Глава Девятнадцать

— Молодой человек, туда нельзя посторонним! – послышался писклявый женский голос. Адам скривил лицо, и все-таки остановился на полпути к салону, откуда слышался шум парней девушек и музыки.

— Мне нужен Томми Джо, — сказал он, поворачиваясь к блондинистой секретарше. Через некоторое время, после ее исчезновения в салоне, послышался ярый протест Томми. Адам улыбнулся, и сам себе пожал плечами, секретарша сама виновата. А голос Томми был сладко-возбуждающим, Адам уже предвкушал их встречу.

— Можете заходить, — немного хмуро пробормотала блондинка, выходя из салона. Обиделась?

— Спасибо, — Адам хитро улыбнулся во все зубы и перешел порог фотосалона. Он пытался выдавить из себя что-то на подобии ухмылки, но, при виде Томми, он даже не знал, какое выражение приобрело его лицо. Томми был в довольно облегающих штанах, которые почти спадали с него, в серой футболке, с короткими рукавами, оголяющими его татуированные руки. Адам сглотнул, ибо считал это развратностью, вот так вот одеться. А он раньше замечал, что рядом с Томми он не может не ощущать эрекцию? Да, замечал. И кого черта, приперся в узких штанах?

Томми стало неудобно под изучающим и пожирающим взглядом брюнета, и он отвернулся от него.

«Что же ему нужно?» — подумал блондин, проходя к своему столу и оставляя там фотоаппарат.

— Потом продолжим, — объявил он, медленно подошел к Адаму и застыл. А что говорить-то? Поэтому он просто улыбнулся.

— Эмм… привет, — сказал Адам, разрывая тишину между ними. Томми понравился тембр в голосе брюнета, он был возбуждающим, волнующим, и, словно нес с собой армию мурашек, шагавших по спине блондина.

— Привет, — тихо ответил он, и вновь нервно оглянулся. На них, в принципе, никто не смотрел, все были заняты растениями. Томми раздраженно фыркнул. Он сейчас просто ненавидел растения, как никогда в своей жизни. Хотелось просто сбежать куда подальше.
— Пошли, — приказным тоном сказал он Адаму.

Адам шел за Томми, смотря на его ноги, длинные и стройные, кожаные штаны лежали на них как вторая кожа. И, конечно, это лицезрение не помогало ему с возникшей «проблемой», после того как он услышал голос блондина. Томми зашел в свою студию, где было действительно много чего. Адам удивился, увидев там громадную кровать, с красной шелковой постелью. Хотелось спросить для чего он, но, он прикусил язык, не решаясь взбесить Томми еще хуже. Блондин выглядел раздраженным

— Можешь тут посидеть, — Томми указал на кресло возле своего стола, а сам подошел к журнальному столику и достал одну среди множества конфет из громадной хрустальной тарелочки — На, — он протянул ее брюнету, — Хочешь сладкое?
Адам моргнул и растеряно закивал.

— Извини, что так внезапно пришел, — сказал Адам, забирая сладость, обернутую в разноцветную фольгу.

— Ничего страшного, — Томми пытался казаться спокойным. — Я сейчас вернусь, — сказал он и посмотрел на Адама, который ковырял конфету. Блондин слабо улыбнулся, но все же был взволнован. Зачем Адам сюда пришел?

— Я подожду, — убедил его Адам. Он вообще-то не любил сладости, но Томми так протянул эту конфету, что захотелось попробовать. Он, наконец, победил мешающую обертку и закинул в рот сладость покрытую шоколадом. Томми понаблюдал за процессом, и был немного удивлен, увидев на лице Адама восхищение. Помотав головой, он вышел из кабинета, со слабой улыбкой на лице.

И кто сказал Томми, что он сможет нормально работать, зная тот факт, что Адам далек от него всего на какие-то несколько жалких метров? Он то нервно ковырял фотоаппарат, то кричал на всех и на все, часто смотрел на дверь, за которой был Адам. Его пугало свое же глупое волненье и предрассудки. Адам был геем, и у них уже было кое-что… Этот факт не давал ему расслабиться, тем более, Адам не казался ему обычным. При виде брюнета, у него пробегали мурашки по телу, и, он конкретно тупил и терял дар речи. Это пугало до ужаса. Он такого даже с Мэттом не чувствовал. Вспомнив Мэтта, он вздохнул. Что бы ни было, когда Мэтт приедет, Томми знал, что ничего не будет как раньше. Он выдаст себя.

Адам бродил по просторному кабинету, и его возбуждало все, что происходит. Как сексуально, так и морально. А то, что он сейчас сделает! Он просто не знал, куда деть свое достоинство, которое все еще причиняло ему неудобство. А как отреагирует на это Томми? Хотя Томми уже давно видел его таким. В конце концов, он решил сесть на кресло. И конфетка давно растаяла во рту, которая ему, на удивление, понравилась. Адам улыбался, слыша, как Томми кричит и пыхтит – это казалось возбуждающим.
Томми, наконец, смог избавится от всех назойливых ассистентов и дебильных горшков с цветами. Нет, он обожал свою работу, но не до такой степени. Он потер руками лицо, облегченно вздохнул и, посмотрев на часы, чуть не подавился слюной. Прошло два часа, и Адам его ждал все это время. Он быстро прошел через беспорядочно раскиданные бумаги к двери офиса. А потом? Он не знал, что Адам ему скажет и боялся.

Адам услышал негромкий щелчок дверного замка и увидел на пороге Томми, который стоял взъерошенный и со слабой и усталой улыбкой на лице.

— Извини, что так долго, — охрипшим голосом сказал блондин.

— Ничего страшного, у меня нет рандеву и собраний, — Адам улыбнулся, вставая с места.

— Эмм… а что тебя сюда занесло? – Адам вспомнил, что этот самый вопрос он задал Томми в последний раз в своем офисе.

— Мне понравились твои снимки, — сказал Адам, не понимая, что за бред он несет, — Точнее… я видел их по интернету, они шикарны. Голос Адама стал более глубоким.

Томми посмотрел на него.

— И что ты предлагаешь? – с опаской спросил он.

— Хочу, чтобы ты запечатлел мое тело, — Адам понизил голос и сделал его более интимным. Томми вздрогнул.

— Я художественный фотограф, и это не моя область, — тихо сказал блондин, пытаясь проглотить ком в горле.

— Хорошо, — ответил Адам, снимая пиджак. — Я и стану твоим художественным объектом, — от его голоса Томми шумно выдохнул. Это казалось пыткой, — Так ты согласен? – невозмутимо спросил Адам.
Томми немного помешкал, и все же ему было интересно все, что происходит, и собирается произойти. И ему хотелось снять тело Адама, и оставить себе парочку снимков.

— Да, согласен, — тон Томми стал более официальным, и он прошел к своему столу и достал из ящика фотоаппарат. Ему не в первый раз приходилось делать порнографические снимки. Раз уж это его дело (хотя не ЭТО), он сделает все что нужно. Когда он поднял голову, Адам уже был без рубашки. Томми прошел взглядом по взъерошенным волосам, лицу, губам, широким плечам, груди со светлыми волосами. Джинсы были довольно узкими, и Томми уже мог заметить, что Адаму довольно тяжело в них с эрекцией.

А почему он возбужден? – подумал блондин.

Адам впервые перед кем-то так спокойно раздевался, но он знал, что Томми ничего не скажет. Адам всю жизнь стеснялся своих веснушек, но сейчас, ему было все равно. Он разобрался с ремнем, потом расстегнул пуговицу на джинсах, пытаясь не задеть бугор, и потянул молнию вниз. Медленно стягивая штаны, он краем глаз наблюдал за Томми, который, как показалось Адаму, покраснел. Брюнет ухмыльнулся, Томми был жутко милым. Но от этой мысли ему стало плохо. Он никогда не считал людей милыми. Наконец, он дал штанам спуститься с бедер вниз к лодыжке. Томми стоял с фотоаппаратом в руке и чуть расширенными глазами, при виде возбужденности Адама через боксеры. Томми отвернулся, он не хотел видеть его без одежды. Хотя, куда он денется?

//\\//\\//\\//\\//\\//\\//\\//\\//\\//\\//\\//\\

Томми чуть прикасался к телу Адама, в процессе съемок, и это посылало странное ощущение в пах блондина. Он никогда не возбуждался во время работы. Но Адам был жутко красив, на что у блондина перехватывало дыхание. Сейчас, брюнет лежал на животе на кровати с красными шелковыми подушками и постелью. Эта кровать была давно тут, на такие случаи, если кому-либо взбредет заказать снимки на порнокаталоги. Томми изучил широкие веснушчатые плечи, такую же широкую спину, узкую талию, крепкие полушария ягодиц и длинные сильные ноги Адама. Все, о чем завидует блондин. Сам он не был таким большим. И было неудивительно, что и член Адама был немалым. Веснушки лишь украшали эту красоту – Адам действительно был художественным объектом. Томми отошел от кровати, посмотрел в видоискатель и ахнул. Тело Адама было просто неописуемо красивым, с затылка до ног, все прекрасно сочеталось. Красный кровавый цвет простынь красиво сочетался с теплым цветом тела брюнета. Томми щелкнул,запечатлев красоту. Он был уверен, что каждая крупица веснушек будет видна. А раньше, к нему приходили одни костлявые. Томми фыркнул, вспомнив их.

«И это были модели,» — раздраженно подумал он.

— Что? – донесся заглушенный вопрос Адама.

— Что? — Томми моргнул, не понимая о чем брюнет.

— Кто были модели? – спросил Адам, поворачивая голову в сторону Томми.

— Я это вслух сказал? – удивленно спросил он.

— Да, — Адам рассмеялся. Искренне. Томми сразу же запечатлел это.

— Эй, — возмутился Адам, — Ты чего без предупреждений?

— Ты впервые смеешься по-настоящему, — спокойно сказал Томми.

— Что? – спросил Адам, — Как это по-настоящему?

— С первого дня как я увидел тебя, я заметил, что ты холодный, у тебя даже взгляд холодный. Ты выдавливаешь из себя улыбку, когда это надо.

— Эм… — Адам задумался, ему раньше никто так не говорил, — Вроде того, — рассеянно ответил он, — И что за модели? – все-таки не забыл он свой вопрос.

— Ну, раньше приходили заказы на такие снимки, и все модели были… уродливыми, худыми. У девушек не было нормальной груди, а про парней я молчу.

— А я? – любопытно спросил Адам.
Томми запечатлел любопытную мордашку – тоже редкость.

— Хватит снимать без предупреждений, — нахмурился Адам.

— А ты довольно красив, — сказав это, Томми невольно смутился. Увидев красноту блондина, Адам забыл про обиду за небрежные вспышки и щелчки.

— Ляг на спину, — командным тоном сказал Томми.

Через некоторое время получился еще один красивый снимок: Адам лежал на спине, правая рука на животе, левую не видно, голова повернута набок — по другую сторону объектива, левая нога согнута, правая вытянута. Лица не было видно – лишь линия скулы, член все еще был возбужденным и лежал на животе. Освещение получилось сказочным: освещалось не все тело, а только шея, живот и ноги. А остальные части, кроме лица, были немного притемнены. И в процессе приготовления это снимка, Томми неоднократно прикасался к Адаму. Адам дрожал от слабых и невесомых прикосновений. Томми успевал снимать искренние эмоции Адама, задавая ему вопросы, то есть сам вызывал эти чувства, которые сразу отражались на его лице. Томми заметил, что впервые так работал с энтузиазмом.

Дата добавления: 2015-09-05