Глава 32 Предпоследний штурм

Спустя несколько минут после того, как микроавтобус воинов Церкви отъехал от «Рая», из-за клуба показался еще один автомобиль. То был тяжелый грузовик армейского образца. За рулем сидел Аркадий Гольдштейн. А пассажирами были два убеленных сединами пожилых мужчины. И были то не кто иные, как Патриарх Московский и писатель Ярополк Логвинов.

Это им принадлежала идея подстраховать бригаду воинов Церкви и заблокировать потайной выход, чтобы никто из окопавшихся в ночном клубе мерзких демонов не смог спастись. О том, что в «Раю» есть этот самый проход, поведал Гольдштейну заговоренный им имп.

— На славу поработали твои ребята, — сказал Логвинов, провожая взглядом удаляющееся здание разгромленного клуба.

— Да уж, — довольно усмехнулся первосвященник. — С Божьей помощью.

— Ну а теперь давай поглядим, как мои сработают, — запустив пальцы в бороду, произнес Ярополк Владиславович.

То, что в последнее время воины Церкви и боевые маги Ордена практически не проводили совместных операций, объяснялось просто. Понимая, насколько серьезный враг им противостоит, Патриарх и магистр решили не рассеивать силы своих людей и пустили их по двум разным направлениям. В то время, как людям Церкви было поручено выследить и обезвредить главного пропагандиста дьяволопоклонников, Вову Пулю, команда Олега Баранова занималась подготовкой захвата второго из ближайших помощников Райшмановского — Харракса. Нынешней ночью должны были сработать обе мышеловки, и одна из них уже захлопнулась — Пулю везли в епархиальное управление, чтобы сдать иерею Макарию. А Патриарх, Логвинов и Гольдштейн направлялись сейчас на противоположный конец Москвы, чтобы лично проконтролировать ход выполнения второй из запланированных на сегодняшнюю ночь спецопераций.

Сатанисты засели в заброшенной больнице на окраине. Надо сказать, не так уж легко было вычислить это убежище. Покинутые здания, захламленные чердаки и подвалы, городские свалки и прочие опасные территории Русская Православная Церковь начала прочесывать еще задолго до начала бесчинств отморозков, подконтрольных Райшмановскому. Ведь именно в таких местах проще всего обнаружить сходки желающих скрыться от посторонних глаз греховодников.

Но та старая больница, в которую ехали сейчас люди Альянса, вовсе не выглядела заброшенной и разбитой, а потому не привлекала внимания и не вызвала подозрений. Как оказалось, дьяволопоклонники отреставрировали ее и даже устроили там что-то вроде медицинского центра. Но долго оставаться полностью незамеченными им не удалось — гнилая природа взяла свое. Для отвода глаз сатанисты организовали в своем логове сеансы массажа для всех желающих, и вскоре некоторые из клиентов начали бесследно исчезать. Как впоследствии выяснилось, этих людей убивали там же, в подвалах больницы, а их органы продавались за рубеж, чтобы пополнить казну «Ока Сатаны». Эти оголтелые сектанты на все были готовы ради наживы. Они даже не задумывались об элементарной осторожности…

— Ну, вот, кажется, мы и приехали, — сказал Ярополк Логвинов, когда машина остановилась. Патриарх, задумавшийся о судьбах России, бросил быстрый взгляд за окно. Да, то были окрестности оккупированной сатанистами больницы. Разумеется, Гольдштейн остановился не вблизи от нее, а на значительном отдалении, близ небольшой рощицы. Там уже стояло несколько громоздких джипов, на которых съехались сюда маги Ордена.

— Ну что, давайте присоединимся к остальным? — предложил Логвинов.

— Мы что, тоже пойдем туда? — удивленно посмотрел на него Патриарх.

— В принципе, не обязательно это делать, — пожал плечами Ярополк Владиславович. — Да и лучше будет, если мы пока не станем подвергать наши жизни опасности, а побережем силы для финального сражения, через которое нам неизбежно предстоит пройти. Но, думаю, в любом случае необходимо дать последние наставления перед атакой.

— Конечно, — кивнул Патриарх, открывая дверь грузовика.

К машине уже сходились бойцы Ордена. Первосвященник узнал кое-кого из тех, с кем успел познакомиться на ужине в доме магистра. Худощавый, похожий на сжатую пружину, Олег Баранов по прозвищу Бультерьер. Огромный Руслан, напоминавший вытесанную из камня фигуру древнего витязя. Девушка с заплетенными в косу рыжими волосами — кажется, у нее было редкое имя, Ким. Странноватый парень по фамилии Петров — с всклокоченными волосами непонятного цвета. Не было только застенчивого Игоря Семецкого. Его убили демоны во время недавнего штурма дома Логвинова, куда посланцы Ада наведались, чтобы освободить плененного Харракса. «Что ж, — подумал Патриарх, — сегодняшняя операция для них, несомненно имеет особое значение. Это своего рода «матч-реванш», месть за гибель товарища, и в процессе этой мести наверняка будет уничтожен не один гадкий прислужник Сатаны».

— Все в сборе? — уточнил Логвинов, вслед за первосвященником спускаясь вниз.

— Да, — кивнул Бультерьер. — Даже кое-кого пришлось оставить в запасе. Слишком молодые ребята. Молодые и горячие.

— Ничего, выпадет и на их долю подраться, — заметил магистр. — В решающей битве, которая состоится уже очень скоро, нам, безусловно, понадобятся все.

Как оказалось, разгромить это гнездо дьяволопоклонников оказалось совсем несложно. Должно быть, большая часть отиравшихся здесь сатанистов была отозвана для охраны каких-то других объектов или же для неких нечистых дел. Маги Ордена быстро прикончили всех, кто встретился им на пути. Но кто-то из сатанистов, все же, успел юркнуть в одно из боковых помещений и запер за собой дверь.

— Так, похоже, нам предстоит извлечь сатанинскую крысу из ее норы, — ухмыльнулся, заметив это, Бультерьер. — Ну-ка, кто здесь у нас самый здоровый.

Руслан, разбежавшись по коридору, изо всех сил ударил по двери обутой в тяжелый армейский ботинок ногой. Дверь, хрустнув, дала широкую поперечную трещину. Ветров ударил еще раз, и преграда разломилась пополам. Обломки ее улетели внутрь, едва не сбив с ног скрывавшегося в комнате человека. Увидев, сколько, а главное — каких противников явилось по его душу, тот снял с плеча ремешок автомата Калашникова и бросил оружие на пол.

— Не убивайте меня, — сложив широкие ладони на своем бритом затылке и падая на колени, взмолился боевик. — Я сдаюсь!

Перед адептами Ордена стоял в унизительной позе не кто иной, как Харракс.

— Надо же, какая встреча! — воскликнул Олег Баранов. — Что же ты не размножился, как в нашу прошлую встречу? Оставил бы в комнате клона вместо себя, а сам спокойно удрал через окно. Что, силенки кончились? Аль высоты боишься?

Харракс не отвечал. Он лишь подергивал усами, да бестолково моргал, ожидая решения своей участи. Стыдно было ему признаться, что до варианта, о котором говорил сейчас Баранов, он просто не додумался.

— Ладно, хрен с тобой, — махнул рукой Олег. — Вяжите его, — приказал он бойцам. — И отведите в машину, а там допросим. Глядишь, и удастся вытянуть из него что-нибудь полезное.

— Вы мне, конечно, не поверите, — срывающимся голосом произнес Харракс, отхлебнув дымящегося кофе, — но я уже давно думал о том, чтобы перейти на сторону света.

Руки предводителя — впрочем, теперь уже бывшего предводителя личной гвардии Президента (практически все его подчиненные были уничтожены в ходе только что закончившегося сражения), были закованы в наручники. Впрочем, это не мешало Харраксу время от времени затягиваться сигаретой или брать кружку с напитком. Бойцы Альянса, в отличие от тех, с кем имели дело, вовсе не были злобными и жестокосердными. Так с чего бы им лишать своего пленника такой простой вещи, как возможность покурить и выпить кофе во время допроса?

— В этом ты прав, мы тебе, естественно, не верим, — усмехнувшись, сказал Баранов. Свет — это, понимаешь ли, вовсе не какая-то абстрактная штука, к которой можно вот просто так примазаться, пробыв до этого много лет законченным негодяем. Надеюсь, ты не станешь отрицать того, что ты — негодяй?

— Не стану, — тяжело вздохнув, произнес Борачев после паузы в несколько секунд. — Негодяй и есть.

— Что ж, чистосердечное признание — первый шаг к исправлению, — щелкнул пальцами Бультерьер. — Но этого пока что мало для того, чтобы ты перестал им быть. Мало для того, чтобы и мир тебя признал — но уже в новом качестве. Скажи мне, Харракс — что ты готов сделать в доказательство того, что действительно исправился? За тобой ведь грехов — и больших и малых — на целый «Камаз» наберется.

Харракс понимал, что юлить и отпираться, отделываясь общими фразами, пытаться выехать на одном лишь заявлении «Я больше не буду» — дело абсолютно бесполезное. Этим людям было нужно от него реальное доказательство стремления покончить с мерзким преступным прошлым и начать новую жизнь. И таким доказательством могло стать только раскрытие всех известных Харраксу секретов его патрона, Геннадия Райшмановского.

— Чтобы доказать вам искренность своих намерений, — проговорил Харракс, тщательно взвешивая каждое слово, — я готов раскрыть планы своего шефа. Думаю, не нужно разъяснять, о ком идет речь?

— Ты так хорошо в них посвящен? — хмыкнул Баранов.

— Положение обязывает, — пожал плечами Алексей Борачев. — Чего-то я, разумеется, могу и не знать. Но, полагаю, мне известно достаточно, чтобы навсегда положить конец гнусным козням этого мерзавца.

— Ишь, как заговорил, — то ли удивленно, то ли недоверчиво, произнес сидевший рядом с Олегом Патриарх Московский. — Сам ты, что ли, меньший мерзавец? Ладно б, тебя бес попутал, али силой в секту богомерзкую заманили. Но ты же ведь сам в это греховодство вляпался. Причем — до того, как Генка-паразит на Россию свалился! Как же мы должны тебе верить?

— Понимаете ли, святой отец, — сказал Харракс, и было крайне странным услышать такие слова от одного из опаснейших сатанистов, чьи руки были обагрены кровью не по локоть даже, а по самые плечи, — мое понимание сатанизма всегда шло вразрез с тем, как это видел мой хозяин. Да что уж там — для меня это было не более чем игрой, пусть и достаточно серьезной. Я собственную секту собирал — но для чего? Так, девчонку-другую оттуда в постель затащить, да волосатых металлистов в ларек за пивом посылать. Честно признаюсь — я ж ведь не подозревал даже, что Ад и демоны на самом деле существуют. Я ж против диктата Церкви выступал, а не против Господа Бога!

— Ну и дурак! — отреагировал первосвященник. — Где он, этот твой диктат? Ты сам-то в храме хоть раз бывал?

— Нет, — признался Харракс. — Ну, разве когда громили только…

— Эх, врезать бы тебе хорошенько! — кулак Патриарха взметнулся над потной лысиной сатаниста. Но тут же владыка опустил руку, проявив милосердие по отношению к военнопленному. — Громили… В церкви ни разу не был, а туда же — диктат! Нет его, диктата никакого! Понял?

Харракс наморщил лоб.

— Грешен, батюшка, — сказал он, наконец, вспомнив нужные слова. — Каюсь.

Дата добавления: 2015-09-01