Непартийность

Руководители черной сотни изначально мыслили свое движение как непартийное. В.А. Грингмут утверждал, что Союз Русского Народа не какая-нибудь партия он есть не что иное, как сам Русский Народ, объединившийся в общий многомиллионный союз на защиту своей Церкви, своего Царя и своей Родины [Владимир Андреевич Грингмут... С. 113]. Это была мудрая позиция, ибо монархическим политическим партиям нечего делать в самодержавном государстве. Такой подход полностью оправдал себя во время беспорядков 1905-1907 гг.

Однако, враги России, потерпев поражение в открытом бою, сменили тактику и начали плести вокруг Государя масонскую паутину. В условиях видимой стабильности, когда не были заметны прямые угрозы существованию Церкви, Царя и Родины, черносотенное движение не могло успешно функционировать. Черная сотня встала перед альтернативой. Либо превратиться в обыкновенную парламентскую политическую партию, т.е. фактически включиться в игру на чужом поле и по чужим правилам. Либо под водительством священников и архиереев сформировать при храмах что-то типа прообраза народного ополчения.

Но в 1913 г. Св. Синод принял решение, запрещающее лицам духовного звания принимать участие в деятельности политических партий и движений. Это решение было роковым для черносотенства, оно обрекало его на вырождение. Руководящие посты в черносотенных организациях вынуждены были оставить о. Иоанн (Восторгов), архимандрит Макарий (Гневушев), игумен Виталий (Максименко) и многие другие представители активной части духовенства.

Справедливости ради стоит сказать, что к тому времени черная сотня была уже парализована расколами. В конце концов, черносотенное движение все более и более политизировалось. Это, в свою очередь, привело к тому, что ряд лидеров, «заигравшихся в политику» превратились, по сути, из охранителей в революционеров, из монархистов в анархистов. Такова была судьба талантливых лидеров черносотенства Пуришкевича, монаха-расстриги Илиодора (Труфанова), Шульгина, Савенко, Бобринского.

Дата добавления: 2015-08-26