Глава 36.

Когда человек пытается заснуть, то в голове сразу находятся те мысли, которые никак не дают погрузиться в царство Морфея. Дмитрий никак не мог заставить себя забыться. Обычно в поездах люди наоборот очень быстро отключаются, но, похоже, сейчас не тот случай. Назойливые мысли не давали покоя. И стоял главный вопрос: что дальше? Мужчина с трудом мог предположить, что случится завтра, через месяц, год. Да и кто на такое способен? Взгляд серых глаз вновь устремляется вверх. В вагоне стоит относительная тишина, почти все спят.
- Проклятье. – Проносится в голове. Завтра утром рано вставать же. Мысли медленно, но верно возвращаются в прежнее русло. Что же все-таки будет дальше?
Черная никогда не казалась взрослой: ни в первую встречу, ни теперь. Что именно в ней осталось от ребенка, мужчина так понять и не смог. Может слишком уж жизнерадостный взгляд на мир? Или неконтролируемость вырывающихся слов? О да. Аня всегда могла ляпнуть что-нибудь не то, но всегда потом долго сожалела об этом. Может быть невинная совесть, которая не давала покоя девушке? Даже из-за пустяков Черная могла не спать, все обдумывая. Порой решения давались уж слишком тяжело, выматывая молодой организм, высасывая почти все силы. А может тот нелепый брелок на потрепанном телефоне?
«Что? Ты не знаешь Железного человека?! Дим, ты чего? Его же все знают!» Никогда бы не подумал, что этот аппарат принадлежит студентке. Да и кто будет смотреть мультики с таким лицом?
Герасименко тяжело вздыхает и переворачивается лицом к стене. Сна ни в одном глазу. И что делать? В голове почему-то всплывает старый диалог.
«- Почему ты все время одеваешь что-то голубое?
- А почему нет? – Удивленно отвечала Черная. – Он же такой приятный. Мой любимый. Цвет свободы.»
Действительно. Эта мелочь не сразу бросается в глаза, но потом… Что-нибудь, да было излюбленного цвета: рубашка, футболка, кеды, часы или даже ногти. Теперь уже даже не представляется ее образ без небесного цвета. Глупо, взрослые так не ведут себя, им даже в голову такое не придет. А вот Черной… Она же совсем еще ребенок. Это немного настораживало. Или даже пугало, что ли. Какая причина заставляет Аню так долго оставаться в теплом коконе детства?
- Эй, просыпайся, соня. – Тихий шепот вырывает из сладкой дремы. Мужчина морщится и неохотно открывает глаза. Такое ощущение, что он только-только заснул. Рядом сидит Черная, медленно расчесывая волосы. В вагоне еще сумрачно, поэтому сознание требовало узнать сколько времени. – Уже почти шесть.
Почти тут же отвечает девушка, слегка улыбаясь.
- Через двадцать минут приедем. Вставай давай, нужно белье еще сдать.
Герасименко делает огромное усилие над собой, но все-таки принимает сидячее положение. И как раньше он мог высыпаться за четыре часа?
- Совсем не выспался? – Все также шепотом отвечает Черная, не оставляя отчаянные попытки собрать короткие волосы в хвост.
- Все нормально, правда, просто… - Голос хриплый со сна, приходится прокашляться, чтобы вернуть привычный тембр. – Зачем ты это делаешь?
- Что? – Удивленно вскидывает брови Аня, на мгновение замирая на месте. – Ах, это, мама не любит, когда волосы распущены, мол, неприлично. Я и в универе их собираю всегда, только дома можно ходить абы как.
Герасименко хмурится, пытаясь подавить чудовищный зевок. Аня легко поднимается на ноги, зашнуровывая кеды.
- Давай-давай, хватит валяться. – Снова говорит девушка, поднимая руки, чтобы собрать постель за своей полки. Рубашка немного задирается, обнажая красные рубцы на животе. Герасименко мгновенно отводит взгляд, слишком уж неприятно смотреть на такое.
- Встаю.

Поезд медленно останавливается, скрип тормозов так и режет по нервам. Черная радостно улыбается и закидывает неизменный рюкзак за плечи.
- Наконец-то. – Девушка поправляет рубашку и поворачивает голову к мужчине. – Пойдем?
- Да.
На улице еще темно. А как же белые ночи?
- У нас всегда темно. – Неожиданно произносит Аня, будто читая мысли. – Всегда, сколько себя помню.
Немного прохладно после теплого вагона. По телу пробегает мерзкая дрожь, но Черной, похоже, все равно. Герасименко оглядывается, видимо, только они вышли на этой остановке. Так пустынно, даже неприятно. Перед ними стоит полуразрушенное здание вокзала.
- Ты хочешь сказать, что нам нужно идти туда? – Неуверенно спрашивает мужчина, взглядом указывая на строение.
- Почти. – Черная чисто смеется. – Нам нужно перейти на другую сторону.
Девушка рукой указывает на подобие моста над рельсами. Герасименко подозрительно щурится.
- И как? Разве он не закрыт?
- Нет. – Удивленно отвечает Аня. – Ты слишком подозрителен, он просто так выглядит, на самом деле очень крепкий.
- Что-то не верится.
- Ой, да ладно тебе. Боишься, что ли? – Вопросительно поднимает брови девушка.
- Нет.
Черная снова смеется.
- Я так и подумала. Пошли уже, на автобус опоздаем.
- Автобус?
- А ты думал, что 80 км пойдем пешком?
- В смысле?
- Понятно все с тобой.
…
Как-то странно. Обычно, когда я приезжала, автобус ехал почти пустым, тем более в такое время, но сегодня прям наплыв посетителей! Я не говорю о том, что были свободные места, нет, даже стоять было проблематично. Ох, честно говоря, сейчас радуюсь, что все-таки решила оставить дома ноутбук. Только рюкзак, только хардкор. Смотрю на часы и тяжело вздыхаю, еще ехать полчаса. Знаете, это самое противное, когда так мало времени остается до долгожданной остановки. Вытаскиваю один наушник и кручу головой в поисках Герасименко. Знаю, некультурно слушать музыку в присутствии знакомого, но разговаривать сейчас не хотелось, да и не о чем. Взгляд упирается в черную рубашку прямо перед носом. Рубашку? Вот черт, поднимаю голову.
- Привет.
Дмитрий слегка улыбается и кивает головой. Кажется, ему немного не по себе. А ведь говорила, что не стоит ехать со мной! Гордость радостно кивает.
- Какой же ты все-таки высокий. – Неожиданно слова сами срываются с губ. Историк подозрительно смотрит на меня, но ничего не отвечает. Действительно, при моем огромном росте, я достаю только до ключицы. Оригинально, нечего сказать. – Мы почти приехали, не грузись.
- Конечно.
Удивленно смотрю в серьезное лицо. Что-то случилось? Когда я успела пропустить это?
Вдалеке показались знакомые кроны. Счастливая улыбка непроизвольно расползается на лице. Хотя о чем это я? Она не сходит уже больше часа.
- Добро пожаловать в атомный город, Дмитрий Иванович.

Дата добавления: 2015-08-26