Едва я вошла в подъезд, как лифтерша Мария Сергеевна ринулась ко мне с воплем:
– Виола! Вы пришли!
По дороге она зацепилась за край паласа, которым застлан холл, пошатнулась, но, к счастью, удержалась на ногах.
Я попятилась. Мария Сергеевна милая тетка, у нее небольшой оклад, поэтому я всегда поздравляю лифтершу с праздниками, без раздумий преподношу ей коробку шоколадных конфет с приложенным конвертом, где лежит скромная сумма чаевых. Лифтерша испытывает ко мне самые светлые чувства, всегда рада меня видеть, но до сегодняшнего дня никогда не бросалась мне навстречу сломя голову.
– Господи! – твердила старушка. – Я места себе от беспокойства не находила! И боялась кому-нибудь сказать! Вдруг посчитают за сумасшедшую и уволят? А у меня маленькая пенсия, где приработок найти…
– Что случилось? – напряглась я.
Мария Сергеевна округлила глаза.
– Юру и ваших гостей, милых молодых людей, унесли инопланетяне!
Первым моим желанием было расхохотаться. Потом я посмотрела на небольшой телевизор, укрепленный на стене холла, и сказала:
– Дорогая Мария Сергеевна, не смотрите ужастики, для вас лучше сериалы «Папины дочки» и «Счастливы вместе».
– Глаза болят, – пожаловалась пенсионерка, – не включаю ящик, новости по радио слушаю. Вот поэтому я и молчала, шум не подняла. Знала, меня примут за психическую больную. А ведь когда представителей внеземной цивилизации увидела, хотела в газету позвонить… Или надо было правительству сообщить? Но меня остановила мысль: посчитают за придурочную, сдадут в сумасшедший дом.
Я нажала на кнопку лифта, вошла в кабину и пообещала старушке:
– Сейчас привезу вам отличный чай. Пью его, когда голова болит. Никакой химии, травяной сбор.
Подъемник плавно сдвинул двери и понесся вверх, Мария Сергеевна не успела отреагировать на мои слова.
Подойдя к своей квартире, я начала искать ключи. Ну почему производители сумок не додумались сделать в них освещение? Если вы открываете дверку холодильника, то внутри вспыхивает лампочка. Отчего бы не применить эту замечательную идею к сумкам? Несчастные девушки роются впотьмах в глубоких торбах, а нужная вещь никогда не попадается под руку сразу!
Пальцы нашарили брелок. Ну наконец-то! Я выпрямилась, хотела воткнуть ключ в замочную скважину – и уронила связку. Между косяком и створкой белела бумажка со штемпелем и надписью «Опечатано «НГСЦЗНоИиЭ Мармонид». Несколько минут я тупо изучала непонятные слова, потом бросилась к лифту.
Марья Сергеевна сидела на стуле с закрытыми глазами. Я закричала:
– Что у нас случилось?
Бабушка вздрогнула и ответила:
– Говорила ведь! Инопланетяне всех унесли.
Я постаралась унять сердцебиение. Вилка, не дергайся, вряд ли зеленым человечкам взбредет на ум опечатать чужую жилплощадь…
– Немедленно опишите пришельцев! – накинулась я на лифтершу.
Она прочистила горло.
– Много их было. Пятеро, а может, десятеро. По головам я не считала. Да и не было у них башки. Ни волос, ни лица! Кожа кругом, блестящая, как на сапогах. Видала, какую мне обувь невестка справила?
Марья Сергеевна выставила вперед ногу в ослепительно ярком лаковом ботильоне апельсинового цвета.
– Красиво, да? Небось, дорогущие!
– Супер, – автоматически похвалила я обновку. – Человечки имели оранжевый окрас?
– Угу, – закивала бабушка. – Вместо глаз консервные банки, там, где у нормальных людей нос, – хобот.
– Хобот? – повторила я. – Как у слона?
Марья Сергеевна призадумалась.
– Нет. Больше смахивает на шланг от пылесоса. У меня дома «Циклон», лет ему немерено, купила его на премию в одна тысяча девятьсот семьдесят не помню каком году. Советское качество, пашет, не кашляет. А инопланетяне кхекали. На руках имели по два пальца, типа наш большой и указательный. Говорили по-ихнему.
– И что сказали? – прервала я поток бреда.
– Кхе, кхе, кхе, мармелад, хр-хр, – старательно воспроизвела чужую речь старуха. – Один вещал, остальные молчали. Видать, он у них за главного.
– Может, мармонид? – переспросила я.
– Шипело у них в горле и трещало, может, и так, – кивнула Марья Сергеевна. – Поднялись они наверх, долго не выходили. Затем гляжу – тащат Юру. Завернули бедного в пленку, как для теплицы, и волокут. Дальше гостей понесли, так же запеленутых. На носилках, плашмя. И все! Я думала, закончилось похищение, вылезла из-под стола, чаю напилась, отдышалась. Опаньки! Из лифта еще пара спускается, с баллонами. Видно, им наш воздух не подходит.
Я решила не впадать в панику.
– Уходя, они вам ничего не сказали?
– Кха, кха, мармелад, кха, кха, справа, кха, кха анализ чумхолосп, хр-фр-пр, – продекламировала Мария Сергеевна.
– Как вы могли впустить в дом посторонних? – упрекнула я бабулю.
Старушка всхлипнула.
– Виола, с пришельцами не спорят. Намедни я фильм смотрела, там один американец решил воинов с планеты Зур победить… Тогда бы война получилась! Я за страну испугалась. Встану на пути у этого… господи, как его в фильме-то звали… О, вспомнила – Марлук… Подумала: помешаю ему, а он Россию огнем сожжет.
– Да, один из героев сериала «Битва планет» откликался на имя Марлук. Значит, несмотря на больные глаза, вы смотрите телевизор? – язвительно отметила я.
Мария Сергеевна обиделась.
– Не включаю ящик, по нему одни глупости идут. Внучка подарила магнитофон, он показывает то, что хочешь.
– Какая разница, увлечены вы телепрограммой или видеозаписью, – ввязалась я в тупой спор.
– Большая, – уперлась Мария Сергеевна. – Интеллигентный человек не трогает ящик!
Я молча кинулась к лифту, доехала до нашего этажа, сорвала с двери печать, вошла в квартиру и чуть не задохнулась. Внутри стоял едкий запах. Чихая и кашляя, я бросилась распахивать окна, потом вспомнила про котопса и начала искать несчастное животное. В самый разгар поисков заработал мобильный. Я посмотрела на дисплей и завопила:
– Юрасик! Ты где? Что случилось?
– Вилка, – зашептал Шумаков, – скорей! Нас держат в какой-то лаборатории. Отняли одежду, телефон… Еле упросил медсестру дать мне на минуту сотовый!
Я упала на стул.
– Вас захватили инопланетяне?
– Нет, врачи, – серьезно пояснил Юра. – Говорят, что мы из поездки по странам Африки, Индии и прочих могли привезти заразу.
Я вздрогнула. А Шумаков продолжил:
– Находимся на улице Волынкина. Приезжай, забери меня домой, пока всю кровь на анализы не высосали! Объясни дуракам, что я никуда не выезжал. Найди мой загранпаспорт и продемонстрируй его свихнувшимся айболитам. Пусть убедятся: в прошлом году я был неделю в Турции, а больше нигде.
– Примчусь как можно скорее, – залепетала я. – Ты не знаешь, где котопес?
– Здесь, – совсем тихо сказал Юра. – Его какой-то штукой полили. В общем, сумасшедший дом.
– Милый, солнышко, – залебезила я. – Уже скачу, краса моя ненаглядная!
Оставалось только удивляться, почему я выпалила последние слова – мне не свойственно употреблять выражения, присущие сказочным героям. Вероятно, их подсказала мне моя совесть. После сообщения Юры о поездках в Африку с Индией в моей голове забрезжило понимание происходящего.
Ночью я пыталась вызвать «Скорую помощь». Муниципальная служба посчитала расстройство желудка малозначительным делом, диспетчер посоветовала утром обратиться к районному терапевту. Тогда я решила побеспокоить платную службу. Дежурный начал задавать вопросы, в частности, поинтересовался, посещали ли больные экзотические страны.
Мне сразу стал понятен ход мыслей медика – с берегов реки Ганг можно привезти что угодно. И, желая поскорее увидеть на пороге врачей, я нагло соврала про экскурсию Юры по Африке, Индии и уже не помню, где еще. Но потом Юра спокойно лег спать, а я отменила вызов. Вот только что-то не сработало. Или, наоборот, сработало слишком хорошо.
Я схватила необходимые документы и поспешила к машине. Может, где-то в глубинах Вселенной и обитают разумные существа, но сегодня они в Москву не прилетали. Марья Сергеевна обсмотрелась кинушек, которые ей подсовывает заботливая внучка, старушка приняла докторов в специальных защитных костюмах за пришельцев. Получается, что кашу заварила я сама. Бедный Юрасик, отличный у него выдался выходной!
На парадном входе в здание, где держали в плену Шумакова и жениха с невестой, красовалась вывеска «Негосударственный городской санитарный центр защиты населения от инфекций и эпидемий имени доктора наук Мармонида. НГСЦЗНоИиЭ Мармонид»[9]. Чуть ниже виднелся звонок и печатный листок: «Звонить аккуратно!»
Я нажала на пупочку, в двери приоткрылось небольшое зарешеченное окошко.
– Вы к кому? – спросил дребезжащий голос.
– К главврачу, – храбро ответила я.
– Он в отпуске.
– Тогда к его заместителю.
– Она в отпуске.
Я начала нервничать.
– Завотделением есть?
– В отпуске.
– Но центр работает? – разозлилась я.
– Да, охраняем население.
– Позовите самого главного человека, – попросила я.
– Он в отпуске.
– В учреждении есть должность под названием «самый главный человек?» – вскипела я.
– Не знаю, – признался неведомый собеседник, – тут всякого народа полно. Но он в отпуске.
Голова моя пошла кругом. Я чихнула, полезла в сумку за носовым платком, вытащила вместо него шоколадную конфетку, одну из тех, что прихватила утром из дома, развернула ее, засунула в рот и прожевала. Понятно, незнакомец принадлежит к породе людей, которых называют «каменная башка». Ладно, продолжим беседу, рано или поздно мне удастся убедить его открыть дверь. Главное – не выходить из себя, а беседовать спокойно.
– Хорошо, позовите доктора.
– Они все в отпуске.
– Отлично! – восхитилась я. – Кто же лечит в учреждении больных?
– Центр охраняет здоровье, – пояснил голос.
– Как собака дом? – усмехнулась я.
Внезапно дверь распахнулась, на пороге показался мужчина лет сорока.
– Простите, – вежливо сказал он, – наш секьюрити слишком бдителен. Вы к кому?
Я решила начать заново.
– К главному врачу.
– Он в отпуске.
Ну, и как бы вы поступили? Я растерялась. А собеседник продолжил:
– Охотно решу ваши проблемы. Меня зовут Алексей Мармонид.
– Центр носит ваше имя! – обрадовалась я.
– Нет, моего деда, – уточнил Алексей. – Я замглавного врача по лечебным вопросам. Идемте в кабинет.
Минут через двадцать после моей покаянной речи мужчина улыбнулся.
– Вы отменили вызов, но наш центр создан для того, чтобы отлавливать опасные заболевания. Мы являемся коммерческой организацией, берем за анализы небольшую сумму, но, поверьте, лучше сдать кровь у нас, чем в инфекционной больнице – там вы можете подцепить заразу.
Я кивнула.
– Сейчас только сообразила. Наверное, набирая во второй раз номер платной «Скорой», я попала не по адресу. Со мной беседовал сонным голосом мужчина, он не произнес обычную фразу диспетчера типа «Вторая, слушаю». Наверное, очень разозлился за то, что его разбудили, и решил отомстить, наврал про отмену вызова. Но я теперь отлично разобралась в механике процесса: одна платная структура помогает другой. Если частная «Скорая» обнаруживает больного с подозрением на какую-нибудь чуму, то сообщает об этом не туда, где несчастного освидетельствуют бесплатно, а звонит вам. Сотрудники вашего центра хватают бедолагу, держат его необходимое время под наблюдением и затем вручают счет.
Улыбка Алексея стала шире.
– Госструктуры не справляются, у них недостаточное финансирование, не очень современное оборудование и скученность в отделениях. У нас другая картина. И обследование недорогое – господину Шумакову, например, выставили счет всего-то на пять тысяч рублей. Учтите, ему провели множество анализов, его исследовали на томографе и покормили обедом.
– Наверное, вы не в курсе, сколько в нашей стране получают пенсионеры, – вздохнула я, – для них названная вами сумма огромна.
– Стоит ли нам сейчас переходить на социальные темы? – проворковал Алексей.
Мне вдруг стало жарко, потом холодно, по спине потек пот, глаза наполнились слезами, и я выпалила:
– Ну почему мне так не везет с самого детства!
На лице Алексея появилось выражение бескрайнего изумления. Я попыталась побороть желание зарыдать, но не смогла справиться с плачем.
Дальнейшее я помню плохо. Словно из ниоткуда материализовался Юра в смешной зеленой пижаме. Шумаков обнял меня, что-то спросил. Я видела, как шевелятся его губы, но не слышала ни звука. Затем комната неожиданно закачалась, пол стремительно ушел из-под ног, стены завертелись, и погас свет.
– Вилка, ты как? – долетели до меня слова, как сквозь вату.
– Хорошо, – ответила я и открыла глаза.
Первый, на кого упал взгляд, был Юрасик.
– Ну и напугала ты нас! – выдохнул он.
– Подобное случалось с вами ранее? – деловито осведомился Алексей, который стоял с другой стороны кровати.
Я села.
– Ничего не помню. Кто принес меня в палату?
– Ты начала размахивать кулаками, – проигнорировав мой вопрос, сказал Шумаков, – говорить странные вещи.
– Я попросил устроить вас в лучшей палате, – влез со своим замечанием Алексей. – Вы беременны?
– Нет, – решительно ответила я. – А почему вы интересуетесь?
– В процессе вынашивания ребенка у будущей матери изменяется гормональный фон, – пустился в пояснения доктор. – Женщина становится излишне эмоционально возбудима, плаксива и истерична. Аналогичная ситуация случается с подростками и с дамами в климактерический период.
Я легла, натянула одеяло повыше и старательно закуталась в него.
– Давно забыла о тинейджерских проблемах, а до климакса мне еще далеко, и я не жду ребенка.
– Принимаете лекарства? – не отставал Алексей. – Противозачаточные пилюли? Медикаменты по жизненным показаниям?
Я поежилась.
– Иногда от головной боли цитрамон. Могу выпить аспирин. Очень редко, может, раз в год, – валокордин.
– Невинное лекарство, – задумчиво протянул Алесей. – Вам холодно?
– Слегка знобит, – призналась я.
Дверь в палату приоткрылась, появилась симпатичная медсестра.
– Алексей Николаевич, анализы готовы.
Врач пошел к выходу.
– Сейчас посмотрю на результаты и сообразим, что с вами, – пообещал он.
Мы с Юрой остались вдвоем. Шумаков кашлянул и неожиданно произнес:
– Вилка, я тебя люблю.
Меня охватило беспокойство.
– Доктор о чем-то умолчал? Я умираю?
Юра замахал руками.
– Нет, конечно! Почему ты спросила?
– Ты решился признаться в своих чувствах, – с подозрением пояснила я.
Шумаков поджал губы.
– Я часто говорю тебе хорошие слова.
– Нет. Может, хочешь сказать, но вслух не произносишь, – не согласилась я.
– Я стараюсь доставлять тебе радость, – продолжал Юра, – иногда покупаю цветы, детективы. Хм, смешно, ты ведь сама себе все это приобрести можешь… Еще картошку жарю на ужин. Не часто, но готовлю! Извини, больше я ничего не умею.
– Картошка у тебя замечательная получается, – облизнулась я. – Знаки внимания тоже очень приятны, но вот слов «люблю тебя» я практически не слышу.
– Зачем они? – пожал плечами Юра. – Неужели ты сомневаешься в моих чувствах?
Я протянула к нему руку:
– Нет, но хочется послушать.
Шумаков почесал в затылке.
– Ну, ладно. Правда, на мой взгляд, глупо талдычить про амуры, но, если тебе так надо, я постараюсь.
Я откинула одеяло.
– Еще, пожалуйста, говори мне побольше комплиментов. Слова «Вилка, ты самая красивая, умная, талантливая, великая писательница всех времен и народов» подействуют на меня лучше любых конфет. Сразу скажу: знаю, что они неправда, но это не имеет значения.
– Ты обиделась, что я попросил тебя не лезть в дело Кирилловой? – грустно спросил Юрасик.
– Кто тебе сказал? – удивилась я.
– Ты сама, – вздохнул Шумаков. – Рыдала и жаловалась на жизнь, расстраивалась, что я тебе нагрубил, переживала из-за несчастливого детства, сравнила меня с долдоном Куприным. Я ощутил себя редкостным скотом, помесью альфонса с гиеной.
Я обняла Юрасика.
– Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша… Это про меня. Я подцепила какой-то вирус. Ты лучший!
– Да уж, – покачал головой Юра, – просто бобр в норковой шубе.
Мне стало смешно.
– Зачем бобру манто из норки?
– Для красоты и статуса, – хмыкнул Шумаков. – А вообще не очень я хороший кадр. Ты заслуживаешь богатого и знаменитого.
– Упаси бог! – подскочила я. – На свете есть один замечательный мужчина, и он принадлежит мне.
– А теперь вам жарко, – заметил Алексей, возвращаясь и оглядывая меня.
– Наверное, температура поднимается, – предположила я. – Подцепила грипп.
– Нет, – не согласился врач, – вас угостили интересным коктейлем из нескольких препаратов.
Дата добавления: 2015-08-26; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 22 | | | Глава 24 |