ОРИГИНАЛ 3 страница

О победе над новгородцами на Шелони. Сами же воеводы пошли ко граду Демону. И великий князь послал к ним с Кольм-озера, веля идти им за реку Шелонь на встречу с псковичами. А под Демоном велел стоять князю Михаилу Андреевичу с сыном, князем Василием, и со всем своим войском. И когда пришли воеводы великого князя на берег реки Шелони, чтобы перейти ее вброд, тогда с другой стороны той реки напротив них пришло новгородское войско, многое множество, так что ужаснулись полки великого князя, ибо было их мало; другая же часть их войска, не ведая о том, завоевывала окрестности Новгорода. А окаянные новгородские изменники — посадские, тысяцкие, бояре, и купцы, и разные ремесленники, и весь городской народ, собрав всю их силу, как сами говорят, сорок тысяч, пошли спешно со многой силою на передовой полк тех воевод великого князя — на князя Даниила Холмского и на Федора Давыдовича. Но воеводы великого князя, которые были в меньшинстве, около пяти тысяч <войска>, не испугались, увидев многое множество врагов, нет, надеясь на Господа Бога и на Пречистую Его Мать и на правоту своего государя, рыча как львы, стремительно бросились им навстречу через широкую ту реку, которая, как говорят сами новгородцы, никогда броду там не имела, а они без броду перешли ее целы и невредимы. Увидавши это, новгородцы пришли в смятение и зашатались, будто пьяные, а они быстро перешли и стали стрелять в них. И метаться стали под ними их кони и бросать их стали с себя. И так вскоре бросились они бежать, гонимые Божьим гневом за свою неправду и за отступление не от великого только князя, но и от самого Господа Бога. А полки великого князя преследовали их около 20 поприщ, рубя и сеча их. А иные из них и сами друг друга на бегу убивали, кто кого. Тогда убито было их около 12 тысяч по их сведениям, а живыми взято в плен более двух тысяч.

Изымании же посадницы их сии: Василий Казимир, Дмитрий Исаков Борецкой, Козма Григорьевъ, Яков Федоров, Матфей да Василей Селезневы, два сестричича Казимировы, Павел Телятев, Козма Грузов и прочих множество, на нихже збыстся пророческое слово, реченное, яко «пять поженет сто, а сто подвигнета тмы».[57] Бежащим же им надолзѣ, и кони их под ними одхошася и метахуся с коней своих в воды и в болота и в лѣсы: ослепи бо их Господь, яко и земли своея не познаша, ниже пути ко граду своему вѣдуще, от негоже приидоша. Но блудяху по лесом, и идѣжѣ выходящим им из лѣса, и тако имаху их ратнии. А инии, ранении, по лесом блудяще, изомроша; а инии в водах истопоша. А котории с коней не сметашася, тѣх кони их ко граду принесоша, яко пьяных или яко спящих. А инии в оторопе град свой пробегоша, мняще, яко взят уже град их.

Взятые посадники их: Василий Казимир, Дмитрий Исаков Борецкий, Козьма Григорьев, Яков Федоров, Матфей да Василий Селезневы, двое Казимировых племянников, Павел Телятьев, Козьма Грузов и множество других, на которых сбылось пророческое слово, гласящее, что «пятеро прогонят сотню, а сотня победит десятки тысяч». Бежали они долго, и кони под ними издыхали, и падали они с коней своих в воды и болота и по лесам: ибо ослепил их Господь, так что и земли своей они не узнавали, и пути в свой город, откуда они пришли, не ведали. И блуждали они в лесах, а когда выходили из леса, ловили их ратники. А иные, раненые, блуждая по лесам, перемерли; другие же в воде утонули. А тех, что с коней не свалились, тех кони их принесли в город, будто пьяных или будто спящих. А иные в оторопи пробегали мимо своего города, полагая, что взят уже их город.

Воеводы же, князь Данило и Феодор, сождавшеся с воинством своим и ставше на костѣх, вострубиша, благодарение Богу и Пречистой его Матери приносяще, яко видѣша вся воя своя здравы. И начаша воеводы глаголати поиманым у них новогородцем: «Что ради вы с толиким множеством вой своих нимало не постоясте, а наше мало воинство видяще?» Чюдо. Они же рекоша к ним: «Мы убо видѣхом вас бесчисленное множество грядуще на нас; еще же и иныя полки вѣдѣхом в тыл по нас прешедших; знамена же имут желты и болшие стяги, скипетры, и говор людский многъ и топот конский страшен. И тако ужас нападе на ны, и страх обят ны, и трепет вниде в сердца наша».

И воеводы, князь Данило и Федор, дождавшись, когда соберется их войско, и ставши на поле брани, вострубили <победу>, принося благодарение Богу и Пречистой его Матери, ибо увидали войско свое все живым и здоровым. И стали говорить воеводы пойманным новгородцам: «Почему вы с таким множеством своих воинов нисколько не продержались, при том, что видели, как мало наше войско?» Чудо. И отвечали они им: «Мы видели, что бесчисленное вас множество идет на нас; да еще видели и другие полки, к нам в тыл пришедшие; знамена у них желтые и большие стяги и скипетры, и шум людских голосов и конский топот страшный. И так ужас напал на нас, и объял нас страх, и вошел трепет в сердца наши».

Бысть же сие мѣсяца июля 14, в день недѣлный по рану, на памят святаго апостола Акилы.[58] И по преславной той побѣде то же воинство великаго князя повоеваша много посад новогородский и многия власти и до немецково рубежа по реку по Неву.

Было же это 14 числа месяца июля, в день воскресный утром, на память святого апостола Акилы. И после преславной той победы повоевало то же войско великого князя посад новгородский и множество волостей вплоть до немецких рубежей по реке Неве.

И послаша к великому князю въ Яжолобицы, возвѣщающе такову преславну свыше от Бога дарованную им побѣду и вся подробну вышеписанныя мужества и храбрьства богохранимаго воинства его. О таковых писание глаголет: «Воин на брани за благочестие аще убиет, то не убийство вмѣняется».[59] От святых отецъ, великаго Афонасия, якоже великий Афонасий ко Аммону-мниху в послании глаголет: «Чествований великих достойни суть, иже во брани храбръствовавшеи, и образы подобия их поставляти лѣпо есть, проповѣдающих храбръство их, яко убивают противныя им за целомудрие и за благовѣрие».[60] Егда же сия слыша благочестивый великий князь Иванъ Василевич всеа Русии, возрадовася зѣло, хвалу воздая всесилному Богу и Пречистой его Матере, Пресвятѣй Богородице, и всѣм святым. У него же бяху тогда царевич Даняр и братия его, князи Георгий, Андрей, Борис Василевичи, и боляре их, и все воинство их. И бысть радость велия во всѣх. И тогда великий князь обѣщася поставити на Москвѣ церковь во имя святаго апостола Акилы, еже и бысть, воеводы же, князь Данило и Феодор, — другую церковь, во имя Христова Воскресения.[61] Из Нова же града тогда бяше у великого князя Лука Клементиев о опасѣ. Великий же князь дал им опас и отпусти его[62] с Селищъ против Дѣмона.

И послали к великому князю в Яжелбицы с возвещением о таковой преславной дарованной свыше от Бога победе и о всех описанных выше <подвигах> мужества и храбрости богохранимого его войска. О таких писано: «Если воин в бою за благочестие убьет <кого-нибудь>, не вменяется <ему> это за убийство». Из святых отцов, из великого Афонасия, как говорит великий Афонасий в послании к Аммону-монаху: «Достойны почестей великих те, кто храбро воевали, и подобает памятники им ставить, возвещающие об их храбрости, ибо убивают они своих врагов ради целомудрия и благоверия». И когда услыхал об этом благочестивый великий князь всея Руси Иван Васильевич, сильно он обрадовался и воздал хвалу всесильному Богу и Пречистой его Матери, Пресвятой Богородице, и всем святым. А у него в то время были царевич Данияр и его братья, князья Георгий, Андрей, Борис Васильевичи, и их бояре, и все их войско. И сильно все возрадовались. И обещался тогда великий князь поставить в Москве церковь во имя святого апостола Акилы, что и сбылось, а воеводы, князь Данило и Федор, — другую церковь, во имя Воскресения Христова. А из Новгорода был тогда у великого князя Лука Климентиев ради охранной грамоты. И великий князь дал им охранную грамоту и отпустил его из Селищ у Демона.

Князю же Михаилу Ондрѣевичю Верейскому и сыну его, князю Василю, стоящу тогда у Великаго Новаграда, им же воеводы новогородские и иже в Новѣградѣ во осадѣ седящии сами с великим молением и поклонением предашася, не радяше ни о чем, но токмо единаго живота себѣ просяще, всего своего имѣния уступающеся; гражане же даша ему со града окупу сто рублев[63] новоградскую. И тогда же к великому князю в Ыгнатичи прииде от пскович посадник Никита с Козмою с Корбьиным и сказаша, яко псковичи со всею землею своею изыдоша на его службу своего государя с воеводою со князем Василемъ Федоровичемъ и мѣста новогородския пограбиша[64] и пожгоша и многих людей новогородских овых оружию предаша, овых же огню.

Князь же Михаил Андреевич Верейский и сын его, князь Василий, стояли тогда под Великим Новгородом, и новгородские воеводы и те, кто сидел в осаде в Новгороде, предались им сами с великим молением и поклонением, ни о чем не радея, прося себе только одной жизни, уступая все, что имели; а горожане дали ему с города сто рублей выкупа новгородского. Тогда же к великому князю в Игнатичи пришли от псковичей посадник Никита с Козьмою Коробьиным и сказали, что псковичи со всеми жителями своей земли выступили на службу своему государю с воеводой князем Василием Федоровичем и пограбили и пожгли места новгородские, и многих новгородских людей кого оружию, а кого огню предали.

Титла 8. Збытие пророчества преподобнаго Изосимы Соловецкаго.[65] И того же мѣсяца 24, на памятьсвятых мученикъ Бориса и Глѣба, великий князь прииде в Русу и тамо посадников новогородских за их измѣну и отступление повелѣл казнити[66] главною казнию: Дмитрия Исакова Борецкаго, и Василия Селезенева, и Еремия Сухощекова, и Киприяна Арзубьева, о нихже преже сего прорече преподобный Зосима, началникъ Соловецкий, якоже в житии его пишет. Бысть бо нѣкогда обѣдовавшу ему у них, и видѣ их седящих на трапезе их во время обѣда, а глав на плещу их не видѣ. И сия зря преподобный плакашеся и не ядяше, и учеником своим извести, яко за гордыню их отсѣчени имут быти главы их, еже и збыстся. Инии же мнози на Москву послани быша в темницу. Прочии же, не от славных рода, к Новуграду отпущени быша. Василия же Казимира, и Козму Григорева, и Якова Федорова, и Матфея Селезенева, и Козму Грузова, и Федота Базина и инѣх посла великий князь на Коломну и оковы повелѣ обложити их. Сам же великий князь поиде оттуда ко Илмерю езеру и прииде на мѣсто, зовомое Межу Берег и Коростын, въ 27 день того же июля мѣсяца.

Раздел 8. О том как сбылось пророчество преподобного Зосимы Соловецкого. И в том же месяце, 24 числа, на память святых мучеников Бориса и Глеба, пришел великий князь в Русу и повелел казнить там через отсечение главы посадников новгородских за их измену и отступление: Дмитрия Исакова Борецкого, Василия Селезнева, Еремея Сухощекова, Киприана Арзубьева, о которых прежде того предрек преподобный Зосима, основатель Соловецкий, как в житии его писано. Некогда обедал он у них и увидал, что сидят они за трапезой во время обеда, а голов на плечах их не видно. И увидавши это, преподобный заплакал и не стал есть, и сообщил своим ученикам, что за их гордыню отсекут им головы, что и сбылось. Многие же другие посланы были в Москву в темницу. Прочие же, из безвестных родов, были отпущены в Новгород. Василия же Казимира, Козьму Григорьева, Якова Федорова, Матфея Селезнева, Козьму Грузова, Федота Базина и других послал великий князь в Коломну и велел заковать их в оковы. Сам же великий князь пошел оттуда к Ильмень-озеру, и пришел на место, прозванное Между Брегом и Коростенем, 27 числа того же месяца июля.

О брани на Двинѣ.[67] И в той день поможе Богъ воеводам великаго князя Василию Федоровичю Образцу да Борису Сдѣпцу, с нимиже быша устюженя и вятчане, всея же их рати токмо 4000 без тритцати человѣкъ, им же бой был на Двинѣ со князем Василемъ Шуйским, с нимиже бысть рати 12 тысящ. Бысть же вышедшимъ имъ из суд, обои пѣши, и начашася бити в третий час дни. Биша же ся и до захожения солнечнаго, и за руки емлюще сѣчахуся, и знамя у двинян выбиша, под нимже и триех знаменщиков убиша, и тако двиняне возмятошася. И бысть уже к вечеру, одолѣша полки великаго князя и избиша множество двинян и заволочан, а инии истопоша. Князь же их ранен утече в ладицу и убѣжа на Колмогоры. Многих же живых руками яша, потом же и градки их поимаша. Великаго же князя рати убьено бысть ту 10 человѣкъ, прочии же вси Богом сохранени быша.

О битве на Двине. И в тот день помог Бог воеводам великого князя Василию Федоровичу Образцу и Борису Слепцу, с которыми были устюжане и вятичи, всего их войска только 4000 человек, без тридцати, у них же бой был на Двине с князем Василием Шуйским, у которого войска было 12 тысяч. Выйдя из судов, те и другие пешие, начали биться в третий час дня. Бились они до захода солнца, и в рукопашную бились, и отбили знамя у двинян, под которым и трех знаменосцев убили, и пришли так в смятение двиняне. И уже к вечеру одолели полки великого князя и разбили множество двинян и заволочан, а иные <из них> утонули. Раненый же их князь скрылся в лодку и убежал в Холмогоры. И многих в плен взяли живыми, а потом и крепости их взяли. А из великого князя войск убито было там 10 человек, а все другие Богом сохранены были.

Титла 9. О нареченном владыцѣ Феофиле и о новогородцѣх, како приходили к великому князю с челобитьемъ.[68] В той же день приидоша из Новаграда на усть Шелони в судѣх езером Илмерем нареченный на архиепископьство Феофил с посадники и с тысящскими и с прочими градскими людми изо всѣх концовъ. И преже начаша бити челом боляром и воеводам великаго князя, да быша печаловалися братии великаго князя, а они бы печаловалися великому князю, с ними же бы вкупѣ и сами боляре печаловалися. Боляре же, шедше с ними, биша челом братии великаго князя. Братия же валикаго князя, князь Юри, и князь Андрей, и князь Борис, и князь Михаил Андрѣевич с сыном, и боляре их биша челом о них великому князю. Великий же князь прият моление их ради братии своея и боляр своих, умилосердися о них и повелѣ им приити к себѣ, очи свои видѣти. Они же, пришедше пред него, и ударяхуся о землю, молящеся и милости просяще о своем преступлении, яко безъ ума противишася ему, — да бы явил имъ милость свою, много пред нимъ согрѣшшим, и гнѣв бы свой возвратил от них, и да бы престал казнити их, не велѣл бы паче того грабити их и жещи и пленити. Благосердый же самодержец, великий князь, милосердова у них, показа им милость свою, прият моление их и утоли гнѣв свой, и в той часъ повелѣ престати жещи и пленити, и плѣн весь повелѣ собрати и отдати. Даша же тогда великому князю сребра 16 тысящ рублев новогородских числом, кромѣ братии великаго князя и князей и прочих боляръ и воевод всѣх. Земля же их вся пленена и пожжена и до моря, яко такова война не бѣ была на них от начала. Тогда же и Псковская вся земля от себе их же воевали. И посла великий князь по всѣх воевод своих, и по все воинство свое, и по пскович, идѣже кто послан пленити земли новоградския, всѣм повелѣ к себѣ возвратитися. И мнози приидоша к нему на усть Шелони июля 30. И потом стоя ту на едином мѣсте 11 день, управляя новогородцевъ; и дав им мир и любовь и милосердие и нареченнаго на архиепископьство Феофила почтив, отпусти во свой им град, с нимже и посадников, и тысящских, и прочих, иже с ним приходили. За ними же посла в Новград болярина своего Феодора Давыдовича привести весь Великий Новград к цѣлованию от мала же и до велика и сребро на них имати. Он же, шед в Новград, сотвори тако, якоже повелѣно бысть ему.

Раздел 9. Об нареченном во владыки Феофиле и о новгородцах, как приходили они к великому князю с челобитьем. В тот же день пришли из Новгорода в Усть-Шелонь на судах по Ильмень-озеру избранный на архиепископство Феофил с посадскими и тысяцкими и прочими городскими жителями со всех <городских> концов. И сразу стали быть челом боярам и воеводам великого князя, чтобы похлопотали они пред братьями великого князя, а они бы похлопотали перед самим великим князем, да вместе с ними и бояре бы сами похлопотали. И бояре, пойдя с ними, били челом братьям великого князя. Братья же великого князя, князь Юрий, князь Андрей, князь Борис, и князь Михаил Андреевич с сыном, и их бояре били о них челом великому князю. И великий князь принял их мольбу ради своих братьев и своих бояр, сжалился над ними и велел им прийти к себе, пред свои очи. И они, представши пред ним, били в землю челом, молились и милостивого прощения просили за свое преступление, что, обезумев, противились ему, — чтобы явил им милость свою, много пред ним согрешившим, чтоб перестал гневаться на них и чтобы перестал их наказывать, больше бы не велел грабить, жечь и брать их в плен. Добрый же сердцем самодержец, великий князь, умилосердился над ними, явил им милость свою, принял мольбу их и утолил гнев свой, в тот же час приказал перестать их жечь и брать в плен, и всех пленных велел собрать и отдать <им>. Дали же тогда великому князю 16 тысяч рублей серебра новгородских, помимо братьев великого князя, князей и всех прочих бояр и воевод. А земля их вся пленена и выжжена до моря, ибо таковой войны испокон веков у них не бывало. Тогда ведь и Псковская земля со своей стороны с ними же воевала. И послал великий князь за всеми воеводами своими, и за всем своим войском, и за псковичами, кто куда послан был воевать на земли новгородские, и повелел всем к себе возвратиться. И пришли многие к нему в Усть-Шелонь 30 июля. И потом стоял он там на одном месте 11 дней, разбираясь с новгородцами; и подав им мир, любовь и милосердие и почтив избранного на архиепископство Феофила, отпустил его в собственный их город, а вместе с ним и посадников, и тысяцких, и других, кто с ним приходил. А вслед за ними послал он в Новгород своего боярина Федора Давыдовича привести весь Великий Новгород к крестоцелованию от мала до велика и взять с них деньги. И он, придя в Новгород, сделал так, как было ему велено.

Титла 10. О пришествии великаго князя от Новаграда на Москву. Богомудрый же благочестия ревнител, достохвалный супостатом побѣдител и собрател Богом дарованнаго ему отечества началнѣйшаго, великий князь Иван Василевич, Владимерский, Новгородский и всея Росии самодержец, возвратися оттуду к Москвѣ с великою побѣдою мѣсяца августа 13, такоже и вся братия его, и князи, и боляре, и вси воеводы, и все воинство их, со многою корыстию. В лѣта же 6980, мѣсяца септеврия 1, великий князь прииде во славный свой град Москву,[69] побѣдивъ супостаты своя, казнив противящихся ему и не хотящих повинутися ему жестоких отступников-новоградцев, ихже всѣх помощию Божиею приведе во всю свою волю, и многое богатство получи, и велику славу приобрѣте; егоже похвалами срѣтаху многобесчислении народи московстии, славнии и безславнии. Благородный убо сынъ его великий князь Иван и брат его князь Андрей Менший и прочии князи и боляре, и велможи, и гости, и купцы, и лучшии людие сретоша его мѣсяца августа 31 день, идѣже обнощевъствовати ему. Прочии же народи — овии за семь верстъ сретоша его, пѣшии же — ближе. Святѣйший же Филип, митрополит всеа Русии, срѣте его со кресты со всѣм освященным собором близ Великия церкви на площади града. И бысть радость велия всѣмъ людем державы его. (...)

Раздел 10. О приходе великого князя из Новгорода в Москву. А богомудрый ревнитель благочестия, достохвальный победитель врагов и собиратель дарованного ему Богом изначального отечества, великий князь Иван Васильевич, Владимирский, Новгородский и всея России самодержец, возвратился оттуда в Москву с великой победой 13-го числа месяца августа, а также и все его братья, князья, и бояре, и все воеводы, и все их войско, со многим прибытком. И в 6980 (1471) году, 1 числа сентября месяца, пришел великий князь в свой славный град Москву, победив своих врагов, наказав выступавших против него и не хотевших ему повиноваться жестоких отступников-новгородцев, которых он всех привел с Божьей помощью под полную свою власть, и получил многое богатство, и приобрел великую славу; и встречали его хвалой бесчисленное множество московского народа, славные и неславные. Благородный же сын его великий князь Иван и брат его князь Андрей Меньшой и прочие князья и бояре, вельможи, и гости, и купцы, и лучшие люди встретили его 31-го числа августа месяца там, где он останавливался на ночлег. Прочие же люди встретили его, кто — за семь верст, те же, кто был пеш, — ближе. Святейший же Филипп, митрополит всея Руси, встретил его с крестами вместе со всем освященным собором близ Великой церкви на площади кремля. И была великая радость всему народу его державы. <...>

Глава 15. О чюдесном зачатии и рождении великаго князя Василия Ивановича,[70] всеа Русии самодержца. И тако ему от Бога прославлену и благоденствено царствующу; дарова же ему Богъ и чадородие доволно, — от первыя ему сожитницы, от великия княгини Марии, дщери великаго князя тверскаго, родися ему сынъ, великий князь, тезоименитый Иван, зовомый Младый, и от вторыя же сожитницы его, великия княгини царевны Софии,[71] родишася ему три дщери, изрядна сына бо тогда не успѣ родити ни единого. Великий же князь Иван и его великая княгини София о сем не малу скорбь имяху и Бога моляху, дабы даровал им сынове родити в наслѣдие царствию своему, еже и получиша. И сего ради нѣкогда сия христолюбивая великая княгини Софья, от великия вѣры и от сердечнаго желания, по благому совѣщанию благочестиваго си супруга, самодержавнаго великаго князя Ивана Василевича всеа Русии, трудолюбно потщася пѣша шествовати с Москвы во преименитую великую обител Пресвятыя и Живоначалныя Троицы и великаго свѣтилника, преподобнаго чюдотворца Сергия, помолитися о чадородии сынов. Идуще же ей и доиде монастырьскаго села, Клементиева зовома. Оттуду же исходящу ей во удол, иже близ самые обители, и внезапу зрит очивѣсть во стрѣтение градуща священнолѣпна инока, егоже позна по образу быти преподобнаго чюдотворца Сергия, имуща в руцѣ отроча младо, мужеск пол, егоже напрасно вверже в нѣдра великой княгине, и абие невидим бысть. Она же от такова необычна видѣния вострепета и начат изнемогати и к земли прекланятися. Сущии же с нею жены велможския рукама поддержаша ю и сами велми ужасошася, не вѣдуще, что случися ей. Она же, сѣдши и рукама в пазусѣ своей ища вверженаго ей отрочати, его не ощути. И абие уразумѣша посѣщению быти великаго чюдотворца Сергия. И укрѣпися на нозѣ свои, и благонадежно и здраво прииде в монастырь, и доволно молитвова и целбоносныя мощи преподобнаго Сергия любезно целова, умильно припадая к честнѣй рацѣ его, надежу имѣя получити егоже прошаше; и братию любочестными брашны учреди, и с радостию возратися, отнюдуже прииде.

Глава 15. О чуде зачатия и рождения великого князя Василия Ивановича, самодержца всея Руси. И так был прославлен он Богом и благоденственно царствовал; и даровал ему Бог достаточно потомства, — от первой его супруги, великой княгини Марии, дочери великого князя тверского, родился у него сын, великий князь, тезоименный Иван, прозванный Молодым, и от второй его супруги, великой княгини царевны Софьи, родились у него три дочери, сына же тогда ни одного не смог родить. И великий князь Иван, и его великая княгиня Софья немало о том скорбели и молили Бога, чтобы даровал он им родить сыновей, дабы передать в наследие свое царство, что они и получили. И для того однажды христолюбивая сия великая княгиня Софья, по великой вере и по сердечному желанию, по доброму совету благочестивого своего супруга, самодержавного великого князя всея Руси Ивана Васильевича, усердно потрудилась пройти пешком от Москвы в знаменитую великую обитель Пресвятой и Живоначальной Троицы и великого светильника, преподобного чудотворца Сергия, помолиться о рождении сыновей. Шла она и дошла до монастырского села, называемого Климентьевым. И когда пошла она оттуда в долину, что близ самой обители, внезапно видит она воочию идущего ей навстречу священнолепного инока, в котором по виду узнала преподобного чудотворца Сергия, державшего в руках малое дитя мужского пола, которое он внезапно кинул за пазуху великой княгине, и тотчас стал невидим. И от такового необычайного видения затрепетала она и стала терять силы и к земле клониться. Бывшие же с ней вельможные жены руками поддерживали ее, а сами ужасались, не ведая, что с ней случилось. Она же села и стала искать у себя за пазухой брошенное ей дитя, и не нашла. И внезапно <все> уразумели, что было посещение великого чудотворца Сергия. И крепко встала она на ноги свои, и благополучно и во здравии пришла в монастырь, и молилась много, и цельбоносные мощи преподобного Сергия целовала с любовью, припадая с умилением к честной его раке, в надежде получить то, о чем просила; и потчевала она братию честными яствами, и радостно возвратилась туда, откуда пришла.

И от того чюдеснаго времени зачатся во чревѣ ея богодарованный наслѣдник Русскому царствию. Подобну времени достигшу, и родися благонадежный сынъ, великий князь ВасилийТаврил, в лѣто 6986, мѣсяца марта въ 25, в самый праздник Благовѣщения Пресвятыя Богородицы, въ 1 час нощи. Месяца же априля, в недѣлю цвѣтоносную,[72] и святым крещением просвѣщен бысть в церкви обители Святыя Троицы у чюдотворивых мощей преподобнаго чюдотворца Сергия, о немже довлѣет быти особному сказанию. Сия же повесть явлена бяше митрополитом Иоасафом всеа Русии,[73] — еже он слыша от устъ самого великого князя Василия Ивановича, всеа Русии самодеръжца. (...)

И со времени того чуда зачался во чреве у ней богодарованный наследник Русского царства. По достижении положенного времени родился <у нее> благоверный сын, великий князь Василий-Гавриил, в 6986 (1478) году, месяца марта 25-го числа, в самый праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, в 1-й час ночи. А в апреле месяце, в цветоносное воскресенье, и святым крещением просвещен был в церкви обители Святой Троицы у чудотворных мощей преподобного чудотворца Сергия, о чем подобает быть особому сказанию. А это известие было явлено митрополитом всея Руси Иоасафом, — что слышал он из уст самого великого князя Василия Ивановича, самодержца всея Руси. <...>

[1] ...великом князе Иванѣ Василевиче... — Иван III Васильевич (1440—1505) — великий князь московский с 1462 г.

[2] ...Михаила Клопскаго. — Юродивый Михаил Клопский жил в Клопском Троицком монастыре под Новгородом в 10—50-е гг. XV в. Клопский монастырь в то время сталкивался с новгородскими боярами, на земле которых располагался, что определило его антибоярскую позицию. Михаил Клопский и прославился необычными поступками, дерзкими выпадами против бояр (см. его житие в наст. изд., т. 7).

[3] «Днесь... у великого князя Василия Васильевича родился сынъ... и села ваша восприимет»... — Об этом пророчестве Михаила Клопского см. в его Житии (наст. изд., т. 7).

[4] ...отецъ его, великий князь Василий Василевич, по мнозѣх нестроениих и крамолах... и по лишении очию... всѣм одолѣ... — Василий II Васильевич Темный (1415—1462) — великий князь московский с 1425 г., внук Дмитрия Донского. На его княжение пришлась длительная междоусобная война, в ходе которой в 1446 г. Василий II был ослеплен. В начале 1450-х гг. он одержал победу над своим последним противником — галицким князем Дмитрием Шемякой.

[5] ...ему же отецъ его взят в супружство у великаго князя Бориса Александровича Тверскаго дщер, великую княжну Марию. — Борис Александрович (ум. в 1465 г.) — великий князь тверской с 1425 г., участвовал в войне против Василия II. Помирился с ним и договорился о браке своей дочери — десятилетней Марии (ум. в 1467 г.) с сыном Василия Иваном. Свадьба состоялась в 1452 г. См. Инока Фомы «Слово похвальное», посвященное Борису Александровичу Тверскому (наст. изд., т. 7).

[6] ...великий князь Иван, рекомый Младый. — Иван Иванович Молодой (1458—1490) — сын Ивана III и Марии Борисовны.

[7] И посла на Вятку князя Ивана Ряполовскаго и потом посла князя Ивана Юревича; он же шед и взя грады их Орлов и Котелнича. — Для покорения Вятской земли было организовано два похода. Первый возглавили князья Ряполовские, верные вассалы Василия II (большинство летописей указывают Семена Ивановича, некоторые — Дмитрия и Ивана Ивановичей). Поход окончился неудачей. В 1459 г. в Вятскую землю отправилась новая московская рать во главе с князем Иваном Юрьевичем Патрикеевым, представителем знатного боярского рода, имевшего двор в Кремле.

[8] По сих же сам великий князь Василий прииде в Великий Новград, с ним же дети его, князь Юри и князь Андрей... — Удачный поход Василия II на Новгород и Яжелбицкий мир 1456 г. не привели к улучшению отношений с Новгородом. В январе 1460 г. великий князь с сыновьями Юрием (1441—1472), будущим князем дмитровским, и Андреем, будущим князем углицким, явился в Новгород для разбора политических конфликтов с местными властями. Переговоры существенных результатов не дали.

[9] ...и оттуду посла во Псков сына своего, князя Юря... — Визит князя Юрия в Псков в 1460 г. — переходный момент в истории Пскова, фактически вошедшего с тех пор в состав Московского государства.

[10] ...сего же старѣйшаго сына своего, великаго князя Ивана, на Москвѣ остави. — В отсутствие отца Иван управлял великим княжеством, с 1456 г. носил титул великого князя.

Дата добавления: 2015-08-26