Его «свидетельства» и наши факты

Солженицын и дальше продолжает досаждать читателю своей возней вокруг имени предателя. Пишет, например: «Весной 1943 года повсеместное воодушевление встречало Власова в двух его пропагандистских поездках – смоленской и псковской». По соображениям краткости не будем касаться смоленской поездки, остановимся только на псковской, тем более что наш летописец сам уделяет ей больше внимания, поскольку, мол, на Псковщине особенно «радушно» относились к власовским формированиям, у которых не было отбоя от «добровольцев» из местных жителей.

Обо всем этом автор ведет речь в третьем томе «Архипелага», но мы помним, что в первом он же о власовцах сообщал нечто иное: «Жители оккупированных областей презирали их как немецких наемников». Разумеется, презирали. Как же иначе! Но этим их отношение к захватчикам и их пособникам далеко не исчерпывалось.

На Псковщине, которая тогда входила в состав Ленинградской области, действовали 29 партизанских бригад. А наш знаток уверяет, что был такой район, в котором «крестьянское население радушно относилось к тамошней власовской части – та часть не грабила, не дебоширила, имела старую русскую форму, помогала в уборке урожая… В нее приходили записываться добровольцы из гражданского населения». Божится, что у него есть доподлинное «свидетельство» о таких опереточно-идиллических отношениях между предателями, бесстыдно напялившими старую русскую форму, и колхозниками, умиленными созерцанием этой формы. Да кто ж ему выдал это «свидетельство»? Кто печать шлепнул? Чья подпись внизу красуется? По обыкновению – молчок. Но район, однако же, называет. Оказывается, Пожеревицкий. Ну, придется и нам привести кое-какие свидетельства о том, что происходило в сем районе при немецкой оккупации.

Комиссар 3‑й Ленинградской партизанской бригады старший лейтенант А.И. Исаев и начальник политотдела бригады капитан М.Л. Воскресенский в докладе от 12 июня 1943 года штабу Северо-западного фронта о боевой деятельности партизан в числе других дел отмечали и такое событие: «11 мая 2‑й полк и штаб бригады на рассвете наткнулись на цепь только что выставленных в ночь немецких гарнизонов у деревни Сосново Пожеревицкого района. Начался бой. Противник крупными силами стал окружать партизан. Отряды 2‑го полка и отряд штаба бригады в течение нескольких часов вели упорный бой, прорвали вражеское кольцо, ловким маневром, имея только двух раненых, вышли в тыл противника. Отряды обеспечили отход штабу бригады и обозу с ранеными».

Еще одно свидетельство. В ноябре 1943 года А. И. Исаев и М.Л. Воскресенский в очередном донесении в штаб Северо‑Западного фронта докладывали о боевых делах своей бригады: «В ночь на 26 октября одновременно произвели налеты: 2‑й полк – на гарнизон Киверово Пожеревицкого района, 4‑й полк – на гарнизон Горушка Славковского района. Эти гарнизоны терроризировали население, жгли деревни. Оба гарнизона были разгромлены».

Уже из этих примеров ясно (а их можно привести гораздо больше), что на территории Пожеревицкого района, как и на всей Псковщине, гремели выстрелы и взрывы, то и дело вспыхивали бои, обильно лилась кровь, – словом, шла народная война против захватчиков и их пособников.

На псковской земле, как и на брянской, долгое время существовал обширный партизанский край. Здесь на территории в 9600 квадратных километров 400 сел и деревень жили по советским законам, здесь выходили наши газеты, работали местные органы власти, школы, больницы. Отсюда в марте 1942 года отправился обоз из 223 подвод с продовольствием, которое псковские и новгородские крестьяне собрали для осажденных ленинградцев. Между деревнями Жемчугово и Каменка – теперь там стоит памятный обелиск – обоз пересек линию фронта и двинулся дальше – к Ленинграду.

Первого июля 1943 года секретарь Ленинградского обкома партии М.Н. Никитин, докладывая ЦК ВКП(б) о подпольной работе, писал: «Развернутая фашистами широкая кампания по созданию „Русской освободительной армии“ во главе с изменником Власовым провалилась. После выступления Власова на митинге в Деловичах (это верстах в 12 – 15 от Пожеревиц. – В.Б.) граждане высказывались: «Будь он проклят со своей армией добровольцев». Добровольцев не нашлось за исключением единиц. Мобилизуют насильно. Многие бегут в партизаны и в леса… Поэтому немцы и Власов приказом объявляют военнопленных «добровольцами», зачисляя их в свою армию. Один из перебежчиков рассказывает: «Приехали в наш лагерь власовские офицеры, выстроили нас и объявили, что всех зачисляют в „Русскую освободительную армию“. Кто не желает, предложили поднять руки. Поднявших руки здесь же перед строем расстреляли».

Конечно, среди власовцев были и подневольные люди, мечтавшие перебежать к своим, к советским, но костяком власовских формирований, их командирами являлись изменники, которые были заодно с немцами. В этих условиях у населения не могло быть иного суммарного отношения к власовцам как к немецким наймитам.

Дата добавления: 2015-09-01