Глава 18.

- Таким образом, Московское княжество объединило под своей властью практически все русские земли, только западные и юго-западные территории оказались под властью Великого Княжества Литовского. – Строгий голос разносится по аудитории. Многие студенты внимательно слушают, пытаясь вникнуть в происходящее. Но некоторые, включая меня, тихонько спят, уронив голову на парту. Сегодня среда, 5 пар, история последней. Слишком тяжело для первого курса. – На следующей паре будет маленький тест по пройденному материалу. Так что будьте любезны, до пятницы полистайте свои лекции.
Новость разбудила всех. Лекции? Какие лекции? Какой нормальный человек будет писать лекции по истории Отечества в меде? Вот проклятье. Судорожно соображаю, где можно достать нужные записи, но у остальных были такие же мысли, судя по выражениям лица.
- Можете быть свободны. – Наконец выдает Дмитрий Иванович, и студенты быстро засобирались домой. Я медленно убираю тетрадь в сумку и тоже выхожу из аудитории.
- Домой идешь? – Устало выдыхает Катя, застегивая куртку.
- Ага, куда же еще?
- Хорошо тебе, а мне еще полтора часа трястись на автобусе.
- Сама виновата, что хочешь жить дома. – Ехидно хихикаю, завязывая шарф на шее.
Сегодня выдался прохладный день, так что многие уже одевают шапки и перчатки, но такой роскоши у меня пока нет.
- Какая ты стерва. – Беззлобно бормочет Катя, уже идя к выходу.
- И я тебя люблю. – Машу рукой и улыбаюсь, мне нужно вернуться в главный корпус.
Бесшумно захожу в аудиторию, слегка улыбаясь. Дмитрий все еще сидит за столом, просматривая какие-то бумаги. Серые глаза внимательно вглядываются в строчки. Мысленно хлопаю в ладоши, представляя себя в роли тайного шпиона.
- Дверь закрой. – Неожиданно раздается в тишине, сразу убивая мою самооценку.
- Да как так? – Обиженно стону я, аккуратно закрывая дверь. Дмитрий уже смотрит на меня, слегка улыбаясь.
- Я чувствую, когда ты рядом.
Кидаю подозрительный взгляд на историка.
- Что-то не так?
- Бяка ты, как ты увидел-то меня? – Бурчу я, опираясь спиной о стену.
- Не увидел, а услышал. – Мягко произносит Герасименко, поднимаясь из-за стола. Понимаю, что по-детски обижаться на такое, но почему-то моя лисичка недовольно фырчит. – А ты провинилась.
Удивленно поднимаю взгляд, не понимая такой резкой смены голоса. Герасименко уже стоит рядом, странно хмурясь.
- В чем? – Осторожно спрашиваю, стараясь уловить настроение историка. Сильные руки резко сжимают плечи, не позволяя двинуться. Горячие губы прикасаются к моим, тут же зубы кусают нежную кожу. Я вздрагиваю, никогда не понимаю, о чем он думает. Но все-таки немного глупо делать это здесь, мало ли кто может зайти. От таких мыслей голова идет кругом, становится жарко в куртке. Историк аккуратно прижимает к себе, забираясь языком в мой рот, не позволяя даже хоть чуть-чуть отстраниться. Дыхание сбивается, легкие начинают гореть от недостатка кислорода, но, похоже, Герасименко не намерен так легко сдаваться. Тонкие пальцы забираются под куртку, нежно проводя по коже. Вздрагиваю от неожиданности, медленно теряя контроль над разумом, перед глазами все плывет, красные круги давно вертятся под веками. Вдруг пальцы грубо сжимают спину, и я вскрикиваю. Едва зажившая кожа не терпит такого отношения, на ресницах дрожат непрошенные слезы. По телу бежит крупная дрожь, она, похоже, отрезвляет Герасименко. Мужчина отстраняется, смотрит на меня замутненными глазами. Я с ужасом понимаю, что он приложил огромное усилие, чтобы остановиться.
- Это тебе за то, что спишь на моей паре. – Тяжело дыша, произносит историк.
И снова я удивляюсь. Какой же на самом деле он человек? Но вместо долгих философских рассуждений просто привстаю на носочки и обнимаю его за шее. Все-таки он очень высокий, приходится тянуться к жестким волосам.
- Тогда буду постоянно спать у вас, Дмитрий Иванович. – Ухмыляюсь я, на что получаю ответную улыбку. Сильные руки прижимают ближе, давая хоть какую-то опору. Несильно щелкаю по носу. – Пойдем, поздно уже.
Историк с неприкрытым расстройством отпускает меня, не забыв взъерошить волосы. Зло шиплю, заново завязывая хвост. Дмитрий быстро собирает листы в сумку и одевает пиджак. В тот момент дверь распахивается и на пороге стоит зав кафедры. Она таращится на нас почти минуту, лишь потом начав говорить про какие-то дополнительные часы. Незаметно выскальзываю из аудитории и медленно бреду по коридору. Ну ничего себе, а если бы она заявилась на минуту раньше? Господи, разразился бы такой скандал. Кулаки сжимаются сами собой. Так нельзя, черт, нельзя! Оглядываюсь, Дмитрия еще нет. Наверное загрузили по полной. Ну что же делать? Иду на парковку и сажусь на лавочку напротив знакомой уже машины. А серьезно? Вдруг его выгонят? И во всем буду виновата я, да? Прекрасно просто!
- Что-то стряслось? – Настороженно спрашивает Герасименко, когда мы оказались дома. – Ты всю дорогу молчишь.
- Да нет, ничего. Надо будет продукты купить, почти все закончилось. - Задумчиво отвечаю, погруженная в свои размышления.
- Черная, вы не умеете врать.
Поднимаю глаза и пожимаю плечами.
- Когда врешь, слегка краснеешь. – Грозно продолжает историк, внимательно смотря на меня.
- Дим, я и так долго живу у тебя, наверное, лучше вернуться домой. – Наконец выдаю измученную фразу. Серые глаза расширяются. Герасименко меняется в лице.
- Что с тобой? – Уже мягче спрашивает он, опускаясь рядом на диван.
- Ничего. – Врать, значит врать до последнего.
- Я знаю, что-то произошло, но почему ты не хочешь рассказать? Я чем-то тебя обидел? – Охох, в голосе появляется вина, хотя ты-то не виноват.
- Нет, конечно, не говори ерунды. – Мужчина тянет на себя, заставляя сесть на колени. – Просто я подумала, что… Как это сказать-то? Если кто-то узнает о наших отношениях, то… Тебе ведь не поздоровиться.
Герасименко внимательно смотрит в глаза и неожиданно смеется.
- Какая же ты глупая. – Он прижимает меня к себе. – Ну и дура ты, честное слово. Ничего не будет, успокойся. Ради того, что есть у меня сейчас, я готов рискнуть даже работой.
Его мягкая улыбка слегка успокаивает.
- Не надо же так.
- Хватит, тема закрыта. Все будет хорошо. – Губы растягиваются в какой-то подозрительной улыбке. – Тем более, когда тебе исполнится 18, скрывать ничего не надо будет. И плевать мне, что подумают остальные. Я люблю тебя.
Последняя фраза прозвучала уж совсем тихо, но четко. Мой мозг парализовала, все, прощай, крыша, ты уехала, бросив меня одну. Я пораженно смотрю на мужчину, не в силах произнести ни слова, лишь слегка улыбаюсь.
- Вот и славно. – Облегченно выдыхает историк, мягко целуя в макушку.

Дата добавления: 2015-08-26