Глава 8. Ощущение приближающегося Рождества привнесло в школу Волшебства и Чародейства шум

Ощущение приближающегося Рождества привнесло в школу Волшебства и Чародейства шум, гам и огромное количество конфетти, которые сеял Пивз, летая по коридорам Хогвартса. К сожалению, полтергейст слушался только покойного Альбуса Дамблдора, да Кровавого Барона. Первый успешно отбыл в мир иной, призрак Слизерина же фыркнув на просьбу Забини и Паркинсон, удалился в неизвестном направлении.
- Нужно утихомирить Пивза, он уже испортил много украшений! - возмущалась староста седьмого курса Хаффлпаффа.
- Мы уже предлагали идеи, как избавиться от его проказ, - сообщила Луна, теребя в руках пробку от своего ожерелья.
- Лавгуд, твои идеи не приносят пользы, - Паркинсон скрестила руки на груди и недовольно наблюдала за тем фарсом, что творился на внеочередном собрании, которое организовали префекты.
- Точно так же, как вы не можете уговорить ваше приведение, вот Серая Дама нам бы не отказала, - вмешался староста Равенкло.
К своему изумлению, Поттер не знал имени парня и при этом даже не испытал угрызений совести. Школьные старосты были в ярости: до празднования Рождества оставалось всего две недели, а Пивз уже разрушил большую часть украшений, которые они с трудом организовали. Волшебство украшения удавалась лишь Хаффлпаффцам, потому что из всех факультетов, именно они были наиболее терпеливыми. Однако начинать работу заново не хотелось никому.
- Это какое – то наказание за наши грехи… - прошептала себе под нос Гермиона, закрывая ладонью лицо.
Полтергейст давно сидел у всех в печенках. Когда-то Альбус говорил, что он приносит пользу, однако Поттер этой пользы не видел, даже в извращенном ее варианте.
- Давайте просто убьем его? – предложил он, скорее в шутку, чем в серьез. Атмосфера, которая уже накалилась до предела, должна была вот-вот взорваться, но предложение, которое внес Гарри Поттер мгновенно разрядило ситуацию. Ряд лиц, сидевших за столами в небольшом кабинете обратились к префекту, удивленное выражение читалось во всех них.
- Гарри, ты же это не серьезно? – Гермиона даже напряглась. Парень усмехнулся, вглядываясь в лица старост. Забини хлопал в ладоши, и всем своим видом показывал, что всячески поддерживает грифиндорца. Панси побелела как мел, Луна отстраненно улыбалась, будто и не слышала, Голдштейн судорожно вздохнул. Прочих ребят он не знал по именам, но реакция их была схожа с реакцией Паркинсон.
- Конечно же, нет. Нужно было остановить назревающий конфликт между Слизерином и Равенкло, – оправдался Поттер и ни один мускул не дернулся на его лице.
Старосты школы моментально расслабились и начали искать способы решить ситуацию, не оскорбляя интересы других факультетов.
Гарри же печально подумал, что был бы не против, если бы Пивз покинул Хогвартс навсегда. Даже будучи мертвым. Это не была жестокость или что-то подобное. Это была усталость, как от занозы в ноге, но все же идею пришлось замять. Префект вновь ударился в размышления, наблюдая за слизеринцами.
Наблюдение за тем как протекала жизнь слизеринцев, которые пострадали на этой войне заочно, очень увлекало Гарри, напоминая детство, проведенное у Дурслей. Вот в начале года с ними никто не считался, потом некоторый период времени с ними боролись, всячески игнорируя. А теперь пытались строить мирное сосуществование. Гарри искренне надеялся, что у Слизерина получится наладить отношения с другими факультетами, в отличие от него самого. С теткой и ее семьей, Поттер так и не общался после войны - ему было проще жить с мыслью о том, что родственники считают его мертвым.
К тому же он старался привлекать к общественной работе старших старост Слизерина почаще. Не только потому, что, Мальчику-который–победил хотелось, чтобы слизеринцы контактировали с грифиндорцами, равенкло и хаффлпаффцами, но и потому что Гарри сдружился с Забини. И просто очень хотел видеть гордячку Паркинсон.
Поговорив по душам с Роном, Гарри Поттер нехотя осознал, что слизеринская староста его увлекает. Ему нравилось, что девушка не реагировала на его значение в Магической Британии, статус Героя ее тоже бесил, она, наверное, единственная после друзей, кто относился к нему просто как к Гарри. Разумеется отбросив ее презрительное «Поттер» и некоторый страх, который она испытывала по отношению к его мистической фигуре. Вспомнив, как Рон ловко его назвал, префект даже улыбнулся. Хотя это было единственное, чему Гарри тогда улыбнулся. Нет, Рон не проклинал его за интерес Паркинсон, не называл его дураком и не городил всякую братскую чушь из серии: «Джинни лучше ее в тысячи раз». Рыжий друг просто похлопал его по спине и сказал, что ему будет очень тяжело в этой жизни.
- Тогда я не вижу иного выхода, кроме того, чтобы блокировать Хогвартс на время от любого посмертного вмешательства, – староста седьмого курса Равенкло, мрачно посмотрела на префектов, и поправила тяжелую косу.
- Что ж это наверняка разозлит все призрачное население школы, – Гермиона усиленно думала, морщинки на лбу, говорили, что она тщательно взвешивает все «за» и «против».
- Зачем так усложнять? Если не ошибаюсь в кабинете у Директора Макгонагалл висит портрет Дамблдора, может Пивз послушается хотя бы его? – пожав плечами, предложил Макмиллан.
Старосты вкупе с префектами тяжело вздохнули.
- Эрни, какого Мерлина ты молчал все это время? – Гермиона даже привстала со своего места. Гарри смеялся выражению лица, которое появилось на лице бывшего члена ОД.
Когда Гермиона добросовестно отпустила всех по гостиным, Гарри выудил из внутреннего кармана мантии карту мародеров.
- Торжественно клянусь, что замышляю только шалость! – произнес своеобразное заклинание Поттер, и на развернутой карте начал проявляться рисунок.
Грифиндорка прикрыла дверь за ушедшими самыми последними старостами шестого курса грифиндора, и обернулась.
- Иногда мне кажется, что Хаффлпафф нас всех дурит!
- Скорее медленно раскачивается, – добродушно ответил на выпад Гермионы в отношении золотисто-черных, – Рон уже идет сюда, вызывай Забини, пока он не дошел до своей спальни и не послал нас к лешему.
Отличница выудила из кармана свой галеон, прошептав заклинание, вернула монету обратно.
Некоторое время друзья просто помолчали, каждый думая о своем. Внезапно, Гарри, гипнотизирующий карту, присвистнул:
- Или Блейз не может отделаться от нежелательной компании, или Малфой с нами в одной лодки, Герм!
- Блейз идет сюда с Малфоем?! - Грейнджер дернулась от окна, возле которого пристроилась на время, и вытаращилась на лучшего друга.
- Ну, если они не разойдутся на лестнице, то да, – Поттер улыбался как чеширский кот. Ему определенно нравилась складывающаяся ситуация и жалел он лишь об одном, что на месте блондина не Паркинсон.
- Кто не разойдется? - в кабинет вошел Рональд. Парень поправил свитер с вышитой буквой «У» и присоединился к друзьям.
- Блейз идет сюда с Малфоем и либо сейчас все закончится выяснением отношений, либо мы полюбовно согласуем наши действия, - Гермиона натянуто улыбнулась, и начала поправлять волосы. Уизли усмехнулся на нервные действия подруги.
-У меня вопрос, мы сейчас должны сделать удивленные лица или посмотреть на них как на говно? – Фу! Рональд!!! – сморщила нос грифиндорка.
- Мы просто улыбаемся и машем. Итак…они заходят! – Гарри веселился и улыбался от души. Друзья в тот же миг растянули на лицах лучезарные улыбки в то время, как слизеринцы вошли в старый кабинет трансфигурации без стука, – Еще раз добрый вечер Забини! И тебе привет, Малфой!

Не такой реакции на свое появление ожидал отпрыск четы Малфой. Вместо неописуемого шока на лицах грифиндорцев он увидел океан собачьего восторга и радости. Не сдержавшись, он поморщился; Забини же напротив улыбнулся львам и подошел ближе к золотой троице.
- Вы знали, что я иду не один?
Рон шире улыбнулся и наклонился к старосте слизерина. Рост грифиндорского вратаря позволял посмотреть на Блейза, который был среднего роста, сверху вниз.
- Разумеется знали…
- Рон, хорош выпендриваться. У нас есть это, – Поттер умел быть главным, Драко несколько удивился. Он привык цеплять троицу, и, наблюдая за их реакцией тогда, почему то решил, что тем, кого слушаются, была Грейнджер. Однако, либо Малфой ошибался, либо Поттер вырос за это время.
Гарри, мать его, Поттер подозвал жестом слизеринцев подойти ближе. На столе, за которым он сидел, лежал большой развернутый пергамент. Мальчики со змеиного факультета с удивлением поняли, что это была подробная карта Хогвартса. Но было и отличие от всех ранее виданных Малфоем карт. Поттер любезно ткнул пальцем на рисунок ботинок, которые двигались по карте по цокольному этажу. Над ботинками была надпись.
- «Аргус Филч» - прочел Блейз и понимание того, что перед ними начало появляться в его глазах, - Эта карта показывает где шляется этот сквиб?
- Думаю, эта карта показывает всех, кто находится в школе, Забини, – Малфой ткнул пальцем на место в карте, где была изображена гостиная Слизерина. Огромное количество фамилий и имен теснились на небольшом участке карты, – Где ты ее достал, Поттер?
- Досталась по наследству. Так что тебя привело в наше скромное общество, Малфой? – Гарри встал из-за стола и подошел ближе к блондину.
Драко был немного выше Поттера, но уже в плечах. Слизринец никогда не ввязывался в драки на кулаках и к своему сожалению не мог оценить силу грифиндорца лишь по его телосложению. Однако, Гарри Поттер и не думал начинать драку, он просто смотрел на Малфоя и ждал ответа. Лицо его было серьезным, очки чуть съехали на нос. Префект чем-то напоминал Драко Люпина, возможно, стилем гардероба, а может поведением. Хотя от отца он часто слышал, что «этот щенок - копия Джеймса Поттера!». Увы, отца Гарри он не видел, чтобы сравнивать.
- Я хочу выяснить, кто трогает слизеринцев, – Малфой не врал, он действительно хотел этого, а еще он хотел узнать, почему Блейз бегает на эти встречи с грифами с радостным энтузиазмом.
Большую часть времени Драко не понимал Забини. Для слизеринца он был несколько не таким. Первые четыре года Блейз держался в стороне от своих одноклассников, предпочитая одиночество. На пятом курсе он все же пошел на контакт, но сразу же дал понять, что до войны, Гарри Поттера и темного лорда ему фиолетово. Все, что Малфой знал о нынешнем старосте, заканчивалось на том, что мать его была весьма успешной черной вдовой и похоронила уже шесть мужей. Миссис Забини была чистокровна и носила девичью фамилию, про отца Блейза Драко никогда не знал и предпочитал не совать свой нос в дела Забини. А еще лучший друг был весьма высокомерен и любил посмеяться, преимущественно над слизеринцами.
- Учти, Малфой, если ты что-то замышляешь, я переломаю тебе все кости, - Уизли почесал для вида фалангу указательного пальца и хитро улыбнулся.
- Уизел, я даже не хочу тратить свое время на тебя. Просто скажите мне, что вы знаете?
Грейнджер, до селе стоявшая чуть в стороне, все же включилась в разговор:
- Рон, Малфой остыньте. Дела обстоят не очень хорошо, Блейз ввел тебя в курс дела?
Драко бросил небрежный взгляд на гриффиндорку. Девчонка выжидающе смотрела на него, чуть напряженная. Свои непослушные волосы она собрала к верху, но непокорная прядь все же выбилась. Несмотря на нервозность, глаза девушки смотрели на слизеринца с вызовом.
- Да. Я в курсе покушений на сестер Гринграсс, Карлайл и еще младшекурсников связанных родственными узами с приспешниками Те…Воландеморта.- Малфой не стал указывать Грейнджер ее место в социальной лестнице. Парень списал это на лень и желание посмотреть, на то, как поведет себя заучка в такой ситуации.
Грифиндорцы переглянулись с Забини:
- Что я мог поделать, он грозился отравить меня! – оправдался староста слизерина, нагло прячась за маленькую Грейнджер. Он даже вцепился руками ей в плечи. Девчонка даже бровью не повела на такую фамильярность слизеринца. Сказать, что Драко удивился, не сказать ничего.
- Малфой ты не меняешься, – недовольно буркнула префект и все же отошла от Блейза.
- На данный момент мы в тупике, Малфой. Карта Мародеров, конечно, классная штука и всячески помогает нам, но за целых полтора месяца эти гады не высунулись из норы. И ежедневное наблюдение по карте за студентами не помогает. Может у тебя есть какие-нибудь идеи? – блондину не показалось, но Поттер спрашивал, есть ли идеи у него. Его, заклятого врага с первого курса.
- Драко, закрой рот, муха залетит, – Грейнджер, судя по всему совсем страх потеряла, раз называла его по имени.
- Я тебе не Забини, чтобы ты могла фамильярничать со мной, Грейнджер.
- Не кипятись, Малфой. Ты здесь по делу, не так ли? - Гарри Поттер протянул руку ощетинившемуся ловцу Слизерина. Увидев ладонь грифиндорца, Драко даже не думал в тот момент отвергать предложение Поттера, и пожал руку, - Видишь, никогда не поздно сделать правильный выбор.

Панси надоело делать вид, что она не замечает слишком частого отсутствия Забини в гостиной. Раз в неделю этот нахал умудрялся скрыться из поля зрения девушки в самый нужный момент. Сначала девушка думала, что все дело в женщине. Однако, после этих встреч на стороне, Блейз не выглядел шибко счастливым. Он был скорее задумчив.
Но когда позавчера, возвращаясь с Панси в подземелье, парень резко дернулся, вытащил руки из карманов и начал дуть на пальцы, слизеринка всерьез испугалась за душевное состояние друга. Так вместо того, чтобы что-то объяснить Паркинсон, он, прихватив с собой Малфоя, скрылся в неизвестном направлении. Вернулись парни поздно вечером: усталые, мрачные, но с торжеством на лицах.
Разумеется ничего не объяснив подруге, даже под угрозой снятия баллов. Малфой так вообще рассмеялся в лицо Панси. Очарование на парней не подействовало, как и шантаж. И девушка, скрипя зубами вынуждена была отпустить друзей спать. Уж больно старательно Забини изображал на своем лице усталость.
- Да что ж такое – то?! Куда он все время шляется?! - Паркинсон уселась на кровать и начала расчесывать волосы. Когда-то в детстве, гувернантка, которая с ней сидела, верила, что расчесывая волосы все беды и плохие мысли покидали голову.
Пожелав спокойной ночи Дафне и Миллисент, Панси перевернулась на бок и попыталась уснуть.
Сон как назло так и не шел. Девушка промучилась так два часа и уже почти уснула, но полностью провалиться в желанное забытье ей не дал шорох.
Чуть отодвинув балдахин, всматриваясь в темноту, староста увидела, как Дафна вылезает из кровати. Ничего удивительного бы в этом не было, каждый вставал хоть раз ночью, когда природа звала, но обычно Гринграсс спала в нижнем белье, а не в школьной форме.
Блондинка шепотом наколдовала себе Люмос и, положив палочку на прикроватную тумбочку, начала поправлять волосы. Паркинсон тут же поняла, что подружка собралась на свидание за полночь. Она захотела было возмутиться, но передумала. Так она в жизни не узнает, с кем встречается Дафна. Раздался скрип - это Булстроуд переворачивалась на другой бок. Гринграсс нервно осмотрелась, но Панси вовремя опустила тяжелый балдахин.
Решив, что уже можно покинуть незамеченной спальню, блондинка поспешила из комнаты, накидывая на голову капюшон мантии.
Паркинсон со скоростью света соскочила с кровати, надела туфли на босу ногу, и, запахнувшись в мантию, побежала за подружкой. Старосте в голову не могло прийти, что не следовало бы совать нос в личную жизнь Дафны, раз та этого так не хочет, но Панси просто съедало изнутри любопытство.
Подругу она нагнала совсем скоро, Гринграсс спешила на Астрономическую Башню, самое популярное место влюбленных парочек. Спрятавшись за статуей, слизеринка немного подождала. Вдруг молодой человек еще не пришел на место встречи. Прислушавшись и услышав радостный шепот Дафны, Панси решилась незаметно подняться и посмотреть на счастливчика, который завладел вниманием первой красавицы Слизерина.
От увиденного Панси едва не упала в обморок. Лучшая подруга, которая была рядом почти все семь лет, стояла в обнимку с грифиндорцем. Дафна счастливо уткнулась в грудь Уизли. Ее лучшая подруга, которая всегда с омерзением смотрела на нищих Уизли, обжималась с одним из них.
На деревянных ногах староста девочек змеиного факультета вернулась в гостиную. В главном помещении слизеринцев было пусто и холодно. Наколдовав огонь в камине и наложив на себя согревающие чары, Панси села в кресло. Ей надо было подождать Дафну. И серьезно поговорить.

Дата добавления: 2015-08-26