Как он ни старался придумать произошедшему хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение, ничего не получалось.

«Вспомни, Виктор, сколько раз её отрезвляющий скептицизм помогал достигать невероятных результатов в работе, сдерживая твою порывистость! Часто твоя импульсивность не позволяла тебе увидеть ситуацию в её реальном свете, а увлечённость зачастую вызывала нетерпимость и желание получить мгновенные результаты там, где требовались время и кропотливая работа. Она была хорошим врачом», – Штайнмаер едва заметно улыбнулся краешком губ, предавшись воспоминаниям.

Он открыл глаза и рассеянно посмотрел в окно, за которым кружила метель. Его мысли вернулись к доктору Сьюзен Вайнер. Штайнмаер возлагал на неё очень большие надежды, хотя, признаться, был немного смущён, когда она переступила порог его кабинета сегодня утром. Хрупкая, точёная фигурка, открытое лицо и плавные движения создавали очень нежный, женственный образ. Так ли он представлял себе профессионала, от которого зависит излечение Штефана и от которого в определённой степени зависел он сам? Вряд ли. К счастью, в ходе беседы он увидел, что хрупкость девушки успешно сочетается с осознанием собственной внутренней силы, плавность движений была следствием самодостаточной сдержанности, а не жеманности, как ему показалось сперва. Она была заинтересована, и это обнадёживало Штайнмаера. Доктору Вайнер придётся весьма непросто в работе со Штефаном. И теперь рядом не будет доктора Леманн, которая могла бы помочь Сьюзен.

Штайнмаер обвёл стол бездумным взглядом. Ему было неспокойно. Только сейчас он заметил, что нервно вертит в руках «паркер», и отложил его в сторону. Тяжёлые воспоминания казались ему предвестником беды. Или он просто накручивает себя?

Это случилось несколько лет назад. Работа со сложным случаем Штефана Брайтера наконец начала приносить плоды. Он стал более спокоен и уравновешен. Ему даже был назначен общий режим содержания, а значит, дела шли хорошо, и команда Штайнмаера ждала новых результатов. Но тут случилось событие, перечеркнувшее все.

Однажды ночью в доме главврача раздался телефонный звонок. Обеспокоенный голос доктора Дитриха сообщил ему, что Штефан пытался покончить с собой. К счастью, все обошлось, но это сводило на нет всю проделанную работу за предыдущие месяцы. Кропотливую и сложную работу. Альбрехт сказал, что при промывании в желудке подопечного обнаружили огромную дозу лекарства. Это означало, что Штефан долго готовился к такому шагу, а никто из них ничего не подозревал.

Штайнмаер винил себя в том, что произошло. Слишком рано ослабил контроль, посчитав, что подопечный сможет адекватно оценить полученную свободу, хотя доктор Леманн предупреждала, что время еще не пришло. Если бы она той ночью не заметила неладное во время обхода, парню бы удалось совершить задуманное.

Иногда казалось, что она чрезмерно строга к Штефану, но зачастую оказывалась права, хотя всем им этого не хотелось. Новаторы и энтузиасты! Убеждения и мечты застилали глаза, как плотная повязка, и лишь доктор Леманн никогда не верила в иллюзии.

Она выполняла распоряжения, но часто не принимала их, считая, что для успешной реабилитации подопечного требуется иная модель поведения. Когда она вносила коррективы в оговоренные методы, ее способы казались ему слишком жёсткими и бескомпромиссными. Со Штефаном так работали и раньше, но это не принесло положительных результатов. Ему грозило длительное медикаментозное лечение за совершенные им убийства, когда Штайнмаер принял решение забрать его в свою клинику, спася тем самым пациента от травли эксперементальными лекарствами. Никто не верил в его излечение другими способами. Никто, кроме него. Он был уверен, что можно вернуть Штефана в общество.

Врач очень хотел помочь парню, от которого все отказались. И, если бы ему удалось это сделать более гуманными способами, чем общепринятые, он смог бы обратить на это внимание врачебного сообщества. И тогда, возможно, удалось бы спасти не одну сломанную жизнь и открыть врачам глаза на бессмысленность чрезмерной жестокости.

От короткого стука в дверь Штайнмаер вздрогнул и скользнул недоумённым взглядом по часам, пытаясь вспомнить, не позабыл ли он за размышлениями о какой-то назначенной встрече.

– Да?

Дата добавления: 2015-09-01