Луганск. Окружение

Выезжаю в Луганск и далее в Краснодон. Рядом с Краснодоном находится группировка наших войск, которую боевики ЛНР взяли в окружение. По телефону узнаю, что позиции армии непрерывно бомбят, в том числе и с российской стороны, потери, по слухам, зашкаливают. Если повезет, хочу попробовать договориться с группировкой ЛНР и украинскими военными — пройти в расположение окруженцев и сделать репортаж изнутри. Попутно брезжит надежда, что удастся вывезти хоть пару раненых украинских военных…

Донецкий таксист Дима, которого мы с коллегами в складчину «фрахтуем» на поездку в Луганск, по пути клянет ополченцев с блокпостов.

— Те, которые стоят на блокпостах, — бездельники и тупицы. Останавливают всех без причины — и давай понты кидать, какие они крутые! Один из них недавно мне сказал, что, мол, я отсиживаюсь в тылу, а он меня защищает! Нет, ну ты понимаешь? Настоящий кретин! — Дима, крепко держа баранку, эмоционально рассказывает о проблемах с ополченцами.

— Я что, его себя защищать просил?! Пошли они на х… со своей защитой. Никогда такого не было, чтобы Донецк летом пустой стоял. Работы нет, заработков тоже, — Дима явно чуть преувеличивает, описывая свои тяготы. Таксисты в военное время отлично зарабатывают на журналистах. Однако доходы «бомбил» уравновешивает риск — автомобили иногда обстреливают. Есть также риск нарваться на шальную пулю, прилетевшую неизвестно откуда и неведомо кому предназначенную.

Дима — таксист, по его словам, тоже «за ДНР и против хунты». Однако в ополчение вступать не спешит:

— Что я — Дункан Маклауд? Если бы у меня лишняя жизнь была, тогда — может быть. За что и за кого умирать?

Перед Луганском пробиваем колесо. Неожиданно один из ополченцев ЛНР приходит на помощь — в багажнике его «жигуля» на блокпосту находится временная латка. к слову, на этом блокпосту Дима чуть не «попадает» на штраф, не остановившись на знаке «Стоп».

— За нарушение у нас штраф — три литра бензина, — требует старший блокпоста. Однако узнав, что в автомобиле журналисты, меняет гнев на милость и разрешает проехать в город.

Уже в Краснодоне случайно встречаемся с боевиками из подразделения ЛНР «Витязь», которые держали в окружении украинских военных. Командир отряда — мужчина лет 48, явно поднят с постели. Волосы взъерошены, на кроссовках не завязаны шнурки. Но гостей, журналистов, встречает благожелательно.

Украинская БМП, подбитая боевиками возле Поречья. Оторванная башня — следствие взрыва боекомплекта в результате прямого попадания снаряда

— Ситуация такая, мужики, — степенно рассказывает, — украинские военные стояли здесь на позиции, их артбатарея была возле деревни Поречье. Держались довольно долго, несмотря на то, что мы их долбили крепко. А сейчас отошли на несколько километров. Там их и окружили. Могу связать с их командиром, если хотите к ним пройти. Положение у них аховое, их, по существу, бросили генералы из Киева. Связь с их замкомбата есть. Попробую помочь.

— Леша, здорово! — «Витязь» обращается по телефону к украинскому офицеру. — Ну как вы там? Херово? Ну зачем мы друг друга еб…шим? Не знаешь? Ну ты знаешь наше предложение, оно такое же, как и вчера. Вы сдаетесь, мы вам гарантируем неприкосновенность. Накормим, напоим. Раненых в больницы отвезем. Нет? Не хочешь сдаваться… Ну лады. Как хочешь. Тут у меня журналисты хотят к вам пройти…

Пройти к украинским окруженцам так и не удалось. По телефону Алексей, офицер окруженной бригады, сказал, что, если б это было в его власти, коридор бы он предоставил.

— Но не все от меня зависит, — говорит украинский военный мне по телефону.

В ожидании коридора бойцы отряда ЛНР «Витязь» свозили нас на оставленную украинскими артиллеристами позицию возле Поречья. Увиденное поразило.

На брошенной высоте все буквально усеяно осколками снарядов и неразорвавшимися зарядами к орудиям — мина ополченцев попала в артсклад. От взрыва все боеприпасы разметало. Танки и бронетранспортеры сожжены дотла. Башню одного из БМП снесло в сторону — от прямого попадания взорвался боекомплект. Говорят, на позиции погибли около сотни украинских солдат — здесь был настоящий ад. Патроны, снаряды перемешаны с нехитрыми солдатскими пожитками и пайками.

— Пленные, конечно, есть с их стороны. Но массово они не сдавались, держались, — нехотя признается один из боевиков ЛНР с позывным «Оборотень». — Много их здесь полегло. Здесь и лежат. Но разве ж здесь что найдешь — все перелопачено взрывами…

Не получив коридора к украинским окруженцам, возвращаюсь в Луганск. Ночью город обстреливает украинская артиллерия — мины и снаряды ложатся по жилым кварталам. Говорят, что на окраинах батареи ЛНР стреляют по украинским позициям. И сразу же меняют расположение. «Обратка» со стороны украинских военных ложится на пустые позиции. Но беда в том, что артиллеристы боевиков стреляют прямо из жилых кварталов Луганска… Поэтому ответные залпы украинских военных убивают мирных жителей.

Луганск даже по сравнению с Донецком производит очень гнетущее впечатление: много зданий обрушено прямыми попаданиями снарядов, уйма разбитых стекол. Часть Оборонной улицы — центральной магистрали города — усеяна оборванными проводами, автовокзал пострадал от попадания снарядов и не работает. Луганск обстреливают даже ночью. Мебель в квартире, где я остановился на ночевку, скрипит от взрывов где-то поблизости, стекла потрескивают и звенят. Хозяйка квартиры обсуждает на кухне с подругой завтрашний выезд.

— Выезжать давно пора. Здесь все совсем плохо, город обречен. Буду выбираться в Россию, туда большинство луганчан уезжает. Там не страшно. Можно работу найти и жить. А здесь придется умирать… — тоскливо говорит на прощание владелица квартиры.

Уезжая утром, так и не смог умыться — кран издал тоскливое ворчание и отказался давать воду. Электричество ночью тоже вырубилось — говорят, что снаряд попал в линию электропередач.

Интересно, что жители Луганска довольно быстро успели адаптироваться, насколько позволяет человеческая психика, к постоянным обстрелам. В квартале от Украинского драмтеатра, где образовался неофициальный автовокзал взамен разрушенного, рвутся снаряды. Рядом спокойно и даже подчеркнуто равнодушно к военным действиям убирает проезжую часть от мусора бригада женщин-дворников. А продавщица в киоске, не обращая внимания на грохот взрывов, погружена в решение кроссворда…

Уже уехав из Луганска, узнаю, что через час город накрыло очередным шквалом артиллерийского огня, а количество жертв — несколько десятков человек. В СМИ массовая гибель луганчан резонанса не получает. Внимание всех приковано к другой трагедии — возле донбасского городка Торез сбит «Боинг-777» малайзийской авиакомпании.

Дата добавления: 2015-09-01