Октябрь 2005 года. Москва. 11 страница

Катя на ходу обернулась и зло посмотрела на него. Старков уже поднялся и весело смотрел ей вслед, засунув руки в карманы брюк. Улыбался. Он был доволен.

Пушкарёва споткнулась, из-за этого разозлилась ещё больше, а потом, неожиданно для самой себя, сделала в его сторону неприличный жест. И побежала к аллее, больше не обернувшись. И ещё долго слышала хохот Старкова за спиной.

Остановилась уже у крыльца, попыталась отдышаться, а потом приложила ладони к пылающим щекам. Что она опять наделала? Зачем? Ещё раз показала ему, что его слова её всё-таки задевают.

И какой же всё-таки гад! Она ведь на самом деле испугалась его слов, он словно пророчил… Хотя, чего бояться? Завтра у неё уже ничего не будет, соответственно и терять нечего.

Прежде чем войти в номер, долго стояла в коридоре, пытаясь успокоить дыхание. Но зря волновалась, Андрей ещё спал.

Катя вошла в спальню, бросила взгляд на часы и почувствовала облегчение оттого, что прошло не так уж много времени. Всего каких-то полчаса… а она уже успела получить такой заряд бодрости. Чёрт бы подрал Старкова!

Сняла лёгкую куртку, разулась и села на постель. Не легла, присела в ногах и стала смотреть на Андрея. Он лежал на боку, прижав к животу Катину подушку, и спал.

Из души ушла тревога и Катя улыбнулась, позабыв о недавних расстройствах. Прилегла, подпёрла подбородок рукой и стала смотреть на Жданова. Когда он спал, казался ей тем самым мальчишкой, которым был десять лет назад. Морщинка между бровей исчезала, он переставал хмуриться и уже не выглядел таким серьёзным. Волосы растрёпаны, совершенно безмятежное выражение лица…

В детстве, читая и перечитывая сказки, ей очень хотелось получить в подарок волшебную палочку. Насколько проще стала бы жизнь. Вот например сейчас, можно было бы взмахнуть палочкой и остановить это мгновение, чтобы оно никогда-никогда не кончалось. Так бы и лежать рядом с Андреем, смотреть на него и мечтать о том, что всё это не просто так. Что он с ней, что он любит… что всё по-настоящему.

- Катька, прекрати, - вдруг проговорил Жданов, хриплым со сна голосом и не открывая глаз. – Дай поспать ещё…

Она уткнулась лицом в одеяло, пряча улыбку.

- Время ещё есть?

- Есть, - шепнула она и перебралась к нему поближе. Он чуть сдвинулся в сторону и обнял Катю одной рукой. Вздохнул вполне удовлетворённо, а она сильнее прижалась к нему. Андрей провёл рукой по её телу, а когда понял, что она одета, открыл глаза и удивлённо посмотрел.

- Ты куда ходила?

- Гуляла.

Он пару секунд соображал, потом посмотрел на часы. Качнул головой.

- С ума сошла.

- Хотела посмотреть… в последний раз.

Жданов вздохнул, чуть недовольно.

- Кать, ну что за трагизм? В последний раз… - стал неспешна перебирать её волосы.

- Всё правильно. Всё так, как и должно быть.

- Я ещё проснуться не успел, а ты меня уже злишь! – вдруг вскипел он.

- Злю? – удивилась Катя.

Андрей лишь отмахнулся. Откинул одеяло и встал, Пушкарёва только успела отодвинуться, чтобы глупо не шлёпнуться, потеряв равновесие. Смотрела на него, а лёгкость и душевность уже испарились.

Кажется, не только ей плохо, и не только она нервничает.

Жданов скрылся в ванной, хлопнул дверью, а Катя снова прилегла на подушки и горько усмехнулась.

Кончились четыре дня.

Андрей снова открыл дверь, посмотрел на Катю и взмахнул рукой, в которой держал зубную щётку.

- Семь утра! Семь утра, а ты уже начинаешь мотать мне нервы!

Катя с интересом разглядывала люстру на потолке. Четыре дня ей до люстры дела не было, а вот сейчас заинтересовалась!

- По-моему, это ты заводишься, Андрей, - всё-таки проговорила она.

- Ах вот как! Нет, милая, это ты!.. – он маетно вздохнул. – Кать, ну зачем нам ссориться? Последнее утро здесь, могли бы провести его с большей… пользой. А ты?

- А я не сказала тебе ни слова. Это ты кричишь.

- Я не кричу! – он вернулся в ванную и швырнул щётку в раковину. – Но я же вижу, что ты сама не своя! Не спала всю ночь, потом гулять отправилась лишь солнце встало! А теперь врёшь мне, что всё в порядке!

Катя в упор посмотрела на него.

- Со мной всё в порядке. Просто немного грустно уезжать. Что в этом странного, Андрюш?

Он смотрел на неё задумчиво, потом подошёл к кровати и сел. Потянулся к Кате, заглянул в глаза.

- Ты опять мне врёшь. Чего ты боишься? Что такого ужасного может случиться в Москве?

Катя перевернулась на спину, погладила Андрея по плечам. Старалась отвлечь его внимание и взгляд свой старательно отводила.

- Ничего не случится, Андрюш… - «Это и есть самое ужасное».

Жданов, конечно, чувствовал, что она лукавит, не договаривает, но сейчас было намного легче не обратить на это внимания, чем выяснять всё до конца. Докапываться до истины, которая может оказаться совсем не кстати.

Андрей стал снимать с Кати топ, поцеловал, а потом всё же проворчал:

- Завела меня с самого утра… упрямица. Не будем больше ссориться?

Она покачала головой и улыбнулась, а потом сама его поцеловала, чтобы он не успел заметить, что улыбка вышла кривоватой и неуверенной.

Но между ними повисла некая недосказанность. Занимались любовью, целовались, говорили, но не о том, о чём нужно было. Появился испуг. Боялись, что могут сказать слова, очень важные, но потом пожалеют об этом. Ведь что впереди, пока не ясно. И хоть Андрей и говорил, что всё будет в порядке, но Катя сейчас не верила ему. Знала, что он сам растерян и напуган, и ничего пообещать или сделать для неё не может.

Да и что он может? В Москве его ждёт Кира.

Юлиана понимала, что с ними происходит. И сейчас наступил как раз такой момент, когда можно воскликнуть – а я вас предупреждала! Можно было бы, но она, конечно же, не стала. Это было бы подло. И легче никому от этого не станет.

Андрей по-прежнему не отходил от Кати, заботился о ней, только глаза отводил каждый раз, когда они встречались взглядами. Виноградова видела, как они целовались в зале ожидания, и всё ещё держались за руки, но у Кати во взгляде появилась тоска и какая-то обречённость. Она держалась молодцом, улыбалась, а вот глаза стали очень грустными. Смотрела на Андрея и словно прощалась. Видимо, была настроена сдержать своё слово и, вернувшись в Москву, зажить прежней жизнью, в которой не было Андрея и четырёх дней в Египте.

Юлиана бы посмеялась над этой наивной девочкой, если бы не было так грустно наблюдать за её отчаянием.

Места в самолёте у Кати с Юлианой были рядом, они устроились, но не прошло и пяти минут, как появился Жданов. Многозначительно глянул на Виноградову, а та вздохнула и поднялась. Взяла свою сумку, посмотрела на улыбающуюся Катю и покачала головой.

- Какие же вы оба…

Андрей сразу уселся в кресло и обнял Катерину.

Юлиана вздохнула ещё раз и тихо проговорила:

- Спасибо тебе, Юлианочка, мы тебе очень благодарны…

Жданов поднял на неё глаза, широко улыбнулся и послушно повторил за ней:

- Спасибо тебе, Юлечка, мы тебе…

Она замахала на них руками.

- Ладно уж, ладно! Я без вас спокойно… журнал почитаю. Устала я от вас.

- Неудобно получилось, - пробормотала Катя. Андрей поцеловал её в висок и поспешил успокоить.

- Она не обижается, Кать. Это же Юлиана.

- Всё равно.

- Пристёгивайся давай.

Во время взлёта Андрей держал её за руку, а потом, когда отстегнули ремни, сразу обнял. Катя уткнулась носом в его плечо и затихла.

- Спишь? – спросил Жданов через некоторое время. Катя покачала головой. – А о чём думаешь?

Она улыбнулась.

- А если я скажу, что ни о чём, ты во мне разочаруешься?

- Вот ещё. Я вообще удивляюсь, как тебе удаётся столько думать, да ещё по делу. Голова не болит?

- Иногда, - рассмеялась она. Погладила его по руке, потеребила рукав футболки, а на глаза вдруг навернулись слёзы. Горло перехватило от подступивших рыданий, и Катя кашлянула. – Я… свитер тебе оставляла… ты его в багаж не сдал? А то замёрзнешь…

- Не сдал, в сумке лежит. Кать, тебя родители встречать будут?

- Я не знаю… наверное.

Жданов задумался, даже поморщился от досады, но досада была скорее на собственные мысли. Чем меньше времени оставалось, тем острее проявлялось нежелание возвращаться.

- Я бы сам тебя отвёз.

Катя грустно улыбнулась.

- Начальник не должен отвозить свою секретаршу домой. Это нарушает субординацию.

Андрей недовольно вздохнул.

- Ну вот что ты говоришь?

- То, что есть.

Он не ответил. Задумался о чём-то. Катя чувствовала его дыхание, оно обжигало затылок. Сильные руки обнимали её, а она могла думать только о том, что меньше чем через три часа, всего этого у неё не будет.

Наверное, это были самые трудные три часа. Уговаривала себя, страх сменялся надуманным воодушевлением, а потом снова становилось страшно и тоскливо. Перед завтрашним днём. И нечем было себя обнадёжить. Всё хорошее ведь когда-нибудь кончается и за всё приходится платить. Вот и у неё так вышло. Свой лимит на счастье израсходовала, а теперь придётся отдавать долги.

И так хотелось, чтобы Андрей сказал ей хотя бы несколько слов, хоть чем-то успокоил, но он молчал. Катя понимала, что сказать ему нечего, и она не в праве что-то требовать от него. Но так хотелось…

Его наверняка будет встречать Кира, радостная и счастливая оттого, что он вернулся к ней. И бросится ему на шею, поцелует…

Главное, успеть к этому времени уйти, скрыться и ничего этого не видеть. С того момента, как самолёт приземлится, у них начнётся прежняя жизнь, отдельная друг от друга.

Кате с трудом удавалось держать лицо, не разреветься совершенно глупо перед Андреем. В самолёте было легче, он обнимал её или целовал, а Катя сразу закрывала глаза. Он наверное думал, что от переизбытка чувств, а она просто не могла смотреть на него – слёзы начинали катиться из глаз. А ему незачем было знать о её душевном состоянии, она сама справится.

- Кать, ты теперь никогда на меня смотреть не будешь? – тихо спросил Андрей, когда самолёт приземлился. Жданов достал сумку и теперь помогал Кате надеть пальто. Задержал руки на её плечах и чуть сжал. Она вывернулась и глубоко вздохнула, пытаясь сдержать рыдание. Качнула головой.

- Почему?.. Завтра… на работу приду и…

- Ясно, - невесело хмыкнул Андрей. – Ну что ж… Пойдём?

Катя кивнула и направилась к выходу. Встретила взгляд Юлианы, но тут же отвернулась. В сочувствии она не нуждалась, а сейчас и тяготилась этим.

Но несмотря ни на что позволила Жданову взять себя за руку, не оттолкнула. Они вошли в зал аэропорта, и Пушкарёва освободила руку только тогда, когда они уже были готовы выйти в зал ожидания.

Андрей почувствовал, как её пальчики выскальзывают из его ладони, и в первый момент постарался удержать их, сжал, но в следующий момент сам выпустил её руку. Пропустил Катю вперёд и вышел вслед за ней, а сам смотрел на её затылок, буквально буравил его взглядом. Она ведь уходила, именно в этот момент. Чуть ускорила шаг, заторопилась и вот она уже не с ним.

Почувствовал, как кто-то похлопал его по спине, обернулся и увидел Юлиану. Виноградова кивнула ему и тоже прошла вперёд, а Андрей остался стоять, растерявшись на мгновение.

Всё закончилось?

- Андрюша! – закричала Кира и замахала ему рукой.

А он всё ещё смотрел на Катю, видел, как она подошла к молодому человеку, который улыбался ей, а потом вроде даже присвистнул, разглядев её, как следует. Катя обняла его, что-то сказала, и он подхватил её чемодан и они пошли к выходу.

Она даже не обернулась, что ощутимо задело Жданова. Не обернулась. Уходила, держась за локоть молодого человека.

Андрей покачнулся, когда на него налетела Кира. Повисла у него на шее и поцеловала в губы, приподнявшись на цыпочках.

- Андрюша, наконец-то ты вернулся! Я так соскучилась! Ты загорел! Андрюша!..

Он медленно втянул в себя воздух и посмотрел на Киру. Заставил себя улыбнуться.

- Привет. Я тоже рад… что вернулся.

А на душе пусто. Какое-то непривычное чувство.

19.

- Коля, ты можешь побыстрее?

Катя уже в который раз торопила Зорькина, но тот лишь выразительнее сопел и вздыхал, волоча её чемодан к выходу.

- Ты чем там занималась? Всю неделю по магазинам ходила? И где твой чемодан? Маленький такой… не тяжёлый?

- Путешествует где-то… без меня.

- Опять? – ахнул Коля. – Ну тебе везёт, Пушкарёва! В следующий раз самолёт угонят, вместе с багажом и тобой. Чем-то твоё невезение должно закончиться!

Катя обернулась, хотела его пристыдить за откровенные издевательства, а взгляд сам собой метнулся обратно, там где ещё был Жданов. Кира обнимала Андрея, а он улыбался.

Пушкарёвой стало нечем дышать, даже больно стало, словно кто-то ударил под дых, неожиданно и подло. Закусила губу и отвернулась, торопливо направилась к дверям.

- Да не беги ты! Катька, ты хоть на меня посмотрела? Я тоже себе купил… вот и джинсы, и свитер. С оленем. Видишь?

- Коля, я дома всё посмотрю.

Очень хотелось обернуться ещё раз. Хотелось успокоиться. Посмотреть и увидеть, как Андрей отстраняет от себя невесту и смотрит ей вслед. Ей, Кате Пушкарёвой. Поверить в то, что всё не закончилось.

Глупость какая. Опять мечтать начинает.

- Ты один приехал? А родители? – Она вдруг забеспокоилась. – Что-то случилось?

- У дяди Валеры коленка заболела, и тётя Лена настояла, чтобы он остался дома, а она с ним. Но он порывался! Ой, Пушкарёва, сейчас такой сюрприз тебе будет!

- Я не люблю сюрпризы, ты же знаешь.

- Не будь занудой! Сейчас увидишь!

Они вышли на улицу и Зорькин, вместо того, чтобы направиться к стоянке такси, свернул к парковке. Остановился у серебристой иномарки и важно указал на неё рукой.

- Во-от!

Катя замерла, непонимающе разглядывая машину. Потом испугалась.

- Колька, ты куда влез? Откуда у тебя деньги на машину? Зорькин!

Он засмеялся.

- Запаниковала! Не боись, у меня всё под контролем.

- Каким контролем?!

- Да не кричи ты! – шикнул Коля на неё. – Люди оборачиваются. И ничего я не покупал, я ещё столько не заработал. Это родители твои… в кредит взяли. Ты же сама им сказала. Забыла?

Катя вздохнула с облегчением.

- А я-то уже подумала… - и опять посмотрела на машину, уже спокойно, с интересом.

- Нравится? Классная, да? Это я дяде Валере посоветовал!

Пушкарёва кивнула.

- Молодец…

Коля положил чемодан в багажник и внимательнее присмотрелся к подруге, отметил её задумчивость и спросил:

- А ты чего такая грустная?

Катя встрепенулась, а потом покачала головой.

- Я не грустная… просто устала. Ты же знаешь… я боюсь летать. – Посмотрела на серое небо, вдохнула влажный воздух и приуныла. – А в Египте солнце… всегда.

- А я смотрю, тебе понравилось отдыхать!

Она покачала головой и открыла переднюю дверцу. Села, поджидая Зорькина, осмотрела салон машины, провела рукой по приборной доске, а потом откинула голову на спинку сидения и стала смотреть в окно. На множество машин, выстроившиеся в ровные ряды; на людей, входящих и выходящих из здания аэропорта; на носильщиков, которые сновали между машинами, толкая впереди себя тележки с багажом. Всё это суета, проза жизни, на которую мы зачастую не обращаем внимания. Люди приезжают и уезжают, меняют свою жизнь прямо здесь, принимают важные решения в этих залах ожидания, прощаются с любимыми и встречаются с ними. Здесь вершатся судьбы людей.

Смешно. В аэропорту. В этой суете и гаме. Где так легко потерять себя.

У неё так и случилось. Когда уезжала и представить не могла, что вернётся совсем другим человеком, с другой судьбой. А прошло ведь всего несколько дней.

Зорькин сел в машину, аккуратно захлопнул дверцу и со счастливой улыбкой посмотрел на Катю.

- Ну что, нравится?

Пушкарёва не сразу поняла, о чём он говорит. Ей было совсем не до его глупых восторгов какой-то машиной.

Но кивнула.

- Хорошая машина.

- Хорошая!.. – насмешливо фыркнул он. – Чтобы ты понимала! Очень хорошая! Не из дешёвых, конечно, но ты ведь у нас начальник, да? И тебе нужна машина представительского класса. Кать, ты ведь потянешь? – неожиданно забеспокоился Коля. – Жданов тебе зарплату не убавит?

Она горько усмехнулась, продолжая смотреть в окно.

- Не убавит… Если не уволит, то зарплату точно не убавит.

- А за что ему тебя увольнять? Или ты его за эту неделю достала? Покуролесил он там, да?

Катя вздохнула и махнула на него рукой.

- Я не хочу говорить об этом, Коля. Поехали домой. Я устала очень.

Зорькин снова заулыбался и повернул ключ в замке зажигания и неожиданно погладил руль.

- Движка вообще не слышно. Супер! А я давно дяде Валере говорил, что новую надо машину, а то он за свою «Волгу» уцепился… У меня конечно машина будет вообще супер! Круче!

Катя даже застонала в голос.

- Колька, прекрати! Поехали уже!

Он обиженно надулся, что-то проворчал, но нажал на газ, и машина тронулась с места.

Катя отвернулась к окну и почувствовала, как на неё наваливается тоска. Когда уже выруливали с парковки, она в зеркало заднего вида мельком увидела Андрея. Как он шёл между машинами, закинув свою сумку на плечо. Пушкарёва резко развернулась на сиденье, чтобы посмотреть в заднее стекло. Надо же, машина Киры стояла совсем рядом и если бы они не отъехали вовремя…

Хорошо, что уехали.

- Что ты там разглядываешь? – заинтересовался Коля и тоже сделал попытку обернуться, но Катя стукнула его по плечу.

- Смотри на дорогу, - посоветовала она. Повернулась обратно, чувствуя, как внутри всё горит огнём. И не знала, что сделать, чтобы приглушить это жжение. Это была не ревность, это было абсолютное бессилие от невозможности что-либо изменить. Её всю трясло изнутри, и Катя очень боялась, что не сдержится и начнёт всхлипывать. Хотела пристегнуть ремень безопасности, но он никак не поддавался и Катя начала его дёргать, чувствуя, как горлу подкатывает горький комок. Так бы и дёргала и, наверное, взвыла бы от отчаяния уже в следующую минуту, если бы Коля не протянул руку и не помог ей.

- Какая-то ты странная, Катерина, - сказал Зорькин несколько минут спустя, бросая на неё задумчивые взгляды. – А точнее несчастная. Что случилось-то?

Она пожала плечами.

- Ничего… хорошего мало, Коля. Знаешь, там Старков был.

- Где? – вытаращил на неё глаза Зорькин.

Пушкарёва тяжело вздохнула.

- Там. Он работает в том отеле, организатор шоу.

Коля уверенно повернул руль и хмыкнул, чуть ли не весело.

- Бывает же… Организатор, говоришь? А это престижно или не очень?

- Средне.

- Жаль. Надо было его посильнее тогда…

- Коля, хватит! Он мне все нервы истрепал за эти дни. Если бы не Андрей, то вообще…

- Андрей? – Коля иронично приподнял одну бровь.

Катя закрыла глаза и покачала головой.

- Ничего больше не буду тебе рассказывать.

- А ты для него, что ли… нарядилась? Для Старкова? – Коля хмыкнул.

Пушкарёва посмотрела на него обвиняюще.

- Как тебе не стыдно надо мной смеяться?

- А кто смеётся? Я из самых лучших побуждений. Я беспокоюсь.

- За себя беспокойся. Коля, зелёный! Хватит на меня таращиться, двигайся!

- Какая ты злая, Катерина! В кого только!..

Она не ответила. Смотрела из окна на дорогу, видела, как лента асфальта исчезает под колёсами машины, и от этого почему-то становилось легче. Словно это её переживания, она сама их бросает под колёса и радуется тому, что они останутся позади, на дороге, никому не нужными. А она не будет их подбирать.

-------------///------------

Андрей вошёл в гостиную, оставил сумку и чемодан на полу у дивана, а сам сел в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза. Вздохнул.

Кира потрепала его по волосам, но он глаз не открыл.

- Ну и что мы к тебе приехали? – проговорила Воропаева. – Надо было ко мне, как я говорила. Я ужин заказала, массаж бы тебе сделала… Я специальное масло купила. А здесь что? Холодильник пустой…

Он поморщился.

- Мне не хотелось тащиться к тебе с чемоданами. Лишняя морока.

Воропаева рассмеялась и обняла его сзади, прижалась щекой к его макушке.

- Какая разница? Скоро у нас будет общий дом. Забыл?

Жданов с трудом сдержал раздражённый вздох.

- Не забыл. Кира, закажи ужин. Я есть хочу.

- Ну вот, - кивнула она. – А могли бы…

- Кира! – Андрей поднялся и пошёл в ванную. – Закажи ужин!

- Андрюша, что ты кричишь? – удивилась она.

Он остановился в дверях, повернулся, и маетно посмотрел на неё.

- Я очень устал. Ты можешь сегодня не устраивать мне торжественной встречи? Просто закажи ужин.

- Ты какой-то странный, - нахмурилась Воропаева. – Уставший… С чего ты так устал?

- О Господи! – воскликнул Андрей и захлопнул дверь ванной, чтобы отгородиться от вспыхнувших подозрений невесты.

По дороге из аэропорта он отказался ехать к Кире. У него не было для этого ни одного достойного повода, но он сумел настоять. Просто упёрся, плёл какую-то чушь про вещи, и Кира в итоге сдалась. Жданов приободрился, но ненадолго. Теперь вот не знал, как любимую невесту отправить восвояси. Вот же проблема…

Хотелось остаться одному, подумать. Лечь на ковёр у камина, как он любил делать, закрыть глаза и под треск огня и запах горящих поленьев, попытаться разобраться в себе. Андрей был недоволен происходящим и очень сильно, в душе поселилось незнакомое томление, а вот причину, настоящую причину этого, осознать не мог. Или не хотел.

Или боялся?

Почему-то сильнее всего зацепило то чувство, которое накрыло его, когда Катя решительно освободила свою руку. Как будто оттолкнула его. Никогда не делала этого, он сам всегда первым разжимал пальцы, отпуская её, а она никогда. А вот сегодня…

И даже не обернулась. Ушла от него, в свою, непонятную для него жизнь и не обернулась. Это правильно? Разве всё не сложилось наилучшим для него образом?

Он немного беспокоился по поводу Кати все эти дни, хоть и не сомневался в её благоразумии, но всё-таки посоветовал себе держать ухо в остро. Кто знает, что придёт девчонке в голову, когда она столкнётся с действительностью, вырвавшись из романтического сна? Столько всего себе надумал…

А теперь получается так, что засомневаться стоило в себе.

Самому на себя смешно.

Ну что такого страшного случилось? Катя всё сделала правильно. Вовремя освободила руку, чтобы Кира ничего не успела заметить. Очень вовремя, потому что он, если честно, неожиданно забылся, отвык уже оттого, что нужно всё время быть на чеку, скрывать свои чувства от невесты и оберегаться её взглядов. А Катя не забыла – и спасла его.

А он на неё за это разозлился.

Да и никуда она не ушла. Уехала домой, а уже завтра придёт на работу и будет рядом весь день. Он спокойно поговорит с ней за закрытой дверью каморки. И возможно, не только поговорит.

Что страшного случилось, Жданов?

Андрей заставил себя взбодриться, сделал воду почти ледяной и пару минут мужественно терпел, правда, поклацивая зубами. Зато потом, выйдя из душа, почувствовал долгожданное облегчение. Воодушевился, успокоился и из ванной вышел в более-менее благодушном настроении.

Правда, так и не смог придумать, как уговорить Киру отправиться домой. И, кажется, не сможет.

На кухне негромко играло радио. Жданов остановился на пороге и сокрушённо вздохнул, вслушиваясь в слова песни. Кира накрывала на стол, обернулась и улыбнулась ему, видимо, думая, что он наблюдает за ней. Ошибалась.

- Катя-Катерина, маков цвет, - неслось по кухне, - без тебя мне счастья в жизни нет. В омут с головою, если не с тобою…

Жданов задумчиво хмыкнул.

Кира подошла и прижалась к нему.

- Андрюш, я так соскучилась по тебе. Хорошо, что ты вернулся.

Андрей привалился спиной к косяку и обнял Киру в ответ. Она этого ждала, хотела, и он не стал её расстраивать. Да и лишние подозрения ему совсем не нужны.

Воропаева потянулась к нему, с довольным вздохом и улыбкой, Андрей секунду смотрел ей в глаза, поражаясь той восторженности, которая плескалась в её взгляде, а потом поцеловал. Потрясающий, нежный поцелуй. Не придерёшься.

- Катя-Катерина, эх душа, до чего ты Катя хороша. Ягода-малина, Катя-Катерина…

Жданов оторвался от губ Киры и глубоко вздохнул. Очень хотелось помотать головой, чтобы скинуть с себя наваждение. Хорошо, что Кира не смотрела на него в этот момент, обняла и не могла видеть выражение его лица.

Он посмотрел на потолок, поморщился, в досаде на самого себя, а потом мягко отстранил от себя невесту.

- Кирюш, давай ужинать. Я есть хочу.

Она опомнилась, встрепенулась и засуетилась у стола.

- Садись, Андрюш! Сейчас я тебя покормлю. Я так соскучилась! Все вечера дома сидела и знаешь, так странно, тебя нет, и мне ничего не хочется. Я понимаю, это не правильно, но… Андрюш, а Милко показал мне эскиз свадебного платья! Ты даже не представляешь, какая красота! Когда увидишь – просто влюбишься в меня заново!

Он сжал в руке вилку и с трудом удержался, чтобы не отодвинуть от себя тарелку.

- Хорошо… Кирюш.

Она погладила его по волосам.

- У тебя на самом деле усталый вид. Тебе нужно выспаться. Может, завтра поспишь подольше? В «Зималетто» всё в порядке, так что…

- Посмотрим. Принеси из бара виски… выпить хочу.

Кира кивнула и вышла из кухни. Андрей тут же перестал жевать, и устало потёр лицо рукой.

Это просто первый вечер, он ещё не успел перестроиться. Через день-два всё встанет на свои места. Надо только потерпеть и не забивать голову дурными мыслями.

Кира, конечно же, уезжать не собиралась. Её не было минут пять, а когда она вернулась на кухню, Жданов только ещё раз вздохнул. Уже переодеться успела… Поставила бутылку виски на стол и мило улыбнулась.

- Я просто обожаю эту твою рубашку. Я привезла тебе её из Милана, помнишь? - подмигнула она ему. Андрей заставил себя улыбнуться ей в ответ и даже поразглядывал её ноги, но скорее из вежливости. Кира этого знать не могла и довольно рассмеялась. – Я тебя люблю.

Он кивнул. Налил себе виски и залпом выпил. Потом налил ещё.

Кира что-то говорила ему, выпила с ним, смеялась, а Андрей лишь натужно улыбался. И прекрасно понимал, что за этим ужином должно последовать. Кира соскучилась.

Чёрт. Ну почему он не смог придумать достойной причины, чтобы отправить её домой? Почему у него настолько убогая фантазия?

Выпил ещё.

- Ты много пьёшь, - в конце концов, заметила Кира.

- Я сильно устал, вот и пью.

- Очень сильно? – улыбнулась она и протянула к нему руку.

Андрей вытер рот салфеткой, отодвинул от себя пустую тарелку и встал. Взял Киру за руку, наклонился и поцеловал в открытую ладонь.

- Очень. Я спать, хорошо? – и не дожидаясь её ответа, вышел из кухни, оставив невесту сидеть с совершенно ошарашенным видом.

- Андрюш, ты что?

Кира вошла в спальню, села на постель и обняла его. Поцеловала в плечо, а рука скользнула под одеяло, оказалась на его животе.

- Андрю-юш…

Жданов перевернулся на спину и мягко улыбнулся ей.

- Кира, я правда устал. Давай завтра, хорошо?

Притянул её к себе и поцеловал, а скорее даже чмокнул в щёку и тут же отвернулся от неё, повернувшись на бок. Подложил под голову согнутую в локте руку и решительно закрыл глаза.

- Спокойной ночи, милая.

Кира молчала не меньше минуты, сидела за его спиной, поджав под себя ноги, и растерянно смотрела на него. Потом Андрей услышал её обиженный всхлип.

- Спокойной ночи… - недовольно пробормотала она и тут же отодвинулась от него. Наверное, ждала, что он тут же перестанет строить из себя смертельно уставшего человека и начнёт её успокаивать и извиняться, но Андрей не пошевелился.

Сейчас он ничем успокоить её не мог. Лучше пусть злится на него за усталость, чем за безразличие. И нежелание.

Катя-Катерина…

Тьфу ты. Спать.

20.

- Вот он, вот! – радостно воскликнул Малиновский, практически ворвавшись в президентский кабинет. – Грешник, изгнанный из рая!

Жданов улыбнулся, но несколько натянуто.

Он сегодня приехал на работу раньше всех и вот уже часа полтора бродил по своему кабинету, перебирал папки с документами, но на то, чтобы сесть и начать работать, его пока не хватало. Нужно было сесть, включить компьютер и хотя бы попытаться сосредоточиться. Не получалось. В голове кружились совсем другие мысли – странные и удивительные. И пугающие.

Какая уж тут работа? Он ждал появления своей секретарши. Ожидал с нетерпением. Очень надеялся, что она появится, и всё сразу прояснится.

Рома подошёл к нему и попытался заглянуть в глаза.

- Вижу, всё вижу, дружище! Печать усталости на лице. Себя не щадя, радовал окружающих женщин?

- Малиновский… - Андрей вздохнул. – Что ты несёшь?

Роман от души расхохотался.

- Сил нет даже разговаривать?

Жданов только отмахнулся. Прошёл к столу и сел в своё кресло. Закинул ногу на ногу и растянул губы в ленивой усмешке.

- А ты, наверное, извёлся весь. Как же, тебя работать оставили…

Малиновский тоже усмехнулся.

Дата добавления: 2015-09-05