Массовые инсценировки в Петрограде в 20х годах. «Мистерия освобожденного труда. «К мировой коммуне.

Если мы остановимся на сценарии одного из массовых действ — «Гимне освобожденного труда» («Мистерии освобожденного труда»), то отметим принцип поактного драматургического построения действия, идущего от традиционного театра, т. е. основанного на непрерывном действии, последовательно развивающемся сюжете.

Обратившись к сценарию этой первой крупной массовой постановки, мы убедимся в том, что деление на акты, стремление к чисто театральному решению драматургии массового представления было весьма характерным для периода зарождения массовых зрелищ в стране.

«ГИМН ОСВОБОЖДЕННОГО ТРУДА» 1-й акт

Из-за глухой стены доносятся звуки какой-то волшебной музыки. Оттуда изливается яркий праздничный свет. За стеной скрывается чудный мир новой жизни. Там царствует свобода, равенство и братство. Но грозные орудия преграждают доступ к волшебному замку свободы.

На ступенях сцены рабы заняты беспрерывным тяжелым трудом. Слышны стоны, проклятия, унылые песни, лязг цепей, крики и хохот надсмотрщиков. По временам смолкает вся эта каторжная музыка тяжкого горя, и рабы оставляют работу, прислушиваясь к звукам пленительной музыки. Но надсмотрщики возвращают их к действительности. Появляется шествие владык-угнетателей, окруженных блестящей свитой прислужников. Владыки поднимаются по ступеням к месту пиршества. Здесь собрались угнетатели всех времен, всех народов и всех видов эксплуатации. Центральные фигуры этого шествия — восточный монарх в пышной одежде, расшитой золотом и драгоценностями, китайский мандарин, упитанный король биржи, похожий на движущуюся витрину ювелирной лавки, типичный русский купец в необъятных сапогах и т. д. Вся эта компания направляется к месту пиршества. Все лучшие плоды земли красуются на столе. Играет музыка. Танцовщики и танцовщицы веселят владык своими танцами. Владыкам нет никакого дела до светлой, свободной жизни, притаившейся за воротами волшебного замка. Они всецело ушли в пьяный разгулу покрывая своими криками стоны рабов. Но музыка волшебного замка делает свое дело. Под ее влиянием рабы чувствуют в себе первые проблески стихийной воли к свободе, и их стоны постепенно переходят в ропот. Тревога овладевает пирующими. Музыка вакханалии и музыка из царства свободы вступают в борьбу. В конце концов раздается оглушительный удар. Пирующие вскакивают со своих мест, охваченные страхом перед надвигающейся гибелью. Рабы в экстазе протягивают молящие руки к золотым воротам.

2-й акт. Нарушено беспечное, веселое настроение пирующих. Они видят, что рабы бросают свой каторжный труд и что всюду вспыхивают разрозненные огоньки восстания, постепенно сливающиеся в могучий красный костер. Рабы устремляются на штурм пиршественного стола. Первая атака их легко отбита.

Перед зрителями проходят отдельные сцены многовековой борьбы угнетенных. Римские рабы под предводительством Спартака бегут под сень красных знамен; их сменяют толпы крестьян, поднявших красное знамя восстания под предводительством Стеньки Разина... Грозно и величаво раздаются звуки «Марсельезы», а затем «Карманьолы». Все больше и больше густеет лес красных знамен. Ужас охватывает властителей. Их прислужники в панике разбегаются. Победно бьют барабаны. Огромное красное знамя, движущееся в центре толпы восставших рабов, близится к владыкам. Властители разбегаются, роняя свои короны. Но на этот раз еще не наступает окончательное торжество рабов: вновь гремят медные жерла пушек, и среди трудящихся на время вновь водворяется дух уныния. Но на востоке загорается Красная Звезда. С восхищенным вниманием толпа следит за ее восхождением. Грохот барабанов и звуки красноармейской песни сливаются в победную музыку. Растут ряды Красной Армии. Радостное ликование овладевает толпой. Революционная музыка достигает небывалой силы. Еще несколько усилий... и рушатся врата волшебного замка.

3-й акт Царство мира, свободы и радостного труда. Последний акт представляет собой апофеоз свободной, радостной жизни, в которую вступает обновленное человечество. Вокруг символического «Дерева Свободы» все народы сливаются в дружном, радостном хороводе. Мощно и победно звучат строфы «Интернационала». В отдалении Красная Армия складывает свое оружие, меняя его на орудия мирного труда. Все зрелище заканчивается блестящим фейерверком, льющим радостный, праздничный свет на картину начавшейся новой жизни.

В мае 1920 года была поставлена массовая инсценировка «Гимн освобожденного труда» с подзаголовком «Мистерия, посвященная Первому мая» (по другим источникам — «Мистерия освобожденного труда»). Режиссеры — Ю. Анненков, А. Кугель, С. Масловская. Художники — Ю. Анненков, М. Добужинский, В. Щуко. Дирижер — Г. Варлих.

По существу, «Мистерия» открывала новую страницу в создании массовых зрелищ, и она по праву считается первой крупной массовой постановкой политического театра под открытым небом.

В композиционном отношении все действо было разбито на два лагеря: «властителей» и «рабов». «Рабы» — символическое изображение каторжного труда, а затем «восставшие рабы», т. е. символ Революции — вели патетическую линию. «Властители» — в их числе действовали «Наполеон», «Папа римский», «Султан», «Русский купец», «Банкир»,— как и в прежних инсценировках, были решены в гротесковых тонах. Роли «властителей» исполняли цирковые артисты, применявшие весь арсенал эксцентрически-буффонных приемов.

«Сильным, как сама жизнь» назвал это массовое представление Б. Шмерал, делегат Конгресса, чешский коммунист, один из основателей Коммунистической партии Чехословакии. Он вспоминал о представлении: «Фасад биржи превращен в огромную ступенчатую сцену. Звучат фанфары, затем приглушенная грустная мелодия траурного марша Шопена. С обеих сторон вступают на сцену две колонны. Шествие рабов. Низко сгорбленные фигуры, придавленные вековым изнурительным трудом и голодом... В верхней части сцены проходит и, как антипод, располагается отживающий, неистово веселящийся мир капитала. В центре сцены садится на трон буржуй... Этого властелина мира обступает сотня прихвостней. Они скачут вокруг него в балетной пляске... В то время как шествие бедных внизу сопровождается траурным маршем Шопена, на верхней сцене музыка исполняет попурри из буйно-веселых цыганских песен. Внезапно оба этих музыкальных мотива жутко обрываются, сжимая сердце и вызывая предчувствие чего-то угрожающего». Шмерал заканчивает описание представления агиттеатра следующими словами: «Никто из многих тысяч, кто следил за представлением, сильным, как сама жизнь, никогда не забудет этого впечатления. Все виды искусства — поэзия, архитектура, скульптура, живопись и музыка — объединились для служения первомайской пропаганде и пролетарской идее».

Отдавая должное «Мистерии освобожденного труда» как одной из первых ласточек жанра, мы вместе с тем должны отметить, что в драматургическом построении «Мистерии освобожденного труда» были приемы, заимствованные из празднеств французской революции (наивно-аллегорическое «дерево свободы», «крепость с золотыми вратами»), а также попытки решить отдельные сцены в стиле пышных оперно-балетных постановок (танцевальные номера с участием кордебалета, пляски вокруг «дерева свободы», сцена возмущения рабов под музыку вагнеровского «Лоэн-грина»).

Основной исполнительский состав «Мистерии» был набран из актеров профессиональных театров, цирковых артистов, учеников театральных школ; в массовых сценах принимали участие красноармейцы.

Отсутствие высокопрофессиональной режиссуры сказалось как в эклектичности постановки, так и в недостаточно четкой творчески-организационной подготовительной работе. И прав был К. А. Марджанов, утверждая, что постановка «прошла очень неорганизованно именно потому, что режиссура и ее помощники находились внутри массы действующих лиц и никто не следил снаружи за всем происходящим». Эти недостатки были учтены и устранены в следующей постановке, состоявшейся через два месяца после «Мистерии».

В июле 1920 года для делегатов Второго Конгресса III Интернационала был поставлен спектакль «К мировой Коммуне». На этот раз постановщиками были такие крупные режиссеры русского советского театра, как К. А. Марджанов, Н. В. Петров, С. Э. Радлов, В. Н. Соколов; художник Н. Альтман; дирижер Г. Варлих.

В массовых сценах участвовали молодые артисты театров и студенты, члены театральных кружков и четыре тысячи красноармейцев. Зрителей было около 45 тысяч человек. Одна из трибун была отведена членам Конгресса III Интернационала, среди которых находился и В. И. Ленин.

Спектакль начался вечером. Места действий (а они были довольно-таки обширными) освещались прожекторами, стоящими в Петропавловской крепости и на мостах, а также маяками ростральных колонн.

Представление состояло из пяти частей историко-символического характера: «Парижская коммуна», «Империалистическая война», «Февраль», «Октябрь», «Победа в гражданскую войну».

Яркие лучи прожекторов освещают боевые корабли, стоящие посреди Невы. Их присутствие на спектакле напоминает об «Авроре», о славных днях Октябрьского восстания...

Спектакль, закончившийся торжественным маршем победоносной Красной Армии, шествием народов мира и фейерверком, продолжался до четырех часов утра и вызвал огромный энтузиазм присутствующих.

«К мировой Коммуне» — этот замечательный спектакль, коллективное творчество выдающихся режиссеров и сценаристов — стал высшей точкой в жанровых поисках создания монументального массового народного зрелища. Постановщики последующих массовых инсценировок обращались к спектаклю «К мировой Коммуне» как к наиболее убедительному воплощению темы революции в театре под открытым небом.

Дата добавления: 2015-08-26