янию других лиц, в данном случае родителей, яв­ляется довольно безошибочной характеристикой правополушарнои направленности личности.

Здесь один шаг до так называемых вещих снов. Кому же они снятся и что из себя представ­ляют? Талант здесь один — правополушарность, природные физиологические особенности деятель­ности мозга, когда все видится, кажется намного глубже, эмоциональнее, с большими оттенками, предчувствиями, переживаниями, вплоть до по­трясения, ужаса и слез. И во сне можно быть арти­стом. Однако в КС этой роли не позавидуешь. Роль одна — жертва, изгой, "мальчик на побегушках", "козел отпущения". Помочь могут только взрос­лые, если вовремя заметят неполадки в ночном сне детей, самочувствии или напряжение, беспо­койство, страх перед сном. Раз мы говорим о КС, то "вещие" сны своими драматическими развязка­ми долго мучивших проблем могут настолько по­трясти воображение доверчивого, внушаемого и художественно одаренного ребенка, что потом бу­дут оказывать мощное, но незримое для окружаю­щих внушающее воздействие на его жизнь и по­ступки. В оптимистическом варианте мы слышим: путь мне как ученому, врачу, политику, провидцу

Ночные страхи

или святому указал перст божий, открылось про­зрение, потрясение от увиденного. Тогда и вдохно­вение пришло, открытия потекли рекой, вера в се­бя появилась безграничная. В КС все наоборот: ис­пытанный страх, ужас, потрясение настолько ве­лики и отрицательны, что начисто подавляют спо­собность к новому познанию и противостоянию опасности, то есть играют роль деморализующего фактора. Совсем не обязательно думать днем о происшедшем ночью, особенно детям. Но тут сра­батывает эффект кумуляции — накопления отри­цательных аспектов снов в еще более сильном их последующем разряде, проявлении по типу мол­нии и грома, раз психологические проблемы, ле­жащие в основе КС, не были разрешены. Подобно тому, как слово может убить или оживить, так и мы скажем: сон может как уничтожить остатки сил к сопротивлению перед лицом опасности, так и активизировать защитные силы организма; пос­ледний вариант — в более зрелом и свободном от деструктивных стрессов возрасте.

Больше всего КС у детей, матери которых об­наруживают нервно-психическое расстройство в виде невроза. Сам невроз означает критическое на­копление беспокойства, тревоги, страха, напряже­ния, то есть отрицательных эмоций, не способных из-за разных причин переработаться, нейтрализо­ваться и тем более превратиться в положительные эмоции. Зато отрицательные эмоции рассеиваются, распространяются вокруг, пропитывают чувства окружающих. Наиболее чувствительны к такой пропитке со стороны матери девочки, когда сраба-

Когда повторяются кошмарные сны______277

тывает уже описанный нами эффект полоролевой идентификации. В этой связи наиболее интенсив­ным каналом передачи отрицательных эмоций в виде страхов будет воздействие матери на дочь. Здесь есть свои объяснения. Страхи, в нашем опре­делении, представляют аффективно заостренный инстинкт самосохранения, и, как мы убедились, по большему числу страхов он ярче выражен у жен­щин. Так что страхи, передаваемые дочерям со сто­роны матерей, имеют инстинктивную основу, хотя и представляют собой в основном результат непос­редственного взаимодействия или общения в семье. Больше всего страхов при неврозах; именно матери, больные неврозом, чрезмерно тревожно и мнительно воспринимают любые отклонения в на­строении и поведении детей, неудачи и затрудне­ния в общении и достижении каких-то результа­тов, склонны к их драматизации и панике. Им не хватает последовательности, уверенности в своих действиях и поступках, гибкости в отношениях с детьми. Им постоянно кажется, что с ребенком обязательно что-то случится, его нужно все время опекать, во всем сопровождать, всегда быть ря­дом. Они много думают и говорят об опасностях, о том, что будет, если ребенок не послушается, не подчинится, останется один. Нетрудно увидеть в подобном отношении матери непроизвольное вну­шение — как бы наставление оставаться только с ней, вблизи, рядом, чтобы не испытывать лишне­го беспокойства и страха. Тем самым ребенок обя­зывается во всем соответствовать опасениям и страхам матери, которая "привязывает" его к себе

Ночные страхи

в такой степени, что невозможно остаться одному или быть самостоятельным, деятельным без ощу­щения чувства вины, беспокойства и страха. Но как раз ночью ребенок остается один, лишается вдруг, внезапно присутствия и поддержки матери, и тогда накопленные в критических дозах отрица­тельные эмоции начинают самопроизвольно трансформироваться в леденящие душу образы чудовищ и не менее кошмарные сценарии. Так вроде бы благое намерение матери во всем забо­титься о ребенке оборачивается заражением ребен­ка страхами и вытеснением его в страшные сны. К тому же через искусственно культивируемую и аффективно заостренную привязанность к детям невротически расстроенная мать освобождается или, по крайней мере, облегчает свой страх одино­чества — неразделенности чувств, особенно при конфликте с мужем, или когда остается одна пос­ле развода. В последнем случае она пытается еще больше опекать дочерей, передавая им дополни­тельную порцию беспокойства и страха. С мальчиками дело обстоит сложнее, поскольку мать, "не справившаяся" с одним мужчиной, от­цом мальчика, испытывает с сыном те же пробле­мы гетерополого общения; в два раза чаще, чем де­вочек, ругает и наказывает физически. Понятно, что в условиях конфликта с матерью мальчик ме­нее подвержен усвоению страхов с ее стороны. Од­нако многое зависит от возраста детей и семейных условий. Если они дошкольники, в семье прожи­вает еще более беспокойная, чем мать, бабушка,

Когда повторяются кошмарные сны 279

то вероятность заражения страхами и их проник­новения в сон весьма велика.

Как ни странно, наличие невроза у отцов не только не увеличивает, в отличие от матерей, но даже уменьшает количество КС у детей. Подобный парадокс объясняется меньшей твердостью и не­преклонностью отцов при возникновении у них невроза, как и снижением в этом случае общего числа угроз, физических наказаний и агрессии в целом. Это не значит, что невроз отцов "идет на пользу" детям, хватает и своих издержек в воспи­тании, но факт остается фактом: при неврозе от­цов у детей меньше КС.

Как связаны КС с преобладающей активнос­тью больших полушарии головного мозга? Извест­но, что последние в нормальных, естественных ус­ловиях взаимно дополняют друг друга, и многое зависит от вида деятельности в данный момент. При интенсивной интеллектуальной деятельнос­ти, когда приходится много думать, анализиро­вать, сопоставлять, искать логические решения возникающих проблемных или учебных ситуа­ций, активнее, но с учетом возрастных особеннос­тей, работает левое полушарие. Когда требуются догадки, интуитивное чувство, импровизация, свобода творчества, непринужденность, схватыва­ние ситуации в целом и ее практическое воплоще­ние — тут нет конкурентов правому полушарию. Оба полушария в силу своей функциональной спе­циализации обеспечивают всю гамму психической деятельности человека. Ясно, что "леветь", то есть приобретать специфическую активность, левое по­лушарие будет не сразу, а определенными возраст-

Ночные страхи

ными сдвигами: появлением речи, ее усложнени­ем, социализацией — усвоением норм и правил об­щества, обучением письму, счету и абстрактным понятиям в виде алгебры, геометрии, химии и от­части физики. У левополушарных от природы де­тей этот процесс протекает быстрее и нет проблем с чтением, математикой и иностранными языками в дальнейшем. У правополушарных как раз со всем этим и будут трудности при существующей левополушарной программе образования. У детей с отсутствием доминирования в активности того или иного полушария, как бы "билатеральных ам-бидекстров", по нашему определению, все получа­ется, как у всех — интеллектуальное развитие не опережает и не отстает от возрастных критериев, и нет особых сложностей в школе по какой-либо дисциплине.

Когда мы подсчитали в процентах частоту КС у детей с левополушарной, правополушарной и взаимодополняющей направленностью личности, то вызвало удивление явное преобладание КС у де­тей левополушарно ориентированных. До этого мы все время указывали, что правополушарная, а не левополушарная направленность способствует КС. Объяснение здесь может быть таким. Право-полушарные склонны как в большей степени дра­матизировать неприятные жизненные события, так и вытеснять их из сознания, когда больше по­мнят чувства, если так можно сказать, а не конк­ретную канву событий, тем более их причины и следствия. Левополушарные, наоборот, хорошо помнят содержание КС, им легче без лишних эмо­ций подробно их проанализировать, разложить по

Коша повторяются кошмарные сны 281

полочкам, так что нередко от КС остаются только "рожки да ножки". Главное же, левополушарные не склонны вытеснять сны в подсознание и способ­ны рассказывать о них, что называется, без утай­ки, открытым текстом. Поэтому в данном случае мы констатируем более полный отчет о КС у лево-полушарных, в то время как большая часть ночно­го материала у правополушарных остается вне кадра сознания. В итоге правополушарные по-прежнему видят больше КС, но не могут так о них отчитаться, доложить, как левополушарные. Ме­шает осознанию и страх (что весьма немаловаж­но), а страх, как мы знаем, прерогатива правопо-лушарного восприятия.

В плане личностных особенностей уже отме­чалось влияние на КС эмоциональности и впечат­лительности детей, большого количества дневных страхов. Внушаемость, которую можно рассмат­ривать и как податливость страхам, способствует КС только у мальчиков. Зато у девочек большее влияние на КС оказывает такая черта характера, как открытость. В свою очередь, внушаемость и открытость являются отражением непосредствен­ности как своего рода цельности восприятия. Это и есть знак правополушарности. Доверчивый, ве­рящий на слово и открытый ребенок, конечно же, более подвержен КС, поскольку они как раз и бу­дут своего рода фильтром, просеивающим все из­быточные впечатления, беспокойства и тревоги дня. Если бы у этих детей не было такого количе­ства снов, и КС в частности, то сон был бы свалкой опасений и страхов, а так КС, их кумулируя, на­капливая, представляют собой периодические раз-

Ночные страхи

ряды нервно-психического напряжения, подобно грозе с ее молниями и раскатами грома, но и со свежим воздухом после. К сожалению, при невро­зе подобный эффект уже отсутствует, ночной сон слишком наполнен беспокойством и страхом и не может, как загрязненный фильтр, выполнять свои функции.

Когда больше снится КС — при пониженной, адекватной или завышенной самооценке? Само­оценка как представление о себе хорошо коррели­рует с уверенностью. Связь здесь прямая — чем больше неуверенность в себе, тем ниже самооцен­ка. Неуверенность, в свою очередь, — это аффек­тивно воспринимаемая неспособность справиться с большинством возникающих актуальных проб­лем. Автоматически более чем часто срабатывает "стоп-кадр". Порыв, желание, импульс тут же бло­кируются, прерываются, прекращаются. "Кнопка" приказа на уничтожение желаний работает по со­циально заданной программе "да — нет", "соответ­ствует — не соответствует", причем чаще она на­ходится в режиме отключения, словно западает. Опыт "нет", "не могу", "не буду" накапливается и тянет, как тяжелый мешок, назад, к возврату ста­рых реакций, переживаний. Это и есть невроти­ческий регресс или установление более ранней возрастной модели поведения, когда еще не было необходимости рационального объяснения проис­ходящих событий и можно было поступать так, как хочется, не оглядываясь на обстоятельства и не проявляя излишнее беспокойство или мнитель­ность. Тогда ребенок начинает вести себя более живо, непосредственно, требует большего ухода,

________Когда повторяются кошмарные сны______283

внимания, заботы, а временами даже теряет уже приобретенные навыки самообслуживания, начи­нает сосать палец, заниматься онанизмом или рас­качиваться перед сном. Подобным образом "впасть в детство" можно и после сильных психи­ческих потрясений, когда вновь возникает страх новых неожиданных ситуаций, устраняется лиш­нее общение, и ребенок целиком зависит от близ­ких, не оставаясь один ни на минуту. Вместе с пе­ремещением во времени назад возобновляются, за­сасываются, как в воронку, страхи одиночества, боли, шума, внезапного воздействия и т. д. В итоге еще большее понижается уверенность в себе и вновь начинают сниться Волки, Бармалеи и раз­луки. Так нерешенные проблемы днем перекоче­вывают в ночь, "находя решение" в КС с их апофе­озом ужаса, отчаяния и беззащитности. Следова­тельно, при низкой самооценке "жди беды" — воз­врата в прошлый возраст и появления КС на фоне нарастающей неуверенности в себе.

Чем ниже самооценка, тем больше дети под­вержены магическому настрою, являющемуся ос­новой суеверий и предрассудков. Магический на­строй — вера в необычные, таинственные, непред­сказуемые явления вроде гороскопов, предсказа­ний, нечистой силы, порчи, сглаза, кармы. У де­тей младшего и среднего школьного возраста — это Пиковая Дама и Черная Рука, полтергейст и призраки, вера в счастливый и несчастливый би­лет, в несчастье от черной кошки, перебежавшей дорогу, и т. п. У более старших школьников сюда примешиваются "встречи" с инопланетянами, чу­десные видения, явления, предсказания и нагово-

Ночные страхи

ры. Магический настрой сейчас возведен в ранг го­сударственного культа, уничтожающего всякие остатки критического, современного, научного подхода. Нас же в связи с магическим культом ин­тересует его связь с КС, связь не очень уж явная, но тем не менее вполне реальная. Мостиком к КС будет, с одной стороны, внушаемость, более выра­женная у магически настроенных лиц; с другой стороны, они нередко бывают не уверены в себе и, соответственно, низкого мнения о своих способно­стях и возможностях. Теперь, если связать воеди­но внушаемость как непроизвольную податли­вость к восприятию угрозы; неуверенность в себе и низкую самооценку как отсутствие надлежащей психической защиты; магический настрой как убежденность в существовании оккультных сил — то уверенность в появлении КС будет более чем до­стоверной.

Другой вопрос: как сказываются конфликты родителей с детьми на появлении у последних КС? Вариантов здесь четыре: мать или отец, конфлик­ты с мальчиками или девочками. Больше всего в КС отражаются конфликты отцов с дочерями. Случайно или нет? Нет, не случайно. Срабатывает психологический механизм эмоционального кон­траста — в младшем дошкольном возрасте суще­ствует жизненно необходимая потребность в люб­ви родителя другого типа. Это как бы завершаю­щий этап эмоционального развития, когда эмоции любви направлены не столько на себя, сколько на ближайшего представителя другого пола, кото­рым и является родитель. У девочек любовь к от­цу более выражена, чем любовь мальчиков к мате-

Когпа повторяются кошмарные сны______285

ри- Потребность потребностью, а реальность ре­альностью. Против отца может настроить внутрен­не конфликтная с ним мать, да и сам отец спосо­бен дискредитировать свой "любящий" образ постоянными и все более бесперспективными кон­фликтами с матерью или из-за своего все более не­подобающего поведения, будь то грубость, жесто­кость, непоследовательность и агрессивность. Пос­леднее проявляется частыми физическими нака­заниями. Иногда складывается впечатление, что отец наказывает не столько дочь, сколько мать, пусть не всегда правую и адекватно ведущую себя с дочерью. Семейная ситуация подогревается рев­ностью отца к односторонне замкнутому союзу ма­тери с дочерью. Впрочем, и сама мать явно не хо­чет усиления эмоционального влияния отца на дочь. Как в песне — "вихри враждебные веют над нами", так и здесь ревность пропитывает отноше­ния в семье, создавая удушливую атмосферу пре­дубеждения и боязни. В ней что ни шаг, то конф­ликт, выяснение обстоятельств, доказывание сво­их преимуществ, обида на целый свет. Так посте­пенно дочь может отойти от отца, все более теряю­щего свою былую привлекательность. В ряде случаев, а это как раз и будет при КС, дочь эмоци­онально "разводится" с отцом. Психологическое удаление отца, отчуждение, все более нарастаю­щая негативность в восприятии со стороны дочери и служат питательной почвой для его трансформа­ции в образ чудовища — Кощея, Бармалея, Волка, Змея Горыныча, Дракона. Страх, испытываемый перед ними, есть страх перед отцом — мужской негативной силой, или нежелание, чтобы отец

Ночные страхи

стал таким бесчувственным, жестоким и агрессив­ным, как это и происходит во сне. Лучшим лека­рем в данном случае как раз и будет сам отец, если сменит гнев на милость, станет теплым, любящим и не ссорящимся с матерью при дочери. Требует внимания и мать в качестве первичного источника конфликта в семье. Если она больна неврозом — тогда нужно вначале лечиться, а уж потом выяс­нять "истину". Или же характер матери "не са­хар", и она своей предубежденностью, мнительно­стью, нетерпимостью и конфликтностью создает постоянно тлеющие очаги семейной напряженнос­ти. То, что не происходит до конца днем, не завер­шается в семье, находит свое решение ночью у де­тей в КС, где зло уже побеждает, кто-то должен погибнуть, где нет защиты, рационального подхо­да и уверенности в своей победе.

Выполняют ли КС какие-либо функции для психики? Как мы видели — да, и причем самые разнообразные. Перечислим некоторые из них, ис­ходя из предпосылки, что КС не являются невесть откуда взявшимся негативным опытом пережива­ний, а вполне созвучны актуальным проблемам бытия детей.

1. КС — отражение и преломление действи­тельности, в том числе ее психически не осознава­емых сторон.

2. КС — плод творческой фантазии, особенно у правополушарных, художественно одаренных личностей.

3. КС — проявления альтернативных форм поведения, не допускаемых в сознание или отвер-

Когда повторяются кошмарные сны 287

гаемых по нравственно-этическим соображениям (нормам).

4. КС — отражение и одновременно предвос­хищение травмирующего опыта протопатического или глубинного ощущения опасности. Другими словами, КС — это психофизиологический меха­низм включения экзистенциальной тревоги как индивидуально-личностной защитной реакции че­ловека.

5. КС — показатель готовности характероло­гических структур к отражению опасности для жизни и благополучия человека или, более широ­ко, для противостояния страхам.

6. КС — выражение психического диском­форта, эмоционального стресса или заболевания на фоне беспокойства и страхов, депрессивного от­тенка настроения, неуверенности, беззащитности и низкой самооценки.

7. КС — способ отреагирования (прорыва) не­переносимого, критического или заблокированно­го психического напряжения. В этом "терапевти­ческая ценность" КС. Вместе с тем КС заостряют общую чувствительность к страхам, вызывая чув­ство растерянности и неуверенности в себе, своей способности противостоять опасности. В этом мы видим декомпенсирующую, а то и деморализую­щую функцию КС.

Глава 4 КАК ПОЛУЧИТЬ ИНФОРМАЦИЮ О КС

Это далеко не так просто, как кажется с пер­вого взгляда. На то есть множество причин. Нач­нем с возраста. Чем младше дети, тем им труднее словесно выразить свои ночные страхи, как, впро­чем, и все остальные переживания. Помогает де­монстрация различных игрушек, фигурок зверей или разглядывание картинок — иллюстраций к сказкам. В последнем случае мы придерживаем детей за руку, и по нарастающему в ней напряже­нию можно достаточно уверенно судить о наличии страха перед тем или иным персонажем.

Лучше всего информация о КС "добывается" в процессе привычной для ребенка деятельнос­ти — рисования и игры. Ему предлагается что-ни­будь нарисовать по его желанию. При затрудне­нии в рисовании раскрашиваются картинки. Че­рез некоторое время психолог подсаживается ря­дом на детский стульчик и начинает в спокойном, медленном, с паузами темпе расспрашивать детей об их интересах, предпочтениях, все более фоку­сируясь на проблемах взаимоотношений, страхах

Дата добавления: 2015-09-01